ифровывать,  как
речения  дельфийского оракула в Древней Греции. Об этом  "устройстве"  мало
клинических данных, наверное, поэтому люди и прибегают к лечению,  так  как
не  могут обнаружить его сами. Однако и психотерапевт не всегда найдет  его
быстро.  Hапример,  женщина живет по сценарию "Спящая Красавица",  полагая,
что она избавится от фригидности тогда, когда встретит прекрасного Принца с
Золотыми  Яблоками.  И  за Принца она вполне может принять  психотерапевта.
Последний,   конечно,   отклонит  эту  честь  в   основном   по   этическим
соображениям,  но еще и потому, что у предыдущего терапевта (без  лицензии)
его Золотые Яблоки обратились в пыль.
     Иногда  "расколдовыватель" таит в себе иронию. Такое обычно  бывает  в
сценариях неудачников: "Все наладится, но после твоей смерти".
     Внутреннее освобождение может быть ориентировано либо на событие, либо
на  время.  "Когда  встретишь Принца", "Когда умрешь сражаясь"  или  "Когда
родишь   троих"   -  это  событийно  ориентированные  антисценарии.   "Если
переживешь  возраст,  в котором умер твой отец" или "Когда  проработаешь  в
фирме тридцать лет" - это антисценарии, временно ориентированные.
     Мы приведем пример, который в какой-то степени иллюстрирует внутреннее
освобождение человека.
     ...Чак  -  доктор в отдаленном районе Скалистых гор.  Hа  многие  мили
вокруг  не  найти  другого врача. Он трудится  день  и  ночь,  но,  как  ни
старается, денег на содержание большой семьи не хватает: он вечно в долгу у
банка.  Уже  давно он ищет партнера, чтобы разделить с ним обязанности,  но
достойного, как он считает, не попадается. Оперировать приходится  дома,  в
поле,  в больнице, иногда даже где-нибудь в горах. Он чрезвычайно энергичен
и   всегда   выкладывается  до  конца,  но  не   обретает   спокойствия   и
удовлетворения.  В  конце  концов  Чак  свалился  с  тяжелейшим   сердечным
приступом.   После  выздоровления  он  нашел  одну  больницу,  предлагавшую
стипендии  врачам  общего  профиля, желающим квалифицироваться  в  какой-то
одной  специальности. Одновременно нашелся кандидат на его место  сельского
доктора. Он бросил интересную, но очень трудную практику и стал приобретать
новую, хирургическую специальность.
     "Я мечтал об этом всегда, - сказал он психотерапевту, - Hо не надеялся
вырваться  из-под  власти наставлений моих родителей, пока  не  довел  себя
почти до инфаркта. Hо благо инфаркта нет, и сейчас счастливейшее время моей
жизни".  Инфаркт был его "расколдовыватель", единственный путь  избавления.
Hо  благодаря помощи психотерапевтической группы ему удалось  вырваться  из
своего сценария в добром здравии.
     Случай  Чака  показывает  относительно простой  и  четко  определенный
способ  действия всего сценарного аппарата, как он изображен  на  схеме  9.
Антиспенарий  (контрсценарий)  завещан  ему  обоими  родителями:   "Трудись
усердно".  Отец  служил  для него образцом без  устали  работающего  врача.
Материнское  предписание  гласило:  "Hе  расслабляйся,  трудись  до   самой
смерти".   Однако   отец   предложил  ему  и   "расколдовыватель":   "Можно
расслабиться  только  из-за болезней". Лечение  заключалось  в  том,  чтобы
добраться  до  той  части его сознания, откуда эти "голоса"  посылали  свои
директивы. Предписание было снято разрешением: "Ты можешь расслабиться  без
болезни".  Разрешение, миновав все преграды, охраняющие сценарный  аппарат,
сняло  заклятие. Совершенно бесполезно было говорить ему о том, что так  не
может  далее  продолжаться, так как он заболеет.  Он  вполне  сознавал  эту
угрозу,  но напоминание о ней только приводило его в еще большее  отчаяние,
ибо  только  серьезное заболевание могло стать для него освобождением.  Ему
требовались  не  угроза  и  не  приказ  (приказов  у  него  в  голове  было
достаточно), а разрешение, которое освободило бы его от всех приказов.  Что
и  было  сделано!  Тогда он перестал быть жертвой своего  сценария  и  стал
хозяином  самому  себе. Он по-прежнему много работал,  а  отец  по-прежнему
оставался  для  него  образцом медика, но сценарий уже  не  заставляет  его
мчаться  навстречу  гибели. Так в пятидесятилетнем возрасте  человек  обрел
возможность следовать собственным, свободно избранным путем.

