з-за которых  она
не хотела выходить за него замуж. Воспоминания о прошлом были так ужасны
для нее, что она не решалась рассказать о нем. Знала ли она, что ее брат
убил Холта?
   Алек закрыл глаза и покачал головой, отгоняя от себя  эти  мысли.  Он
видел перед собой ее лицо, ее слезы на  щеках,  умоляющие  глаза...  Она
пыталась отговорить его от поездки в  Лондон,  похоже,  она  испугалась,
когда он сказал, что отправляется на поиски  убийцы  Холта.  Боялась  ли
она, что ему станет известна тайна ее брата? Алек пытался  найти  ответы
на эти вопросы, но в голове все  смешалось,  и  лишь  ее  слова  звучали
отдаленным эхом: "Ты хочешь отомстить за то, что осталось  в  прошлом...
Твои чувства ко мне могут измениться... Прошу тебя, не сейчас. Я не могу
жить, постоянно теряя тебя..."
   - Как ты думаешь. Мира знает? - спросил Карр, запинаясь.
   Алек закрыл глаза, чтобы скрыть боль, которую вызвал этот вопрос.
   - Боже, я не знаю. Не знаю...
   Алек пытался вспомнить Холта, представить его лицо...
   Темный грязный переулок,  кровь..,  но  картина,  возникающая  в  его
памяти, была смутная и  неясная.  Холта  не  стало,  и  все  осталось  в
прошлом. Теперь Алек освободился  от  этого  тяжкого  бремени,  и  всего
важнее для него были Мира, их будущее, их дети,  общие  воспоминания.  А
если она знала, что сделал ее брат?.. Она любила Алека  слишком  сильно,
чтобы скрывать от него это. Алек надеялся, что Мира ничего  не  знала  о
Гийоме. Если бы она знала, то, несомненно, побоялась  бы  успокоить  его
ложью и не стала бы его женой.
   - Самое важное теперь, - сказал Карр, - это найти Гийома.  Нам  будет
намного легче, если...
   - Нет, - твердо возразил Алек, открыл глаза и глубоко вздохнул. - Для
меня сейчас есть кое-что важнее, чем Гийом. Ты можешь один искать его..,
желаю тебе удачи. Я не буду тебе больше помогать.
   - Но.., он же убийца Холта! - изумленно воскликнул Карр.
   - Да, и его сестра - моя жена... Я не такой дурак, чтобы потерять еще
и ее. Если я буду охотиться за ее братом, если я хоть словом намекну ей,
что виню ее в гибели Холта, если она еще ничего не знает и  услышит  все
от меня, она сбежит.
   - Сбежит? Куда?
   - Туда, где я ее больше не найду. - Эта мысль  испугала  Алека.  Мира
бежала от своих прошлых проблем, и нет никакой гарантии, что  и  в  этом
случае она не поступит так же.
   Они  были  еще  недостаточно  долго  женаты,  чтобы  она  могла  быть
полностью уверенной в его любви и в  том  значении,  которое  имела  для
него.  Их  отношения  были  еще  очень  хрупки,  чтобы  выдержать  такое
испытание.
   - Она не бросит тебя, - возразил Карр, - она от тебя без ума.
   - Но она может решить, что это единственно возможный для нее выход.
   Мира была молода, но жизнь уже закалила ее. Слишком многим трудностям
ей пришлось противостоять одной. Она еще не привыкла к тому,  что  может
рассчитывать на чью-то помощь.
   - Карр, я не хочу рисковать, расспрашивая ее. Понимаешь,  она  ничего
не должна знать.
   - Но как в таком случае ты выяснишь, знала она про Гийома или нет?
   - Никак. Это не волнует меня.
   - Я тебя не понимаю.
   - Ты поймешь. Поймешь, когда полюбишь... Ты многое поймешь тогда.
   - Ты не прав. Нужно воспользоваться возможностью, чтобы отомстить.
   - Месть сладка, - согласился Алек, - но я уже потерял интерес к ней.
   - Почему?
   - Если ты и найдешь убийцу, это ничего не изменит.
   Невинная маленькая записка не должна была так  встревожить  Миру.  По
словам Мэри, ее принес утром деревенский мальчик.  Мира  с  любопытством
рассматривала записку, написанную на грубой бумаге, скрепленной восковой
печатью, но решила прочесть ее после завтрака.  Пока  Мира  одевалась  и
умывалась, нераспечатанная записка лежала на кровати и мозолила глаза. В
конце концов она взяла ее в руки и распечатала.
   Первым  ее  чувством  было   удивление.   Она   давно   не   говорила
по-французски, акцент исчез, и даже думала  она  теперь  на  английском.
