чно для молодой женщины. И к тому же  ты  совсем
никудышная хозяйка.
   - Зато ты хозяйка чудесная.
   Пенни наклонилась и поцеловала Маргарет в щеку. Лицо миссис О'Халерен
расплылось  в  благодарной  улыбке.  Она   была   польщена   неожиданным
комплиментом. Неожиданным он был не  потому,  что  в  этом  доме  с  ней
обращались плохо. Наоборот, хозяйка всегда  заботилась  о  ее  удобстве,
платила ей хорошие деньги, отпускала в отпуск  по  первому  ее  желанию,
поздравляла на Рождество и в день рождения. И  все  же  старой  Маргарет
немного не хватало тепла в общении. И, услышав  теперь  ласку  в  голосе
Пенни, она прослезилась, не в силах сдержать нахлынувших на нее чувств.
   - Ну, ну, Мэгги, - похлопала ее по плечу Пенелопа. - Не надо плакать.
   Вынув из кармашка  платочек,  она  вытерла  морщинистые  щеки  миссис
О'Халерен и, взяв ее под руку, увела с пирса.
   - Ты искала меня,  потому  что  соскучилась?  -  спросила  она  после
короткого молчания.
   -  Не  совсем,  -  ответила  Маргарет.  -  В  доме  тебя   дожидаются
таможенники.
   - Вот это здорово! Ну и денек сегодня! Целая толпа посторонних в моем
доме.
   - Да, денек нынче нелегкий, - А ты знаешь, зачем  приходили  утренние
гости?
   - Нет. Мне это не интересно.
   Пенни, не поверив ей, хитро покосилась на нее. Уж что-что, а  женское
любопытство было ей хорошо известно.
   - Вот что вручил мне сегодня посыльный, -  она  показала  ключ,  -  а
зачем он нужен, я и сама не знаю.
   - Вероятно, для того, чтобы что-нибудь открыть,  -  резонно  заметила
Маргарет.
   - Вероятно, - согласилась Пенелопа. - И вероятнее всего -  тот  ящик,
что обещали доставить днем. Так что будь начеку.
   - Ладно. А кто послал ящик?
   - Какие-то Блэквеллы.
   - Блэквеллы? - переспросила миссис О'Халерен, о чем-то задумавшись.
   - Да. И все это чрезвычайно странно.
   Пенелопа остановилась на пороге дома и, отряхнув ноги, надела  туфли.
После чего обе женщины,  миновав  небольшой  коридор,  вошли  в  холл  и
обнаружили там двух темноволосых  мужчин,  одетых  в  одинаковые  черные
костюмы и с одинаковыми темными очками на одинаково длинных носах.
   - Предъявите ваши  удостоверения,  -  довольно  сурово  попросила  их
Пенни, и они протянули ей похожие одна на другую картонные книжечки,  на
которых большими серебристыми буквами было  выведено:  "Разведывательный
отдел". Она хмуро сверила наклеенные в них  фотографии  с  имеющимися  в
наличии лицами и, вернув удостоверения, пригласила сотрудников следовать
за ней.
   "Вероятно, решили  проверить  багаж,  -  думала  она,  направляясь  к
лестнице. - Ищут контрабанду". Ее положение позволяло ей летать  частным
самолетом. И она предпочитала путешествовать именно так.  Ведь  в  общем
салоне  труднее  было  обеспечить  безопасность  и   предотвратить   тот
несносный ажиотаж вокруг ее персоны, который так досаждал ей в последнее
время.  Но  приходилось  вместо  этого   терпеть   назойливое   внимание
таможенников. Что было, конечно, несколько неудобно, но все же не шло ни
в какое сравнение со значительно  большими  неудобствами,  связанными  с
перелетами на общественных авиалиниях. К тому же ей были явно не по душе
таможенные досмотры в аэропорту, где дюжина крепких молодчиков на виду у
всех пассажиров копается в твоем белье, выставляя на всеобщее  обозрение
все твое достояние. Право,  это  ничуть  не  лучше  нахального  внимания
киноманов. И уж лучше разбираться с таможней  на  дому,  чем  подвергать
себя подобному публичному унижению.
