Михаил ЗУЕВ
   Народная Библиотека Владимира Высоцкого

В фондах библиотеки -
640 стихотворений Высоцкого
      Почему - Народная?
Владимир Высоцкий был истинно Народным Артистом и Народным Поэтом. Он писал
о народе и для народа (на самом деле!). Поэтому Библиотека названа
Народной.
На протяжении многих лет именно народ записывал его песни на концертах. С
этих песен были впоследствии "сняты" тексты, которые и составляют основу
Библиотеки. Поэтому Библиотека названа Народной.
Наконец и Вы, читатель, можете послать нам текст Высоцкого, если он здесь
отсутствует. Иными словами, мы планируем, что наши читатели будут пополнять
фонды Библиотеки. Это - третья причина, по которой Библиотека названа
Народной.

Чем я могу помочь?
Спасибо, что добрались до этой странички. Мы ждем Вашей помощи и очень
надеемся на нее.
Итак, Вы - Читатель. В этом случае - пополняйте наши фонды. Мы проводим
пополнение материалов на сервере. Естетственно, любой текст, которого у нас
нет, будет внесен в фонд Библиотеки. При этом Вы, естественно, попадете на
нашу Доску Почета, как не просто Читатель, а Активный Читатель.
Вы не только Читатель, но еще и ВебМастер. Мы нуждаемся в
усовершенствовании нашей библиотечной системы. В частности, нам крайне
необходим search engine, который бы мог отыскивать стихотворения по
ключевым словам и делать из них подборки. Мы будем Вам признательны, если
предложите нам свою бескорыстную помощь. Автоматически попадаете на Доску
Почета как Добрый Читатель.
Вы посетили нашу Библиотеку - и она Вам понравилась (бывает же такое!).
Если так, просим Вас опубликовать ссылку на Библиотеку на Вашей домашней
странице - или хотя бы посоветовать друзьям, знакомым и коллегам зайти к
нам. Вдруг им тоже понравится? Сообщите нам о том, что Вы разместили ссылку
на Библиотеку. Мы не останемся в долгу - ссылка на Вашу домашнюю страничку
немедленно появится в нашем разделе "Ссылки" в категории "Наши Друзья".

Кто Библиотекарь?
Давайте знакомиться. Год рождения - 1962. Закончил 1-й Московский
Медицинский Институт в 1984 году. Врач-реаниматолог. Работал в Институте
Сердечно-Сосудистой Хирургии вплоть до 1990 года. С 1990 занимаюсь другим,
не менее важным делом.
Высоцкого видел один раз, на концерте, мне было тогда 13 лет. О
впечатлениях - излишне.
Зачем я сделал всё это? Очень жаль, что многие люди знают о Высоцком почти
всё - где работал, с кем дружил, как по Парижу гулял. Всё, за исключением
его поэзии. Хотелось восполнить пробел.
Мутная волна слез скорби о кончине Поэта, к счастью, схлынула. Все, кто
мог, всё сделали - отрекламировали себя, заработали денег, просто
покуражились. Теперь тихо. Жизнь кончилась - и началось Бессмертье. Теперь
можно подумать и о Вечном. Давайте подумаем вместе.
Вдумайтесь - столько лет прошло с того рокового дня, а можно ли упрекнуть,
что, мол, несовременен? Может, это и есть отличие гениального от прочего...
Для кого я сделал всё это? Конечно, для всех. Но в большей степени, в
первую очередь - для молодежи, населяющей сегодня Интернет. Для сына
своего. Для тех, у кого в жизни многие вещи - в самый первый раз. Почитайте
Высоцкого. Откройте его. Посмотрите на мир его глазами. Честь и бесчестие,
любовь и ненависть - они не изменились за неполных два десятка лет.
Может, мы стали другими. Но всё же - мы так устали от рекламы памперсов.
Масс-культура сладка и доступна, как биг-мак и кока-кола. Только - не
тошнит ли уже?
Этот человек умел любить, смеяться и ненавидеть. Он был мужчиной - без
патетики и больших букв в начале слова.
Таким его и запомним.
Искренне Ваш,

