к.  Чиано,  министр
иностранных дел, явился на  станцию,  устроил  большой  прием  с  множеством
фальшивых улыбок и чуть ли не клятв верности. Гиммлер не был дураком, но  из
его последующих слов, сказанных мне, было видно, что ему так же  плохо,  как
маршалу Кессельрингу,  который  отказался  верить,  что  итальянцы  нарушили
слово, данное ему, о прекращении сопротивления.
   Наши люди в Риме были не из лучших, что и говорить. Долман из СД торговал
произведениями искусства, он полностью итальянизировался, я  его  ненавидел.
Капплер был на  своем  месте,  но  Канарис  стремился  скинуть  Муссолини  и
установить  сепаратный  мир.  Я  говорил  вам,  что  Гиммлер  хлебнул  горя,
составляя свое мнение обо всем  этом.  После  падения  Муссолини,  когда  мы
должны были наконец оккупировать Италию,  нас  очень  слабо  поддержали  или
вообще не поддержали те, кто рассматривал нас  как  причину  превращения  их
страны  в  поле  битвы.  Настоящие  проблемы  исходили  так  или  иначе   от
коммунистов, которые проявили себя  весьма  жестокими,  как  и  обычно.  Они
взорвали бомбу на улице Расселла в марте 1944 года и убили более  30  солдат
СС, возвращавшихся в казармы после учебных стрельб. Спалить их  всех  в  аду
было бы мало, чтобы заплатить за этот инцидент. Гитлер потребовал  расправы,
на которую по международному законодательству он имел  право.  Заложники,  в
основном  заключенные  коммунисты,  были  взяты  в  соотношении  10  к  1  и
расстреляны Капплером, действовавшим по специальному  приказу  сверху.  Даже
Папа Римский не имел возражений по этому поводу, потому что, если вы знаете,
Пачелли в должности нунция находился в Германии во  время  коммунистического
террора в нашей стране и был в ужасе от этого. Однажды он дал мне аудиенцию,
и должен сказать, что его мнение по этому вопросу было  очень  жестким.  Так
что 300 или более бандитов были вывезены в карьер и расстреляны.
   После этого Рим стал намного спокойнее, но на севере было больше  проблем
с коммунистами.
   С. Вы знаете о бригаде "Красная звезда"? Я имел некоторые  дела  с  ними,
когда был в ОСС.
   M. Где они были?
   С. Недалеко от Болоньи, в горах. Монте-Соле, Марцаботто.
   М. Вероятно, нет. Там было, я вспоминаю, большое восстание в этой области
в сентябре или октябре 1944 года.  Это  могли  быть  подразделения  "Красной
звезды".
   С. Коммунист, прозванный Волк, El Lupo, возглавлял его.
   М. Я  не  говорю  ио-итальянски.  По-немецки,  по-прусски,  по-английски,
конечно, когда мне нужно, и немного по-русски. Так  вот:  "Народная  бригада
Минска",  к  примеру.  Это  была  горстка  напуганных  крестьян,  фанатичных
коммунистов и мальчишек. Всего человек 30. Вы знали  об  этих  людях?  Зачем
тогда вы спрашиваете меня?
   С. Якобы тысячи мирных итальянцев были истреблены ОС в конце 1944 года.
   М. Тогда люди уничтожались везде. Французы и  итальянцы  срывались  после
того, как мы покидали оккупированные  территории,  и  зверски  убивали  друг
друга за старые долги, по политическим соображениям, по поводу собственности
на корову и так далее. Я думаю, что, если в данном случае было  бы  подобное
смертоубийство, я бы слышал об этом, но  я  что-то  не  припоминаю.  Это  не
означает, что ничего не было, но о стольких смертях мы бы должны были знать.
Вы знали мистера Волка?
   С. Мы взаимодействовали с ним и поставляли вооружение.
   М.  Которое  они  сейчас   используют   против   вас   или   итальянского
правительства, что одно и то же.
   С. Я так не думаю. Эти подразделения полностью были стерты с  лица  земли
карательными отрядами
   M. Неплохо для наших  карательных  отрядов.  Если  вы  полагаете,  что  я
зарыдаю, то не ждите. Вы знаете мои взгляды на  бандитизм.  Теперь  все  эти
криминальные элементы переключатся на американцев и будут ночью  им  втыкать
ножи, а вы придете к нам за советом, если не за помощью.
   С. Почему, вы думаете, я здесь?
   М. Я думаю, что это очевидно. Что-нибудь еще по поводу Муссолини?
