Американец не сводил глаз с Раша. Тот едва заметно прищурился, морщины на лбу разгладились.
     - С вами будет ваш испанский паспорт, письменная гарантия, которую вы требуете, - хоть я и не понимаю, зачем она вам нужна. Кроме того, вы получите солидный куш. Не фунты, не доллары, не песеты - пересекать границу, имея при себе крупную сумму, небезопасно. У вас будут с собой... скажем, бриллианты. Ну как?
     Паттерсон взглянул на Уиллса, который удивленно переводил взгляд с него на Раша и обратно.
     - Это невозможно, - пробормотал комиссар.
     - Еще как возможно, - уверил его американец.
     Раш колебался. Все его существо протестовало, подсказывало: это ловушка. Слишком уж привлекательным выглядел план. Раш не верил в неожиданные вспышки вдохновения. Он имел дело с ловкими, умными людьми, которые скорее всего заранее рассчитали, на что должен клюнуть такой человек, как Раш: он любит действие, любит деньги, любит сам сражаться за свое будущее. Раш сидел неподвижно, пытаясь сообразить, где здесь ловушка, но у него ничего не выходило. В конце концов, американец не мог составить этот план заранее - ведь он не знал, возможен ли рейд в принципе. Где-то здесь должна быть зацепка, капкан, но где? Проклятая усталость!
     В конце концов немец сказал:
     - Задумано неплохо. Мне нужно пораскинуть мозгами, но не сейчас, а на свежую голову. Я слишком устал и хочу спать. - Он взмахнул пистолетом. - Спать, однако, я не могу, потому что рискую лишиться своей единственной защиты. Придумайте что-нибудь, чтобы я мог спокойно отдохнуть. Если не придумаете, - он снова взмахнул пистолетом, - мне придется пустить себе пулю в лоб.
     - Я сам буду вас охранять, - поспешно воскликнул Паттерсон.
     Уиллс даже удивился такому энтузиазму.
     - Ну да, и заберете пистолет, пока я буду спать.
     - Ни за что на свете.
     - Не знаю, по-моему, в нынешней ситуации спокойно поспать вам не удастся, - вмешался Уиллс. - У вас слишком завышенные требования по поводу мер безопасности.
     - Может быть, камера, запирающаяся изнутри? - предложил Паттерсон.
     Раш покачал головой, по-прежнему держа пистолет приставленным к подбородку.
     - Почему, собственно, нет?
     - Откуда он знает, нет ли еще одного ключа? - сказал Уиллс. - На его месте я бы не согласился. - Тут комиссар вспомнил кое-что и злорадно улыбнулся. - Послушайте, Паттерсон, по-моему, вы как-то хвастались, что умеете водить самолет.
     - Да, умею.
     Уиллс благодушно заулыбался, стараясь, чтобы злорадство не прозвучало у него в голосе.
     - Тогда можно предложить вот что. Берем легкий грузовой самолет, не приспособленный для полета в режиме автопилота. Вы садитесь за штурвал и не можете от него ни на секунду оторваться - иначе самолет разобьется. Летаете по небу часа три, а Раш спит себе сзади, в грузовом отсеке. У него при себе пистолет, вы безоружны, между вами запертая на засов дверь. Или мое предложение вам кажется безрассудным?
     - Безрассудным, черт подери! - возмутился Паттерсон. - У него ведь деньги в ирландском банке. Он может заставить меня лететь в Дублин.
     Уиллс наслаждался ситуацией. Конечно, это было не очень достойно с его стороны, но зато очень приятно.
     - Нет, герр Раш ни за что так не поступит, правда ведь? В Ирландии за ним будут охотиться наши люди, а это не очень безопасно. Рано или поздно его схватят.
     - Три часа летать по небу кругами, сумасшедший дом какой-то, - возмутился Паттерсон.
     - Зато довольно практично, - заметил Уиллс. - Как вам мой план, герр Раш?
     Раш задумался. План ему нравился, к тому же он чувствовал, что его силы на исходе. Немец кивнул.
     - Ну и отлично. - Уиллс шлепнул себя ладонью по колену.
     Паттерсон, поняв, что его поймали на крючок, постарался сохранить достойную мину, но все-таки не удержался от шпильки:
     - Надеюсь, в вашей стране найдется надежный самолет?
     - Ничего, для вас мы отыщем американский, - сладким голосом ответил Уиллс.

