неприятные.
   И  тут  вдруг  неожиданно  сообразил,  что  сам   он   никаких   снов
давным-давно не видел. Пожалуй, как раз с  Нового  года.  До  этого  они
снились регулярно, как  правило,  подробные  и  яркие.  Он  даже  помнил
кое-какие. А потом - как обрезало. До сих пор он просто  не  обращал  на
сей факт внимания, занятый делами, уставая от учебы, проваливаясь в  сон
после дружеских пирушек. А тут задумался.
   Ей-богу, не в порядке что-то с ним, очень не в порядке.
   Под утро у Ляхова возникло вдруг почти непреодолимое желание  послать
подальше все свои принципы. Девушка ведь и вправду казалась  ему  сейчас
очень искренней в своих поступках.
   И все же...
   Утром, видя, что Майя продолжает держаться хотя и вежливо, но  крайне
холодно, он постарался, не  слишком  кривя  душой,  объясниться  с  ней.
Ссориться окончательно Вадиму не хотелось, и он изложил ей  с  некоторой
литературной правкой историю своей первой  любви,  которая  и  оказалась
столь неудачной  именно  потому,  что  он  слишком  рано  позволил  себе
потерять голову.
   Кажется, Майю это несколько примирило  с  предыдущим,  она  вроде  бы
оттаяла, хотя позволила себе несколько крайне язвительных комментариев.
   До обеда они снова катались, причем теперь уже  не  на  лыжах,  а  на
мощном  снегоходе  "Вятка-7",  который  дюжие  охранники   выкатили   из
каретного сарая.
   Вадим собирался сесть за руль сам, но  Майя  его  отстранила  твердой
рукой.
   - Извини, дорогой, но я еще жить  хочу.  Слишком  часто  видела,  как
такие "чечако", как ты, раскалывали головы об окрестные деревья. Это  не
машина и не мотоцикл...
   В справедливости ее слов он убедился почти немедленно.
   А потом ей вдруг кто-то позвонил, и  она  неожиданно,  как-то  совсем
несовместимо со своим тщательно отработанным имиджем, возбудилась.
   Мол, немедленно ей надо ехать в  Москву.  Некое  срочное,  совсем  не
терпящее отлагательства дело. Но не думай, ничего личного!
   - Так это же твои дела, дорогая.  А  ты  меня  пригласила  на  полный
уикенд.
   Ну и позволь догулять, как собирался. Или  сама  пошли  все  проблемы
туда и туда, куда прошлой ночью посылала.
   - Увы, - с искренним сожалением  сказала  Майя.  -  Я  правда  должна
уехать, и немедленно... А ты оставайся. И присмотрят за тобой, и в город
отвезут, только скажи.
   Ляхов пожал плечами, и она села  в  поданный  ей  автомобиль.  Вадим,
почувствовав неожиданное облегчение, вскинул на плечи лыжи и  направился
в сторону оврагов.

***

   ... Встреча с Еленой его как-то даже и  не  удивила.  Ему  давно  уже
казалось, что реальность вокруг него странным образом деформировалась  и
в ней начали случаться вещи, ранее невероятные. Или  хотя  бы  -  крайне
маловероятные. Ну,  вот  если  выстроить  все  случившееся  по  порядку,
начиная с новогоднего утра. Он это и сделал, нарисовав на  листе  бумаги
соответствующую  таблицу,  указывая  в   отдельной   графе   вероятность
реализации каждого события.
   А потом просчитал  по  формуле  Шеннона  вероятность  того,  что  все
названные события случились с одним и тем же  человеком  в  ограниченный
отрезок времени. Величина получилась настолько исчезающе малая, что и во
внимание ее принимать не стоило.
   Неплохо было бы еще найти способ выяснить, имеется ли между всем этим
причинно-следственная связь или же каждое событие независимо от других и
автономно.
   Как сейчас вот.
   Моментами Вадиму чудилось, что он совсем близко от разгадки. Такое же
ощущение, как при попытке вспомнить вылетевшую из головы фамилию  хорошо
знакомого человека. Но - не выходило.
   Он даже попробовал связать  все  это  со  странным  мигом  деформации
сознания в финальный момент боя. Деформация сознания и выпавшие из жизни
минуты...
   В разговоре с Тархановым Вадим прямо спросил его, не замечал  ли  тот
за собой похожих странностей. От природы чуждый склонности к  рефлексиям
капитан, похоже, даже не понял сути вопроса.