Французский  был  ее  родным  языком,  более  близким  и  понятным,  чем
собственное отражение в зеркале.., но прежде чем Мира успела понять это,
она уже прочла записку и испугалась.
   "Я буду утром в роще на краю парка. Буду ждать тебя столько,  сколько
понадобится. Приходи одна. Мне нужна твоя помощь".
   Записка была без подписи. Отправитель был уверен, что она поймет, кто
он.
   Мира никогда еще не чувствовала себя такой беззащитной. Она  скомкала
бумажку. Сердце медленно билось, с каждым  новым  ударом  все  громче  и
тяжелее, колени подгибались.
   Она металась из угла в угол по комнате, как загнанное животное.
   - Пожалуйста, Господи, не  отнимай  все  у  меня',  -  крупные  слезы
катились по ее щекам. - Не позволяй ему сделать это снова.
   Порывы ветра налетали на деревья, обрывая листья. Они тихо падали  на
сухую осеннюю землю.
   Медленно они приближались друг  к  другу.  Ветер  трепал  его  темные
волосы, карие глаза смотрели в другие - такие же, как у нее.
   - Мира, сестра... Неужели это ты?
   - Гийом... Что тебе нужно? - спросила Мира, отходя на несколько шагов
назад, когда увидела, что он хочет подойди ближе. "Теперь я Фолкнер",  -
подумала она, будто это могло спасти ее. Она заставила себя  говорить  с
ним по-английски, хотя по-французски ей было бы легче. - Чего ты хочешь?
   - Я знал, что ты придешь мне на помощь. Мира.., это  невероятно...  Я
не  могу  поверить!  Ты  стала  роскошной  женщиной,  а  была  маленькой
девочкой, когда бросила меня.
   - Это ты бросил меня.
   Мира не знала, какое чувство преобладает в ней  сейчас  -  страх  или
жалость. Пять лет назад  Гийом  был  симпатичным,  полным  желания  жить
молодым человеком. На его лице были видны стремления и  обуревающие  его
страсти - страсть к женщинам, роскоши,  деньгам...  Самой  сильной  была
страсть к деньгам. Теперь он стал худым и выглядел намного старше  своих
лет. Одного взгляда было достаточно для Миры, чтобы понять, сколь  низко
он  пал  за  эти  годы.  В  случившемся  нет  его  вины,   думала   она.
Обстоятельства сделали его таким, каким он стал, точно так же, как и  ее
они сделали такой, какой она была теперь. Чувствуя жалость к брату. Мира
заставила себя вспомнить и другое. Пять лет назад Розали и Рэнд дали  им
возможность начать новую жизнь, в которой не  надо  было  воровать,  для
того чтобы выжить. Они дали  Мире  то,  о  чем  она  мечтала.  Гийом  же
разрушил эту жизнь, не только для себя, но и для Миры.
   - В чем дело, Гийом? - спросила она спокойно. - Ты здесь потому,  что
тебе нужно что-то от меня.
   - Я.., я не знаю даже, как начать.
   Каким-то образом они поменялись ролями.  Теперь  она  вела  себя  как
старшая, а он зависел от нее.
   - Начни с того, что стало с тобой после того, как  мы  расстались,  -
помогла она. - Ты вступил в...
   - Преступную банду "Стоп Хол Эбби". Я не расставался с ними  все  эти
годы, стал там важной персоной. Я начал с мелкого мошенничества...
   - Что? С  мелкого  мошенничества?  -  перебила  она  его  холодно.  -
Похищение Розали - это мошенничество? Ты  заставил  меня  предать  ее  и
лорда Беркли!
   Гийома не удивили эти слова. Чего же он мог ожидать от нее?  Что  она
прибежит к нему с распростертыми объятиями и слезами радости? Это раньше
она была ребенком - беззащитным и зависимым от него.
   - Я должен был так поступить.  Они  так  много  мне  обещали.  Беркли
сказали, что однажды я разбогатею. Я хотел, чтобы мы жили богато.
   -  Что-то  незаметно,  чтобы  ты   разбогател,   -   заключила   она,
презрительно оглядев его с ног до головы.
   - Зато ты разбогатела. Вышла замуж за Фолкнера. Как тебе это удалось?
Какой трюк ты использовала, или это, может быть, просто удача? Когда  ты
помогала мне, тебе всегда везло. А потом ты бросила меня...
   - Я не бросала тебя. Мне пришлось выбирать между бегством  и  гибелью
вместе с тобой.
   - Я не погиб, - гордо заявил Гийом. - Отнюдь. Теперь я важная персона
в "Стоп Хол Эбби". У меня есть особые обязанности...
