: у  ворот  они
встретят человека с кувшином, который и проводит их.
     Обстановка  секретности  начинала беспокоить учеников: двое из них даже
вооружились на случай внезапного нападения.
     Неизвестно, можно ли было приобрести  ягненка  и  совершить  положенное
жертвоприношение  за  день  до  праздника. Не исключено, что обычай позволял
это, ибо тысячи и тысячи паломников желали принять участие в обряде [6].  Во
всяком случае, неведомый друг Учителя позаботился обо всем.
     На  исходе  дня  Иисус  с  учениками пришел в Иерусалим. Впервые за эту
неделю Он готовился провести там ночь. Хозяин уже ждал их.  Большая  верхняя
комната  была  выметена и выстлана циновками. Все остатки квасного хлеба, по
обычаю, были  уничтожены.  На  столе  находились  лишь  глиняные  тарелки  с
опресноками,   кувшины   с  вином,  кубки.  Об  агнце,  или  самой  "пасхе",
евангелисты не упоминают, но, если наше предположение правильно, было подано
и  это  традиционное  блюдо.  Каждая  трапеза,  сопровождавшаяся  молитвами,
считалась у иудеев своего рода обрядом. В ней участвовали только члены семей
или  маленькие братства, "хабурот". Места во время таких вечерей занимали по
старшинству, которое строго  соблюдалось.  Поэтому  апостолы,  войдя,  стали
спорить:  кто будет ближе к Учителю. Однако Иисус напомнил им, что не только
в эту торжественную минуту, но и в любое время они должны  побеждать  всякое
честолюбие.
     Ветхозаветные пророчества нередко изображали мессианское Царство в виде
пира.  Если  судить  по многим притчам Христа, Он дорожил этим символом. Для
Него собравшиеся  за  праздничным  столом  братья  олицетворяли  мессианскую
общину, Главой которой был Он Сам.
     По  тогдашнему  обыкновению все возлегли на низких ложах: Иоанн рядом с
Господом, Симон -- напротив Него; поблизости находился и Иуда.
     Священное  событие  Великого  Четверга,  которому  предстояло  жить   в
Таинстве  Литургии,  стать  средоточием Церкви и которое будет запечатлено в
молитвах и гимнах, в творениях Джотто,  Дионисия,  Леонардо,  происходило  в
обстановке  непритязательной простоты. Только присутствие Искариота, если бы
апостолы знали о предательстве, могло омрачить вечерю. Но они пока ни о  чем
не догадывались.
     Хотя  законный  срок  седера  наступал  лишь  на  другой день, Христос,
вероятно, во всем следовал пасхальному  чину.  Это  был  Его  праздник,  Его
"новая  Пасха",  знаменовавшая  уже  не исход на свободу и усыновление Богом
одного народа, а искупительный дар всему миру.
     В начале вечери полагалось в знак благоговения омыть руки. После  этого
Христос  неожиданно  встал  и,  сняв  верхнюю  одежду, опоясался полотенцем.
Двенадцать замерли в недоумении. Он же налил воду в  кувшин  и  приготовился
мыть ноги ученикам.
     На  Востоке  это  делали слуги, встречавшие гостей после путешествия по
пыльной дороге; но в Общине Христовой слуг не было и не  должно  было  быть.
Обязанности раба исполнил Сам Господь.
     Невозможно   описать   крайнее   смущение,   в   которое  Иисус  поверг
присутствующих. Кифа, когда Он приблизился к нему, воскликнул:
     -- Ты ли мне моешь ноги?
     -- Что Я делаю, ты не знаешь теперь, но поймешь потом.
     -- Не умоешь ног моих вовек! -- протестовал Симон.
     -- Если не умою тебя, ты не имеешь части со Мною.
     Петр огорчился еще больше:
     -- Господи, не ноги мои только, но и руки. и голову!
     -- Омытого, -- ответил Иисус, -- нет нужды мыть, разве только ноги,  но
он чист весь. И вы чисты. Но не все [7].
