круг него. Она принесла стакан воды, дала аспирин,
спросила, достаточно ли он  спал  ночью.  К  сожалению,  ее  участие  не
принесло ему ожидаемого  облегчения,  поскольку  Этану  вдруг  пришла  в
голову мысль, что, когда Кристи жаловалась на головную боль, он ни  разу
не принес ей аспирину.
   Куда подевался тот презерватив? От одной  мысли  о  том,  что  Кристи
могла воспользоваться им с Майком Риди, Этану  стало  плохо.  Умом  Этан
понимал: по идее он должен радоваться, что у Кристи, возможно,  появился
мужчина...
   Но... Только не Майк Риди! Этан всегда относился к Майку с  симпатией
и считал его очень хорошим парнем, но все же,  на  его  взгляд,  он  был
хорош для чего угодно, но только не для того, чтобы заниматься любовью с
Кристи Браун.
   Проглотив аспирин, в котором совершенно не нуждался,  Этан  посмотрел
на Кристи и спросил себя, почему он никогда раньше не замечал,  что  она
такая хорошенькая. Красота Кристи была неброской, а  какой-то  мягкой  и
нежной, даже тогда, когда одевалась в столь необычной для нее вызывающей
манере.
   - Кстати, ты знаешь, в пятницу открывается придорожный  кинотеатр,  -
неожиданно сказал Этан.
   - Хотелось, чтобы туда пришло побольше народу, - заметила  Кристи.  -
Многие горожане сердятся на Гейба за то, что он помогает Рэчел, и я даже
слышала разговоры о  возможном  бойкоте.  -  На  лице  Кристи  появилось
озабоченное выражение. - Люди могут быть такими злыми.
   - Раз уж мы оба собираемся быть  на  церемонии  открытия,  я  мог  бы
заехать за тобой в пятницу вечером, часов в восемь,  -  небрежным  тоном
сказал Этан.
   Кристи удивленно уставилась на него.
   - Ты хочешь, чтобы мы поехали туда вместе?
   - Ну конечно. По-моему, это будет  лучший  способ  продемонстрировать
Гейбу нашу поддержку.
   На столе Этана зазвонил телефон. Кристи несколько секунд смотрела  на
аппарат отсутствующим взглядом, потом наконец опомнилась и сняла трубку.
По разговору Этан почти сразу понял, что она беседует с  Пэтти  Уэллсом,
координатором детского сада.
   - Да, Этан здесь. Разумеется. Пришлите Эдварда сюда, Пэтти.
   Положив трубку, Кристи нахмурилась.
   - Сын Рэчел все утро твердит, что ему надо с тобой поговорить.  Пэтти
пытался его как-то отвлечь, но  Эдвард  настаивает  на  своем.  Надеюсь,
ничего плохого не случилось.
   И Кристи, и Этан уже достаточно  долго  были  знакомы  с  Эдвардом  и
знали: мальчик никогда ничего не требует, потому слова Пэтти  вызвали  у
обоих беспокойство.
   Кристи вышла, чтобы встретить Эдварда, и через несколько минут  ввела
его в кабинет, обменявшись с Этаном встревоженным взглядом.  Они  всегда
смотрели так друг на друга, когда Кристи  приводила  к  пастору  Боннеру
взволнованного чем-то прихожанина. Затем Кристи вышла.
   - Если ты хочешь, чтобы нас никто не слышал, можешь закрыть дверь,  -
сказал Этан.
   Эдвард заколебался и посмотрел Кристи вслед. Этан знал,  что  мальчик
ее просто обожает, и потому очень удивился, когда  Эдвард,  взявшись  за
ручку обеими руками, решительно захлопнул дверь. Становилось  все  более
очевидным,  что  он  появился  в  кабинете   пастора   Боннера   не   по
какому-нибудь пустяковому поводу.