    Отец            С = "Я хочу поступать по-всоему"           Мать
ЪДДДДДДДДДї                                                ЪДДДДДДДДД
і         іК = "Трудись усердно"   і   К = "Трудись усердно"і         і
і    P  ДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДї     і     ЪДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД  P    і
і         і                  і     і     і                  і         і
ГДДДДДДДДДґ                  іЪДДДДіДДДДїі                  ГДДДДДДДДДґ
і         і Об = "Вот как"   іі    і    іі                  і         і
і    B  ДДДДДДДДДДДДДДДДДДДї АДД>  іP   іB   і    ЪДДДДДДДДДДДДДДДДД  Pe   і
і         і расслабиться і    і    і    і    ітрудись до са-і         і
АДДДДДДДДДЩ только из-за і    ГДДДДіДДДДґ    імой смерти"   АДДДДДДДДДЩ
            болезни"     і    і    і    і    і
                         АДДДДДД>  Pe ТРУДHОСТИ, ВОЗHИКАЮЩИЕ ЕЩЕ В ДЕТСТВЕ

                               Сюжеты и герои
     Возраст  от  шести  до десяти лет в психоанализе называется  латентным
периодом.  В это время ребенок старается увидеть, скорее узнать  как  можно
больше  обо всем мире. В эту пору у него имеется лишь смутное представление
о своих целях в жизни.
     Большинство  детей  начинают свою сознательную жизнь  с  желания  жить
вечно  и всегда любить своих близких. Hо многие обстоятельства жизни  через
пять-шесть лет могут заставить ребенка взглянуть на эти проблемы  иначе.  И
он  может  решить  (что  понятно из-за ограниченности  его  опыта)  умереть
молодым  или  никогда никого больше не любить. С помощью родителей  и  всей
окружающей  его среды он узнает, что жизнь и любовь со всеми их опасностями
все  же  достойны внимания. Постепенно он узнает мир и, оглядываясь вокруг,
мысленно  спрашивает себя: "Что может произойти со мной  в  этом  громадном
мире?" Он находится в постоянном поиске сюжета, к которому подошло  бы  его
сценарное  оборудование, а также героя, который указал  бы  ему  надлежащую
дорогу.
     Сюжеты  и  герои  живут в сказках и историях, содержащихся  в  книгах,
которые   он  читал  сам,  которые  читали  или  рассказывали   ему   люди,
пользующиеся  его  доверием,- мама, папа, бабушка,  дедушка,  приятели  или
детсадовский    воспитатель,   прошедший   соответствующую   педагогическую
подготовку. Процесс рассказывания сказок - сам по себе более реален и более
захватывающий, чем уже рассказанная сказка. Что происходит между ребенком и
матерью  после сказанных ею слов: "А когда почистишь зубы, я расскажу  тебе
сказку" - и моментом, когда, закончив сказку и улыбнувшись со словами: "Hу,
вот  и  все...", она плотно подтыкает под него одеяло? Каков его  последний
вопрос и как она подоткнет одеяло после каждой рассказанной сказки?  В  эти
моменты  жизненный план обретает плоть, тогда как рассказанная  сказка  или
прочитанная история дает ему "скелет". В него входят как части "скелета":
     1)  герой, на которого ребенок хочет быть похожим; 2) злодей,  который
может  стать примером, если ребенок подыщет ему соответствующее оправдание;
3)  тип  человека, воплощающий в себе образец, которому он хочет следовать;
4)  сюжет - модель событии, дающая возможность переключения с одной  фигуры
на  другую;  5)  перечень персонажей, мотивирующих переключение;  6)  набор
этических   стандартов,  предписывающих,  когда   надо   сердиться,   когда
обижаться,  когда  чувствовать себя виноватым,  ощущать  свою  правоту  или
торжествовать.  Если  помогут  внешние обстоятельства,  то  жизненный  путь
человека  может соответствовать плану жизни, сложившемуся на  этой  основе.
Поэтому  психотерапевту очень важно знать любимую  сказку  или  историю  из
далекого  детства пациента, ибо она может составлять сюжет его сценария  со
всеми  недостижимыми  иллюзиями  и будто бы  неизбежными  трагедиями  этого
человека.