   Поднявшись на  второй  этаж,  Пенелопа  в  сопровождении  сотрудников
повернула направо и остановилась у второй  от  угла  комнаты.  Распахнув
дверь, она указала на сложенные в углу вещи.
   - Проверяйте. Я вернусь через пару минут и распишусь, где положено.
   С этими словами она вышла на балкон  и  по  балюстраде  добралась  до
своей комнаты. Присматривать за таможенниками у  нее  не  было  никакого
желания.  Воспользовавшись  свободным  временем,  она  сполоснула  ноги,
причесала волосы и решила прибраться в комнате. Но,  увидев  тот  жуткий
кавардак, что как-то сам собою  сложился  здесь  за  предыдущую  неделю,
успокоила себя тем, что все равно  не  успеет  сделать  этого  до  конца
досмотра. Достигнув таким образом  желанного  консенсуса  с  собой,  она
собрала разбросанные  повсюду  грязные  тарелки  и  чашки  и,  осторожно
балансируя на ходу, отправилась на кухню.
   Но лишь только она переступила порог комнаты, как до ее слуха донесся
какой-то странный звук. И, не дойдя  до  лестницы,  Пенни  остановилась,
внимательно прислушиваясь. Звук раздался вновь. Похоже было, что  что-то
необычное творится в гостевой комнате. Пенелопа поспешила туда и, открыв
дверь,  в  изумлении  замерла  перед  нею.  Оставленные  без   присмотра
сотрудники острыми  стальными  лезвиями  с  остервенением  потрошили  ее
чемоданы. Посуда, отчаянно дребезжа, посыпалась из ее рук.
   - Что вы  делаете?  -  вскрикнула  она,  широко  раскрывая  глаза.  -
Прекратите немедленно!
   Один из мужчин резко обернулся  и,  схватив  ее  за  руку,  втащил  в
комнату. Приставив к горлу нож, он прижал Пенни к стене.
   - Где они? - хрипло спросил темноволосый.
   - Кто? - испуганно пролепетала Пенелопа. Он, зло прищурившись, дернул
рукой, и лезвие оцарапало ей шею.
   - Говори! Или я перережу тебе глотку.
   - Я не понимаю, что вы имеете в виду.  -  Несмотря  ни  на  что,  она
старалась выглядеть спокойной, и это вывело его из себя.
   Тем временем второй темноволосый, распотрошив чемодан, отбросил его в
сторону.
   - Ничего нет, - хмуро проворчал он.
   - Говори! - злобно повторил первый и, с  силой  навалившись  на  нее,
стал медленно вдавливать ей в горло лезвие ножа.
   Пенни вскрикнула и зажмурила глаза.
   - У меня нет того, что вы ищете, - глухо сказала она,  чувствуя,  как
теплая струйка крови, скользнув по шее, затекла за воротник.
   Уже теряя сознание,  Пенелопа  услышала  приближающиеся  по  коридору
шаги. Дернувшись, она повернула голову к двери, и тут  же  сильный  удар
кулака сбил ее с ног. Шаги на мгновение замерли, но через  долю  секунды
коридор огласился гулким топотом бегущего на помощь человека.
   - Пенни! - послышался громкий крик Рэмзи.
   Он ворвался в комнату, краем глаза заметив  какую-то  темную  фигуру,
скрывшуюся за углом коридора. Осмотревшись, он увидел лежащую  на  ковре
Пенелопу. Красное кровавое пятно расплылось у нее на груди.
   - Я здесь, - беспомощно лепетала она.
   - Боже мой! -  воскликнул  О'Киф,  вставая  перед  ней  на  колени  и
осматривая ее рану.
