нальным принципам Москвы, это значит вернуться к
политическим принципам Москвы, это значит вернуться к политическим
принципам, проверенным народом в течении 800 лет. Вернуться к принципам
февраля или принципам солидаризма, это значит снова пытаться тащиться по
европейской дорожке, которая уже привела нас к большевизму.
       Не все дано человеку переделывать по собственному вкусу.
"Попробуйте, - писал незадолго перед смертью известный писатель М. Пришвин,
- записать песню соловья и посадите ее на иглу граммофона, как это сделал
один немец. Получается глупый щебет и ничего от самого соловья, потому что
сам соловей не только один со своей песней: соловью помогает весь лес или
весь. сад. И даже если рукою человека насажен сад или парк, где поет
соловой - все равно: человеком не все сделано, и человек не может сделать
того, о чем поет сам соловей".


1.   С. Платонов. Лекции по русской истории. Изд. 9-ое, Петроград. 1915
год.
2.   С. Платонов. Лекции
3.   С. Платонов. Лекции
4.   С. Платонов. Лекции. стр. 481
5.   С. Платонов. Петр Великий. Стр. 62.
6.   И. Солоневич. Народная Монархия. часть V
7.   С. Платонов. Петр Великий. Личность и деятельность. Издательство
"Время", Стр. 54
8.   С. Платонов. Лекции по русской истории. Стр. 483.
9.   Ключевский. Курс русской истории.
10.   Зызыкин. Патриарх Никон.
11.   В. Ф. Иванов. От Петра I до наших дней. (Масонство и русская
нтеллигенция). Харбин, стр. 106.
12.   С. Платонов. Лекции. Стр. 401.
13.   Лефорт, как позже Меньшиков, стали друзьями Петра из-за своего умения
сводничать, - указывает историк К. Валишевский.
14.   С. Платонов. Лекции. стр. 401.
15.   В. Мавродин. Петр I. стр. 78.
16.   С. Платонов. Лекции, Стр. 483.
17.   В. Ф. Иванов. От Петра I до наших дней. Стр. 115.
18.   Доброклонский. Руководство по истории русской православной церкви.
IV, стр. 188.
19.   Г. Федотов. Новый град. Трагедия интеллигенции. стр. 28.
20.   Гендрик Ван Лин пишет в "Истории человечества": "30 - летняя война,
которая возникла в 1618 году и закончилась знамени-тым мирным договором в
Вестфалии в 1648 году, была вполне естественным результатом того столетия,
во время которого рели-гиозная ненависть все увеличивалась и увеличивалась.
Это была, как я уже сказал, ужасная война. Каждый воевал против каждого и
борьба закончилась только тогда, когда все партии в конец бы-ли истощены и
не могли воевать больше. Во время меньшее, чем жизнь поколения она обратила
многие части страны в пустыню, в то время, как голодные крестьяне бились
из-за трупа мертвой лошади с еще более голодными, чем они, волками. Пять
шестых всех германских городов и деревень были раз-рушены. Палатинат в
Западной Германии был разграблен 28 раз. "И население 18-тимиллионного
народа было низведено к "4-м".
21.   С. Платонов. Лекции. стр. 491.
22.   Костомаров. Из русской истории в жизнеописаниях ее главнейших
деятелей.
23.   Мавродин. Петр I. стр. 131.
24.   С. Платонов. Петр Великий. Стр. 75.
25.   С. Платонов. Лекции. Стр. 491.
26.   Зызыкин. Патриарх Никон. стр. 219.
27.   И. Солоневич. Белая империя.
28.   Ф. Достоевский. "Дневник Писателя за 1876 год"
29.   С. Мельгунов. Старообрядцы.
30.   С. Платонов. Лекции. Стр. 531.
31.   Зызыкин. Патриарх Никон.
32.   Г. Федотов. "Новый град". Трагедия интеллигенции. стр. 27.
33.   Иванов. От Петра до наших дней. Стр. 108.
34.   С. Платонов. Петр Великий. стр. 65 - 66.
35.   К. Ключевский. Курс русской истории. IV, стр. 45 - 50.