   С. Я повял, что он хотел бы уйти на покой после того, как  Скорцени  спас
его из заточения в горах.
   М. Точно. Его больше не интересовало все это. И Скорцени почти убил  его,
взяв с собой в самолет, когда тот взлетал с посадочной полосы.
   С. Было бы лучше, если бы Муссолини умер тогда.
   М. Я сказал вам, что итальянцы были коварными, разве нет? Повесить его на
площади как дохлую корову! Что вы мне собирались сказать о его бумагах?
   С. Ах, да! ОСС был чрезвычайно активен в северной  Италии,  и  мы  должны
были по специальному приказу высших властей схватить Муссолини и  попытаться
найти документы, которые исходили от Черчилля. В приказе  значилось  сначала
найти бумаги, а затем сразу  же  убить  Муссолини.  Они  оба  -  Рузвельт  и
Черчилль - ненавидели его.
   М. К тому времени Рузвельт был мертв.
   С. Да, но Черчилль не был мертв?
   М. Вы поймали его?
   С.  Нет,  мы  работали  с  группами   партизан-коммунистов,   которые   в
действительности произвели захват, а мы занимались поиском бумаг и не  нашли
их. Мы приказали коммунистам убить его так быстро, как  это  было  возможно,
вместе с любым, с кем они поймают его, и оставить себе золото,  которое  они
найдут у него.
   М. Его любовницу также убить, я полагаю.
   С. Таков был наш приказ.
   М. Довольно варварский, не так ли?
   С. Совсем нет... Это была война.
   М. Совсем не так. Вы что, убивали  невооруженных  старых  итальянцев  или
женщин, потому что какой-то сумасшедший от политики приказал это?
   С. Вы что, не проделывали таких же вещей?
   М. Не лично и не по такому поводу. И вы не нашли никаких  бумаг,  не  так
ли?
   С. Нет, не нашли.
   М. Таким образом, вы убили их ни за что.
   С. Перейдем к другому. Ваши люди нашли эти бумаги?
   М. Вы уже спрашивали меня об этом.
   С. Но вы не ответили?
   М. Я не помню ничего об этом.
   С. Генерал, вы помните все. Я уверен, вы помните все  адреса  тех  домов,
где вы когда-либо жили,  номерные  знаки  всех  машин,  которыми  когда-либо
владели, все ваши телефонные номера  и  даже  дни  рождения  ваших  домашних
животных.
   М. Теперь вы мне льстите. Я действительно помню многие вещи, но  не  все.
Своевременная потеря памяти  -  это  удобное  качество,  которое  очень  вам
рекомендую. Мы не будем обсуждать дуче и его документы, потому что в этом  я
не могу вам помочь. В память  о  том,  как  вы  жили  в  Италии  и  получали
удовольствие от итальянцев, я мог бы заказать моему повару  приготовить  для
вас прекрасный итальянский завтрак.
   С. Было бы прекрасно, если бы у нас были документы.
   M. Было бы еще прекраснее, если бы мы поговорили о другом. Мы закончили с
Муссолини?
   С. Может быть, еще немного о расстрелах в Риме. Кто  отдавал  приказы  об
этом?
   М. Эти приказы исходили от Гитлера и направлялись  городскому  коменданту
Рима, генералу Люфтваффе, и также от Гитлера к Гиммлеру и от  него  к  СД  в
Риме, которым руководил Капплер. Знал ли я об этом? Конечно, знал. Я  сказал
Гиммлеру, что мы могли бы согнать всех коммунистов в Риме и  присоединить  к
остальным. Но он не соглашался со мной. Я временами пугал Гиммлера, так  как
знал, что он  верит  мне.  Гиммлер  был  как  школьный  учитель:  приличный,
педантичный, всегда правый. Если бы он последовал моему совету, Италия  была
бы более стабильной сейчас, разве нет? Или я обижаю вас,  человека,  который
снабжал коммунистов оружием и, возможно, ел с ними жареные сосиски,  сидя  у
костра? Прямо как бойскауты, не правда ли?
   Было приказано расстрелять любого офицера связи союзников.  Мы  истребили
некоторых  в  Югославии.  Итальянские  гарнизоны   на   некоторых   островах
восточного Средиземноморья не только  сдались  британцам,  но  и  предлагали
сражаться с нами. Когда мы вновь захватили эти острова, такие, как  Лерос  и
Кос,  мы  относились  к  британцам,  которых  мы  взяли,  как   к   законным
военнопленным, но расстреляли всех итальянцев, включая даже одного адмирала.
