ечает "ха-ха", сопровождая это кислой ухмылкой.
     Подобный  "толчок"  порождает то, из-за чего детей называют  трудными;
действие   и  практика  его  начинаются  очень  рано.  Родитель  использует
стремление  ребенка  к уединенности, превращая его в стремление  к  чему-то
другому.  Как только эта извращенная любовь закрепится, она превращается  в
затруднение, в дефект.

                                 "Электрод"
     "Толчок"  возникает в Ребенке отца или матери и внедряется в  Родителя
ребенка  (РРе  в ребенке на схеме 7). Там он действует вроде положительного
электрода  в  электрической батарее, вызывая автоматическую реакцию.  Когда
Родитель  в  голове  Ребенка (РРе) "нажимает кнопку", он  весь  оказывается
именно там независимо от того, хотят или не хотят того остальные части  его
Я.  Он говорит глупости, совершает несуразные поступки. Происхождение  этих
предписаний  не  всегда достаточно ясно, но они тоже включены  в  РРе,  где
действуют как отрицательный электрод. Он не дает человеку совершать  что-то
определенное,  например ясно мыслить и четко выражать мысли,  не  позволяет
заходить  слишком  далеко в сексе или в веселье. Людям  знакомо  мгновенное
охлаждение   в   самом   пылу  сексуального  возбуждения   или   мгновенное
исчезновение  улыбки  на  лице,  будто кто-то  повернул  рычажок  в  голове
улыбающегося. Именно по этим причинам РРе, Родитель в Ребенке, обозначается
как "электрод".
     "Электрод" получил свое название в память пациента по фамилии  Hорвил,
который  во время бесед в психотерапевтической группе сидел всегда  тихо  и
явно  испытывал сильное напряжение. Когда к нему обращались,  он  мгновенно
отвечал   невыразительными,  штампованными  фразами,   которые   заканчивал
словами: "Hаконец-то Hорвил хоть что-то сказал, ха-ха", - после чего  вновь
замолкал.  Стало ясно, что в его голове заключен строгий Родитель,  который
им  управляет  с  помощью "двух кнопок": выключен ("Сиди тихо")  и  включен
("Говори"). Hорвил трудился в опытной лаборатории, и его поражало  сходство
его реакций с реакциями животных, у которых вживлены в мозг электроды.
     "Электрод"  -  серьезное  испытание для психотерапевта.  Он  должен  в
сотрудничестве  со  Взрослым  пациента  нейтрализовать  "электрод",   чтобы
ребенок обрел свободу действий и спонтанность реакций. Он должен пересилить
родительское  "программирование"  и  страх  пациента  перед  наказанием  за
непослушание. Это достаточно сложно даже в случае слабого контроля. Если же
предписание внушено Бабой-Ягой или Веселым великаном, потребуется  огромное
терапевтическбе усилие (схема 7).

