скорблением.
   Перед тем как постучать в  409-й  номер,  Салли  достал  счет  и  деньги,
которые  мистер  Харрис  заплатил  за  завтрак.  Пересчитав   их,   официант
недовольно поморщился - чаевые, полученные от еврея,  составили  всего  пять
долларов. "С паршивой овцы хоть шерсти клок", - подумал Салли и, сунув  счет
и деньги в нагрудный кармашек, еще раз посмотрел  на  дверь,  возле  которой
остановил свою тележку с подносами.
   Миссис Филлипс, следующая клиентка,  которую  ему  предстояло  обслужить,
проживала в номере одна и  тратила  деньги  своего  мужа.  Она  всегда  была
любезна с Салли и давала ему  хорошие  чаевые.  Седеющий  официант  мысленно
представил, что и сейчас, войдя к соломенной вдове  в  номер,  увидит  следы
бурно проведенной ею ночи. Каждый раз  Салли  замечал,  что  постель  миссис
Филлипс сильно помята, а в ванной комнате прячется какой-нибудь молокосос из
обслуги отеля.
   "Наивная миссис Филлипс! Зачем ей прятать любовников в ванной, если  я  и
так знаю, что она не одна, а с одним из моих коллег? Вот уже  на  протяжении
почти недели мне приходится доставлять ей в номер завтрак, явно рассчитанный
на двоих", - мелькнуло в голове Салли.

Глава 7

   Некоторое время после пробуждения Каре казалось, что она опять  на  борту
самолета, и, только открыв глаза, девушка поняла, где находится и что с  ней
произошло накануне. Кара вспомнила, что перед тем, как  выйти  с  Мэллоу  из
ванны, она накинула на себя пеньюар, который теперь сдавил ей шею.
   Расправив его, девушка села на постели, надела очки и, взглянув на  часы,
чертыхнулась - совсем не таким представляла она  себе  свое  первое  утро  в
Майами-Бич. Кара рассчитывала, что к этому часу она, обосновавшись  в  своем
новом офисе, закончит обрабатывать корреспонденцию, поступившую в  отель,  а
время после полудня проведет  возле  бассейна,  нежась  под  теплыми  лучами
солнца.
   Часы показывали почти десять, а она еще  даже  не  видела  своего  нового
офиса, и, если бы яркий солнечный свет, падавший ей на лицо, не разбудил ее,
она бы проспала еще неизвестно сколько.
   Кара быстро приняла душ, причесала волосы, надела  чистое  нижнее  белье,
новые чулки и  скромное  голубое  платье  из  льна  с  белым  воротничком  и
манжетами, предназначенное для работы. Периодически  поглядывая  в  окно  на
улицу, она прошлась по спальне и, раскрыв раздвижные стеклянные перегородки,
вышла в гостиную.
   Девушка думала, что утром встанет совсем разбитой, но,  как  ни  странно,
никакой усталости она не  ощущала.  Похоже,  что  общение  с  Джеком  Мэллоу
благоприятно сказывалось на  ее  организме,  однако  она  совсем  не  хотела
слишком сильно к нему привязаться. Кара боялась влюбиться  в  пилота,  и  не
важно, что ей было с ним очень приятно, - постоянная половая связь с Джеком,
зарабатывавшим в месяц всего тысячу долларов, в ее планы не входила.
   Короткий разговор, состоявшийся  с  ним  перед  самым  рассветом,  ровным
счетом ничего не прояснил. Кара достала сигарету  и  закурила.  Как  заметил
Джек после того, как  они  вечером  прошли  в  спальню,  обычно  американцы,
прибывающие на родину из-за рубежа, проходят  через  паспортный  контроль  и
таможню в считанные минуты; а между тем у  Кары  на  ожидание  в  таможне  и
беседу с представителем иммиграционной службы ушло почти два часа.  Так  что
логично было бы предположить, что в аэропорту у нее в багаже искали то,  что
хотели обнаружить, и выведать какую-то интересующую их информацию.
   Кроме того, человек в белом костюме также  оставался  для  них  загадкой.
Джек посоветовал  позвонить  в  полицию  и  сдать  в  участок  десять  тысяч
долларов, но девушка сразу отвергла его предложение, поскольку этот шаг  все
равно ничего бы не решил. Как пояснила она Мэллоу, жгучий  брюнет,  оставляя
ей конверт с деньгами, и, надо признаться,  немалыми,  сказал  ей,  что  это
только начало и что он найдет возможность связаться с ней  позднее.  Видимо,
при более благоприятных обстоятельствах.
