рнул  головы  чтобы  посмотреть  на  меня,  но  его  мысль
прозвенела у меня в голове.
     -- Получилось замечательно. А вот и шпионский луч!
     Не имея его органов  чувств, мне пришлось поверить ему на слово. Собрав
последние силы, я сел  в гамаке так, чтобы создать впечатление  бодрости. Но
Иит неожиданно  ударил  мохнатым кулачком по панели, и резкий прыжок  шлюпки
резко  опрокинул меня навзничь. У меня  закружилась голова, меня замутило --
затем я провалился в темноту.





        Глава 14


     Придя  в  себя,  я  обнаружил что  лежу, уставившись  вверх, и не сразу
понял, где нахожусь и кто я такой. Я с трудом вспоминал недавние события. Мы
все  же  остались  целы  --  защитные  системы  этой  пиратской  цитадели не
уничтожили  нас. Но  были ли мы  свободны?  А  может,  шлюпку  крепко держал
силовой луч? Я попытался встать и гамак закачался.
     Посмотрев  на  собственное  тело,  я  увидел, что  больше  не  похож на
вице-президента  --  хотя  за пультом  управления нашего  суденышка  все еще
сидел, скорчившись, волосатый карлик.  Моя  рука  потянулась  к кармашку  на
поясе. Мне хотелось поскорее убедиться, что я снова стал самим собой. У меня
было странное ощущение,  что  я не  могу ясно мыслить, когда моя сущность не
совпадает с внешностью Мэрдока Джерна, как будто маска могла превратить меня
в  несовершенную  копию моего отца. Когда Иит стал кошкой, я сделал это  без
его желания.  Но изменяя облик по  своему собственному желанию, я менял лишь
внешность, но не сущность. Что же произошло в действительности?
     -- Ты соответствуешь своей сущности, -- услышал я мысль Иита.
     Но это было еще не все. Моя рука лежала на поясе, в котором все эти дни
и месяцы я хранил камень Предтеч. И там я не нащупал внушавшего  уверенность
твердого бруска. Карман был пуст!
     -- Камень! -- громко  закричал я. Несмотря  на слабость я заставил себя
приподняться. -- Где камень...
     Теперь Иит повернулся ко мне. Его лицо чужестранца было  невозмутимо. Я
не знал, что скрывается под этой бесстрастной маской.
     -- Камень в безопасности, -- сверкнула его мысль.
     -- Но где?..
     -- Он в безопасности, --  повторил Иит. -- И ты  снова Мэрдок Джерн. Мы
прошли  сквозь их  защиту. Шпионский  луч очень долго изучал  твою внешность
вице-президента и этого времени хватило, чтобы камень вывел  нас из пределов
досягаемости их оружия.
     -- Вот для чего он тебе понадобился. А теперь дай его мне.
     Чтобы  удержаться  в  вертикальном положении,  мне  пришлось  вцепиться
руками в гамак. Спасаясь от плена, Иит использовал камень  Предтеч  так, как
мы  однажды  уже использовали  его,  чтобы  увеличить  мощность  патрульного
корабля-разведчика. Я  рассердился на себя,  что забыл об этом нашем  тайном
оружии.
     --  А теперь  дай  его  мне, --  повторил я,  потому  что Иит  даже  не
пошевелился, чтобы показать мне, где  лежал камень. Хоть я и  помогал  Рызку
переделывать шлюпку, но все же не  знал,  куда  Иит мог положить  его, чтобы
воздействовать на двигатель шлюпки.
     -- Он в безопасности, -- в третий раз сказал мне Иит.
     Теперь я обратил внимание на уклончивость этого ответа.
     -- Это мой...
     -- Наш.  --  Он  был  тверд.  -- Если хочешь,  он  был  твоим по  моему
молчаливому согласию.
     Теперь я снова обрел ясность мысли.
     -- Ты вспомнил, как я превратил тебя в кошку... Ты боишься этого.
     -- После  того случая меня уже невозможно снова застигнуть врасплох. Но
в безответственных руках камень может причинить зло.
     --  И  ты, -- я едва  сдерживал нарастающий гнев, -- решил  проследить,
чтобы этого не случилось!
     -- Именно так. Этот камень в безопасности. А ты лучше займись тем... --
Он указал пальцем на другой гамак.
     Я протянул руку,  чтобы подтянуть гамак  поближе.  Там  лежала чаша, на
поверхности которой была изображена карта. Через мгновение я уже внимательно
рассматривал ее.