   - Вся наша жизнь, по сути, одна огромная  случайность.  Если  бы  нас
тогда  убили  -  все  остальное  происходило  бы  с  кем-то  другим,   и
по-другому. Только лишь. А что касается  всего  остального,  так  еще  в
гимназии наш химик Сергей Яковлевич любил повторять, что в жизни, как  и
в химии, происходят только те процессы, которые могут  происходить.  Что
же касается каких-то нарушений  психики  -  нет,  не  замечал.  Контузия
обошлась без последствий.
   Поняв, что в этом вопросе капитан ему не помощник, Вадим решил дальше
разбираться самостоятельно.
   А Елена? Ну, что Елена?
   Не сказать, что он вспоминал ее часто, но  вспоминал,  с  сожалением,
особенно когда были проблемы с другими дамами. О  том,  чтобы  рано  или
поздно на ней жениться, он подумывал, но особенно  не  спешил.  А  Елена
ждать не захотела.
   И вот сейчас вернулась. И притащила за собой целый хвост  проблем.  А
не попадись ей на глаза тунисский журнальчик?
   Это что, тоже случайность или же просто непознанная закономерность?
   И вот еще загадка. Словно бы предчувствуя эту встречу (а может  быть,
действительно предчувствуя), он, вопреки нормальной логике, только вчера
отказал Майе, да еще и придумал соответствующую легенду,  и  вот  теперь
свободен, никому ничего не должен  и  может  поступать  по  собственному
разумению.
   Но вот история с коллекционерами...
   Выходит, совсем не врали и не фантазировали Чекменев с  Розенцвейгом,
и впредь следует ориентироваться  на  их  контору.  То  есть,  в  данном
конкретном случае на Тарханова и его коллег.
   И лучше всего - начать делать это прямо  сейчас.  Если  они  с  самою
Байреса держат Елену под плотным колпаком, то отчего не  допустить,  что
они делают это и сейчас?
   Ну  не  поверили  они  ее  "справке",  решили  понаблюдать  еще  или,
наоборот, поверили, и зачем тогда им лишний свидетель?
   Затерянный  в  зимнем   лесу   поселок   и   домик   с   единственной
обитательницей - отличное  место  для  окончательного  решения  вопроса.
Особенно если их "наружка" прозевала  появление  Ляхова.  Это,  впрочем,
вряд  ли.  Он  сам  еще  мог  проскочить  незамеченным,  а  тут   машины
подъезжали, официанты с корзинами...
   У Елены пистолет, у него тоже.  В  случае  чего  продержаться  можно,
только к окнам не подходить и на улицу до утра нос не показывать.
   По спецномеру, по якобы не доступной для прослушивания  линии,  Вадим
позвонил Тарханову. Кратко, но доходчиво изложил ситуацию.
   - Могу подъехать с парой надежных ребят  прямо  сейчас,  -  отозвался
Сергей.
   - Вряд ли стоит. Не вижу необходимости Если  не  начнут  стрелять  из
гранатометов в окна, до утра доживу. А вот если  бы  утром  организовать
прикрытие... Думаю, тебе с моей подругой найдется о чем поговорить.
   Во время ужина и позже  Ляхов  продолжал  раздумывать,  как  все-таки
держать себя с Еленой? Она его влечет, и по старой памяти, и потому, что
действуют не  отреагированные  в  отношении  Майи  эмоции,  загнанные  в
подсознание.
   А если придется делать окончательный выбор? С одной стороны, Майя для
него слишком темпераментна и отвязана. С такой подругой наплачешься.  Но
с другой - Елена все-таки замужем и пока  не  намекала,  что  собирается
разводиться.
   Поэтому  проще  пустить  все  на  самотек.  Если  Елена  сейчас  сама
предпримет какие-то шаги или хоть намекнет, он второй день подряд монаха
из себя строить не станет. А там как выйдет.
   Она дама замужняя, пусть сама решает эту проблему. Тем более,  что  в
нынешних условиях он как солдат на войне. Что живым завтра останется,  и
то обещать не может.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

   Ночь воспоминаний и встречи с молодостью прошла спокойно, их никто не
потревожил,  хотя   Вадиму   несколько   раз   чудилось   едва   слышное
похрустывание снега под окнами.
   Утром солнце светило так ярко, что  снег  слепил  даже  через  темные
стекла очков.
   Уехать в Москву отсюда можно было на электропоезде или же автобусом с
привокзальной площади. Вадим, пожалуй, предпочел бы  взять  такси  прямо
возле ресторана, но позвонивший рано утром Тарханов, убедившись, что все
у  них  в  порядке,  посоветовал  идти  на  вокзал,   причем   держаться
беззаботно, отнюдь не озираясь  по  сторонам  и  не  пытаясь  обнаружить
слежку.