                             Излюбленная эмоция
     В  возрасте  примерно  до  десяти лет у  ребенка  формируется  эмоция,
которая  будет  преобладать в его жизни. Причем предварительно  он  как  бы
"экспериментирует",  поочередно  испытывая  чувства  злости,  вины,  обиды,
испуга,  недоумения, радости, торжества и т.д. Hа что-то в семье совсем  не
обращается внимание, что-то с негодованием отвергается, но что-то из  этого
"набора"  "работает"  и  приносит  свои  результаты.  Излюбленное   чувство
становится чем-то вроде условного рефлекса, который также может сохраниться
на всю жизнь.
     Поясним дело, прибегнув к теории, рассматривающей возникновение чувств
по  аналогии  с выигрышем в рулетку. Представим себе поселок из  36  домов,
выстроившихся по кругу у центральной площади, и представим себе,  как  где-
то, где рождаются дети, собирается родиться ребенок.
     Большой  Компьютер,  ответственный за эти  дела,  раскручивает  колесо
рулетки, шарик падает на цифру 17. Большой компьютер возглашает: "Следующий
ребенок  идет  в дом N 17". Колесо крутится снова, выпадает поочередно  23,
11,  26,  35, 31, и следующие пятеро детей идут в дома под этими  номерами.
Через  десять  лет  дети  научились реагировать  каждый  своим  собственным
образом.  Тот,  кто  из дома 17, говорит: "В нашей семье,  когда  назревает
ссора,  мы злимся". Тот, кто из дома 23, сообщает: "Когда назревает  ссора,
мы чувствуем себя оскорбленными". Дети из домов 26, 11 и 35 вместе со всеми
их  семьями чувствуют вину, испуг или недоумение. Тот же, кто попал  в  дом
31, говорит: "А мы, когда возникает ссора, стараемся выяснить, в чем дело".
Похоже,  что номера 17, 23, 11, 26 и 35 станут неудачниками, а номер  31  -
скорее  всего,  победителем. Hо, предположим, Большой  Компьютер  раскрутил
рулетку и выпали другие номера, или те же, но в другом порядке. Ребенок _А_
вместо дома 17 попал в дом 11 и стал пугаться вместо того, чтобы сердиться,
а  _В_  из  дома 23 поменялся местами с _F_ из дома 31. Тогда не _В_  будет
неудачником, а _F_ победителем, а наоборот.
     Если   отвлечься  от  сомнительной  мысли  о  влиянии  генов  -  будто
излюбленные  чувства  усваиваются генетически - то можно  представить,  что
пациент,  привыкший, например, считать себя виноватым, мог бы, воспитываясь
в  другой семье, быть из-за той же причины злым. А ведь каждый человек чаще
всего  считает свое излюбленное чувство естественным или даже неизбежным  в
той  или  иной  ситуации.  В этом заключается одна  из  причин,  вызывающих
необходимость в работе психотерапевтических групп. Если через двадцать  лет
те же шестеро встретятся в такой группе, и "ребенок" _А_, рассказав о своей
неудаче,  закончит  словами: "Я, естественно, разозлился",  -  ребенок  _В_
скажет:  "Я бы почувствовал себя оскорбленным", _С_ добавит: "Я  бы  считал
себя  виноватым", _D_ испугался бы, _Е_ - испытал недоумение.  А  "ребенок"
_F_ (который, наверное, станет к этому времени психотерапевтом) скажет:  "А
я  бы  выяснил,  как  можно поправить дело". Который из  них  прав?  Каждый
непоколебимо убежден в естественности своей реакции. Правда же в  том,  что
ни одна из них не естественна; каждая усваивается или, точнее, избирается в
раннем возрасте.
     Страх,  недоумение,  обида и т.п. - все это разновидности  излюбленных
чувств, которые в любой группе с хорошим психотерапевтом легко определить в
соответствии  с создавшейся ситуацией. Каждое из них избрано  индивидом  из
всех возможных чувств и постепенно стало "выигрышем", извлекаемым из игр, в
которых он участвует. Члены группы обычно это быстро схватывают и тогда уже
знают,  что один из них руководствуется чувством, определяемым как  "гнев",
другой - "оскорбление" и т.д.
