н, - впрочем, мы действительно злоупотребили гостеприимством. - Подхватив ее на руки, он плотнее запахнул на ней накидку и опустил капюшон ей на лицо. - Довольно романтично, - сдержанно сообщил он. - Думаю вы не станете попусту тратить время, и сопротивляться, иначе я буду вынужден сделать вам больно, а мне это неприятно. Слуги едва ли придут вам на выручку, если и поймут, что вас увозят против воли. Не упрямьтесь, Жизлен. У вас нет выхода.
     Жизлен уговорила себя, что должна смириться с неизбежным, так как он говорил сейчас правду. Никуда не денешься по крайней мере несколько часов, она целиком в его власти. Но рано или поздно у нее появится шанс, и Николас Блэкторн узнает что почем.
     Достопочтенный сэр Энтони Уилтон-Грининт поглядывал в окно кареты на плывущие над сельской местностью грозовые облака. Если бы он мог сам решать, то непременно сидел бы в Медоулэндз и ждал пока установится погода. Но Элин твердо решила ехать домой, а он не менее твердо решил ехать с ней, хотя внешне его решительность как всегда не была заметна. Правда, если бы погода была ясной, едва ли у него нашлись бы достаточно веские основания для того, чтобы ехать в карете с отличными рессорами, принадлежащей его однокашнику Кармайклу. Элин знала, что у него новый жеребец, и хотя он не любил ездить верхом без особой необходимости, закрытые экипажи доставляли ему еще меньшее удовольствие. Если бы светило солнце, ему было бы непросто объяснить, почему он готов провести в закрытой карете целых десять часов.
     Элин улыбнулась ему, откинув назад светлые локоны. Она принадлежала к немногим женщинам, кого не пугало то, что он так огромен. Кармайкл называл его "Горой", а его последняя любовница, - на редкость живая и изобретательная оперная певичка, чей род был бесконечно талантлив во всех отношениях, употребляла иные, куда более откровенные выражения применительно к его наружности.
     Тони со вздохом подумал, что ему будет недоставать Карлотты, недоставать ее зрелых пышных форм, неутомимости в постели, и даже внезапных вспышек гнева. Разумеется, он понимал, что подобными свойствами не должна обладать дама из общества. Он уже свыкся с мыслью, что в его супружеской постели будет совершаться нечто благопристойное, то, что должно происходить в темноте и под одеялом. Однако последнее обстоятельство заставляло его все чаще задумываться о том, чтобы будущая избранница оказалась хотя бы приемлемой.
     Элин Фицуотер была весьма приемлемой. Хорошенькая, очень неглупая, и, кроме того, безгранично преданная, подобно хорошо обученному спаниелю. А Энтони, как каждый истинный англичанин, очень любил своих собак. Тони всегда любовался ее мягкими вьющимися волосами и нежно-розовым цветом лица. То, что Элин подойдет ему как ни одна другая, он осознал вскоре после того, как вероломная мисс Стэнли расторгла помолвку. Отчасти его решение было продиктовано и тем, что в данном случае в ближайшие несколько лет он мог ничего не предпринимать. Тони был человек весьма определенный, и всегда точно знал, что ему нравится, а что нет, но старался по возможности быть терпимым. В жизни все у него в общем-то складывалось неплохо - у него было приличное состояние, не слишком высокий, но все же титул, любящие родители, наружность, которую некоторые женщины находили привлекательной, а также весьма недурные успехи в картах и спорте, признанные всеми без исключения. Случалось, что он видел кое-что чересчур отчетливо, но не хотел этого показывать, скрывая свои чувства за любезными манерами.
     Элин почти что разрушила все его тщательно продуманные планы. Он был достаточно опытен, чтобы считать, что Элин не совершит необдуманного поступка во время своего первого лондонского сезона. На всякий случай Тони присматривал за ней, готовый вмешаться, если какой-нибудь предприимчивый молодой человек поспешит сделать ей предложение, но, как он и думал, городским юношам не хватало тонкости, чтобы оценить нежную красоту Элин. Близкое знакомство с мисс Стэнли лишний раз убедило его в преимуществах холостяцкой жизни, и он не спешил обменять ее радости на супружескую верность и долг.
