-- И собираешься ее выиграть?
     -- Почему бы и нет? -- повторил Пастухов.
     -- Потому что управление этого не позволит. Мы не можем покрывать такие
действия в центре Москвы.
     -- Вот поэтому я и не сообщил ничего в управление.
     Тупиковая  ситуация. Патовая. Голубков сидел  напротив Сергея, переводя
взгляд то на поплавок, то на лицо Сергея.
     -- Давай перейдем к конструктивному разговору, Сергей, -- предложил он.
-- Генерал  отдал  распоряжение предупредить и то ли наказать, то  ли помочь
вам. Но я  должен предоставить ему разумные об®яснения  того, что произошло.
Он -- по  должности  --  не  настолько  доверяет тебе  и  твоим людям, чтобы
пропустить эту историю мимо внимания.
     -- Что тут об®яснять, Константин Дмитриевич?  -- удивился  Пастухов. --
Все предельно ясно. Я, видимо, должен был оставить Боцмана и Муху на прицеле
у бандитов, чтобы не  скомпрометировать перед управлением свой чистый образ.
Позволить им погибнуть и лишиться группы, которая способна работать на то же
управление?  Я  не  собственность управления,  я  только  договорник,  четко
выполняющий   определенные  работы,   по  сравнению  с  которыми  ликвидация
спицынских бандитов -- мелкое правонарушение.
     --  Выполняя  задания  управления, вы действуете  на основании  санкций
самого высокого уровня и приносите огромную пользу России. Не стоит забывать
об этом, -- размеренным голосом четко проговорил Голубков.
     -- Я стараюсь в это верить.
     -- Веришь или только стараешься? -- Последовал жесткий взгляд в лицо.
     -- И да,  и нет. Иногда складывается впечатление,  что мы  отгоняем  от
пирога одних, чтобы  их  место заняли другие. Есть ли от этого польза России
-- не уверен. Я  готов защищать свою  семью и  своих боевых товарищей  всеми
доступными мне  методами. Если бы Боцман  не  отправил жену и сына в Калугу,
они тоже находились  бы в опасности.  Если  бы они погибли, вы  бы  дали мне
санкцию на уничтожение Спицына?
     Разговор не получался.
     -- Послушай,  Сергей,  --  еще раз попытался  начать Голубков, закрепив
удочку в  пазу и  отвернувшись от нее. -- Обратись  ты сразу в управление, я
нашел бы способ воздействовать на ситуацию, не проводя силовых мер. Ты готов
втянуться в  бесконечные криминальные  разбирательства и даже не  оцениваешь
всей  их  безнадежности.  Я прежде  всего расцениваю твою группу как  ценную
боевую  единицу  управления,  способную  к  проведению важных  операций,  от
которых  зависят  судьбы целых народов.  Армия трещит  по  всем  швам. С юга
усиливается   мусульманское   давление,   которое   подпитывается   большими
наркоденьгами.  Террористические   группы,   похищения,   лагеря  подготовки
боевиков, вывоз капиталов на Запад. Все это -- и многое другое  -- находится
в сфере деятельности управления. Твои спицынские рэкетиры не имеют  никакого
значения в масштабе страны, а ты ставишь под угрозу само существование своей
группы, ввязываясь в какой-то мелкий личный "джихад".
     Голубкова,  произносившего  не без  некоторого внутреннего смущения эту
"передовицу из газеты", насторожило внимание Пастухова и даже легкая улыбка,
тронувшая уголки его губ. Полковник остановился.
     Пастухов тщательно вытер руки, достал из сумки небольшой дочкин  плеер,
захваченный из дому, и протянул его Голубкову.
     -- Послушайте  одну запись,  товарищ  полковник. -- С этими словами  он
вынул из кармана магнитофонную кассету.
     Голубков без вопросов вставил  кассету в  плеер. В  тишине раннего утра
над речной зыбью зазвучали голоса, два или три из них -- с акцентом.
     "-- На этот раз мы сильно сократим путь  для товара. Больше мы не будем
возить его через всю страну на колесах.
     -- Он сам полетит, как птица?
     -- Ты зря смеешься, Шрам, товар сам прилетит в Москву вместе с Возехом.
Твое дело -- отправить его дальше и получить деньги.
     -- Самолеты -- дело опасное, большой груз наверняка застукают. Потеряем
все.
