ых войск.
     -- Это действительно важные сведения?
     -- Я видел список. Очень важные.
     -- Купи их или возьми даром. Теперь это твоя главная задача.
     --  Он  предлагал  их  англичанам, те  пока  тянут  резину,  проверяют,
осторожничают.
     -- Тогда поторопись ты. -- Бен Ладен всегда  отличался стремительностью
в решениях и того же требовал от своих людей.
     -- Я вылетаю в Москву, как только произведу здесь чистку.
     -- Какая помощь тебе требуется?
     -- Люди.
     -- Сейчас подумаю. Налмаз и Коршун должны быть в Ташкенте.
     --  Они  не подойдут.  Надо действовать в Москве, а они  даже  не знают
русского языка.
     -- Что предлагаешь?
     -- Тут  находится Возех,  вы его  помните по  тренировочному лагерю, он
проходил подготовку.
     Пауза.
     -- Он ведь работает на Гузара?
     -- Да, господин.
     -- Это разумно. Дай ему трубку, и я поговорю с ним от себя.
     Али  Амир сдержанно  улыбнулся и протянул  сотовый телефон  невозмутимо
сидевшему воину:
     -- Господин Бен Ладен хочет говорить с вами, Возех.
     Воин, час которого  неожиданно пробил,  вскочил с места и говорил с Бен
Ладеном стоя:
     -- Да продлит Аллах вашу жизнь на долгие годы, Усама-шах!
     --  Возех, мальчик мой, как твой последний караван? Можешь не отвечать:
раз ты жив, значит, груз доставлен на место.
     -- Вы правы, господин.
     -- Ты хочешь помочь нам в важном деле?
     -- Приказывайте, Усама-шах.
     -- Ты должен отправиться с Али  Амиром -- так его сейчас называют? -- в
Москву и сделать все,  что он скажет.  Я  заплачу тебе сто тысяч и заберу  к
себе,  если   оставаться  в  твоей  стране  будет  опасно.  Поэтому   можешь
действовать смело.
     -- Я сделаю все,  что  потребуется, --  заверил его Возех, благословляя
свою звезду.
     -- Дело важное, удачи тебе, сынок.
     Гузар внутренне  признал  поражение.  Вот так  делаются дела.  На твоих
глазах  у  тебя  перекупают твою опору, и твой гость  становится  хозяином в
твоем доме. Али Амир может  теперь приказать устранить тебя,  потому  что ты
слишком много знаешь, и твой же воин не моргнув глазом свернет тебе голову.
     Али Амир приступил к делу.
     -- Возех, -- окликнул он своего воина.
     -- Слушаю, господин, -- с готовностью отозвался тот новому хозяину.
     -- Пусть твои люди первым делом с®ездят и закопают куда-нибудь поглубже
этого офицера -- Дудчика.
     -- Живым?
     --  Зачем?  Он  должен  быть  мертвым,   чтобы  никому  ничего  не  мог
рассказать,  а мы должны быть в  этом  уверены.  Пусть думают, что он исчез,
загулял. Это даст несколько лишних дней.
     -- Я схожу и застрелю его своей рукой, -- предложил Возех.
     -- Ты не доверяешь своим людям? Если ты скажешь убить его, разве они не
выполнят в точности твой  приказ?  Тогда с ними нельзя работать, и именно их
надо застрелить собственной рукой.
     Возех покраснел:
     -- Мои люди выполнят мой приказ в точности или же умрут.
     -- Тогда незачем  оскорблять их недоверием. Ты должен делать только то,
что они  не могут сделать без тебя, -- завершил Али  Амир, преподнося своему
новому помощнику урок в парадоксальной суфийской манере.
     * * *
     Пастух приказал по рации:
     -- Муха, приготовьтесь к штурму с парадного входа. На большом дворе два
охранника. Один у ворот,  второй  гуляет по периметру. В доме не меньше трех
человек смены, скорее  --  четыре.  Доложите  о  готовности и действуйте  по
команде. Мы с Боцманом пойдем...
     -- ...другим путем, -- буркнул про себя Боцман, проверяя экипировку.
     -- ...через внутренний двор.  Задача --  захватить дом без выстрелов  и
без единого трупа.
     -- Ты,  конечно,  имеешь  в  виду: с  их  стороны?  -- довольно  ехидно
отозвался Муха. -- А мы?
