й хозяин психических функций". Но как раз на примере Джемса особен-
но ясно видно, что такое понимание сознания полностью остается в  преде-
лах учения о его бескачественности и неопределимости. Ведь именно  Джемс
говорил о себе: "Вот уже двадцать лет, как я усомнился  в  существовании
сущего, именуемого сознанием... Мне кажется, что настало время всем отк-
рыто отречься от него"16.
   Ни экспериментальная интроспекция вюрцбуржцев, ни феноменология  Гус-
серля и экзистенционалистов не были в состоянии  проникнуть  в  строение
сознания. Напротив, понимая под сознанием его феноменальный состав с его
внутренними, идеальными отношениями, они настаивают  на  "депсихологиза-
ции", если можно так выразиться, этих внутренних  отношений.  Психология
сознания полностью растворяется в феноменологии. Любопытно отметить, что
авторы, ставившие своей целью проникнуть  "за"  сознание  и  развивавшие
учение о бессознательной сфере психики, сохраняли это же понимание  соз-
нания - как "связанной организации психических процессов" (Фрейд). Как и
другие представители глубинной психологии, Фрейд выводит проблему созна-
ния за сферу собственно психологии. Ведь главная инстанция, представляю-
щая сознание, - "сверх-я", - по существу является метапсихическим.
   Метафизические позиции в подходе к сознанию, собственно, и  не  могли
привести психологию ни к какому иному его пониманию. Хотя идея  развития
и проникла в домарксистскую психологическую мысль, особенно в послеспен-
серовский период, она не была распространена на решение проблемы о  при-
роде человеческой психики, так что последняя продолжала  рассматриваться
как нечто предсуществующее и лишь "наполняющееся"  новыми  содержаниями.
Эти-то метафизические позиции и были разрушены  диалектико-материалисти-
ческим воззрением, открывшим перед психологией сознания совершенно новые
перспективы.
   Исходное положение марксизма о сознании состоит в том, что оно предс-
тавляет собой качественно особую форму психики. Хотя  сознание  и  имеет
свою длительную предысторию в эволюции животного мира, впервые оно  воз-
никает у человека в процессе становления труда и общественных отношений.
Сознание с самого начала есть общественный продукт17.
   Марксистское положение о необходимости и о реальной функции  сознания
полностью исключает возможность рассматривать в психологии явления  соз-
нания лишь как эпифеномены, сопровождающие мозговые процессы и  ту  дея-
тельность, которую они реализуют. Вместе с тем психология,  конечно,  не
может просто постулировать активность сознания.  Задача  психологической
науки заключается в том, чтобы научно объяснить действенную роль  созна-
ния, а это возможно лишь при условии коренного изменения самого  подхода
к проблеме и прежде всего при условии отказа от того ограниченного  ант-
ропологического взгляда  на  познание,  который  заставляет  искать  его
объяснение в процессах, разыгрывающихся в голове индивида  под  влиянием
воздействующих на него раздражителей, - взгляда, неизбежно возвращающего
психологию на паралелистические позиции.
   Действительное объяснение сознания лежит не в этих процессах, а в об-
щественных условиях и способах той деятельности, которая создает его не-
обходимость, - в деятельности трудовой. Эта деятельность характеризуется
тем, что происходит ее овеществление, ее "угасание", по выражению  Марк-
са, в продукте.
   "То, - пишет Маркс в "Капитале", - что на стороне  рабочего  проявля-
лось в форме деятельности [Unruhe], теперь на стороне продукта выступает
в форме покоящегося свойства [ruhende Eigenschaft],  в  форме  бытия"18.
"Во время процесса труда, - читаем мы ниже, - труд  постоянно  переходит
из формы деятельности в форму бытия, из формы движения в форму  предмет-
ности"19.
   В этом процессе происходит опредмечивание также и тех  представлений,
которые побуждают, направляют и регулируют деятельность субъекта.  В  ее
продукте  они  обретают  новую  форму  существования  в  виде   внешних,
чувственно воспринимаемых объектов. Теперь в своей внешней,  экстериори-
зованной или экзотерической форме они сами становятся объектами  отраже-
ния. Соотнесение с исходными представлениями и есть процесс их осознания
субъектом - процесс, в результате которого они  получают  в  его  голове
свое удвоение, свое идеальное бытие.