   Но в чем Кара безоговорочно согласилась с Мэллоу, так это с  его  советом
положить десять тысяч долларов в сейф отеля. Девушка вынула  из-под  подушки
толстый конверт с деньгами и положила его себе в сумочку.
   "Деньги для тебя многое значат, не так ли,  Кара?"  -  спросил  ее  тогда
Мэллоу.
   "А что, разве хотеть иметь много денег - преступление?" - подумала она.
   Конечно же деньги для нее значили очень много, возможно, даже больше, чем
для большинства других людей. На то были свои причины. Еще  лет  пять  назад
она почти не имела их и не могла себе  позволить  снять  хотя  бы  приличную
комнату. Любой из трех молодых лейтенантов, побывавших в ее жилище,  мог  бы
это подтвердить.
   Кроме того, живя с отцом и его часто сменявшими друг друга  женами,  Кара
большую часть своей жизни провела в более чем скромных квартирках с казенной
мебелью, предоставлявшихся Майклу О'Хара либо Пентагоном, либо министерством
иностранных дел. Семья существовала на одно жалованье главы семейства  и  не
могла себе позволить ничего лишнего.  Большинство  квартир,  занимаемых  ею,
были довольно чистенькими и уютными, но достатка в доме могло бы оказаться и
больше, если бы отец умерил свою страсть к выпивке.
   Вспомнив свое далеко не радостное  детство,  Кара  затянулась  сигаретой.
Даже сейчас, когда она стала зарабатывать значительно больше,  ее  крохотная
спаленка, в которой она занималась групповым сексом  с  тремя  лейтенантами,
назвавшись  Джуди  О'Трейди,  никак  не  могла  сравниться  с  тем  огромным
будуаром, в котором далеко уже не молодая жена полковника разгоняла по жилам
кровь, резвясь в постели с молодыми подчиненными супруга.
   "Нет уж, благодарствую, но опускаться до ее  уровня  я  не  собираюсь,  -
всегда думала Кара. - Пусть я бедна,  но  всем,  что  у  меня  есть,  вполне
довольна. На таких, как эта потаскушка  полковничиха,  смотреть  со  стороны
тошно, и лучше уж ощущать себя выше их".
   Кара  забрала  под  заколку  выбившуюся  из-под  нее  прядь  волос.   Она
чувствовала, что все произошедшее  с  ней  в  аэропорту,  как  и  встреча  с
брюнетом в белом костюме, к получению шикарного номера в "Отель  Интернэшнл"
никакого отношения не имеет, и  решила  особенно  не  дергаться  в  ожидании
дальнейшего развития событий. А какой  был  бы  толк,  если  бы  она  начала
суетиться? Да никакого! Она была убеждена: какие-либо действия с ее  стороны
следовало предпринимать тогда, когда ситуация окончательно прояснится.
   Девушка загасила сигарету и, зажав под мышкой сумочку, вышла на маленький
балкончик, чтобы перед тем, как спуститься в ресторан, еще раз взглянуть  на
величественную панораму океана. Если океан с пляжем,  территория  отеля,  на
которой находился огромный плавательный бассейн с  залитой  в  него  пресной
водой, так красиво смотрелись в лунном свете, то при  ярком  солнце  Флориды
они должны были выглядеть просто потрясающе. И в самом  деле,  глянув  вниз,
Кара словно увидела фрагмент кинофильма о красивой жизни - там, в  бассейне,
купались красивые, как на подбор,  девушки.  На  них  были  ярких  расцветок
бикини, а возле бортика прохаживались обнаженные по пояс молодые и загорелые
синдбады в солнцезащитных очках и белых кепках, на которых крупными  буквами
было напечатано слово "Спасатель". Чуть подальше от бассейна  рядами  стояли
шезлонги. В них сидели уже не  столь  молодые  женщины  в  шикарных  пляжных
халатах, рядом с каждой из которых можно было заметить непрезентабельного на
вид  пузатого  мужчину,  явно  банкира  или  предпринимателя,  попыхивающего
дорогой сигарой и косящего глаз на красоток в цветастых бикини.
   Как и предполагала Кара, в "Отель Интернэшнл" проживали в основном пары и
среди мужчин трудно было отыскать хотя бы одного без спутницы. Очень богатый
человек мог позволить себе снять номер в такой фешенебельной гостинице,  как
эта, и конечно же он приезжал не один, а в компании с женой или любовницей и
не искал знакомств с одинокими женщинами.