     --  Самолеты вообще  -- да.  Но не  военный грузовой самолет. У военных
груз таможня не досматривает.
     -- Смотря откуда он летит.
     -- Место погрузки мы пока назвать не  можем.  Но место  очень  хорошее,
уважаемое. А садится самолет в Москве на военном аэродроме".
     Голубков приостановил запись, спросив:
     -- О каком грузе идет речь?
     -- Наркотики, -- пояснил Пастухов.
     Чтобы  облегчить  полковнику  понимание, он стал  расшифровывать,  кому
принадлежит  каждая  реплика  в  разговоре,  записанном  в  доме адвоката  и
происходившем между спицынскими бандитами и их таджикскими гостями:
     "Солуха. Речь идет, таким образом, о больших партиях?
     Возех. Частями по миллиону -- в наших ценах. Частей будет несколько.
     3ураб.  Это груз одного очень важного человека, который везет товар  из
Пакистана. Это большой друг нашего Гузара.
     Спицын. Он хочет забить постоянный канал?
     Возех.  Мы  все этого хотим.  Но  человека  по  имени  Захир интересует
покупка оружия...
     Солуха. О каком оружии...
     Спица (перебивает).  Подожди об этом. Какова наша роль в деле и  какова
моя доля?
     Возех. Захир -- щедрый человек, но деньги ему нужны на газават, который
он ведет во всем  мире. Его опасно подводить.  Вы должны  обеспечить приемку
груза в Москве, отправку в Петербург и получение денег. Вы  расфасуете товар
в Москве?
     Спица. Как обычно. Назовите процент.
     Зураб. Пятнадцать..."
     На этот раз прослушивание прервал Пастухов:
     -- Дальше они нудно торгуются,  но при этом проговаривают многие детали
операции. Вам интересно, Константин Дмитриевич?
     Голубков сердито взглянул на  него, но это  было  уже  добрым знаком --
сердитое и  деловое  отношение. Голубков приготовился к  работе, его сильный
аналитический ум уже вовсю перерабатывал новую информацию.
     -- Так о каком оружии идет  речь?  И о каком человеке? Кто такой Захир?
Почему ты сразу не сообщил мне об этом материале?
     Пастухов кивнул.
     -- Я сам прослушал это только вчера вечером.
     Запись сделана Мухой и Артистом перед выездом бригады в казино, я в это
время находился в другом месте.
     -- Давай остальные  материалы, отдам в расшифровку. Надо тебе  посидеть
вместе  с  парнями,  помочь  им идентифицировать  голоса.  Сматывай  удочки,
поехали, -- заторопился полковник Голубков, не сводя глаз  с экрана прибора,
на котором снова была видна стайка подлещиков. -- Твою мать, дожили: рыбу на
экране смотрим!
     Теперь  и он  верил,  что спицынская  группировка была отнюдь не только
уголовным сбродом, не стоящим внимания управления.
     Вот только группировки, как таковой, уже не существовало.
     Совершенно секретно
     Экземпляр единственный, машинописный
     Занесению в компьютерную базу данных не подлежит
     Начальнику Управления
     по планированию специальных мероприятий
     генерал-лейтенанту Нифонтову А. Н.
     ИНФОРМАЦИОННО-АНАЛИТИЧЕСКАЯ
     ЗАПИСКА
     Сведения  на  лицо,  именуемое  Возехом,  в  информатории  отсутствуют,
видимо, он является одним из полевых командиров или лидеров родовых групп. В
данном  случае  он представляет  интересы  исламистской оппозиции,  а  также
известного  эмиссара исламистов  Али  Амир Захира  в  вопросах  приобретения
оружия. Зураб -- его помощник и не представляет самостоятельного интереса.
     Солуха  Григорий  Иванович -- помощник  депутата  Госдумы Н.Н.Кубасова,
обладает обширными деловыми и политическими связями, осуществлял юридическую
и информационную поддержку спицынской группировки.
     Данные  на  Спицына  и других см. в  прилагаемой  сводке МВД по  поводу
ликвидации  спицынской  преступной  группировки  11   августа  с.г.  Следует
отметить отсутствие  в  ней каких-либо сведений о причастности группировки к
наркобизнесу и ее связях с Таджикистаном.
