еловек, как человек сердца, он может сказать, что роза красива - но не
как ученый.

Если он действительно научно проникнет в сущность розы, он обнаружит все,
кроме красоты. Что касается красоты, есть только две возможности того, что он
скажет. Первая: что там нет красоты, что это ваша проекция; что она есть в
ваших глазах, а не в цветке; что это ваша мечта, ваша идея, что вы навязали
красоту цветку. Или другое, что будет гораздо более научно: он просто назовет
красоту несуществующей.

Ученый не может найти красоту. Если вы дадите ему что-нибудь, он сведет это к
материи. И все, что есть в нем великого, все, что невидимо, все, что
принадлежит запредельному, автоматически исчезнет.

Я полностью готов. Ученые могут приходить, они могут наблюдать все, что здесь
происходит посредством медитации, через музыку, через терапию - они могут
наблюдать. Но они узнают лишь периферию. Если они действительно хотят узнать
самую душу происходящего, они должны стать участниками, не наблюдателями, не
зрителями. Они должны вступить со мной в связь.

Только наблюдая, как медитируют другие, они не смогут узнать, что происходит:
они сами должны медитировать. И здесь есть проблема - научная методология
против этого. Научная методология базируется на этой идее - что ученый должен
оставаться зрителем, не затронутым. Он не становится участником; он должен
быть здесь, в стороне, отстраненный, только как наблюдатель.

Но есть вещи, которые может узнать только участник. Например, любовь нельзя
узнать только через наблюдение. Если вы видите, как двое влюбленных целуют
друг друга, что вы узнаете об этом с точки зрения науки? Только то, что
несколько микробов переходят с одних губ на другие - что еще? Поцелуй сведется
к передаче микробов. Красота, душа поцелуя исчезла. Он стал по-настоящему
безобразным; он больше не красив.

В руках ученого любовь становится химией. Она становится гормональным
влечением. Она имеет некоторое отношение к половым железам и не имеет ничего
общего с индивидуальностью в целом. Это просто вопрос мужских гормонов или
женских гормонов; это биологическое влечение. Но тогда любовь теряет всю
поэзию, любовь становится совершенно заурядным явлением. Она становится очень
мирской, она теряет всю святость.

Так что, доктор Малик, я рад вам, я рад вашим товарищам. Малик - психиатр из
Делийского университета. Вы можете прийти сюда - он здесь - вы можете привести
своих товарищей, и вы можете заниматься тем, что вы называете научной работой,
научным исследованием. Но я должен сказать вам заранее: то, что вы узнаете,
будет только поверхностью. Если вы действительно хотите знать, вам следует
прийти сюда не как ученым, но как поэтам, любовникам, участникам. Только тогда
вам откроется внутренняя сущность. .

Это стало одной из самых главных проблем, стоящих сегодня перед человечеством:
где бы ни прошла наука, она сводит все к нижайшему знаменателю. Это
обезображивает вещи. Если вы спросите о лотосе, ученый найдет только грязь и
больше ничего. Лотос появляется из грязи, это правда - но это не просто грязь
и больше ничего.

Если вы спросите будду, у вас появится совершенно другая перспектива. Если вы
спросите будду, то даже грязь - не что иное, как скрытый логос.

Вот какова истинная религия, истинное видение религии: она делает вещи более
прекрасными. Она все возносит на высочайшую вершину. В религии, религиозный
подход верит в высшее, а низшее - только вместилище. Научный метод верит в
низшее, а высшее - это только побочный продукт.

Карл Маркс сказал, что человеческое сознание - не что иное, как побочный
продукт; побочный продукт его физиологии. Просто побочный продукт, побочное
явление, тень. На него можно не обращать внимания, его можно не принимать в
расчет.

Именно благодаря людям вроде Карла Маркса Иосиф Сталин мог убить в россии
миллионы людей. Если сознание - только тень, то нет никаких проблем, вы можете
убить столько теней, сколько захотите. Вы вообще никого не убиваете! Если это
только тени, побочные явления, субпродукты, о чем волноваться? Человек - не
что иное, как тело.