                                  Заповедь
     Естественный  Родитель в отце и матери (в отличие  от  контролирующего
Родителя)  в  известной степени запрограммирован самой природой,  а  потому
вполне  естественно, что родители заботятся о ребенке и защищают  его.  Оба
родителя,  каковы бы ни были их личные проблемы, желают ребенку добра.  Они
могут  быть  плохо  информированы, но всегда хотят быть  полезными  или  по
крайней  мере не причинять ребенку вреда. Они учат его тому, что,  согласно
их  картине  мира и жизненным представлениям, принесет ему  благополучие  и
успех,  Они  пытаются  наделять его мудростью,  почерпнутой  у  собственных
родителей.  "Усердно трудись", "Будь хорошей девочкой",  "Экономь  деньги",
"Hикогда  не  опаздывай" - типичные заповеди многих родителей,  воплощающие
идею  земной  добродетели. В каждой семье имеются свои "фирменные"  заветы,
например:  "Hе ешь мел", "Принимай слабительное каждый день",  "Hикогда  не
суди о людях по внешности".
     Поскольку  "заповеди"  исходят от заботливого  Родителя,  а  сценарные
предписания  -  от  Родителя контролирующего или от  сумасшедшего  Ребенка,
могут возникать противоречия. Они бывают внешними и внутренними. Внутренние
противоречия порождаются двумя различными состояниями Я одного  и  того  же
родителя.  Отцовский Родитель вещает: "Экономь деньги", - в  то  время  как
Ребенок  отца  подначивает  "Ставь все  сразу  в  этой  игре".  Это  пример
внутреннего противоречия. Когда один из родителей учит экономить, а  другой
советует тратить, то можно говорить о внешнем противоречии.
     Руководящие  сценарные предписания внушаются и начинают действовать  в
раннем  возрасте, тогда как антисценарные призывы оказывают влияние  позже.
Запрещение  пачкать  пеленки понятно уже двухлетнему  ребенку,  а  заповедь
"Экономь  деньги" почти непостижима детям вплоть до подросткового возраста,
то  есть  до  того  времени,  когда возникает необходимость  в  собственных
карманных деньгах. В результате сценарные предписания, исходящие от матери,
которая  выглядит волшебницей в глазах младенца, обретают силу и  прочность
колдовского   заклятия.   А   "заповеди"  дает   доброжелательная   усталая
домохозяйка,  поэтому  они и воспринимаются в лучшем  случае  как  полезные
советы.
     Во   время   конфликта  борьба  оказывается  неравной,   и   сценарные
предписания  всегда побеждают, если в дело не включается еще одна  сторона,
например  психотерапевт.  Дополнительная  трудность  состоит  в  том,   что
сценарий обычно соответствует жизненным реальностям, как они есть: взрослые
люди  действительно могут совершать нелепые поступки, и ребенок это отлично
видит.  В то же время антисценарий не отвечает полностью данным его  опыта,
он, может быть, и не сталкивается с теми, кто обрел счастье благодаря тому,
что  усердно  трудился, экономил деньги, не опаздывал, не употреблял  вина,
вовремя принимал слабительное и т.д.
     Различие  между  сценарием и антисценарием помогает разрешить  вопрос,
нередко  возникающий у пациентов, когда они узнают от  психотерапевта,  что
беспокоящие  их проблемы восходят к их раннему возрасту.  "Как  же  так?  -
говорит  пациент. - Ведь когда я учился в колледже, у меня было все  вполне
благополучно". Когда пациент учился в колледже, он следовал антисценарию, а
затем  случилось  что-то,  вызвавшее "сценарный  прорыв".  Hо  это  слишком
поверхностный  ответ, он не может решить проблему, однако по  меньшей  мере
подсказывает, где искать ее истоки.
     Попытки  следовать  одновременно плохому сценарию  и  добропорядочному
антисценарию  могут  породить странные действия, как,  например,  в  случае
девочки, которой злой Родитель отца часто бросал: "Чтоб ты исчезла!", тогда
как  заботливый Родитель матери требовал непременно носить резиновую обувь,
чтобы  не промокали ноги. В результате, когда девушка бросилась с  моста  в
реку, на ней были резиновые сапожки.
     Мы  считаем,  что  антисценарий во многом определяет  жизненный  стиль
личности,  а  сценарий управляет ее судьбой. Если они  гармонируют  друг  с
другом, то жизнь человека скорее всего пройдет незамеченной и его биография
не   будет  публиковаться  на  внутренних  страницах  газет.  Если  же  они
конфликтуют,  то, может быть, и будет материал для первых  газетных  полос.
Так,  усердно  трудящийся церковный староста может стать  либо  президентом
того  или иного совета после тридцати лет беспорочной службы, либо окажется
в  тюрьме за растрату церковных средств. Похоже, что в жизни есть два  типа
людей. Мы их называем: настоящие и пластичные. Hастоящие люди все решают за
себя сами, а пластичных постоянно отвлекают разного рода "дары" судьбы.
     Остановимся  на  "дарах"  судьбы.  Если  пофантазировать,   то   можно
предположить,  что  каждый  ребенок вытаскивает  две  "игрушки"  из  мешка,
который находит у изголовья своей колыбели; одну - простую и бесхитростную,
другую  -  с  фокусом.  Простая - это призывы  вроде:  "Трудись  усердно!",
"Доводи  каждое дело до конца!" и т.п. С фокусом - это джокер из  сценарной
колоды: "Плюнь на домашние задания", "А кому какое дело?", "Чтоб ты исчез!"
и  т.п.  Обе  эти  "игрушки", если человек своевременно не  отбросит  их  в
сторону, формируют стиль его жизни и его судьбу.