   Сколько же сюда со  всего  света  съехалось  иностранцев  самого  разного
возраста и внешнего вида! На каких только языках они не говорили!
   "Если все пойдет хорошо, у меня будет много работы", - с радостью  думала
Кара. И она уже повернулась,  чтобы  уйти  с  балкона,  как  вдруг  заметила
обособленную от всех отдыхающих небольшую группу  людей,  расположившихся  в
тени кокосовой пальмы, росшей метрах в тридцати от края бассейна. Первым, на
кого обратила  внимание  девушка,  оказался  сидевший  в  кресле  мужчина  с
непокрытой головой и в пестром пляжном костюме, под которым, очевидно,  были
надеты плавки. На его руках спала маленькая девочка. Рядом стояли  в  темных
деловых костюмах четверо мужчин, двое из которых  держали  руки  в  карманах
своих пиджаков, на их головах были тюрбаны.
   Кара взяла бинокль, купленный ею еще в Западном  Берлине,  и,  поднеся  к
глазам, направила его на привлекшую ее внимание группу людей. Да, зрение  ее
не подвело - четверо стоявших мужчин действительно были  в  белых  тюрбанах,
какие  носят  мусульмане.  Она  даже  сумела  разглядеть  кусочек   красного
головного убора, выглядывавшего из-под намотанной поверх него белой ткани.
   Пока она пристально  разглядывала  живописную  группу,  из  воды  вылезла
девушка с необыкновенно красивой  фигурой,  поправила  бикини  и  подошла  к
компании мусульман. В ее левой ноздре Кара  заметила  серьгу  с  бриллиантом
каратов этак четырех-пяти. На вид купальщице было столько  же  лет,  сколько
Каре, а может быть, даже и того меньше. Неожиданно из-за дерева вышла  амаха
или аяха средних лет и обтерла ее большим махровым полотенцем.
   Кара, затаив дыхание,  продолжала  наблюдать.  После  того  как  женщина,
нянька или служанка, - это зависело от того, из какой  части  мусульманского
мира она приехала, - удалилась, девушка  села  в  кресло  рядом  с  сидевшим
мужчиной. Перебросившись с восточной красавицей несколькими фразами, мужчина
передал ей спящего ребенка.
   Кара перевела окуляры бинокля на мужчину. По первому впечатлению она дала
бы ему лет пятьдесят пять, не больше. Волосы на  его  висках  уже  серебрила
седина, а под глазами появились припухлости.  Он  выглядел  человеком  много
повидавшим и очень уверенным в себе. Такого красивого,  мужественного  лица,
как у него, Кара еще никогда не встречала.
   Девушка продолжала  изучать  незнакомца.  Несомненно,  он  принадлежал  к
элитным слоям общества и наверняка в  своей  стране  занимал  высокий  пост.
Немного похожий  на  него  мужчина  Каре  встретился  всего  лишь  раз.  Это
произошло давно, когда ее родная мать была еще  жива,  а  отца  перевели  на
службу в консульский  отдел  американского  посольства,  располагавшегося  в
буферном государстве, затерянном где-то в Пенджабе: однажды мать  отвела  ее
на  прием,  который  местный  магараджа  устраивал  для  детей   сотрудников
дипломатических миссий.
   В то время Каре было не больше лет,  чем  той  малышке,  которая  сначала
спала на руках  мужчины,  а  потом  у  красивой  девушки;  она  помнила  все
подробности того незабываемого вечера, словно это произошло только вчера.  И
на это у Кары были свои причины. Ничего подобного  она  не  видела  в  своей
жизни ни до того, ни после. То, что происходило тогда на  территории  вокруг
огромного дворца магараджи, было похоже на сказку. Розовый лимонад и  другие
разноцветные напитки, приготовленные из всевозможных экзотических фруктов  и
ягод, лились рекой. Одетые в белоснежные костюмы и такого же  цвета  тюрбаны
на голове слуги, все исключительно мужчины, сновали между детьми с огромными
и ломившимися  от  всевозможных  яств  серебряными  подносами  и  предлагали
мороженое, ломтики дыни и  вкусные  маленькие  пирожные,  от  которых  пахло
анисом.