     Перевернутая  чаша представляла собой полусферу, на  которой сверкавшие
на  свету  маленькие  камни обозначали звезды. И теперь,  когда у  меня было
время и возможность  внимательно ее  разглядеть, я  увидел что камешки  были
разными. На  терранианских картах  звезды различались по цвету  --  красные,
голубые,  белые, желтые, карлики  и  гиганты. И похоже,  что неведомый автор
этой карты придерживался такого же  принципа.  Только в одном месте, рядом с
желтым  камнем,  который,  по-видимому  обозначал солнце,  находился  камень
Предтеч!
     Я  быстро осмотрел чашу со  всех сторон. Да,  вокруг всех  разноцветных
солнц были обозначены  их планеты -- крошечными, почти незаметными  точками.
Только одна из них была выделена драгоценным камнем.
     -- Как ты думаешь, почему? -- услышал я вопрос Иита.
     -- Потому что этот камень оттуда! Я с трудом мог поверить, что мы нашли
ключ  к нашим поискам.  Думаю, что мои сомнения появились от подсознательной
уверенности в  том, что наши поиски можно сравнить с путешествиями о которых
рассказывали древние саги и баллады, успех в которых не всегда в полной мере
зависел от усилий смертных.
     Но  одно   дело  держать  в   руках   звездную  карту,   а   другое  --
сориентироваться по ней. Я не был астронавигатором и не "привязав" ее звезды
к какой-нибудь из известных нам карт, мы могли всю жизнь рассматривать чашу,
даже не зная где находится изображенное на ней пространство.
     -- Нам известно, где она была найдена, -- подумал Иит.
     --  Да,  но  возможно,  этот очень  древний предмет  был  найден  более
поздней, не  имеющей  никакого к нему  отношения цивилизацией  и захоронен с
кем-нибудь, кто никогда и не слышал о форме жизни, которая его создала.
     -- Дзакатанин  вместе  с Рызком, который хорошо знает межзвездные пути,
наверняка  смогут  помочь.  Изображенные здесь  звезды вряд  ли показаны  на
современных картах. Но все же вдвоем они смогут подсказать нам точку отсчета
для начала движения.
     -- Ты хочешь рассказать им?
     Это удивило меня, потому  что никогда прежде Иит не допускал  и мысли о
том, что кто-нибудь узнает  о  существовании  камней Предтеч где-нибудь еще,
кроме тайников,  которые мы открыли Патрулю. Но с самого  начала наши поиски
полностью планировались Иитом.
     --  Это необходимо. Потому  что карта -- это  ключ к другим сокровищам.
Дзакатанин будет привлечен своей любовью  к знаниям,  а для Рызка это  будет
шансом дополнительного заработка.
     -- Но Дзильричу необходимо доставить сокровище в ближайший порт.
     Я начал  понимать, что Иит  не был так  опрометчив, как мне показалось,
когда я предположил, что он хочет отправиться в неизвестность с единственным
проводником -- картой которая может быть старше моего вида.
     -- Мы просто не скажем когда доставим его туда.
     Я вспомнил, о том, как остра и всепоглощающа жажда знаний у его вида, и
подумал, что дзакатанин,  наверное,  даже  с большей  охотой пойдет вместе с
нами в изображенные на чаше миры.
     Но хотя карта была у меня в руках, я снова вернулся к самому главному.
     -- Где камень, Иит.
     -- Камень в безопасности.
     Он не хотел говорить об этом.
     В  чаше  был  еще один  такой  камень,  но по сравнению  с тем,  что мы
использовали, меньше кончика  булавки и настолько спокойный сейчас, что тот,
кто  не знал о его необычных свойствах, даже не обратил бы на него внимания.
Зависят ли энергетические возможности камня от его размеров? Я вспомнил, как
Иит вызвал  тот выброс энергии,  который промчал нас вдоль  стены  обломков.
Неужели это  сделала  эта невзрачная  песчинка, которую  полностью закрывает
кончик моего  мизинца? Возможно, мы  узнали только малую  часть того, на что
способны камни Предтеч.
     Я  хотел как  можно быстрее вернуться на корабль,  улететь  подальше от
Блуждающей Звезды. Шлюпка уже давно  шла  по курсу, и я удивлялся, почему мы
так долго летим. Мы не могли быть так далеко от той мертвой луны, на которую
опустился наш корабль.
     -- Где же наша база?
