ести
ситуацию.
     Диггиррен: - Мне кажется, я только сейчас понял это.
     Строггорн:  -  Хорошо. Мы этого и добиваемся,  чтобы ты  понял. Что  ты
делал потом? Ты предлагал Этель снять блоки?
     Диггиррен: - Нет. Я был уверен, что она откажет.
     Строггорн: - А другим женщинам?
     Диггиррен: - Один раз,  в самом начале, я попробовал уговорить одну, но
она отказала и больше я не пытался.
     Строггорн:  -  В остальном  они никогда  не отказывали  тебе? В обычных
отношениях?
     Диггиррен: - Нет. Но этого было слишком мало для меня и совсем не то.
     Строггорн:  -  Понятно.  Дальше ты попытался  снять  блоки  Этель?  Как
обычно, путем пси-удара?
     Диггиррен: - Да, но с первого раза это не удалось.
     Строггорн: - Уточни.  Ты делал это уже  во  время полового акта или  до
этого?
     Диггиррен: - Во время.
     Строггорн: - Почему?
     Диггиррен: - Я  заметил, что так  это легче  удается, наверное, женщине
сложнее сопротивляться в такой ситуации.
     Строггорн: - И что было дальше?
     Диггиррен: - Я повторил пси-удар, увеличив воздействие.
     Строггорн: - Она кричала?
     Диггиррен: - Да. Я причинил ей очень сильную боль,  и это удивило меня,
потому  что я специально параллельно  блокировал  зоны восприятия  боли. Это
обычно  не  снимает боль полностью, но смягчает ее. В этот раз - не помогало
совсем.
     Строггорн: - Дальше?
     Диггиррен: - Ей стало плохо. Настолько,  что  пришлось ее  отпустить  и
прекратить воздействие. Этель и без этого рвало.
     Строггорн: - Почему ты отпустил ее домой? Ты же понял, что что-то здесь
не так?
     Диггиррен: - Я хотел прощупать ее  мозг, но из-за этих  повреждений там
была  настоящая свистопляска и я ничего не мог понять. Только удивился,  что
Этель в сознании и предложил ей помощь, но она отказалась в довольно  резкой
форме,  сказав,  что  в  детстве  страдала неустойчивостью психики и  должна
проходить зондаж только у одного врача. И еще Этель добавила, что это скорее
всего  отравление, а не  психическое и  лучше ей добраться поскорее домой  и
принять лекарства.
     Строггорн: - Может быть, ты просто растерялся?
     Диггиррен: - Это тоже, конечно.
     Строггорн: - Что было дальше?
     Диггиррен: - Она сразу же ушла, после того, как я вызвал такси.
     Строггорн: - Когда ты увидел ее в следующий раз?
     Диггиррен: - На  маскараде. Когда я все проанализировал, то  понял, что
допустил ошибку.  Мне  никак нельзя было  отпускать  Этель,  потому что  при
зондировании  ее психики могло  стать очевидным психическое насилие. В  этот
раз мне  не удалось стереть память, точнее,  я был вовсе  не уверен, что мне
это удалось, -  у нее была слишком хорошая защита. Уже через несколько часов
я поехал  к ней  и  сразу понял,  что  домой  она так и  не возвратилась.  Я
осторожно запросил все клиники - но  Этель никуда не  поступала. Это немного
успокоило меня. Я решил, что если  Этель  до сих пор в порядке,  может быть,
травма зарастет сама, и она не станет обращаться к врачу.
     Строггорн: - Несмотря на это, ты продолжал ее искать?
     Диггиррен: -  Да. Мне  не понравилось,  что Этель  вообще  исчезла.  Не
ходила  на  работу,  не появлялась дома. Я  был там. Везде  лежал слой пыли.
Только через несколько месяцев я увидел ее на маскараде с тобой, Строггорн.
     Строггорн: - Думаю, ты не сразу меня узнал?
     Диггиррен: - Конечно, ты же специально изменил свой пси-образ. Я звонил
матери  Этель.  Она  мне сказала,  что с ней  все  в порядке, только не дала
адрес. Я  решил, что Этель завела мужчину, но никак не мог предположить, что
это ты.
     Строггорн: -  Для  тебя это стало потрясением? Или ты по-прежнему хотел
только убедиться, что Этель не обращалась к врачу?
     Диггиррен: - Это стало потрясением.  И  я испугался,  так как знал, как
легко ты забираешься в мозги, не говоря уже о том, что вы могли быть вместе,
ты понимаешь, в полном Психическом смысле.
     Строггорн: - Ты думал, что почти наверняка я узнаю, что было насилие?
     Диггиррен: - Да.
