питале  и доставлен
сюда моим сотрудником Джоном Зелински...
     -- Короче и яснее, Янг. Излагайте самую суть.
     -- Есть сведения, что роковая  перестрелка произошла как раз вследствие
дележа информации Дудчика.
     -- Так, -- послышалось из Лондона. -- Кто оказался победителем?
     -- Дудчик исчез и находится, скорее  всего, у исламистов.  Более  того,
этот воскресший оперативник, Кудимов, утверждает, что покупателем информации
является, в конечном счете, Усама Бен Ладен, -- закончил Нейл Янг.
     --  Вы  сидите на такой информации  и молчите?  У вас все  в  порядке с
головой, Янг?
     -- Господин  полковник,  Кудимов  доставлен  меньше получаса  назад, он
ранен,  им  занимается врач. Я  получил только  отрывочные сведения от моего
сотрудника Джона Зелински...
     -- Этот Кудимов -- он в сознании?
     -- Да, сэр.
     -- Допросите его и тут же доложите мне. Действуйте немедленно!
     -- Есть, сэр.
     Нейл  Янг  покачал   головой  и  пошел  освобождать   из-под  недолгого
"домашнего ареста" авантюриста и романтика Джона Зелински.
     * * *
     К обеду Нейл Янг окончательно  убедился  в том,  что  ярлык человека, у
которого не все в порядке с  головой, по-настоящему должен был приклеиться к
нему несколько раньше  -- во  всяком  случае, еще до того,  как  этот  вывод
сделает  начальство.  Ему  отказало  чутье  --  возрастная болезнь,  которая
случается с профессиональными  разведчиками. У них  со  временем  ослабевает
охотничий азарт. Увы, именно это и  случилось с Нейлом Янгом. Любая  сволочь
теперь могла  сказать:  "Он потерял хватку.  Он осторожничает.  Ему пора  на
покой". И Янг знал, что это святая правда.
     Он подошел к аппарату кодированной связи и вызвал Лондон.
     -- Здесь Нейл Янг. Полковника Уильяма Диксона, пожалуйста.
     -- Говорите.
     --  Боюсь, сэр, что новости неутешительные... --  И  Нейл  Янг принялся
излагать  руководителю русского  отдела  те факты  и сведения,  которые  ему
удалось вытащить из Кудимова за последние два часа.
     -- Что вы предполагаете? Где этот Дудчик сейчас?
     --  В тот день  Дудчик выходил со мной  на связь. Он сильно нервничал и
торопил  меня.  По-видимому,   этот  контакт,  к   сожалению,  зафиксировали
исламисты, после чего и захватили майора Дудчика.
     -- Вы понимаете, что это значит?
     -- Да, сэр. Мы отстаем от них не меньше, чем на трое суток.
     -- У нас есть хоть какой-то шанс обойти их?
     -- Да, сэр, если поторопиться.
     --  Не  отходите   от  аппарата.  Через  несколько  минут  вы  получите
инструкции.
     * * *
     Муха за эту дорогу измотался. Будучи классным водителем, он не мог себе
позволить отстать на своем дряхлом "уазике" от мощного джипа  Возеха, легко,
как  архар, скачущего  по горным  дорогам.  Экспрессивный  Муха  всю  дорогу
костерил, осыпал "козами" и "козлами" свою и чужую машину, но, в общем-то, в
строю  удержался.  "Девятку" вел Пастух,  и ему на  этих дорогах доставалось
чуть меньше,  потому что  сама "девятка" была меньше загружена: кроме него в
машине находились только Али Амир, да на заднем сиденье -- Алексей Дудчик.
     И Пастух, и Амир демонстративно соблюдали придуманные ими правила игры:
находились все время вместе, отдавали команды  и вели  какие-либо переговоры
только в присутствии друг друга. С ними же постоянно пребывал и майор Дудчик
--  единственное постороннее лицо. На джипе впереди  скакал Возех со  своими
боевиками, иногда отрываясь в разведку. Позади пылил перегруженный "уазик" с
пастуховской командой под старшинством Дока.
     На поездке Гузарова, занятого  срочными  политическими делами, Пастухов
не настаивал, а Худайбердыева в последний  момент неожиданно зачистили свои.
Видно, узнал  слишком много... Впрочем, Амир утверждал, что  его  гибель  --
дело  случая  и  что  Довлата  застрелил  товарищ по партии,  не  простивший
предательства.
     В целом это  все  мало касалось Пастухова, не облеченного  полномочиями
вмешиваться  в  дела  суверенного  государства с его  грязной  и  непонятной
политической кухней.
