вских документов продолжала беспокоить нас.
   - Заставьте Шелвина поклясться  молчать  и  расскажите  ему  все  без
утайки, - предложил я. - Может быть, он возгордится  тем,  что  послужил
своей стране.
   - Думаешь, он пожалеет, что  смог  пожертвовать  родине  только  один
восьмиметровый катер? - осведомился Хемингуэй.
   - Всякое может быть, - с сомнением отозвался я.
   Хемингуэй подпер голову рукой.
   -  Черт  возьми,  это  был  прекрасный  катер.  Помнишь  его  носовой
прожектор, встроенный  в  планшир?  А  маленькую  статуэтку  русалки?  А
приборы, спроектированные тем  самым  конструктором,  который  строил  в
двадцатых роскошные малые суда "Гар Вуд"?  А  его  штурвал  "дейзенберг"
и...
   - Хватит, - перебил я. - Меня уже тошнит.
   Хемингуэй кивнул, все еще поддерживая голову ладонью.
   - Что ж, Том - щедрый человек и настоящий патриот.
   Если  это  не  поможет  нам  вымолить  прощение,   останется   только
пристрелить его.

***

   В понедельник 31 августа, когда я сидел в  постели,  хлебая  остывший
суп, во флигель вошел Хемингуэй.
   - К тебе два посетителя, - сказал он.
   Надеюсь, мой взгляд не выразил ровным счетом ничего.
   - Британский хлыщ и карлик в  двухсотдолларовом  костюме,  -  добавил
писатель. - Я сказал им, что они могут поговорить  с  тобой,  но  с  тем
условием, что я буду присутствовать при беседе.
   - Меня это устраивает, - ответил  я,  ставя  поднос  на  прикроватный
столик.
   В комнате появились еще два кресла, и  после  взаимных  представлений
Хемингуэй велел мальчику-слуге принести всем по бокалу виски.  Дожидаясь
его,  мы  болтали  о  пустяках.  Я  заметил,  что  Хемингуэй  оценивающе
присматривается к гостям, а командор Ян Флеминг и Уоллес Бета Филлипс, в
свою очередь, к нему. Британец и  карлик,  казалось,  остались  довольны
тем, что увидели и услышали; Хемингуэй продолжал терзаться сомнениями.
   - Мы так рады, что ты остался в живых, старина, - уже  в  третий  раз
повторил Флеминг. История с моим ранением начинала мне приедаться.
   - Значит, мы можем поговорить о том, как и отчего все это  случилось?
- спросил я.
   Флеминг и Филлипс посмотрели на Хемингуэя.
   - Не стесняйтесь, - произнес тот натянутым тоном. -  Я  его  друг.  К
тому же я и сам набил несколько шишек и  синяков.  -  Он  прикоснулся  к
своей забинтованной голове. - И хотел бы знать, ради чего.
   Гости переглянулись и кивнули. Было  жарко,  я  потел  в  пижаме.  На
Хемингуэе были мешковатая рубашка, шорты и сандалии, но и  он  взмок  от
испарины. Ян Флеминг маялся в своем  шерстяном  "тропическом"  блейзере,
который выглядел именно шерстяным, но уж никак не тропическим. И  только
Уоллесу Бета Филлипсу зной был нипочем. Лысый  коротышка  казался  таким
подтянутым, безупречно сшитый костюм сидел на нем так ладно, как будто в
комнате царила сухая прохлада, а не влажная жара.
   Я решил еще  раз  представить  посетителей,  чтобы  Хемингуэй  лучшее
уяснил ситуацию.
   - Ян работает с ребятами  из  британской  М16,  -  сообщил  я.  -  Он
сотрудничал с БКРГ Уильяма Стефенсона в нашем полушарии.
   Длиннолицый британец учтиво поклонился писателю и раскурил  сигарету.
Я заметил, что при виде длинного мундштука Хемингуэй нахмурился.