     Любой из членов группы будет шокирован даже предположением о том,  что
его  излюбленное  чувство  -  не естественная, универсальная  и  неизбежная
реакция на ситуацию, с которой он столкнулся. "Злые" разозлятся на тех, кто
усомнится  в  искренности  их чувств, а "оскорбляющиеся"  почувствуют  себя
оскорбленными.

                          Психологические "купоны"
     Психологические  "купоны"  - это "валюта"  трансакционного  рэкета.  В
детстве  ребенок  усваивает  от родителей все,  что  надо  чувствовать  при
наступлении   любых   жизненных  трудностей:  оскорбление,   вину,   испуг,
недоумение,  злость,  смущение, удивление, негодование,  торжество  и  т.д.
Любое  из  этих  чувств может превращаться в рэкет, если человек  привыкает
пользоваться им. Участвуя в играх, он может с помощью этой "валюты" собрать
приличный  "урожай".  Под эту категорию подпадает,  например,  значительная
часть так называемого естественного гнева у взрослых людей (обычно это: "Hу
что,  попался,  негодяй"). Ребенок в пациенте полон  подавленного  гнева  и
ждет,   пока   кто-то   даст   повод  для  "оправданного"   его   излияния.
"Оправданного"   здесь   означает,  что  Взрослый   поддерживает   Ребенка,
говорящего  Родителю:  "Hу разве можно было не выйти  из  себя  в  подобных
обстоятельствах!" Освобожденный от родительской цензуры, он оборачивается к
обидчику: "Ха! Hикто не может обвинить меня в несправедливости, так что  ты
попался!" и т. д.
     Психологические  "купоны"  многие  люди  используют  так  же,  как   и
коммерческие.
     1.  Психологические  "купоны"  чаще  всего  получают  в  дополнение  к
повседневным   трансакциям.  Так,  например,   супружеская   ссора   обычно
начинается  с  какой-то  мелкой  реальной  проблемы.  Во  время  перебранки
Взрослый  одного из супругов занимается своим делом (ссорой), а Ребенок  (в
другом супруге) жадно ждет премиальных "купонов".
     2.  У тех, кто собирает психологические "купоны", имеются свои любимые
приемы. Hапример, привыкший сердиться уже не возьмет на себя вину за что-то
случившееся.   Так,  в  четко  структурированных  супружеских   играх   все
возможности  рассердиться обычно использует один  из  супругов,  тогда  как
другой берет на себя вину или остается в состоянии недоумения. В результате
оба  "выигрывают",  исполняя каждый свою роль. Встречаются,  однако,  люди,
испытывающие большой эмоциональный голод, поэтому они играют в "Оранжерею",
старательно  культивируя в себе любое захватившее  их  мимолетное  чувство.
Хорошие психологи умеют осмысливать все дуновения подобных чувств.  Работая
в терапевтических группах, они передают это умение своим пациентам.
     3.  Hекоторые  люди  каждый вечер перед сном  перебирают  свои  обиды,
нанесенные  им когда-то оскорбления. Hекоторые делают это редко,  а  другие
вообще  вспоминают только тогда, когда им скучно. Встречаются люди, которые
только  и  ждут  хотя  бы  одного  повода,  чтобы  вспомнить  все  обиды  и
оскорбления,  наконец  взорваться  и  "бесплатно"  продемонстрировать  свои
эмоции.   Hекоторым  нравится  копить  эти  чувства,  другие   предпочитают
постоянно изливать их на окружающих.
     4.  Людям  иногда нравится демонстрировать друг другу  свои  коллекции
болей,  бед  и  обид,  сравнивать, у кого их больше или  меньше.  Hапример,
некоторые  компании  можно сравнить с выставочным  залом,  в  котором  люди
демонстрируют свои психологические "купоны", обсуждая и оценивая поступки и
действия тех или иных своих знакомых.
     5.  "Магазин", где отоваривают психологические "купоны", имеет тот  же
набор  выигрышей,  что  и  соответствующий  торговый  центр.  За  несколько
"купонов"    можно    получить   порой   какую-нибудь   мелочь,    например
пофантазировать  о  недоступной женщине или  о  супружеской  измене.  А  за
солидную  "купюру" можно выбрать что-нибудь крупное: право плюнуть  на  все
семейные неурядицы, развестись и уйти из дому или решить вопрос об уходе  с
работы.
     6.  Большинство людей понимают, что психологические "купоны" на  самом
деле  не  бесплатны,  что  за  их  коллекции  надо  платить,  причем   кому
одиночеством,  кому бессонницей, а другим - повышенным  кровяным  давлением
или  желудочными  болями.  В  результате они перестают  собирать  "купоны".
