.
   Пикап въехал на окраину Солвейшн и остановился у входа в гараж  Дили.
Не успел Гейб затормозить, как Рэчел заметила стоящий  сбоку  от  гаража
"форд-эскорт".
   - О, Гейб...
   Она распахнула дверцу пикапа, подбежала к "форду" и разрыдалась.
   - Ничто так не трогает сердце женщины,  как  комплект  новых  шин,  -
сказал подошедший сзади Гейб и ласково обнял ее за талию.
   - Это просто чудесно, я так рада.  Но  только..,  у  меня  не  хватит
денег, чтобы с тобой расплатиться.
   -  А  разве  я  этого  требую?  -  В  голосе  Гейба  зазвучали  Нотки
возмущения. - Страховка Кэла покроет все расходы.
   - Не все. Даже богатым  людям  приходится  в  таких  случаях  кое-что
доплачивать. Дуэйну приходилось доплачивать за все четыре наши машины.
   Не обращая внимания на ее слова, Гейб взял Рэчел за руку повыше локтя
и повел обратно к пикапу.
   - Потом приедем и заберем твой рыдван, - сказал он. - А теперь у  нас
есть еще кое-какие дела.
   Пикап покатил прочь от гаража Дили. Рэчел настороженно прислушивалась
к тому, что творилось у нее внутри.
   Казалось, все ее чувства попали в некий  огромный  миксер.  Гейб  был
одновременно грубым и добрым, безнадежно, непроходимо глупым в  каких-то
вещах и бесконечно мудрым в других.  И  кроме  всего  прочего,  она  так
хотела его, что от желания у нее даже зубы ломило.
   Гейб направил  пикап  к  центру  города  и  притормозил  на  стоянке,
расположенной прямо напротив злополучного кафе.
   - Пошли, поедим мороженого, - сказал он.
   Прежде чем он успел открыть  дверцу,  Рэчел  предостерегающим  жестом
схватила его за руку.  Было  предобеденное  время,  и  у  окошка,  через
которое подавали мороженое, царило оживление. Рэчел  сразу  поняла,  что
именно задумал Гейб. Сначала шины, а теперь еще и... Нет, это слишком.
   - Спасибо, Гейб, - напряженным голосом сказала она,  -  но  я  должна
сама решать свои проблемы.
   Эта  демонстрация  независимости,  однако,  не  произвела  на   Гейба
никакого впечатления.
   - Вылезай из машины, да поживее, - сказал  он,  пристально  глядя  на
Рэчел. - Ты все равно  отведаешь  мороженого,  даже  если  мне  придется
силком запихивать его тебе в глотку.
   Рэчел вспомнила, что всего несколько  минут  назад  Гейб  казался  ей
очень чутким человеком, и невольно усмехнулась. Поняв, что выбора у  нее
нет, она открыла дверцу.
   - Это мое дело, так что я сама им займусь, - сказала она.
   - Давай-давай, у тебя это здорово  получается,  -  отозвался  Гейб  и
громко хлопнул дверцей.
   - Я требую повышения зарплаты, - бросила Рэчел, шагая к  тротуару.  -
Если ты можешь позволить себе  швырять  деньги,  покупая  новые  шины  и
мороженое, значит, ты в состоянии поднять мой нищенский заработок.
   - Улыбайся людям: они такие добрые и хорошие.
   Рэчел чувствовала на себе взгляды: вокруг окошка толпились  несколько
матерей с  маленькими  детьми,  двое-трое  дорожных  рабочих  в  грязных
футболках, деловая женщина с прижатым к уху  сотовым  телефоном.  Только
группе мальчишек, катавшихся неподалеку на скейтбордах,  было  наплевать
на то, что  грешная  вдова  Сноупс  снова  ступила  на  священную  землю
Солвейшн.
   Гейб подошел к окошку и обратился к девушке, продававшей мороженое:
   - Твой босс здесь?