Михаил ЗУЕВ
(Здесь - Библиотекарь)

 1960     Сорок девять дней

Суров же ты, климат охотский, -
 Уже третий день ураган.
 Встает у руля сам Крючковский,
 На отдых - Федотов Иван.
Стихия реветь продолжала -
 И Тихий шумел океан.
 Зиганшин стоял у штурвала
 И глаз ни на миг не смыкал.
Суровей, ужасней лишенья,
 Ни лодки не видно, ни зги, -
 И принято было решенье -
 И начали есть сапоги.
Последнюю съели картошку,
 Взглянули друг другу в глаза...
 Когда ел Поплавский гармошку,
 Крутая скатилась слеза.
Доедена банка консервов
 И суп из картошки одной, -
 Все меньше здоровья и нервов,
 Все больше желанье домой.
Сердца продолжали работу,
 Но реже становится стук,
 Спокойный, но слабый Федотов
 Глотал предпоследний каблук.
Лежали все четверо в лежку,
 Ни лодки, ни крошки вокруг,
 Зиганшин скрутил козью ножку
 Слабевшими пальцами рук.
На службе он воин заправский,
 И штурман заправский он тут.
 Зиганшин, Крючковский, Поплавский
 Под палубой песни поют.
Зиганшин крепился, держался,
 Бодрил, сам был бледный, как тень,
 И то, что сказать собирался,
 Сказал лишь на следующий день.
"Друзья!.." Через час: "Дорогие!.."
 "Ребята! - Еще через час. -
 Ведь нас не сломила стихия,
 Так голод ли сломит ли нас!
Забудем про пищу - чего там! -
 А вспомним про наших солдат..."
 "Узнать бы, - стал бредить Федотов, -
 Что у нас в части едят".
И вдруг: не мираж ли, не миф ли -
 Какое-то судно идет!
 К биноклю все сразу приникли,
 А с судна летит вертолет.
...Окончены все переплеты -
 Вновь служат, - что, взял, океан?! -
 Крючковский, Поплавский, Федотов,
 А с ними Зиганшин Асхан.
  # 001

 1960     Педагогу
(Е.Ф.Саричевой)

Вы обращались с нами строго,
 Порою так, что не дыши,
 Но ведь за строгостью так много
 Большой и преданной души.
 Вы научили нас, молчащих,
 Хотя бы сносно говорить,
 Но слов не хватит настоящих,
 Чтоб Вас за все благодарить.
  # 002

1960     День на редкость - тепло и не тает…
      День на редкость - тепло и не тает, -
Видно, есть у природы ресурс, -
Ну... и, как это часто бывает,
Я ложусь на лирический курс.
Сердце бьется, как будто мертвецки
Пьян я, будто по горло налит:
Просто выпил я шесть по-турецки
Черных кофе, - оно и стучит!
Пить таких не советую доз, но -
Не советую даже любить! -
Есть знакомый один - виртуозно
Он докажет, что можно не жить.
Нет, жить можно, жить нужно и - много:
Пить, страдать, ревновать и любить, -
Не тащиться по жизни убого -
А дышать ею, петь ее, пить!
А не то и моргнуть не успеешь -
И пора уже в ящик играть.
Загрустишь, захандришь, пожалеешь -
Но... пора уж на ладан дышать!
Надо так, чтоб когда подытожил
Все, что пройдено, - чтобы сказал:
"Ну, а все же не плохо я прожил, -
Пил, любил, ревновал и страдал!"
Нет, а все же природа богаче!
День какой! Что - поэзия? - бред!
...Впрочем, я написал-то иначе,
Чем хотел. Что ж, ведь я - не поэт.
  # 003

 1960     Если б я был физически слабым…

Если б я был физически слабым -
 Я б морально устойчивым был, -
 Ни за что не ходил бы по бабам,
 Алкоголю б ни грамма не пил!
Если б я был физически сильным -
 Я б тогда - даже думать боюсь! -
 Пил бы влагу потоком обильным,
 Но... по бабам - ни шагу, клянусь!
Ну а если я средних масштабов -
 Что же делать мне, как же мне быть? -
 Не могу игнорировать бабов,
 Не могу и спиртного не пить!
  # 004