     Преподобный Элвин Персер возник за его спиной, когда он совершенно этого не ждал. Он был глубоко уверен, что у него еще уйма времени, а Элин надежно укрыта в Энсли-Холле, когда Кармайкл объявил, что его сестра помолвлена. Тогда Тони решил ему признаться. Он клял себя за излишнюю скромность, но Кармайкл уверял, что Элин по уши влюбилась, и клялся, что, заметив с ее стороны хоть какую-то неуверенность в отношении маленького священника, непременно бы вмешался.
     Он серьезно отнесся к огорчениям приятеля, и решил подыскать ему невесту. Увы, ни одна не могла сравниться с Элин. А когда этот болван-священник бросил ее, она уехала на континент, прежде чем он успел кинуться следом, к тому же до подписания сомнительного Амьенского мира оставались считанные недели. Вернулась Элин уже не одна, а с подругой, загадочной поварихой, с которой она была неразлучна, и к тому же стала весьма недоверчивой. Тони пришлось немало потрудиться, пока она снова не стала чувствовать себя с ним непринужденно.
     Преподобный причинил ей куда больше вреда, чем мог предположить Тони, и, чтобы снова ее приручить, требовалось время.
     Впрочем, времени у него было достаточно, так же как и у нее. Элин было еще далеко до тридцати, и даже если бы она еще долго оставалась в девицах, она бы успела нарожать ему целый выводок наследников, среди которых обязательно был бы и мальчик. Так что Тони предполагал подождать еще год-два.
     Но не так давно его стало охватывать нетерпение, он начал думать, что совместная жизнь с приятной женщиной не обязательно должна оказаться столь уж непереносимой, как ему представлялось прежде, особенно если этой женщиной будет Элин. К Рождеству он стал беспокоен, опасаясь, что ощущение, которое несет с собой этот семейный праздник, и его собственное нетерпение, толкнут его на необдуманный поступок. С тех пор он старался держаться подальше от Элин, и действовать в соответствии со своими планами, и все же не предпринимать никаких действий становилось все сложнее.
     Тони потянулся и переменил позу. Элин взглянула на него.
     - Ты терпеть не можешь таких путешествий, напрасно ты настоял на своем. Меня вовсе не надо провожать, я в состоянии самостоятельно преодолеть расстояние между домом брата и своим собственным. Бинни прекрасная компаньонка, а Кармайкл нанимает самых надежных кучеров.
     Тони покосился на прекрасную мисс Биннерстоун, которая сейчас сладко посапывала, уронив накрытую чепцом голову, туда, где у представительниц ее пола, как правило, бывает грудь.
     - Ну-у, я полагал, что со мной тебе будет веселее, - протянул он.
     Нежный румянец окрасил щеки Элин.
     - Конечно, Тони, но я не хотела таскать тебя по сельским дорогам в такую мерзкую погоду. Я просто должна была уехать домой, чтобы убедиться, что... что все в порядке.
     - Что, с твоей маленькой поварихой ничего не случилось? Жизлен - кажется, так ее зовут? А почему она не поехала с тобой? Думаю, слуги Кармайкла не стали бы ее обижать.
     - Вообще-то слуги не очень ей симпатизируют. Она иностранка, и держится от них в стороне. Она не служанка, Тони, она моя подруга.
     - Я бы не хотел тебя поучать, дорогая, но ты не должна водить дружбу со служанкой. К тому же слуги обычно и сами этого не любят. Они как никто чувствуют свое место, и дружеские отношения оскорбляют их достоинство.
     - Я же говорю тебе, что она не как остальные. Я очень многим обязана Жизлен. Мне трудно тебе это объяснить.
     - И не надо. Верю тебе на слово.
     Элин изумленно взглянула на него, подумав, что прежде никто не выслушивал ее, не задавая лишних вопросов.
     - Спасибо, Тони.
     "Из нее получится изумительная жена и мать, - рассеянно думал Тони, наблюдая за Элин, - она ласковая, понимающая, хорошо воспитанная, к тому же, как знать, может, за этими мягкими манерами таится страстная натура".
     - Все будет хорошо, - заверил он Элин. - Николас наверняка удрал, лакеи скорее всего решили побаловать себя портвейном, а твоя... подружка, я уверен, жалеет, что не захотела составить тебе компанию.
     Он неожиданно замолчал, неприятно пораженный тем, что пришло ему в голову.