     Я пододвинулся,  чтобы  посмотреть  показания  прибора.  На  его  шкалу
выводились координаты установленные  для  автоматического возвращения шлюпки
на  "Обгоняющий Ветер".  Неожиданно я засомневался в том, что это устройство
исправно. Хотя Вольные Купцы умели выполнять самые сложные ремонтные работы,
такие,  которым  обыкновенных  космонавтов  не  обучали,  но  конструктивные
изменения, сделанные Рызком могли повлиять на работу приборов.
     А что если связь с базовым кораблем потеряна? Тогда мы можем затеряться
в космосе. Но несмотря ни на что, мы продолжали идти по курсу.
     -- Правильно, -- Иит разорвал цепочку моих  зловещих мыслей. --  Но мне
кажется, что мы летим не к луне. А если они ушли в гиперпространство, то...
     -- Ты хочешь сказать -- они улетели? Не дождавшись нас?
     Наверное, эта мысль все время таилась где-то в глубинах моего сознания.
После того, как мы,  очертя  голову, бросились  на Блуждающую Звезду, Рызк и
дзакатанин  вполне могли посчитать  нас  погибшими,  как  только мы покинули
корабль.  А  может,  самочувствие  Дзильрича  начало  ухудшаться,  и  пилот,
понимая, что дзакатанин  слишком истощен, решил доставить  его до ближайшего
места, где  ему оказали  бы  медицинскую помощь... Я мог придумать еще много
об®яснений  исчезновению "Обгоняющего ветер". Но  мы все еще продолжали идти
по курсу, -- курсу, автоматически  ведущему к кораблю,  но лишь  до тех пор,
пока он не  уйдет  в  гиперпространство для межзвездного прыжка.  Когда  это
произойдет,  соединившая нас  нить разорвется, и мы ляжем  в  дрейф -- после
этого нам останется  либо вернуться на  Блуждающую Звезду, либо приземлиться
на одну из здешних мертвых планет чтобы провести на ней остаток жизни.
     --  Если  они   взлетели,   чтобы  покинуть  систему,   они   уйдут   в
гиперпространство
     -- Они не знают эту планетную систему, поэтому им придется добраться до
самой отдаленной от солнца планеты, -- напомнил мне Иит.
     --  Камень  -- что  если  мы  воспользуемся  им  для  увеличения  нашей
мощности, чтобы догнать их...
     --  Такой  полет  очень  опасен.  Одновременно  управлять  спасательной
шлюпкой и кораблем во время полета...
     Но было очевидно,  что  Иит обдумывал  мое предложение  вслух для того,
чтобы я тоже знал, с чем это связано. Он осмотрел приборную панель и покачал
головой.
     --  Это слишком рискованно. Здесь нет  настоящего управления, а в  той,
что  есть, сделано слишком много переделок, поэтому в критический момент она
может подвести.
     -- Надо выбирать из двух зол меньшую, -- сделал вывод я. -- Мы остаемся
здесь и  умираем  --  или же пытаемся догнать  корабль.  Почему же  не... --
неожиданно меня поразила новая  мысль, -- а Рызк знает, что мы летим за ним?
Это должно регистрироваться приборами...
     -- Индикатор  на  корабле может быть неисправным. Или  же он  решил  не
дожидаться.
     Если пилот решил не дожидаться -- у него был "Обгоняющий ветер", у него
был дзакатанин, у  него было великолепное об®яснение нашего исчезновения. Он
мог вернуться  в ближайший порт  со  спасенным  археологом, сообщить Патрулю
координаты Блуждающей Звезды и оставить себе корабль в качестве  компенсации
за невыплаченную зарплату. В конце концов, главные козыри в этой игре были у
него и мы могли противопоставить ему только камень Предтеч.
     -- Придется лечь в гамак, -- предупредил меня Иит. -- Я подключу камень
Предтеч. И будем надеяться, что корабль не уйдет в гиперпространство прежде,
чем мы его настигнем.
     Я  снова устроился в гамаке. Иит остался  у приборной панели. Сможет ли
его  чужеземное тело перенести перегрузку, не пользуясь защитными средствами
шлюпки?  Если  Иит потеряет сознание,  я не смогу заменить его, и мы  вполне
можем налететь на "Обгоняющий ветер", как реактивный снаряд.