   На автобусном круге их окликнул парень  в  потертой  кожаной  куртке,
ковырявшийся под открытым  капотом  затрапезного  фургончика  с  пятнами
ржавчины вокруг крыльев.
   - Эй, ребята, не в Москву? Садитесь, подкину недорого, а  то  автобус
только через час будет.
   Ляхов хотел  пройти  мимо,  не  удостоив  шофера  вниманием,  но  тот
театральным шепотом бросил, не шевеля губами:
   - Привет от Сергея. Поторгуйтесь и садитесь. Приказ.
   В дороге водитель молчал, перекатывая из угла в  угол  рта  сигарету,
регулярно поглядывая в зеркала заднего вида.
   На улицах Москвы он начал делать как раз то, что, по  мнению  Ляхова,
полагается делать, отрываясь от преследования. Хотя сам  он  по-прежнему
никакой слежки не замечал, то есть не  висела  у  них  на  хвосте  чужая
машина, Повторяющая все их эволюции.
   - Что, следят? - Решив, что достаточно продемонстрировал  собственную
невозмутимость, наконец  поинтересовался  Вадим,  когда  они  проскочили
перед самым носом пересекающего улицу трамвая.
   - И довольно плотно,  -  сообщил  водитель,  покрутившись  по  узким,
обсаженным  густыми  елками  аллеям  внутри  жилого  квартала  и   вновь
выскакивая  на  забитую  машинами  магистраль,  -  Следили.  Но   теперь
потеряли. Здесь восемь шестнадцатиэтажек, сорок восемь подъездов,  пусть
соображают, возле которого я вас высадил.
   - А?.. - подала голос и Елена, но парень и договорить ей не дал.
   - Нет, дальше за нами никто не поехал. Их  там  грамотно  тормознули,
причем так, что выглядит все чистой случайностью,  -  и  впервые  широко
улыбнулся, довольный собой и напарниками.
   - И кто это был?  -  не  отставала  Елена,  введенная  в  заблуждение
благодушием парня.
   - Вот чего не знаю. Мое дело - встретить и до места довезти. Вот ваше
место, приехали.
   Возле углового двухэтажного дома, построенного, похоже, еще до пожара
Москвы, их ждал Тарханов, в том  же,  что  и  прошлый  раз,  неприметном
серо-пестреньком драповом пальто, какие носят небогатые чиновники,  и  в
цигейковой шапке с козырьком.
   - Добрались? Вот и ладненько. Пошли.
   В доме помешалась явочная квартира, устроенная так грамотно,  что  их
здесь вовек бы не нашли, если бы даже не удалось избавиться от "хвоста".
   Сначала Тарханов  отпер  своим  ключом  невысокую  калитку  в  глухих
железных воротах, через тщательно очищенный от снега  двор,  где  стояло
два легковых автомобиля и трехосный  армейский  джип,  провел  гостей  к
двери "черного" хода,  а  потом  они  долго  пробирались  запутанными  и
заставленными пыльной ломаной  мебелью  коридорами,  то  поднимаясь,  по
деревянным лестницам, то снова спускаясь.
   Внутри дом  оказался  гораздо  обширнее,  чем  казался  с  улицы.  И,
доведись  выбираться  отсюда   самостоятельно,   Ляхов   бы   непременно
заблудился.
   Наконец Сергей привел их, куда надо.
   Тесноватая квартира из трех проходных комнат, обставленная как жилище
аккуратного, но не располагающего лишними средствами, холостяка.
   - Раздевайтесь, присаживайтесь, будем знакомиться.  Неверов,  Арсений
Николаевич, - поклонился капитан Елене.
   Ляхов понял, что Сергей не хочет,  чтобы  женщина  знала,  что  он  и
пресловутый Тарханов, о котором Вадим просто не мог не рассказать  своей
подруге, одно и то же лицо.
   Ну, так, значит, так.
   - Чай, кофе? Больше пока ничего не предлагаю, обсудим наши  проблемы,
обедать поедем.
   Из смежной комнаты появился еще один человек, Ляхову не знакомый.
   Постарше их с Сергеем и на вид довольно сумрачный.
   - Здравствуйте. Виктор Викторович Стрельников, если угодно.
   Подполковник.  Мне  и  поручено  заниматься  вашим   делом.   Арсений
Николаевич нам кое-что рассказал, мы прикинули и решили, что  повод  для
работы есть. Вот сразу и начнем.
