ения в  действие
манипулятора.  Экипаж  "Пайсиса-5"  прекратил  работу  только  тогда,  когда
продолжать  ее  было  уже  небезопасно. Необходимо  было  оставить  какой-то
минимальный резерв  для  долгого всплытия на поверхность и  на  случай, если
что-то понадобится включить перед подъемом на борт судна.
     В то время, когда "Пайсис-5"  пытался что-то  сделать на  дне, в районе
работ  появилось еще  одно спасательное  судно. Это был кабелеукладчик "Джон
Кейбот",  который в Корке ждал самолета из  Америки с  аппаратом "КУРВ-3" на
борту.  Это  был  телеуправляемый  спасательный  аппарат,  который   успешно
использовался  для подъема  затонувшего оборудования  со  дна. Несколько лет
назад аппарат "КУРВ-1" приобрел большую популярность, подняв  ядерную бомбу,
которая   упала  в  море   у   берегов   Испании  с  разбившегося   самолета
военно-воздушных сил США.
     "КУРВ-3"  мог  оказаться ценным дополнением для спасательной  группы, и
поэтому сразу же,  как только "Джон Кейбот" прибыл из Корка на место аварии,
оставив за кормой 150 миль, с его палубы поднялся вертолет.
     Специалисты  с   "Кейбота"  летели   на  "Вояджер"   согласовать  планы
спасательных  работ.  А  тем  временем  "Джон  Кейбот"  взял  на  себя  роль
полицейского судна в  зоне работ, так  как  "Пайсис-2"  готовился  к  своему
второму
     погружению, на нем осталось только закрепить конец  нейлонового каната.
"Иолус" предоставил для "Вояджера" более  1800 футов специального каната,  и
небольшой вертолет снова взлетел, чтобы переправить его.
     Условия  для  полетов были  довольно рискованными,  в  судовом  журнале
"Джона Кейбота"  была следующая запись:  "Сильный, но утихающий юго-западный
ветер гонит большую волну и зыбь".
     Вертолет  завис над  палубой "Иолуса" на сильном ветру  и зацепил бухту
каната.  Однако  в сообщении  приуменьшили  вес  каната,  и  вертолет  из-за
перегрузки чуть не упал в море. Пилот  вовремя понял причину неуправляемости
вертолета, и канат пришлось бросить.
     После  двух  неудач его все-таки  доставили на место к  7.00 вечера,  в
пятницу.
     После завершения спасательной операции пилоту объявили благодарность за
смелые полеты в плохую погоду.
     Сразу  после доставки  каната в  7.30 вечера, когда  небо было затянуто
облаками и дневной свет угасал, начался новый этап в спасательной операции.
     "Пайсис-2" был полностью готов к спуску на воду. Пилоты "Пайсиса-5" уже
тринадцать  часов  терпеливо ждали на  грунте  позади нас и чувствовали себя
усталыми.
     Роджер   и   я  вообще  потеряли  чувство  времени  и  не  воспринимали
последовательности происходящих событий. Мы все делали в полузабытьи, в  том
числе включали  скруббер и проверяли уровень  кислорода. Я  почти  ничего не
помню об этих часах, кроме ощущения отчаянного холода. В полдень, находясь в
таком состоянии, я сделал такое,  от чего  потом пришел в бешенство. Природа
подстерегла и  меня, и настал  все-таки момент, когда  мне тоже понадобилось
воспользоваться  пластмассовым  мешком, подобно  тому как  раньше это сделал
Роджер. Рассеянность,  холод, головокружение  сделали  меня таким неуклюжим,
что я... промахнулся.
     Пренеприятный случай, так как влажные гранулы в кассете скруббера очень
слабо поглощали запах. По существу это не имеет  отношения ко  всей истории,
но я все-таки должен быть правдивым до конца.
     В 7.50  вечера "Вояджер" спустил за борт  "Пайсис-2".  За последние два
года  аппарат  ни  разу  не  бывал в  таких погодных условиях.  Ради  нашего
спасения сделали еще один рискованный шаг.
     По морю  шла большая зыбь, а те, кто плавал на небольших судах,  знают,
что ночью волны кажутся вдвое выше. На спущенную на воду маленькую резиновую
- лодку, похожую на "джемини", было очень трудно высаживать водолаза, потому
что лодка могла в любой момент перевернуться.
     Затем  последовала   новая   беда.   "Пайснс-2"   был   еще  под  самой
поверхностью,  когда зазвенела водяная тревога,  которая повергла пилотов  в
шоковое состояние. Дезу и Рою это показалось невероятным.