     Это  был  первый  в  тот день намек на изменника, находившегося рядом с
ними.
     Когда Иисус вернулся на Свое место во главе стола. Он  сказал:  "Знаете
ли,  что  Я  сделал  вам?  Вы называете Меня Учителем и Господом и правильно
говорите, ибо Я действительно Учитель и Господь. Итак, если Я умыл ноги  вам
-- Я,  Господь  и Учитель, -- и вы должны друг другу умывать ноги. Ибо Я дал
вам пример...
     Я посреди вас -- как служащий... Но вы -- те, которые пребыли со Мною в
испытаниях Моих, и Я завещаю Вам -- как завещал Мне  Отец  Мой  --  Царство,
чтобы вы ели и пили за трапезою Моею в Царстве Моем" [8].
     По  обыкновению  вино  смешали  с  водой, и каждый, наполнив свою чашу,
читал над ней благодарственную молитву: "Благословен Ты, Господи  Боже  наш,
Царь  Вселенной,  создавший плод лозы виноградной". Затем слушали пасхальное
славословие, рассказ об Исходе и ели агнца с горькими травами.
     Спустилась ночь.  В  горнице  зажгли  светильники.  Все  заметили.  что
Учитель  погружен в глубокую скорбь. Когда Он произнес слова псалма: "Ядущий
со Мною поднял на Меня пяту", апостолы поняли, что Ему грозит неведомая,  но
близкая опасность. Наконец Иисус сказал прямо: "Один из вас предаст Меня. Он
ест со Мною". В горестном смятении и страхе все стали переглядываться. "Не я
ли?" -- посыпались вопросы. Иуда, которого раздирали противоречивые чувства,
тоже осмелился спросить: "Не я ли?.."
     Что  ответил  ему  Господь, никто не слышал, но Иуда понял: его замысел
раскрыт. Иисус же, обратившись к остальным, сказал: "Сын Человеческий  идет,
как  написано  о Нем. Но горе человеку тому, через которого Сын Человеческий
предается. Лучше было бы не родиться человеку тому".
     Неизвестность  томила  Петра.  Не  выдержан,  он  сделают  знак  своему
молодому  другу,  возлежавшему  рядом  с  Учителем,  чтобы  тот спросил, кто
предатель. На вопрос Иоанна Иисус чуть слышно ответил: "Тот, кому Я дам этот
кусок хлеба, обмакнув его."
     Кусок был протянут Искариоту. Этот жест считался на трапезах  признаком
расположения  и  любви.  Господь в последний раз хотел спасти гибнущую душу.
Однако Иуда ожесточился еще  больше.  "Вошел  в  него  сатана",  --  говорит
евангелист. Теперь предатель уже ненавидел свою Жертву.
     "Что делаешь, делай скорее", -- твердо сказал Иисус, глядя на Иуду. Все
подумали,  что  Он  посылает его купить необходимое к завтрашнему празднику.
Иуда встал и молча вышел. Ночной мрак  поглотил  его.  Мосты  были  сожжены.
Архиереи уже ждали своего сообщника.
     Тревога  не  покидала  Петра  и  Иоанна  с  того  момента, как за Иудой
закрылась  дверь;  но  мрачная  туча,  нависшая  над  учениками.   несколько
рассеялась. Может быть, и Сам Иисус ощутил облегчение.
     Вновь  были  омыты  руки  и  разлито вино. Христос произнес молитву над
лежащим перед Ним  опресноком:  "Благословен  Ты,  Господи  Боже  наш,  Царь
Вселенной,  выводящий  хлеб  из земли". В тот миг. когда Он преломил его. на
апостолов  словно  повеяло  ветром  Галилеи.  Казалось,  они  не  в   ночном
Иерусалиме,  а  на  берегу  моря,  где  Иисус  насытил  пять тысяч. Но обряд
напоминал и о другом. "Это хлеб страдания, который ели  отцы  наши  в  земле
Египетской",  --  повторил  Учитель традиционные слова седера. На сей же раз
Пасха возвещает о страдании Служителя Господня, Мессии. Как  разломлен  этот
священный хлеб, так будет отдана Его плоть в руки палачей.
