офицерской кают-компании.
  - Я могу есть с командой, - упрямо сказал Диего.
  - На берегу ты можешь выбирать себе общество по своему усмотрению, - тихо,
но выразительно сказал Блад. - Здесь же ты будешь удовлетворяться
обществом моим и моих помощников. Ясно?
  - Да... сэр.
  - И чтоб впредь мне не приходилось повторять что-либо дважды.
  - Да, сэр.
  - Боцман! Ещ„: что за бардак у тебя на шканцах? Гони оттуда этих оглоедов!
  Блад отош„л.
  - Да-а... - протянул Том, вставая. - С моим папашей было проще: получил
свою порку - и гуляй себе, вольный, как птица...
  - А как же наши ставки? - подал голос кто-то из сторонников трогательного
примирения.
  - Сгорели, - сказал Огл, заново раскуривая трубку. - Ушли в общий кот„л.
Ну что, джентльмены, айда в "Дракона"? Вышвырнем всех к чертям и тихонечко
посидим напоследок.


                                  * * *


  Антуан де Каюзак последний раз взглянул на листочек с криво начерченым
планом и завернул за угол. "Белый Дракон" должен был быть через два дома.
Каюзак осмотрелся. Вывеска "Дракона" и вправду была уже видна, и выглядела
она именно так, как должна была выглядеть вывеска припортового кабачка у
дальней корабельной стоянки Вулидж-Рич. Осторожно ступая по непролазной
грязи, он потянул дверь. В лицо ему ударил сп„ртый т„плый воздух и шум.
Похоже, ему повезло - веселье было в разгаре, и наверняка в н„м
участвовало несколько человек с таинственного "Дельфина". Через пару минут
он понял, что здесь, собственно, только они и есть.
  Команда брига гуляла, возможно, последний вечер - и потому гуляла. Стены
"Белого Дракона" дрожали от р„ва, который именовался песней. Табачный дым
густой стру„й выплывал в разбитое окно. За ближним столом шестеро
сизоносых резались в кости, в углу кто-то мучил гитару. Стаканы со
скверным красным вином и с ромом мутно побл„скивали в свете двух масляных
фонарей. Где-то визжали девки.
  Песню Каюзак опознал мгновенно. Да и трудно было не узнать: "Балладу о
капитане Кидде" пели в кабаках всегда, и, начав работать по нынешней своей
специальности, он даже сч„л полезным для дела выучить е„ слова. Здешние
певцы явно были на подъ„ме.
  - Я запомнил ещ„ из Куиды купца, когда бороздил моря,
Я запомнил ещ„ из Куиды купца,
Десять сотен я вытряс из молодца,
Десять сотен в тот раз поделили на всех,
когда я бороздил моря...36
- гремело по таверне. Каюзак досадливо поморщился. Насколько он помнил,
дальше в песне живописалось, как лихо капитан Кидд потрошил французские
корабли. Не то, чтобы это особенно задевало Каюзака, но вс„-таки...
Впрочем, он приш„л сюда не песенки слушать. Пора было заняться делом.
  В дальнем конце стола Каюзак опытным взглядом отметил тощего мрачного
юнца, явно испанца. Юнец держался особняком и, похоже, стремился утопить
свои горести общеизвестным способом. Пустая бутылка уже валялась рядом с
ним, и он как раз открывал вторую. Изо всей компании он был наиболее
перспективным. Каюзак подсел к юнцу, тот слегка пододвинулся.
  - Выпей, амиго! - предложил юнец. - Выпей за женщин, которые не обманывают
- если такие есть.
  Каюзак расстроился. Неприятности юнца были амурного свойства. Однако начав
рыхлить почву, надо продолжать - глядишь, что и вызреет.
  - Она предала меня! - сообщил Диего, наливая новый стакан.
  - Это случается со всеми, - заметил Каюзак. - Вот помню, одна шлюшка в
Кале...
  - Как смеешь ты!.. Впрочем, ты просто не понимаешь. Господи! Она же моя
сестра, я же верил ей! Она должна была мне сказать, кто капитан этого
корыта!
  - И кто же? - заинтересованно спросил Каюзак.
  - Этого я не могу Вам сказать, сеньор, - важно изрек Диего.
  - Все женщины - предательницы, - напомнил Каюзак (он хорошо умел водить
разговор по кругу).