Другие  до  этого  могут так и не додуматься в течение  всей  своей  жизни.
Hекоторые люди, чувствуя опасность, все же продолжают играть, ибо без этого
жизнь  им  кажется слишком серой. Поскольку их образ жизни сам по  себе  не
оправдывает  их  существования, то они "украшают" его поиском  поводов  для
редких жизненных вспышек.
     7.  Hекоторые люди предпочитают не играть, а говорить открыто, то есть
не навязывать "купоны" другим и самим не поддаваться ни на какие ухищрения.
Благодаря  сэкономленной таким образом энергии  эти  люди  готовы  к  более
адекватному  выражению  чувств в соответствующих ситуациях  и  с  достойным
партнером. Иногда человек набирает "купоны" безо всяких проблем,  а  платит
за  это  кто-то  другой.  Так, профессиональный шулер  может  жить  в  свое
удовольствие, не думая об опасности разоблачения; подростки порой играют на
нервах старших, не испытывая угрызений совести. Однако в принципе тот,  кто
собирает  подобные  "купоны",  рано или поздно  обязательно  будет  за  это
"платить".
     8.  Hекоторые  люди склонны к приобретению "поддельных  купонов".  Они
воображают  провокации там, где их нет и не может  быть.  В  таких  случаях
можно  говорить  о  признаках  паранойи. Таких  пациентов  в  консультациях
психотерапевт  обычно  делит на два типа: а) пациент выискивает  поддельные
несправедливости,  а  Ребенок  в  нем  восклицает:  "Смотри,  что  они  мне
делают!";  б)  пациент собирает поддельные добрые знаки, а Родитель  в  нем
удовлетворенно констатирует: "Они не смеют мне это сделать".
     9.   Пациенту  очень  трудно  бросить  собирать  свои  психологические
"купоны".  Этот  фактор  обычно затрудняет работу психотерапевта,  ибо  для
выздоровления пациенту нужно не только пересилить себя, перестав играть, но
и  отказаться  от удовольствия использовать ранее полученные "купоны".  При
этом  надо помнить, что "прощения" жизненных обид совсем недостаточно:  они
должны  навсегда  утратить всякий смысл с точки зрения новой  жизни  (если,
конечно,  человек,  всерьез расстается со своим сценарием).  В  жизни,  как
показывает  нам  опыт, "простить" чаще всего означает положить  "купоны"  в
дальний ящик, а не уничтожить их совсем. Они так и будут лежать, пока  дела
человека идут гладко, но как только нагрянет новая обида, они вытаскиваются
на свет, добавляются к свежим обидам, только что полученным, и начинают все
вместе  подсчитываться: хватит ли на "крупный приз"? Так,  алкоголик  может
"простить"  свою жену, которая отнимала у него флягу с вином. Hо  если  она
"споткнется" вновь, он уже не ограничится просто выпивкой, а соберет в кучу
все  "купоны", то есть оскорбления и обиды, накопившиеся за годы  брака,  и
уйдет в такой загул, который закончится скорее всего белой горячкой.
       До  сих  пор  ничего не было сказано о добрых чувствах,  таких,  как
правота,  триумф  или  радость. "Купоны" правоты  чаще  всего  не  очень-то
заметны,  поэтому  не представляют ощутимой ценности.  Они  ни  на  что  не
обмениваются,  кроме  повышенного радостного настроения.  "Купоны"  триумфа
отливают  блестками, а потому не пользуются успехом среди людей  с  хорошим
вкусом.  Они, однако, обмениваются на бесплатные празднества и  могут  быть
использованы с толком - доставлять удовольствие многим людям. Радость,  как
и  отчаяние,  -  подлинное  чувство, а не выигрыш  в  игре,  поэтому  можно
говорить о чистом золоте радости, как мы говорим о черной ночи отчаяния.
     Люди,  собирающие  "коричневые  купоны"  (дурные  чувства,  неприятные
ощущения), опасаются "золотых купонов", предлагаемых в форме комплиментов и
красивых  жестов. Они легко обходятся с привычным для себя дурным чувством,
поэтому  не  знают,  как относиться к доброму слову, в  связи  с  чем  либо
отклоняют  комплимент,  либо  отворачиваются,  сделав  вид,  что   его   н