36.   С. Платонов. Петр Великий. стр. 66.
37.   С. Мельгунов, Прошлое старообрядцев.
38.   Записки Вебера.
39.   Е. Шмурло. История России. стр. 318.
40.   В. Ф. Иванов. От Петра I до наших дней. стр. 108.
41.   Мавродин. Петр I. Стр. 75.
42.   Когда Б. П. Шереметев шел за гробом Лефорта в одеянии мальтийского
рыцаря, русские по свидетельству иностранца Корбе спрашивали: "Не посол ли
это от Мальтийского ордена".
43.   Т. Соколовская. Русское масонство и его значение в истории
общественного развития.
44.   Достоевский. Дневник Писателя за 1876 год.
45.   Зызыкин. Патриарх Никон. Стр. 526.
46.   С. Платонов. Лекции. Стр. 475.
47.   Зызыкин. Патриарх Никон.
48.   Л. Тихомиров. "Монархическая государственность"
49.   Зызыкин. Патриарх Никон.
50.   "Особенный следственный судья, посланный Петром в Суздаль, Скорняков
- Писарев, высек там пятьдесят монахинь, из которых несколько умерло от
экзекуции".
51.   Зызыкин. Государство и церковь при Петре. "Наша Страна". № 185.
52.   Зызыкин. Патриарх Никон.
53.   Л. Тихомиров. Монархическая государственность.
54.   Мавродин. Петр I. стр. 295.
55.   Ключевский. Курс истории.
56.   Лев Тихомиров. Монархическая государственность.
57.   Лев Тихомиров. Монархическая государственность.
58.   Князь Святополк-Мирский. "Чем объяснить наше прошлое и чего ждать от
нашего будущего". Париж. 1926 г.
59.   Валишевский. Петр Великий. стр. 94.
60.   М. Клочков. Население Руси при Петре великом по переписям того
времени. Том 1. С.-Петербург. 1911 г.
61.   Л. Тихомиров. Монархическая государственность.
62.   Л. Тихомиров. Монархическая государственность.
63.   Шмурло. История России.
64.   Г. К. Лукомский. Русская старина. Мюнхен. Из-во Орхис. стр. 86.
65.   Соловьев. История России. Т. XXVI, стр. 259.
66.   Валишевский. Петр Великий.
67.   С. Платонов. Петр Великий.
68.   Соловьев. "Взгляд на историю установления государственного порядка в
России".
69.   С. Платонов. Лекции, стр. 447.
70.   К. Кавелин. Взгляд на юридический быт Древней Руси.
71.   С. Платонов. Лекции. Стр. 542.
72.   С. Платонов. Лекции. Стр. 620.
73.   Большевиками могут быть не только люди, исповедующие марксизм, а и
люди исповедующие и правые политические доктрины, верящие в Бога и
считающие себя националистами. Большевиками являются все те, основной
чертой характера которых является политический и социальный максимализм,
для которых "все позволено", для которых нет "заказанных путей";
характерной чертой которых является упрямое политическое однодумство,
маниакальное долбление в точку, все кто готовы уничтожать всех
инакомыслящих, не считаясь с жертвами. Есть левые большевики, есть правые
большевики, разница между ними только в их политическом направлении, а не в
их душевном складе.
74.   См. заметки Пушкина "О дворянстве".
75.   "Наша Страна", № 185.
76.   "Православие в жизни". Сборник. Чех. Из-во.
77.   Сборник "Проблемы русского религиозного сознания".
78.   Сборник "Проблемы русского религиозного сознания".
79.   М. Зызыкин. Патриарх Никон. III, стр. 241.
80.   И. Солоневич ошибается. Петр I не любил ни России, ни русского
народа. Любить свое отечество и народ не такими, какие они есть, а такими,
какими их хотелось бы видеть, это значит любить то, что еще не существует.
81.   Г. Федотов. Новый град. стр. 29.
82.   Г. Федотов. Новый град.
83.   А. Герцен. Старый мир и Россия.
84.   Л. Тихомиров. Монархическая государственность.
85.   В. Мавродин. Петр I.


