о  смысла.  Для  Макса  дитя,  которое
вынашивала Дейзи, было всего лишь  пешкой,  для  Алекса  ребенок  значил
гораздо больше - в Маркове проснулся родительский инстинкт.
   - Какие таблетки вы ей дали?
   - Они не повредят ребенку. Это были детские таблетки с фтором. - Макс
откинулся на спинку кресла. - Тебе надо обязательно найти  Дейзи,  пока,
она не наделала глупостей. Что, если она вздумает избавиться от ребенка?
   Алекс удивленно посмотрел на старика. Злость уступила место  жалости.
Макс прожил столько лет, но так и не удосужился  понять,  какая  у  него
замечательная дочь.
   - Ничто в мире не заставит ее сделать аборт. Дейзи  -  очень  сильный
человек. Макс. Она сделает все, чтобы сохранить дитя.
 
*** 
 
   Алекс догнал цирк следующим утром в  Чапануге.  Дни  становились  все
короче, наступала осень, и цирк устремился к  югу,  к  зимним  квартирам
близ Тампы, где  в  конце  октября  должна  была  состояться  прощальная
гастроль. Годичный отпуск Алекса заканчивался в январе, и  до  истечения
этого срока он собирался съездить на Украину, но теперь,  когда  исчезла
Дейзи, все планы потеряли всякий смысл.
   Он осмотрел площадку, отметив, что местность неровная и очень  трудно
будет найти место для шапито.  Алекса  шатало  от  усталости,  но  он  с
рвением взялся за оборудование площадки, дела не смогут отвлечь  его  от
мыслей о Дейзи - ничто не сможет,  но  по  крайней  мере  время  потечет
быстрее.
   Пригнать машину Алекса на стоянку должен  был  Трей,  но  он  еще  не
прибыл, и Марков направился в столовую, выпить чашку  крепчайшего  кофе,
способного выжечь дыру в его и без того больном  желудке.  Но  не  успел
Алекс  наполнить  чашку,  как  услышал  призывный  трубный  глас.   Тихо
выругавшись, Алекс поспешил в слоновник.
   Подойдя  к  фургону,  он  застал  Мартина   Нико   в   отвратительном
расположении духа.
   - Алекс, отдай мне дубинку, ну хоть на один день - и мы  покончим  со
всем этим безобразием.
   То была пустая угроза После стычки с Синджуном Мартин потерял  всякую
охоту прибегать к электрошоку. Алексу было очень приятно сознавать,  что
именно Дейзи сумела прочистить мозги дрессировщику слонов - он  перестал
бить своих подопечных, которые, кстати говоря, стали после этого гораздо
лучше работать. Надо дать понять Нико, что возврата к  старому  быть  не
может.
   - Пока я босс, ты не прикоснешься к дубинке.
   - Тогда уведи отсюда этого маленького мерзавца.
   Алекс подошел к Картофелине и сразу попал в его объятия.
   Кончик хобота проник под рубашку  и  защекотал  шею  -  так  слоненок
ласкал Дейзи. Алекс отвязал его  и  направился  к  лебедке.  Картофелина
затопал следом.
   Когда Дейзи исчезла, слоненок отказался от еды, но Алекс, поглощенный
собственным несчастьем, этою не  заметил  Слоненок  совсем  ослаб,  и  к
Алексу обратился встревоженный Нико.
   Не потребовалось много времени,  чтобы  увидеть,  что  в  присутствии
Алекса Каргофелина буквально оживал, и дело  не  в  том,  как  вел  себя
Марков, - для слоненка он прочно ассоциировался с Дейзи. Слоненок  снова
стал есть и повсюду ходил за Алексом, как некогда ходил за Дейзи.
   Так вдвоем они и пошли к автолебедке. Рядом лежал  свернутый  нейлон,
который предстояло натянуть на высоченные шесты. Брэйди был уже на месте
и вышел навстречу Алексу.