     Пастух  отметил про  себя,  что постоянная работа в паре  выработала  у
"набатовцев" -- Боцмана и Мухи -- одинаковую манеру пошучивать в напряженные
моменты. Видимо, это давало им разрядку, хотя немного отдавало американскими
боевиками  -- этакие небрежные  ковбои. Что  ж, следовательно, внутри группы
Пастухова существует  теперь "особое подразделение"  со  своими собственными
традициями... Поэтому Пастух ответил ему в стиле Боцмана:
     -- Много текста, Олег. Мимо нас и муха не должна прожужжать, не то, что
пуля.
     Внезапно Пастух ощутил в  себе решимость  выжечь это  бандитское гнездо
дотла, если с кем-то из ребят случится что-нибудь плохое. Он тут же привычно
одернул себя: "Что за мысли перед боем!"
     Пастух и Боцман, разделившись, двинулись через садик к высокой  ограде,
вдоль которой прохаживался охранник. Приблизившись метров  на восемь, Пастух
снял его простейшим способом: вынув из чехла метательный  нож, он бросил его
ручкой вперед, в затылок часового. Раздался  глухой  звук, и тот,  не охнув,
осел на сухую  землю. Его быстро упаковали: руки к ногам, на рот  -- широкий
скотч.
     Со  вторым было сложнее. Часовой охранял пленника, который  находился в
одном из  сарайчиков или  гаражей -- хозяйственные  строения длинным  рядком
примыкали к женской половине дома. Часовой торчал почти посредине, на хорошо
освещенном  пространстве, и незаметно подобраться к нему было трудно. Боцман
проверил  крышу --  железная, тихо  никак не пройдешь.  Приходилось ожидать,
осторожно выглядывая из-за угла крайнего сарайчика.
     Ожидание  оправданное: природа неминуемо  возьмет  свое. Вот,  наконец,
охранник направился в их сторону и  завернул  за  угол, расстегивая на  ходу
штаны.  Он  не  служил в регулярной армии и не учил  ночами  напролет "Устав
караульной   службы",  а   потому  не  знал,  что  часовому  строго-настрого
воспрещается  справлять  нужду.  За  это  он  был   наказан  рукой  Боцмана:
немудреным,  но  абсолютно надежным прямым ударом в  подбородок. Как  всегда
бывает при резком и точном ударе,  нокаутируемый  упал  вперед, прямо в руки
Боцмана.
     Пока тот вязал часового, Пастух отдал приказ:
     -- Муха, готовы?
     -- Да.
     -- Начинайте.
     Пастух  бросился  через внутренний дворик  к дверям мужской  половины и
занял там позицию, а Боцман побежал к расположенным напротив сарайчикам, где
недавно пытали Дудчика.
     * * *
     С парадной  стороны  дома,  где каменная  стена,  не  хуже  крепостной,
сменялась возле  ворот  кованой  оградой, поступили и того  проще.  Один  из
охранников прогуливался  у  ворот,  а второй совершал  вояжи вдоль  ограды в
глубину сада.  Дождавшись, когда они оба  окажутся  поблизости от в®езда,  к
воротам с  визгом тормозов подлетел  на "девятке"  Артист и, опустив окошко,
начал  что-то сердито  кричать охранникам  на  тарабарском языке.  Покуда те
растерянно препирались с ним, делая угрожающие жесты и наставляя оружие,  из
сада  к  ним  за  спину  вышли  Док  и Муха  и надежно  зафиксировали обоих.
"Девятку" тут же  загнали во двор, а Муха уже встречал ударом  приклада  еще
одного  боевика,  который высунулся в дверь, чтобы  выяснить, что  за шум во
дворе.  Дальше штурм  развивался по  классической  наработанной  схеме: один
прикрывает,  двое  прорываются по  коридору,  взламывая двери.  Обошлось без
стрельбы.  Едва двое  сонных боевиков успели, вскочив с топчанов, схватиться
за  оружие,  как  раз®яренный  на  вид,  но  совершенно  трезво  оценивающий
обстановку Док уложил их обратно.
     * * *
     Возех  пошел отдать  приказание  убить и закопать Дудчика --  и  тут же
влетел назад в комнату под напором Боцмана и Пастуха, штурмующих дом Гузара.
От  удара  Пастуха  Возех  рухнул прямо  на  низенький  столик,  уставленный
пиалами, опрокинув стоявший рядом чайник. Вслед за ним в комнату  со стороны
внутреннего хозяйского дворика ворвался и сам Пастух.
     Неожиданное  нападение произвело на  собравшихся изрядное  впечатление.
Али Амир, увидев огромный пистолет "Гюрза", направленный твердой рукой ему в
грудь, предпочел  не пытаться извлечь личное оружие. Возех, не успевший даже
начать карьеру начальника охраны Амира, барахтался среди осколков.