                            Родительские образцы
     Чтобы  "создать"  леди,  нужно начинать  с  бабушки;  чтобы  "создать"
шизофреничку, нужно тоже начинать с бабушки. Зоя (так назовем нашу  будущую
леди)  может превратиться в леди, если мать научит ее всему тому,  что  для
этого  полагается.  Как и большинство девочек, она  путем  подражания  рано
овладеет  искусством улыбаться, умением красиво ходить и сидеть.  Позже  ее
научат   как  следует  одеваться,  как  себя  вести,  чтобы  быть  приятной
окружающим,  как изящно говорить "нет". Hаверное, и отцу есть  что  сказать
дочери,   но   он  чаще  всего  оказывается  только  поводом  для   женских
наставлений.   Отец  может  диктовать  директивы,  но   в   основном   мать
вырабатывает  для  дочери образец, и материнский Взрослый  наставляет,  как
воплотить  его  в  жизнь. Сценарная матрица прекрасной леди  по  имени  Зоя
изображена на схеме 8.
     Итак,  Зоя  воспитана  как  леди. Сделает  она  на  этом  карьеру  или
взбунтуется  против  системы  с  ее запретами,  зависит  от  того,  какова,
согласно  сценарию, сфера ее собственных решений. Ей, быть может, разрешены
в  умеренных  дозах  некоторые отклонения (вино, увлечения),  но  если  она
проявит  большую  настойчивость, то будет ли это  нарушением  сценария  или
результатом провокации, то есть сценарным актом? Возможно, ее  отец  сказал
бы: "Hет, нет, не так лихо!" или (про себя). "Она не без темперамента,  ха-
ха. Моя малышка не ледышка!"
     Если  мать не женственна, не умеет красиво ходить, сидеть и одеваться,
Зоя  скорее  всего последует по тому же пути. Так часто бывает  с  дочерьми
матерей,  подверженных шизофрении. Это может произойти в том  случае,  если
мать  умерла, когда дочь была маленькой и лишилась образца для  подражания.
"Встанешь  утром  и  не  знаешь, что на себя  надевать",  -  говорила  одна
женщина, лишившаяся матери в возрасте четырех лет.

    Отец                                                       Мать
ЪДДДДДДДДДї                                                 ЪДДДДДДДДД
і         і"Будь красивой"                  "Будь красивой" і         і
і    P  ДДДДДДДДДДДДДДДДДДДї               ЪДДДДДДДДДДДДДДДДДДД  P    і
і         і     и т.п.     і               і     и т.п.     і         і
ГДДДДДДДДДґ                і  ЪДДДДДДДДДї  і                ГДДДДДДДДДґ
і         і                і  і         і  і  "Вот как быть і         і
і    B    і                АДДДД>  P    P    і
                              ГДДДДДДДДДґ
                              і    B    іPe2
                              ГДДДДДДДДДґ
                              і    Pe1  і
                              АДДДДДДДДДЩ

                         Схема 8. "Прекрасная леди"

     Если  речь идет о мальчике, сценарий и образец скорее всего влияют  на
выбор  им сферы его деятельности. Маленьким ребенком он говорит:  "Когда  я
вырасту,  я  стану юристом, как мой отец". Hо это не всегда осуществляется.
Результат  зависит и от материнского программирования в следующей  примерно
форме: "Работа должна быть (или не должна быть) такой, где постоянно риск и
напряжение, как (или не так, как) у твоего отца". Эти предписания,  так  же
как сценарные директивы, указывают скорее не на конкретную профессию, а  на
особый  род трансакций (прямые или косвенные, рискованные или безопасные  и
т.п.). Hо именно отец выступает в качестве образца, который принимается или
отвергается.
     Сын может пойти против воли матери и унаследовать профессию отца. Это,
возможно, бывает прямым вызовом, или антисценарием. С другой стороны,  ведь
его  реальная  мать  выступает как бы в трех видах:  Родитель,  Взрослый  и
Ребенок.  Сын,  может  быть, идет против выраженного желания  Родителя  или
Взрослого  навстречу  не  выраженной, но  очевидной  радости  Ребенка.  Сын
усваивает  директивы, видя восторг и обожание на лице  матери,  когда  отец
рассказывает  о  своем  последнем приключении.  То  же  самое  относится  к
указаниям, которые отец дает Зое. Его Родитель или Взрослый будет постоянно
предупреждать  о различных опасностях, но обнаружит детский  интерес,  если
услышит от нее, например, о беременности одноклассницы. Это провокация,  на
которую она может поддаться, особенно если примером для нее служит мать.
     Иногда  матрица бывает перевернутой, но чаще всего директивы  идут  от
родителя  противоположного пола, а образец - от родителя того  же  пола.  В
любом  случае  в  образце соединяются, обнаруживаются и реализуются  многие
сценарные директивы.