     Через Гузара караван  поддерживал связь с российской военно-космической
базой в  Казахстане. Они уже дважды пересекли узбекскую границу и находились
на  относительно  более  спокойной  и  пустынной  территории  казахов.  Пока
обходилось без  дорожных  стычек,  единственный  блокпост, встретившийся им,
удовлетворился положенной по  традиции  мздой, полученной из  рук Возеха. По
словам  последнего,  официальные  посты   на  этих   территориях  не  чинили
препятствий контрабандистам и наркокурьерам: они вместе со своим начальством
жили  и  питались  за их  счет.  Куда большую  опасность  представляли здесь
специальные бригады охотников за чужим товаром. Эти были хорошо  вооружены и
готовы принять бой за то, чтобы получить все,  а не малый  дорожный процент.
Настоящие  же  препоны  и контроль  со  стороны  властей  начинались лишь на
границе с  Россией. То есть границы,  как таковой, не было, но здесь всерьез
приходилось опасаться  операций  отдела ФСБ  по борьбе с незаконным оборотом
наркотиков.
     Обе  пришедшие к  соглашению  стороны,  продвигаясь  по  левому  берегу
Сырдарьи,  демонстрировали  друг  другу  довольно  дружелюбный  нейтралитет,
придерживаясь, однако, осторожной, принятой  изначально диспозиции: отдельно
боевая группа Возеха, отдельно отряд  Пастухова  и сами по себе два лидера с
заложником непонятного статуса.
     Пастухов,  автоматически следя за  отвратительной  дорогой,  непрерывно
анализировал сложившуюся ситуацию, искал слабые места, возможные об®яснения.
Его  подозрения вызывало то, как легко он  добился рискованного  со  стороны
Амира раскрытия карт с  Байконуром. Пастухов  искал мотивы  такого поведения
опытного террориста, прошедшего международную школу борьбы за выживание.
     Конечно, в  Душанбе, в  доме Гузара, все они попали под полный контроль
группы Пастуха. Однако не было никаких видимых причин для излишнего доверия.
Теперь Пастухову  казалось, что именно его намерение забрать с собой Дудчика
-- единственный совершенно непонятный ему фактор в общей картине -- как  раз
и  заставило Амира  принять решение двигаться всем вместе. Если бы  речь шла
только о наркотиках, Амира вполне должно было устроить предложение отправить
с  группой  Пастуха  Возеха.  Тот  и  раньше  бывал  в  Москве,  сопровождая
наркотики, и вполне  мог уяснить обстановку, проверить  намерения Пастуха. В
этом случае не  подвергался риску ни товар, ни Гузар, ни сам Амир. Задержка?
Задержка составила бы не больше недели...
     Но... Либо этой  недели  в запасе у Али Амира  не было, либо  все  дело
упиралось в майора Дудчика. В пользу последнего предположения говорил и факт
вручения майору двухсот тысяч долларов -- суммы несуразно большой  для этого
человека.   Следовательно,  информация,  которую   мог  разгласить   Дудчик,
представляла для Амира еще большую ценность.
     Что это  могло быть?  Итак,  факты: Дудчика  захватили и  пытали, чтобы
добыть некую информацию.  Содержание кассет с допросом офицера  останется, к
сожалению,  загадкой,  пока  полковник  Голубков  не  найдет  переводчика  с
таджикского. Дудчика, по-видимому, после допроса собирались убить.
     Пастухов  посмотрел  в  зеркальце над ветровым  стеклом. Майор,  приняв
очередную  порцию  гашиша,  мирно  спал  на  заднем  сиденье  или   витал  в
наркотических пространствах.
     После  того как  Пастухов  по наитию  (и  по обычной  человечности,  по
офицерскому кодексу чести, в конце концов)  заявил, что заберет  измученного
русского с собой,  Дудчику вручили деньги. Что это? Плата за  молчание? Если
это так, то своей цели  Амир  достиг: Алексей Дудчик почти  не раскрывал рта
всю дорогу, посасывал гашиш, вяло ел, много спал, а если не спал -- бездумно
смотрел на дорогу.