   - Ничего страшного, - попыталась она успокоить Рэмзи,  проводя  рукой
по лбу и оставляя на нем алые следы.
   - Негодяи! Я убью их!
   Пенни подняла голову и,  увидев  злобную  ярость,  блеснувшую  в  его
глазах, торопливо схватила  его  за  руку,  оставив  на  рукаве  красные
продолговатые пятна.
   - Стой! Не ходи сам. Позвони в полицию. Они вооружены.
   Но О'Киф уже не слышал ее. Вскочив на ноги, он  бросился  к  знакомой
ему потайной двери. Он не бежал, он летел вниз по лестнице, перескакивая
через три ступеньки. Мигом одолев все ее  выступы  и  повороты,  он  как
вихрь ворвался в буфет, едва не повалив на пол  холодильник,  с  размаху
вышиб плечом узкую дверь, почти сорвав ее с петель, и оказался во дворе.
Две темные фигуры бежали по пляжу, удаляясь в сторону залива. Ни секунды
не размышляя, он кинулся следом.
   Делая гигантские скачки, Рэмзи  с  каждым  шагом  все  приближался  к
убегающим от него черным теням. Гравий, песок, вырванная с корнем трава,
словно взметенные свирепым  морским  ураганом,  со  свистом  и  шелестом
разлетались в разные стороны. Казалось,  не  человек,  а  сам  океанский
дьявол настигает двух темноволосых агентов. Грозно рыча и  сквернословя,
вырвался он на мокрый, залитый водою пирс и сбил с ног  одного  из  них.
Затем, схватив за шкирку, вновь поднял на  ноги  и  огромным  квадратным
кулаком  почти  полностью  размазал  его  длинный  крючковатый  нос   по
побледневшей от страха физиономии.
   Но второй агент, опомнившись, ударил Рэмзи коленом в живот. Он  хотел
было нанести еще один удар, но  О'Киф,  ловко  изогнувшись,  отскочил  в
сторону и вновь заработал своими гигантскими кулаками. Выпад, еще выпад.
По  подбородку,  по  носу,  по  скуле.  Треск,  вой,  проклятия.  Рэмзи,
казалось, хотел отправить темноволосого на тот свет. Еще немного - и тот
бы опрокинулся в воду.
   Но вдруг прогремевший рядом выстрел заставил нападавшего замереть  на
месте. Из лодки, пришвартованной к пирсу, показался темноволосый  агент.
Он направил на О'Кифа маленький черный пистолет и приказал ему отступить
в сторону. Его избитый  сообщник,  покачиваясь  на  ослабевших  ногах  и
хлюпая  покалеченным  носом,  подобрал  своего  лежащего  без   движения
приятеля и, прихрамывая, кое-как дотащился до лодки.  Взревел  мотор,  и
маленькое быстроходное суденышко с агентами на борту скрылось из виду.
   Рэмзи, злобно чертыхаясь, стоял на  пирсе,  когда  к  нему  подбежала
запыхавшаяся Пенелопа. Она увидела, что он явно не в себе. Кулаки крепко
сжаты,  а  на  губах  играет  злая  пренебрежительная  улыбка.  И  Пенни
некоторое время колебалась, не решаясь приблизиться к нему. Но вдруг  он
ласково взглянул на нее и  широко  развел  руки.  Ни  о  чем  больше  не
задумываясь, она упала ему в объятия. И О'Киф, крепко прижав ее к  себе,
поцеловал в лоб.
   - Кто из твоих знакомых способен на это? - тихо спросил он.
   - Не знаю, - ответила она. - А почему ты думаешь, что это  кто-то  из
моих знакомых?
   - Слишком хорошо эти негодяи знали расположение комнат в твоем доме.

Глава 20

   Детектив Дейв Даунинг озабоченно  посыпал  каким-то  белым  сыроватым
порошком перила парадной лестницы. Рэмзи с любопытством наблюдал за  его
загадочными действиями.
   - Как вы думаете, что они искали? - спросил детектив.