  - Вот и я говорю! Родная сестра! Она же знала, что именно ему-то я и не
желаю подчиняться!
  - Кому же?
  - Ну, отцу, разумеется!
  Да, Каюзак не ошибся. Налицо была семейная драма. Но что же это
получается: отец этого испанского мальчишки - капитан брига? Испанец! с
английской командой!! на зимовке в Лондоне?!! Дело становилось вс„ более
любопытным. Пожалуй, это уже не какая-то там рядовая контрабанда. Но что
же, что?
  - Но как его имя?
  - Это секрет.
  Каюзак решил зайти с другого конца.
  - И что же он возит? "Ч„рное дерево"?
  - Нет, кокосы! - с идиотским смехом отвечал Диего, наливая очередной
стакан.
  Каюзак почувствовал, что ещ„ немного - и он сойдет с ума.
  - Кокосы?! И куда он их возит?
  - Во Францию, куда же ещ„! Здесь для них к-климат неподходящий.
  Все это было явным абсурдом. Но и на обычный пьяный бред тоже не походило.
Каюзак решил попробовать ещ„ раз.
  - Почему же ты не уйд„шь от него?
  - Тогда он решит, что я струсил! Я, каб-бальеро! Он мне так и сказал: "Я
не могу принуждать тебя, это может ок... оказаться опасно, если х-хочешь -
уходи"! Не могу принуждать! - передразнил Диего.
  - Разве перевозка кокосов может быть опасным занятием?
  - Это смотря какие кокосы! Да я вообще не хочу иметь с ним и его делами
ничего общего!
  - Да что же это за дела?!
  - Я не раскрываю чужих тайн!
  Каюзак пустил в ход последнее средство.
  - Это было нечестно - подозревать, что ты испугаешься. Джентльмен не может
быть трусом! Должно быть, твой отец - порядочная свинья, раз сказал тебе
это.
  - Ты мне за это ответишь! - взревел Диего, тщетно разыскивая на боку
отсутствующую шпагу. - Н-никто ещ„ не называл б-безнаказанно Питера Блада
св-винь„й!!!
  - Так капитан брига - Питер Блад??! - потрясенно вскричал Каюзак.
  - Ч-ш-ш! Эт-то секрет! - ответил Диего и сполз под скамью.
  Каюзак молча хватил стакан кислятины и уставился в стену таверны. Похоже,
он бездарно упустил тот самый единственный шанс, который дарит судьба. Mon
Dieu, ведь он узнал про "Дракона" еще три недели назад! Он должен был
сразу идти сюда! А он вместо этого занялся теми двумя фелуками. Видите ли,
бриг стоял, а они отплывали! Идиот! Да пусть бы они продали всю свою
проклятую соль прямо на центральной площади Парижа37! Ну, поймали их, ну и
что? Начальство отметило рвение агента Каюзака? Велик навар! Да он бы за
эти дни так преподн„с высоким лордам тайный бриг Питера Блада, что только
ошм„тки полетели бы от драгоценного губернатора! Ведь чуял, чуял же!
  А теперь... Завтра комиссия собирается в последний раз - и почти
наверняка, чтобы признать этого мерзавца невиновным. А он, Антуан де
Каюзак, не только не знает достоверно, зачем треклятому капитану
понадобился бриг (хотя нет, знает, тут и дураку понятно - старый лис
прорыл дорожку к побегу. Мда, маловато... Мерзавец сделает большие глаза и
скажет, что и не думал бежать - ведь вот же он, тут... а бриг держит
просто для укрепляющих здоровье прогулок), но и не успевает - просто
по-дурацки не успевает! - сконструировать что-нибудь действительно
впечатляющее.
  Впрочем, хватит скулить. Милосердная судьба дала ему эту ночь, и он должен
успеть сделать хоть что-нибудь. В конце концов, у Его треклятого
Превосходительства хватает врагов, ненавидящих этого выскочку, и эти враги
рады будут пустить в ход любое обвинение. Да и он-то что теряет, кроме
листка бумаги? Итак, о ч„м он может - о ч„м он умеет - говорить
правдоподобно? Правильно, вот об этом и надо писать. Лорды - не он, это
только ему, а не им, понятно, что для контрабанды бриг великоват...
  ...Веселье за соседним столом начинало уже стихать, и только кто-то самый
упорный по-прежнему заунывно тянул печальную историю капитана Кидда:

  - И стекутся зеваки в тот горький час,
когда мы должны умереть,
И стекутся зеваки в тот горький час,
В доке казней сойдутся глазеть на нас,
И последний удар нанес„т нам судьба,
и прид„т наш час умереть...


                                  * * *


  - Дело даже не в том, что я считаю твой поступок жестоким... хотя это и
так. Так ты решила, что лучше всех знаешь, что нужно?! Не спорю, тебе
удалось заполучить парня на мой корабль так виртуозно, как я бы не смог -
но именно потому, что у меня чуть больше принципов. Но дело, повторяю, не
в этом. Дело в том, что ты позволяешь себе манипулировать людьми, которые
тебя любят и доверяют тебе. Если ты возьм„шь это себе за правило, ты
окажешься недостойна их любви и их доверия. Это пугает меня, Бесс. Неужели
я не дал тебе ни малейшего представления о том, что хорошо и что дурно?!
Теперь же из-за тебя трое близких тебе людей чувствуют себя не в своей
тарелке. Ты заставила Джерри вести себя так, как не подобает хорошему
другу; ты обманула Диего; а что о тебе думаю я - право же, лучше не
высказывать вслух.
  Бесс молчала, опустив глаза. Она просто никогда не смотрела на свои
поступки с подобной стороны. Но, кажется, папа прав... и тогда это ужасно.
Бесс почувствовала, как что-то непоправимо валится в холодную пустоту. Что
они думают о ней теперь?
  - Теперь они оба серь„зно обижены на тебя, и оба правы. И - я знаю, что я
с тобой сделаю - я отправлю тебя саму улаживать с ними отношения. Надеюсь,
им хватит великодушия тебя простить.
  "Но я же не хотела ничего плохого! Я же их всех люблю!"
  - Бесс!
  - Да, папа?
  - Если ты, вместо того, чтобы извиниться по-настоящему, похлопаешь
глазками и скажешь, что не хотела ничего плохого, я буду думать о тебе ещ„
хуже, чем сейчас.
  - Я все поняла, папа.
  "Господи, он что, мысли читает?"
- Если бы я считал, что ты не можешь этого понять, я не говорил бы с тобой
на эту тему.
  "Я никогда больше так не сделаю. Но, Господи, я же и впрямь хотела, как
лучше!!!"
  - А что Диего - ты позволишь ему уйти?
  - Ну, было бы жаль не воспользоваться твоими достижениями, - сухо сказал
Блад. - Я постарался сделать так, чтобы он сч„л невозможным для себя уйти.
  - И чем ты тогда лучше меня? - хмуро спрсила Бесс.
  - Ничем, - ещ„ суше ответил отец. - Разница разве что в том, что я не
обманывал его доверия и не заставлял вести себя против его собственных
понятий о чести. А в общем, вс„ к лучшему. Если наши отношения не
переменятся, я высажу его в шлюпку неподалеку от побережья Испании... не
тащить же его к ч„рту на рога. И мы расстанемся настолько мирно, насколько
это возможно.
  - Но я думала, что английским кораблям опасно сейчас приближаться к
берегам Испании?
  - Разумеется, - по-прежнему сухо отвечал отец. - А ты можешь предложить
что-нибудь получше? А теперь вс„. Завтра может быть тяж„лый день, так что
попробуй мне не уснуть.