     Анализ материалов прослушивания  переговоров  между  членами преступной
группировки  Спицына   и   представителями   таджикской  стороны   позволяет
предположить следующие тенденции и установить факты:
     1.   В  Таджикистане   произошла   смычка  между  лидером   радикальной
исламистской  оппозиции  Азимом  Гузаром  и  дельцами наркобизнеса  с  целью
проведения совместных финансовых операций.
     2.  Упомянутый   в  переговорах  Али  Амир  Захир   является  известным
международным террористом,  возможно,  представителем  Бен Ладена;  Али Амир
Захир, настоящее имя  -- Дуфар Сарух, находится  в розыске  Интерпола с 1983
года, участник терактов в Иране, Ливане, Вашингтоне, его ожидаемое появление
в Душанбе свидетельствует о  растущей поддержке со стороны арабских  лидеров
международного терроризма исламской оппозиции Таджикистана.
     3.  Ожидаемая  переправка  груза  наркотиков  посредством  транспортной
военной авиации  должна  происходить не с  территории  Таджикистана, где для
этого  нет условий, следовательно,  наркотический синдикат, который пытается
построить  таджикская  оппозиция,  включает  себя и  военных  некой  третьей
страны, прилегающей к Таджикистану.
     Тенденция  к  увязке интересов  столь разных  групп  свидетельствует об
изменении  политической обстановки  в Таджикистане,  о стремлении  исламской
оппозиции   обзавестись   независимым   финансовым    источником,   наладить
нелегальные международные связи. Эти факты хорошо увязываются с поступающими
из  Таджикистана  сведениями о  растущей агрессивности  политического  блока
Азима Гузара, вытеснении с арены борьбы демократической оппозиции и растущем
давлении на правительство Рахмонова. Политические тенденции в Душанбе входят
в сферу непосредственных интересов управления.
     Организация нового мощного наркотического коридора способна повлиять на
криминогенную обстановку  в  Москве и России, обострить  ее, резко расширить
международные   связи  наркобизнеса.  Участие  в  наркосиндикате  российских
военных и военных третьих стран, способных предоставить транспортную авиацию
и аэродромы под  Москвой, требует самостоятельного изучения, однако входит в
компетенцию соответствующей службы ФСБ.
     Требует  дальнейшей разработки информация о  нелегальном пребывании  на
территории  Таджикистана   и,  возможно,  России  Али  Амир  Захира.   Можно
предположить, что лидеры исламистской оппозиции Таджикистана  (в  частности,
Азим  Гузар)   явились  связующим  звеном  между  зарубежными  исламистскими
террористическими  организациями  и местными наркодельцами. Ключевой интерес
представляют   цели  пребывания  Али  Амир  Захира  на  территории   страны;
необходимо выяснить, что является  его основной задачей: помощь исламистской
оппозиции в Таджикистане либо предполагаемая закупка вооружений. Обращает на
себя внимание интерес к  зенитным  системам, которые могут  быть, к примеру,
использованы Бен Ладеном для  защиты учебно-тренировочных  баз  боевиков  от
превентивных ударов США.
     В    связи    с   вышеизложенным    считаю    целесообразным   провести
разведывательную операцию на территории Таджикистана,
     Дата.
     Начальник аналитического отдела
     генерал Слепцов П. В.".
     К короткому отчету аналитиков,  который Нифонтов, просмотрев, бросил на
стол,  прилагалась  расшифровка  переговоров,  исчерканная  в нужных  местах
маркером полковника Голубкова. Генерал углубился в чтение:
     "Солуха. Давайте  все-таки  вернемся к прозвучавшему  вопросу о закупке
оружия.
     Спицын. Возех, у тебя стволов не хватает? Дарю!
     Смех. Передача подарка.
     Возех. Спасибо, брат. Но Захир не интересуется карманным оружием.
     Солуха. Что за человек хочет покупать оружие? Захир? Кто это?
     Возех.  Очень серьезный человек, Григорий Иванович. Он привезет товар и
хочет купить оружие для воинов ислама. Партия очень надеется на его помощь.
     Солуха. Как, говоришь, его имя?
     Возех. Али Амир Захир, так его имя полностью.
     Солуха. Мне оно неизвестно.
     Возех. За ним стоят люди, имена которых хорошо  известны во всем  мире,
но ему  следует называть  эти  имена  самому, если  у вас  найдется чем  его
заинтересовать.
     Спицын. "Калаши", "хлопушки", взрывчатка?
     Возех. Эти вещи,  скорее, понадобятся нам самим. Захир интересовался по
большей части системами залпового огня, зенитными установками, "Иглами"...