   - Может быть, деньги или драгоценности. - О'Киф пожал плечами. - Вряд
ли что-нибудь еще.
   Но сам он сомневался, что это именно так.  Эти  темноволосые  сволочи
явно искали что-то особенное. Иначе им не понадобился  бы  тот  дурацкий
маскарад, который они устроили в гостиной. Похоже, они знали, что должны
найти, и, более того, знали даже то, где надо это что-то искать.
   "Алмазы - вот за чем  приходили  эти  мерзавцы!"  Рэмзи  помнил,  что
рассказывала  ему  Тесс.  Ведь,  разыскивая  компрометирующие   Пенелопу
документы, она наткнулась на  тайник  с  бриллиантами.  И  должно  быть,
именно их хотят вернуть нанявшие агентов враги.
   О'Киф подумал  о  том,  в  какую  опасную  игру  оказалась  вовлечена
Пенелопа. Не погибни Ротмер еще в 1789 году, Рэмзи  решил  бы,  что  все
случившееся на его глазах подстроено именно им. Слишком уж  запутанна  и
хитра была состряпанная здесь интрига. Да и кто мог поручиться, что  все
это на самом деле не козни далеких предков живущих  теперь  людей?  Ведь
разрушена грань, разделяющая времена, и трудно установить, где кончается
прошлое и начинается настоящее. Вот  так  и  эти  бриллианты  потерялись
где-то в неуследимых дебрях времен.
   И все же  О'Киф  решил  докопаться  до  сути  этого  дела.  Какие  бы
трудности ни встали на его пути. Он не очень верил в способности полиции
найти столь хитрого преступника. Тем более что они  ничего  не  знают  о
существовании бриллиантов. И конечно, никогда не узнают. Ведь он  ничего
не расскажет им о камнях.
   - Позвольте пройти, - тронул его за локоть Дейв Даунинг.
   Рэмзи посторонился, пропуская детектива вперед  и  с  неуменьшающимся
любопытством  продолжая  наблюдать,  как   тот   совершает   презабавную
операцию, названную им: "снимать отпечатки пальцев". О'Киф уже знал, что
полицейские всерьез считают, будто бы среди  всего  человечества  нельзя
встретить двух похожих друг на друга пальцев. Впрочем,  эта  кропотливая
процедура ничуть не смущала его. Ведь  в  этом  столетии  еще  никто  не
удосужился столь пристально изучить его руки.
   Даунинг поднял к свету прозрачную пластинку и, указывая  на  какой-то
рисунок, отпечатавшийся на ней, хитро прищурился.
   - А вот, кажется, след, оставленный нашими преступниками!
   - Вряд ли, - возразил ему Рэмзи, покосившись на  пластину.  -  Боюсь,
что этот след оставил я.
   И  он  показал  разочарованному  криминалисту   царапину   на   своем
указательном пальце, которая отчетливо  виднелась  и  на  полупрозрачном
рисунке незадачливого  детектива.  Тот  печально  вздохнул  и  продолжил
исследование перил. О'Киф  еще  минут  пять  с  интересом  созерцал  его
кропотливую работу, а потом, как бы невзначай, заметил небрежным тоном:
   - Знаешь, парень, ты вряд ли тут что-нибудь найдешь. Сдается мне, они
были в перчатках.
   - А черт! - выругался раздосадованный Дейв. - Что же вы мне сразу  об
этом не сказали?
   - А ты и не спрашивал, -  невозмутимо  ответил  Рэмзи,  спускаясь  по
лестнице. Даунинг не отставал от него.
   - Скажите, а какое оружие было у них? - спросил он, когда они вышли в
холл.
   - Мне оно не знакомо.
   - Может быть, что-нибудь вроде  этого?  -  Дейв  достал  из-под  полы
пиджака небольшой черный пистолет и, разрядив, протянул Рэмзи.
   "Хорошая работа", - подумал тот, взвешивая на руке оружие  и  любовно
проведя пальцем по холодному блестящему стволу.