     Наверное,  они чувствовали, что  в кормовую сферу в действительности не
может  затечь вода,  после того как все было тщательно проверено. Они знали,
что система сигнализации была очень чувствительной и  должна была включаться
всякий  раз  при  малейших  следах  воды  или   высокой  влажности.   Однако
спасательная операция и  началась  из-за  того,  что  в  "Пайсисе-3"  залило
кормовую сферу, так, может быть, и у них случилось то же самое?
     Во всяком случае они не могли продолжать погружение. Надо было выходить
на   поверхность,  затем  поднимать   аппарат   на  палубу,  чтобы  выяснить
действительную  причину  тревоги.  У  них  даже не было времени  сообщить  о
случившемся по  подводному телефону, и на "Вояджере" об этом  узнали, только
увидев "Пайсис-2" качающимся на поверхности.
     Теперь уже можно было воспользоваться радиосвязью,  и  Боб  Эстаух, еще
стоящий  на корме, откуда он руководил спуском "Пайсиса-2", очень озабоченно
выслушал доклад пилотов.  Он тоже  не  мог сразу поверить,  что еще у одного
аппарата появилась течь в кормовой сфере.
     Море бурлило,  и,  через  несколько секунд большие  волны  должны  были
залить  корму  и  отправить аппарат  на  дно кормой вперед.  Безнадежно даже
пытаться как-нибудь удержать аппарат  на поверхности, до тех пор пока к нему
не присоединят подъемный  трос, -  за  это время в кормовую  сферу наберется
много воды.  "Вояджер" развернулся  и приготовился  к пюдъему  аппарата. Тем
временем Боб  приказал своей команде приготовить на корме тяжелый эластичный
надувной понтон. Его можно было надуть углекислым газом из баллонов, которые
находились на понтоне, подобно тому как надуваются спасательные жилеты.
     Этот понтон мог удержать  корму аппарата на плаву до  тех пор, пока его
не  поднимут.  Таким  образом  на  "Вояджере"  возникла  еще одна  аварийная
ситуация.
     О  "Пайсисе-3" и "Пайсисе-5" на время забыли,  чтобы поднять "Пайсис-2"
из штормового моря  на  палубу "Вояджера". Это  была кошмарная  ситуация для
всех участников спасательной операции.

ЗАЦЕПИЛИ

     Боб  сбросил   надувающийся  понтон  в  воду,  но,  к  счастью,  он  не
понадобился, и  через 25 минут  отчаянных усилий "Пайсис-2" стоял  на палубе
"Вояджера". Кормовая сфера была вскрыта, и техники снова облепили аппарат.
     Любую  систему  можно  проверить, но это процесс медленный,  и  аппарат
снова начали готовить к следующему погружению. А тем временем часы неумолимо
тикали, отсчитывая уходящее время.  На лицо каждого легла печать усталости и
разочарования.
     Руководителям  спасательной операции  необходимо было  что-то решать. К
8.15  вечера  аппарат  "КУРВ"  был  готов  к  работе,  но  основная  группа,
прилетевшая с ним, была еще на  "Вояджере", и  поэтому в море снова спустили
"джеминн", чтобы - перевезти их на "Джон Кейбот". Вертолетом воспользоваться
не могли, так как он не был оборудован приборами для ночных полетов, но  это
уже была совсем короткая задержка.
     Шторм  не утихал.  Билл Ране и  Эрни  Фоггин,  два  бессменных  рулевых
"джемини",  насквозь промокшие  в  своей "непромокаемой  ни  в какую  погоду
одежде",  работали, как зомби *. Казалось, их  ничто  не может  остановить -
даже ураган. Усталые  и замерзшие,  они  бороздили  на лодке район  аварии и
победили непогоду.
     После того  как  на "Джон  Кейбот"  перевезли последнего  человека  для
работы  с "КУРВ", туда отправилась лодка с зажимом, а к 9.30 вечера из Корка
прибыл еще один вертолет с новой спасательной группой, и Биллу и Эрни работы
прибавилось.
     Около 11.30 еще двоих из группы  "КУРВ" они благополучно переправили на
их корабль.
     Точно  в полночь у спасателей обнаружилось новое препятствие: кабельная
соединительная коробка "КУРВ"  пропускала воду  и на ремонт  требовалось три
или четыре часа.
     Вместо  ожидаемого  прогресса каждое  событие отбрасывало  спасательную
операцию назад. Понятно, что не  могло все время происходить только, плохое.