1960     Про меня говорят: он, конечно, не гений…
      Про меня говорят: он, конечно, не гений, -
Да, согласен - не мною гордится наш век, -
Интегральных, и даже других, исчислений
Не понять мне - не тот у меня интеллект.
Я однажды сказал: "Океан - как бассейн", -
И меня в этом друг мой не раз упрекал, -
Но ведь даже известнейший физик Эйнштейн,
Как и я, относительно все понимал.
И пишу я стихи про одежду на вате, -
И какие!.. Без лести я б вот что сказал:
Как-то раз мой покойный сосед по палате
Встал, подполз ко мне ночью и вслух зарыдал.
Я пишу обо всем: о животных, предметах,
И о людях хотел, втайне женщин любя, -
Но в редакциях так посмотрели на это,
Что, прости меня, Муза, - я бросил тебя!
Говорят, что я скучен, - да, не был я в Ницце, -
Да, в стихах я про воду и пар говорил...
Эх, погиб, жаль, дружище в запое в больнице -
Он бы вспомнил, как я его раз впечатлил!
И теперь я проснулся от длительной спячки,
От кошмарных ночей - {и} вот снова дышу, -
Я очнулся от бело-пребелой горячки -
В ожидании следующей снова пишу!
  # 005

 1961     Пока вы здесь в ванночке с кафелем…

Пока вы здесь в ванночке с кафелем
 Моетесь, нежитесь, греетесь, -
 В холоде сам себе скальпелем
 Он вырезает аппендикс.
Он слышит движение каждое
 И видит, как прыгает сердце, -
 Ох жаль, не придется вам, граждане,
 В зеркало так посмотреться!
До цели все ближе и ближе, -
 Хоть боль бы утихла для виду!..
 Ой, легче отрезать по грыже
 Всем, кто покорял Антарктиду!
Вы водочку здесь буздыряете
 Большими-большими глотками,
 А он себя шьет - понимаете? -
 Большими-большими стежками.
Герой он! Теперь же смекайте-ка:
 Нигде не умеют так больше, -
 Чего нам Антарктика с Арктикой,
 Чего нам Албания с Польшей!
  # 001

 1961     Татуировка

Не делили мы тебя и не ласкали
 А что любили - так это позади, -
 Я ношу в душе твой светлый образ, Валя,
 А Алеша выколол твой образ на груди.
И в тот день, когда прощались на вокзале,
 Я тебя до гроба помнить обещал, -
 Я сказал: "Я не забуду в жизни Вали!"
 "А я - тем более!" - мне Леша отвечал.
А теперь реши, кому из нас с ним хуже,
 И кому трудней - попробуй разбери:
 У него - твой профиль выколот снаружи,
 А у меня - душа исколота внутри.
И когда мне так уж тошно, хоть на плаху, -
 Пусть слова мои тебя не оскорбят, -
 Я прошу, чтоб Леха расстегнул рубаху,
 И гляжу, гляжу часами на тебя.
Но недавно мой товарищ, друг хороший,
 Он беду мою искусством поборол:
 Он скопировал тебя с груди у Леши
 И на грудь мою твой профиль наколол.
Знаю я, своих друзей чернить неловко,
 Но ты мне ближе и роднее оттого,
 Что моя - верней, твоя - татуировка
 Много лучше и красивей, чем его!
  # 002

 1961     Красное, зеленое

Красное, зеленое, желтое, лиловое,
 Самое красивое - на твои бока!
 А если что дешевое - то новое, фартовое, -
 А ты мне - только водку, ну и реже - коньяка.
Бабу ненасытную стерву неприкрытую,
 Сколько раз я спрашивал: "Хватит ли, мой свет?"
 А ты - всегда испитая, здоровая, небитая -
 Давала мине водку и кричала: "Еще нет!".
На тебя, отраву, деньги словно с неба сыпались -
 Крупными купюрами, "займом золотым", -
 Но однажды - всыпались, и сколько мы не рыпались -
 Все прошло, исчезло, словно с яблонь белый дым.
А бог с тобой, с проклятою, с твоею верной клятвою
 О том, что будешь ждать меня ты долгие года, -
 А ну тебя, проклятую, тебя саму и мать твою!
 Живи себе как хочешь - я уехал навсегда!
  # 003