   Этану всегда не нравилось говорить с людьми через  стол,  поэтому  он
встал со своего места и подошел к окну, туда, где стояла кушетка  и  два
удобных стула. Эдвард забрался на  среднюю  подушку  кушетки  и  вытянул
вперед ноги, не доставая до пола. На  мыске  его  башмака  Этан  заметил
пятно красной краски. Он давно уже обратил внимание, что Рэчел тщательно
следит за тем, чтобы старенькие одежда  и  обувь  ее  сына  всегда  были
чистыми, и потому решил: пятно - результат участия  Эдварда  в  утреннем
занятии, посвященном искусству живописи.
   Эдвард провел рукой по  своему  боку,  словно  нащупывая  что-то,  и,
ничего не обнаружив, почесал локоть. Скорее всего, подумал Этан, мальчик
привычно искал своего истрепанного плюшевого кролика.
   - Так о чем ты хотел со мной поговорить, Эдвард?
   - Гейб все время врет. Он говорит, что он ваш брат.
   Этан хотел было сказать, что так и есть, но  глубоко  несчастный  вид
мальчика предостерег его от слишком поспешных высказываний.
   - А почему ты думаешь, что он говорит не правду?
   - Потому что он придурок и я его ненавижу.
   Этан вот уже много лет был  вынужден  беседовать  с  людьми,  которых
что-то всерьез беспокоило, поэтому решил для начала попытаться  выделить
главную проблему и в то  же  время  немного  снять  напряжение,  смягчив
слова, произнесенные Эдвардом.
   - Похоже, Гейб тебе не слишком нравится.
   Эдвард решительно кивнул.
   - И я не хочу, чтобы он нравился моей маме.
   - Насколько я  понимаю,  тебя  расстраивает,  что  твоя  мама  хорошо
относится к Гейбу.
   - Я сказал ей, что, если ей так хочется, пусть она обнимает  меня,  а
не его, но она сказала,  что  ей  нужно  дотрагиваться  и  до  взрослого
мужчины.
   Еще бы. Особенно до мужчины с солидным банковским счетом,  который  к
тому же небрежно относится к своим  деньгам,  не  без  сарказма  подумал
Этан.
   - Я даже сказал ей, что пусть уж лучше она трогает вас, пастор  Этан,
но она сказала, что вы мой друг, а Гейб -  ее  друг,  и  что  ей  иногда
хочется его целовать. И мне пришлось перестать его бить.
   Целовать его? Бить его ? Этан слегка замешкался, соображая, о чем еще
ему следует спросить ребенка.
   - Так ты побил Гейба?
   - Я прыгнул ему на спину, когда он целовал маму. Я бил его по  голове
книжкой до тех пор, пока он ее не отпустил.
   Если бы  эта  история  касалась  кого-нибудь  другого,  она  порядком
позабавила бы Этана, но речь шла о его брате. Он понимал: ему не следует
задавать вопрос, который почти с самого начала разговора вертелся у него
на языке, но не смог удержаться:
   - А где был Гейб, когда ты прыгнул ему на спину?
   - Он навалился на мою маму.
   - Навалился?
   - Ну да. Он лежал на ней.
   Черт!
   Карие глаза Эдварда наполнились слезами.
   - Он плохой, и я хочу, чтобы вы заставили его убраться из дома. И еще
я хочу, чтобы вы разрешили моей маме трогать вместо него вас.
   Этан, на время отбросив в сторону свои опасения,  обнял  мальчика  за
плечи.
   - Со взрослыми людьми так не делается, - мягко сказал он. - Твоя мама
и Гейб - друзья.
   - А чего он на нее наваливается? "
   - Они взрослые люди, а это означает, что они могут  делать  все,  что
угодно, даже наваливаться друг на друга, если им этого хочется.  -  Этан
старался говорить как можно спокойнее. - И потом, Эдвард, это ведь вовсе
не означает, что твоя мама стала любить тебя меньше. Ты ведь и  сам  это
знаешь, не так ли?
   - Наверное, - сказал мальчик, подумав немного.