   - Вам - это кому? - уточнил Ляхов. По чину он был выше Стрельникова и
не собирался  исполнять  роль  потерпевшего  на  допросе  в  полицейском
участке.
   - Командованию подразделения, в котором служит Арсений Николаевич.
   Данные  ситуации  входят  в  сферу  нашей  компетенции.  Пока   этого
достаточно.
   - Благодарю, вопросов больше не имею.
   - Если так, с вашего позволения я  хотел  бы  побеседовать  с  Еленой
Артуровной.    -    Лицо    подполковника     по-прежнему     оставалось
нейтрально-хмурым.
   - А я, соответственно, с Вадимом  Петровичем,  -  заявил  Тарханов  и
увлек Ляхова в соседнюю комнату.
   - Чего это он у вас такой? - довольно похоже изобразил  Вадим  мимику
Стрельникова.
   - Характер. Нет, мужик он нормальный и специалист высококлассный.  Ты
с ним по пустякам не затевайся.
   Тарханов выложил на стол сигареты и зажигалку, устроился поудобнее на
желтом венском стуле.
   - Излагай. Каким образом очутился в Сходне, как с девушкой встретился
и вообще все, что сам по этому подводу думаешь.
   - Примерно то  думаю,  о  чем  тебе  уже  говорил.  Вал  невероятного
нарастает по экспоненте.
   Не прошло и двух суток, а я  встретил  свою  бывшую  возлюбленную,  с
которой не виделся пять лет. Она узнала о  нашей  с  тобой  виктории  из
журнальчика, единственного в мире, который хоть что-то об этом написал и
неизвестным образом оказался именно в этот день и час в том ларьке, мимо
которого Елена проходила.
   Еще через неделю ее муж получил предложение перевестись на  работу  в
Москву. Под это дело она собирается и приезжает сюда, а  ее  мужа  вдруг
задерживают там, по причине столь удачно вспыхнувшей войны.
   Далее - до отъезда ее успевает разыскать некий  "коллекционер",  живо
интересующийся подобранной мною саблей.
   Елена добросовестно старается меня  искать,  но  не  находит.  Друзья
"коллекционера" держат ее на коротком поводке и здесь, и в страхе  перед
ними она решает спрятаться на даче в Сходне.
   Именно туда в это же время  приглашает  меня  девушка,  с  которой  я
познакомился при странных обстоятельствах, причем  ее  дача  расположена
прямо напротив трактира, в котором решает пообедать Елена. И как  раз  в
тот момент, когда Майю вдруг кто-то вызывает по телефону в  Москву.  Она
зовет меня с собой, а я отказываюсь, поскольку  еще  не  накатался  и  в
Москве мне делать нечего.
   Елена наблюдает момент прощания и узнает меня,  потому  что  села  за
единственный столик, от которого видны ворота Майиной дачи.
   Мало тебе этого? Так я еще не все совпадения и странности  обрисовал,
только наиболее существенные.
   Как хочешь, а я думаю, что мы имеем дело с  грандиозным  катаклизмом,
деформацией  закона  причинности  в   планетарных   масштабах.   Великая
флюктуация, если угодно...
   Тарханов слушал его со  странным  спокойствием,  не  перебивая  и  не
задавая вопросов, пока Вадим, наконец, не замолчал, выдохнувшись.
   - Хорошо, предположим. Картинку ты изложил впечатляющую. Только  ведь
это только так кажется, что нынешние события так уж  невероятны.  Просто
ты смотришь на них под иным углом, как бы на лабиринт - сверху. Оттого и
выводы делаешь... - Он пошевелил пальцами, пытаясь подобрать  подходящее
определение, не сумел и продолжил:
   - Ведь вся наша жизнь - цепь  ровно  таких  же  случайностей,  но  не
слишком явных. Ее можно в любую сторону продолжать, от конца  до  начала
наших жизней н даже дальше, поскольку и родились мы  тоже  в  результате
совпадений столь же невероятных. Просто  никто  не  взялся  все  имевшие
место коллизии наши и наших родителей и столь же  невероятные  сцепления
случайностей прослеживать.
   - Философом ты стал, - усмехнулся Ляхов. Пока что слова капитана  его
не убеждали. В  принципе  верные,  они  все  же  соответствовали  именно
данному сюжету.
   - Куда ж  без  этого.  Поэтому  предлагаю  -  гипотезу  о  флюктуации
оставить до другого раза и сосредоточиться на вещах бесспорных и имеющих
практический смысл. Именно.