   -  Какие  же?  Те  же,  что  и  в   детстве?   Мелкое   жульничество,
мошенничество, кражи...
   - Это были детские игры.
   Да, хорошенькое название для таких занятий! В  то  время  как  другие
дети играли в куклы или рассматривали книжки с цветными картинками,  она
обчищала карманы. Но раньше Гийом и она всегда знали черту,  за  которую
не позволяли себе перешагнуть. Как далеко он зашел теперь?
   - Хочешь узнать, чем я  занимаюсь?  -  спросил  он  насмешливо.  -  Я
возглавляю группу в "Стоп Хол Эбби", и наш главарь в большой  дружбе  со
мной. Он имеет все, что пожелает, он берет меня в долю на самые  крупные
дела. Я и мои люди крадем девушек, прямо на улицах., иногда из домов,  в
магазинах. Но нам  нужны  только  симпатичные.  Мы  продаем  их,  и  они
отправляются в...
   - Прекрати! - закричала Мира. - Зачем ты пришел?
   Зачем ты рассказываешь мне все это - чтобы запугать меня?
   Что ты хочешь?
   - У меня проблема. Только ты можешь мне помочь. У меня есть несколько
долгов.., я  украл  немного  денег  из  казны  "Стоп  Хол  Эбби",  чтобы
расплатиться с кредиторами, но  несколько  человек  заподозрили  меня  в
этом. Если они узнают, что произошло, то я погиб. Если ты  не  дашь  мне
денег, чтобы я вернул их, то моя смерть будет на твоей совести.
   - Нет. Тебе придется поискать другой способ раздобыть денег. Я ничего
тебе не дам. Это никогда не прекратится, ты будешь все время приходить и
требовать у меня еще и еще.
   - Сестренка, ты стала жадной. У тебя денег столько, что ты не сможешь
потратить их за всю жизнь. Ты замужем за богатым и влиятельным человеком
и не хочешь потратить ни одной монеты, чтобы  спасти  брата.  Тогда  мне
придется попросить у твоего мужа.
   - Что? - удивленно прошептала Мира.
   - Я слышал, Фолкнеры очень заботятся о своих родственниках..,  а  так
как я твой брат, я могу рассчитывать на поддержку... Я поговорю с лордом
Фолкнером  обо  всем...  объясню  свои  трудности..,  расскажу  о  твоем
прошлом.
   - Не думай, что можешь запугать меня. - Она  испугалась,  но  поняла,
что ни в коем случае не должна показать это Гийому. - Почему ты думаешь,
что я ему ничего не рассказала?  Рассказала,  в  том  числе  и  о  нашей
матери.
   - Ты не сделала этого, я знаю тебя. Но если ты все же рассказала,  то
тебе тем более нечего бояться. Пригласи меня сегодня  на  ужин.  Мы  все
вместе посмеемся.., над самой большой шуткой в Англии.  Из  всех  женщин
английский аристократ Алек Фолкнер выбрал дочь французской проститутки.
   - Нет!
   - Я расскажу ему, что мать принимала клиентов на твоих глазах,  когда
ты была маленькой.  Ты  жила  с  ней  в  одной  комнате,  пока  тебя  не
переселили на кухню...
   - Перестань!
   - Еще я расскажу, что если бы не я, то после смерти матери ты бы тоже
стала проституткой и по сей день оставалась в этом  борделе,  расставляя
ноги перед каждым, у кого тугой кошелек.
   - Нет!
   Мира закрыла лицо руками и зарыдала. Она отвернулась от брата и пошла
прочь. Она не хотела, чтобы он видел ее слабость. Немного  успокоившись,
она прислонилась к дереву. Гийома не было видно, но Мира знала,  что  он
стоит рядом и спокойно ждет.
   - У меня есть немного денег, - прошептала она, -  ноя  не  могу  дать
тебе больше нескольких сотен фунтов наличными.
   - Драгоценности. Наверняка он подарил тебе немало побрякушек.
   - Да.
   - Принеси мне их завтра утром, и я выберу только то, что мне нужно.
   - Алек возвращается сегодня вечером. Он будет со мной весь день.
   - Тогда принеси их немедленно. Я подожду.
   В считанные секунды  Мира  Фолкнер  превратилась  в  Мирей  Жермен  -
беспомощную, напуганную девочку, которая боится остаться и боится уйти.
   - Гийом, я знаю, ты еще придешь. И потом опять придешь,  и  этому  не
будет конца, пока ты не заберешь у меня все и не расстроишь мой  брак...
Это убьет меня. Не приходи сюда больше никогда. Пожалуйста.
   - Беги скорее за драгоценностями.