 1961     Дорога, дорога - счета нет столбам…

Дорога, дорога - счета нет столбам,
 И не знаешь, где конец пути, -
 По дороге мы идем по разным сторонам
 И не можем ее перейти.
Но на других не гляди - не надо.
 Улыбнись только мне, ведь я рядом.
 Надо б нам поговорить, ведь наш путь еще далек,
 Перейди, ели мне невдомек.
Шагаю, шагаю - кто мне запретит! -
 И лишь столбы отсчитывают путь.
 За тобой готов до бесконечности идти -
 Только ты не сверни куда-нибудь.
Но на других не гляди - не надо!
 Улыбнись только мне, ведь я рядом.
 Надо б нам поговорить, ведь наш путь еще далек,
 Перейди, ели мне невдомек.
Улыбка, улыбка - для кого она?
 А вдруг тому, что впереди идет?
 Я замер и глаза закрыл, но снова - ты одна,
 А я опять прозевал переход!
Нет, на других не гляди - не надо.
 Улыбнись только мне, ведь я рядом.
 Надо б нам поговорить, ведь наш путь еще далек,
 Перейди, ели мне невдомек.
  # 004

 1961     Ленинградская блокада

Я вырос в ленинградскую блокаду,
 Но я тогда не пил и не гулял,
 Я видел, как горят огнем Бадаевские склады,
 В очередях за хлебушком стоял.
Граждане смелые,
 а что ж тогда вы делали,
 Когда наш город счет не вел смертям?
 Ели хлеб с икоркою, -
 а я считал махоркою
 Окурок с-под платформы черт-те с чем напополам.
От стужи даже птицы не летали,
 А вору было нечего украсть,
 Родителей моих в ту зиму ангелы прибрали,
 А я боялся - только б не упасть!
Было здесь до фига
 голодных и дистрофиков -
 Все голодали, даже прокурор, -
 А вы в эвакуации
 читали информации
 И слушали по радио "От Совинформбюро".
Блокада затянулась, даже слишком,
 Но наш народ врагов своих разбил, -
 И можно жить, как у Христа за пазухой под мышкой,
 Но только вот мешает бригадмил.
Я скажу вам ласково,
 граждане с повязками,
 В душу ко мне лапою не лезь!
 Про жизню вашу личную
 и непатриотичную
 Знают уже органы и ВЦСПС!
  # 005

 1961     Я в деле

Я в деле, и со мною нож -
 И в этот миг меня не трожь,
 А после - я всегда иду в кабак, -
 И кто бы что не говорил,
 Я сам добыл - и сам пропил, -
 И дальше буду делать точно так.
Ко мне подходит человек
 И говорит: "В наш трудный век
 Таких, как ты, хочу уничтожать!"
 А я парнишку наколол -
 Не толковал, а запорол, -
 И дальше буду так же поступать.
А хочешь мирно говорить -
 Садись за стол и будем пить, -
 Мы все с тобой обсудим и решим.
 Но если хочешь так, как он, -
 У нас для всех один закон,
 И дальше он останется таким.
  # 006

 1961     Бодайбо

Ты уехала на короткий срок,
 Снова свидеться нам - не дай бог, -
 А меня в товарный - и на восток,
 И на прииски в Бодайбо.
Не заплачешь ты и не станешь ждать,
 Навещать не станешь родных, -
 Ну, а мне плевать - я здесь добывать
 Буду золото для страны.
Все закончилось: смолкнул стук колес,
 Шпалы кончились, рельсов нет...
 Эх бы взвыть сейчас! - жалко нету слез -
 Слезы кончились на семь лет.
Ты не жди меня - ладно, бог с тобой, -
 А что туго мне - ты не грусти.
 Только помни - не дай бог со мной
 Снова встретиться на пути!
Срок закончится - я уж вытерплю.
 И на волю выйду, как пить, -
 Но пока я в зоне на нарах сплю,
 Я постараюсь все позабыть.
Здесь леса кругом гнутся по ветру,
 Синева кругом - как не выть!
 Позади - шесть тысяч километров,
 А впереди - семь лет синевы...
  # 007