     Строггорн: -  Диггиррен, скажи  честно.  Ты испытывал  ко мне  ревность
после того, что узнал обо мне и Аолле?
     Диггиррен: - Это сложный вопрос. Наверное, да. Может быть, еще зависть.
От того, что тебе, в моем тогдашнем понимании, повезло, а мне - нет.
     Строггорн:   -  Странно.  Ты  был  совсем   ребенком.  Как  можно  было
сравнивать? Ты же не знал, что тебя ждет в будущем?
     Диггиррен: -  Сначала я  на это  и  надеялся, но,  когда  подрос, начал
понимать, что все не так  просто. Первая женщина  была у меня  в шестнадцать
лет.
     Строггорн: - Сразу после того случая, когда ты помогал нам на операции?
     Диггиррен: - Да. Не удивляйтесь. Я тогда  стал  героем. Девушки  просто
атаковали меня. Думаю, за тот первый раз меня нельзя обвинять.
     Строггорн: - И что ты испытал?
     Диггиррен: - Полное разочарование. Много  лет  потом у  меня  никого не
было. Я потерял к этому интерес. Решил, что уже никогда ничего не смогу.
     Строггорн: - А потом? Когда ты изменил свое мнение?
     Диггиррен: - Я не изменил. Я  просто зондировал многих женщин и в конце
концов понял,  что без снятия блоков можно не надеяться  испытать то, что  я
хотел.
     Строггорн: - Диггиррен, скажи, ты когда-нибудь влюблялся?
     Диггиррен: - Нет. До Этель я не знал, что это такое и не понимал, когда
читал об этих  чувствах.  Я знал, как это должно  быть, и, наверное, поэтому
гасил всякие проявления чувств. Мне казалось, это было все не то.
     Строггорн: - Тебе не пришло  в голову, что это может быть  по-разному у
разных людей?
     Диггиррен: - Нет. По-разному, может быть,  но не до такой  степени, как
это было у меня. Мне так казалось.
     Строггорн: - А сейчас?
     Диггиррен: - Теперь  я понял, насколько все сложно.  Это жестоко, но не
только  переделка  психики  убедила   меня  в   этом,  но  и  мои  неудачные
эксперименты.
     Строггорн: - Понятно. Расскажи, что было у тебя второй раз с Этель?
     Диггиррен: - Это трудно. Мне больно об этом вспоминать.
     Строггорн: - Нужно, Диг.
     Диггиррен: - Перед этим я несколько раз встречал ее с тобой, Строггорн.
Не могу тебе передать, что я чувствовал при  этом  -  но это  была настоящая
пытка.  Я  был уверен,  что Этель живет  с тобой.  Еще был  страх,  что  все
откроется. Сложные чувства, которые трудно было скрывать. Мы ведь еще иногда
и  работали  вместе с тобой...  Через некоторое время я  немного успокоился.
Если  все было известно, почему со мной еще не разбирался Совет?  Я и сейчас
не понимаю, почему? Вы же все знали?
     Строггорн: -  Об®яснить?  Не хотели изуродовать  твою психику, зондируя
силой, и, главное, не  оценили, насколько серьезно ты болен. Мы же не знали,
что женщин было больше сотни. Продолжай.
     Диггиррен:  - Мы  случайно встретились с Этель. Хотя  теперь я не знаю,
было ли это случайно?
     Строггорн: - Случайно.
     Диггиррен:  - Может быть. Посидели, поговорили. Этель  сначала уже чуть
было не ушла, и я сразу понял, что она очень изменилась. Все было  не так. Я
решился спросить о ваших отношениях. Нужно же было получить хотя бы какую-то
информацию. Попытался проникнуть к ней в мозг - она  сразу почувствовала, но
блоки, которые  я  увидел  там!  Мне  стало  ясно, что Этель была  у  врача.
Психотравмы   так   не  зарастают.   Здесь  поработал   хирург  и  поработал
профессионально.
     Строггорн: - Ты сразу подумал обо мне?
     Диггиррен: -  Нет.  Не знаю. Она сказала,  что ты  ей  только друг. Это
сильно  удивило  меня, но  Этель были известны такие  подробности,  что я не
знал, о чем думать - она  не врала. По крайней мере, я  не мог почувствовать
ложь, а ведь обмануть меня практически невозможно.
     Строггорн: - Этель сразу согласилась пойти с тобой?
     Диггиррен: - Да. Только у меня возникло чувство, что она не хочет идти.
Но отпустить я  ее не мог -  мне нужно было наконец разобраться, в чем дело.
Еще были чувства к Этель, только тогда я не понимал этого.