                               Борис Башилов

                              РУССКАЯ  ЕВРОПИЯ

                   РОССИЯ ПРИ ПЕРВЫХ ПРЕЕМНИКАХ ПЕТРА I.
                         НАЧАЛО МАСОНСТВА В РОССИИ


                                 СОДЕРЖАНИЕ

      I.      КАША ИЗ ЗАМОРСКИХ КРУП И РЕЗУЛЬТАТЫ ПИТАНИЯ ЕЮ
       II.     МИФ О ТОМ, ЧТО РОССИЯ ПОСЛЕ ПЕТРА I ОСТАЛАСЬ В РУССКИХ РУКАХ
И
                ДЕЙСТВИТЕЛЬНОЕ ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ СОЗДАННОЙ ИМ "РУССКОЙ

                ЕВРОПИИ"
       III.    ЗАКОН ПЕТРА I О ПОРЯДКЕ ПРЕСТОЛОНАСЛЕДИЯ И ЕГО РОКОВАЯ РОЛЬ
                В РАЗРУШЕНИИ РУССКОЙ МОНАРХИИ
       IV.    "ЦАРСТВОВАНИЕ" ЕКАТЕРИНЫ I
       V.     "ЦАРСТВОВАНИЕ" ПЕТРА II
       VI.    ПОПЫТКИ "ВЕРХНИХ ГОСПОД" УСТАНОВИТЬ КОНСТИТУЦИОННУЮ МОНАРХИЮ
       VII.   "САМОДЕРЖИЦА" АННА ИОАННОВНА И НЕКОРОНОВАННЫЙ ЦАРЬ БИРОН
       VIII.  ПРОДОЛЖЕНИЕ РАЗГРОМА ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ
       IX.     ПРОДОЛЖЕНИЕ РОКОВОЙ ПОЛИТИКИ НИКОНА И ПЕТРА I ПО ОТНОШЕНИЮ К

                 СТАРООБРЯДЦАМ
       X.      "ПЕРЕСТАНЬ БЫТЬ РУССКИМ, И ТЫ ОКАЖЕШЬ ВЕЛИКУЮ УСЛУГУ
ОТЕЧЕСТВУ"
       XI.     ПЕРЕРОЖДЕНИЕ ДВОРЯНСТВА - СЛУЖИВОГО СЛОЯ ВОИНОВ - В
                 РАБОВЛАДЕЛЬЧЕСКОЕ "ШЛЯХЕТСТВО". ПОЯВЛЕНИЕ "КРЕЩЕННОЙ
СОБСТВЕННОСТИ"
       XII.    ИСТОРИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ ОБ УТВЕРЖДЕНИИ МАСОНСТВА В РОССИИ
       XIII.   ПЕРВЫЕ "УМОНЕИСТОВЦЫ" И ПЛОДЫ ИХ "ХУДОЖЕСТВЕННОГО"
ТВОРЧЕСТВА
       XIV.   ЕВРЕЙСКИЙ ВОПРОС ПРИ ПРЕЕМНИКАХ ПЕТРА I И ЕГО РЕШЕНИЕ
       XV.    ПОЛИТИЧЕСКИЕ "УСПЕХИ" "РУССКОЙ ЕВРОПИИ" К КОНЦУ БИРОНОВЩИНЫ
       XVI.   ЗАХВАТ ТРОНА ДОЧЕРЬЮ ПЕТРА I
       XVII.  СМЕНА НЕМЕЦКОГО ЧУЖЕБЕСИЯ - ЧУЖЕБЕСИЕМ ФРАНЦУЗСКИМ
       XVIII. ХАРАКТЕР РУССКОГО МАСОНСТВА В ПЕРВЫЙ ПЕРИОД ЕГО РАЗВИТИЯ
       XIX.    УМОНЕИСТОВЦЫ ЕЛИЗАВЕТИНСКОЙ ЭПОХИ
       XX.     БОРЬБА С "ФАРМАЗОНАМИ" И ПРИЧИНЫ СЛАБОСТИ ЕЕ
       XXI.    ПОЛИТИЧЕСКИЕ И КУЛЬТУРНЫЕ УСПЕХИ РУССКОЙ ЕВРОПИИ В
ЦАРСТВОВАНИЕ
                   ЕЛИЗАВЕТЫ




                                                          Граф А. К Толстой


                             ГОСУДАРЬ ТЫ НАШ, БАТЮШКА

                                    - Государь ты наш, батюшка,
                                     Государь Петр Алексеевич,
                                     Что ты изволишь в котле варить?
                                     - Кашицу, матушка, кашицу.

                                     - Государь ты наш, батюшка,
                                     А где ты изволил крупы доставать?
                                     - За морем, матушка, за морем!
                                     - Государь ты наш, батюшка,
                                     Государь Петр Алексеевич,
                                     Нешто своей крупы не было?
                                     - Сорная, матушка, сорная!

                                     - Государь ты наш, батюшка,
                                     Государь Петр Алексеевич,
                                      А чем ты изволил мешать ее?
                                     - Палкою, сударыня, палкою!

                                     - Государь ты наш, батюшка,
                                     Государь Петр Алексеевич,
                                      А ведь каша-то выйдет крутенька?