   - Нет, - ответил он, отдавая пистолет обратно и начиная прохаживаться
из угла в угол.  -  Тот  был  поменьше  и,  насколько  я  понял,  другой
конструкции.
   Детектив убрал пистолет в кобуру и что-то записал в своем блокноте.
   - Вы не могли бы описать их внешний вид еще раз?  -  попросил  он.  И
О'Киф, раздраженно посмотрев на него, остановился посреди комнаты.
   - Я уже дважды рассказывал о них, - недовольно проворчал он. - Ты,  я
разумею, или зело глуп, или весьма пренахален.
   - Но  может  быть,  еще  раз  рассказав  все  сначала,  вы  вспомните
что-нибудь новое. И это поможет следствию.
   - Я доселе не жаловался на память. И с головой у меня  покуда  все  в
порядке.
   -  Да,  да,  конечно.  Но  как  вы  путешествуете   без   какого-либо
удостоверения личности? Вот это мне непонятно.
   - Днем я сижу дома и  никуда  не  путешествую,  -  уклончиво  ответил
Рэмзи, подумав, что давно прошли те благословенные времена, когда  слово
настоящего мужчины имело хоть какой-либо вес.
   Задумчиво глядя на полицейского, он решал, нужно или  не  нужно  дать
ему взятку, но опасался сделать какую-нибудь глупость, так как уже давно
убедился, что в этом нелепом столетии люди ведут себя совсем не так, как
в его  благолепное  время.  О'Киф  чувствовал,  что  детектив  в  чем-то
подозревает  его.  Но  увы,   не   мог   рассеять   сомнения   дотошного
криминалиста. Тому казались  подозрительными  и  его  внешность,  и  его
манера поведения, и то, что  он  проживает  в  доме  кинозвезды.  А  его
уклончивость при ответах на самые простые, казалось бы,  вопросы  только
еще  больше  увеличивала  подозрительность  Даунинга.  И  его   напарник
разделял возникшие у него сомнения.
   В комнату вошла Пенелопа, а за нею следом  -  Дон  Джонсон  -  второй
детектив, прибывший для расследования этого дела. Пенни держала  в  руке
небольшой пакетик со льдом, прикладывая его время от времени к  больному
месту на щеке.
   - Мистер О'Киф не бил вас? - спросил ее Джонсон, покосившись на  этот
импровизированный компресс.
   - Конечно, нет, - ответила она, насмешливо прищурившись. - С чего  вы
взяли?
   - Мы должны проверить все возможные версии. Ведь, может  быть,  когда
вы вернулись с островов, мистер  О'Киф  из  ревности  изрезал  чемоданы,
чтобы найти доказательства вашей измены, а затем, ничего  не  обнаружив,
избил вас, вымещая свою злобу.
   - Это две пули, обнаруженные вами в  настиле  пирса,  навели  вас  на
такие соображения?  -  иронически  прищурилась  Пенелопа.  Ей  почему-то
совсем не хотелось рассказывать, что она всего  лишь  четыре  дня  назад
познакомилась с Рэмзи и все это время провела вместе с ним.
   - Уж будьте уверены, - вмешался в разговор  О'Киф,  продолжая  широко
вышагивать из угла в угол, - если  бы  я  решился  на  такой  бесчестный
поступок, то эта женщина давно уже была бы  в  лучшем  мире.  Ибо  я  ее
скорее всего зашиб бы насмерть.
   Пенни  покосилась  на  его  огромные   сильные   руки   и,   вспомнив
завораживающую нежность его прикосновений, подумала о том, что  он  вряд
ли позволил бы себе такую грубость в обращении с женщиной, В это время в
комнату вошел Энтони в сопровождении еще одного полицейского.