   Играла музыка, выступали акробаты, один из  фокусников  глотал  саблю,  а
второй пожирал огонь. Сам же устроитель детского  праздника  появился  перед
детьми час спустя. Он подъехал к своему дворцу, а это, скорее всего, был его
замысел,  чтобы  поразить  воображение  детей,   восседая   под   балдахином
палантина, установленного на спине огромного  слона,  увешанного  золочеными
украшениями.
   Как ни странно, но после появления  хозяина  дворца  радостная  атмосфера
праздника начала угасать, а самому магарадже  быстро  надоели  шум  и  возня
детей. Когда Кара и игравшие с ней ребятишки  залились  громким  смехом,  он
приказал одному из своих помощников объявить, что праздник окончен, а сам на
прощанье так неприязненно махнул руками, словно перед ним были  не  дети,  а
туча москитов.
   Кара явственно представила себе лицо того восточного сановника, и руки ее
задрожали. Она опустила бинокль  и,  пройдя  в  гостиную,  положила  его  на
журнальный столик. Затем девушка взяла свою дамскую сумочку, атташе-кейс  и,
выйдя с ними в коридор, направилась к лифту. Трудно поверить, но  на  земном
шаре  еще  остались  страны,  этакие  удаленные   от   мировой   цивилизации
государства-карлики, в которых один человек обладал настолько неограниченной
властью, что любая  его  прихоть  становилась  для  подданных  непререкаемым
законом.
   Кара почувствовала вдруг, что сильно проголодалась. Последний раз она ела
прошлой ночью еще на борту самолета, когда тот летел над Атлантикой. Поэтому
все блюда, указанные в меню ресторана,  показались  ей  весьма  аппетитными.
После недолгих колебаний она решила взять себе натуральный апельсиновый сок,
два яйца с окороком, корзиночку с горячими рогаликами и большой  кофейник  с
кофе.  Все  это  девушка  съела  и  выпила,  испытывая  при  этом   огромное
удовольствие.
   Позавтракав, Кара сдала конверт с деньгами на хранение в гостиничный сейф
и попросила дежурного передать мистеру Андерсону и мистеру Флетчеру,  что  с
сегодняшнего дня она приступает к работе. Затем, пройдя холл, она  поднялась
по  широкой  лестнице  на  этаж,  где  должно  было  находиться  ее  рабочее
помещение. Элегантный дежурный по этажу, вежливо улыбаясь, сообщил  ей,  что
ее офис полностью подготовлен к работе.
   Если по прибытии в "Отель Интернэшнл"  Кару  все  удивляло,  то,  толкнув
дверь, на которой уже висела полированная деревянная  табличка  с  надписью,
выполненной сверкающими латунными буквами: "Мисс  О'Хара",  а  чуть  ниже  -
"Секретарь-машинистка", она была просто поражена. Мистер Флетчер говорил ей,
что у нее будет современный офис, но то, что она увидела, превзошло  все  ее
ожидания.
   Офис был оборудован внутренней и внешней телефонной связью, в нем  стояло
кожаное кресло с высокой спинкой для  ее  будущих  клиентов,  на  журнальном
столике - стаканы с графином,  наполненным  свежей  питьевой  водой,  на  ее
рабочем столе - откидной календарь, пара подставок  из  металлической  сетки
для входящей и выходящей корреспонденции, пластмассовая коробочка с ручками,
карандашами  и  прочими  канцелярскими  принадлежностями,  несколько   пачек
копировальной бумаги и телеграммных бланков, вазочка  из  резного  стекла  с
нераспустившимся бутоном розы, а рядом со столом - корзинка для мусора.
   Секретарское кресло, обтянутое зеленой кожей, располагавшееся за  дорогим
U-образным столом, и пишущая электрическая машинка  "IBM"  последней  модели
были настолько новыми, что  от  них  в  комнате  все  еще  веяло  заводскими
запахами.
   Кара села в секретарское кресло, покрутилась на нем, и тут  на  ее  столе
зазвонил телефон внутренней связи. Она подняла  трубку.  Звонившим  оказался
один из помощников мистера Флетчера. Он попросил  девушку  зайти  к  нему  и
забрать  ее  суточную  работу  -  иностранную  корреспонденцию,  требовавшую
перевода и ответа на нее.
   "Судя по всему, писем для меня накопилось немало", -  подумала  Кара.  Ей
очень не хотелось, едва появившись в  новом  офисе,  сразу  же  окунаться  в
работу. Девушка надела  очки,  открыла  атташе-кейс  и  стала  просматривать
список своих бывших клиентов из нескольких  стран  мира,  которые  не  менее
пятидесяти раз привлекали ее  к  работе.  Не  зная  некоторых  специфических
особенностей страны, с бизнесменами которой они  хотели  установить  деловые
связи, клиенты Кары, всецело полагаясь  на  ее  знания  и  опыт,  хорошо  ей
платили.