     - Она ведь просто подруга и все, правда? - не удержавшись спросил он.
     Элин, естественно, не поняла намека.
     - А кем еще она может мне быть? - удивилась она, - мы же не родственницы, если ты это имеешь в виду.
     - Н-не совсем, - буркнул Тони, - единственным, что неизменно раздражало его в Элин, была ее необыкновенная дотошность. Временами из послушного спаниеля она превращалась в яростно вгрызавшегося в кость терьера.
     - Нет, я все же не поняла, о чем ты говорил, Тони. Объясни понятнее. Если дело касается Жизлен, то я обязана знать. Достаточно того, что я и так беспокоюсь.
     Будь проклят его язык, и зачем только он дал ему волю.
     - Это не имеет отношения ни к тебе, ни к ней, - начал он, думая, что успокоит ее. Но упрямое выражение лица Элин свидетельствовало об обратном. Тони вздохнул. В конце концов раз уж он решил жениться на этой женщине, и к тому же рассчитывает, что она родит ему наследников, то стоит заняться ее воспитанием не откладывая.
     - Случается, что отношения между женщинами становятся... ну как бы это сказать, слишком близкими, что ли...
     Судя по всему, Элин так ничего и не понимала.
     - Говори прямо, Тони, что ты темнишь! У нас с Жизлен действительно очень близкие отношения, и я совершенно не понимаю, что здесь дурного.
     "О, Господи!", - вздохнув, подумал Тони.
     - Бывает, что женщина предпочитает другую женщину, - решительно сказал он.
     - Не понимаю, что здесь плохого, я очень часто предпочитаю общество женщин. У нас куда больше общего, к тому же с подругами не приходится обсуждать всякую чепуху, вроде охоты, бокса, политики...
     - А я думал, ты интересуешься политикой, - удивился Тони.
     - В общем-то да, но не больше, чем всем остальным, - откровенно призналась Элин. - Так все же, Тони, что ты пытаешься мне объяснить?
     "Не мытьем, так катаньем", - подумал Тони, мечтая, чтобы мисс Биннерстоун проснулась и тем положила конец этой затянувшейся беседе. Но чертова кукла продолжала храпеть и положение его было абсолютно безвыходным.
     - Некоторые женщины, дорогая, предпочитают не просто общение с другими женщинами, но и физическую близость.
     Элин сидела очень тихо, вероятно, до нее наконец начал доходить смысл того, о чем они толковали. Щеки ее, прежде только чуть зарозовевшие, теперь залила яркая краска.
     - Ты хочешь сказать, они...
     Тони кивнул. Разговор начал его забавлять.
     - Вот именно, - подтвердил он.
     - Но как... нет, не отвечай пожалуйста, - взмолилась Элин.
     Тони чувствовал, как его рот расползается в улыбке, но надеялся, что в слабо освещенной карете Элин этого не заметит.
     - Я все равно не смог бы тебе объяснить, - ответил он, - так как скорее всего, тебе ничего не известно и о том, что происходит между мужчиной и женщиной. Обычно, английские девушки из хороших семей этого не знают.
     - А я знаю, - к его удивлению заявила Элин, - мне рассказывала Жизлен.
     Тони решил не тратить времени и не выяснять, откуда это известно Жилли.
     - Однако странные разговоры ты ведешь со своей кухаркой, - заметил он.
     - Мы с Жилли друг другу доверяем. Ты прав, обычно английские девушки не знают, что происходит между мужчиной и женщиной, когда они любят друг друга, а я хотела понять и спросила у Жилли.
     - Ты могла спросить у меня.
     Подняв голову, Элин посмотрела на него с таким изумлением, что ее лицо даже снова побледнело. Но прежде чем она успела заговорить, мисс Биннерстоун, выбрав самый неподходящий момент, все-таки проснулась.
     - Боже мой, - произнесла она, поправляя съехавшие на бок парик и чепец, - похоже, я задремала и пропустила что-то очень интересное.
     Всегда спокойному и благодушному Тони захотелось ее придушить, но он вместо этого откинулся на сиденье, и, сонно прикрыв глаза, ответил:
     - Ровным счетом ничего, мисс Биннерстоун. Мы с леди Элин беседовали о погоде.
