командир! Ты приказывал догнать Игорька!

Крис поискал глазами меня, кивнул:

-- Говори. Ты, кажется, знаешь больше меня.

Наступила тишина. Я облизнул пересохшие губы.

-- Ну, если коротко... Он шпион.

-- Чушь! -- Сержан даже дернулся от возмущения.-- Чей шпион?
Двадцать четвертого острова? Или...

-- Пришельцев.


Из Тронного Зала выгнали только младших девчонок. Леру и Олю без
всякого сожаления отправили спать, они и возражать не посмели. А
остальные молча слушали мой рассказ. Про то, как я встретил
Ингу. Как мы догадались, что на островах живут двойники. Как
выследил Игорька в подвале, за "докладом". И как мне целую
неделю пришлось вести себя тише воды, ниже травы...

-- Инга,-- прервал я на мгновение рассказ.-- Ты приходила на
мост?

Она кивнула. И, помедлив, добавила:

-- Четыре дня подряд.

Лежащий на диване Игорек зашевелился. Я посмотрел на него и
закончил:

-- Ну а сегодня... Видимо, нас с Ингой заметили на мосту, но не
разобрались, с кем я встречался. Тогда и дали Игорьку задание:
выяснить это. Сегодня он догадался и на радостях дал промашку.
Слишком быстро бросился доносить, я сообразил, в чем дело. И
Крис сообразил...

-- Я давно догадывался, Дима. Я был бы очень и очень плохим
командиром, если бы не догадывался.-- Крис подошел к дивану.--
Ты слышал, в чем тебя обвиняют. Ты уже минут десять как пришел в
себя, Игорек.

-- Руки развяжите,-- тихо сказал Малек.

-- Нет. Ты слишком хорошо дерешься. Странно, да? Меньше всех
тренируешься, самый младший, а дерешься наравне со мной и
Тимуром.

-- Значит способный.

-- Мы сейчас не шутим, Игорек. То, что рассказал Дима, правда?

-- Нет! -- Игорек приподнялся, сел.-- Я шутил. Я решил его
разыграть, а он поверил.

-- Врешь. Уже на другой день на тот мост, где должен был
дежурить Дима, напали. Если бы я не перестраховался... Но я
вспомнил Поля. Два года назад, после вашей ссоры, ты точно так же
убежал на минуту после развода. И Поля убили, вместе со всеми,
кто дежурил с ним на мосту. Сколько ребят ты предал, Игорек?
Костя, Ромка, Игори, Поль...

-- Неправда! -- Игорьку было страшно, невыносимо страшно. Он
ежился, отодвигаясь по дивану от Криса, лицо у него стало серым,
неживым.-- Крис, ну не так все это! Просто совпало...

Он вдруг заревел. Взахлеб, по-детски, уткнув лицо в связанные
руки. Ребята смущенно переглянулись, Рита нерешительно шагнула к
Игорьку. Сержан угрюмо произнес:

-- Крис, это не доказательства. Действительно, могло совпасть.

Крис оставался невозмутимым. Дикая это была картина: плачущий,
связанный мальчишка, над ним пылающие факелы, а рядом --
высокий, взрослый парень, с холодным, спокойным лицом,
забинтованной рукою и длинным деревянным мечом на поясе.

-- Хорошо, Игорек. Возможно, я ошибаюсь. Сейчас мы сходим в
подвал, все вместе, и посмотрим на ту странную доску. Даже
попробуем прижать к ней руки и понаблюдаем, что произойдет.

-- Гад... -- прошипел Игорек, не поднимая лица.-- Дурак. Ну
идите, проверяйте...

-- Для тебя, может, и гад,-- согласился Крис.-- Но не дурак!

Он рывком запрокинул Игорьку голову. Дернул за ремень,
связывающий ему руки.

-- Малек, да ты настоящий супермен! За две минуты наполовину
перегрызть пластмассовый ремень!

-- Сволочь! -- захлебываясь слезами закричал Игорек.-- А я тебя
жалел, не говорил, что...

Крис с размаху ударил его по лицу.

-- И не скажешь. Ребятам это не нужно, а со своими хозяевами ты
все, наговорился... По-моему, он себя выдал, кто как думает?

-- Не надо его бить! -- выкрикнул Тимур.

-- Бить придется, Тим. Он должен сказать нам, что знает. А он не
захочет.

-- Я ничего не скажу! Ничего!

-- Скажешь. Рита, Инга, уходите. И захватите Илью.

-- Почему? -- возмущенно выкрикнул Илья.

-- Тебе рано смотреть на то, что здесь будет. А девчонкам вообще
не стоит.