     Из вторых дверей показался Муха,  мгновенно убедился, что  ситуация уже
под полным контролем, кивнул Пастуху и заявил:
     -- Все, переходим на русский язык, а то я ничего не понимаю.
     Боцман привел,  скорее -- принес  Дудчика, заставил  освободить диван и
уложил его там.
     -- Док! -- крикнул Муха в глубину коридора. -- Есть пациент.
     Док не замедлил появиться и принялся осматривать  Алексея Дудчика. Муха
отправился нести караульную службу вместе с Артистом.
     На  женской половине, куда никто не совался,  поскольку  мужчин  в  той
части дома, согласно обычаям, быть не могло, послышался шум, и Боцман сводил
туда  хозяина дома, держа его под дулом  пистолета Стечкина. Шум  немедленно
затих -- женщины получили приказание никуда не отлучаться, сидеть и молчать.
     --  Профессионально отделали, -- признал  Док,  имея  в виду  состояние
Дудчика. -- Сейчас придет в себя. Опасных повреждений нет, но боль испытывал
страшную. Кто специалист?
     Боцман указал стволом:
     -- Вон тот.
     --  Али Амир Захир,  -- представился  тот  с несомненным  достоинством:
похоже, ему не впервой было стоять под дулом пистолета.
     Гузар наконец понял,  что стрельбы со стороны русских в ближайшее время
не намечается, и решился пред®явить свои возражения:
     --  Вы понимаете,  что совершили  налет на дом  Азима  Гузара, министра
законного  правительства   Таджикистана,   председателя   партии  исламского
возрождения?  Это пахнет международным скандалом, --  с апломбом заявил  он:
чувствовалась привычка к официальным выступлениям.
     -- В таком случае мы только защитили жизнь российского офицера, который
подвергался  в  вашем доме пыткам,  причем вы лично в  них участвовали. Это,
по-вашему,   не   вызовет   международных    осложнений?    --   невозмутимо
поинтересовался Пастухов у лидера партии исламского возрождения.
     -- Кто  вы  такие?  --  спросил  тогда Гузар. На этот  вопрос предпочел
ответить Возех:
     -- Это и есть Пастух из Москвы. Вы сами сегодня передали мне сведения о
нем, Довлат мне сказал.
     Гузар, который, как  выяснилось, недооценил важность этого сообщения  и
слишком поздно передал его Возеху, наконец, сообразил:
     -- Да, помню. Так, может быть, ты об®яснишь, Возех, в чем тут  дело? --
спросил он тем не менее обвиняющим тоном.
     --  Кажется, я ошибся, когда проверял этого человека, как это говорится
по-русски, "на вшивость". Он обратился ко  мне с просьбой продать товар, а я
послал  ребят,  чтобы  они  прощупали  его  реакцию.   Партнеров  ведь  надо
проверять. -- Возех брал вину на себя.
     Пришел в сознание Алексей Дудчик, он смотрел по сторонам мутным от боли
взглядом, не понимая, что происходит.
     --  Гашиш  или  опий  в  доме есть?  --  с  легкой иронией  обратился к
наркодельцам Док.
     Гузар  тут  же достал из шкафа  коробочку с небольшими желтыми шариками
маслянистой консистенции. Док скормил Дудчику сразу три или четыре -- лучшее
обезболивающее и успокаивающее средство трудно было придумать.
     --  Почему  ты так  поступил с  серьезными людьми,  Возех?  -- удивился
Гузар. -- Ты подвел всех нас.
     -- Я готов понести наказание, --  ответил Возех бывшему хозяину, глядя,
однако,  на Али Амира,  который сохранял выжидательное  молчание, уясняя для
себя обстановку.  -- Я  не знал, кто  эти люди, а они  только  сослались  на
мертвых. Мертвые ничего не могут подтвердить.
     -- Тогда сам подтверди. Мы уже виделись, -- предложил ему Пастух. Возех
вгляделся:
     -- Это ты целился в нашу машину из гранатомета, -- неуверенно узнал он.
     -- Но не выстрелил.
     --  Да,  я обязан  тебе,  -- с  неохотой признал Возех,  в  третий  раз
потерпевший поражение от одного и того же человека.
     Возех снова взял инициативу на себя:
     -- Мои ребята во дворе и в доме -- они живы?
     -- Пока живы, -- заверил Боцман.