   Девушка,  энергично  перемалывая   челюстями   жевательную   резинку,
кивнула.
   - Ну-ка, позови его сюда. - Пока они ждали, Рэчел бросилась  в  глаза
стоящая у окошка небольшая коробка из прозрачного пластика с  наклеенной
на нее фотографией кудрявой девчушки с улыбающейся рожицей.  На  коробке
была надпись: "Фонд Эмили". Чуть ниже следовало разъяснение, призывающее
посетителей  помочь  собрать  необходимую  сумму  на  лечение   ребенка,
страдающего от лейкемии. Рэчел тут же вспомнила  женщину  с  деревянными
серьгами в ушах.
   Вы наша последняя надежда, миссис Сноупс. Эмили может  спасти  только
чудо.
   На какой-то момент у Рэчел перехватило дыхание. Она медленно  открыла
кошелек, достала оттуда пятидолларовую купюру и опустила ее в прорезь на
коробке. Как раз в этот момент в окошке появилось лицо Дона Брэди.
   - Привет, Гейб, как... - начал было он и осекся, увидев Рэчел.
   Гейб сделал вид, что не заметил его замешательства.
   - Я тут как раз говорил Рэчел, что у  тебя  делают  лучшее  в  городе
мороженое. Дай-ка нам пару порций. Больших.
   Дон заколебался. Рэчел видела, что  он  чувствует  себя  не  в  своей
тарелке и никак не может найти достойный выход из положения. Он явно  не
хотел обслуживать ее, но в то же  время  не  был  готов  к  тому,  чтобы
бросить вызов одному из Боннеров.
   - Э-э... Конечно, Гейб.
   Через несколько минут Гейб и Рэчел отошли от окошка,  держа  в  руках
две большие порции мороженого, есть  которые  у  них  не  было  никакого
желания. Возвращаясь к пикапу, они ни разу не  посмотрели  по  сторонам.
Если бы они это  сделали,  то  скорее  всего  обратили  бы  внимание  на
невысокого, жилистого мужчину, который, стоя в тени, наблюдал  за  ними,
покуривая.
 
*** 
 
   Расс Скаддер бросил окурок сигареты на  землю  и  наступил  на  него.
Должно быть, Боннер спит с ней, подумал он. В  противном  случае  он  не
заменил бы так быстро проколотые шины ее "эскорта". Теперь  стало  ясно,
почему Боннер нанял вдову Сноупс: это давало ему возможность  заниматься
с ней сексом.
   Сунув руки в карманы. Расс подумал о своей жене. Вчера  он  попытался
встретиться с супругой, но она не захотела  с  ним  разговаривать.  Расс
очень скучал по ней. Не будь он безработным, думал  он,  ему,  возможно,
удалось бы вернуть жену, но Рэчел Сноупс отняла у него  ту  единственную
работу в городе, на которую он мог рассчитывать.
   Расс не собирался прокалывать колеса ее  автомобиля,  но,  увидев  ее
машину и убедившись, что вокруг никого нет, принял спонтанное решение  и
проткнул шины "форда-эскорта". Это доставило ему огромное  удовольствие.
А потом он решил пойти дальше и  несколько  часов  спустя  отправился  к
коттеджу Энни Глайд, запасшись баллончиком с краской. Расс намалевал  на
стене дома слово "Грешница", надеясь,  что  теперь-то  уж  вдова  Сноупс
поймет: ее присутствие в Солвейшн и  в  его  окрестностях  не  по  вкусу
местным жителям.
   Рассу  казалось,  что  Дуэйн  Сноупс  скорее  всего  одобрил  бы  его
действия. Несмотря на то что преподобный Сноупс носил  часы  "Ролекс"  и
одевался в модные и дорогие костюмы, он  все  же  был  неплохим  парнем.