     Строггорн: - Вы пришли домой?
     Диггиррен:  -  Да.  Но я  уговорил ее  выпить чаю. Она не  хотела, но я
настоял.
     Строггорн: - В этот раз ты не спешил. Почему?
     Диггиррен: - Не знаю. Что-то было не  так, и Этель была такая грустная.
Мы  разговаривали.  Первый  раз в  своей  жизни я  так  откровенно  обсуждал
проблему  взаимоотношений  между   эсперами.  Она  много  узнала   от  тебя,
Строггорн, и не  скрывала этого. Ей удалось  как-то показать  все  с  другой
стороны.
     Строггорн: - Ты просил ее снять блоки?
     Диггиррен: - В этот раз - да.
     Строггорн: - И она согласилась?
     Диггиррен: - Не совсем. Этель поставила ряд условий:  если понравится и
я снимаю первым. Теперь я понимаю, что для нее это было самым важным - чтобы
я был первым.
     Строггорн: - Что было потом?
     Диггиррен: - Я бы не хотел рассказывать об этом подробно.
     Строггорн: - Расскажи, что считаешь важным, мы зададим вопросы, если не
поймем.
     Диггиррен: - Я раздел ее, не спеша, мне передалась ее печаль.
     Строггорн: - Ты тогда уже знал, что убьешь ее?
     Диггиррен: - Нет. Я думал - она снимет блоки, и тогда я смогу убрать из
ее  мозга воспоминания  о том случае. Конечно, я  хотел сначала  понять, что
знаешь ты. Но  насилие собирался  применить, только  если не  будет  другого
выхода.
     Строггорн: - Ты снял блоки первым?
     Диггиррен: -  Да, но сначала, мне кажется,  я  достаточно  возбудил ее.
Хотя не знаю, теперь я уже не уверен в этом.
     Строггорн: - А Этель?
     Диггиррен: - Все тянула, хотя, мне казалось, ей было тоже хорошо.
     Строггорн: - Потом?
     Диггиррен: - Мне тоже было хорошо. Хоть  она и не сняла блоки. Это было
совсем по-другому, мне было сложно контролировать себя. И в  этот раз мне не
нужно  было оказывать влияние на психику женщины. Я решил, что буду ждать до
последнего,  потому  что  знал, как  все закончилось прошлый раз, и не хотел
повторения.
     Строггорн: - Она сняла блоки?
     Диггиррен:  -  Да. Я  не  могу описать, что  испытал  при этом.  Ведь я
поверил ей,  что вы  были только друзья. Невозможно было предположить, чтобы
после тебя Этель  пошла со мной и почти без  всякого перерыва во времени! Да
еще  сняла блоки! Но это  было так. Ужасная  боль! Никогда  мне не забыть об
этом!  Наверное,  я потерял сознание  на несколько секунд, потому  что когда
очнулся,  Этель была в  конце спальни. Она собиралась уйти и блоки  были  на
месте.  Это еще  больше взбесило меня, да  еще  эта  боль  -  я даже не смог
закрыть  свой мозг. Вы издевались надо мной, потому  что ты не мог ничего не
знать при ваших  отношениях.  Этель  уже дошла  до двери.  Я понял,  что она
сейчас уйдет. Это был конец. Всему. Надеждам,  любви, всей моей  жизни.  И я
представил вас вместе  и решил, что не  отпущу ее никогда  из этой  спальни.
Пусть останется здесь  навсегда.  Дальше -  пси-удар, самый  мощный  в  моей
жизни, наверное, ей хватило бы намного меньшего, чтобы умереть. Я должен был
ей просто сжечь мозг. Все. Потом ничего  не  помню. Потерял сознание. Можете
судить, мне нечего добавить.
     Строггорн: - Еще один вопрос. Как получилось, что Этель сняла аварийный
браслет?
     Диггиррен:  - Я  сам его снял.  Пока ласкал ее. Не забывай, я собирался
работать  с  ее  мозгом,  проводить  психооперацию  -  зачем  мне  нужен был
случайный вызов?
     Строггорн: - Теперь понятно. Жаль.  Очень страшная история. А знаешь, в
чем  самая  большая  глупость?  Ты  напоролся на ложное  воспоминание. Этель
действительно мне только друг и у меня с ней никогда ничего не было. То, что
ты  видел  тогда,  я  встроил ей  в  мозг специально,  чтобы  вызвать у тебя
психотравму и получить возможность  беспрепятственно заняться твоей головой.
Поэтому ты и не мог обнаружить ложь. Этель говорила правду, и  если бы ты не
был так возбужден, то ты,  при твоей квалификации, конечно, отличил  бы  это
воспоминание  от настоящего. Мы не учли  только одного -  у  тебя  оказалась
слишком сильная психика и ты оказался способен убить.