   Такое описание процесса осознания является, однако, неполным. Для то-
го, чтобы этот процесс мог осуществиться, объект должен выступить  перед
человеком именно как запечатлевший психическое содержание  деятельности,
т.е. своей идеальной стороной. Выделение этой последней, однако, не  мо-
жет быть понято в отвлечении от общественных связей, в которые необходи-
мо вступают участники труда, от их общения. Вступая в общение между  со-
бой, люди  производят  также  язык,  служащий  для  означения  предмета,
средств и самого процесса труда. Акты означения и суть не что иное,  как
акты выделения идеальной стороны объектов, а присвоение индивидами языка
- присвоение означаемого им в форме его осознания. "...Язык, -  замечает
Маркс и Энгельс, - есть практическое, существующее и для других людей  и
лишь тем самым существующее также и для меня самого, действительное соз-
нание..."20
   Это положение, однако, отнюдь не может быть истолковано в том смысле,
что сознание порождается языком. Язык является не его демиургом, а  фор-
мой его существования. При этом слова, языковые знаки -  это  не  просто
заместители вещей, их  условные  субституты.  За  словесными  значениями
скрывается общественная практика, преобразованная и кристаллизованная  в
них деятельность, в процессе  которой  только  и  раскрывается  человеку
объективная реальность.
   Конечно, развитие сознания у каждого отдельного человека не повторяет
общественно-исторического  процесса  производства  сознания.  Но  созна-
тельное отражение мира не возникает у него и в результате прямой  проек-
ции на его мозг представлений и  понятий,  выработанных  предшествующими
поколениями. Его сознание тоже является  продуктом  его  деятельности  в
предметном мире. В этой деятельности, опосредованной общением с  другими
людьми, и осуществляется процесс присвоения (Aneignung) им духовных  бо-
гатств, накопленных человеческим родом (Menschengattung) и воплощенных в
предметной чувственной форме21. При этом само предметное  бытие  челове-
ческой деятельности (Маркс говорит - промышленности,  поясняя,  что  вся
человеческая деятельность была до сих пор трудом, т.е.  промышленностью)
выступает в качестве "чувственно  представшей  перед  нами  человеческой
психологией"22.
   Итак, радикальное для психологической теории открытие Маркса  состоит
в том, что сознание есть не проявление  некоей  мистической  способности
человеческого мозга излучать "свет сознания" под влиянием воздействующих
на него вещей - раздражителей, а продукт тех особых, т.е.  общественных,
отношений, в которые вступают  люди  и  которые  лишь  реализуются  пос-
редством их мозга, их органов чувств и органов действия.  В  порождаемых
этими отношениями процессах и происходит полагание объектов в  форме  их
субъективных образов в голове человека, в форме сознания.
   Вместе с теорией сознания Марксом были разработаны и  основы  научной
истории сознания людей. Важность этого для психологической науки едва ли
можно переоценить.
   Несмотря на то, что психология располагает большим материалом по  ис-
торическому развитию мышления, памяти и  других  психических  процессов,
собранным главным образом историками культуры и этнографами, центральная
проблема - проблема исторических этапов формирования сознания -  остава-
лась в ней нерешенной.
   Маркс и Энгельс не только создали общий метод исторического  исследо-
вания сознания; они раскрыли также и те фундаментальные изменения, кото-
рые претерпевает сознание человека в ходе развития общества.  Речь  идет
прежде всего об этапе первоначального становления сознания и языка и  об
этапе превращения сознания во всеобщую форму  специфически  человеческой
психики, когда отражение в форме сознания распространяется на весь  круг
явлений окружающего человека мира, на собственную его деятельность и  на
него самого23. Особенно же большое значение имеет учение  Маркса  о  тех
изменениях сознания, которые оно претерпевает в  условиях  развития  об-
щественного разделения труда, отделения основной массы производителей от
средств производства и обособления теоретической деятельности от практи-
ческой. Порождаемое развитием частной собственности экономическое отчуж-
дение приводит к отчуждению, к дезинтеграции  также  и  сознания  людей.
Последняя выражается в том, что возникает  неадекватность  того  смысла,
который приобретает для человека  его  деятельность  и  ее  продукт,  их
объективному значению. Эта  дезинтегрированность  сознания  уничтожается
лишь вместе с уничтожением породивших ее отношений частной  собственнос-
ти, с переходом от классового общества к  коммунистическому.  "...Комму-
низм, - писал Маркс, - уже мыслит себя как реинтеграцию или  возвращение
человека к  самому  себе,  как  уничтожение  человеческого  самоотчужде-
ния..."24.
   Эти теоретические положения Маркса  приобретают  особенно  актуальный
смысл в наше время. Они дают ориентировку научной психологии в подходе к
сложнейшим проблемам изменения  сознания  человека  в  социалистическом,
коммунистическом обществе, в решении тех конкретных психологических  за-
дач, которые выступают сейчас не только в сфере воспитания подрастающего
поколения, но и в области организации труда, общения людей  и  в  других
сферах проявления человеческой личности.
   3. ПСИХОЛОГИЯ ПОЗНАВАТЕЛЬНЫХ ПРОЦЕССОВ
   Марксистское учение о природе сознания создало общую  теорию  челове-
ческой психики. Вместе с тем оно нашло свое воплощение  в  теоретическом
решении таких крупнейших проблем, как проблема восприятия и мышления.  В
каждую из них Марксом были внесены идеи, которые для научной  психологии
являются основополагающими. Идеи эти предвосхитили на многие годы  глав-
ное направление ее развития в области психологического изучения восприя-
тия и мыслительной деятельности человека.