     Напрашивалась версия  о том,  что военный человек, майор Дудчик  как-то
связан  с  планами  закупки Амиром  оружия. Ведь заявил же Амир, что  Дудчик
"плохо подбирает партнеров" и "должен будет поделиться своей  суммой". Стало
быть,  можно  предположить,  что  майор  попытался  "спрыгнуть  с  поезда" и
передать   наметившуюся  сделку   некоему   другому   --  политическому  или
криминальному? --  партнеру. Таким образом, сумма  в двести тысяч могла быть
платой посредникам: например, ему и Худайбердыеву. Предположим, Худайбердыев
из  лагеря  демократической  оппозиции  переметнулся  в  последний  момент к
исламистам.  В  качестве  вступительного  взноса он  мог  принести  с  собой
контракт на военное оборудование. Тем самым он  подставил Дудчика. Тот сразу
перестал   быть  необходимым,   тем  более  что,   подвергшись   физическому
воздействию, выдал все  свои секреты. Единственным  посредником  теперь  мог
оставаться Худайбердыев.  Но когда  он -- Пастухов -- не дал убить  офицера,
создалась  опасность,  что тот сорвет важный военный контракт. И тогда Амиру
просто  пришлось  заменить --  то  есть убить --  Худайбердыева,  а  Дудчику
предложить   довести  свою  работу  до  конца,  выплатив   ему  своего  рода
компенсацию и сохранив жизнь.
     Что  ж,  такая версия  имела  право на  жизнь  и  вполне об®ясняла  все
известные факты...
     Али  Амир  мычал  какой-то   восточный  мотив,  безразлично  глядя   на
каменистую дорогу. Почувствовав взгляд Пастухова, он повернул голову.
     -- Сменить?
     -- Пожалуй, -- согласился Сергей.
     Он   притормозил,   и   они  поменялись  местами.  Пастухов   расслабил
натруженные плечи, откинувшись на спинку сиденья. Дудчик  проснулся, но даже
не    попросился   справить   малую   нужду.   Впрочем,   гашиш   притупляет
физиологические рефлексы организма.
     -- Как ваши повреждения?  --  спросил Пастухов у Алексея,  одновременно
выводя из разговора человека, эти самые повреждения нанесшего.
     -- Я их не чувствую, -- ответил Дудчик.
     -- Глядя на  вас, я  думаю: не я ли доставил  вам  эти неприятности? --
Пастухов имел в виду записку и слова, переданные им через Дудчика Возеху.
     -- Скорее наоборот, -- сказал Алексей с полным равнодушием.
     -- Вы живы и богаты на сегодняшний день, но  что-то слишком  мрачны для
такого положения.
     --  Вам  стоит  остановиться,  достать  ствол, и вы сразу  исправите  и
первое, и второе, и третье.
     -- Я же не делаю этого.
     Али Амир пока никак не протестовал против их разговора.
     -- Ваше право.
     Ну что ж, подумал Сергей, зайдем с другой стороны.
     --  Амир, вы не  хотите обсудить будущее  майора Дудчика? Вы,  кажется,
раздумали лишать его будущего?
     Амир охотно ответил:
     -- Он хочет за границу. Я дал ему деньги. Могу помочь отправиться туда.
Если хочешь, сам переправь его. Можем  убить его и  поделить эти  деньги, но
мне кажется, ты против такого выхода.
     Скорее  всего, предложение  убить Дудчика прямо здесь, в степи, сделано
всерьез. Из  этого следует, что майор опасен для  Амира  только как источник
информации и мало полезен в его делах.
     * * *
     Вечером,  как  только  стемнело,  на  ровной  площадке  были  разложены
посадочные костры. Амир связался по телефону с Гузаром:
     -- Мы в точке встречи, костры горят ромбом, дорогой Гузар.
     -- Военные уже вылетели, Али Амир. Я только что говорил с ними. Смотри,
чтобы не возникло разногласий при посадке: их условие -- все  разборки  не в
их  присутствии. Они только  обеспечивают транспорт  и не  хотят подставлять
головы под пули.
     --  Я  так  и   думал.  У  нас  все  в  порядке.  Как  дела  с   твоими
родственниками?
     Гузар  перешел на  таджикский  язык на тот случай, если  Пастухов стоит
рядом и слушает разговор.
     --  Мои  узбекские  друзья  из  Москвы   проверили  историю  с  гибелью
спицынской  группировки.  Есть подозрение,  что их  "сделали" спецназовцы из
агентства  "Набат".  Думаю,  это  они и есть. Сведения по армейским  архивам
также  подтверждают, что Пастухов говорил  правду. Он  и его люди служили  в
Чечне в специальном разведывательно-диверсионном подразделении, все офицеры,
затем  неожиданно  были разжалованы и уволены. Больше никуда  на  службу  не
поступали.