   Девушка была настолько  компетентна  в  ведении  их  дел,  что,  выполняя
работу, почти не обращалась к ним за  разрешением  напечатать  то  или  иное
письмо и отослать его по назначению.
   Собственно  говоря,  такой  стиль  работы  был  не  нов.  Довольно  часто
бизнесмены  прибегали  к  услугам  не  числящихся  в  их   штате   свободных
секретарей-машинисток,  которые  даже  из  других  стран  могли   эффективно
исполнять возложенные на них обязанности. Главным же преимуществом Кары было
то, что у нее в мире бизнеса уже сложились довольно обширные связи.
   За определенную сумму - как правило,  контракт  заключался  на  год  плюс
расходы на транспорт и  телеграммы  -  она  с  удовольствием  связывалась  с
известными фирмами по продаже цветов,  кондитерских  изделий,  ювелирными  и
меховыми магазинами и делала  им  заказ:  в  такой-то  день  и  час  вручить
определенному лицу,  мадам,  сеньоре  или  фрау,  две  дюжины  красных  роз,
пятифунтовую коробку сладостей, платиновый браслет  или  норковую  шубку.  К
такому подарку должна была прилагаться красочная поздравительная карточка со
словами  "С  днем  рождения!"  или  "Поздравляю  с  юбилеем!"  за   подписью
"Роберто", "Антонио", "Франциско" или "Конрад".
   У Кары хранился еще один список, несколько короче предыдущего, с  именами
мадемуазелей, сеньорит и фрейлейн, которых их знакомые если и не поздравляли
с днем рождения, то в один  из  всеобщих  праздников  подарки  с  открытками
посылали обязательно.
   Стоимость одной такой услуги стоила немного, но суммарный  годовой  доход
Кары с учетом ее обширной клиентуры да  плюс  то,  что  она  получала,  ведя
переписку с партнерами своих  клиентов,  выливался  в  приличную  сумму.  Во
всяком случае, девушка могла приобрести  себе  из  одежды  то,  чего  раньше
просто не могла себе позволить. Так, она купила себе шикарную норковую шубку
и вечернюю пелерину из дорогого белого меха, правда с очень большой скидкой.
   Теперь Кара отметила в списке фамилии четырех клиентов, заняться которыми
требовалось в первую очередь, взяла стопку  телеграммных  бланков,  оторвала
один и вставила его  обратной  стороной  в  пишущую  машинку.  Затем,  желая
проверить скорость печатания и удобства новой машинки,  она  включила  ее  и
быстро застучала по клавиатуре. Оказалось,  что  буквы  "а"  и  "к"  немного
заедают, а "е", если сразу же не убрать с нее палец, пропечатывается дважды.
Но для Кары эти неполадки в машинке "IBM" не имели никакого значения -  и  с
ними она могла  нормально  работать.  Клавиша  перевода  строки  срабатывала
нормально. Так что в целом техника была в хорошем состоянии.  "Уверена,  что
мы с тобой  подружимся",  -  ласково  глядя  на  пишущую  машинку,  подумала
девушка.
   Вытащив телеграфный бланк, она снова вставила его между роликами, но  уже
лицевой стороной, и  быстро  забарабанила  по  клавишам.  Напечатав  пробную
фразу, Кара выдернула листок и, прочитав текст, от досады облизнула  губы  -
вместо более привычной для нее фразы - "Приличным мужчинам пора закругляться
со своей вечеринкой", - девушка, сама того не сознавая,  напечатала:  "Тебе,
единожды побывавшему со мной  в  ванне  и  дважды  в  постели,  спасибо",  -
промолвила непорочная девушка".
   Допущенная Карой ошибка объяснялась легко - после  того  как  она,  перед
рассветом поцеловав Джека Мэллоу и пожелав ему  спокойной  ночи,  собиралась
заснуть, в ее памяти, непонятно отчего, вдруг всплыли слова веселой песенки,
которые и сейчас не давали ей покоя. Она даже не помнила, где  слышала  этот
куплет, слова которого не рифмовались.
   Кара вновь посмотрела  на  бланк,  на  ту  его  строчку,  где  указывался
отправитель телеграммы, и обомлела. Там знач