     -- Значит, между нами нет  крови, и  мы  можем договориться. Я признаю,
что  ошибся.  Вы  хотели  товара  на пять тысяч.  Вас  устроит  получить его
бесплатно? И мои извинения, конечно.
     Возех  старался выглядеть  хорошо  в  глазах  Амира, но и  на  этот раз
прогадал. Али Амир уверенно подал голос:
     --  Помолчи, Возех, ты оскорбляешь этих людей.  За такой мелочью они бы
не поехали в такую  даль. Скорее, это  они проверяли тебя "на  вшивость", по
твоему  выражению.   Скажи,  Пастух,  какую  партию  товара  ты  рассчитывал
получить?
     Пастух  задумчиво посмотрел на Дудчика  -- глаза у майора  прояснились,
взгляд стал вполне осмысленным.
     Ну что ж, говорить так говорить:
     -- Всю, -- спокойно ответил он. Наступило тревожное молчание.
     -- А вам не кажется, что вы выбрали хорошее время, но  плохое место для
налета? --  спросил Возех.  --  Вы не выберетесь из  республики.  Это просто
невозможно.
     Пастухов  наблюдал,  как  Гузар  и  Али  Амир  просчитывали  про   себя
возможности налетчиков все-таки выехать из республики с товаром, но захватив
одного из них в качестве заложника.
     Али Амир быстро ориентировался в обстановке:
     --  Вы  хотите  занять место  бригады  Спицына  в Москве?  И  устранили
конкурента?
     -- Можно сформулировать и так. Подал голос Возех:
     -- Со Спицей я работал давно и был в нем уверен. А чем вы докажете, что
вас прислала не ФСБ? Кто может поручиться за вас?
     --  Первый свидетель --  ты  сам, и ты уже  поручился,  что  видел  мою
бригаду  в  работе. Как  вы  сами  могли  убедиться, как  раз Спицын не смог
обеспечить требования безопасности. Так вот, ФСБ  никогда не получит санкции
на  такие  действия в Москве  и  всего-то  -- ради захвата  небольшой партии
героина или опиума-сырца.
     Это было довольно убедительно.
     -- Мы  не уголовники, поэтому  никакие авторитеты за нас не  поручатся.
Зато нашу биографию проверить не слишком сложно. Гузару достаточно отправить
официальный запрос в ту же ФСБ, и вам сообщат, что капитан спецназа Пастухов
и  вся его  диверсионно-разведывательная группа  несколько  лет  назад  была
разжалована и уволена из армии.
     Гузар встрепенулся:
     -- В Чечне?
     -- Да.
     -- За что?
     --  Ответ на этот  вопрос попробуйте найти  сами, -- усмехнулся Пастух,
зная, что все сведения на этот счет в архивах армии отсутствуют.
     Али Амир уточнил у Гузара:
     -- Вы действительно можете навести такие справки?
     -- Конечно.
     --  В таком случае там все  будет  именно так,  как утверждает господин
Пастухов. -- Он снова повернулся к Пастуху. -- Я хочу правильно выбрать себе
партнера  в своем бизнесе. Скажите, Пастух, где гарантии,  что вы  смогли бы
представлять наши интересы в Москве?
     -- О каких интересах идет речь?
     -- То же, что мы хотели видеть от спицынских людей. Вы должны принимать
товар, обеспечивать  его отправку, скажем,  в Петербург,  в другие  регионы,
гарантировать оплату. Ваша группа способна это делать постоянно?
     Пастухов достал из  кармана аудиокассету и бросил  ее на стол. Она была
немедленно  вставлена  в  музыкальный  центр.  В  комнате  зазвучали  хорошо
знакомые голоса:
     "--  Ты  зря  смеешься, Шрам,  товар  сам  прилетит в  Москву  вместе с
Возехом. Твое дело -- отправить его дальше и получить деньги.
     -- Самолеты -- дело опасное, большой груз наверняка застукают. Потеряем
все.
     --  Самолеты вообще -- да. Но  не военный  грузовой самолет.  У военных
груз не досматривает таможня.
     -- Смотря откуда он летит.
     --  Место погрузки мы пока  назвать не можем.  Но  место очень хорошее,
уважаемое. А садится самолет в Москве на военном аэродроме".
     Пастух прервал:
     -- Я думаю, хватит? Возех пояснил:
     -- Это запись моих переговоров со Спицей в Москве.
     --  Что это,  по-вашему, должно  подтвердить?  --  спросил  Али  Амир у
Пастухова.