   Что бы он делал без Брэйди? Этот человек вместе с Джеком взял на себя
руководство всеми делами на время частых отлучек Алекса.
   Следующие несколько часов он работал вместе с рабочими в  поте  лица,
не сняв костюма, в котором приехал. Скоро  голубая  оксфордская  сорочка
пропиталась потом,  он  порвал  брюки,  но  какое  это  имело  значение?
Монотонная физическая работа отвлекала от мрачных мыслей.  Тем  временем
приехал Трей и пригнал вагончик.
   Алекс в сопровождении неизменного Картофелины направился  в  трейлер.
Привязав  слоненка  возле  кучи  сена,  заготовленного  Диггером,  Алекс
остановился у двери. В помещении все  напоминало  о  прежней  хозяйке  -
витал ее запах, на вещах остались следы  ее  прикосновений.  Не  хватало
только самой Дейзи. Алекс начал ненавидеть покинутый ею трейлер.
   Однако делать нечего, он  вошел  и  начал  Переодеваться.  Перед  его
мысленным взором одна  за  другой  мелькали  картины  недавнего,  такого
счастливого прошлого: вот Дейзи смотрит на  него  с  кушетки,  вот  она,
вымазанная с ног до головы  грязью,  страшно  усталая,  но  с  сознанием
выполненного долга открывает дверь... Алекс подошел к холодильнику - там
стояли банка пива и пакетик йогурта, купленный  еще  Дейзи.  Срок  давно
вышел, но Алекс не мог заставить себя выбросить его.
   Он взял пиво, вскрыл банку и вышел на улицу. Слоненок забавлялся тем,
что обсыпал себя сеном. Схватив еще охапку, он  щедро  обсыпал  сеном  и
Алекса. Так вот почему Дейзи вечно приходила домой с сеном в волосах.
   - Держу пари, что она скучает  по  тебе,  парень.  -  Алекс  потрепал
Картофелину по хоботу.
   Но по Синджуну она скучает наверняка еще больше. Между Дейзи и тигром
существовала какая-то сверхъестественная,  таинственная  связь,  которой
Алекс так и не понял. Работая с животными, Дейзи  обращала  внимание  на
таких зверей, которые казались прочим  служителям  обузой,  -  капризный
слоненок,  застенчивая  горилла,  старый,  по-королевски  величественный
тигр. Наверное, ей тяжело жить сейчас вдали от своих животных.
   Неожиданно Алекс похолодел,  у  него  перехватило  дыхание,  по  коже
поползли мурашки.  Почему  бы  не  поискать  ее  возле  одного  из  этих
животных?
 
*** 
 
   Сутки спустя Алекс стоял, опершись о заграждение вольера  тропических
животных Брукфилдского зоопарка, и смотрел на Гленну -  обезьяна  сидела
на куче камней и  лениво  пощипывала  сельдерей.  Чтобы  найти  гориллу,
Алексу пришлось изрядно поплутать по извилистым узким дорожкам зоопарка.
Глаза жгло от постоянного недосыпания,  голова  раскалывалась  и  ужасно
ныло под ложечкой.
   Что, если он ошибся? Что, если Дейзи  и  не  думала  сюда  приезжать?
Перед тем как пройти к вольеру, Алекс побывал в  администрации  парка  и
узнал,  что  Дейзи  здесь  не  работает.  Но  он  был  уверен,  что  она
обязательно придет сюда повидаться с Гленной.  Больше  ему  некуда  было
ехать.
   Идиот. Это слово отдавалось глухими толчками в висках, словно  грохот
отбойного молотка. Идиот. Идиот. Идиот.