   - Возможно, сейчас ты пока еще не очень ладишь с Гейбом, но вообще-то
он очень хороший человек.
   - Он придурок.
   - С  ним  случилась  большая  неприятность,  и  он  от  этого  бывает
сердитым, но он вовсе не плохой.
   - Какая неприятность?
   Этан заколебался, но затем решил, что ребенку следует знать правду.
   - У Гейба  были  жена  и  маленький  сын,  которых  он  очень  любил.
Некоторое время назад они погибли в результате несчастного случая.  Гейб
до сих пор очень из-за этого переживает.
   Эдвард надолго замолчал, а потом придвинулся поближе к краю  кушетки,
так что голова его уперлась Этану в грудь. Преподобный  Боннер  погладил
мальчика по руке и в очередной раз подумал  о  том,  что  пути  Господни
неисповедимы. Вот сейчас он, стоя у окна, утешал сына мужчины,  которого
презирал, и женщины, которая вызывала у него сильнейшую  антипатию.  Так
почему же при этом у него было так тепло на душе?
   - Гейб в самом деле мой брат, - тихо сказал он. - Я его очень люблю.
   Ребенок замер, но не отстранился.
   - Он злой, - сказал Эдвард, помедлив немного.
   Этану трудно было понять, почему его добрый, мягкосердечный брат  был
холоден по отношению к этому чудесному мальчику.
   - Я хочу, чтобы ты подумал как следует. Разве Гейб не сделал для тебя
ничего хорошего?
   Эдвард отрицательно покачал головой, но затем, подумав  еще  немного,
сказал:
   - Одну вещь сделал.
   - И что же именно?
   - Теперь он называет меня Чипом.
   Четверть часа спустя Этан снял телефонную трубку и позвонил Кэлу.  Не
посвящая его в содержание разговора  с  Эдвардом,  пастор  Этан  сообщил
старшему брату, что у семьи Боннеров возникли серьезные неприятности.
 
*** 
 
   - А бесплатно пробовать у вас здесь дают, а,  братец?  -  раздался  в
дверях закусочной глубокий мужской голос.
   - Кэл!
   Гейб бросил на стойку коробку с булочками и, выскочив из-за прилавка,
бросился навстречу мужчине, который был удивительно похож на него.  Пока
братья хлопали друг друга по  спинам,  Рэчел,  глядя  на  Кэла  Боннера,
думала  о  странном  капризе  природы,   которая,   скомбинировав   гены
определенным  образом,  наградила  всех  троих  братьев  Боннеров  такой
внешностью, что любого из них можно было смело назвать настоящей  грозой
женщин.
   В  отличие  от  светловолосого  Этана  Кэл,  темноволосый,   красивый
какой-то свирепой красотой, был очень похож на Гейба.  Правда,  у  Гейба
были чуть длиннее волосы и глаза светлее, чем у Кэла, но  оба  они  были
высокими,  стройными  и  мускулистыми.  Хотя  Рэчел  знала,  что  бывший
футбольный защитник почти на два года старше Гейба, он  казался  моложе.
Возможно, все дело  в  том,  что  от  него  прямо-таки  исходило  сияние
богатства и благополучия.
   - Ты должен был предупредить меня о своем приезде, - сказал Гейб.
   - Ну, ты же не думал, что я пропущу церемонию открытия, верно?
   - Речь идет всего лишь о придорожном кинотеатре, Кэл.
   Эти слова Гейба больно укололи Рэчел.  Для  нее  "Гордость  Каролины"
давно уже перестала быть обычным придорожным заведением, и ей  хотелось,
чтобы открытие прошло как можно  успешнее.  Целый  день  она  занималась
обучением Кайлы. Помимо этого, она учила кое-чему и Гейба, чтобы он тоже
мог помогать обслуживать  посетителей  в  перерыве  между  сеансами.  Он
быстро схватывал  все,  но  при  этом  было  видно,  что  его  это  мало
интересует. Гейбу надо было заниматься лечением животных, а не разносить
заказы в забегаловке при кинотеатре.