 
*** 
 
   Гийом забрал большую часть драгоценностей Миры, и она не  знала,  как
объяснит мужу их исчезновение. Она могла  сказать,  что  их  украли,  но
тогда подозрение падет на кого-то из слуг, а  этого  никак  нельзя  было
допустить. Расставшись с Гийомом, Мира ушла в  спальню,  отказавшись  от
ужина под предлогом недомогания.
   Во дворе послышался стук копыт. Мира выглянула в окно.
   Фолкнеры вернулись. Мира сбежала по большой лестнице так быстро,  что
успела встретить их прямо на пороге. Она никогда прежде не была так рада
видеть его.
   - Алек! - воскликнула она с восторгом,  и  он  засмеялся  ее  детской
радости.
   Он поймал ее и закружил в своих объятиях, прежде чем опустил на землю
и поцеловал. Она обняла его за шею, и поцелуй длился бы еще очень долго,
если бы их не прервала Джулиана.
   - Какие нежности! Мира,  своей  радостной  суетой  ты  только  больше
потакаешь его пренебрежительному отношению к тебе. Ты должна бранить его
за то, что он оставил тебя, а не бежать навстречу сломя голову...
   - Ей не надо бранить меня, - перебил мать Алек, еще крепче прижимая к
себе Миру, - я сам ругал себя каждую минуту.
   - Ты что-нибудь выяснил про Холта...
   - Нет, любимая. Но это не важно.., ты была права, лучше оставить  это
в прошлом. Я больше не буду думать об этом...  Ответ  на  самый  главный
вопрос у меня есть - это ты.
   Как она любила его! Прямо на глазах у Джулианы и Карра Мира наклонила
голову мужа к себе и поцеловала его, чувствуя все  нарастающую  страсть,
но вовремя опомнилась и отошла в сторону со смущенной улыбкой.
   - Вы ужинали? - спросила она у мужчин.
   Карр был, видимо, не в духе и отрицательно покачал головой.
   - Я пойду на кухню распорядиться насчет ужина. Я  догадываюсь,  каким
утомительным было ваше путешествие, - сказала Мира.
   - Спасибо за заботу о моем желудке, но я  слишком  устал,  -  ответил
Карр с благодарной улыбкой. - Мне  сейчас  необходимо  только  несколько
часов сна.
   - Единственное, что ты можешь сделать для меня, - прошептал  Алек  ей
на ухо, - это отвести в спальню прямо сейчас.
   Они разошлись по  своим  комнатам.  Помогая  мужу  раздеваться,  Мира
изображала из себя камердинера, аккуратно складывала его вещи  на  стул.
Алеку это явно нравилось, а потом он настоял  на  том,  что  побудет  ее
горничной. Все это закончилось рваными рукавами, несколькими оторванными
пуговицами и хорошим настроением. Он лег в постель и посадил Миру  рядом
с собой.
   - Я люблю вас, леди Фолкнер, - говорил он, лаская  каскад  ее  дивных
волос.
   - Я тоже люблю вас, мой герцог.
   - Не называй меня герцогом... Зови своей любовью, мужем своим...
   - Моя жизнь, - шептала она, - моя  любовь..,  моя  радость...  -  она
покрывала поцелуями его шею и плечи, - моя душа.., моя защита..,  или  я
просто буду называть тебя "мой".
   - Зови меня просто дураком за то, что я оставил тебя одну,  -  сказал
он весело.
   Он чувствовал ее горячее тело, а  Мира  ощущала,  как  он  сгорал  от
нетерпения. Они жаждали близости, но отдаляли минуту наслаждения.
   - Мне всегда так хорошо с тобой, любимая.
   - Мне тоже.
   Алек улыбнулся, стал целовать ее грудь.  Он  делал  это  нежно,  едва
касаясь ее.
   - Ты сегодня очень чувственная.
   Он мягко целовал ее розовые вершины до тех пор,  пока  они  не  стали
упругими. Он осторожно провел рукой по  ее  животу,  словно  его  что-то
удивило. Мира похолодела от  этого  прикосновения.  Он  смотрел  на  нее
нежным и любящим взглядом, думая, что она...
   - Мира, может быть, ты?..
   - Нет.
   - Я знаю каждый миллиметр твоего тела... Что-то в тебе изменилось.
   - Нет, ты ошибаешься.
   - Ну хорошо, ты, конечно, знаешь лучше меня.
   - Когда я буду беременной,  ты  мне  будешь  нужен  еще  больше,  чем
сейчас. Я стану такой беспомощной и некрасивой, и ты перестанешь  желать
меня как прежде. К тому же я не знаю, как ухаживать за ребенком.
