олнией метнулась  влево  и
растворилась на  стене.  Даже  кости,  мелькнув,  исчезли  из виду.  Подошва
повисела и вскоре отпала к подножию.
     Я оглянулся на группу, они напряженно смотрели на едва видную сероватую
спираль,  погубившую  нашего  товарища.  Дула пулеметов  и  комплексов  были
направлены в ее сторону.
     -- Не стрелять!-- скомандовал я. Я не знал, что произойдет от  выстрелов
и не хотел рисковать,-- попробуем повторить операцию.
     По  примеру  Армяна  я снял  шлем и кинул  его вперед.  Он  со  свистом
разбился на кучу  белых  осколков,  веером разлетевшихся в разные стороны. Я
провел  своим комплексом выше и  ниже  спирали,  никакого  эффекта. Тогда со
вздохом я лег на  пол  и по пластунски преодолел опасный участок. Прежде чем
подняться, я тщательно осмотрелся, и,  не найдя на стенах ничего похожего на
увиденное, поднялся.
     -- Ползком ко мне.-- скомандовал я группе,-- Цепочкой, по одному.
     -- Может  я сгоняю к авиетке за пулеметом?-- просительно выдавил из себя
Армян.
     -- Нет, возьми  у радиста пистолет  и  не дури. Одного не пущу, а группу
распылять не имею права.
     Армян со вздохом получил оружие и, кряхтя от жары и тяжести, улегся  на
пол, преодолевая серую спираль. Но  когда предпоследний из группы  проползал
трагическое место,  произошла  новая беда.  Он  не успел и крикнуть, как вся
верхняя часть  спины, вместе с позвоночником врезалась в  стену.  Он  так  и
остался лежать,  а все видели еще  бившееся сердце и раскиданные в  кровавом
месиве  легкие. Скрипнув зубами,  я с  ненавистью уставился  на  спираль. Из
круглой она сделалась овальной и  как бы объемно повернулась центром к полу.
Последний десантник недоуменно стоял позади  него, не в  силах соединиться с
основной группой.
     Где-то  недалеко  неожиданно  раздался раскатистый  хриплый визг,  эхом
несясь  по  коридорам и залам  адского  места. Стволы сразу  развернулись  в
сторону проема,  откуда он был  слышен лучше всего. Достигнув верхней точки,
скрип также внезапно оборвался. Спираль продолжала оставаться овальной. Не в
силах видеть  как гибнут мои люди, я вскинул комплекс и шквал огня обрушился
на проклятое видение.  С грохотом треснула вся площадь стены,  вспыхнул сноп
пламени, в его ярком свете все  увидели громадный соседний зал. Трассирующие
очереди снарядов  теперь крошили его  дальний конец. Все,  спирали больше не
существовало. Я несколько раз прошелся по месту,  принесшему нам две смерти,
туда и назад. Группа снова оказалось в сборе.
     -- Теперь внимание! Надо узнать природу  скрипа или визга,  возможно там
кроется некоторая отгадка, повторяю, возможно. Потом немедленное возвращение
к  авиетке.  Нам придется  миновать  несколько  залов и  коридоров,  явление
произошло  где-то  рядом.  Все внимание на  стены, при  обнаружении спиралей
уничтожать их без команды, даже если вам только  покажется. Есть доброволец,
кто пойдет первым?
     -- Я!
     -- Нет, тебя,  я  не пушу, не женское это  дело соваться  под неизвестно
что.
     -- Как хотите.
     -- Как прикажу,--  я посмотрел в глаза  симпатичной девушке, кажется, ее
звали Нисса.-- Вас двое, вами нельзя  рисковать. Так кто желает идти первым?
Есть добровольцы?
     -- Я  пойду,-- вперед  вышел 345-й,--  у  меня  побольше  опыта в  таких
переделках.
     -- Хорошо,  первым идет  345-й. Повторяю, внимательно смотреть на стены,
спирали уничтожать без дополнительных команд.
     Группа колонной двинулась дальше, нам предстояло преодолеть длинный, но
невысокий коридор, его  конструкция заставила всю группу выстроится колонной
по одному. Тоннель коридора плавно загибался и в то время, когда первые люди
успели скрыться за поворотом, последние еще не вошли в его створ.
     Под ногами шуршал битый  мусор, иногда встречались полувысохшие лужицы,
непонятно  откуда взявшиеся в этой адской жаре.  По мере продвижения  я  два
раза  разрешал  пить  тонизирующий  напиток из  фляг,  висевших у каждого на
поясе. Мы продвигались  вперед в полнейшем молчании,  лишь осколки непонятно
чего тихо хрустели под нашими ногами. Я, шедший в середине строя, не смотрел
на стены, ища спираль, это делали  первые из нас, но  ЭТО произошло прямо за
двух человек до меня.