     "Возьмите -- это тело Мое, ломимое за вас, -- проговорил Христос
и добавил: -- Это делайте в воспоминание обо Мне..."
     С трепетом принял каждый свою часть пасхального опреснока. Потом, стоя,
пропели начало "халлела":
     Хвалите слуги Господа, хвалите имя Господне!
     Да будет имя Господне благословенно отныне и вовек,
     От восхода солнца до запада да прославится имя Господне.
     Высок над всеми народами Господь,
     над небесами слава Его...
     Но  вот  Христос  взял  в руки .общую чашу благодарения, которую обычно
пили в конце вечери.
     -- Благословим Бога нашего, -- произнес Он.
     -- Благословен Господь Бог наш, Бог Израилев, Бог  Саваоф.  восседающий
среди  херувимов,  за  пищу,  которую  мы  приняли,  --  отвечали  по уставу
апостолы.
     -- Благословим Того, Чью благодать мы вкушали.
     -- Благословен Ты, Чью  благодать  мы  вкушали  и  Чьей  благодатью  мы
живем...
     В заключение славословия Иисус сказал:
     Эта  чаши  есть Новый Завет в Моей крови. Пейте из нее все. Это есть
кровь Моя Нового  Завета,  за  многих  изливаемая  для  отпущения  грехов...
Делайте это всегда в воспоминание обо Мне.
     Апостолы передавали чашу по кругу...
     Так совершилась Пасха Завета, заключенного в крови Агнца.
     Иисус  не  случайно  сохранил  в  обряде  жертвенную символику, ибо все
древние алтари были призывом к небу  и  означали  жажду  общения  с  Высшим:
последняя  же  трапеза  Христова соединила верных с Ним, с воплощенным Сыном
Божиим [На языке библии "кровь и плоть" -- синоним живого существа].
     Кровь в Библии считалась  символом  жизни,  над  которой  властен  один
Творец.  Именно  поэтому ее запрещалось употреблять в пищу. Между тем теперь
Сам Спаситель мира отдавал Свою жизнь, Свою кровь людям.
     Издавна заключение Завета сопровождалось  окроплением  верующих  кровью
животного,  посвященного  Богу. Все, на кого падали ее капли, обретали новое
духовное родство и связь с  Богом.  Таков  был  смысл  заклания  пасхального
агнца.  Подобные  обряды  знал  не  только Израиль, но и большинство древних
народов.  Христос  заменяет  кровь  жертвы  соком  виноградной  лозы,  вином
трапезы,  которая  знаменует  богочеловеческую жертву, страдания и торжество
Мессии-Искупителя.
     Пасхальное  воспоминание  об  Исходе  было  перенесением   прошлого   в
настоящее.   Мудрецы   Израиля   говорили,   что  каждая  Пасха  есть
освобождение от рабства,  совершающееся  вновь  и  вновь.  Точно  так  же  и
новозаветная  Евхаристия  означает  причастность к спасению, которое Христос
приносит людям, пребывание Господа с любящими Его. "Всякий  раз,  --  скажет
позднее  апостол  Павел,  -- когда вы едите хлеб и пьете эту чашу, вы смерть
Господа возвещаете, доколе Он придет".
     Время побеждено. Остается лишь таинство Воплощения,  Присутствие  Бога.
явившегося в мир...
     Только  глубокая  укорененность Евхаристии в культовой традиции Ветхого
Завета  позволила  апостолам   пережить   ее   в   ту   великую   ночь   как
священнодействие,  как  таинство.  Пусть  они  не  могли  еще выразить этого
словами, но полнота  единения  с  Господом  и  между  собою  стала  для  них
реальностью.