 1961     Город уши заткнул

Город уши заткнул и уснуть захотел,
 И все граждане спрятались в норы.
 А у меня в этот час еще тысяча дел, -
 Задерни шторы
 и проверь запоры!
Только зря: не спасет тебя крепкий замок,
 Ты не уснешь спокойно в своем доме, -
 А потому, что я вышел сегодня на скок,
 А Колька Демин -
 на углу на стреме.
И пускай сторожит тебя ночью лифтер,
 И ты свет не гасил по привычке -
 Я давно уже гвоздик к замочку притер,
 Попил водички
 и забрал вещички.
Ты увидел, услышал - как листья дрожат
 Твои тощие, хилые мощи, -
 Дело сделал свое я - и тут же назад,
 А вещи - теще
 в Марьиной роще.
А потом - до утра можно пить и гулять,
 Чтоб звенели и пели гитары,
 И спокойно уснуть, чтобы не увидать
 Во сне кошмары,
 мусоров и нары.
Когда город уснул, когда город затих -
 Для меня лишь начало работы...
 Спите, граждане, в теплых квартирах своих -
 Спокойной ночи,
 до будущей субботы!
  # 008

 1961     Что же ты, зараза…

Что же ты, зараза, бровь себе побрила,
 Ну для чего надела, падла, синий свой берет!
 И куда ты, стерва, лыжи навострила -
 От меня не скроешь ты в наш клуб второй билет!
Знаешь ты, что я души в тебе не чаю,
 Для тебя готов я днем и ночью воровать, -
 Но в последне время чтой-то замечаю,
 Что ты мне стала слишком часто изменять.
Если это Колька или даже Славка -
 Супротив товарищей не стану возражать,
 Но если это Витька с Первой Перьяславки -
 Я ж тебе ноги обломаю, в бога душу мать!
Рыжая шалава, от тебя не скрою:
 Если ты и дальше будешь свой берет носить -
 Я тебя не трону, а душе зарою
 И прикажу в залить цементом, чтобы не разрыть.
А настанет лето - ты еще вернешься,
 Ну, а я себе такую бабу отхвачу,
Что тогда ты, стерва, от зависти загнешься,
 Скажешь мне: "Прости!" - а я плевать не захочу!
  # 009

 1961     У тебя глаза - как нож

У тебя глаза - как нож:
 Если прямо ты взглянешь -
 Я забываю, кто я есть и где мой дом;
 А если косо ты взглянешь -
 Как по сердцу полоснешь
 Ты холодным, острым серым тесаком.
Я здоров - к чему скрывать, -
 Я пятаки могу ломать,
 А недавно головой быка убил, -
 Но с тобой жизнь коротать -
 Не подковы разгибать,
 А прибить тебя - морально нету сил.
Вспомни, было ль, хоть разок,
 Чтоб я из дому убег, -
 Ну когда же надоест тебе гулять!
 С грабежу я прихожу -
 Язык за спину завожу
 И бегу тебя по городу шукать.
Я все ноги исходил -
 Велосипед себе купил,
 Чтоб в страданьях облегчения была, -
 Но налетел на самосвал -
 К Склифосовскому попал, -
 Навестить меня ты даже не пришла.
И хирург - седой старик -
 Он весь обмяк и как-то сник:
 Он шесть суток мою рану зашивал!
 А когда кончился наркоз,
 Стало больно мне до слез:
 Для кого ж своей я жизнью рисковал!
Ты не радуйся, змея, -
 Скоро выпишут меня -
 Отомщу тебе тогда без всяких схем:
 Я тебе точно говорю,
 Востру бритву навострю -
 И обрею тебя наголо совсем!
  # 010