Дуэйн никогда не желал никому зла, и Расс точно знал,  он  действительно
очень много молился и искренне верил в Бога. Именно Рэчел заставила  его
свернуть с прямой дорожки.
   Алчность Рэчел Сноупс нанесла страшный  удар  по  храму  и  заставила
пасть Дуэйна Сноупса. Ее алчность погубила и Расса: если бы не  она,  он
продолжал бы работать в  службе  безопасности  храма,  занимаясь  делом,
благодаря которому чувствовал себя человеком.
   И вот теперь вдова Сноупс снова как ни в чем не  бывало  заявилась  в
Солвейшн и пыталась  использовать  Гейба  точно  так  же,  как  когда-то
использовала Дуэйна. Жалко только,  сам  Гейб  по  глупости  не  замечал
этого. Расс пытался растолковать своей бывшей жене все, что он  думал  о
Рэчел.
   Но жена ничего не поняла. Она не хотела понять,  что  Расс  вовсе  не
виноват в случившемся.
   Скаддеру захотелось выпить, и он направился к кафе, которым заправлял
Дон. Ему казалось, пара стаканчиков поправят ему настроение  и  заставят
забыть о том, что у него нет работы,  а  жена  выставила  его  из  дома,
поскольку он не в состоянии обеспечить своего ребенка.
 
*** 
 
   - А он тоже здесь будет? - спросил  Эдвард  в  субботу  утром,  когда
Рэчел припарковала свой бесценный "фордэскорт" позади закусочной.
   Рэчел было ясно, кого мальчик имеет в виду.
   - Мистер Боннер не такой плохой, как мы думали, - сказала она.  -  Он
дал мне работу и разрешил нам жить в коттедже. Он  также  позаботился  о
том, чтобы у меня была машина.
   - Это пастор Этан сделал так, что у нас есть коттедж и машина.
   - Только потому, что мистер Боннер попросил его об этом.
   Однако, несмотря на все объяснения, Эдвард  продолжал  считать  Гейба
врагом и отказывался изменить свое отношение к нему. В то  же  время  он
довольно сильно привязался к Этану, который  регулярно  общался  с  ним,
появляясь в детском саду.  Рэчел  напомнила  себе,  что  ей  надо  будет
обязательно поблагодарить за это пастора Боннера.
   Посещение детского сада благотворно сказывалось на ее сыне.  Он  пока
не завел себе близких друзей, но стал более общительным и  разговорчивым
и даже чуть более требовательным, хотя в этом смысле Эдварду было  очень
далеко до других детей. Дважды за последнее время на слова Рэчел о  том,
что ему пора ложиться спать, мальчик отвечал вопросом: "Как, уже? А  это
обязательно?" Для Эдварда это было почти равносильно бунту.
   - Вот подожди, сейчас увидишь игровую площадку - то-то  удивишься,  -
сказала Рэчел и протянула сыну сумку, где лежали игрушки, которые должны
были помочь мальчику скоротать время. Затем она взяла в руки  сверток  с
ленчем и еще кое-какими продуктами.
   Пока они с сыном шли к детской  площадке,  Рэчел,  оглядев  мальчика,
который шагал рядом с ней,  держа  в  руке  плюшевого  кролика,  не  без
удовольствия отметила, что он заметно окреп. Его руки и ноги загорели, а
в движениях чувствовалась живость, которой она не видела с  того  самого
времени, когда его выписали из больницы после пневмонии.
   - На площадке  практически  все  уже  готово,  -  сказала  она.  -  И
посмотри, мы добавили несколько столов для пикника.  Так  что  теперь  у
тебя будет место, где ты сможешь сесть и порисовать.
   Рэчел купила ему  новый  набор  для  рисования,  в  котором  было  не
каких-то жалких двадцать  четыре,  а  целых  шестьдесят  четыре  цветных
карандаша. Помимо этого, она приобрела Эдварду новые тапочки  и  пижаму,
разрисованную гоночными  машинами.  Когда  она  предложила  ему  выбрать
недорогую футболку, мальчик, не обращая внимания на те, на которых  были
изображены персонажи из мультфильмов,  указал  на  футболку  с  надписью
"Настоящий мужчина".