   Могу рассказать вам об одном из таких эпизодов. Я замещал  Гиммлера  и  в
это время получил телекс об  итальянцах,  задержанных  нами.  Я  помню  свой
ответ:  "Расстреляйте  большинство  немедленно".  Я  не  шокировал  вас?  Вы
выглядите расстроенным. Вы слишком много съели во время завтрака? Я полагаю:
то, что мы делали, было ужасно, но если и вы педали это,  значит,  это  было
абсолютно допустимо и даже похвально.
   После Дьеппа мы допросили многих канадских пленных, и  когда  я  узнал  о
приказах  коммандос  убивать   заключенных   или   любых   мирных   жителей,
попадающихся на их пути, я доложил  Гитлеру:  это  бандиты.  Это  не  боевые
действия, а гангстеризм. Они должны быть немедленно расстреляны. Гитлер  был
в принципе согласен и отдал  приказ.  В  октябре,  я  думаю,  1942  года  он
приказал этих коммандос (но только не настоящих военнопленных) расстреливать
при задержании. Это правила военных действий, в конце концов,  принятые  как
кодекс и практикуемые между цивилизованными людьми. По  крайней  мере  между
людьми, которые были цивилизованными. Большинство этих жестокостей  началось
в 1870 году, когда коммунары во Франции начали стрелять в  немецких  солдат,
одетых в гражданское. Они  были  незамедлительно  расстреляны  за  это,  как
только мы поймали их. Я должен отметить, что  это  незаконно,  когда  мирное
население убивает солдат.
   Когда Гитлер приказал расстреливать беглых английских военнопленных,  это
делалось не моими людьми, и я сильно  возражал  и  говорил,  что  это  право
заключенных - попытаться сбежать. Рейхсмаршал соглашался со мной, но  Гитлер
не поддавался, и все было так, как было. СД делало свое дело. Я находил  это
возмутительным, но, естественно, ничего не  мог  поделать  с  этим.  И  если
Рузвельт  приказал  убить  Муссолини  вместе  с  его  любовницей,  вы  также
подчинялись вашим приказам, не правда ли?  Конечно,  в  итоге  мы  проиграли
войну.
   Что же до Муссолини, я думаю, в  начале  20-х  он  впечатлил  большинство
итальянцев и был человеком момента, подобно Франко  в  Испании.  Обе  страны
были в состоянии хронического переворота,  обусловленного  в  обоих  случаях
отсутствием сильного централизованного правительства и постоянной  агитацией
коммунистов. Тем не менее сравним Испанию и Италию, Франко и Муссолини. Один
оказался  втянутым  в  войну  на  стороне  Германии,  которая,  естественно,
закончилась воздушными налетами союзных сил и ужасными разрушениями.  Италия
должна была остаться  нейтральной.  Муссолини  завидовал  Гитлеру  и  жаждал
военных побед, а убийство черных в Эфиопии было не совсем  то.  Если  бы  он
удержался и не ввязывался  в  избиение  Франции,  как  шакал,  или  держался
подальше  от  Греции,  или  сохранил  нейтралитет  Италии  и  ее   жизненные
стандарты, он мог бы до сих пор  быть  у  власти,  вместо  того  чтобы  быть
повешенным  за  ноги  на  автозаправочной  станции.  Стали  бы  ваши  войска
вторгаться в Италию? Страна трудна для вторжения, если она  гористая;  никто
не стал вторгаться и в Испанию. Конечно, испанцы более  грозные  воины,  чем
итальянцы, но это не доказано. Это не моральная проблема,  в  конце  концов,
так как мне известны факты, подтверждающие, что Черчилль и Рузвельт  всерьез
подумывали о вторжении в нейтральные Португалию, Ирландию, Азоры,  Канарские
острова, и кто знает куда еще. Нравственность не могла  их  удержать.  Разве
что логистика.