***

     Через четыре с половиной часа Паттерсон и Раш ехали на машине, возвращаясь с аэродрома. Сон не только помог Рашу восстановить силы, но и установил между немцем и американцем что-то вроде взаимопонимания. Кроме того, Паттерсон использовал время для того, чтобы лучше обдумать план.
     Когда они вернулись на базу Интеллидженс сервис, Паттерсон сказал:
     - Итак, вы получаете бумаги, получаете бриллианты на пятьдесят тысяч долларов. Конечно, сумма крупная, но на всю жизнь ее не хватит. Зато после операции, когда вы попадете в Мадрид, вас там будут ждать деньги. Сколько их там, Уиллс? Пятьдесят тысяч?
     - Столько, сколько вы туда положили, - ответил Уиллс.
     Паттерсон улыбнулся:
     - Это деньги корпорации ?Ко-лект?. А у них денег куры не клюют.
     Раш как следует обдумал предложение Паттерсона - на это понадобился час. Все это время немец сидел в своей камере один, глядя в ствол пистолета. Он знал, что лучших условий ему не добиться, а альтернатива ясна: или увлекательное приключение, или бесславная смерть. Конечно, он не мог доверять ни Уиллсу, ни Паттерсону, ни Колвину, зато он верил в себя.
     В конце концов Раш встал и стукнул в дверь. Когда появился Паттерсон, немец произнес всего одно слово:
     - Вевельсбург.
     Однако пистолет по-прежнему держал наготове.
     - Вевельсбург? Где это?
     - Между Падерборном и Бюреном, в Вестфалии. Деревня, старый замок. Замок принадлежит Гиммлеру.

***

     Раш ждал - если его обманывали, это должно было выясниться именно сейчас. Он сообщил самую важную информацию. Сейчас англичане и американцы в принципе могли обойтись и без него - организовать рейд сами, использовать своих собственных коммандос, а в их распоряжении были отличные специалисты. Слово ?Вевельсбург? было главным аргументом в споре, теперь Раш остался безоружным.
     Его отвели в другую комнату, где не было ни проволочной сетки, ни охранников, зато стояли кресла, столик, бутылка коньяка и бокалы.
     - Да уберите вы эту штуку к черту, - показал Паттерсон на маузер. - Лучше выпейте.
     Раш не шевельнулся. Пистолет по-прежнему был направлен ему под подбородок.
     Паттерсон уселся, налил себе старого, дорогого ?круазе?. Потом взглянул на Раша.
     - Я знаю, о чем вы сейчас думаете. Ответ прост: у вас это получится лучше.
     Раш кивнул:
     - Но я не могу дать вам твердых гарантий.
     - Я понимаю, твердых гарантий в таком деле не даст никто. Но с вашим участием наши шансы увеличиваются. Вы ведь знаете местность.
     - Очень хорошо.
     - Вы знаете, где там что расположено, где находится архив и так далее.
     - Да.
     - Вот видите, было бы безумием затевать рейд без вас. Уберите пистолет.
     Раш слабо улыбнулся.
     - Вы мне предлагаете сложить оружие, да?
     - На время. Если хотите, можете оставить маузер себе. Нам нужно как следует все обговорить. - Паттерсон повернулся к Уиллсу: - Много ли у вас пленных эсэсовцев?
     - Сколько угодно, самые классические экземпляры, - ответил Уиллс. Ему очень не нравилось, как ведет дело Паттерсон. - Послушайте, мне не верится, что вы сможете перевербовать этих людей. Поймите, я возражаю не из этических соображений.
     Раш посмотрел на англичанина, потом на американца.
     - В каком смысле ?перевербовать??
     Паттерсон ответил:
     - Вы собираетесь напасть на замок, охраняемый эсэсовским гарнизоном. Хочу, чтобы вы взяли с собой настоящих эсэсовцев.
     - Вряд ли вы их найдете, - возразил Уиллс. - Лучше послать туда...
     - Нет-нет, - отмахнулся от него Паттерсон. - Нам нужно, чтобы все было натурально. Одно дело - уничтожить замок. Для этого достаточно рейнджеров, коммандос, специалистов по взрывному делу. Для такой операции, как наша, нужны настоящие, а не поддельные эсэсовцы. - Он обернулся к Рашу: - Могли бы вы отобрать четверых или пятерых?
     Раш задумчиво поморгал, потом сказал:
     - А им хорошо заплатят?
     - Да.