Повернувшись к Тому, непонимающе наблюдавшему за событиями, Крис
быстро заговорил по-английски. Том кивнул и вышел вслед за
Ильей.

-- Возьми его к себе в комнату,-- крикнул им вслед Крис. И
добавил, обращаясь к остальным: -- Можете оставаться.

-- Извини, Крис, но я, пожалуй, тоже уйду,-- Меломан аккуратно
смотал наушники, выключил плейер.-- Он себя выдал, но я не хочу
смотреть... на то, что здесь будет. Мне, наверное, уже поздно.

Крис кивнул. И повернулся к Игорьку.

-- Ты будешь говорить?

Он замотал головой, со страхом глядя на Криса.

-- Как знаешь.

-- Ты не станешь ничего делать!

-- Стану.-- Крис взял в руки меч. Игорек взглянул на клинок и в
ужасе отвернулся. Похоже, для него меч стал настоящим.

-- Видишь, я не притворяюсь. Я потом возненавижу сам себя, но
сейчас я вспомню Костю... Игоря...

Клинок приближался к лицу Игорька. Я зажмурился. И услышал визг:

-- Я скажу! Все! Все!

По щеке Малька тянулась длинная царапина. Неглубокая...

-- Я не сомневался,-- откладывая меч произнес Крис.-- Говори.


Он знал не слишком много. А может быть, не стал рассказывать
всего, что знал...

Его "завербовали" через месяц после прибытия на остров.
Семилетний мальчишка, выбравшийся ночью из замка -- то ли на
спор, то ли от излишней храбрости, он потерял сознание и очнулся
в комнате с "круглыми серыми стенами". И на вопрос, заданный
бесплотным нечеловеческим голосом, смог ответить лишь
однозначно. Да, он был согласен рассказывать о происходящем на
острове в обмен на обещание вернуть его домой. Вернуть, если он
"все сделает правильно". И он остался.

Игорек никогда не видел своих хозяев. Пришельцы так и остались
для него бесплотным голосом -- вначале из стен комнаты, где его
продержали несколько часов, потом -- из "каменной плиты" --
устройства связи. С ним сделали что-то такое, давшее ему
ловкость и автоматические, отточенные приемы боя на мечах, чтобы
риск свелся для него к минимуму. А для врагов со своего острова
существовал еще один прием, абсолютно неотразимый. Надо было
лишь сообщить, кто и как ему мешает, и на каком мосту он будет
дежурить. Остальное делали "враги" с чужого острова. Наверное,
атаку готовили такие же "наблюдатели", как и сам Игорек, ведь и
он помогал устранять мальчишек с соседних островов, подчиняясь
приказам пришельцев. Он устроил драку, в которой убили Рауля с
двадцать четвертого, и сам заколол Арнольда с двенадцатого. Не
потому, что они чем-то ему мешали, и не из-за жестокости. Просто
ему приказали. Подлецам во всем мире было бы очень скучно жить,
не существуй такого понятия -- приказ.

Почему пришельцев так заинтересовала и напугала ночная встреча
Димы с кем-то из врагов, Игорек не знал. Но исправно сообщил,
куда идет дежурить Дима.

Нападение не достигло своей цели, и Малька наказали.
Электрический ток, как всегда, когда они были им недовольны. Но
зато пообещали, что если он найдет таинственного Диминого
собеседника, то это будет его последним заданием...

Игорек заплакал снова.

-- Я был бы сейчас дома, с мамой...

Крис сочувственно кивнул:

-- Какие же мы негодяи. Помешали ребеночку к маме вернуться... А
что случилось бы с ними? С Димкой и Ингой?

-- Не знаю...

-- Все ты знаешь. Как выходишь на связь?

-- Надо прижать руки к плите... И все.

-- А как еще они могут следить за нами?

-- В замке -- никак. Они знают только то, что я им сообщаю. А на
острове, на мостах, они сами все видят.

Толик недоверчиво хмыкнул. Крис пожал плечами:

-- Врешь.

-- Не врет,-- вмешался я.-- Я слышал из его разговора, что
внутри замка они нас не контролируют.

Крис посмотрел на ребят:

-- Что будем с ним делать? Дима, Тимур, Толик?

Никто не ответил. Крис сжал губы.

-- Хорошо, тогда я решу сам.

Игорек напрягся.

-- Ты заслуживаешь смерти. И мы приговариваем тебя к ней. Но
приговор откладывается... на неопределенный срок. Тимур!

Тимур поднялся со стула, морщась потер бок.

-- Отведи его в комнату под сторожевой башней, ту, что с
железной дверью и без окон. И приходи на Совет.