     "Дети  Мои,  --  сказал  Иисус,  -- еще недолго Я с вами... Заповедь
новую даю вам: да любите друг друга. Как Я возлюбил вас, и вы да  любите
друг друга. По тому узнают все. что вы Мои ученики, если будете иметь любовь
между собою" [9].
     Это  звучало  как  прощание.  Тоска  охватила  апостолов.  Они долго не
решались задавать вопросы, но сегодня, во время седера, сам Закон повелевает
спрашивать. Первым осмелился Петр.
     -- Господи, куда Ты идешь?
     -- Куда Я иду, ты не  можешь  теперь  последовать  за  Мною,  но
последуешь после.
     -- Господи, почему я не могу за Тобою последовать теперь?
     -- Симон,  Симон.  вот  сатана  добился  того.  чтобы просеять вас, как
пшеницу; но Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера  твоя,  и  ты,  некогда
обратившись, утверди братьев твоих.
     -- Господи,  --  со  свойственной  ему  горячностью вскричал Петр, -- с
Тобой я готов и в тюрьму и на смерть идти! Я душу мою за Тебя положу!
     -- Душу твою за Меня положишь? -- печально отозвался Иисус. -- Истинно,
истинно говорю тебе: петух не пропоет, как ты отречешься от Меня трижды.
     Другие ученики тоже задавали вопросы. Иисус отвечал каждому. Он ободрял
Своих растерянных друзей: "Да не смущается сердце ваше; веруйте в Бога  и  в
Меня  веруйте.  В Доме Отца Моего обителей много. А если бы не было, разве Я
не сказал бы вам: иду приготовить место вам?  И  когда  пойду  и  приготовлю
место  вам, снова приду и возьму вас к Себе, чтобы, где Я, и вы были. А куда
Я иду, вы знаете, и путь знаете".
     -- Господи, -- сказал Фома, -- мы не знаем, куда Ты идешь,  и  как  нам
знать путь?
     -- Я  --  путь,  и истина, и жизнь. Никто не приходит к Отцу иначе, как
через Меня. Если бы знали Меня, то и Отца Моего знали бы. И отныне вы знаете
Его и видели Его.
     -- Господи, покажи нам Отца, и этого довольно нам, -- сказал Филипп.
     -- Столько времени Я с вами, и ты не познал Меня. Филипп?  Кто  Меня
увидел,  увидел  Отца...  Верьте Мне, что Я в Отце и Отец во Мне... Если
любите Меня, заповеди Мои соблюдете. И Я умолю  Отца,  и  другого  Утешителя
даст  вам,  чтобы  был  с  вами вовек, -- Духа Истины, Которого мир не может
принять, потому что не видит Его и не знает. Вы же знаете Его, потому что Он
с вами пребывает и в вас будет. Не оставлю вас сиротами. приду  к  вам.  Еще
недолго,  и уже мир Меня не увидит, но вы увидите Меня, потому что Я живу, и
вы жить будете.
     Иуда-Фаддей спросил:
     -- Господи, что это, что Ты нам хочешь являть Себя, а не миру?
     -- Если кто любит Меня, слово Мое соблюдет: и Отец Мой возлюбит его,  и
к  нему  мы придем и обитель Себе у него сотворим. Не любящий Меня слов Моих
не соблюдает. А слово Мое, которое вы слышите, -- не Мое, но пославшего Меня
Отца. Это Я сказал вам, с вами пребывая. Утешитель же, Дух Святой,  Которого
пошлет Отец во имя Мое, Он вас научит всему и напомнит вам все, что Я сказал
вам.
     Действительно,  только  много  позже  им  открылась  вся  глубина  слов
Учителя. Он знал. что  они  понимают  Его  лишь  сердцем,  что  разум  их  в
смятении,  а  воля поколеблена. Он хотел подготовить их. Времена изменились,
впереди борьба и искушения.
     -- Когда Я посылал вас без мешка, и сумы, и обуви, --  спросил  Он,  --
имели ли в чем недостаток?
     -- Ни в чем, -- признали ученики.