   Горе Алекса  было  слишком  велико,  чтобы  выставлять  его  напоказ,
поэтому,  заслышав  голоса  детей  очередной  школьной   экскурсии,   он
торопливо поднялся наверх по крутой  дорожке,  обрамленной  тропическими
кустарниками и  металлическими  трубами,  выкрашенными  под  бамбук.  На
вершине холма он наконец  нашел  подходящее  уединенное  место.  Гленна,
ухватившись за искусственную лиану, свисавшую с  дерева,  направилась  в
его сторону. Выглядела обезьяна здоровой и вполне довольной жизнью.  Она
снова уселась, на этот раз держа в руках морковку.
   Внезапно обезьяна дернула головой и издала чмокающий звук.
   Проследив за взглядом Гленны, Алекс тотчас увидел Дейзи - она подошла
к ограждению и смотрела на обезьяну.
   Казалось, сердце Алекса было готово выскочить из груди, горячая волна
радости  затопила  все  его  существо.  Впрочем,   радость   моментально
испарилась, как только  Алекс  внимательно  присмотрелся  к  жене.  Даже
отсюда, с расстояния в  пятнадцать  ярдов,  было  видно,  что  Дейзи  не
пользуется косметикой, волосы были небрежно заколоты сзади.  Вид  у  нее
был необычно грустный  и  отрешенный.  Где  та  Дейзи,  которая  обожала
возиться со своими духами и пудрами? Которая получала столько радости от
абрикосового лосьона и малиновой  губной  помады?  Которая  готова  была
часами плескаться в душе и оставляла на двери ванной  липкий  слой  лака
для волос? У Алекса пересохло во рту - он  впитывал  в  себя  незнакомый
образ жены. Да, это она - такая, какой он ее сделал. Сердце его  сжалось
от боли.
   Дейзи, в глазах которой погасла любовь.
   Подойдя ближе, Алекс заметил, что у жены ввалились щеки - она  сильно
похудела. Он посмотрел на ее талию, блузка  навыпуск  и  темные  широкие
брюки скрывали фигуру. Алекса поразил страх.
   Что,  если  она  потеряла  ребенка?  Неужели  так  тяжело  будет  его
наказание?
   Дейзи, занятая безмолвным общением с гориллой, не заметила Алекса. Он
обошел группу школьников и подошел к жене сзади.
   - Дейзи, - тихо позвал он.
   Она вздрогнула, оцепенела, потом медленно  обернулась.  Лицо  ее  еще
больше побледнело, руки непроизвольно прижались к телу.
   Казалось, она сейчас бросится  бежать.  Алекс  шагнул  к  ней,  чтобы
остановить, но выражение глаз Дейзи  заставило  его  застыть  на  месте.
Такую пустоту в  глазах  он  видел  раньше,  только  когда  смотрелся  в
зеркало.
   - Нам надо поговорить. - Он в точности повторил слова, с которыми она
так часто обращалась к нему А ее каменное лицо разве не было  отражением
его собственного лица?
   Кто  эта  женщина?  На  лице  ее  не  было  более  признаков   былого
воодушевления, к которому он так привык. Фиалковые глаза стали  тусклыми
и безжизненными. Неужели эти  глаза  когда-то  могли  плакать?  В  Дейзи
что-то умерло - от этого открытия Алекс покрылся холодным потом. Неужели
она потеряла ребенка? Нет, только не это. Господи, только не это!
   - Нам не о чем говорить. - Она повернулась и зашагала прочь.
   Не раздумывая больше ни секунды, Алекс догнал жену и схватил за руку.
   - Отпусти меня.
   Сколько раз она говорила эти слова, когда он тащил ее  неведомо  куда
по цирковой площадке или выволакивал из кровати до  восхода  солнца.  Но
теперь в этих словах  не  было  ни  грана  страсти  -  только  безмерная
усталость. Он вгляделся в ее бледное, отчужденное лицо. Что же я  сделал
с, тобой, моя любовь?
   - Я просто хочу с тобой поговорить, - быстро произнес он, отводя ее в
сторону от толпы.
   Дейзи скользнула взглядом по его руке, все еще сжимавшей ее запястье.
   - Если ты хочешь увезти меня  отсюда,  чтобы  сделать  аборт,  то  не
трудись - ты опоздал.