   - Господин Филлипс прежде служил в BMP, - продолжал я, - а теперь  он
работает у Билла Донована в КСК.
   - Теперь  она  называется  ОСС,  Джозеф,  -  негромко  поправил  меня
Филлипс.
   - Да. Я оговорился. Но мне  казалось,  что  вы  переехали  в  Лондон,
господин Филлипс.
   - Так и есть,  -  ответил  коротышка.  Его  улыбка  вызывала  у  меня
совершенно иные чувства, нежели кривая ухмылка Дельгадо, - она  помогала
мне расслабиться  и  внушала  симпатию  к  Филлипсу,  а  когда  улыбался
Дельгадо, мне хотелось убить его.
   "Своим возвращением вы обязаны Хемингуэю", - подумал  я  и  встряхнул
головой - в это время суток лекарства мешали мне связно мыслить.
   - Я вернулся, чтобы поговорить с вами, - продолжал Филлипс. Он кивком
указал на Хемингуэя. - С вами обоими.
   - Мы ждем ваших объяснений, -  сказал  Хемингуэй.  -  Или  вы  хотите
сначала узнать, что произошло на минувшей неделе?
   Ян Флеминг вынул изо рта мундштук и стряхнул пепел в  пепельницу  для
гостей, стоявшую у подноса с моим обедом.
   -  Мы  хорошо  осведомлены  об  этих  событиях,  но  с  удовольствием
выслушаем подробности о гибели майора Дауфельдта.
   Хемингуэй бросил на меня взгляд. Я кивнул. Он коротко,  немногословно
поведал им о случившемся.
   - А лейтенант Мальдонадо? - спросил Филлипс.
   Я рассказал о нашей встрече на кладбище.
   - Но лейтенант остался жив? - произнес Флеминг.
   Я кивнул. "Хитрое дело" в изобилии поставляло нам информацию  на  эту
тему.
   - На следующий день  женщины,  которые  принесли  цветы  к  памятнику
Амелии де ла Хоц, услышали его крики из мавзолея. Мальдонадо доставили в
гаванскую  клинику,  сумели  спасти  его  ногу  и  приставили   к   нему
круглосуточную охрану.
   - Зачем? - спросил Филлипс.
   - Чтобы обеспечить его безопасность, - ответил Хемингуэй. - Лейтенант
спугнул  десяток   хулиганов-фалангистов,   вознамерившихся   осквернить
памятник студентам-медикам.
   Он прогнал их, но Кубинская национальная полиция опасается возмездия.
Всю эту неделю Мальдонадо оставался героем Гаваны..,  по  крайней  мере,
для тех, кто не знал, что он за человек.
   - Думаешь, он захочет отомстить, старина? - спросил Флеминг, глядя на
меня.
   - Вряд ли, - ответил я. - Мальдонадо  был  всего  лишь  мальчиком  на
побегушках, отнюдь не центральной фигурой.
   Он получал деньги как от ФБР, так и от СД. Он провалил одно из  своих
заданий. Сомневаюсь, что он пожелает довести его до конца. К тому же, по
слухам, несколько ближайших месяцев он будет ходить на костылях.
   - Все это замечательно, - подал голос Хемингуэй,  -  так  давайте  же
выслушаем  объяснения.  Лукас  утверждает,  что   почти   разобрался   в
происходящем, но мне не удалось вытянуть из него ни слова.
   Я поправил подушку за своей спиной.
   - Я решил отложить свои догадки до нынешнего совещания, - сказал я. -
Будет проще, если кто-нибудь заполнит пробелы.
   - Ты ждал нас? - с удивлением спросил Флеминг.
   - По крайней мере, господина Филлипса, - ответил я.  -  Но  надеялся,
что появится и кто-нибудь из вашей группы, Ян.
   В конце концов, это был торг из-за ваших секретов.
   - Каких секретов? - вмешался Хемингуэй. - Ты имеешь в виду британские
конвои и Дьепп?
   Господин Филлипс сцепил пальцы и вновь улыбнулся.