 1961     Если нравится - мало…

Если нравится - мало?
 Если влюбился - много?
 Если б узнать сначала,
 Если б узнать надолго!
Где ж ты, фантазия скудная,
 Где ж ты, словарный запас!
 Милая, нежная, чудная!..
 Эх, не влюбиться бы в вас!
  # 011

 1961     Из-за гор - я не знаю, где горы те…

Из-за гор - я не знаю, где горы те, -
 Он приехал на белом верблюде,
 Он ходил в задыхавшемся городе -
 И его там заметили люди.
И людскую толпу бесталанную
 С ее жизнью беспечной {и} зыбкой
 Поразил он спокойною, странною
 И такой непонятной улыбкой.
Будто знает он что-то заветное,
 Будто слышал он самое вечное,
 Будто видел он самое светлое,
 Будто чувствовал все бесконечное.

 		И взбесило толпу ресторанную
 С ее жизнью и прочной и зыбкой
 То, что он улыбается странною
 И такой непонятной улыбкой.
И герои все были развенчаны,
 Оказались их мысли преступными,
 Оказались красивые женщины
 И холодными и неприступными.
И взмолилась толпа бесталанная -
 Эта серая масса бездушная, -
 Чтоб сказал он им самое главное,
 И открыл он им самое нужное.
И, забыв все отчаянья прежние,
 На свое место встало все снова:
 Он сказал им три са{мые} нежные
 И давно позабытые {слова}.
  # 012

 1962     Тот, кто раньше с нею был

В тот вечер я не пил, не пел -
 Я на нее вовсю глядел,
 Как смотрят дети, как смотрят дети.
 Но тот, кто раньше с нею был,
 Сказал мне, чтоб я уходил,
 Сказал мне, чтоб я уходил,
 Что мне не светит.
И тот, кто раньше с нею был, -
 Он мне грубил, он мне грозил.
 А я все помню - я был не пьяный.
 Когда ж я уходить решил,
 Она сказала: "Не спеши!"
 Она сказала: "Не спеши,
 Ведь слишком рано!"
Но тот, кто раньше с нею был,
 Меня, как видно, не забыл, -
 И как-то в осень, и как-то в осень -
 Иду с дружком, гляжу - стоят, -
 Они стояли молча в ряд,
 Они стояли молча в ряд -
 Их было восемь.
Со мною - нож, решил я: что ж.
 Меня так просто не возьмешь, -
 Держитесь, гады! Держитесь, гады!
 К чему задаром пропадать,
 Ударил первым я тогда,
 Ударил первым я тогда -
 Так было надо.
Но тот, кто раньше с нею был, -
 Он эту кашу заварил
 Вполне серьезно, вполне серьезно.
 Мне кто-то на плечи повис, -
 Валюха крикнул: "Берегись!"
 Валюха крикнул: "Берегись!" -
 Но было поздно.
За восемь бед - один ответ.
 В тюрьме есть тоже лазарет, -
 Я там валялся, я там валялся.
 Врач резал вдоль и поперек.
 Он мне сказал: "Держись, браток!"
 Он мне сказал: "Держись, браток!" -
 И я держался.
Разлука мигом пронеслась,
 Она меня не дождалась,
 Но я прощаю, ее - прощаю.
 Ее, как водится, простил,
 Того ж, кто раньше с нею был,
 Того, кто раньше с нею был, -
 Не извиняю.
Ее, конечно, я простил,
 Того ж, кто раньше с нею был,
 Того, кто раньше с нею был, -
 Я повстречаю!
  # 001

1962     Как в старинной русской сказке…
      Как в старинной русской сказке - дай бог памяти! -
Колдуны, что немного добрее,
Говорили: "Спать ложись, Иванушка!
Утро вечера мудренее!".
Как однажды поздно ночью добрый молодец,
Проводив красну девицу к мужу,
Загрустил, но вспомнил: завтра снова день,
Ну, а утром - не бывает хуже.
Как отпетые разбойники и недруги,
Колдуны и волшебники злые
Стали зелье варить, и стал весь мир другим,
И утро с вечером переменили.
Ой, как