   Марксизм рассматривает восприятие, т.е.  непосредственно  чувственное
отражение действительности, и как ступень, и как основную  форму  позна-
ния, достигающую в процессе исторического развития человека высокой сте-
пени совершенства.
   Возможности восприятия, разумеется, обусловлены  устройством  органов
чувств человека, его сенсорными способностями, или, говоря языком ранних
произведений Маркса, соответствующими сущностными его силами. Однако для
того, чтобы в голове человека возник осязательный, зрительный или слухо-
вой образ предмета, необходимо, чтобы между человеком и  этим  предметом
сложилось деятельное отношение. От процессов, реализующих это отношение,
и зависит адекватность и степень полноты образа.  Значит,  чтобы  научно
объяснить возникновение и особенности субъективного чувственного образа,
недостаточно изучить, с  одной  стороны,  устройство  и  работу  органов
чувств, а с другой - физическую природу воздействий, оказываемых на  них
предметом. Нужно еще проникнуть в  деятельность  субъекта,  опосредующую
его связи с предметным миром.
   Совсем иной, созерцательно-сенсуалистический подход к восприятию гос-
подствовал в домарксистской психологии. Подход этот нашел свое выражение
в том казавшемся самоочевидным положении,  которое  было  сформулировано
психологами-сенсуалистами: для того, чтобы в  сознании  человека  возник
образ предмета, достаточно иметь этот предмет перед глазами.
   Зная, с одной стороны, человека с его  морфофизиологическими  особен-
ностями, а с другой - противостоящий ему мир вещей, психологическое исс-
ледование восприятия встало перед неразрешимыми теоретическими  труднос-
тями. В частности, нельзя было объяснить главного: адекватности  субъек-
тивного образа объективной реальности. Поэтому психология восприятия  на
деле оказалась не в состоянии выйти за пределы истолкований в духе физи-
ологического идеализма и иероглифизма и вынуждена  была  аппелировать  к
таким  понятиям,  как  способность   к   структурированию,   образованию
"гельштальтов". При этом многие факты из области восприятия все же оста-
вались без объяснения. К их числу относится, в частности, совершенно ка-
питальный факт, состоящий в том, что эффекты, вызываемые в наших органах
воздействием внешних предметов, мы воспринимаем не как свои  собственные
состояния, а как то, что находится вне нас, - факт, который, кстати ска-
зать, был привлечен Марксом для пояснения одной из сторон превращения  в
сознании людей человеческих отношений в находящиеся вне их отношения ве-
щей25.
   Только под давлением все новых и новых фактов, накопленных особенно в
последние, так сказать, "постгештальтовские" годы, усилия исследователей
направились на изучение той деятельности субъекта,  в  процессе  которой
формируются образы восприятия. Появились многочисленные  работы,  посвя-
щенные исследованию генезиса структуры и состава перцептивных действий -
осязательных, зрительных и, наконец, слуховых. Понадобилось, таким обра-
зом, целое столетие, чтобы психология освободилась от подхода к восприя-
тию как результату одностороннего воздействия внешних вещей на пассивно-
го, созерцающего мир субъекта, и чтобы в ней  начал  складываться  новый
подход к перцептивным процессам.
   Конечно, и внутри этого нового подхода продолжают сталкиваться  между
собой противоположные философские линии - линии материализма и  идеализ-
ма. Первая требует понимания деятельности восприятия как процесса, вклю-
ченного в жизненные,  практические  связи  человека  с  объективной  ре-
альностью, как процесса, в котором материальное лишь  "переводится",  по
выражению Маркса, в идеальное. Вторая, идеалистическая,  линия  трактует
эту деятельность восприятия как якобы конструирующую мир вещей.
   К сказанному следует прибавить, что данные современных частных экспе-
риментальных исследований перцептивных действий и операций сами по  себе
еще не дают теоретического решения проблемы человеческого восприятия. Их
действительное значение может быть понято только в  более  широком  кон-
тексте учения о единстве субъекта и объекта, об общественно-исторической
природе связей человека с предметным миром.
   Хотя деятельность восприятия есть деятельность особая в  том  смысле,
что в своих развитых формах она непосредственно не связана с  практичес-
ким воздействием человека на предмет и имеет в качестве своего  продукта
субъективный образ предмета (т.е. продукт идеальный), она все же являет-
ся подлинно предметной деятельностью, подчиняющейся своему предмету, как
воплотившему в себе  целокупность  человеческой  общественной  практики.