     Его медленно подняло в воздух, развернуло  лицом вверх и  аккуратно,  с
громким  всхлипом  разорвало на две  части  по пояснице.  Бедняга  не  успел
вымолвить ни слова, половинки неспеша, словно  издеваясь растаяли в воздухе.
Вниз  капнуло  немного  крови,  они  растворились  в  мутной  жиже одной  из
многочисленных луж, по которым мы проходили. И все. Никаких спиралей, ничего
их напоминающего, стены и  пол оказались  девственно чистыми.  Шедший за ним
десантник остановился как вкопанный, не решаясь сделать дальше ни шагу.
     Вот  тогда   я  принял  решение  возвращаться  и  доложить  на  базу  о
неудавшейся попытке что-либо разведать на чертовой планете. По моему приказу
один из десантников прошелся  по месту гибели и исчезновения товарища. С ним
ничего  не случилось. По  моей команде  вся колонна развернулась и двинулась
назад в обратной последовательности, но пока мы добрались до знакомого зала,
чудовищная  сила  вырвала из строя и уничтожила еще четвертых. Казалось, ЭТО
происходит хаотично, словно неведомая сила выбирала строго нужных людей, и я
благодарил бога,  что ЭТО  пока не  польстилось  на женщин. Мы  возвращались
быстрым шагом,  с головами втянутыми  в  плечи.  Мы не знали,  кто  окажется
следующим,  мы  привыкли  видеть  противника открыто, пусть  он  будет самым
страшным.  Но мы не  могли  бороться  и  воевать  с призраками  и спиралями,
появлявшимися из мертвой стены или неизвестно откуда.
     Мы выскочили в зал  и, я смог подвести печальный итог нашего похода. Мы
потеряли  семерых  из пятидесяти, но  ничего не узнали.  И,  как  оказалось,
потери были далеко не последними. Еще одного пришлось потерять на месте, где
ранее  на стене  я уничтожил проклятую  спираль.  Но теперь, шедший  первым,
молниеносно  растекся  по полу, с хрустом ломая  кости своего скелета,  и  с
шипением впитался его грязной поверхностью. Как по команде, все одновременно
посмотрели на потолок и, как по команде, раздался залп  минимум  из тридцати
стволов  оружия  различных  модификаций.   Спираль,  возникшая  на  потолке,
перестала существовать.
     Этого человека мы потеряли по собственной тупости, мы смотрели на стены
и совершенно упустили из виду пол и потолок  и такое невнимание стоило жизни
еще  одному. Если  в коридоре мы оказались бессильны что-либо обнаружить, то
гибель  в зале произошла целиком по нашей  вине. Я дал приказ вести круговой
обзор  и,  группа быстрым шагом направилась к  выходу из помещений.  Но  еще
более страшное видение встретило нас при подходе к авиетке.
     Двое охранявших ее десантников исчезли бесследно, а сама  авиетка.  Она
проржавела  насквозь!  За  такой короткий промежуток  времени  ее прочнейшая
броневая обшивка  покрылась бурыми пятнами ржавчины, местами превратившись в
труху, осыпавшуюся  при малейшем прикосновении. Одно шасси вместе со стойкой
подломилось  и правое крыло, сломанное в трех местах, лежало  полузасыпанное
желтой  пылью.  Двигатель  на  левом полуотвалился и  висел,  почти  касаясь
поверхности  своей  носовой частью.  Сгорая от  злобы и бессилия, я заглянул
внутрь. Никто ничего не тронул, все оставалось на своих местах, но также как
и обшивка, стало таким ветхим, словно авиетка провалялась на планете миллион
лет.  Я постарался пройти  к пульту управления,  но, провалившись по пояс  в
трухлявый  пол,  отказался  от такой  попытки.  Но  откуда  могла  появиться
ржавчина  на  практически  безводной  местности и  в  такой  короткий  срок?
Ослепительные лучи звезды Н-З палили  немилосердно и  жарко, ни единой капли
не  упало  с  безоблачного в  этом районе  неба.  И  куда, наконец,  исчезли
десантники,  охранявшие  авиетку?  Я  допускал  гибель в  развалинах, но без
приказа они не могли покинуть место посадки. Они  могли  обороняться, бегать
вокруг авиетки, стрелять в воздух, но они не могли отойти от аппарата дальше
десяти метров, они все четко выполняют  приказы. Или здесь кто-то побывал? Я
вышел на свет и приказал  группе осмотреть местность, прилегающую к авиетке.