   Рэчел  украдкой  оглядела  собственную  одежду  и  в  целом  осталась
довольна. Она ежедневно чистила черные полуботинки, и они  выглядели  не
так уж плохо, а благодаря старым платьям из гардероба Энни Глайд  ей  не
пришлось потратить на собственную экипировку ни цента.
   На стоянку, подняв облако пыли, ворвался уже  хорошо  знакомый  Рэчел
пикап. Эдвард тут же скользнул под брюхо бетонной черепахи,  где  скорее
всего собирался  затаиться  надолго.  Рэчел  направилась  к  машине,  из
которой с ленивой грацией вылез Гейб.
   Вчера он дал ей ключ от дома  Кэла,  чтобы  она  могла  поискать  там
Библию, а сам тем временем отправился поужинать с Этаном.  Библию  Рэчел
не нашла, но в то же время она  не  могла  не  оценить  поступка  Гейба,
говорившего о том, что он ей доверяет.
   Гейб приближался к Рэчел, лаская глазами ее тело. При воспоминании  о
том, как ей было хорошо, когда он  обладал  ею  два  дня  назад,  у  нее
закружилась голова.
   - Доброе утро, -  сказал  Гейб  глубоким  и  хрипловатым  голосом,  в
котором чувствовался некий сексуальный импульс.
   Ветер подхватил подол платья Рэчел так, что он  хлестнул  по  джинсам
Гейба.
   - Доброе утро, - не без труда выговорила Рэчел.
   - Сегодня электрика не будет, - сказал Гейб и запустил  пальцы  в  ее
волосы.
   Рэчел, однако, не обрадовали его слова. Так или иначе, они все  равно
были не одни, критические дни у нее еще не закончились,  а  Гейб  Боннер
по-прежнему   оставался   ее   работодателем.   Горько   вздохнув,   она
отстранилась.
   - Я не могу себе этого позволить, - сказала она.
   - Ну что, мы опять уперлись в то же самое?
   - Боюсь, что так.
   Гейб хмуро оглядел ее запачканное краской оранжевое платье  и  черные
мужские полуботинки, которые с каждым днем раздражали его все больше.
   - Когда ты искала в доме Библию, то оставила джинсы Джейн на кровати.
Почему ты не взяла их себе?
   - Потому что они не мои.
   - Клянусь, сегодня я куплю тебе джинсы.
   - Не надо мне никаких джинсов, - сказала Рэчел, приподняв одну бровь.
- Лучше повысь мне зарплату.
   - Забудь об этом.
   Рэчел как раз в этот момент нужен был хороший спор,  чтобы  отвлечься
от одолевавших ее мыслей о  сексе,  и  она  с  несколько  преувеличенной
горячностью хлопнула себя по бедру.
   - Боннер, я работаю на тебя как проклятая. Во всем мире  не  найдется
ни  одного  мужчины,  который  переделал  бы  столько   всего,   сколько
переделала я за те деньги, которые ты мне платишь. А ведь  моя  зарплата
едва-едва дотягивает до минимальной.
   - Это правда, - с готовностью согласился Гейб. -  Ты  самый  выгодный
работник, которого только можно найти в этом городе.
   - Еще раз говорю, я получаю нищенскую зарплату.
   - Вот поэтому ты и являешься самым лучшим работником, которого  можно
найти в городе. И не  забывай,  я  плачу  тебе  ровно  столько,  сколько
обещал, и ты приняла мои условия.