     - Тогда проблем не будет.
     - "Моя честь - преданность", - иронически процитировал Уиллс.
     Раш взглянул на него ледяным взглядом.
     - Такие люди есть в любой армии. В вашей тоже. - Потом обернулся к Паттерсону: - Отвезите меня туда, я сам подберу людей.
     Паттерсон налил ?круазе? в бокал и протянул немцу.
     - Отлично. Выпьем за Вевельсбург.
     Раш ответил ему долгим взглядом, потом поднял бокал, отхлебнул и сказал:
     - За Вевельсбург.
     - И еще одно, - сказал американец. - Вам придется взять с собой пассажира.
     Позднее, оставшись наедине с Паттерсоном, Уиллс заметил:
     - Может получиться очень неприятная история.
     - Черт вас подери, Уиллс, вы же знаете этого человека. Знаете его биографию, знаете его образ мыслей. Достаточно только взглянуть на него, и сразу видно...
     - Что он опасен и изобретателен. Согласен - это сразу видно. Но ведь он не из наших. Мы с вами думаем, что подцепили его на крючок, но откуда нам знать, что у него самого на уме? Мы знаем только, что он эсэсовец, причем из лучших эсэсовцев. А в СС главное - преданность.
     Паттерсон немного подумал и сказал:
     - Ваша ошибка вот в чем: вы недооцениваете две вещи - силу ненависти и силу денег.
     - Смотрите, вам решать, - пожал плечами Уиллс.
     - То-то и оно. Значит, будем играть по-моему.

***

     Паттерсон сам установил сумму награды для каждого из четверых остальных членов группы Раша. Можно было подумать, что американец с огромным удовольствием расшвыривает направо и налево деньги корпорации ?Ко-лект?. Раш выбрал членов группы в лагерях для военнопленных - на это понадобилось три дня. Раш очень тщательно подошел к этому делу. Сначала он долго изучал списки пленных эсэсовцев, потом отобрал двадцать человек для беседы, а окончательно остановил свой выбор только на четверых.
     Гауптштурмфюрер Хайден попался ему на глаза в лагере Кендал, в Озерном районе. Они были знакомы и раньше - Хайден, здоровенный, крутолобый шваб, участвовал вместе с Рашем в рейде на Гран-Сассо. В начале тридцатых Хайден служил в Сахаре, во французском Иностранном легионе.
     Второй из членов группы тоже был знаком Рашу, хоть и не так хорошо, как Хайден. Этого человека, ефрейтора ?Лейбштандарта?, звали Монке; у него на обшлагах была серебряная ленточка с надписью ?Адольф Гитлер?. Монке, как и Раш, участвовал в Арденнском рейде, но попал в плен под Уфализом, когда в топливном баке кончился бензин. Раш знал, что Монке - отличный солдат. Вопрос заключался в том, действительно ли Монке так уж предан фюреру. Рашу уже пришлось отказаться от нескольких отличных кандидатов, потому что даже плен, даже перспектива грядущего суда не заставили этих людей отказаться от веры в Гитлера.
     - Война почти закончена. Что дальше? - спросил Раш у Монке.
     - Если я останусь жив?
     - Вам может быть предоставлен такой шанс. Как вы собираетесь жить дальше?
     - Попробую раздобыть денег.
     - Как?
     - Как угодно. Буду банки грабить, если в этих чертовых банках после войны останутся хоть какие-то деньги.
     - Как насчет политики?
     Монке взглянул на гауптштурмфюрера так, словно тот рехнулся.
     - После всего этого? - Он сплюнул на пол.
     - Как насчет присяги?
     - В задницу вашу присягу. В задницу политику, политиков, всех остальных тоже.
     Раш внимательно смотрел на него. Монке считался героем войны, о нем даже писала эсэсовская газета ?Дас шварце корпс?. На русском фронте Монке совершил какой-то невероятный подвиг. Что-то такое с танками - Раш точно не помнил.
     - А собираетесь ли вы воевать?
     - Только за деньги. Если будут хорошо платить, я буду драться, как псих.
     - Откуда вы родом?
     - Из России.
     - Что-что?
     - Считайте, что из России, - угрюмо подтвердил Монке. - Я родился в Восточной Пруссии, прямо возле польской границы. Больше мне там побывать не придется. Зачем столько вопросов?
     - Называйте меня ?господин гауптштурмфюрер?.
     - Зачем столько вопросов, господин гауптштурмфюрер?