     -- Ну  что ж, значит, они действительно одинокие волки и ни на  кого не
работают. За что их выгнали?
     --  Никаких  сведений.  У  всех  блестящий  послужной  список,  у  всех
правительственные  награды.  А  потом неожиданный  приказ министра обороны с
формулировкой: "За невыполнение приказа". Все остальное из®ято.
     -- Кому-то помешали. Дело обычное, -- рассудительно отозвался Али Амир.
     --  Хуже  другое:  "Набат"  недавно  сдал  милиции  четырех человек  из
спицынской группы. Те в ответ закидали их  офис гранатами. Потом уже и  сами
погибли.
     -- Что ты решил?
     -- Не исключено, что они все-таки работают на ФСБ или МВД. Контакты, во
всяком случае, у них имелись.
     -- Хорошо, Гузар, я доволен. Позвоню еще, если вертолет задержится.
     Пастуху очень не понравилось, что разговор перешел на чужой язык. Самое
время было расставить все точки.
     -- Послушай, Амир, я хотел бы подстраховаться.
     -- Как именно?
     -- Дело в том, что на этом этапе изменилось соотношение сил. Я очень не
хочу, чтобы в мою машину, к примеру, запустили с вертолета "Стрелой".
     -- И что ты прелагаешь?
     -- Я хотел бы, чтобы  на время посадки  ты находился среди  моих людей.
Это прибавит мне уверенности в том, что мы играем  по правилам. И Дуд-чик --
тоже пусть будет рядом.
     Реакция была неожиданной.
     -- Возех, -- окликнул Амир. -- Возьми мое оружие.  -- И Амир кинул  ему
свой пистолет. -- Я побуду до посадки с Пастухом,  чтобы они не волновались.
Опасности   нет,  но  на  случай  какой-нибудь   неожиданности   от  военных
рассредоточьтесь. Возех, осмотришь вертолет -- не прячется  ли в  нем группа
захвата.
     И Амир спокойно отошел к машине, где находились люди Пастухова.
     -- Можешь обыскать меня, оружия больше нет.
     Пастухов, не раздумывая, воспользовался этим предложением и обнаружил в
специальной кобуре на ноге небольшой браунинг.
     -- Недоверие всегда  конструктивно, -- рассмеялся Амир этой находке. --
Мне нравится твой стиль работы.
     Пастухов положил браунинг в карман и спросил:
     -- Что мы делаем с машинами?
     -- Джип поедет с нами, а эти две отгонят назад ребята Возеха.
     -- Ты не боишься ослабить свою группу? -- удивился Пастухов.
     -- Большая  группа  только помешает  в Москве,  а  защиты  не обеспечит
никакой. Бойцы были нужны  в горах и в степи. Так что со мной полетит только
Возех. В остальном -- надежда на тебя.
     -- Хорошо. Это, по крайней мере, разумно.
     Пастухов по примеру Амира рассредоточил  своих бойцов, и они  принялись
ожидать борт.
     Вскоре послышался тяжелый басовитый гул, и в небе среди звезд понеслись
к земле  бортовые  огни  грузового  вертолета. Это  оказался  старина  Ми-8.
Покачиваясь,  он  утвердился  посреди  огненного  ромба  на  земле;  раскрыл
бортовой люк...
     Возех, одолевая ветер, поднятый винтами, скрылся внутри машины и вскоре
подал знак:  "Полный  порядок". Пастухов отрядил двух человек для  помощи  в
погрузке,  а сам  спокойно  вместе с Амиром пронаблюдал,  как  переносятся в
грузопассажирский салон мешки и сумки.
     Ребята отвязывали найтовы  и  освобождали  грузовой поддон. Они отнесли
его в сторону, затем загнали на него джип и закрепили.
     Кто-то  из прилетевших направился в  сторону  машин  Пастухова. Это был
офицер в летней полевой форме.
     -- А, вот где отцы-командиры от работы  прячутся, --  весело сказал он,
подавая руку. -- Зарплату нашу часом не забыли?
     Амир достал приготовленные деньги и без слов отдал офицеру.
     -- Самолет готов? -- спросил он.
     -- Ей-богу, не знаю, -- весело сказал офицер. -- Мое  дело -- доставить
вас  на  аэродром и передать с рук на  руки  в целости  и сохранности  Игорю
Владиславовичу. А он займется всем остальным.
     -- Полковник Потебня? -- уточнил Амир.
     -- Он самый. --  Офицер закончил считать деньги во второй раз и спрятал
их в  карман. -- Там  на полосе какой-то "Руслан"  стоит. Наверное, ваш. Так
что к обеду на месте будете.