-- Не убежит? -- задумчиво спросил Сержан.

-- Нет,-- Крис покачал головой.-- Я сам там сидел... пять лет
назад. Помнишь, Тим?

-- Помню. Вставай!

Игорек вскочил. Тимур подтолкнул его к двери, вышел следом.

-- А теперь,-- сказал Крис,-- будем решать, что делать нам.


Мы расходились уже под утро, в половине четвертого. Тимур с
Янушем гасили недогоревшие факелы, а остальные быстро
направились к своим комнатам. Перед дневными дежурствами надо
было хоть немного поспать... Я долго шарил по стене в темном
коридоре, пока не нашел свою дверь. Теперь мне предстояло жить
одному. И я даже не мог решить, лучше ли это, чем ночевать рядом
с врагом. Правое крыло замка, где находилась комната, было
совершенно пустынно. Еще две комнаты в этом коридоре раньше
занимали ребята, погибшие на восточном мосту. Погибшие вместо
меня.

-- Дима!

Меня тихо окликнули из темноты,и я испуганно обернулся. От
серого проема окна отделилась тонкая фигурка.

-- Вы так долго совещались, что я чуть стоя не заснула.

-- Зашла бы в комнату... -- растерянно сказал я.

Наступила неловкая пауза. Инга, невидимая в темноте, молчала, и
я слышал лишь ровный шум моря за стенами замка.

-- Мы не пытали Игорька,-- сказал я наконец.-- Он струсил, сам
все рассказал.

-- Мы видели с Ритой, как Тимур его запирал.

Инга, оказывается, стояла совсем рядом. Я почувствовал ее
дыхание на щеке. Инга, наверное, тоже, потому что отодвинулась в
глубь коридора.

-- Я с Ритой разговаривала, спать всем не хотелось,-- тихо
произнесла она.-- Потом вспомнила, что забыла тебе рассказать...
Помнишь, я вечером Тимуру говорила, как о нем Гарик отзывался...

Я улыбнулся. Не потому, что мне стало весело.

-- Помню.

-- Гарик потом добавил, что мало нам... то есть им... этого
самурая с двумя мечами, теперь еще один появился, ничуть не
лучше. Это он про тебя.

-- Он не самурай, он из Алма-Аты,-- пробормотал я, чувствуя, как
улыбка становится нормальной, а уши горят, как накануне у
Тимура. Того и гляди, засветятся в темноте.

-- Я пойду, Рита ждет,-- Инга растворилась в ночи. А я еще с
минуту стоял у двери, слушая удаляющиеся шаги.


        4. Дипломатия деревянных мечей.

Я редко бывал на Северном Холме. Во-первых, это довольно далеко
от замка. Во-вторых, тут нет ничего интересного. Так я думал
раньше...

Оказалось, что обрывистый берег Северного Холма -- единственное
место на острове, где всегда есть волны. В любую погоду, даже
самую безветренную, в любое время дня и, наверное, ночи... После
рассказы Игорька мне вовсе не хотелось гулять по ночам.

Волны возникали метрах в двадцати от берега, там, где кончалось
мелководье. Стоило невидимым с холма колебаниям океанской глади
достичь этой линии, как вода вскипала, разбрызгивалась пенистой,
шипящей волной. Все ускоряя и ускоряя свой бег, вырастая, она
ударяла о подножье холма -- и исчезала. Лишь затихающий,
обиженный рокот повисал в воздухе. А к берегу уже неслась новая
волна. Рано или поздно океан сточит, размоет Северный Холм.
Остров станет ровным и скучным, как пустая тарелка. И лишь Замок
Алого Щита будет возвышаться над ней недоеденным пирожным.

Я лежал на вершине холма, метрах в пяти от осыпающегося,
обрывистого склона. Сухая, выжженная солнцем трава колола живот.
Я давно уже не носил рубашку, ограничиваясь одними джинсами.
Вообще стал привыкать к жизни на острове. А ведь не прошло и
трех недель... У меня появились новые друзья и новые привычки,
своя манера боя на мечах и свое место за круглым столом Совета.
И даже свое любимое место на острове.

Здесь всегда было очень тихо. Конечно, шумели волны, но уже
через минуту этот звук переставал замечаться. Оставался заросший
травой склон, прозрачное, чистое небо, ровное дыхание океана. А
может быть, моря, кто его знает... Казалось, что мир вокруг
замер, уснул, даже солнце остановилось в небе. И пока я лежу,
глядя на вечный бег волн, на Островах не случится никакого зла,
никакой несправедливости. Мечи так и останутся деревянными, а
дозоры на местах будут сонно загорать на солнцепеке. Мне очень
хотелось рассказать все это Инге, только я не знал, поймет ли
она меня. Впрочем, последние дни мы не ссорились. А сегодня
именно нам принадлежит самая опасная роль в придуманном Крисом
плане...