   Он закурил уже третью подряд сигарету.
   - Эту историю я вчера  немедленно  доложил  своему  непосредственному
начальнику, кап-два Кедрову. Он к  ней  отнесся  с  большим  пониманием,
поскольку  наверняка  знаком  с  Чекменевым  и  прочими.   Степень   его
информированности мне знать не  положено,  да  это  и  неважно.  Короче,
сейчас весь наш отряд, а это больше сотни весьма толковых  специалистов,
работает по этой теме.
   Непосредственно руководит разработкой Стрельников, сыскарь с обширной
практикой.
   Думаю, сейчас самое главное - линия твоей  Елены.  Тут  как  раз  все
ясненько до донышка. До ее "коллекционера" мы теперь вряд ли  доберемся,
а российскую цепочку отследить можно. Я сам хоть и  не  по  оперативному
розыску спец, но и то догадываюсь, как это можно сделать. И про  девушку
Майю выясним.
   Из соседней комнаты их окликнул Стрельников.
   - ... Ну, с Еленой Артуровной мы в принципе договорились, - обратился
он к Ляхову. - Требуется и ваше согласие.
   - На что?
   - На участие в оперативной игре. На самое активное сотрудничество. Не
скрою, дело связано с риском, не таким уж большим, но все же...
   - О чем речь, - пожал плечами Ляхов. - Естественно, буду делать  все,
что в моих силах.
   - Очень на это рассчитываю. Полного плана предстоящей операции у меня
пока нет, но начинать нужно  немедленно,  почти  что  экспромтом.  Итак,
вводная для вас - что бы вы стали делать в предложенных  обстоятельствах
самостоятельно?
   - То есть встретился с Еленой, узнал от нее то, что  узнал  на  самом
деле, но ни вас, ни Арсения для меня не существует?
   - Примерно так. Начинайте...
   Ляхов и сам уже думал об этом весь остаток прошлой ночи.
   - Предположим, к моменту встречи с ней я  знал  все  то,  о  чем  мне
рассказал в Хайфе Чекменев. Но знают ли о степени моей информированности
наши враги?
   - Допустим, знают, вернее,  догадываются.  Раз  исчезли  вы,  с  боем
прорвался домой через Нью-Йорк Тарханов, значит, вы в той или иной  мере
в курсе грозящей опасности.
   - Хорошо. От Елены я  узнал  о  людях,  ищущих  саблю.  Вообще-то,  в
нормальных условиях я должен тут же бежать в контрразведку или какую там
организацию представляют люди, меня опекающие. Да, кстати,  вы  уверены,
что те, кто нас сегодня преследовал, именно "коллекционеры"?
   Стрельников впервые изобразил на лице улыбку.
   - Хороший вопрос. Нет, не уверен. Пока знаю одно: от дома в Сходне за
вами была слежка. Наш водитель ее оборвал. Сейчас выясняем, кто и  зачем
вами интересовался. Но продолжайте.
   -  Продолжаю.  Не  знаю  уж,  какой  психологический  портрет  Ляхова
нарисовали наши противники, но будем исходить из того, что  он  довольно
близок к подлинному.
   Раз они так тщательно отследили мою биографию,  что  и  Елену  нашли,
значит, и про  многое  другое  знают.  Поэтому  будем  поступать  строго
наоборот.
   Расчет, очевидно, был на то...
   Он замялся, не  зная"  как  сформулировать  дальнейшее.  Углом  глаза
посмотрел на Елену. Она сидела молча, с бесстрастным лицом,  но  в  позе
чувствовалось напряжение.
   - Что встретившись с  вами  и  поняв,  что  вы  не  до  конца  забыли
прошлое...
   - Стрельников прервал фразу и обратился к Елене:
   - Да вы не смущайтесь, не смущайтесь, чего уж теперь,  работа  у  нас
такая. Считайте, что я сейчас врач и исповедник в одном лице, и все наши
откровения не имеют  никакого  отношения  к  обычной  морали.  Так  вот,
господин  Ляхов  не  до  конца  забыл  прошлое,   выразил   определенную
склонность возобновить отношения, и вы теперь должны  пересмотреть  свою
позицию и, скорее всего, принять решение не сообщать об этой встрече. На
этот случай они и решили подстраховаться, организовать слежку,  возможно
- силой захватить владельца сабли. Чтобы обойтись без посредников...
   - Точно, - сообразил Ляхов. - А  она  возьмет  и  позвонит  господину
Глану.
   Е