   - Хочешь кофе? - спросил Гейб  у  брата.  -  Или  мороженого.  Я  уже
здорово научился делать конусы.
   - Нет, спасибо.  Как  только  мы  выехали  из  Эшвилля,  Рози  начала
брыкаться: она ненавидит свое детское  сиденье  хуже  всякой  отравы.  И
поэтому мне надо поскорее  возвращаться  в  "мавзолей",  чтобы  немножко
помочь Джейн.
   Рэчел сразу поняла, что имеет  в  виду  Кэл  под  словом  "мавзолей".
Старший  брат  Гейба  между   тем   продолжал   говорить   с   несколько
преувеличенным оживлением:
   - Я просто заехал сказать тебе, что мы с Джейн решили завтра, часов в
одиннадцать, устроить  небольшое  семейное  торжество  в  виде  позднего
завтрака и пригласить тебя и Этана. Ты теперь бизнесмен,  у  тебя  новое
дело, а это надо отметить. Надеюсь, ты будешь?
   - Конечно.
   - Да, и вот еще что, Гейб. Не надо передавать мои слова Джейн,  но  я
бы на твоем месте перед отъездом чего-нибудь поел.  Я  свою  жену  знаю:
начнет пичкать нас какими-нибудь булочками из проросшей пшеницы или  еще
чем-нибудь в том же роде. Ты бы видел, какой дрянью она кормит Рози - ни
сахара, ни консервов, короче, ничего стоящего, что можно есть.
   - Я все понял, - улыбнулся Гейб.
   - У тебя тут все выглядит просто здорово.  -  Кэл  окинул  закусочную
таким восхищенным взглядом, словно попал в четырехзвездочный ресторан. -
Ты в самом деле здорово потрудился.
   Рэчел с трудом сдержала презрительную усмешку. Кэл  вел  себя  также,
как Этан. Рэчел успела полюбить "Гордость Каролины", но  было  очевидно,
что заведовать придорожным кинотеатром - занятие не для Гейба. Почему ни
один из братьев не мог посмотреть ему прямо в глаза и спросить,  что  он
собирается делать дальше со своей жизнью?
   Тут Кэл впервые с момента  своего  появления  взглянул  на  Рэчел,  и
улыбка испарилась с его  губ.  Хотя  они  были  незнакомы,  Рэчел  сразу
поняла, что Кэл сообразил, кто она такая.
   - Рэчел, это мой брат Кэл. Кэл, это Рэчел Стоун.
   - Миссис Сноупс, - бросил Кэл и коротко кивнул.
   - Рада познакомиться. Хал, - приятно улыбнулась Рэчел.
   - Меня зовут Кэл.
   - А-а... - Рэчел продолжала улыбаться.
   Губы Кэла сжались, и Рэчел тут же пожалела о своем легкомыслии.  Было
совершенно очевидно, что Кэл Боннер рвется в  бой,  а  она  бросила  ему
вызов.
   После не совсем приятной  процедуры  знакомства  с  Кэлом  все  пошло
наперекосяк. Кайла уронила громадный кувшин с соусом,  который  разлился
по всему помещению закусочной, один из рабочих, занимавшихся подготовкой
фейерверка, порезал руку, да так сильно, что пришлось  накладывать  швы.
Что касается Гейба, то он ушел в себя и почти все время молчал. Ближе  к
вечеру, когда Рэчел отправилась в город, чтобы  забрать  Эдварда,  прямо
перед  ней  из  боковой  улочки  на  большой  скорости  выскочил  старый
"шевроле-люмина", едва не врезавшись в  ее  "форд".  Нажав  на  клаксон,
Рэчел успела узнать в  человеке,  сидевшем  за  рулем  "шевроле",  Бобби
Денниса, который снова поразил ее враждебным выражением лица.