     Диггиррен: -  Как ты только  мог,  Строггорн?  Сейчас  я  предпочел  бы
умереть вместо нее. Мне можно уйти? Очень устал.
     Строггорн:  -  Вопросы к  Диггиррену у  членов  Совета  есть?.. Уведите
подсудимого.

     ВЫНЕСЕН  ПРИГОВОР: Диггиррена ван Нила признать  виновным в  умышленном
убийстве и проведении психических экспериментов на людях. Продолжить лечение
в  клинике-тюрьме   Аль-Ришада.  После  полной   реабилитации  и  устранении
патологических  изменений   психики  приговорить  Диггиррена   ван   Нила  к
обязательному глубокому психозондированию один  раз в полгода на  протяжении
десяти  лет  после окончания  лечения, в  дальнейшем  - каждые пять  лет, на
протяжении последующих  сорока лет.  В  случае  сопротивления  -  подвергать
принудительному психозондированию без дополнительного решения суда.

        x x x

     Аолла вынырнула из  гиперпространственного окна. Строггорн, как обычно,
встречал ее, принес большой букет красивых красных роз.
     - Где еда? - улыбнулась Аолла.
     - Уже на столе. Там все собрались. У нас неприятности, девочка.
     - С кем?
     - Три дня назад судили Дига.
     - Господи, за что?
     - Там я положил приговор. Страшное дело. Теперь у нас  еще  с  девушкой
непонятно что делать. Оживить оживили, только она у нас не в себе. Мы хотели
просить  тебя  поговорить  с  ней. Ты женщина,  может  быть уговоришь ее  на
обследование?
     - Настолько серьезно?
     - Она отказывается. Делать силой, после того, что мы с ней уже сделали,
ни у кого рука не поднимается. Это уже в крайнем случае. Странница тебя ждет
на Земле.
     - Зачем?
     - Не знаю. Хотела видеть. На Дорне все нормально?
     Аолла внимательно посмотрела  на него и ничего не  ответила.  Строггорн
подумал,  что  чем дальше, тем больше у них проблем и  никто  не знает,  как
выпутываться из них.

        x x x

     Больше   часа  Строггорн   ждал  Аоллу  у  палаты  Этель.  Она  никогда
впоследствии не  рассказывала, о чем они  говорили,  но Этель согласилась на
обследование. Ее уговаривали так упорно,  потому что Странница была на Земле
и в этот раз вроде бы не спешила. Советники упросили ее заняться Этель, хоть
ей и не хотелось это делать. Странница так  и не отказалась от мысли, что не
нужно было вообще оживлять девушку.
     Этель вошла  в  операционный  зал  и посмотрела на незнакомую  женщину,
сидевшую в кресле. Бесконечная мерцающая нервная сеть висела в пространстве.
Этель все  вглядывалась в некрасивое лицо и никак  не могла понять, кто это.
Любой  человек несложной пластической операцией мог изменить свою внешность,
и Этель удивило, почему женщина  не сделала этого, оставив собственное лицо.
Этель оглядела  зал - все Советники были здесь, и  ее смутило, что это из-за
нее  они  собрались вместе.  Ее  жизнь  причинила Советникам  слишком  много
беспокойства, а Этель вовсе не хотела этого.
     -  Садись, Этель, - сказала Странница,  специально  приняв свой  земной
Облик, чтобы не  пугать девушку. Из всех воплощений  этот облик  легче всего
воспринимался людьми, и Странница хорошо это знала. - Постарайся не бояться.
Я посмотрю на тебя всего несколько минут. Хорошо? Только не отводи взгляд.
     От  этих  слов Этель  сразу поняла,  кто  эта женщина. Только  в  глаза
Странницы эсперам не рекомендовалось смотреть без крайней необходимости. Все
знали,  что  это было  эквивалентно  полному  рассказу о  своей  жизни и  не
доставляло  удовольствия  ни  человеку,  ни  самой Страннице.  Осмотр  занял
несколько минут.  Этель почувствовала  только мягкое касание руки к мозгу, и
все кончилось.
     -  Вы  отвратительно  поработали,  ребята,  -  сердито  на  высокой   и
недоступной  для  Этель  скорости  говорила  Странница.  -  Кто  рассчитывал
установку пси-входов?
     - Я, - сознался Креил. - Неправильно?