"Глаз, - говорит Маркс, - стал человеческим глазом точно так же, как его
объект стал общественным, человеческим объектом, созданным человеком для
человека. Поэтому чувства непосредственно в своей практике стали  теоре-
тиками". И далее: "Образование пяти внешних чувств  -  это  работа  всей
предшествующей всемирной истории"26.
   Цитированные положения непосредственно имеют в виду общественного че-
ловека, человека как родовое существо, и его родовую деятельность,  т.е.
общественно-исторический процесс. Но отдельный индивид в качестве  чело-
века не существует вне общества. Он  становится  человеком  лишь  в  ре-
зультате процесса  присвоения  им  человеческой  действительности.  Дея-
тельность восприятия и является одной из форм, в которой  осуществляется
этот процесс.
   Для всей прежней, эмпирической психологии  подобные  идеи  оставались
глубоко чуждыми. Только немногие наиболее прозорливые мыслители  прибли-
жались к пониманию того, что за восприятием лежит как бы свернутая прак-
тика и что осязающая рука или глаз не теряются в своих  объектах  только
потому, что научаются выполнять перцептивные действия и операции,  сфор-
мировавшиеся в практике. Но именно эти идеи и приближают нас к пониманию
действительной природы человеческого восприятия.
   Вместе с теоретическими основами научной психологии восприятия  Марк-
сом были созданы и основы  научной  психологии  мыслительных  процессов.
Только марксистское  учение  позволяет  преодолеть  как  идеалистический
взгляд на мышление, ставящий мышление над чувственностью, так и  ограни-
ченность метафизического материализма, который сводит мышление к элемен-
тарным процессам анализа и генерализации чувственных впечатлений и обра-
зованию ассоциаций между ними. В противоположность этому  марксизм,  как
известно, рассматривает человеческое  мышление  как  продукт  обществен-
но-исторического развития, как особую теоретическую  форму  человеческой
деятельности, которая является не чем иным, как  дериватом  деятельности
практической. Даже на той ступени развития, когда  мышление  приобретает
относительную независимость, практика остается его основой  и  критерием
его истинности.
   В качестве функции человеческого мозга  мышление  представляет  собой
естественный процесс, но мышление не существует вне общества, вне накоп-
ленных человечеством знаний и выработанных им способов мыслительной дея-
тельности. Таким образом, каждый отдельный человек становится  субъектом
мышления, лишь овладевая языком, понятиями, логикой, представляющими со-
бой обобщенное отражение опыта общественной практики:  даже  те  задачи,
которые он ставит перед своим мышлением, порождаются общественными усло-
виями его жизни. Иначе говоря, мышление людей, как и их восприятие, име-
ет общественно-историческую природу.
   Марксизм особо подчеркивает изначальность связи мышления с практичес-
кой деятельностью. "Производство идей... - читаем мы в "Немецкой идеоло-
гии", -  первоначально  непосредственно  вплетено  в  материальную  дея-
тельность и в материальное общение людей, в язык реальной жизни. Образо-
вание представлений, мышление, духовное общение людей являются здесь еще
непосредственным порождением материального отношения людей"27.  В  более
общем виде это выразил Энгельс,  который  писал:  "...существеннейшей  и
ближайшей основой человеческого мышления является как раз изменение при-
роды человеком, а не одна природа как таковая..."28.
   Эти положения имеют фундаментальное значение  не  только  для  теории
познания, но и для психологии мышления. Они не  только  разрушают  наив-
но-натуралистические и идеалистические взгляды на мышление,  господство-
вавшие в старой психологии, но создают основу и для адекватного осмысле-
ния тех многочисленных научных фактов и концепций, которые  явились  ре-
зультатом психологического изучения мыслительных процессов  в  последние
десятилетия.
   Анализ психологических теорий мышления, исходящих из буржуазных фило-
софских взглядов, показывает, что они не в состоянии дать подлинно науч-
ные ответы даже на наиболее кардинальные вопросы,  нерешенность  которых
тормозит дальнейшее развитие конкретных исследований по этой  актуальной
проблеме.
   К числу таких кардинальных вопросов относится прежде всего  вопрос  о
том, каким образом, имея своим единственным источником чувственное восп-
риятие, мышление проникает за поверхность явлений, способных воздейство-
вать на наши органы чувств. Единственно правильное решение этого вопроса
дает марксистское учение о происхождении и сущности человеческого мышле-
ния.
   Труд посредством орудия ставит человека не только перед  материальны-
ми, вещественными объектами, но и перед их взаимодействием,  которое  он
сам контролирует и воспроизводит. В этом процессе  и  осуществляется  их
познание человеком, превосходящее возможности  непосредственно-чувствен-
ного отражения. Если при прямом воздействии  "субъект-объект"  последний
открывает свои свойства лишь в границах, обусловленных составом  и  сте-
пенью тонкости ощущений субъекта, то в  процессе  взаимодействия,  опос-
редствованного орудием, познание выходит за эти границы.