Никаких  следов, ни своих, ни чужих, кроме нашей цепочки  они не обнаружили.
Тогда я окончательно  понял,  мы  проиграли, планета оказалось сильнее нас и
дал команду вызвать базу. Оба радиста  склонились  над  своей аппаратурой  и
вскоре наш пятачок заполнил голос родного корабля.
     -- Десятая, слышим вас отлично. Ретранслятор на месте, как там у вас?
     -- Мы   понесли  потери,--   ответил  я,  утопив  тангенту  микрофона,--
уничтожено  восемь и  исчезло  двое  человек.  Часть погибла  от  непонятных
явлений,  как  мы  их назвали, спиралей, еще четверо по неизвестной причине.
Охранявшие авиетку  исчезли без  следов.  Сама авиетка  превратилась в груду
ржавых  обломков и к полету неспособна. Прошу выслать еще одну и забрать нас
с планеты. Необходимо тщательно обдумать  ситуацию  на корабле,  созвав  его
Совет.
     -- Хорошо,   я  передам   сообщение  Первому,  ждите.  Прошло  несколько
томительных минут и, динамик ожил снова.
     -- Посылаем  за вами авиетку. Больше  никаких действий не предпринимать.
При  подлете  войдите  в  связь  с ее  экипажем и  дайте  точные  координаты
приземления.
     -- Через сколько она сможет вылететь к нам?
     -- Экипаж занимает  места. Повторяю, более  никаких  действий,  берегите
людей.
     Группа полукругом  расселась возле ржавой  авиетки, потянулись  тягучие
минуты  ожидания.  Мы  истекали  потом,  губы  потрескались  от адской жары,
полнейшая  тишина  окружила  наш  пятачок,  ни  единого  дуновения  ветерка.
Дрожащее  марево  сильно  искажало силуэты  странных развалин, казалось, они
двигаются беззвучно  и  хаотично. Я настороженно  водил взглядом по их серой
массе, готовый к любым выходкам с их стороны.  Неужели так исчезли  все, кто
не вернулся с таинственной планеты? И где происходила их посадка? В бортовых
журналах обоих кораблей об этом мы не нашли ни строчки, только  время отлета
и последний сеанс связи.
     -- Десятая, ответьте четвертой!-- сквозь треск помех  раздался  позывной
авиетки, идущей к нам.
     -- Десятая слушает, подключите  меня к автопилоту, я дам вам  координаты
посадки,-- немедленно откликнулся один из радистов.
     -- Подключаю,-- радист авиетки видимо совершал необходимые манипуляции и
вскоре  наш  радист застрекотал  клавишами с  цифровыми  индексами,  посылая
компьютеру автопилота  необходимые данные.--  Десятая,  координаты  приняты,
ждите.
     Через полчаса мы ясно  услышали низкий гул двигателей авиетки  и вскоре
увидели  сам  аппарат,  блестящий  ослепительным серебром  в высоком голубом
небе.
     -- Четвертая, видим вас!
     -- Мы тоже, вы  в состоянии подвинуть  свою авиетку? Она  в самом центре
пятачка. --Нет, она разрушена и двигаться не может.
     -- Хорошо, тогда придвиньтесь к ней вплотную всей группой  и  освободите
побольше места для посадки.
     Десантники  кучей  сгрудились  около  ржавой мешанины  металла,  бывшей
совсем недавно мощным кораблем разведывательных полетов.
     Четвертая авиетка,  резко идя на  снижение, помахала  нам  крыльями,  в
ответ  раздался  радостный  крик измученных людей.  Описывая  большую  дугу,
авиетка делала разворот, заходя на посадку.  Вот она  плавно развернулась на
самой далекой от нас точке  траектории, ее  нос  пригнулся книзу и,  аппарат
стал быстро приближаться.
     -- Четвертая, примите на 24 единицы влево, вы идете прямо на нас!
     Молчание.
     -- Четвертая! Ответьте десятой, как слышите?
     Никакого ответа.
     -- Черт!--  радист  привстал  с  колен,  в  волнении  следя за  громадой
авиетки, двигавшейся  прямо на  нас,  ее  стальной силуэт  слегка  искажался
дрожащим  маревом,   поднимающимся  с  поверхности.--  Да  что   они  там...
Четвертая!!!