     -- Но теперь, у кого есть мешок -- пусть возьмет его; также и суму. И у
кого нет -- пусть продаст одежду свою и купит меч.
     -- Господи, вот здесь два меча...
     -- Довольно, -- прервал Он, видя, что они не понимают. -- Я уже не буду
много  говорить  с  вами,  ибо  идет  князь мира и во Мне не имеет ничего...
Вставайте, идем отсюда.
     С пением псалма они покинули дом и по спящим улицам города  направились
к воротам.
     "Все вы соблазнитесь из-за Меня в эту ночь, -- сказал по пути Иисус, --
ибо написано:  "Поражу пастыря, и будут рассеяны овцы". По восстании же Моем
Я предварю вас в Галилее".
     Петр продолжал настаивать:
     -- Если и все соблазнятся, я никогда не соблазнюсь.
     Точно так же и другие говорили Учителю о своей преданности.

     Примечания ("ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ")

     [1] Христос много раз говорил ученикам о страданиях  и  славе,  которые
ждут  Его в Иерусалиме на Пасху. Апостолы, как это видно из просьбы Саломеи,
ожидали лишь Его торжества. Иуда мог сообщить членам Синедриона о  том,  что
Учитель  хочет  "провозгласить Царство Божие" именно в день праздника. Этим,
вероятно, об®ясняется неожиданное изменение их планов в отношении Иисуса.
     [2] Мф 26, 3-- 5; 14-- 16; Мк 14,  1--  2;  10--  11;  Лк  22,  1--  6.
Согласно Мф. цена, которую заплатили Иуде, равнялась тридцати сребреникам. В
дохристианские времена это считалось стоимостью раба (Исх 21, 32). По мнению
одних толкователей, архиереи назначили такую цену в знак презрения к Иисусу;
по  предположению  других--  это символическая цифра, означающая религиозное
отступничество (ср. Зах 11, 12-- 13). См. прот. С. Булгаков.  Иуда  Искариот
Апостол
     Предатель.-- Путь, 1932, No 26, с. 30-- 31.
     [3] Мф 26, 29; Лк 22, 15-- 16. "Желанием возжелал", -- иудейский оборот
речи,  выражающий высшую степень желания. Согласно трем первым евангелистам,
Тайная Вечеря совпала с Пасхой и была седером, т е. праздничной трапезой. Но
из IV Евангелия, хронология которого, по-видимому,  более  точна,  явствует,
что  Вечеря  произошла  13-го  нисана,  накануне  самой  Пасхи.  Все  же и у
синоптиков есть  косвенные  указания  на  то,  что  вечер  четверга  не  был
пасхальным.  Утром  в  пятницу Симон Киринейский шел с поля, где едва ли мог
находиться в пасхальную ночь (Мк 15, 21). В Иудее, по свидетельству Талмуда,
вечером перед седером прекращалась всякая работа (Мишна.  Песахим,  IV,  5).
Совершенно  невероятно,  чтобы  Синедрион  назначил арест на вечер седера. В
пасхальный день (до захода солнца) Иосиф  Аримафейский  не  мог  бы  сделать
закупок  для  погребения.  Проф. СПб. Духовной Академии Д. Хвольсон выдвинул
предположение, что совпадения дня Пасхи с кануном субботнего покоя заставило
Синедрион перенести обряд  заклания  агнцев  на  четверг  (Д.  А.  Хвольсон.
Последняя  пасхальная  вечеря  Иисуса  Христа в день Его смерти -- ХЧ, 1878,
III-- IV, с. 352 сл.). Но еще за несколько  десятилетий  до  н.  э.  Гиллель
об®явил, что ради субботы обряды Пасхи не переносятся (Тосефта, Песахим, IV,
1а). Попытки отрицать пасхальный характер этой вечери ведут к отрицанию всех
синоптических  свидетельств.  А. Собер предположила, что Христос пользовался
старым календарем, по которому Пасха приходилась на среду (A.  Saubert.  The
Date of the last Supper. New York, 1965). Этот календарь употребляли ессеи и
родственные  им группы. Но мы знаем, что в других случаях Христос никогда не
отвергал  общепринятого  церковного  календаря.  К  тому  же  нет  оснований
сближать Его с ессеями. Пока наиболее вероятным остается мнение, что Христос
намеренно  совершил  Пасху до ее наступления, зная, что скоро будет взят под
стражу. См. И. Златоуст. Беседы на Матфея, 81, 1.