Когда-то же должно произойти что-то  хорошее?! Почему же  оно  не происходит
вовремя?

     * Зомби (Zombies-англ.)-согласно культу Воду  на Гаити, это  'мертвецы,
оживленные колдуном, которые  все делают по его указанию.  Здесь  - в смысле
"не думающие люди", "роботы".

     Пятница, полночь.  Уже прошел 71  час с тех  пор, как был сорван  люк с
кормовой сферы "Пайсиса-3" и началось наше "погружение".  Еще через час  нам
уже   придется   где-то   занимать  время,   так   как   автономная  система
жизнеобеспечения "Пайсиса-3" рассчитана максимум на 72 часа.
     "Пайсис-5" был  еще  на грунте, позади нас. С "Пайсисом-2" еще возилась
группа обслуживания, а "КУРВ" будет на ремонте еще три или четыре часа.
     Я проверил наши запасы кислорода.  Манометр показывал  чуть-чуть меньше
1000 фунтов на квадратный дюйм.
     Я не мог поверить, но этого должно хватить в лучшем случае на 12 часов,
и в моем воспаленном воображении жила только одна мысль: спасателям осталось
всего  12 часов. В действительности этого запаса должно было хватить больше,
чем на 12 часов. Залогом тому было наше  пребывание в течение двух прошедших
дней в состоянии физического покоя.
     Система  жизнеобеспечения не  обманула наших  надежд. Это  касается как
кислорода, так и кассет с поглотителем.
     Даже  небольшой электрический  таймер работал каждый  раз, когда мы его
включали. (Теперь  он лежит у меня дома, спрятанный под ступенькой лестницы,
- на счастье.)
     Самым главным,  конечно, было то, что работали аккумуляторные  батареи.
Напряжение все время медленно падало, но его вполне  хватало для наших нужд:
связи с поверхностью и вращения вентилятора блока очистки.
     Ни я, ни Роджер  не  можем точно  вспомнить, что  происходило следующие
десять часов.
     До ночи  пятницы мы еще были способны осмысливать происходящее, а затем
оно  воспринималось  уже  как  сон, который  никак нельзя назвать  приятным.
Впечатление было такое, будто время между событиями полностью пропадало.  Мы
должны были много  спать, но каждые полчаса  нам, по крайней мере одному  из
нас, приходилось включать систему очистки.
     Кто,  в  какой очередности  это  делал - ни  я, ни Роджер  не знаем.  Я
вспоминаю,  что  мой напарник вызывал во мне какое-то  смешанное чувство, но
всякий раз, когда мне  приходилось включать скруббер или проверять кислород,
это была злость.
     Мне тогда казалось, что,  если бы не  приходилось этим  заниматься,  я,
может быть, не замечал бы тяжелого запаха и совершенно убийственной головной
боли. На самом деле не только я возился с системой жизнеобеспечения, часто и
я спал, просыпаясь  лишь  время от  времени.  Еще совершенно  отчетливо  мне
запомнился проклятый холод.
     Мы оба очнулись,  когда "Пайсис-5", дежуривший позади нас, ушел наверх.
Затем "Вояджер" передал, что "КУРВ" может задержаться  на  три-четыре часа и
поэтому решено  "Пайсис-5"  с полностью  разряженными  батареями вернуть  на
поверхность.
     Погружение "Пайсиса-5" было,  пожалуй, самым длительным  для  аппаратов
такого классам - пилоты пробыли под водой 18 часов.
     Как  раз перед самым всплытием "Пайсиса-5" я вспомнил, что слышал голос
Мессерви, но никак не мог вспомнить, для кого передавали  - для  нас или для
"Пайсиса-5".  На  самом  деле  это  нас  пытались  ободрить  и сообщили  нам
последние  новости.  Однако из всего  сообщения  у меня зафиксировалось одно
слово - "КУРВ". "КУРВ" идет вниз,
     "КУРВ" все сделает, "КУРВ" справится.
     В этот  момент я  окончательно запаниковал. Я  знал  много об обитаемых
аппаратах, и  особенно о "Пайсисе-5" и "Пайсисе-2", знал,  что они  пытались
делать. У них было много трудностей, но мы  могли спать, пока  они работали,
так  как у  нас не было  возможности  помочь им, и  они в конце концов могли
справиться  сами,  это  был лишь  вопрос  времени.  А нам оставалось  только
свернуться  калачиком,  поплотнее  прижавшись  друг к  другу,  и бороться  с
холодом, тяжелым воздухом и сном. Сон  - главное. Во  сне ничего не сделаешь
неправильно, только не забывай просыпаться и включать таймер.