   Алексу хотелось задрать голову к небу и завыть по-собачьи.
   Она потеряла ребенка, и виноват в этом он один!
   Дейзи стряхнула его руку, и Алекс с трудом смог  вымолвить  несколько
слов:
   - Ты даже не представляешь себе, как я жалею об этом.
   - О, это я как раз очень хорошо представляю. - В глазах ее  появилось
зловещее спокойствие. - Ты очень ясно выразил свои мысли.
   - Ничего я не выразил. Я никогда не говорил  тебе,  что  люблю  тебя.
Говорил вместо этого пакости, но я любил тебя. - Руки  буквально  горели
от желания обнять Дейзи, но она сразу же воздвигла между ними  невидимый
барьер. - Все это позади, солнышко. Мы начнем заново. Я сделаю для  тебя
все, что смогу.
   - Я должна идти, мне пора на работу.
   Его слова падали в пустоту. Он говорил о своей любви, но  не  находил
отклика в душе Дейзи. Сейчас она  уйдет,  и  он  никогда  больше  ее  не
увидит.
   Решимость Алекса окрепла Он не может допустить, чтобы Дейзи ушла.  Со
своим горем он разберется позже, а пока  надо  сделать  все,  чтобы  она
осталась.
   - Ты пойдешь со мной.
   - Нет, не пойду. У меня теперь есть работа.
   - Кроме этого, ты еще, Между прочим, состоишь в браке.
   Ты замужняя женщина, Дейзи.
   - У нас никогда не было настоящего брака.
   - Но теперь он настоящий Мы с тобой  произнесли  клятву,  Дейзи!  Это
священная клятва, и брак - настоящий.
   - Зачем ты все это говоришь? Я  же  сказала,  что  делать  аборт  уже
поздно. - У Дейзи задрожали губы.
   Как ни сильна была его собственная боль, Алекс понимал,  что  она  не
идет ни в какое сравнение с горем жены.
   - У нас будут другие дети, солнышко. Как только доктор скажет, что ты
достаточно окрепла, мы попробуем еще раз.
   - О чем ты говоришь?
   - Я хотел ребенка не меньше, чем ты, но понял это только в  ту  ночь,
когда ты ушла. Я знаю - это моя вина, что ты потеряла ребенка. Если бы я
думал о тебе, этого бы никогда не случилось.
   Дейзи нахмурилась.
   - Я не потеряла ребенка. - Ничего  не  понимая,  Алекс  посмотрел  на
жену. - Я все еще беременна.
   - Но ты же сама сказала, что делать аборт слишком поздно.
   - Я уже на пятом  месяце.  На  таких  сроках  не  делаются  легальные
аборты.
   Несмотря на затопившую его безмерную радость,  Марков  изумился  тому
цинизму, с каким Дейзи произнесла следующие слова:
   - Это в корне меняет дело, не правда ли,  Алекс?  Теперь  ты  уже  не
горишь таким страстным желанием вернуть меня в свои дом?
   Эмоции захлестнули Алекса с головой. Слишком много свалилось на  него
в один миг. Дейзи сохранила ребенка и возненавидела его. Она  не  желает
возвращаться  к  нему.  Разобраться  в  этом  хаосе  не   было   никакой
возможности, и Алекс решил обратиться к вещам сугубо практическим.
   - Кто тебя наблюдает?
   - Здесь недалеко есть больница.
   - Больница?
   Алекс  ужаснулся.  У  него  в  банке  целое  состояние,  а  его  жена
наблюдается в больнице! Ее  надо  немедленно  увести  отсюда,  поцелуями
стереть с лица это выражение угрюмой решительности Но сделать это можно,
только продолжая играть крутого парня.
   - Если ты считаешь, что хорошо заботишься о себе,  то  я  с  этим  не
согласен - ты страшно худая  и  бледная.  Еще  немного,  и  ты  серьезно
заболеешь.