     - Их  мало или слишком много. Все зависит от того, что вы хотели из нее
сделать.  Если оставить  человеком - слишком  много, а для Варда -  мало. Вы
никогда не читали про зомби? Человека оживляли, но не до конца, получалось -
и не жив и не мертв. Вот и вы сочинили что-то в этом роде. Что делать будем?
Строггорн, у тебя нет желания еще раз обзавестись щупальцами?
     - Они мне до сих пор по ночам сняться. Хорошо, что я сплю раз в неделю.
Что-нибудь другое можно придумать? Я считаю, лучше больше так грубо не лезть
в ее мозг.
     -  Не  лезть  в ее мозг! - передразнила Странница. -  А  раньше  о  чем
думали? Можно попробовать развернуть Вард-Структуру. Не знаю только, что  из
этого  выйдет,  и   девушку   жалко.  Вдруг  не  развернется?  Тогда  будешь
обзаводиться щупальцами, и  не говори, что я  тебя об этом не предупреждала!
Горе  с  вами.  Подсунули  работу.  Аолла  поговори с ней, помоги раздеться,
положи под купол  и сними с нее парик, я собираюсь подключиться с пси-входам
головы, раз  вы  их туда ей  встроили.  Только  ей это  об®яснять не  нужно,
что-нибудь другое придумай, а то испугаешь.
     Аолла увела Этель, та ничего не понимала, но и вопросы не задавала.
     -  Лао  и  Линган  помогут  мне.  Креил,  уходи,  я  собираюсь  создать
Семимерность, а ты у нас не любитель Многомерности, да и особо нам не нужен.
За  оператора сядет Аолла. Имейте только  в виду  - это ко всем относится: в
момент  развертки Вард-Структуры  будет  большой перепад энергии. Может быть
даже  очень большой,  нам же  ее по ходу придется достроить! Строггорн, ты у
нас специалист по псевдореальности?
     - А что?
     -  Пойдешь  и  "уведешь"  ее куда-нибудь. Обезболивание сделать нельзя,
забыл,  что  ли?  Это же Вард-Структура,  а  Этель ведь совсем не Вард. Тебе
щупальца тоже не понравились, думаешь, ей это понравится?
     Аолла вернулась и  заняла пси-кресло. Кроме  нее и Строггорна все давно
подключились.  Строггорн вошел к Этель  и сел рядом  с  операционным столом,
почувствовав, что пространство начало  изменяться.  Щупальца  протянулись  и
нашли  пси-входы  головы  Этель. Она  не  могла видеть  этого, но все  равно
испугалась. Строггорн попросил ее смотреть  себе в глаза.  Этель заглянула в
них: они стали совсем желтыми. Ей показалось, что люди, которые окружали ее,
вовсе и не люди, а только маски, за которыми скрывались непонятные чудовища.
А Строггорн все неотрывно смотрел ей в глаза, и Этель вскоре потеряла себя.
     Она сидела на огромном  обрыве. Не  сразу,  но Этель вспомнила, что уже
была здесь. Строггорн был рядом, смотрел на нее своими желтыми, без зрачков,
глазами. Ей стало страшно.
     - Чего ты боишься, Этель? Ты так давно знаешь меня, разве я  делал тебе
плохо?
     Она  посмотрела  вниз,  на  равнину.  Огромное  изумрудное пространство
расстилалось  перед  ней,  переливаясь  всеми цветами  зеленого.  Его  волны
колыхались,  поднимаясь вверх  и тая  в  бесконечности. Белоснежные мустанги
неслись, не касаясь копытами земли.
     - Хочешь прокатиться, Этель?
     - А можно?
     -  Тебе  сейчас все можно.  Только, если не возражаешь, я  изменю  свой
Облик.
     - И кем ты станешь?
     -  Гепардом. Прокатишься на мне  вниз. Хорошо? - Он посмотрел  на нее и
исчез. Желтые глаза без зрачков  снова смотрели  на Этель, только теперь это
не  были  глаза  человека. Она  села  на  гепарда,  и  огромными прыжками он
помчался с обрыва, не касаясь земли своими мягкими лапами. Они поравнялись с
мустангом,  и Этель  пересела на  него.  Теперь гепард летел  с  ней  рядом,
изредка поворачивая голову и смотря ей  в глаза. Мустанг несся все быстрее и
быстрее, и в какой-то момент  Этель  испугалась,  держась  за огромную белую
гриву, которая сейчас далеко развевалась за ними, и боясь упасть.
     -  Строггорн!  -  непрерывно звала она. Но гепард  только  несся рядом,
смотря на нее  своими печальными глазами, и невозможно было ни остановиться,
ни что-либо изменить.
     Преграда  возникла  неожиданно,  словно  вывернулась  из-за   поворота.
Мустанг  вст