   На самом деле, вынуждена была признать Рэчел,  она  получала  гораздо
больше оговоренной суммы,  если  учесть,  что  они  с  Эдвардом  жили  в
коттедже Энни и ездили на предоставленной им Гейбом машине. Тем не менее
она все-таки не имела возможности хоть  что-нибудь  отложить  из  своего
заработка, а это означало,  что,  если  она  не  сможет  найти  заветную
Библию, им с сыном придется остаться в Солвейшн навсегда.
   Ей еще предстояло сообщить Боннеру, что на  этот  раз  она  захватила
Эдварда с собой, и это ее отнюдь не радовало.
   Правда, в последнее время Гейб вел себя не так грубо,  как  в  первые
дни, но все же ей было немного не по себе. Она помедлила  еще  несколько
секунд, стягивая резинкой волосы в узел на затылке, и сказала:
   - Сегодня мне пришлось взять Эдварда с собой. Надеюсь, ты  не  будешь
возражать.
   На лице Гейба появилось настороженное выражение.
   - Я его не вижу, - сказал он.
   Рэчел кивнула в сторону детской площадки.
   - Он прячется где-то там. Он тебя боится.
   - Я не сделал ему ничего плохого.
   Слова Гейба настолько не соответствовали истине, что Рэчел  не  сочла
нужным возразить.
   - Я говорил тебе, чтобы ты его сюда не привозила, -  сказал  Гейб,  в
упор глядя на нее.
   - Сегодня суббота, и мне негде было его оставить.
   - Я думал, по субботам он остается с Кристи.
   - Да, Кристи присматривала за ним по субботам  по  собственной  воле,
делая мне одолжение. Но я не могу больше злоупотреблять ее  любезностью.
Кроме того, скоро она переезжает в свой новый дом, и у нее полно дел.
   Гейб бросил взгляд в сторону игровой площадки, но Эдварда по-прежнему
нигде не было видно. Рэчел было очень больно от того,  что  Гейб  Боннер
по-прежнему был настроен против ее сына. Неужели он не видел, что Эдвард
-  необыкновенный  ребенок?  По  ее   мнению,   любой   умный   человек,
познакомившись с Эдвардом, должен был полюбить его.
   - Ладно, - бросил Гейб. - Приглядывай за ним, чтобы он чего-нибудь не
натворил.
   - Это придорожный кинотеатр, Гейб, а не  лавка,  торгующая  китайским
фарфором. Люди здесь будут смотреть кино прямо из машин. Тут  нет  почти
ничего такого, что он мог бы сломать.
   Не отвечая, Гейб пошел к  пикапу,  открыл  задний  борт,  вытащил  из
кузова деревянную катушку с кабелем и понес ее куда-то.
   Рэчел казалось, что его отношение  к  Эдварду  сродни  предательству.
Если Гейб был неравнодушен к ней, он должен быть  неравнодушен  и  к  ее
сыну, считала она. Если он...
   Рэчел вовремя успела остановиться. Она рассуждала так,  словно  у  их
отношений  с  Гейбом  было  какое-то  будущее.  А  ведь   их   отношения
чрезвычайно просты, даже примитивны: он - ее работодатель и  сексуальный
партнер. И не более того.
 
Глава 13 
 
   Я лиса. Я лиса. Я лиса.
   Кристи  прижала  ладонь  к   груди,   едва   прикрытой   обтягивающей
светло-голубой блузкой, заправленной в белые джинсы, такие тесные,  что,
если бы не специальный широкий пояс, под ними наверняка обозначились  бы
резинки трусиков.
   Она уселась  за  свой  рабочий  стол,  на  котором  царил  образцовый
порядок. Сердце у Кристи колотилось так,  что  его  удары  отдавались  в
горле,  но  она  не  могла  даже  приложить  ладонь   к   груди,   чтобы
почувствовать их рукой и хоть немного успокоиться: мешал бюст, стиснутый
лифчиком, который ее  уговорила  купить  продавщица  бутика  в  Эшвилле.