   - О чем ты печешься? Ты же не хочешь, чтобы я родила.
   - Я очень этого хочу. То, что я повел  себя  как  последний  ублюдок,
когда ты сообщила мне эту новость, не значит, что потом я  не  пришел  в
себя. Я понимаю, ты не хочешь возвращаться ко мне, но сейчас у тебя  нет
выбора. Ты подвергаешь опасности и себя, и ребенка, а этого  я  не  могу
допустить.
   Алекс  понял,  что  нащупал  слабое  место,   но   Дейзи   продолжала
сопротивляться.
   - Здесь ты не имеешь права голоса.
   - Еще как имею. И я все  сделаю,  чтобы  и  ты,  и  ребенок  остались
здоровы.
   Дейзи подозрительно взглянула на мужа.
   - Я пойду на что  угодно,  -  спокойно  продолжал  Алекс.  -  Мне  не
составит никакого труда узнать, где ты работаешь, и, клянусь  Богом,  ты
не будешь там работать.
   - И ты это сделаешь?
   - Ни минуты не колеблясь.
   Плечи Дейзи опустились. Алекс понял, что выиграл, но не  почувствовал
радости.
   - Я не люблю тебя больше, - прошептала Дейзи. - Совсем не люблю.
   Спазм сдавил горло Алекса.
   - Это ничего, солнышко. Я буду любить за двоих.
 
Глава 23 
 
   Алекс привез Дейзи к маленькому домику в рабочем районе невдалеке  от
зоопарка. В крошечном дворике перед входом в  дом  красовалась  гипсовая
статуя Божьей Матери. Добрую половину дворика  занимала  клумба  розовых
петуний, обрамленная подсолнухами. Дейзи снимала комнату в задней  части
дома с видом на проволочную изгородь. Пока жена собирала  свои  нехитрые
пожитки, Алекс прошел к квартирной хозяйке,  которая  сказала  ему,  что
Дейзи уплатила за квартиру за месяц вперед.
   Хозяйка оказалась весьма словоохотливой дамой и поведала Алексу,  что
днем Дейзи работает помощницей косметолога, а по  вечерам  подрабатывает
официанткой в соседнем ресторанчике.
   Машины у нее нет, и она либо ходит пешком, либо  ездит  на  автобусе,
откладывая все деньги на младенца. Его жена прозябает  в  нищете,  в  то
время как он ездит на двух роскошных машинах  и  живет  в  доме,  полном
бесценных  произведений  искусства!  Чувство  вины   Алекса   неимоверно
усилилось.
   Когда они снова сели в машину, Алекс сразу хотел отвезти Дейзи в свой
коннектикутский дом, но после недолгого раздумья отказался от этой идеи.
Жена нуждалась не только в физическом исцелении,  в  не  меньшей  помощи
нуждалась и ее душа. Возможно,  общение  с  любимыми  животными  поможет
восстановить ей моральные силы.
 
*** 
 
   Грузовичок резко притормозил и остановился. Дейзи ощутила прилив  сил
- все было так знакомо:  они  с  Алексом  едут  по  дороге  к  следующей
цирковой стоянке. Она влюблена, ждет ребенка - но  в  эту  секунду  всей
своей тяжестью на плечи навалилась суровая действительность Алекс  сунул
в карман ключ зажигания и открыл дверцу кабины.
   - Мне надо немного поспать, прежде чем ехать дальше.
   Подожди здесь, я сейчас осмотрюсь.
   С этими словами Алекс вышел из машины и захлопнул за собой дверцу.
   Дейзи откинулась на спинку сиденья и, прикрыв глаза, тоже  захлопнула
двери - двери своего сердца на пути той нежности, которую она услышала в
голосе мужа.  Конечно,  Алекс  преисполнен  чувства  вины  -  это  видно
невооруженным глазом, но на этот раз Дейзи не  даст  ему  манипулировать
собой. Конечно, он  чувствует  себя  несколько  лучше,  когда  лжет,  но
поверить этой лжи - значит загнать себя в ловушку. У  нее  есть  цель  -
защитить ребенка, и она  не  может  больше  позволить  себе  предаваться
дурацкому оптимизму.