     Я не  знал,  ни  что собой представляет "КУРВ", ни его  возможностей, а
неведение  всегда  рождает  страх.  ""КУРВ"  скоро идет  вниз".  Я  с трудом
вспомнил, порывшись в тайниках памяти, что на "КУРВ" нет людей или что-то  в
этом роде, и больше я ничего вспомнить не мог.
     - Черт, что у них там случилось? Неужели  мы нуждаемся во вмешательстве
аппарата-робота?  Что  он может сделать там, где потерпел неудачу  обитаемый
аппарат?
     И в этот момент я услышал от "Пайсиса-5":
     - До свидания.
     Это звучало как "прощай".
     - Спасибо, - ответил я, - скоро опять увижу вас здесь внизу?
     Хотя все редкие  сообщения пилотов были громкими и отчетливыми, но и их
смысл был  предельно ясен: "Я не думаю, что  нам придется снова погружаться.
"КУРВ" доставит  вас  наверх,  прежде  чем мы  снова сможем  погрузиться. До
встречи". Они были уверены, а я нет. Свет померк, - когда  аппарат оторвался
от грунта. Не будет больше аппарата, идущего  к  нам вниз, не с  кем  больше
говорить по подводному телефону. Черт, - зачем они ушли? От сознания, что мы
больше  не услышим  дружеский  голос с канадским акцентом,  я потерял всякий
интерес к происходящему, и мной овладело отчаяние.
     Мне тогда  казалось,  что была суббота, середина дня.  Мы  отдыхали всю
ночь, и я вдруг почувствовал, что совершенно не хочу спать.
     Роджер еще  спал, он, видимо, очень устал. И чтобы его не  разбудить, я
даже не включал скруббер.
     Лежа  в  абсолютной  темноте  с   открытыми  глазами,  раздраженный   и
подавленный, я не  чувствовал  усталости. Может  быть, немного вздремнуть до
следующего включения скруббера? А заведен ли таймер?.. Его заведет Роджер...
Я смогу Сделать это не хуже его...
     - ...Я "Вояджер"! Проверка связи.
     Я вскочил. Кто нас вызывал? Сколько времени?
     - "Роджера, "Вояджер"! Связь громкая и  отчетливая, глубина  30  футов,
все нормально.  Я снова слышал голос, похожий  на голос Деза Д'Арси. Немного
посидел,   просыпаясь   окончательно,   и   стал  ждать  нового   сообщения,
повернувшись в сторону динамиков связи.
     "Может ли  быть такое, что после  происшедшего  еще  один аппарат готов
идти вниз, и может ли  этот аппарат быть "Пайсисом-2"?" Казалось, что  много
дней назад мы слышали "Пайсис-2" и прошло  всего несколько минут  с момента,
когда от нас ушел "Пайсис-5".
     В действительности прошло около четырех часов, так как было 4.10 утра.
     Люди, вернувшиеся на "Вояджер", хорошо понимали, что времени осталось в
обрез,  и сразу  подключились к  работам: поднимали "Пайсис-5",  возились  с
"Пайсисом-2",  готовя  его  к  погружению.  Он  был   оборудован   захватом,
прикрепленным к  полипропиленовому канату толщиной в  3,5 дюйма. Канат снова
прикрепили  к обшивке аппарата, так, чтобы его можно  было при необходимости
оторвать.
     Все замерзли и устали, но продолжали работать с аккуратностью,  близкой
к  дотошности. Наблюдая за  исчезающим  в волнах аппаратом,  они  стояли  на
палубе "Вояджера" и, сжав в карманах промасленных спецовок кулаки, молились,
чтобы  все  обошлось хорошо. Пальцы  сжались буквально  на  несколько минут.
Некоторые разминали в  руках мокрые  сигареты. За всю  длинную  темную  ночь
спасатели  позволили  себе  несколько  мгновений  отдыха.   Всего  несколько
мгновений отдыха, потому что  "Пайсис-5" стоял на палубе  и  его  надо  было
готовить  к следующему  погружению.  Не должно  быть  никаких задержек: один
аппарат погружается, другой готовится к спуску, проверка после погружения,
     проверки  перед погружением,  обнаружение неполадок,  ремонт  и  только
после этого сигарета и чашка горячего кофе.
     - "Вояджер"!  Я "Пайсис-2"! Глубина 250 футов, - слышим мы с  Роджером.
Так  это  действительно  правда   -   "Пайсис-2"  идет  вниз.  Это  казалось
невероятным-так быстро все произошло.