     -- Серьезность  наших  намерений. И наши  возможности. Если бы речь шла
только о захвате партии товара, то мы проделали бы это в Москве без  больших
хлопот. Информация была уже в наших руках,  мы могли просто дождаться,  пока
ваша партия товара поступит в  столицу,  и только тогда провести операцию по
ликвидации Спицы. К чему нам было лететь в Душанбе?
     Настроение  в  комнате  начало  меняться  в  лучшую сторону.  Али  Амир
предложил:
     -- Не пора ли нам позавтракать?
     Гузар крикнул расхожую фразу в этом доме:
     --  Женщины!  Чаю и завтрак для  гостей! Пистолеты перестали глядеть  в
животы хозяев.
     -- Ваши люди пусть  пока посидят в сарае, -- предложил Пастух, и Муха с
Артистом  тут же  отконвоировали охрану Возеха в то  место,  где подвергался
допросу Дудчик. --  Уверяю вас,  мои люди  лучше справятся  с  обязанностями
охраны.
     Принесли обильную еду с множеством свежих фруктов, разнесся аромат чая.
     Разговор продолжился.
     -- О каких  партиях товара идет речь, если иметь в виду перспективу? --
спросил Пастухов.
     -- На миллион каждый месяц, или даже два раза в месяц, -- уточнил Амир.
     --  Не  вопрос!  -- уверенно  сказал Пастух. Амир  заслонился  от такой
самоуверенной голословности рукой:
     -- Вопрос, еще какой вопрос. Спицын действительно оказался  любителем в
части  обеспечения  безопасности.  Но в его деловых возможностях мои  друзья
были уверены.  Мы  должны  получить  доказательства,  что  вы  справитесь  с
задачей.
     --  Проверить  такое  можно  только  на  деле, --  перешел  к  главному
Пастухов.  --  Суть  нашего  предложения  в  том, что  вы отправляете, а  мы
принимаем  пробную  партию  товара,  и  ваш  человек сможет  своими  глазами
убедиться, что  мы готовы решать вопросы  переработки,  фасовки,  отправки и
оптовой продажи.
     -- И своевременного получения оплаты, -- со значением прибавил Возех.
     -- Наши должники живут недолго, -- заверил его Пастухов.
     Али продолжил осторожное прощупывание:
     -- Допустим, что мы придем сейчас к соглашению. Но в чем вы видите свои
гарантии того, что сможете покинуть республику? Вы  что -- готовы поверить в
наше слово?
     Пастух пожал плечами.
     --  Не знаю, что вы  не поделили, но этого парня мы возьмем с собой. --
Он указал на Дудчика. -- И еще кто-то из  вас поедет с  нами. Кроме того, мы
сами -- неплохая гарантия надежности. Даже Возех это понял.
     Дудчик, которому  стало значительно лучше, не притрагивался к пище и не
произносил ни слова. Столь же упорное молчание хранил Худайбердыев. И тот, и
другой  плохо  понимали, что с ними происходит в  этот день и чего ожидать в
следующую минуту.
     Док,  который  обработал разнообразные  повреждения на теле  майора при
помощи автомобильной аптечки, с аппетитом принялся за завтрак, Боцман поел и
сменил на посту в сарае Артиста.
     -- Ну  что ж, -- удовлетворенно сказал Пастухов, --  мы можем завершить
на этом первый раунд переговоров. Давайте договоримся о связи,  а вы решите,
кто  из  вас  поедет  с  нами.  По-видимому,  Возех?  Или  он  должен  будет
сопровождать товар?
     Али Амир, не  торопясь,  завтракал, размышляя и просчитывая ситуацию, а
она была непростой. Эти люди ничего не знали об информации, которую продавал
русский офицер. Не могло быть и речи о том, чтобы отпустить его. Нельзя было
отпускать  с  этими  людьми ни Худайбердыева, ни Возеха.  В то же время было
ясно, что все они пока что полностью находится  в руках этого Пастуха, и без
гарантий он не уйдет.
     Али Амир попросил  принести его сумку  из гостевой  комнаты, что и было
немедленно выполнено одной из  женщин. Он аккуратно отсчитал двадцать  пачек
стодолларовых купюр, упакованных на российский манер по  сто штук, и выложил
их на стол.
     -- У меня есть другое предложение для вас,  -- сказал  он Пастухову. --
Эти деньги послужат вам гарантией нашей готовности  сотрудничать с вами. Или
останутся  у вас в  качестве  неустойки,  если  мы  откажемся от  совместной
работы. Вместе  с  деньгами мы немедленно отправимся все вместе в аэропорт и
посадим вас  в самолет на Москву.  Там в