   - Послушай, Рэмзи, - сказал он, - тебе вовсе не  нужно  оправдываться
перед властями. У тебя есть твердое алиби. И я надеюсь, мистер Мэтерс, -
он  кивнул  в  сторону  своего   спутника,   -   не   станет   возводить
необоснованных обвинений на ни в чем не повинных свидетелей.
   - Ох  уж  эти  адвокаты,  -  проворчал  вошедший  с  ними  в  комнату
полицейский. - Некуда деться от  их  дотошной  привередливости.  Кстати,
мистер О'Киф утверждает,  что  вчера  упомянутая  в  деле  старая  дверь
открывалась с большим трудом. Кто-нибудь  еще  может  что-либо  добавить
относительно этой двери?
   Он  вопросительно  оглядел  присутствующих  и,  достав   из   кармана
маленький темный блокнот, на обложке  которого  жирными  синими  буквами
было выведено "следователь", приготовился записать показания свидетелей.
   - Не понимаю, какое это имеет отношение  к  делу?  -  пожала  плечами
Пенелопа.
   - А это уж мне самому позвольте решать, что имеет,  а  что  не  имеет
отношения к следствию, - грубо перебил ее Мэтерс.
   Рэмзи вдруг резко остановился  и,  повернувшись  к  нему  лицом,  зло
прищурился. Его огромная фигура, словно готовая вот-вот  рухнуть  скала,
грозно нависла над робко посторонившимся детективом.
   - Сударь! - рявкнул О'Киф.  -  Поубавьте  свою  прыть,  я  никому  не
позволю проявлять подобную наглость в присутствии мисс Гамильтон.
   - Вы мне угрожаете?
   Губы Рэмзи искривила презрительная усмешка. Его смешили притязания на
власть этого небритого сморчка.
   -  Тебе,  рыбий  сын?  -  Он  засмеялся.  -  Много  чести  для  такой
затасканной креветки!
   -  Извините,  -  вмешалась  Пенни,  чувствуя,  что  это  может  плохо
кончиться. Она подошла к О'Кифу и попыталась увести его  в  сторону.  Но
тот, похоже, не хотел уступать. - Не груби полиции, - тихо  сказала  она
ему, а затем, обернувшись к Мэтерсу, произнесла:
   - Долго вы еще будете нас мучить? Заканчивайте скорее свое следствие.
И оставьте нас в покое.
   Она взяла у него из рук блокнот и быстро  написала  в  нем  несколько
фамилий, причем, как заметил Рэмзи, имени Тесс среди них не было. Затем,
вернув блокнот хозяину, насмешливо добавила:
   - А если вас интересуют интерьеры этого дома, вы можете  свериться  с
музейным каталогом. Ведь, как известно любому  младенцу,  это  здание  -
историческая достопримечательность. И о  старой  лестнице  для  прислуги
знает каждый мальчишка в нашем городе. Кстати, те  фамилии,  что  я  вам
указала, не должны появиться в печати. Я надеюсь,  что  хоть  это-то  вы
понимаете?
   - Кому они интересны? - пожал плечами Рэмзи, с любопытством  наблюдая
за этим словесным поединком.
   - Публике, - с иронией заметил полицейский, - интересно не только то,
что мисс Гамильтон ест, но и то, с кем она спит.
   Не успел он произнести этих слов,  как  почувствовал,  что  его  ноги
отрываются от пола. Огромная мускулистая рука, схватив  его  за  шкирку,
как нашкодившего грязного щенка, рывком подняла в воздух,  и  перед  ним
возникло пышущее гневом  лицо  О'Кифа.  Какой-то  грозный  утробный  рев
огласил будто сразу уменьшившуюся комнату, так что  испуганная  Пенелопа
зябко повела плечами.
   - Отпусти его, Рэмзи, - попросила она  таким  устало  снисходительным
тоном, словно хотела сказать, что не стоит всерьез относиться к выходкам
этого щуплого  бестолкового  сыщика.  И  О'Киф,  секунду  поколебавшись,
разжал побелевшие от напряжения  пальцы,  вернув  детект