                                     - Крутенька, сударыня, крутенька!
                                     - Государь ты наш, батюшка,
                                     Государь Петр Алексеевич,
                                     А ведь каша-то выйдет солона?
                                     - Солона сударыня, солона!
                                     - Государь ты наш батюшка,
                                     Государь Петр Алексеевич,

                                     А кто же будет ее расхлебывать?
                                     - Детушки, матушка, детушки,
                                     Детушки, сударыня, детушки!



             I. КАША ИЗ ЗАМОРСКИХ КРУП И РЕЗУЛЬТАТЫ ПИТАНИЯ ЕЮ

                                     I

       "Гений в политике - это человек, насильственно разрушающий
органический ход развития страны во имя своих идеалов, своих теорий, или
своих вожделений - не идеалов власти - иначе масса реализовала бы эти
идеалы и без гениев, время для этого у массы есть. Несколько гиперболически
можно сказать, что "гений" врывается в жизнь, как слон в посудную лавку.
Потом - слона сажают на цепь, а владелец лавочки подбирает черепки. Если
вообще остается что подбирать... Потом приходят средние люди, "масса", ...и
чинят дыры, оставшиеся после слоновьей организации" жизни. (1)
       Таким "гением" был в частности Петр I. Отступничество Петра было
всесторонним разрывом с религиозным подходом к смыслу самодержавия,
всесторонний и сознательный переход на сторону западных политических и
религиозных идей.
       Даже самые заядлые представители современного русского
западничества, как например, проф. Вейдле, и те уже принуждены
признаваться, что "дело Петра" было не реформами, а первой в Европе
революцией. В изданной недавно Чеховским издательством книге "Задачи
России", несмотря на все свои ухищрения доказать, что Петр был прав в своих
стремлениях приобщить Россию к европейской культуре, он все же признается:
       "Две особенности, однако, отличают реформу Петра от переворота,
пережитого Германией (2) : низкое качество того, что она хотела России
навязать, и само это навязывание, т. е. революционный характер. Германия
столкнулась лицом к лицу с Флоренцией и Римом, Леонардо и Маккиавелли, а
России приказано было заменить Царьград Саардамом, икону - "Парсуной", а
веру и быт шестипалым младенцем из царской кунсткамеры.
       В Германии никто не заставлял Дюрера подражать итальянцам или позже
Опитца писать стихи на французский лад, а в России Петр резал бороды и
рукава и перекраивал мозги. в меру своего знания о том, как это делать. То,
что он совершил, было первой революцией, какая вообще произошла в Европе,
ибо Английская революцией, в собственном смысле, не была, а до французской
никто не думал, что можно в несколько лет создать нечто дотоле неизвестное:
...если бы дело сводилось к изменению русской жизни путем прививки ей
западных культурных форм, можно было бы говорить о реформе, притом о
реформе вполне назревшей и своевременной, но путь шел к снесению старого и
к постройке на образовавшемся пустыре чего-то разумного, полезного и
вытянутого по линейке, а такой замысел иначе, как революционным назвать
нельзя.
       Петр был первым технократом новых времен, первообразом того, что
один историк (английский историк Тойнби) предложил назвать Homo Occientalis
Mechanicus Neobarbarus (3). Вольтер ценил в нем революционера, Дефо -
Державного Робинзона, плотничающего среди русской пустыни; современный
"прогрессист" мог бы ценить в нем своего предшественника, для которого
культура уже сводилась целиком к технической цивилизации".
       Ни одна из эпох русской истории не оставляет такого тяжелого.
давящего впечатления, как эпоха, начавшаяся вслед за смертью Петра. Никакой
Европы из России, конечно, не получилось, но Россия очень мало стала
походить на бывшую до Петра страну. В своей книге "Исторический путь
России", такой убежденный западник, как П. Ковалевский, в главе,
посвященной семнадцатому столетию, пишет:
       "...подводя итоги сказанному, можно назвать XVII век - веком
переломным, когда Россия, оправившись от потрясений Смутного Времени,
становится Восточно-европейской державой (не европейской, а русской
культурной страной. - Б. Б.), когда русское просвещение идет быстрыми
шагами вперед, зарождается промышленность. Многие петровские реформы уже
налицо, но они проводятся более мягко и без ломки государственной жизни".
       Петр пренебрег предостережениями Ордин-Нащокина, говорившего, что
русским нужно перенимать у Европы с толком, помня, что иностранное платье
"не по нас", и ученого хорвата Юрия Крижанича, писавшего, что все горести
славян происходят от "чужебесия": всяким чужим вещам мы дивимся, хвалим их,
а свое домашнее житье презираем".
       Петр I не понимал, что нельзя безнаказанно насильственно рушить
внешние формы древних обычаев и народного быта. Не понимал он и то, что
русский народ, являясь носителем особой, не европейской культуры, имеет
свое собственное понимание христианства и свою собственную государственную
идею, и свою собственную неповторимую историческую судьбу.
       "Вольные общества немецкой слободы, - пишет Карамзин, - приятные для
необузданной молодости, довершили Лефортово дело и пылкий монарх с
разгоряченным воображением, увидев Европу, захотел сделать Россию
Голландией.
       Его реформа положила резкую грань между старой и новой Россией;
приемы, с которыми Петр производил реформы были насильственны и не во всем
соответствовали "народному духу"; европеизация русской жизни иногда шла
дальше чем бы следовало".
       "Петр, - писал Карамзин, - не хотел вникнуть в истину, что дух
народный составляет нравственное могущество государства, подобно
физическому, нужное для их твердости".
       "Искореняя древние навыки, представляя их смешными, глупыми, хваля и
вводя иностранные, Государь России унижал россиян в их собственном сердце".