     Вслед  за  радистом  поднялись  остальные,  авиетка  не  меняла  курса,
нацелившись точно в центр группы, вой  двигателей быстро нарастал. И вдруг я
понял, что  она  неуправляема.  Многотонная  масса  стали с  полными  баками
горючего неслась прямо нам в лоб.
     -- В стороны!!!-- не своим голосом заорал Армян, понявший тоже, что и я.
Он первым  бросился к спасительным развалинам,  несясь  вприпрыжку  и  держа
руками   взятый   в   десятой   авиетке   гравитопулемет.   Упрашиваний   не
потребовалось. Как муравьи мы бросились врассыпную к спасительным строениям,
стараясь  успеть   раньше,  чем  неуправляемая  громадина  превратит  нас  в
обугленные трупы, или куски трупов, не важно.
     Добежав до начала строений, я  оглянулся.  Четвертая неслась над самыми
их  верхними  возвышениями,  теряя  высоту  с  каждым  мгновением. Словно  в
замедленной съемке, она зацепилась крылом за высоко торчавшую ржавую стрелу.
Молниеносная вспышка  пламени, крыло  с треском  рвануло вверх, продолжавший
работать  двигатель  мигом утащил  его за  груду обломков.  Авиетка потеряла
устойчивость, завалилась на бок и, чиркнув вторым крылом по земле, врезалась
в поверхность. Я успел увидеть  чудовищную вспышку пламени и  взрывная волна
упругой массой швырнула меня в  лабиринт помещений. Раскаленный дым ворвался
следом, несясь  по  коридорам и залам пушистыми змеями.  Все. Я  поднялся  и
размазывая кровь по разбитому лицу, еле волоча ноги, вышел на площадку.
     Погибшая  авиетка прочертила по поверхности  длинный глубокий  ров,  по
пути  снесла  нашу  десятую  и  вместе  с  ней вплющилась  в  дальний  конец
нагромождений. Теперь они обе весело пылали, потрескивая и выбрасывая в небо
толстый столб черного дыма.
     --  Долетались,-- услышал я сзади чей-то голос.
     -- Скорей всего они были мертвы, --ответил я не оборачиваясь.
     -- Отчего?!
     -- Спроси что полегче,-- я зло пошел в центр пятачка и дал вверх очередь
из своего комплекса. С разных  мест ко мне потянулись остальные.  Я  оглядел
собравшуюся группу, вместе со мной их оставалось 32,-- Где остальные?
     -- Большая группа побежала туда,-- один из десантников кивнул в сторону,
где догорали авиетки.
     -- Проклятье, радисты!
     -- Здесь.
     -- Слава богу, вызывайте корабль.
     -- База, база, ответьте десятой.
     Полнейшая тишина.
     -- База, десятая на связи!!!-- не на шутку испугавшись, заорал радист.
     -- Не вопи,-- раздался спокойный голос Армяна,-- что у тебя с рацией?
     Вся группа, как  по  команде, воззрилась на передатчик,  лиловые  пятна
ржавчины  покрывали  большую  часть его корпуса.  Дрожащими пальцами  радист
вынул прибор  из  сумки и,  раскрутив винты на  крышке, достал внутренности.
Вместо схем и транзисторов на платах болталась труха.
     -- С таким же успехом ты можешь вызывать кронов.
     -- Но что произошло?!
     -- То же, что и с авиеткой.
     -- Второй передатчик!-- взревал я.
     Но и второй передатчик постигла аналогичная  участь. Я хмурым  взглядом
обвел грязные  лица, они выражали  ненависть, решимость и все остальное, все
кроме страха. Хорошие ребята.
     -- Значит так,  друзья,--  подвел я печальный итог,-- связи  с  кораблем
нет. Лететь  не  на  чем. Единственное, что  нам остается --  ждать. Корабль
наверняка пошлет еще  одну авиетку, но если  с  ней  что-либо  произойдет...
Тогда я затрудняюсь предсказать,  как  мы попадем на звездолет и  попадем ли
вообще. Поэтому,  пить --  по моей команде, есть  тоже,  самыми минимальными
порциями. При экономном расходовании воды и  еды нам хватит на десять суток.
Сейчас  всем  к  авиеткам,  отыскать трупы  товарищей и  похоронить,  изъять
контейнеры с пищей и фляги. Команда всей группе, приступайте.

     Ариадна, Ариадна, заблудился я в чужой
     стране
     Ариадна, Ариадна, как из лабиринта выйти мне?