   - Изложите свои гипотезы, Джозеф. А мы добавим, если  нам  будет  что
сказать.
   - Хорошо, - отозвался я и выпил воды из стакана,  стоявшего  на  моем
подносе. -  Думаю,  все  происходило  примерно  так...  По-видимому,  СД
заключило некую сделку с американской контрразведкой.., почти  наверняка
с ФБР, а то и с директором Гувером лично.  Они  прикрывались  совместной
разведывательной операцией СД и Абвера в Бразилии, Мексике  и  на  Кубе.
Тедди Шлегель и остальные оперативники  Абвера,  в  том  числе  бедолаги
солдаты, которых убили на берегу, не имели ни малейшего понятия  о  том,
что происходит в действительности.
   - А именно? - спросил  Флеминг,  вертя  в  пальцах  мундштук  и  чуть
заметно улыбаясь.
   - Суть в том, что СД - Бекер, Мария и Дельгадо, а также их хозяева  -
намеревались сдать агентуру Абвера в Западном полушарии, а может быть, и
в Европе.
   Хемингуэй прикоснулся к повязке. За последнее время его борода сильно
отросла.
   - Одна шпионская организация нацистов предает другую? - произнес  он.
- Но это бессмысленно. Ведь они воюют с нами.
   - Господин Филлипс, - сказал я, - думаю,  вы  сумеете  объяснить  это
лучше, чем я.
   Лысый коротышка пошевелил сцепленными пальцами и кивнул.
   -  По  правде  говоря,  господин  Хемингуэй,  СД  отнюдь  не  считает
американские  разведывательные  и  контрразведывательные  органы  своими
главными врагами.
   - Вы хотите сказать, их основной противник - Советы и Британия?
   - Да, в международных делах они  имеют  более  высокий  приоритет,  -
согласился  Филлипс.  -  На  самом  же  деле  основным  противником   СД
является... Абвер. - Он умолк  и  пригубил  виски.  -  Джозеф  наверняка
объяснял вам, что разведывательная группа СД. АМТ IV,  входит  в  состав
РСХА, которая  включает  в  себя  Гестапо  и  СС  и  в  настоящее  время
осуществляет организацию и управление концлагерей  и  лагерей  смерти  в
оккупированной Европе.
   - Гиммлер, - сказал Хемингуэй.
   Филлипс вновь кивнул.
   - Рейхсфюрер Генрих Гиммлер. Вероятно, самый страшный из людей,  ныне
живущих на планете.
   Темные брови Хемингуэя приподнялись, скрывшись под повязкой.
   - Страшнее, чем даже Адольф Гитлер?
   Ян Флеминг стряхнул пепел и подался вперед.
   - В мозгу Адольфа  Гитлера  родятся  кошмары,  а  рейхсфюрер  Гиммлер
воплощает их в жизнь.
   - Мы имеем достоверную информацию о том, что и поныне евреев  бросают
в лагеря смерти.., заметьте, не в концентрационные лагеря, а в  огромные
колонии, созданные СС с единственной целью уничтожить иудейскую  расу..,
в количествах, которые цивилизованный мир не в силах лаже представить, -
добавил Филлипс.
   На лице Хемингуэя отразились интерес и отвращение одновременно.
   - Но при чем здесь Дельгадо и Мария, "Хитрое дело" и я?
   - На первый  взгляд  адмирал  Канарис  со  своей  военной  разведкой,
рейхсфюрер Гиммлер  и  его  РСХА,  а  также  почивший  генерал  Рейнхард
Гейдрих, глава СД. действовали в  полном  единстве  и  согласии  во  имя
Тысячелетнего Рейха, - заговорил Филлипс. - На  самом  же  деле  Канарис
ненавидит двух остальных, а Гиммлер  с  Гейдрихом  уже  давно  замышляли
погубить Абвер и репутацию адмирала.