Вы обратили все божественное в прах.

Наука должна кое-чему научиться у религии, только тогда у науки может быть
будущее. В противном случает наука обречена, и вместе с наукой обречено
будущее человека. Подход Адольфа

Гитлера очень научен, точно так же, как и Сталина. В научном подходе человек
исчезает - у него нет души, это просто механизм. И вы можете уничтожить
машину, нет никакой проблемы. И вы не будете чувствовать никакой вины, никаких
угрызений совести.

Медитация - это внутреннее явление. Это - безмятежность в глубочайшей
сердцевине вашего существа. Это блаженство. И в конечном итоге это -
трансценденция всех обстоятельств. Это абсолютная тишина. Вам не удается
обнаружить ее путем научного исследования.

Если вы пойдете и посмотрите на Будду, что вы увидите? Вы не сможете
проникнуть в его глубочайшую сердцевину - она останется недоступной. Да, вы
можете наблюдать его поведение, но поведение - это не сам человек. Современная
психиатрия в основном опирается на поведение - она верит только в поведение,
потому что поведение можно наблюдать. Она не верит в душу, потому что душу
наблюдать нельзя.

В действительности, психиатрия, психология, психотерапия - этими словами не
следовало бы пользоваться, потому что слово "психе" означает <душа", а душа
полностью отрицается. Не то чтобы психологи пришли к пониманию, что души нет;
она отрицается, потому что методы, которыми они пользуются, чересчур грубы.

Например, если вы хотите слушать музыку через глаза, вы не сможете услышать
музыку. И тогда вы можете сказать: "Музыки нет, потому что я не могу ее
увидеть". Если вы поставите условие, что музыка может восприниматься только
глазами, то ваш подход делает абсолютно определенным то, что музыки нет.

Музыку можно услышать, но не увидеть. Красоту можно увидеть, но не услышать.
Каждый метод имеет свои ограничения. Научный метод слишком материален. Вот
почему он очень и очень глубоко проник в мир материи, но абсолютно не замечает
мира духа. Мир духа для ученого как таковой не существует. Любовь, поэзия,
музыка, красота, блаженство - всего этого не существует. Это очень
одностороннее видение.

Пифагор хотел, чтобы науке были доступны и музыка, и математика - он хотел,
чтобы она была синтезом. И это также и мое стремление: подлинная наука будет
иметь две стороны. Одна из них будет об®ективной стороной, об®ективной наукой,
а другая будет суб®ективной стороной, суб®ективной наукой. И это будет место
встречи религии и науки.

Наука - это об®ективная наука, а религия - это суб®ективная наука. Человек -и
то и другое: встреча внутреннего и внешнего.

Вы спрашиваете меня, доктор Малик: Что Вы думаете о том, чтобы подвергнуть ваш
смелый эксперимент научному исследованию?

Я совершенно счастлив - вы можете прийти. Но вы узнаете только о теле и
упустите душу - если вы не станете достаточно храбрым также для того, чтобы
стать участником, достаточно сумасшедшим, чтобы танцевать, петь и праздновать
с моими людьми, не держась в стороне, но растворившись в коммуне. Тогда вы
узнаете обе стороны, внешнюю и внутреннюю. Но внутреннее вы узнаете как
индивидуальность, не как ученый. Внешнее вы можете узнать как ученый.

И второе, что Вы спрашиваете: И еще: есть ли какие-нибудь конкретные
медитации, используемые для лечения конкретных видов умственных заболеваний?

Нужно понять одну очень важную вещь. Корень и основа современной психиатрии -
это болезнь; ей ничего не известно о здоровье. Соломенная психология и все ее
ветви в основном следуют методологии медицины. И это совершенно неверно,
поскольку наблюдать только патологию человека неправильно.