     Следующая авиетка появилась на  вторые сутки. Мы с  замиранием смотрели
вверх, до отказа задрав головы. Конечно, понятие "сутки" было относительным,
звезда Н-З немного приблизилась  к линии горизонта, по нашим  меркам  прошло
более 30 часов. Приемы  пищи и воды  происходили  строго по моей команде, но
вода  таяла  удивительно  быстро, никто не  мог  выдержать  более часа,  мне
приходилось разрешать  делать из  фляг несколько  глотков  теплой  противной
жидкости, давно переставшей быть тонизирующей, она тут  же  вновь испарялась
вместе с потом, обезвоживая организм.
     Авиетка шла  над  нашим пятачком  все  суживающимися  кругами,  немного
клонясь  на один бок, видимо  пилот  лишь  приблизительно  знал место  нашей
посадки и  мне пришлось  выпустить в небо пару красных ракет. Авиетка  резко
изменила  курс, и  начала снижаться. Все тревожно смотрели  на  ее  маневры,
казалось, пока  все  происходит правильно  и трагедия "четвертой" не  должна
повториться. Вот пилот выровнял ее над  самыми верхними арматурами завалов и
авиетка, словно  по  струнке,  с диким ревом пронеслась над нами, гигантская
тень  мелькнула  по пятачку  и  все невольно присели,  как  будто  та  могла
зацепить  нас. Страшный  грохот  взорвался  канонадой,  когда  дюзы авиетки,
изрыгая  длинные хвосты  пламени,  мелькнули над площадкой, аппарат исчез за
линией завалов и, стал снова набирать высоту. Мы увидели серебристый корпус,
быстро удалявшийся от земли к небу.
     -- Что он делает?!-- невольно вскрикнул один из десантников.
     Авиетка сделала разворот в дрожащей дали и вновь нацелила нос  на  нашу
группу. Теперь она летела почти без звука, или мы просто  оглохли от ее рева
и  не слышали работы двигателей.  Под  раскинутыми крыльями появились черные
точки шасси, но авиетка не летела ровно, ее нос раскачивался перпендикулярно
поверхности видимыми для глаз амплитудами. Двигатели работали на форсаже, мы
ясно  видели  длинный хвост  огня,  тянувшийся сзади, но их мощи  непонятным
образом не хватало для устойчивого полета. Авиетка летела слишком медленно и
крылья с трудом удерживали  ее громадную массу, увеличенную  тяжестью  самой
планеты. Но, видимо, экипаж чувствовал себя нормально и боролся со странными
явлениями потери  скорости. Было видно, как поднимаются испускаются закрылки
и  элероны,  пытаясь  стабилизировать  полет  авиетки,  не  давая  амплитуде
раскачивания  достигнуть  критических  углов. Словно  в  подтверждение  этих
мыслей,  на  крыльях  авиетки  зажглись  посадочные прожектора,  центральный
мигнул два раза, приказывая расчистить место для посадки.
     -- Ребята в стороны!-- крикнул я,-- сейчас они будут садиться!
     Группа  рассредоточилась  к развалинам, освобождая  центр  площадки,  с
тревогой следя за полетом наших спасателей. Вот авиетка почти приблизилась к
верхним точкам нагромождений,  едва  не  касаясь  их шасси,  гул  двигателей
смолк, пламя исчезло,  авиетка, подняв тучу пыли, мягко спружинила  колесами
на поверхности планеты, и прокатившись сотню метров, плавно остановилась.
     Мы с криками  неподдельного  счастья  бросились  к  еще дышавшей  жаром
авиетке.  Несколько человек, обжигая руки  схватились  за  утопленные  скобы
люков,  вытащили   их,   повернули.  Люки,   сразу   два,   открылись  почти
одновременно,  возбужденная толпа ввалилась  внутрь  и замерла: авиетка была
пуста!
     Пилот  нашей, десятой авиетки недоуменно опустился в кресло управления,
потрогал еще теплые рычаги, выключил зажигание и, проведя рукой по приборам,
непонимающе сказал:
     -- Конечно, автопилот  мог  посадить  авиетку.  Неизвестно, как  он  мог
вычислить наши координаты  по связи  с  ретранслятором. Но он не в состоянии
включать и мигать посадочными огнями...
     -- Связь с кораблем, быстро!-- крикнул я нашим радистам. Они вытащили из
шкафов радиостанции и торопливо настроили их на нужную волну.
     -- База, ответь "десятой!"
     -- База слушает.  Наконец-то.  Что у вас  произошло со  связью? Я вырвал
микрофон у радиста.
     -- Вы посылали за нами еще авиетку?
     -- Да, конечно.
     -- Вы посылали е