Рывком, сгоняя дремоту, я поднялся с травы. Пошел вниз, к замку,
едва удерживаясь от искушения обернуться. Северного берега
самый красивый вид на океан -- может быть, потому, что там нет
других островов. Там, до самого горизонта -- акварельная
голубизна. Там -- свобода.


Девчонки еще сидели в Риткиной комнате, лишь самая маленькая,
Оля, с обиженным видом "гуляла" по коридору. Я состроил ей
гримасу, она ответила тем же. Осторожно постучал в дверь. Мне
ответил взрыв смеха и Риткин голос:

-- Димочка, подожди пять минут!

"Димочка!" Назови меня так Инга, я бы, наверняка, обрадовался.
Но от Риты это прозвучало снисходительно-насмешливо. Я даже
оглянулся -- не слышала ли Оля. Но она хмуро водила пальцем по
оконному стеклу, не обращая на меня ни малейшего внимания.
Стекло было грязным -- за пальцем тянулись белесые следы.

-- Рисуешь?

-- Ага. Елку.

На окне, действительно, возникала елка. Оля привстала на
цыпочки, выводя на верхушке кособокую звезду.

-- Я хочу Новый год,-- раз®яснила она.-- Чтоб снег шел...

Оля была смешной девчонкой. Маленькая, худенькая и ужасно
самостоятельная. Но грустной я ее видел первый раз, да еще по
такому смешному поводу...

-- Да что в ней хорошего, в зиме-то? -- спросил я.

-- Меня перед новогодней елкой украли,-- вырисовывая вокруг елки
хоровод, ответила Оля.-- Я все думаю, думаю, что мне хотели
подарить...

Почти никто на острове не пожелал считать себя двойником. Нет,
никто с ними не спорил. Но все упорно говорили о себе в
единственном числе. "Меня украли..."

Из комнаты вышла Инга. Спросила:

-- Дим, ты уже готов?

-- Только-только собрался,-- покорно ответил я.

Все, что могло пригодиться на острове, было у меня с собой. В
кармане джинсов -- бинт, пропитанный заживляющей мазью, на поясе
-- меч -- в простой ременной петле. Ножны не требовались, для
меня меч был деревянным.

Мы вышли на южный мост. Инга чуть отстала, шла у перил,
поглядывая на воду. Меч она сегодня с собой не взяла -- в драку
ее пускать никто не собирался.

-- Димка, а если мы не вернемся, то так и проживем всю жизнь на
острове? -- то ли спросила, то ли просто произнесла вслух Инга.

-- Да. Но мы вернемся, обязательно.

-- А если нет... Дим, давай тогда убежим?

-- Куда?

-- Все равно куда. Построим лодку и уплывем.

-- Лодка в подвале есть,-- зачем-то сказал я.-- Сам видел.

-- Дим, значит ты согласен? Я одна боюсь, а с тобой мне не
страшно. Убежим?

Остановившись, я с удивлением посмотрел на Ингу. Неужели это та
самая девчонка, с которой я дрался в детском саду, кидался
снежками в школе, ходил к ней на дни рождения, помогал
переправляться через быструю, холодную речушку в турпоходе? От
той Инги осталось красивое лицо, негромкий серьезный голос,
тонкая фигурка, уже не мальчишеская, но еще и не взрослая, как
у Риты. Я вдруг понял, что действительно убегу с ней -- хоть в
открытый океан на маленькой лодке, хоть на соседний остров, в
рабство. От этого понимания мне даже страшно стало. Но тут Инга,
удивленно замершая передо мной, не выдержала моего растерянного
взгляда и покраснела. Да так сильно, что и загар не помог...
Успех надо было закреплять, и я обиженно спросил:

-- Инга, тебе не нравится наш остров?

-- Нравится, это очень хороший остров! -- Инга ответила сразу,
не раздумывая.-- Мне не нравятся острова вообще! То, что здесь
надо убивать друг друга. И не сволочей... -- голос ее на секунду
сорвался,-- ...всяких, а хороших ребят. А эти пришельцы... Я все
время чувствую, что они за нами следят. Даже в замке...

-- Они в замке не могут.

-- А я не верю!

-- Но мы же договорились... Мы же придумали, как вернуться всем!