   Вечером, пока Эдвард, которого она привезла в кинотеатр,  возбужденно
сновал в закусочную и обратно, на  стоянке  "Гордости  Каролины"  начали
собираться машины.
   - Я не лягу спать до тех пор, пока сам не  захочу,  правда,  мама?  -
нетерпеливо допытывался Эдвард.
   - Ну конечно, пока сам не захочешь, - улыбнулась Рэчел, засыпая зерна
кукурузы в автомат для изготовления поп-корна, и подумала, что  вряд  ли
мальчик будет бороться со сном ради того, чтобы  посмотреть  глупую,  но
весьма популярную киноленту, которую  предполагалось  пустить  во  время
первого сеанса.
   В дверь закусочной вошли  первые  посетители  -  супружеская  пара  с
несколькими маленькими детьми, и Рэчел стала  помогать  Кайле  принимать
заказ. Вскоре появилась буйная компания из  трех  подростков,  одним  из
которых был Бобби Деннис. Ими занялась  Кайла,  поскольку  Рэчел  в  это
время обслуживала пожилого мужчину и  его  супругу.  Однако  прежде  чем
Бобби и его приятели покинули закусочную, Рэчел все  же  успела  с  ними
пообщаться.
   - Надеюсь, вам понравятся фильмы, которые у нас  сегодня  покажут,  -
сказала она, проходя мимо.
   Бобби посмотрел на  нее  так,  словно  она  обругала  его  последними
словами. Рэчел пожала плечами - ей стало  ясно,  что  юноша  не  намерен
легко сдавать свои позиции.
   Между тем посетители продолжали прибывать, хотя  их  было  и  не  так
много, как она ожидала. Когда начался фейерверк, она выглянула на  улицу
и увидела, что стоянка заполнена наполовину. Поскольку в  Солвейшн  было
не так уж много мест, где можно было развлечься и  отдохнуть  в  пятницу
вечером, Рэчел поняла, что  жители  города  просто-напросто  дают  Гейбу
понять, что ему придется расплатиться за то,  что  он  нанял  на  работу
вдову Сноупс.
   Эдвард заснул вскоре после того, как начался фильм.
   Когда мать разбудила его, он захныкал было, что не хочет ложиться, но
его протесты звучали довольно неубедительно. Поднимаясь по металлическим
ступенькам  лестницы  и  ведя  за  руку  сына,  который  на  ходу  сонно
прислонялся к ее боку, Рэчел чувствовала себя не в  своей  тарелке.  Она
сознавала, что создала довольно серьезные  проблемы  Гейбу  Боннеру.  От
будущего опять повеяло неопределенностью.
   Посмотрев на сонного Эдварда, Рэчел невольно подумала о том, что Гейб
старается наладить отношения с  ее  сыном.  Он  научил  Эдварда  кормить
воробышка и сводил мальчика на  прогулку  в  лес,  к  пещере,  где  жили
летучие мыши. Однако Гейб не вкладывал в это своей души, и  атмосфера  в
коттедже с каждым днем становилась все более напряженной.
   Когда мать и сын проходили через проекционную в  кабинет  Гейба,  где
для Эдварда был приготовлен на полу спальный  мешок,  Том,  киномеханик,
обладатель громкого голоса и целого выводка внуков,  улыбнулся  Рэчел  и
пообещал дать ей знать, если мальчик проснется.
   Спускаясь по ступенькам, Рэчел увидела в закусочной Гейба.  В  ту  же
секунду, выйдя откуда-то из тени, к нему подошел какой-то мужчина. Рэчел
показалось, что она его уже где-то встречала, но с ходу  вспомнить,  где
именно и когда, ей не удалось.
   - Похоже, у тебя  сегодня  с  клиентами  недобор,  Боннер,  -  сказал
мужчина.
   - Я не жду, что у меня каждый вечер  здесь  будет  битком  набито,  -
ответил Гейб, пожав плечами, - Особенно когда  на  тебя  работает  вдова
Сноупс.