Вот где ошибся Зигмунд Фрейд. Он внес нечто необычайно ценное, и тем не менее
ошибся в самом главном. Его слишком интересовало ненормальное, болезнь. И
мало-помалу, поскольку все, что он изучал, было не чем иным, кроме болезни, у
него появилось чувство, что у человека нет надежды.

Изучал, болезнь необходимо, потому что нужно помогать больным людям. Но им
нельзя по-настоящему помочь, пока вы не знаете, что такое здоровье. Самое
большее, вы можете сделать их приспособленными к обществу, но общество само
больно.

Вот чем продолжает заниматься современная психиатрия, психоанализ,
психотерапия. Когда кто-то чуть-чуть перестает вписываться в общество, дело
психиатра - снова привести его в порядок. Приспособленность считается
нормальной. Но это не обязательно так - ведь если само общество ненормально,
то приспосабливаться к нему будет ненормально, это не может быть нормальным.

В самом деле, в настоящее время растет большое сомнение. Р. Д. Лент и другие
сомневаются в самой концепции. Общество ненормально, а вы помогаете людям
приспосабливаться к нему! Вы на службе у общества, вы не на службе у этих
людей. Вы - агенты общества, статус-кво, существующего порядка. А человек,
которого вы принуждаете - через наркотики, через электрошок, через
психоанализ, тысячью и одним способом - возможно, действительно нормальный
человек. И поскольку он нормален, он не может приспособиться к ненормальному
обществу.

Только подумайте о будде. Будда не может приспособиться к обществу. Будды
всегда были бунтарями. Они не могут поклониться обществу, они не могут сдаться
обществу - общество больно! Общество живет под великим проклятием, проклятием,
созданным священниками и политиками. Оно живет под властью великого заговора.

Людям не разрешалось быть здоровыми, потому что здоровые люди опасны. Людям не
разрешалось быть разумными, потому что разумные люди опасны. Ваша система
образования существует не для того, чтобы помогать людям стать разумными, но
для того, чтобы помешать им стать разумными. Она существует для того, чтобы
каждого можно было превратить в посредственность, чтобы превратить всех в
глупых ученых.

Двадцать лет обусловливания от детского сада до университета могут любого
превратить в глупого ученого, могут сделать посредственность из любого -
потому что ваше образование требует, чтобы ученики могли повторить все, чему
их учат. Это - показатель их разумности.

Это может быть показателем их попугайской памяти, но это не показатель их
разумности. Разумность - это совершенно другое явление. Разумность не имеет
ничего общего с повторением; на самом деле, разумность питает отвращение к
повторению. Разумность всегда будет пытаться прожить жизнь по-своему.
Разумность предпочтет делать все по-твоему. Разумность захочет проникнуть в
тайны жизни, не по готовым формулам, предписанным стратегиям. Разумность
всегда самобытна.

А университеты не позволяют существовать самобытным людям. Они избавляются от
самобытных людей; их задача - уничтожить самобытность, потому что самобытные
люди будут все время создавать в обществе неприятности. Ими будет не так
просто манипулировать, и их не так просто сделать чиновниками, контролерами,
начальниками станций и школьными учителями - из них не так-то легко сделать
эффективные машины. Они будут отстаивать себя. Они будут стараться прожить
жизнь не по готовым образцам, но согласно своему собственному пониманию.

Если человек любит музыку, он предпочтет остаться нищим, но будет настаивать
на жизни музыканта. Даже если бы ему предложили стать премьер-министром, он
предпочел бы жить как нищий и настойчиво продолжал играть свою музыку. Это
было бы разумно, потому что только тогда, когда вы живете согласно своему
собственному свету, согласно своему озарению, согласно своему внутреннему
голосу, вы достигаете блаженства, удовлетворения.

А для того, чтобы стать премьер-министром, вам не нужна разумность. На самом
деле, если вы разумны, вы не сможете стать премьер-министром, потому что кому
захочется идти в политику, если есть разум? Кому захочется играть в эти
грязные. игры? Лучше стать поэтом, художником или танцором - но кому захочется
стать политиком? Не разумному человеку, но только тому, кто все еще остается
варваром, только тому, кому все еще доставляет удовольствие насилие,
господство над другими людьми.