   - Мира.., подожди... Откуда у тебя такая нелепая идея?
   Я никогда не перестану желать тебя.
   - Я буду в два раза толще, чем сейчас...
   - Ты будешь еще прекрасней для меня.
   - Я буду ходить, как утка...
   - Тогда мне будет легче поймать тебя...
   - Не надо так шутить.
   - Я просто хочу, чтобы все твои страхи исчезли. Я всегда буду  желать
тебя, считать тебя самой прекрасной на  свете  женщиной,  будешь  ли  ты
беременна или нет. А за ребенком будут ухаживать столько нянек, что  нам
придется навещать его по особому приглашению.
   - Я не знаю, как ведут себя матери.
   - Все женщины ведут себя инстинктивно.
   - Как можно понять, что ему хочется? Ведь он  такой  маленький,  а  у
меня нет никаких инстинктов.
   - Не  волнуйся,  все  у  тебя  есть.  Я  никогда  не  встречал  более
внимательного и заботливого человека, чем ты...
   - Да, но...
   - У тебя так много любви, дорогая.  Я  не  знаю  лучшей  матери,  чем
будешь ты.
   - Я не говорю, что вообще не хочу ребенка, но мне хотелось бы,  чтобы
это произошло попозже.
   - Я не возражаю, - согласился он, гладя ее по голове и целуя в лоб.
   - Мы будем проводить много времени вместе после рождения ребенка.
   - Конечно, будем.
   - Ты, наверное, хочешь мальчика...
   - Или девочку.
   - Думаю, для начала одного будет достаточно.
   Алек в этот вечер был  как  никогда  нежен  и  ласков,  внимателен  и
предупредителен. Его поцелуи разожгли в Мире нешуточный огонь страсти.
   - Любимая,  -  прошептал  он,  -  перед  тобой  мужчина,  который  не
занимался любовью уже несколько дней и который  очень  хочет  наверстать
упущенное. Можем мы отложить наш разговор на некоторое время?
   - Можем, - не возражала Мира и обняла Алека за шею.
 
*** 
 
   Алек больше не заводил разговоров о  ребенке,  но  каждый  день  Мира
отмечала все новые и новые изменения в  своем  теле,  что  усиливало  ее
предположения, что она беременна. Она поехала к Розали, чтобы поделиться
радостной новостью. Розали подробно расспросила Миру обо всем. Все  было
прекрасно, за исключением того, что, по их подсчетам, ребенок был  зачат
примерно за месяц до свадьбы.
   Это было  счастливое  для  Миры  время,  полное  надежд  и  радостных
волнений, но все омрачалось воспоминаниями о Гийоме. С каждым днем  Мире
становилось  все  труднее  носить  на  душе  этот  груз,  находиться   в
постоянном страхе, что брат  появится  опять.  Теперь  он  был  способен
отнять у нее гораздо больше. Иногда она днями не держала маковой росинки
во рту, не могла читать, разговаривать, спать. Иногда она ловила на себе
взгляд Алека, полный какого-то странного подозрения, но  не  решающегося
развеять свои сомнения.
   Мира забывала о Гийоме только тогда, когда наступали блаженные минуты
уединения в спальне с мужем... Это было ее единственной  отдушиной.  Она
видела, что Алек  понимал  ее  напряженное  состояние,  но  по  какой-то
причине не расспрашивал ее ни о чем. Каждая  ночь  была  восхитительной,
каждый поцелуй лучше предыдущего.
   Иногда Алеку приходилось уезжать по делам, и тогда  эти  дни  разлуки
становились невыносимыми для Миры. Однажды утром в один из  таких  дней,
когда Алек уехал по делам, Мире передали записку от  Гийома.  Сердце  ее
трепетало от страха, но ей ничего не оставалось делать, и  она  пошла  к
нему на встречу.
   Гийом ждал ее со смущенной улыбкой на худом лице.
   Мира не  могла  поверить,  что  они  когда-то  были  такими  близкими
друзьями. Они помогали  друг  другу  выжить,  оберегали  друг  друга  от
сурового внешнего мира. Но сейчас в ее душе остался только  страх  перед
ним. Она знала, на что он  способен,  понимала,  что  превыше  всего  он
ставит свои собственные интересы и выгоду.
   - Ты еще наделал долгов? - презрительно спросила она. - Я знала,  что
ты появишься, но мало что могу дать тебе.
   - Начнем с твоих драгоценностей.
   - Я принесла их, они тут. Но после того как ты возьмешь  их,  у  меня
ничего больше не останется.
   - Мира, ты замужем за толстым кошельком. Ладно, давай то, что е