   - Передав ФБР все эти сведения об Абвере, - сказал я. - А еще  раньше
Бекер, главарь местного отделения СД.  уничтожил  бразильскую  и  другие
южноамериканские разведывательные сети Канариса. Потом  они  с  Дельгадо
организовали передачу секретных сведений об  Абвере  в  ФБР  через  наши
руки. По крайней мере, через нас - Дельгадо, а потом - Гуверу.
   Хемингуэй покачал головой.
   - Ничего не понимаю. Если у Дельгадо имелся канал связи с  Гувером  -
господи, ведь тот был его  начальником!  -  то  зачем  ему  понадобились
"Хитрое дело" и мы в качестве перевалочной базы для этих документов!
   - Ошибаетесь, старина, - сказал Флеминг, усмехаясь себе  под  нос.  -
Человек,  которого  вы  знаете  под  именем  Дельгадо,  уже  организовал
передачу документов  через  Кубинскую  национальную  полицию,  но  когда
прошлой весной объявилось ваше "Хитрое дело", все  участники  сговора  -
Дельгадо, Эдгар Гувер,  Гейдрих,  полковник  Вальтер  Шелленберг  и  сам
Гиммлер - увидели, какие выгоды оно сулит. Любительская шпионская  сеть,
связанная  со  всеми  основными  контрразведывательными  службами   США,
которой лично покровительствует посол Соединенных Штатов.., и все это  -
в девяноста милях от побережья Америки! Идеальное прикрытие.
   - Прикрытие, - задумчиво произнес Хемингуэй. - Иными словами, если бы
что-нибудь сорвалось, мы стали бы козлами отпущения.
   - Именно, - подтвердил Филлипс. - Насколько мы  можем  судить,  Эдгар
Гувер  весьма  встревожен  провалом  прошлогодней  операции  с  участием
Попова. ФБР располагало документальными свидетельствами того, что японцы
собираются бомбить Пирл-Харбор, за много  недель  до  нападения,  однако
Гувер и его люди утаили  их.  Уильям  Донован  подтверждает  это.  Гувер
опасался, что президент Рузвельт узнает об этом и  ослабит  роль  ФБР  в
разведке, либо, в самом кошмарном для  Гувера  варианте,  снимет  его  с
должности директора Бюро.
   - Гувер предпочел бы умереть, - негромко добавил я.
   - Совершенно верно, - сказал Филлипс. - Именно поэтому он  согласился
с планом, который ему предложил Дельгадо.., майор  Дауфельдт.  С  планом
СД. С планом Гиммлера.
   Я поднял руку, словно школьник:
   - Но кто такой Дельгадо? Да, я знаю,  он  -  майор  СС  Курт  Фридрих
Дауфельдт.., но что он за человек?
   Ян Флеминг погасил  сигарету  и  вынул  окурок  из  длинного  черного
мундштука. Когда он заговорил, выражение его лица и голос  были  намного
серьезнее, чем прежде.
   - Насколько нам известно, дружище, Дауфельдт - самый умелый разведчик
Германии за все время, что она ведет  войну.  -  Флеминг  невыразительно
улыбнулся Хемингуэю, сидевшему рядом. - Впрочем, это весьма сомнительная
похвала. Нацисты проявили  потрясающую  некомпетентность  в  деле  сбора
полевой информации.
   - И это еще одна причина, по которой Гиммлер и прочие лидеры  СД  без
колебаний провалили абверовские операции, - добавил Филлипс. - Почти все
они  заканчивались  и  продолжают  заканчиваться  катастрофой.  Разведка
немцев на  Восточном  фронте  действовала  несколько  успешнее,  но  они
уверены, что директор Гувер нипочем не поделится абверовскими данными  о
русских с самими русскими.
   - Но почему? - спросил Хемингуэй и улыбнулся собственной наивности. -
Ему нужна фора в борьбе с Советами, верно?
   - Абсолютно, - подтвердил Филлипс.
   - По-моему, господин Гувер страшится  коммунистов  куда  больше,  чем
японцев или нацистов, - сказал я.