     До  этого  мне уже  приходилось  переносить  перегрузки  при стартах на
оборудованных для ускорения  судах. Но спасательная шлюпка не рассчитана для
подобных  полетов.  Правда,  изначально  это судно  было  предназначено  для
катапультирования с поврежденного  корабля и поэтому  оборудовано так, чтобы
его пассажиры выдержали этот прыжок. Но перенести предстоящее ускорение было
сложнее. Я  лежал  в гамаке и, сжимая  зубы,  терпел  боль,  хотя  полностью
сознание  не терял.  Казалось, что  даже материал, из которого были  сделаны
переборки  шлюпки, протестовал  против сил перегрузки. А на чаше, которую  я
продолжал держать  в руках,  пылала  огненная  точка --  там, где  крохотный
камешек откликался на всплеск энергии от своего  большего  собрата,  который
спрятал Иит.
     Я скрипел зубами, мутными глазами смотрел на лохматое тело Иита, видел,
как летали  его руки  по  приборной панели, как растопыривались  его пальцы,
нажимая комбинации кнопок. Я слышал его хрипящее  дыхание.  И каждую секунду
ждал, что связь с кораблем прекратится, ждал сигнала, о том, что "Обгоняющий
ветер" ушел в гиперпространство, скрылся из доступного нам космоса.
     Потом  сквозь  туман  я   увидел,  как  его  рука  болезненно  медленно
дотянулась   до  последнего  рычага.  После   этого   давление   ослабло.  Я
выкарабкался из гамака и, освободив  Иита, занял его место перед несколькими
рядами мигающих огоньков в которых я неплохо ориентировался, потому что Рызк
терпеливо учил меня этому.
     Мы подошли уже достаточно близко к "Обгоняющему ветер" и теперь  должны
были  присоединиться к нему. Автоматика была  настроена  так, чтобы провести
большую часть работ самостоятельно, но на  определенные сигналы, в случае их
включения,   я  должен  был  отреагировать   самостоятельно.  Если   Рызк  и
проигнорировал   информацию   о  нашем   приближении,   то   теперь  уйти  в
гиперпространство, не приняв нас на борт, он не мог.
     Я  весь  взмок, пока прошли эти  бесконечные  секунды, когда я сидел за
панелью,  наблюдая за  приборами, чьи  показания могли  означать  жизнь  или
смерть  как  для нас, так и для корабля, к которому мы сейчас  приближались.
Мои пальцы  были готовы  в любой момент  нажать нужную  кнопку,  корректируя
движение шлюпки. Итак, мы были возле  нашей цели. Обзорный экран мигнул, и я
увидел  на нем темноту отсека для спасательной шлюпки, в который мы входили.
Лепестки блокирующей  системы обхватили суденышко и экран снова потемнел. От
облегчения я почувствовал слабость. Но Иит приподнялся со своего гамака.
     -- Это еще не все...
     Он не закончил  свою мысль. Я не могу ничего рассказать -- у моего вида
не существует слов, чтобы описать то, что произошло потом -- ведь мы не сели
в противоперегрузочное кресло и не приготовились, как это было необходимо, к
переходу.  А  через  несколько мгновений после  того, как мы попали в отсек,
корабль перешел в гиперпространство.
     Во рту я чувствовал вкус крови. Вниз по  подбородку текла липкая слюна.
Когда я открыл  глаза, вокруг меня  была темнота, кромешная темнота, которая
принесла с  собой  страх слепоты.  Все мое тело стало одной большой болью  и
любое движение было настоящей мукой.  Я  с трудом дотянулся  рукой до лица и
вытер его. Я ничего не видел!
     -- Иит! -- я думал что закричал. Эхо только усилило боль в голове.
     Ответа не  последовало. Темнота не  рассеивалась.  Я попытался пощупать
вокруг  себя и, когда  рука  натолкнулась  на  что-то  твердое,  моя  память
проснулась. Я находился в спасательной  шлюпке,  мы вернулись на  корабль за
мгновение до того, как он вошел в гиперпространство.
     Я  не  знал  насколько  серьезно  ранен.  Так как  спасательная  шлюпка
изначально была создана для того, чтобы заботиться о выживших после аварии в
космосе  раненых, мне нужно  было только добраться  до  гамака  -- и аппарат
должен был сам активизироваться, чтобы лечить меня.