Несколько дюжин других  подобных  же,  совершенно  необходимых,  как  ей
объяснили, покупок уничтожили те небольшие  сбережения,  которые  Кристи
рассчитывала потратить на обстановку спальни в своем новом доме.
   Вот уже две недели с того самого вечера, когда она поведала  Рэчел  о
своих чувствах к  Этану,  Кристи  ощущала,  как  в  душе  у  нее  растет
напряжение. Через четыре дня она должна была переехать в  новое  жилище.
Это был самый подходящий момент для того, чтобы кое-что изменить в своей
жизни.
   Ветерок, влетевший в окно, приподнял прядь ее темных, мягких,  словно
у ребенка, волос. Они были коротко  острижены  и  окрашены  "перышками".
Окрасить их так ей предложил парикмахер,  который  сказал:  "После  этой
операции ваша прическа останется простой, но в ней появится стиль..."
   Теперь волосы, уложенные в простую, но стильную прическу, щекотали ей
щеки и шею. Несколько прядок-перышек нависали  над  бровями  и  лезли  в
глаза. Сквозь перышки в ушах Кристи поблескивали кубической формы серьги
с крупным цирконием. "Перышки, перышки, перышки" - парикмахер так  часто
повторял это слово, что Кристи начала казаться себе самой  чем-то  вроде
канарейки. На ее взгляд, новая прическа выглядела ужасно неопрятно.
   Вчера, войдя в коттедж после посещения парикмахерской и увидев, как у
Рэчел вытянулось от изумления лицо, Кристи расплакалась. Рэчел,  однако,
преодолев первое удивление, рассмеялась в восхищении.
   - Кристи, да ты выглядишь как стильная девица!  Разумеется,  в  самом
хорошем смысле.
   То и дело подбадривая подругу, она заставила Кристи выложить  все  ее
покупки: и одежду, и нижнее белье, и дорогую косметику,  и  сверхдорогие
духи с восхитительным пряным запахом, от которого  Эдвард  сморщил  нос.
Отдав дань восхищения приобретениям Кристи, Рэчел сделала еще  несколько
комплиментов по поводу ее внешности  и  посмотрела  на  подругу,  сделав
нарочито страшные глаза.
   - Ты делаешь это для себя, не так ли, Кристи?  Ты  делаешь  все  это,
потому что сама этого хочешь, а не ради того,  чтобы  привлечь  внимание
Этана Боннера, который мизинца твоего не стоит?
   - Да, я делаю это для себя, - повторила Кристи, хотя обе  они  знали,
что это не  так.  Было  ясно,  что,  если  бы  Кристи  руководствовалась
собственными вкусами, она бы оставила в неприкосновенности свои длинные,
уложенные в простую прическу темные волосы, надела бы привычную, простую
одежду и убрала с лица всю косметику, оставив разве что  немного  губной
помады. Это сделало бы ее неприметной, невидимой, но ей  так  нравилось.
Она словно была создана для того, чтобы быть невидимкой.
   Однако  женщина-невидимка  не  могла  обратить   на   себя   внимание
священника, завладевшего ее сердцем.
 
*** 
 
   Кристи услышала его твердые, уверенные шаги в коридоре и замерла.  По
понедельникам церковный офис обычно бывал закрыт, и поэтому теперь у них
с Этаном накопилось много разных дел. Господи,  сделай  так,  чтобы  при
виде меня желание охватило его как можно быстрее, потому  что  я  боюсь,
что не смогу долго это выдерживать.
   - Доброе утро, - сказал Этан, входя в приемную. - Пожалуйста, принеси
мне доклад комитета миссии, я хочу его просмотреть.  И  давай  поглядим,
можем ли мы окончательно закрыть июль.
   С этими словами Этан прошел мимо Кристи в свой кабинет,  не  удостоив
ее даже взглядом.
   Добрая, старая, невидимая Кристи Браун.
   Торопливо открыв  сумочку,  она  вынула  оттуда  крохотный  флакончик
духов, брызнула из нег