     Мисс Биннерстоун обладала целым рядом несомненных достоинств, к числу которых, увы, не относились деликатность и неразговорчивость. Она принялась без умолку болтать о весенней сырости и плохих дорогах, и теперь уже Тони оставалось только заснуть. Он больше не мог смотреть на Элин. Иначе, к всеобщему замешательству, он бы наклонился и поцеловал ее прямо в приоткрывшиеся от удивления губы.
     Жизлен казалось, что она вот-вот потеряет сознание, когда Николас Блэкторн нес ее вниз по длинной скрипучей лестнице Энсли-Холла. Она недооценила его силы. После их яростной схватки, он без труда подхватил ее на руки и вынес к карете. Он был прав, - сопротивляться было бессмысленно. Никто из здешних обитателей не пришел бы ей на помощь, даже зная, что ее увозят вопреки ее желанию. Она притихла. Они уже были на улице. Холодный дождь густо сеял в предутренней мгле, а шелковая накидка плохо защищала от непогоды. Она боялась задрожать у него в руках и не шелохнулась, пока он не бросил ее в дальний угол кареты, шлепнувшись на сиденье напротив. Капюшон, спускаясь ей на глаза, мешал видеть, и она была этому рада. В Энсли-Холле она обрела покой, на который давно не рассчитывала, и сейчас отчетливо понимала, что едва ли вернется сюда снова. Так что даже лучше, что она не видит, как дом исчезает за горизонтом, не то, не дай Бог, она бы еще расчувствовалась. Излишняя сентиментальность и так привела ее к тому незавидному состоянию, в котором она сейчас оказалась. Если бы она не раздумывала, а схватила нож для разделки мяса, и воткнула его в Блэкторна, то успела бы удрать, пока никто не обнаружил его тела. Кроме того, ее подвел Уголек. Последний раз у нее была собака, когда ей было пятнадцать, и с тех пор она ни разу не позволяла себе привязаться ни к одной живой твари. Но когда Элин подарила ей крохотного черного щенка, она не смогла отказаться. Все вышло из-за щенка. Если бы она смогла как ни в чем не бывало смотреть, как Уголек слизывает яд, Николас точно был бы сейчас на том свете. Не позволять сердцу смягчаться, даже на миг, - этот урок она усвоила твердо, - иначе даже самое невинное создание может стать причиной твоего поражения.
     Карета, резко дернувшись, тронулась с места, и Жизлен вдруг подумала, что вездесущий Трактирщик исчез. Тряхнув головой, она сбросила капюшон и в упор посмотрела на Николаса.
     Он сидел, вытянув перед собой ноги, слегка распустив шейный платок, и поглядывал на нее с внушающим тревогу интересом.
     - Вот мы и поехали, - произнес он, и от этих ничего не значащих слов, у Жизлен появилось дурное предчувствие. - Не знаю, сколько часов мы сегодня будем в пути, но, полагаю, нам предстоит скоротать немало времени. Может, подумаем вместе, как нам его провести? - и, наклонившись, он принялся развязывать стягивающую ей рот повязку.

6

     - Ну не могла она уехать! - твердила Элин, глядя в упор на своего вышколенного дворецкого. Уилкинс давно недолюбливал Жилли, - ему не нравилось, что она в доме на особом положении, и сейчас в его карих глазах читалось явное торжество.
     - Мистер Блэкторн лично сообщили мне, леди Элин, что Мамзель будет сопровождать его в путешествии в Шотландию, потому что она устала зарабатывать себе на жизнь в кухне, и решила избрать более простой способ.
     Страдальческое выражение на лице Уилкинса свидетельствовало о том, что как раз он-то ничего другого от уроженки Франции и не ожидал.
     - В Шотландию? - раздался у нее за спиной голос Тони, - в таком случае он определенно не получил известие о кончине Джейсона Харгроува, иначе он бы наверняка поспешил в противоположную сторону.
     - В Энсли-Холле не получали никаких известий, - вступила в разговор миссис Рафферти, недовольно поджимая губы. - Разве что, одно письмо, мятое и грязное, для Мамзель, оно пришло уже после их отъезда, и сейчас лежит у вас в комнате, леди Элин. Кроме того, мистеру Блэкторну было не до новостей.