     В темноте я стал искать гамак. Только одна рука подчинялась мне, другой
я  не мог  и пошевелить. Но кроме  стены  я ничего не нащупал.  Я  попытался
переместить  свое тело  вдоль нее, ощупывая  стену, разыскивая  какой-нибудь
разрыв, какое-нибудь изменение в  ее поверхности. Рубка спасательной  шлюпки
была  так  мала, что  я  уже  давно  должен был  найти  один из  гамаков.  Я
размахивал рукой в  разные  стороны, разгребая ею густую темноту и ни на что
не натыкался.
     Но я был на  спасательной шлюпке, которая была слишком мала, чтобы я до
сих пор  не натолкнулся на гамак. Мысль о гамаке, который  ждет меня,  чтобы
смягчить боль и начать лечение так захватила меня, что я приложил еще больше
усилий,  чтобы  найти его. Но,  сделав  несколько  медленных  и неуверенных,
приносящих  боль движений, я понял что гамака  здесь нет. И то  помещение, в
котором я лежал, не было спасательной шлюпкой. Мои руки бессильно опустились
на  пол  и прикоснулись к маленькому неподвижному  тельцу.  Иит! На ощупь  я
определил, что теперь  он не  был  гуманоидом. Это  был Иит, мутант,  такой,
каким он появился на свет.
     Я провел пальцами по покрытому мехом боку, и мне показалось, что внутри
него что-то слабо затрепетало,  как будто его сердце все еще билось. Затем я
попытался на ощупь определить, есть ли у  него какие-нибудь  серьезные раны.
Казалось,  темноту  можно  было  потрогать,  --  я  не  позволил  себе  даже
предположить, что  ослеп. Я начал задыхаться, как будто  от недостатка света
стало меньше  и  воздуха. Я испугался, что нас действительно заперли где-то,
чтобы мы погибли от удушья.
     Иит не реагировал на мои попытки  связаться с ним. Я еще пошарил вокруг
нас, и  отказался от надежды, что мы  находимся в  шлюпке. Мы лежали в узком
помещении, дверь из которого не поддавалась при моих слабых попытках открыть
ее. Мы,  несомненно, были на борту "Обгоняющего ветер"  --  и я был убежден,
что нас заперли в одной из переоборудованных  для перевозки груза  кают. Это
означало то, что что Рызк принял команду на себя. Я не знал, как он об®яснил
все  дзакатанину. Но наши поступки  были действительно достаточно странными,
чтобы  придать  убедительность любой  его выдумке  о том, что  мы занимались
противозаконными делами и, кроме того, Рызк мог честно доказать, что на борт
корабля его доставили обманом. Дзакатане были телепатами.  Рызк мог говорить
чистую правду  и Дзильрич должен  был  поверить  ему.  Теперь он  вполне мог
лететь к Патрулю, чтобы передать нас ему, как похитителей людей и пособников
пиратов  Блуждающей Звезды.  Преодолевая боль, я представил,  как эти  факты
будут выглядеть со стороны, и  понял, что с помощью Дзильрича Рызк мог легко
выиграть это дело.
     То,  что мы  спасли часть  сокровищ, еще ничего  не  значило.  Мы могли
оставить  добытые предметы  себе, а за  дзакатанина потребовать выкуп. Такие
случаи нередки.
     Если  до этого Рызк был в  черном списке, то за то,  что  он выдаст нас
Патрулю, ему могут вернуть его  официальный статус. И если  нас,  или  меня,
подвергнут углубленному допросу, то  Патруль узнает о  камне  Предтеч. После
этого они наверняка будут считать,  что мы ведем  двойную игру. В  ближайшем
порту Рызку нужно только сыграть роль абсолютно невиновного человека, и наша
игра будет проиграна.
     Все выглядело так безнадежно, что я  не в силах был  ничего  придумать,
что бы спасти положение. Если бы  у нас был  хотя бы один камень Предтеч, мы
еще могли бы --  так сильно я уверовал в  необыкновенные силы  этих странных
камней  --  мы еще могли  бы побороться. Иит  --  если бы он не умер  -- или
умирал -- мог бы просто...
     Я  вновь  нащупал  его тельце и, накрыв его  здоровой рукой,  осторожно
положил  голову Иита к себе на колени. Я подумал, что  теперь больше никогда
не почувствую как бьется его сердце. Иит не отвечал  на мои мысли. Так что у
меня были все основания не сомневаться в том, что Иит умер.  В этот момент я
забыл все свое раздражение за то, что он вмешивался в мою жизнь. Наверное, я
как раз и нуждался в такой опоре на более сильную волю. Первым был мой отец,
затем Вондар Астл, затем Иит...
     Только  я все же не мог  согласитьс