     Солуха. А С-300 он не купит?
     Возех. Разве это возможно?
     Солуха.  Нет, конечно. Мы на Кипр никак  ее не  продадим... (Пауза.)  Я
должен понимать, что речь идет о таких (выделено интонацией) деньгах?
     Возех. Именно.
     Солуха. И человек, обладающий такими деньгами, приедет к вам?
     Возех.  Человек, который  сможет вести  переговоры  о  таких  (выделено
интонацией) деньгах..."
     Нифонтов отложил распечатку в сторону.
     --  Какие  ты видишь возможности  для работы  по этому направлению?  --
спросил  генерал  у  сидящего  перед  ним  полковника  Голубкова.   --  Дело
практически  провалено действиями Пастухова. Московские  фигуранты  попросту
уничтожены.
     --  Уничтожены  только  посредники.  Картина представляется  следующей:
таджикские связники до сих пор имели ограниченные об®емы сделок, они впервые
пробовали организовать крупную поставку и впервые связаны с  политическими и
военными  силами.  Таким  образом,  основные фигуранты нам известны,  и  они
находятся  в  Душанбе.  Это Азим  Гузар,  Али  Амир  Захир,  некий Возех.  В
создавшейся  обстановке  они  будут вынуждены либо искать  новые  каналы для
поставки наркотиков, либо должны отказаться от своих планов.
     -- Что ты предлагаешь, Константин Дмитриевич?
     --   Послать  в   Душанбе  команду  Пастухова   под  видом  покупателей
наркотического  сырья.  Поручить   им  разведывательную  операцию,   а  если
возможно, то и внедрение в эту группировку. Нифонтов задумался:
     -- Таджики опирались на  уголовников.  Захотят  ли они  поверить группе
Пастухова? Ведь у него и его ребят, так сказать, совсем другой "окрас"...
     -- А  что,  если  послать  их  под  таким  "соусом"...  Они  уничтожили
конкурентов. Они хотят перехватить спицынское  дело.  Они бывшие военные.  У
них,  следовательно, могут  быть соответствующие связи с торговцами оружием.
Такое положение дел открывает для нас оперативные возможности.
     Нифонтов хмыкнул:
     --  Их увольнение и разжалование во время прошлого чеченского конфликта
неплохо  вписывается в такую  легенду.  Хорошо,  давай  обсудим  подробности
операции.
     Оба офицера подумали также о том,  что  задание,  если  оно будет дано,
разом решит проблему с группой Пастухова.
     * * *
     Пастухов отказался от ужина, но остался сидеть вместе с семьей за общим
столом. Дочка, Настена, канючила, как она умела, роликовые коньки.  И хотя в
Затопино   была  только  небольшая  заасфальтированная   площадка  --  перед
сельсоветом,  да  и та  сплошь  изрытая  проплешинами, Пастух,  из  которого
Настена  вила  веревки,  обещал  ей  подумать  об  обустройстве  специальной
площадки для катания.
     -- Вернусь только из поездки, -- сказал Пастухов, -- и займусь этим.
     И тут же на глазах Ольги появились слезы.
     -- Опять... -- выдохнула она.
     -- С чего ты взяла?! Я же по два раза на неделе по делам езжу.
     -- Да не пытайся ты меня обмануть, Сережа, я ведь душой все чувствую...
     --  Ну перестань,  Оленька, -- Пастухов  вздохнул. --  Ты же знаешь  --
надо...
     Ему случалось  без запинки проходить детекторы  лжи, но еще ни  разу не
удалось обмануть свою  Олю,  она чуяла серьезные перемены  любящим  сердцем,
удивительным женским чутьем.
     -- Я тебя не обманываю, Оля. -- Он ласково положил ей руку  на затылок.
-- Еще ничего не  решено, скорее всего, мы откажемся от этой работы. И  даже
если ребята решат взяться -- задание на  этот раз  совершенно простое, ничем
таким нам не грозит. Веришь?
     Ольга опустилась на табурет и тяжело вздохнула.