     - Хочу предложить вам деньги.
     - Сколько?
     - Довольно много. Что вы готовы сделать ради денег?
     - Что я готов сделать ради денег? Что угодно. Чего вы хотите?
     - Возможно, придется убивать. Красть.
     - Я еще и во взрывчатке разбираюсь, - сообщил Монке.
     - Мы будем действовать против немцев.
     - Против кого угодно. Лишь бы платили хорошо. Мне нужны такие деньги, на которые можно хорошо пожить. Против немцев, говорите? Да я готов этого фюрера голыми руками разорвать.
     - Он не немец, а австриец, - сухо заметил Раш.
     - Так чего вы от меня хотите? Сказать, что я готов прикончить еще несколько человек? Я уже столько убивал на своем веку, что несколько лишних трупов меня не испугают. Или вас интересует, по-прежнему ли я считаю, что моя честь - преданность? Черта с два. Хотите знать, не утратил ли я хватку? Давайте устроим проверку. Вы возьмете пистолет, я возьму пистолет, и побегаем друг за другом по горам - на деньги. Можете быть уверены, что я отправлю вас на тот свет. Я ответил на ваши вопросы, господин гауптштурмфюрер?
     - Да. Все в порядке. Итак, дело вот в чем. Маленькая группа должна совершить нападение на некий объект, находящийся на территории Германии. Объект охраняется эсэсовцами. Если рейд пройдет успешно, вы получите десять тысяч американских долларов, паспорт, будете перевезены в Испанию и, если хотите, получите там работу. - Раш особенно внимательно наблюдал за Монке, когда говорил об эсэсовцах, но ефрейтор даже глазом не повел.
     - Вы понимаете, что вам придется убивать эсэсовцев?
     - Я был в Испании. Служил в легионе ?Кондор?, - мечтательно произнес Монке. - Отличная страна. Много вина, много солнца. Давайте мне скорее оружие, и вперед.
     Третьего и четвертого членов группы Раш никогда раньше не видел. Одного из них порекомендовал Хайден. Этого человека звали Зауэр, Хайден служил с ним во Франции в 1940 году, в лагере для военнопленных они встретились случайно. Это была классическая ?белокурая бестия?: два метра росту, голубые глаза, точеные черты лица. Раш подумал, что Зауэр похож на несколько идеализированного и приукрашенного Гейдриха. Так и просится на рекламный плакат вербовочного пункта. Зауэр тоже был весь обвешан орденами. Как и Монке, он решил, что с прошлым покончено.
     - Моя преданность отныне распространяется только на одного меня, - ответил он на вопрос Раша. - Больше я никому преданным быть не собираюсь. До конца своих дней.
     - Тем не менее вам придется хранить верность мне. В течение нескольких дней.
     - За десять тысяч долларов можете пользоваться моей верностью в течение целого месяца, - ответил Зауэр.
     Четвертый член группы был моложе остальных. Ему было всего двадцать один год, Раш не обратил бы на него внимания, если бы не фамилия.
     Когда парень вошел в комнату, увидел мундир Раша (для него специально сшили эсэсовскую форму) и вытянулся по стойке ?смирно?, гауптштурмфюрер спросил:
     - Науйокс ваш родственник?
     Молодой человек по фамилии Науйокс улыбнулся:
     - Насколько мне известно, нет, господин гауптштурмфюрер. А жаль, я был бы рад такому родству.
     - Гордиться особенно нечем, - заметил Раш.
     Он смотрел на молодого парня и думал, что тот поразительно похож на Альфреда Хельмута Науйокса, легендарного эсэсовца, человека, по сути дела, начавшего вторую мировую войну. Тридцать первого августа 1939 года по личному приказу Гейдриха Альфред Науйокс, переодетый в польскую форму, напал со своими людьми на радиостанцию в Гляйвице. Эта провокация понадобилась Гитлеру для того, чтобы совершить нападение на Польшу. На счету Науйокса было немало всяких дел: похищения, убийства, изготовление фальшивых денег. Альфред Науйокс был крайне опасным, обаятельным и безжалостным мерзавцем. Раш знал его очень хорошо - настолько хорошо, что предпочел бы знать его поменьше.
     Этот второй Науйокс был моложе, но выглядел довольно перспективно. Лучше всего для подобного рейда подошел бы настоящий Науйокс, с сожалением подумал Раш.
     - Откуда вы?