   - Нынешняя война - досадная помеха для нашего друга Эдгара, - добавил
Флеминг. - Он стремится покончить с ней, чтобы начать другую, настоящую.
   - Против Советов, - сказал Хемингуэй.
   Ян Флеминг широко улыбнулся, показав свои кривые желтые зубы:
   - Против всего международного коммунистического заговора.
   Я вновь поднял руку.
   - Прошу прощения, но мой вопрос остался без ответа.
   Кто такой Дельгадо?
   - Да, - откликнулся Филлипс. - В самом деле, кто он  такой?  Если  вы
помните, Джозеф, несколько недель назад я  высказал  предположение,  что
ваш Дельгадо  -  мифический  агент  Д.,  человек,  которому  приписывают
убийство Диллинджера. Мордашки Нельсона и  других  врагов  нации.  Некто
вроде "специального" спецагента Гувера.
   - Это действительно он? - спросил я.
   - Мы так думаем, - ответил лысый коротышка. -  Однако  его  настоящее
имя нам неизвестно. Когда Дельгадо в  1933  году  попал  в  поле  зрения
Гувера,  его  звали  Джерри  Фредериксом  по  кличке  Датчанин,  он  был
головорезом  и  информатором  ФБР  в  Филадельфии.  Однако   теперь   мы
сомневаемся, что он уроженец Филадельфии, и полагаем, что  Дельгадо  еще
до того внедрили в США по приказу Гиммлера.
   - Он был тогда очень молод, - заметил я.
   - Когда Гувер привлек его к э-ээ.., к особым операциям, Дельгадо было
двадцать  шесть  лет.  Агент  Д.  говорил  по-английски,  по-немецки   и
по-испански, одинаково уютно чувствовал себя во всех трех  культурах,  а
также в среде так называемой "мафии" и преступного  мира  США.  Убийство
Диллинджера создало ему  нежелательную  славу  в  ФБР,  и  в  1937  году
Фредерике уехал в Испанию, работал там на фашистов и впервые назвал себя
Дельгадо. У нас есть сведения, что в 1939 году он  находился  в  Берлине
под именем майора Курта Фридриха Дауфельдта,  но,  как  я  уже  говорил,
выяснить, было ли это его настоящее имя, затруднительно.
   - Весьма деятельная личность, - заметил Хемингуэй.
   - Совершенно верно, - согласился Филлипс.  -  Естественно,  появление
Дельгадо-Фредерикса-Дауфельдта на Кубе нынешней весной обеспокоило  нас.
Точнее сказать, обеспокоило господина Стефенсона, командора  Флеминга  и
БКРГ.
   Они сообщали нам о деятельности нашего друга Дельгадо.  -  Он  кивком
указал на Флеминга.
   Британский агент улыбнулся.
   - Видите ли, мы не знали точно, что замышляют Дауфельдт и  Бекер,  но
не ждали от них ничего хорошего для своей страны.
   - И оказались правы, - добавил я. - Ведь директор  Гувер  скормил  им
секретные сведения о британских конвоях и перемещениях войск.
   Хемингуэй посмотрел на меня-, на гостей и вновь повернулся ко мне.
   - ФБР торговало британскими секретами в обмен на документы Абвера?
   - Ну конечно, старина, - ответил Флеминг, сдержанно  усмехнувшись.  -
Уж не думаете ли вы, что директор Федерального бюро  расследований  стал
бы расплачиваться  со  своими  немецкими  информаторами  "американскими"
тайнами?
   Черт побери, да ведь он настоящий патриот!
   Хемингуэй сложил руки на груди и нахмурился:
   - Не верю своим ушам. Но зачем Гувер хотел убить меня?
   - Дельгадо хотел  убить  нас  обоих,  -  поправил  я,  чувствуя,  что
действие лекарств начинает ослабевать. Мое сознание прояснилось, но  его
притупляла мучительная боль в боку и  спине.  -  Однако  не  думаю,  что
решение ликвидировать нас было принято Гувером.