     * * *
     "Вот она  -- еще одна моя  роль в этой жизни, и, наверное, основная, --
невольно  думал  Пастухов, стоя  на службе  в  маленькой  сельской церкви  в
Спас-Заулке.  --  Я исполняю  ее под  режиссурой Управления  по планированию
специальных мероприятий, которое  подчиняется непосредственно  администрации
президента. Я имею дело со старым  сослуживцем --  Константином Дмитриевичем
Голубковым -- и сам даже толком не знаю, что это за управление -- не ФСБ, не
внешняя  разведка,  не  МВД.  Я  научился  до   некоторой  степени  доверять
Голубкову, который не раз уже отстоял наши жизни в грязных играх политиков и
спецслужб.  Больше  того,  я  почти  верю  в  то,  что  задания, которые  мы
выполняем, идут на пользу... Трудно только до  конца понять -- кому. России?
Добрым людям? Здоровым силам в правительстве? Жителям  моей  деревеньки  они
идут на пользу  -- вот  это  точно, потому что все станки в моей мастерской,
где мои односельчане заняты, куплены на гонорары от наших заданий.
     Факт остается фактом:  мы профессионалы, и время от  времени  полковник
Голубков предлагает  нам выполнить задание, которое нельзя поручать разведке
или ФСБ. И мы действуем на  свой страх и риск -- страна немедленно откажется
от нас, если мы попадемся на горячем -- во имя этой же самой страны..."
     Вечерняя  служба  завершилась.  Певчие  разошлись,  перекрестившись  на
купола,  сторож подметал церквушку. Отец Андрей тушил свечи перед  образами,
завтра утром их снова зажгут.
     Он повернулся на  мои шаги, понял, почему я остался после службы, молча
посмотрел и, ни слова не говоря,  достав  из ящика семь свечей, протянул  их
мне.
     И я поставил их перед образами. Две за  упокой душ убиенного лейтенанта
спецназа  Тимофея  Варпаховского  и убиенного  старшего лейтенанта  спецназа
Николая Ухова по кличке Трубач.
     Четыре во здравие, перед Георгием Победоносцем, покровителем воинов.
     Во здравие бывшего  капитана  медицинской службы  Ивана  Перегудова  по
прозвищу Док.
     Во  здравие бывшего старшего  лейтенанта  спецназа  Дмитрия Хохлова  по
прозвищу Боцман.
     Во  здравие бывшего лейтенанта  спецназа Семена  Злотникова по прозвищу
Артист.
     Во здравие бывшего лейтенанта спецназа Олега Мухина по прозвищу Муха.
     И  седьмая  свеча...  За себя?  Во свое здравие  тостов  не произносят,
свечей  не ставят.  Так  за что она --  седьмая свеча?  За то, чтобы приказ,
который выполняешь, был не во зло? Вот только боевой приказ всегда во зло --
для врага. Тогда, может быть, за то, чтобы отличать вряга от друга, от ни  в
чем не повинного человека?  Но  чаще  всего враг  -- это такой  же, как  ты,
профессионал, который стреляет в тебя. Вот и все. Тогда за что же эта свеча?
     И я просто прочел единственную молитву, которую знаю целиком: "Господи,
Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного" -- и зажег седьмую свечу.
     * * *
     -- Что пришел, Сергей Сергеевич,  опять собираешься в  путь? -- спросил
священник, когда я закончил.
     Я смолчал,  подивившись про себя,  как безошибочно сегодня  узнают  мои
мысли. Впрочем, кому и знать твою душу, если не жене и священнику...
     --  Беспокоишься перед  дорогой? -- Он снова  поднял свой  невозмутимый
взгляд.
     -- Я и  вправду  еще не знаю,  отец  Андрей.  Но  вы,  видимо, правы...
Похоже, завтра придет... -- я замялся, -- приказ. Опять мне в поход.
     -- Что же мучит тебя?
     -- Двое товарищей  моих уже погибли, а  я не  знаю, стоило ли наше дело
того, чтобы эти люди ушли из жизни.
     Отец Андрей прошел в глубину храма и  вернулся, держа небольшую книгу в
мягком переплете, листая, сказал:
     -- Никто не уходит из жизни раньше времени, все мы в Божьей руке. А что
касается  твоего  пути...  Вот  послушай:  "Благоугодим Господу,  как  воины
угождают  Царю;  ибо, вступивши в это звание,  мы подлежим строгому ответу о
служении. Убоимся  Господа  хотя так, как  боимся зверей; ибо я видел людей,
шедших красть, которые Бога  не  убоялись,  а  услышав там лай собак, тотчас
возвратились назад, и  чего не сделал  страх  Божий, то успел сделать  страх
зверей".
     С