     Время пошло быстрее.  Мы были  возбуждены до предела. Задолго  до того,
как "Пайсис-2" достиг дна, мы увидели его  свет. Он должен спуститься рядом,
ведь он где-то над нами.
     - Глубина 1000 футов, все нормально.
     - Хорошо, "Пайсис-2".
     Мы с Роджером  лежали  внутри  "Пайсиса-3",  наш  маленький  мир  снова
засветился. Нам, по всей видимости, осталось мучиться недолго. Мы решили для
себя, что не  надо вскакивать  и смотреть в иллюминатор.  Мало ли  что могло
быть там, наверху?  Может быть, это уже следующее погружение  аппарата, пока
мы спали,  может быть, они давно пытаются дойти  до  грунта. "Тик...  тик...
тик...  тик... тик...  тик...  тик". Я  вскочил.  В первых проблесках света,
проникших в нашу кабину, я увидел Роджера сосредоточенным и сидящим.
     "Пайсис-2"  был  близко,  он  уже  находился  на  грунте  и искал  нас.
Погружение заняло у  него 40 минут. Это достижение! Он медленно  и осторожно
маневрировал позади нас. Еще через десять минут он все сделал.
     Не  надо  больше  сеансов проверки  связи.  Не  надо  больше  людям  на
поверхности волноваться из-за сноровки и умения пилотов "Пайсиса-2", которые
видели, что главное сделано, но боялись в это поверить. Каждый знал, что еще
не время расслабляться,  иначе  можно наделать ошибок.  Все вокруг нас  были
очень возбуждены  и собраны,  а мы с Роджером,  находясь в полумиле  от них,
продолжали спать.
     - "Вояджер"! Я "Пайсис-2". Мы  завели зажим в  открытую  кормовую сферу
"Пайсиса-3"  и  убедились,  что  он  там прочно держится. Ожидаем  улучшения
видимости.
     После  стольких  дней  усилий,  ошибок  и  неудач  "Пайсис-2"  спокойно
опустился на дно, обошел вокруг "Пайсиса-3" и аккуратно ввел зажим с канатом
внутрь открытой кормовой сферы. Этот зажим мог открываться подобно зонтику и
прочно   застревал  в   сфере,   не  имея   возможности  выскочить   оттуда.
Полипропиленовый канат был достаточно прочным,  чтобы поднять нас со дна.  И
как это ни невероятно, но на все ушло менее 45 минут.
     Впечатление складывалось такое, что сделать  все это было очень просто.
Участники спасательной операции  испытывала  огромное облегчение. Наконец-то
они добились успеха!
     У нас на дне,  в  "Пайсисе-3",  все эти драматические перипетии  прошли
почти не  замеченными. Специалыю  спроектированный и изготовленный зажим был
прислан самолетом из  Барроу.  Он был  заведен манипулятором  "Пайсиса-2"  в
открытый люк кормовой сферы аварийного аппарата. После этого  он раскрылся и
уже ни при каких условиях  не мог выскочить оттуда во время подъема аппарата
- ценными.  Где-то  после  сообщения  о зажиме я  снова  потерял  контакт  с
окружающим  миром.  Помню  только,   как  хорошо   было   чувствовать  рядом
"Найсис-2", который мог говорить  с поверхностью, его свет  успокаивал, и мы
могли спать. Боже, как же было холодно!
     Наконец  до  моего  сознания  дошло слово "зажим",  и  моя реакция была
подобна той, которую вызвало слово "КУРВ".
     Я  не понимал,  что  это  такое, и  сколько  ни размышлял, никак не мог
представить себе, как выглядит этот зажим. В  конце концов я  остановился на
большом крюке, который может схватить за край открытого люка кормовой сферы.
     ...Я надеюсь, мы не перевернемся,  когда  начнем подниматься. Вспоминаю
свои мысли:
     "...можно плыть по течению и ни о чем не думать, "Пайсис-2" рядом..."
     Вес аварийного аппарата  в  воде  составлял 0,95-1,5  тонны. Зажим  был
спроектирован для подъема  трехтонного  груза с учетом  запаса  на возможные
динамические   нагрузки,   вызванные   качкой   корабля.   Его    специально
спроектировали судостроители Барроу сразу же, как только узнали об аварии.
     Зачастую  в  драматических фильмах  обыгрывается  ситуация, когда двое,
дней десять карабкаясь по скалам и цепляясь пальцами и ногтями за мельчайшие
выступы камня, вдруг  хватаются  за  страховочную веревку.  Они поворачивают
друг