Университеты уничтожают разумность. Ваше образование очень разрушительно для
разума - оно служит обществу, а общество ненормально, очень ненормально. За
три тысячи лет велось пять тысяч войн: можете ли вы назвать это общество
здоровым, это общество нормальным?

Человек всегда готов убить или совершить самоубийство. Что это за общество? А
психиатрия и психоанализ пытаются приспособить людей. Они называют
неприспособленных людей "ненормальными". Вот почему психологи продолжают
утверждать, что Иисус был ненормальным. Фактически, они говорят, что он был
невротичным. Иисус нелогичен! А раввины, которым удалось убить этого человека
- они были здоровыми. Иисус невротичен: Понтий Пилат здоров, нормален.

Если Иисус нелогичен, то невротичен и Будда, невротичен Махавира, Пифагор,
Патанджали, Лао-Цзы, Заратустра - все они невротики. Сократ невротичен - а
судьи, эти глупые судьи, которые решили, что его нужно отравить и убить - они
нормальны.

Вся земля - это сумасшедший дом, доктор Малик. А доктор Малик живет в Дели -
ему должно быть хорошо известно, что Дели притягивает всевозможных невротиков.

Кто болен? И как вы можете найти и определить болезнь, если вы не знаете, что
такое здоровье?

Зигмунд Фрейд ошибся потому, что он изучал Только больных людей. Но больных
можно изучать, потому что болезнь всегда происходит на периферии. А здоровых
людей нельзя изучить, потому что здоровье находится в центре. Его родник - в
вашем существе. Болезнь поверхностна, здоровье - внутренне присуще. Зигмунд
Фрейд не может обследовать Будду, потому что он не сможет найти никаких
симптомов.

Вы можете пойти к врачу и спросить; "Каково определение здоровья?", и вы
будете удивлены: ни один врач не сможет ответить. Самое большее, он скажет:
"Когда человек не бален, это здоровье". Но что это за определение? - "Когда у
человека нет болезней, он здоров". Здоровье - позитивное явление, а вы
определяете его негативно. Болезнь они могут определить. Они могут сказать,
что такое рак, что такое туберкулез, они могут определить всевозможные
заболевания - они могут определить миллионы болезней. Но одно-единственное
явление, здоровье, остается без определения - его вообще невозможно
исследовать.

Пока основой психологии не станут целостные и святые люди - просветленные,
бдительные, сознательные, которые превзошли все виды отождествлении, которые
стали чистым сознанием - пока психология не исследует этих людей... Но тогда
психологии придется изменил, свои методы. Тогда она не сможет больше подражать
физиологии, физике, химии и естественным наукам. Тогда ей придется многому
научиться у литературы, поэзии, музыки. Тогда она должна будет становиться все
ближе и ближе к искусству, а не следовать и подражать науке.

Несчастье заключалось в том, что Зигмунд Фрейд был в основном физиологом,
врагом. И его идея о создании научной психологии была идеей медицинской науки.
Он начал изучать больных людей, и его понимание целиком основано на болезни. А
поскольку, когда вы лечите больных, к вам приходят только бальные, то
постепенно все, что вы знаете о человеке, сводится к тому, что вы знаете через
бальных. Тогда это превращается в ваше представление о людях.

Вот почему все, что Фрейд говорит о человеке, в основе неверно. Это относится
к больному человеку - это не о человеке как таковом, это не относится к
человечеству. Это не относится к настоящему человеку, это нечто о больном
человеке.

Например, если вы будете изучать только слепых людей и решите, что у человека
нет глаз, что это будет за понимание? Это не будет правильно по отношению к
человеку, это будет правильно только по отношению к слепым.