     [4] Мф 26, 2.
     [5] Мф 26, 17-- 19; Мк 14, 12-- 16; Лк 22, 7-- 13. Возможно,  что  дом,
где  совершилась Тайная Вечеря, принадлежал родителям Иоанна Марка; см. Деян
12, 12.
     [6] По И. Флавию (Иуд. война, VI, 9, 3), однажды, в 60-х  годах  I  в.,
было   заколото   256500   пасхальных  агнцев.  Хотя  обряд  совершали  сами
богомольцы,  технически  он  был  трудноисполним,   если   не   предположить
разрешения  начинать его заранее. Этот аргумент в пользу того, что агнец мог
быть приготовлен уже 13-го нисана, впервые выдвинул  Филарет  (Гумилевский),
архиеп. Черниговский; см. его кн.: Беседы о страданиях Господа нашего Иисуса
Христа, ч. I, с. 10-- 11.
     [7] Ин 13, 1-- 11.
     [8]  Ин  13,  12 сл.; Лк 22, 27-- 30. Дальнейшее повествование о Тайной
Вечере основано на Мф 26, 20-- 29; Мк 14, 22-- 25; Лк 22, 15--  20;  Ин  13,
18--  38;  1  Kop  11,  23--  25 и талмудических свидетельствах о пасхальном
седере. До сих пор вопрос, участвовал ли Иуда в Евхаристии, не решен. Однако
многие косвенные данные говорят в пользу того, что он покинул Вечерю до нее.
См. изложение различных мнений в кн. прот. А. И.  Алфеева.  Иуда  предатель.
Рязань, 1915, с. 52 сл.
     [9]  Прощальная  беседа  Христа  с  учениками  на  Вечере  и  после нее
содержится в Ин 13, 31-- 38; 14, 1-- 31; также в Мф 26,  30--  35;  Мк  .14,
26-- 31; Лк 22, 31-- 38. Самое раннее свидетельство о Евхаристии приведено в
1  Kop  (ок.  57  г.).  Вариации  в "установительных словах" показывают, что
первые христиане придавали большее значение духу таинства,  нежели  точности
словесных формул.


        ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
     НОЧЬ В ГЕФСИМАНИИ
     С 6 на 7 апреля

     Покидать  дом в ночь пасхальной трапезы не полагалось, но Иисус нарушил
это правило, вероятно, заботясь об учениках. В горнице их легко могли  взять
вместе с Ним. Не исключено, что Иуда сначала удостоверился, что дом опустел,
и  лишь  потом  повел  стражу  в  глухой  сад за Кедроном, где Учитель часто
уединялся с Двенадцатью.
     По пути Христос продолжал беседовать с учениками. Он об®яснял им  смысл
таинства  Чаши,  которое  слило  причастников в единое целое. "Я -- истинная
виноградная лоза, -- говорил Господь, -- и Отец Мой --  виноградарь.  Всякую
ветвь на Мне, не приносящую плода, Он удаляет, и всякую, приносящую плод, --
очищает,  чтобы больший плод приносила... Как ветвь не может приносить плода
сама собой, если не пребывает на лозе, так не можете и вы, если  во  Мне  не
пребываете. Я -- лоза, вы -- ветви" [1].
     Иисус  говорил  о  Духе  -- Заступнике и Утешителе, Чья сила преобразит
апостолов, когда Сына Человеческого не будет с ними. "Еще  многое  имею  вам
сказать, но теперь вам