   Нет, если бы Муссолини не влез в  войну,  Гитлер  был  бы  рассержен,  но
Италия избегла бы кошмара воздушных налетов, нападения на мирных  жителей  и
разрушения великих произведений искусства.  Помимо  того,  многие  из  наших
союзников были менее чем бесполезны на фронте. Шведы, датчане и валлоны были
первоклассными  солдатами,  но  крушение  под  Сталинградом  -  на   совести
итальянцев, именно  они  привели  к  катастрофе,  и  вам  известно,  как  их
разгромили британцы в Ливии. Они потеряли все свои колонии,  а  если  бы  не
вступили в войну,  то,  возможно,  все  еще  владели  бы  ими  и  оставались
доминирующей силой в Средиземноморье. Теперь  они  ушли  навсегда,  британцы
потеряли свою власть, и вопрос закрыт, и этот район слишком  далек  от  вас,
чтобы всерьез беспокоиться. Там царит вакуум, и одно интересно: кто или  что
заполнит его? Британцы нанесли поражение коммунистам  или,  вернее  сказать,
Сталину в Греции, так что, возможно, не русские. Может быть,  евреи  получат
сильное,  полновластное  государство,  но,  учитывая  их  малое  количество,
скорее,  это  будут  арабы.  Особенно  если  у  них  начнется  что-то  вроде
религиозного возрождения. Новое еврейское государство могло бы стать толчком
к этому, но я не вижу ничего хорошего от подобного  возрождения.  Вспомните,
что произошло, когда сторонники Мухаммеда вышли за пределы своих границ.
   Я знаю, что Черчилль имел контакты с Муссолини, пытался подкупить  его  и
принудить к выходу из войны, и  я  полностью  принимаю  ваши  комментарии  о
приказе убить дуче, чтобы заполучить  документы  и  заставить  его  молчать.
Муссолини был человеком с характером, я встречался с ним несколько  раз.  Он
не произвел на меня дурного впечатления, и его кончина была, отвратительной.
   С. Я надеюсь, что этот камень не в мой огород.
   М. Отнюдь не в ваш. Я имел в виду коммунистов. Вы могли поощрять их, но я
сомневаюсь в этом. Никому и  никогда  не  нужно  было  поощрять  коммунистов
убивать людей.
 
 
 
   ВЗРЫВНАЯ КАРЬЕРА
 
   Профессиональная карьера Мюллера была отмечена взрывами бомб.
   М. Я не считаю себя экспертом по взрывчатым веществам ни в  коем  случае,
но спустя годы я стал довольно образованным в этом вопросе, поверьте мне.
   С. Дело 20 июля, к примеру?
   М. Да, и это тоже, но были и другие. Я был  серьезно  вовлечен  в  проект
"Гинденбург" в 1937 году.
   С. Я думаю, это была авария. Статическое электричество.
   М. Нет. Это была бомба. Как это ни странно, и ваше правительство, и  наши
молчуны согласились, что авария - самая лучшая официальная версия. На  самом
деле, это было перед "Хрустальной ночью", и  мы  работали  вместе  с  вашими
следователями на месте или, вернее сказать, они разрешили нашим людям прийти
и помогать. Тогда это держалось в тайне.
   С. Я когда-то путешествовал  на  "цеппелине"  и  искренне  полюбил  такие
путешествия.
   М. Я тоже, хотя мне было очень трудно  приспособиться.  Я  пользовался  и
другими средствами передвижения по воздуху, но только этот дает незабываемые
ощущения. Плохо, что эти воздушные суда больше не выпускают.  Конечно,  если
бы ваше правительство обеспечивало нас тогда гелием, катастрофа  бы  никогда
не случилась.
   С.  Как  вы  узнали,  что  это  была  бомба,  и  на  ком  лежит  за   это
ответственность?
   М. На первый вопрос. Потому что это было официальное, но конфиденциальное
заключение, а что до второго, то, признаюсь, никто не знал.  Были  серьезные
догадки,  но  ничего  неопровержимого.  Начнем  сначала.  Гитлер  не  терпел
саботажа, и мы были вынуждены проводить расследование. Бомбы  применялись  и
ранее, вы в курсе, и гестапо было ответственно за то, чтобы  обыскать  багаж
всех пассажиров, садящихся на дирижабль в Германии. Были  интересные  факты,
касающиеся этого дела, что вам известно об этой катастрофе?
   С. Ничего другого, кроме того, что корабль загорелся во время посадки.
   М. Тогда я должен просветить вас. "Гинденбургу" угрожали и  ранее,  и  мы
провели жесткую проверку багажа в Германии. В пути  дирижабль  столкнулся  с
очень плохой погодой и сильным ветром, это задержало его почти на 12  часов.