Психиатры встречают только больных людей, а потом они начинают судить о
человеке, они начинают определять человека. Это выходит за их пределы. Сначала
вы должны все понять - здорового человека и больного, обоих. И фактически
совершенно здоровый человек должен быть критерием; он должен быть решающим
фактором. Психология должна стать психологией будд. Только тогда она будет
верной, подлинной.

Я работаю здесь не как психиатр или психотерапевт. Я не лечу здесь больных
людей. Моя работа - это высвобождение в вас источника благополучия. Я не
забочусь о вашем лечении, я забочусь о вашем освобождении.

Вы спрашиваете меня: И еще: есть ли какие-нибудь конкретные медитации,
используемые для лечения конкретных видов умственных заболеваний?

Нет. Это не значит, что медитация не может помочь - она помогает, но это
только побочное действие. Она помогает, но это - только побочный продукт.

Моя основная задача здесь - создавать будд, целостных людей. Я не лечу здесь
больных - хотя сюда приходят больные и получают помощь, но это не моя цель.
Это не терапевтическое общество: это духовная община. Здесь есть терапии, но
они задуманы не для больных - потому что в моем представлении все человечество
бально, оно ненормально.

Терапия, которая здесь происходит, не имеет конкретного интереса к какому-то
конкретному виду болезни. Мы просто помогаем так называемым нормальным людям
стать по-настоящему нормальными.

Как я понимаю, каждый человек воспитывается больными людьми, ненормальными -
родителями, учителями - и естественно, они все время передают свои болезни
ребенку. Пока он не станет внимательным к тому, что с ним сделали, пока он не
отважится, не осмелится, не наберется мужества отбросить все условности, он
никогда не станет нормальным.

Шестьдесят терапевтических групп работают здесь как раз для того, чтобы помочь
обычным людям, так называемым нормальным людям, осознать, что они ненормальны
- что это первый шаг к тому, чтобы стать нормальным. И стоит вам понять, что
вы ненормальны, как все начнет меняться. В вас начнет зарождаться великое
осознание: нужно что-то сделать, что-то стало потребностью.

И мы помогаем людям отбросить их предрассудки - индуистские, христианские,
мусульманские, коммунистические. Мы помогаем людям отбросить всю их
обусловленность, потому что только необусловленное существо действительно
нормально и естественно. Условности - это извращение. Поэтому на самом деле
нас не интересует помощь так называемым больным людям. Наша работа - помочь
так называемым нормальным людям. Но иногда приходят больные люди и они
получают помощь. Но это так, на полях.

Так что я не могу сказать, какая медитация поможет от какой-то конкретной
болезни. В действительности, любая медитация поможет тем или другим образом,
потому что все медитационные техники в основном направлены к одной и той же
точке внутренней тишины. Метод может быть активным или пассивным, это не имеет
значения: цель - одна и та же. Эта цель - сделать вас настолько тихим, что
мышление полностью исчезает и вы становитесь просто зеркалом, отражающим то,
что есть.

Вот мое определение Бога: то, что есть. И стоит вам увидеть то, что есть и
начать приходить с этим в созвучие, как придет благополучие. Вы становитесь
частью этой необычайно прекрасной вселенной.

Но, доктор Малик, если вы придете сюда и ваши друзья придут сюда, они могут
исследовать этот вопрос - какая медитация поможет при таком-то заболевании. И
это будет чрезвычайно полезно.

Психоанализ и психиатрия помогают больным людям. Религия помогает тем, кто уже
здоров, но хотел бы узнать вершины здоровья - кто хочет взойти на Эверест
здоровья, который Абрахам Маслов называет "пиковыми переживаниями". Эти
пиковые переживания - прирожденное право каждого. И если у вас нет пиковых
проживании, вы упускаете нечто необычайно ценное.

Но религия даже опережает на один шаг Абрахама Маслова и гуманистическую
психологию. Это вопрос не только достижения пиковых переживаний - потому что
пиковые переживания приходят и уходят. Вы не можете навсегда остаться на
вершине. Вы можете иметь опыт глубокого сексуального оргазма, вы можете
достичь пика - но в тот момент, когда