       "Мы, - пишет Карамзин, в своей записке о древней и новой России,
поданной им Александру I, - стали гражданами мира, но перестали быть, в
некоторых случаях, гражданами России. Виною Петр".
       История сыграла с Петром I, как и со всеми утопистами, жестокую
шутку: из его утопических замыслов ничего полезного не вышло. Никакой
Европы из России не получилось, получилась только Россия с искалеченным,
духовно чуждым русскому народному духу, высшим слоем русского общества.
       Как выразился известный немецкий философ Вальтер Шубарт, со времени
Петра "Европа была проклятием России".
       Общий вывод Ключевского об административной деятельности Петра
такой:
       "Преобразовательные неудачи станут после Петра хроническим недугом
нашей жизни. Правительственные ошибки, повторяясь, превратятся в
технические навыки, в дурные привычки последующих правителей, - те и другие
будут потом признаны священными заветами преобразователя".
       По своим историческим результатам, совершенная Петром революция
намного превосходит французскую революцию. Связь между революцией Петра и
большевизмом теперь понимают даже иностранные историки и мыслители (А.
Тойнби, В. Шубарт и др.).
       "Со времени Петра I, - пишет, например, В. Шубарт, - русская
культура развивалась в чуждых формах, которые не выросли органически из
русской сущности, а были ей насильственно навязаны. Так возникло явление
псевдоморфозы культуры. Результатом был душевный надлом, отмеченный почти
во всех жизненных проявлениях последних поколений, та русская болезнь, чьей
лихорадкой, по крайней мере, косвенно, через самооборону, охвачено сейчас
все население земного шара. Это - пароксизм мирового исторического
размаха." (4)

                                     II

       "Основные признаки русской народной психологии, - правильно
указывает И. Солоневич в "Диктатуре слоя", - это политический консерватизм
и волевое упорство. Чем выше мы будем подниматься по ступенькам культурной
лестницы, тем разница между интеллигенцией и народом будет яснее".
       Волевое упорство, политический консерватизм русского народа и
духовную оторванность интеллигенции от русского народа признает и
характерный представитель русской интеллигенции наших дней Н. Бердяев в
своих книгах.
       В книге "Истоки и смысл русского коммунизма" он утверждает тоже
самое, что и И. Солоневич, несмотря на то, что он является политическим
антиподом его.
       Бердяев указывает, что процесс усвоения идей, выработанных Западной
Европой, происходил только "в верхних слоях русского общества, в дворянстве
и чиновничестве, в то время, как народ продолжал жить старыми религиозными
верованиями и чувствами. Самодержавная власть царя, фактически принявшая
форму западного просвещенного абсолютизма в народе имела старую религиозную
санкцию, как власть теократическая". "Западное просвещение XVIII века в
верхних слоях русского общества было чуждо русскому народу. Русское барство
XVIII века поверхностно увлекалось вольтерьянством в одной части,
мистическим масонством с другой. Народ же продолжал жить старыми
религиозными верованиями и смотрел на барина, как на чуждую расу".
       "Нигде, кажется, не было такой пропасти между верхним и низшим
слоем, как в Петровской, императорской России и ни одна страна не жила
одновременно в разных столетиях от XIV до XIX века и даже до века
грядущего, до XXI. Россия XVIII и XIX столетий жила совсем не органической
жизнью".
       И эта верность русским самобытным идеалам продолжалась целых два
столетия, после совершенной Петром революции.
       В другой своей книге "Русская религиозная психология и
коммунистический атеизм", Н. Бердяев пишет:
       "К XI