     -- Откуда знаете, что к обеду? -- поинтересовался Пастухов.
     -- А дальше "Русланчик" не улетит, -- засмеялся офицер. -- Что вы здесь
сидите? Давайте на борт.
     -- Мы загрузимся последними, -- сообщил Пастухов.
     -- Ага. Ну  ваше дело.  Разумная предосторожность,  так  сказать... Это
хорошо. Нам главное  -- лишь бы тихо  все было... Ну спасибо, -- как-то не к
месту завершил он, наверное имея в виду "зарплату". -- Пойду прослежу, чтобы
не забывали центровать...
     Когда военный удалился, подал тихий голос Дуд-чик, все еще  сидевший на
заднем сиденье "девятки":
     -- Зато в космической науке мы впереди планеты всей... -- проговорил он
речитативом. Пастухов обернулся:
     --  Имеете  в виду разложение  личного состава  на  космодроме, Алексей
Петрович?
     -- Да, -- ответил тот безразличным голосом. -- И себя тоже имею.
     -- Это в вас совесть, -- поставил диагноз Пастухов. -- Рецидив.
     Посадка была  завершена  с  соблюдением  всех предосторожностей:  Возех
скрылся внутри,  сопровождаемый Мухой, Боцман контролировал  трап, поднялись
Дудчик, Артист с  Доком, подали знак Пастухову, тот  пошел, пропуская вперед
себя  Амира.  Однако  все  это   было  излишне:  никаких  неожиданностей  не
происходило. Все "воины джихада" из команды Возеха мирно скрылись в темноте.
Тут же загорелись фары, и стало видно, как они удаляются от места посадки.
     Как  только все расселись по  жестким  скамейкам вдоль бортов, Пастухов
вынул из кармана конфискованный браунинг и протянул назад Амиру.
     -- Получи свою "запаску".
     -- Нет-нет, -- отказался Амир. -- Ты ее нашел, ты и владей. Пригодится.
На Востоке от подарков не отказываются, если не хотят оскорбить.
     -- Пригодится  застрелиться, -- шутливо пробормотал Пастух, разглядывая
миниатюрное оружие. -- Что ж, спасибо, Амир.
     Чтобы занять руки, он тут же расстелил на коленях тряпочку, найденную в
салоне, разобрал и почистил незнакомое оружие,  не обращая внимания на шум и
вибрацию.
     * * *
     Так и не  представившийся офицер-вертолетчик действительно  доставил их
на  аэродром  и  "передал  с  рук  на руки  в  целости и  сохранности" Игорю
Владиславовичу. Полковник Потебня был настроен строго по-деловому: точно так
же  потребовав  расчет   вперед   и  пересчитав  деньги,   проинструктировал
заказчиков:
     --  Грузимся  сейчас  же,  пока  не  рассвело.  Вылет  ближе  к  обеду.
Разместитесь как-нибудь на борту и  поспите, вы  ведь за дорогу  должны были
устать. С борта  не высовываться, по летному полю никому не  шляться. Лишние
глаза только во вред.
     -- Что-то не так? -- спросил Пастухов.
     -- Нет,  все в  порядке, --  строго  заявил Потебня.  --  На  поле днем
работают разные  ученые... и другие. В самолет они  не полезут, но на полосе
все видят.
     -- Понятно.
     -- Хорошо,  что  понятно,  --  со знакомой армейской  интонацией,  эхом
отдавшейся в ушах капитана Пастухова, заметил  он.  -- В Москве вас встретит
майор  Стрельчинский и  поможет покинуть режимный об®ект. Вы старший группы?
-- спросил он.
     -- Заказчик господин Али Амир, -- указал Пастухов.
     --  Очень   приятно,  --   протянул   руку  полковник.  --   Можете  не
беспокоиться, операция отработана. Вас очень рекомендовали.
     --  Мне  тоже  о  вас   хорошо  отзывались,   господин   полковник,  --
по-восточному польстил Амир.
     -- Надеюсь,  мы сработаемся, -- по-уставному выразил надежду полковник.
-- Какие-нибудь вопросы есть?
     -- Хорошо было бы покормить моих людей чем-нибудь горячим.
     --  Через полтора  часа завтрак. Вам принесут термос с  пищей. Это все?
Тогда счастливого пути.
     ...По  грузовому  трапу джип,  заполненный товаром, загнали  в  широкое
брюхо "Руслана" и закрепили на растяжках. Самолет летел в Москву практически