Предполагалось прибыть в Америку и приземлиться в 6 часов  утра,  но  вместо
этого произошла  задержка  до  6  вечера,  и  только  в  это  время  кораблю
представилась возможность приземлиться.  У  нас  была  возможность  опросить
немцев, которые были на борту, включая пассажиров и команду.  Все  показания
офицеров, управлявших дирижаблем, и команды сводились к тому, что  произошел
небольшой взрыв внутри одного  из  гигантских  газовых  резервуаров,  но  не
наверху корабля. Вы видели выброс пламени  наверху,  но  пожар  начался  под
кораблем. Были три человека в хвосте, и двое из них абсолютно уверены в том,
что возгорание началось именно так. Офицеры также подтвердили, что  не  было
зарегистрировано утечки газа на панелях управления и что  посадка  проходила
абсолютно нормально - до момента взрыва.
   Ваши люди и наши изучали обломки и не смогли найти ничего  значительного,
например частей бомбы или часового механизма, но многие уносили сувениры,  и
пламя было очень высокой температуры, так  что  маленький  таймер  могли  не
заметить  или  он  был  украден  или  разрушен.  В  конце  концов,  взрывное
устройство на таком воздушном корабле не обязательно должно быть большим или
очень мощным, достаточно, чтобы взорвать газовый резервуар. Несколько  унций
порошка, батарея и детонатор - этого достаточно. Я мог  бы  положить  такого
рода устройство в карман  пальто,  и  вы,  возможно,  не  заметили  бы  его.
Естественно, мы не обыскивали пассажиров на борту.  Нет,  я  просмотрел  все
показания и даже протоколы бесед с конструкторами самолетов, и я уверен, что
именно бомба разрушила "Гинденбург", Конечно,  из  политических  соображений
было бы лучше назвать это аварией.
   Я могу  сказать:  я  твердо  верю,  что  бомба  была  подложена  на  борт
"Гинденбурга" до того, как дирижабль покинул Германию. На обратный рейс  все
билеты были распроданы. Здесь кроется  ключ  к  разгадке.  Далее.  Дирижабль
опоздал на 12 часов. Я уверен, что член экипажа или  пассажир  мог  положить
бомбу туда, где она должна была взорваться,  но  я  не  могу  поверить,  что
кто-то был настолько сумасшедшим, чтобы оставаться на борту  в  тот  момент,
когда произойдет взрыв. Если кто-то, отправляющийся  из  Германии,  подложил
бомбу до того, как случилась задержка рейса, я уверен, он мог бы вернуться и
забрать бомбу. Я не думаю, что кто-то хотел сгореть заживо.
   Итак, если бомбу подложили в Германии, злоумышленник не знал заранее, что
корабль опоздает на 12 часов. Эти средства передвижения достаточно надежны и
довольно точны по времени, плюс-минус час или около того. Но он  опоздал  на
12 часов. "Гинденбург" должен был приземлиться  в  6  часов  утра,  высадить
пассажиров, заправиться горючим, запастись провизией и быть готовым к полету
обратно - не более нескольких часов на все это, и он улетит. Только на  этот
раз был обеспечен полный комплект  пассажиров  -  в  основном  состоятельные
американцы, которым было  необходимо  попасть  на  коронацию  в  Лондоне.  Я
сказал, что имел возможность опросить всех немецких  пассажиров  на  роковом
рейсе, которые уцелели, но я не мог притронуться  к  спасшимся  американцам,
так что здесь остался пробел. Но по-прежнему вопрос времени -  это  то,  что
реально важно.
   Теоретически,  если  бы  дирижабль  не   попал   в   воздушное   течение,
"Гинденбург" был бы на обратном пути полон народу, и когда произошел взрыв -
возможно, никто не уцелел бы и не осталось бы никаких доказательств. В конце
концов, когда "Гинденбург" загорелся,  потребовалась  бы  минута  или  около
того, пока он не исчез бы в океане,  без  единого  корабля  в  поле  зрения,
лишенный возможности послать призыв о помощи. Он мог бы погрузиться в пучину
и стать еще одной загадкой моря.
   Если в этом состоял план, почему  бомба  попала  на  борт  в  Германии  в
надежде, что корабль взорвется на пути из Америки? Кому  нужно  было,  чтобы
это выглядело как саботаж, идущий с вашей стороны, а не с нашей?  Это  может
указывать на некий заговор в Германии, инспирированный вашей страной, хотя в
тот исторический период не было веских причин для  этого.  Многим  из  ваших
граждан не нравился Гитлер, но настоящие страсти  еще  не  накалились.  И  в
планы евреев вряд  ли  входило  взорвать  американцев,  а  только  проклятых
нацистских пассажиров.
   Я достал и внимательно изучил  список  тех,  кт