Инга кивнула и произнесла чуть виновато и примирительно:

-- Конечно, Дим. Я буду стараться. Только я чувствую,
ничегошеньки у нас не получится!

-- Тогда убежим. Наверное, и это не поможет, Инга, ты же знаешь
про Безумного Капитана. Но все равно убежим.

Она кивнула. И упрямо сказала:

-- Лучше у него плавать, чем здесь... Мы попросимся к нему
юнгами, если нас "закружат" в море.

Когда мы подошли к середине моста, Крис с Тимуром уже заканчивали
подготовку "поля боя". Один мальчишка обвис на перилах,
запрокинув голову к небу. Я лишь раз посмотрел на него -- и
отвернулся. Все было ясно. А Инга сдавленно вскрикнула. Похоже,
этот мальчишка был не из самых плохих обитателей Двадцать
четвертого острова... Еще двое продолжали драться, но множество
ран не оставляли сомнений в исходе поединка. Четвертый из
защитников моста стоял позади. Стоял на коленях, обхватив рукой
разрубленное плечо. Крови натекло порядочно, его надо было
скорее перевязать, но сам он уже не в силах был этого сделать.

Крис и Тимур, на первый взгляд, не имели ни царапины. Рядом с
ними, скучающе опершись о меч, замер Толик. Увидев нас, Крис
хлопнул Тимура по плечу и отступил. Дерущийся до сих пор как и
все, одним мечом, Тимур остановился. Медленно вытянул из-за
спины второй меч, провел клинком по клинку. В наступившей тишине
скрип стали показался особенно жутким. С "поработавшего" лезвия
сорвалась и звонко шлепнулась на мрамор моста тяжелая темная
капля.

-- Нет... -- тихо произнес один из его противников.

Тимур прыгнул вперед. Мечи сверкнули, размытые в блестящие
круги, словно лопасти пропеллера. Что-то зазвенело. Это
ударилось о мост выбитое оружие "двадцать четвертых". Те двое
мальчишек стояли теперь безоружные. Их раненный товарищ
попытался встать -- и это ему почти удалось. Он был старше
остальных, лет четырнадцати-пятнадцати, весь в шрамах -- белых
полосках на загорелой коже... Ноги у него снова подкосились,
мальчишка рухнул на колени. И тут я увидел, что он плачет. Слезы
текли по лицу, он морщился, кривился, пытаясь их остановить. Но
ничего не получалось. Тогда он уронил голову на колени. То ли
пряча слезы, то ли подставляя шею под смертельный удар.

Я толкнул Ингу в спину. Она всхлипнула, приходя в себя. И пошла
вперед.

-- Ребята, привет!

Это немного походило на насмешку. Но, к моему удивлению, ребята
с двадцать четвертого так не подумали.

-- Привет, Ин... -- вяло, безнадежно, но вполне мирно ответил
один из мальчишек, лет тринадцати, курносый и пухлощекий. Ему бы
сейчас очки на нос -- типичный отличник из детского фильма.

-- Вы что стоите? -- закричала вдруг Инга.-- Перевяжите Мишку!

Ребята, как ошпаренные, бросились к товарищу. Но Инга тут же их
отпихнула и сама склонилась над подростком. Я подошел к
застывшему на перилах пацану, дотронулся до плеча. Мальчишка,
словно ждал этого движения, его вялое, безжизненное тело сползло
вниз. Одна рука у него скользнула в проем перил, закачалась над
далекой водой. Меня начало подташнивать. Неужели это неизбежно?
Неужели путь к миру, к победе для всех, не бывает без крови?
Крови такого вот несчастного паренька, вся беда которого -- в
слишком правильном соблюдении условий Игры? Неужели нам не
найти других путей? Или... мы просто не хотим их искать?

Тимур тем временем начал перевязывать "отличника", Крис взялся
за третьего паренька. "Отличник", морщась от боли, спросил:

-- Что, в плен берете?

-- Нет, отпускаем,-- добродушно раз®яснил Крис. Кивнул на
убитого и с искренним сожалением сказал:

-- Я не хотел. Но сами видели, или -- или... Вы его заберите,
пусть похоронят на острове...

Мальчишка ошарашенно прижал к груди забинтованную руку.
Растерянно сказал:

-- Только мы его не дотащим. Пусть пока лежит, не скидывайте.

Крис внимательно посмотрел на меня. Я едва заметно кивнул.

-- Ничего страшного,-- четко, раздельно выговорил он.-- Дима с
Ингой вам помогут.


Первый раз я шел по вражеской половине моста. Мы спускались, но
каждый шаг все дальше и дальше удалял нас от Замка Алого Щита.
Передумать было еще не поз