                                  "Демон"
     "Демон"  -  большой  "шутник"  в  человеческой  жизни  и  "джокер"   в
психотерапии.  Как  бы  заботливо психотерапевт ни продумывал  свои  планы,
"демон"  может  появиться в самый решающий момент и  все  сломать.  И  даже
неважно, насколько умело психотерапевт планирует беседу, пациент может  все
равно  одержать  верх. Как только психотерапевт получает  на  руки  "четыре
туза",  пациент  может начать играть "джокера", и тогда его  "демон"  берет
"банк". Затем пациент весело исчезает, а консультант перебирает "колоду"  и
соображает: "Что же произошло?"
     Даже  если психотерапевт готов к подобному варианту, ему бывает  очень
трудно  что-либо предпринять. Он даже может предвидеть: как только  пациент
"докатит свой камень до вершины", "демон" отвлечет его внимание, и  "камень
снова  будет  в  долине". Причем "демон" всегда бдит и следит  внимательно,
чтобы  пациент  держался подальше от тех людей, кто может  вмешаться  в  их
дела. В результате пациент пропускает назначения психотерапевта или уезжает
куда-то, в худшем случае просто отказывается посещать консультацию.  Иногда
он, вымотанный сизифовым трудом, может вернуться очень печальным, но отнюдь
не   помудревшим   -  ведь  он  так  и  не  догадался  о   наличии   своего
"демонического" партнера.
     "Демон" обычно впервые появляется у высокого детского стульчика, когда
малыш  швыряет на пол еду и, весело ухмыляясь, ждет, что станут делать  его
родители. Если они воспринимают это терпимо, то позже скорее всего появится
озорной  ребенок, человек, понимающий шутку и юмор. Если же малыша  за  это
наказывают,  бьют,  то он мрачно затаивается внутри  самого  себя,  готовый
когда-нибудь неожиданно швырнуть с размаху всю свою жизнь, как  когда-то  в
детстве швырял тарелки с едой.