     - Он что, был все время пьян? - спросил Тони, подходя, и в знак поддержки беря Элин за предплечье.
     - Нет, сэр, болен. Я прямо чуть с ума не сошла, до того растерялась. От мистера Блэкторна чего хочешь можно ожидать, взял бы да помер под крышей у леди Элин, и что бы тогда люди сказали?
     - Сказали бы, что Николас Блэкторн до гробовой доски был весьма неосмотрителен, - высказал предположение Тони.
     - Тони, они уверяют, что Жилли уехала с Николасом. Что она... согласилась стать его любовницей. - Ведь вы именно это имели в виду? - она вопросительно взглянула на Уилкинса.
     У дворецкого хватило ума сообразить, что его радость по поводу отъезда поварихи не совпадает с теми ощущениями, что испытывает его хозяйка, - и он, напустив на себя подобострастное выражение, произнес:
     - Но так сказали сам господин Блэкторн и этот его наглый слуга.
     - Да не могла она... не стала бы... не написав ни слова... - к своему стыду, Элин почувствовала, как по ее щекам побежали слезы.
     Трое ее собеседников беспомощно наблюдали за ней. Злорадство Уилкинса и миссис Рафферти мгновенно испарилось, когда они увидели, как огорчена их хозяйка. Таким образом Тони был вынужден взять все в свои руки. Придерживая Элин за талию, он с безошибочным чутьем повел ее в розовую гостиную. Усадив ее в кресло, он не давал ей говорить, дожидаясь пока явится Уилкинс с бутылкой шерри, и не отходил от нее до тех пор, пока она не опустошила рюмку наполовину и слезы ее не просохли.
     - Так уже лучше, - произнес он, тоже беря рюмку и устраиваясь напротив нее, - красивый, спокойный и необычайно величественный на фоне изящного убранства этого помещения. - Ну теперь, я надеюсь, ты объяснишь, что привело тебя в такое волнение? Я понимаю, что тебя утомила дорога, что ты была очень привязана к этой женщине, но ей-богу же Элин, ты становишься слишком чувствительна.
     - Тони, я не просто к ней привязана, я обязана Жилли жизнью, и я не имею права отвернуться от нее, если она попала в беду.
     Тони помолчал.
     - Что заставляет тебя думать, что она попала в беду? - наконец спросил он. Я терпеть не могу высокомерия, но то, что кажется совершенно неприемлемым даме из общества, может вполне устраивать женщину, чье положение менее благополучно.
     - Как твою любовницу? - фыркнула Элин в ответ.
     Тони и глазом не моргнул.
     - У меня нет любовницы.
     - Не стоит меня обманывать. Я все знаю о Божественной Карлотте, Кармайкл мне о ней рассказывал, и, судя по всему, она восхитительная женщина, - равнодушно произнесла Элин, стараясь не выказывать волнения.
     Ее последние слова раздосадовали Тони.
     - Кармайкл совершенно напрасно болтает. Между прочим, эта связь была серьезной.
     - Но я думала, вы с ней просто поссорились, - сказала Элин растерявшись.
     - Правда? Собственно, я не знаю, зачем тебе затруднять себя размышлениями на эту тему, и что именно заставило тебя прийти к подобному заключению.
     Тони был явно рассержен, и, более того, смущен - обстоятельство несомненно развеселившее бы Элин в более благоприятную минуту.
     - Что? То, что ты уделяешь слишком много времени мне. Я подумала, что, разозлившись на свою любовницу, ты решил, что вы оба должны немного остыть.
     - Зато ты уделяешь слишком много времени своим фантазиям, включая и последнюю, - эту проклятую Жизлен, - так, кажется, ее зовут?
     - Не смей так говорить. Она моя подруга. Я не брошу ее в беде.
     - Да почему ты вбила себе в голову, что она в беде? Неужели ты не способна понять, что она всего-навсего нашла более легкий способ зарабатывать деньги.
     - Я прекрасно знаю, что ей это совершенно ни к чему. Я пригласила ее сюда, как мою компаньонку и друга. Она сама настояла на том, чтобы жить со слугами и работать на кухне, вместо того чтобы наслаждаться жизнью. Мне для нее ничего не жалко, она бы ни в чем не знала отказа.
     - В таком случае, может, это любовь с первого взгляда? Блэкторн чертовски привлекательн