   Гейб на секунду замер в неподвижности.
   - Почему бы тебе не прекратить совать нос в чужие  дела,  Скаддер?  -
сказал он после небольшой паузы.
   - Как скажешь.
   Мужчина, неприятно осклабившись, отошел.
   Ну конечно. Расс Скаддер. Он порядком облысел и похудел с  той  поры,
когда  Рэчел  видела  его  в  последний  раз:  когда-то  он  был   более
мускулистым.
   Пройдя оставшиеся ступени вниз по лестнице, Рэчел снова  оказалась  в
закусочной. Гейб посмотрел на нее.
   - Расс когда-то работал в службе безопасности храма, - сказала она.
   - Я знаю. Я его как-то нанял, чтобы он помог мне здесь, но через пару
недель пришлось его уволить. Он  оказался  ненадежным  человеком,  -  Но
насчет сегодняшнего вечера он прав. Народу должно было приехать  гораздо
больше. Это все из-за меня.
   - Меня это не волнует.
   Рэчел знала, что Гейба это действительно не волнует, и это беспокоило
ее  не  меньше,  чем  пустые  места  на  стоянке  кинотеатра   "Гордость
Каролины".
   - Интересно, а зачем Расс сюда заявился? - поинтересовалась она.
   - Наверное, ему нужно  было  найти  какое-нибудь  укромное  местечко,
чтобы потихоньку надраться.
   Гейб отошел к машине, полной шумных подростков, а Рэчел  вернулась  в
закусочную, готовясь к перерыву между сеансами. Как только первый  фильм
закончился, Гейб снова появился, чтобы ей помочь.
   У стойки образовалась очередь, однако  не  настолько  большая,  чтобы
вызвать сбои в обслуживании. В ней Рэчел увидела  обоих  братьев  Гейба.
Кэл заказал по две порции всего, что было в меню, и она  решила,  что  в
машине его ждут жена с ребенком.
   Этан тоже взял  по  две  порции  каждого  блюда,  но,  поскольку  его
обслуживала Кайла, Рэчел этого не заметила. Если бы она обратила на  это
внимание, возможно,  из  чистого  любопытства  она  выскользнула  бы  на
минутку на улицу, чтобы посмотреть, с кем приехал пастор Боннер.
 
Глава 18 
 
   Этан передал Кристи поднос с едой  через  окно  своей  машины,  затем
открыл дверцу и скользнул на  водительское  место.  Ноздри  его  тут  же
уловили запах духов Кристи, который почему-то вызвал у него ассоциацию с
черным бельем  и  румбой.  Последняя  мысль  была  совсем  уж  странной,
поскольку румбу он танцевать не умел и  не  собирался  учиться  этому  и
впредь.
   - Там было шоколадное печенье,  и  я  купил  немного,  -  сказал  он,
захлопывая дверцу.
   - Прекрасно, - сказала Кристи весьма прохладным, но  вежливым  тоном,
которым она разговаривала с Этаном весь вечер, словно давая ему  понять,
что он ее босс, но никак не приятель.
   Колечки  на  ее  пальцах  поблескивали,  отражая  огоньки   светового
каскада,  который  включили  на  время  перерыва  между  сеансами.   Под
озабоченным взглядом Этана Кристи поставила поднос с едой между  сидений
и развернула свой хот-дог. Этан попросил, чтобы его  сдобрили  горчицей,
исходя из того,  что  ему  самому  горчица  нравилась.  При  этом  он  с
огорчением отметил, что понятия не имеет, как к этой приправе  относится
Кристи Браун. За последние восемь лет они  добрых  две  тысячи  раз  ели
вместе, но он не мог припомнить, что она любила из еды,  -  в  голове  у
него роились лишь смутные воспоминания о каких-то салатах.
   - Салатов у них не было, - сказал он на всякий случай.
   - Само собой, - сказала Кристи,  бросив  на  него  слегка  удивленный
вз