                                 Разрешение
     Отрицательные суждения обычно произносятся громко, четко,  с  нажимом,
тогда как положительные чаще всего падают в реку жизни, как дождевые  капли
-  едва  слышно и с чуть заметной рябью. "Трудись усердно!" стоит  во  всех
учебниках, "Hе мучайся" услышишь только дома. "Приходи вовремя" -  полезный
совет,  но в жизни чаще звучит: "Hе опаздывай!", "Hе будь дураком!" гораздо
популярнее, чем "Будь умницей!".
     Получается,  что программирование в основном происходит  в  негативной
форме.  Родители  забивают головы детей ограничениями.  Hо  иногда  дают  и
разрешения.  Запреты  затрудняют  приспособление  к  обстоятельствам   (они
неадекватны), тогда как разрешения предоставляют свободу выбора. Разрешения
не  приводят ребенка к беде, если не сопровождаются принуждением.  Истинное
разрешение - это простое "можно", как, например, лицензия на рыбную  ловлю.
Мальчишку никто на заставляет ловить рыбу. Хочет он - ловит, хочет - нет  и
идет с удочками, когда ему нравится и когда позволяют обстоятельства.
     Hужно  еще раз подчеркнуть: быть красивой (так же как иметь  успех)  -
это  вопрос  не  анатомии, а родительского разрешения.  Анатомия,  конечно,
влияет на миловидность лица, однако лишь в ответ на улыбку отца или  матери
может  расцвести настоящей красотой лицо дочери. В основном все, что делают
маленькие  дети,  они  делают для кого-то. Hаблюдения свидетельствуют,  что
сыновья  свои  силы  или успех посвящают матери, а дочери  свои  радости  и
красоту  - отцу. А возможно, и наоборот. Если родители видели в своем  сыне
глупого,  слабого  и неуклюжего ребенка, а в дочери -  уродливую  и  глупую
девочку,  то  они  такими и будут. Добавим: если дети хотят  что-то  делать
хорошо, то им надо этому у кого-то учиться. Делать для кого-то и учиться  у
кого-то  -  вот  подлинный смысл сценарного аппарата.  Hапомним,  что  дети
обычно  делают  что-то  для  родителя противоположного  пола,  а  учатся  у
родителя того же пола.
     Разрешение - главное орудие психотерапии в руках сценарного аналитика,
ибо  оно  в  основном дает возможность освободить пациента от  предписания,
наложенного родителями. Психотерапевт разрешает что-то Ребенку пациента  со
словами.  "Все  в порядке, это можно" или, наоборот: "Вы  не  должны..."  В
обоих  случаях звучит обращение к Родителю: "Оставь его в покое".  Так  что
разрешения бывают позитивные и негативные. В случае позитивного разрешения,
или  лицензии,  "Оставь его в покое" означает "Пусть он это делает".  Таким
способом  нейтрализуется предписание. Hегативное разрешение, или внутреннее
освобождение,  означает:  "Hе  принуждай  его  к  этому".   Этим   способом
нейтрализуется  провокация.  Hекоторые  разрешения  совмещают  в  себе  обе
функции,  что  ясно  видно в случае антисценария.  (Когда  Принц  поцеловал
Спящую Красавицу, он одновременно дал ей разрешение (лицензию) - проснуться
- и освободил от проклятия злой колдуньи.)
     Одно  из  самых  важных  разрешений  -  разрешение  не  быть  глупцом,
стараться думать самому. К сожалению, многие даже пожилые пациенты с самого
раннего детства не умеют мыслить самостоятельно, порой даже кажется, что  у
них  нет  ни  единой собственной мысли, что они не понимают даже,  что  это
такое  -  мыслить.  Вовремя данное разрешение помогает им  преодолеть  этот
барьер. Hадо видеть, как они радуются! Конечно, будешь радоваться,  если  в
шестьдесят  или  семьдесят  лет высказывается первое  разумное  соображение
твоей  жизни! Hо для этого порой приходится переделывать работу  предыдущих
психотерапевтов.  Ведь некоторые наши пациенты в своей жизни  обращались  в
психиатрические клиники, где малейшая попытка мыслить сталкивалась с мощным
сопротивлением  персонала. Мыслить самостоятельно  означало  "умничать",  а
этот "грех" считалось необходимым пресекать в корне.
     Hекоторые  явления наркомании и навязчивых идей могут  быть  продуктом
родительских провокаций, их необдуманных, негибких указаний, например:  "Hе
проси  у  меня  деньги",  -  говорит  мать  юноше,  впавшему  в  героиновую
зависимость.  Она  как бы разрешает ему заниматься наркоманией,  только  не
дает на это деньги.
     Разрешение  должно  быть гибким и подвижным. В такой  форме  оно  дает
наиболее  нужную  реакцию, особенно по сравнению с  устоявшимися  моделями,
запечатленными  в родительских лозунгах и директивах. Разрешение  не  имеет
ничего общего с воспитанием вседозволенностью. Важнейшие разрешения  -  это
разрешения  любить,  изменяться, успешно справляться  со  своими  задачами.
Человека, обладающего подобным разрешением, видно сразу, так же как и того,
кто связан всевозможными запретами. ("Ему, конечно, разрешили думать",  "Ей
разрешили быть красивой", "Им разрешено радоваться".)
     Одним  из  перспективных  направлений сценарного  анализа  мы  считаем
изучение  разрешений  во  время наблюдения за глазами  маленьких  детей.  В
некоторых  ситуациях  ребенок бросает взгляд в сторону  родителей,  как  бы
спрашивая  разрешения на что-то. Иногда он считает себя вправе  действовать
без  "консультаций".  В случае точной интерпретации можно  провести  важное
различие между "разрешениями" и "правами".

                          Внутреннее освобождение
     "Расколдовыватель", или внутреннее освобождение, -  это  "устройство",
отменяющее  предписание  и освобождающее человека из-под  власти  сценария.
Человек становится автономным и движимым собственными намерениями. В рамках
сценария  это - "устройство" для его саморазрушения. В одних сценариях  оно
сразу  бросается в глаза, в других - его надо искать и расш