   - Это не в его обычаях, - пробормотал Флеминг. - Вы,  ребята,  должны
были послужить прикрытием,  коллективным  козлом  отпущения..,  если  бы
передача информации сорвалась. Но мне  кажется,  что  Эдгар  был  против
убийства кого-нибудь из вас, или  обоих.  Он  скорее  вызвал  бы  вас  в
сенатскую комиссию по коммунистической деятельности, дискредитировал  бы
вас или бросил в тюрьму.
   - В Сенате нет комиссий по охоте на ведьм, - возразил Хемингуэй.
   - Будет, дружище. Обязательно будет.
   - Приказ о нашем устранении исходил от СД. - сказал я.  -  Гиммлер  и
Гувер могли доверять друг другу, поскольку их власть зависела  от  того,
будет ли сохранена в тайне эта операция, но мы  слишком  многое  узнали.
Как только мы добыли абверовские документы и передали  их  Гуверу  через
Дельгадо, наша песенка была спета.
   - Но мы не передавали их, - заспорил Хемингуэй. Его руки все еще были
скрещены на груди, он продолжал хмуриться.
   - Нет, не передавали. Но это не имело особого значения.
   Мы оказались в нужном месте в нужное время.  В  случае  необходимости
Дельгадо мог скопировать сколько угодно абверовских документов. А  после
нашего  исчезновения  Кубинская  национальная  полиция   продолжала   бы
выполнять роль передаточного канала. Мы были нужны, только чтобы свалить
на нас вину, если начнется расследование.
   Филлипс отставил пустой бокал.
   - Между тем обвинить вас было бы совсем  нетрудно.  Вас  должны  были
обнаружить  мертвыми,  очевидно,  погибшими  от  руки  друг   друга,   а
поблизости - два недавно захороненных трупа немцев.  Жестокое  нападение
Джозефа  на  несчастного  кубинского  лейтенанта  лишь   подкрепило   бы
подозрения.
   Ян Флеминг зажег очередную сигарету.
   - Чего мы не ожидали - так это убийства Дельгадо двух своих людей.
   -  Значит,  молодых  немцев  застрелил  именно  Дельгадо?  -  спросил
Хемингуэй.
   - О, в этом почти нет сомнений. - Флеминг улыбнулся.  -  Тем  вечером
наши парни следили за  Дельгадо  и  Бекером  от  Гаваны  до  Манати,  но
упустили их на заброшенной железнодорожной линии,  ведущей  к  бухте.  Я
подозреваю, что солдатам было ведено дожидаться гауптштурмфюрера, и,  по
всей видимости, он осветил себя фонарем, чтобы унять их беспокойство,  а
через несколько секунд Дельгадо  застрелил  их  из  своего  "шмайссера".
Разве можно было придумать лучший и более надежный способ  передать  вам
документы?
   Я попытался устроиться удобнее, но легче мне не стало.
   - И, кстати, пока мы заполняем пробелы, -  сказал  я.  -  Как  насчет
Марии? Кто она такая?
   - Агент СД. дружище, - ответил Флеминг между двумя затяжками. -  Один
из двух членов так называемой ликвидационной группы, которая должна была
устранить вас, после того как вы с господином  Хемингуэем  выполнили  бы
свое предназначение.
   - Черт побери, я знаю об этом, Ян, - сказал я, чувствуя, как боль  до
предела напрягает мои нервы. - Меня интересует, что она за человек.
   Филлипс положил ногу на ногу и провел ладонью по безупречной  складке
брюк.
   - Вероятно, это  самая  загадочная  часть  случившегося,  Джозеф.  Мы
попросту не знаем, кто  она  такая.  Скорее  всего,  немка,  выросшая  в
Испании. Либо талантливая полиглотка.
   Она весьма успешно действовала в условиях глубокой конспирации. Она -
настоящий кошмар для любого руководителя контрразведки.
   - Была, - поправил я. - Если, разу