     - Из Адена, господин гауптштурмфюрер.
     Раш удивленно вскинул брови:
     - Из Вестфалии?
     - Да, господин гауптштурмфюрер. Моя деревня находится между Падерборном и Бюреном.
     - Я знаю, где это, Науйокс. Ваша деревня расположена между Вевельсбургом и аэродромом?
     - Так точно. Вы знаете эти места, господин гауптштурмфюрер?
     - Знаю.
     Раш сосредоточенно нахмурился. Кажется, ему здорово повезло. Парень из местных - знает каждую рощицу, каждое поле, ручей, брод. Раш мысленно представил себе окрестности замка. Да, человек, хорошо знающий местность, пришелся бы очень кстати.
     - Родители? - спросил он.
     - Погибли, господин гауптштурмфюрер. Во время бомбежки Гамбурга.
     - Родственники?
     - Тетка. Живет в Гамбурге, если еще жива.
     - А в Адене?
     - Никого, господин гауптштурмфюрер. У нас маленькая ферма, доставшаяся моей матери по наследству. Если я когда-нибудь вернусь в родные края, ферма будет принадлежать мне.
     - А вы что, не уверены, что туда вернетесь?
     Парень поколебался и ответил:
     - Говорят, нас будут судить, господин гауптштурмфюрер. Понимаете, я служил под началом полковника Пайпера.
     - А, вы имеете в виду историю с Мальмеди?
     Во французской деревне Мальмеди солдаты ?Лейбштандарта? под руководством полковника Пайпера устроили массовый расстрел американских военнопленных.
     - На самом деле я не был в Мальмеди, господин гауптштурмфюрер.
     Раш усмехнулся:
     - И можете это доказать?
     - Нет, - тоже усмехнулся Науйокс. - Вряд ли.
     Соблазн был слишком велик - мальчишка должен был отлично знать подходы к замку. Держался он тихо, смирно, но в глазах у него посверкивали искорки, свидетельствовавшие о том, что из парня может получиться отличный вояка. Точно такие же искорки горели в глазах у самого Скорцени, хоть он в отличие от юного Науйокса, отличался угрюмым фанатизмом.
     Раш повторил условия задания: объект в Германии, эсэсовские охранники, денежная премия, освобождение от судебного преследования, хорошая работа в Испании.
     Науйокс размышлял не более секунды, потом прямо ответил:
     - Большой риск, большая награда. Меня устраивает, господин гауптштурмфюрер.
     - А как насчет Гитлера? - спросил Раш.
     - Мы что, на него будем охотиться? - изумился юный Науйокс.
     - Нет. А жаль. Вы помните вашу присягу?
     Науйокс взглянул ему прямо в глаза.
     - Когда-то у нас в деревне ходили слухи, что Гитлера похоронят в замке Вевельсбург. Если это произойдет, я с удовольствием вырою ему могилу сам.

***

     Пять человек - идеальное число, думал Раш. Маленькая группа, которая может свободно передвигаться. Предположим, остатки разбитого взвода. Движемся себе через Германию, чтобы соединиться с частью, от которой отстали. Черный эсэсовский мундир - отличное прикрытие. Жаль, что придется брать с собой какого-то шестого человека. Рашу эта затея не нравилась, но условие есть условие.
     И вот они сидели вместе - Хайден, Зауэр, Монке и Науйокс, - чистили оружие и размышляли о будущем. Раш тоже выглядел озабоченным. Ему предстояла встреча с Паттерсоном и Уиллсом, на этой встрече должен быть разработан общий план.
     Когда Раш вошел в комнату, кроме. Паттерсона и Уиллса там оказался еще один человек. С первого же взгляда Раш понял, что, несмотря на штатский костюм, перед ним солдат. Это был высокий, худой, седоволосый мужчина. За долгие годы армейской жизни его тело превратилось в некое подобие мореного дуба - только жилы, кости и мускулы. Светлые глаза смотрели властно и решительно. Раш отлично знал этот тип людей - без них не существует ни одна мало-мальски стоящая армия.
     Вчетвером они сели за стол. Незнакомец оказался американцем. Представился как полковник К., из штаба генерала Лоутона Коллинза, командующего седьмым корпусом.
     - Мое имя вам знать необязательно, - сказал он.
     - Расскажите нам о Вевельсбурге, - потребовал Паттерсон.
     - Это ни к чему. Достаточно того, что я сам знаю замок, - ответил Раш. - От вас