   Он  рассказал,  что  отец  и   Амелия   признались,   что   подменили
противозачаточные таблетки, и извинился за то, что не  поверил  ей.  Еще
больше вины. Что ж, тем лучше - к черту этого Алекса!
   Но почему он никак не оставит ее в покое?  Почему  заставил  ехать  с
ним? Впервые за последние  несколько  недель  в  ее  душе  всколыхнулись
отголоски тех чувств, которые она испытывала по  отношению  к  мужу.  Но
нет, нельзя позволить себе такую роскошь! Гордость - это все,  утверждал
Алекс и был прав. Именно гордость помогла ей удержаться на плаву. Только
она позволила ей отвечать на телефонные  звонки  и  намыливать  шампунем
чужие головы, а потом до полуночи таскать по ресторану тяжелые подносы с
жирной едой, от которой ее выворачивало наизнанку.
   Только гордость сделала  ее  способной  найти  крышу  над  толовой  и
откладывать деньги на будущее. Любовь предала  ее,  а  гордость  помогла
выжить.
   Но что же делать теперь? Впервые ее посетил незнакомый доселе  страх.
Она боялась не безденежья -  она  страшилась  Алекса.  Чего  он  от  нее
добивается?
   "Самой большой опасностью для тигренка является  его  отец  -  старый
тигр. В отличие от  львов  или  слонов  тигры  не  способны  к  семейным
привязанностям.  Нередко  случается,  что   отец-тигр   убивает   своего
детеныша".
   Дейзи протянула руку к двери и увидела,  что  к  машине  возвращается
муж.
 
*** 
 
   Официант поставил на стол поднос с заказанными Алексом блюдами.
   - Садись и ешь, Дейзи.
   Алекс не стал останавливать свой выбор  на  второразрядном  мотеле  -
заказал роскошный номер в новеньком отеле  "Мариотт"  на  берегу  Огайо,
недалеко от границы Кентукки и Индианы. Дейзи вспомнила,  как  экономила
центы, покупая провизию, и выговаривала  мужу  за  мотовство,  когда  он
тратился на бутылку вина. Как, должно быть, он потешался над ней.
   - Я же сказала, я не хочу есть.
   - Тогда просто составь мне компанию.
   Гораздо лете было подставить Дейзи стул,  чем  уговорить  ее  поесть.
Алекс затянул узел на поясе махрового халата, который он  надел,  приняв
душ, и уселся напротив жены. Влажные волосы  слегка  вились  на  висках.
Дейзи отметила про себя, что муж давно не стригся.
   Она  посмотрела  на  огромное  количество  заказанной  Алексом   еды:
громадное блюдо салата,  куриные  грудки  под  грибным  соусом,  печеная
картошка, паштет, две булочки и кусок сырного торта.
   - Я не смогу это съесть.
   - Знаешь, я очень голодный и кое-что съем сам.
   Алекс любил поесть, но  в  одиночку  явно  был  не  способен  осилить
столько деликатесов. Желудок Дейзи мгновенно взбунтовался. С тех пор как
она ушла от Алекса, главной проблемой стало удержать рвоту после еды.
   - Попробуй вот это." - Он подцепил вилкой лазанью со своей тарелки  и
поднес ее к губам жены. Дейзи открыла рот, чтобы  отказаться,  но  Алекс
ловко впихнул аппетитный кусок.
   - Я же сказала, что не хочу есть.
   - Ты только попробуй. Правда, вкусно?
   Как ни странно, лазанья оказалась  действительно  необычайно  вкусна,
хотя Дейзи не собиралась признаваться в этом. Она отпила глоток воды.
   - Я правда больше не хочу.
   - Это неу