                                  * * *


  Будучи человеком честным - во всяком случае по отношению к себе - Питер
Блад не мог не признать, что он с большим напряжением ждал новостей по
своему делу, которые лорд Джулиан Уэйд обещал сообщить ему сразу после
решающего заседания Зв„здной палаты. И напряжение это отнюдь не
уменьшалось от того, что Его Светлость задерживался. Блад уже больше двух
часов поджидал лорда в малом городском доме Его Светлости, куда тот
приезжал отдохнуть от государственных дел и где их встречи не столь
бросались в глаза досужим наблюдателям.
  Бесс он с утра отправил на бриг. Официально - с повинной головой искать
пощады. В уме - ещ„ и затем, чтоб девочка уже была на борту. Так, на
всякий случай. Возможно, Бесс и догадалась об его мыслях, но убыла
безропотно. И то хорошо. Зная характер дочери, Блад опасался, что она
может пожелать ждать новостей вместе с ним, и в результате окажется
обузой. Возможно, он е„ недооценил. А может, она просто притихла на ден„к
после вчерашнего разговора.
  Он стоял у окна и смотрел на улицу, когда из-за угла показалась карета
лорда Джулиана. Вот она остановилась... Вот лорд покинул е„ и направился к
дверям своего дома... Сейчас. Сейчас он узнает, кто он - человек с семь„й,
богатством и положением - или снова беглец от закона, авантюрист с почти
неизбежным печальным концом, навсегда отринутый от близких ему людей... И
уже не высадится в Англии новый король, чтобы, подобно Вильгельму,
повернуть поток его жизни...
  Разодетый лакей торжественно и церемонно распахнул дверь, и лорд Джулиан
вош„л в комнату. Блад молча шагнул ему навстречу. И подумал, что, стоя с
голыми руками под пушечным огн„м, чувствовал бы себя лучше, чем сейчас.
  Однакоко от первых же слов Его Светлости у Блада отлегло от сердца.
  - Я поздравляю вас, Ваше Превосходительство, - сказал лорд Джулиан. -
Инспектора Палаты сочли, что вы предоставили им достаточно доказательств
своей непричастности к делам, в которых вас столь несправедливо обвиняли.
Так что вы теперь опять губернатор и можете возвращаться на Ямайку и
приступать к своим обязанностям. Все бумаги я могу передать вам хоть
сейчас. Тем более, что официально расследование было негласным, и
торжественного их вручения вс„ равно не предусмотрено.
  - Мне просто не верится, что вс„ это наконец кончилось, - вздохнул Блад.
  - И вы, как всегда, правы, мой дорогой капатан. Когда я собирался уходить,
мне доложили, что в Палату поступил донос. На вас, от некоего Каюзака.
  - Как?! С того света? Не иначе, дьявол сам послужил почтальоном! И в ч„м
меня обвиняют на этот раз?
  - Ну, насколько мне известно, этот Каюзак вполне жив и даже служит...
то-есть, конечно, до войны служил... во французком посольстве. Кстати,
капитан, было бы правильно, чтобы это обстоятельство не изменялось...
  - Его служба в посольстве? - уточнил Блад.
  - ...а обвиняет он вас в контрабанде, - невозмутимо закончил Его Светлость.
  - В контрабанде?! Меня?! Какая чушь! Вы-то знаете, милорд. Я переменил
множество профессий, я был солдатом, пиратом, врачом, каторжником... Да
губернатором, наконец! Но контрабандистом я не был. И уж во всяком случае
я выбрал бы для подобных занятий более подходящее время!
  - Да я вам верю, верю. Но вы должны понимать, что в комисси заседают
отнюдь не только ваши сторонники. Увидав этот документ, кое-кто захочет
начать все сначала. Порою уязвл„нное самолюбие лордов определяет их
поступки вернее, чем л„гкое неудовольствие королевы. Конечно, сейчас никто
не стал бы ради такой ерунды вызывать губернатора в Лондон, - задумчиво
продолжал лорд Джулиан, - но если оный губернатор и так здесь... Правда,
этот документ ещ„ должен пройти канцелярию Палаты, а как вы за эти три
года могли убедиться, наши клерки не всегда расторопны.
  - Ваш рассказ огорчает меня, милорд. Но, впрочем, раз серь„зные обвинения
с меня сняты, я сейчас могу думать лишь о том, чтобы скорее попасть на
вверенную мне Ямайку. Ничего не поделаешь, долг.
  - Весьма похвальное и уместное рвение, - улыбнулся лорд Джулиан. - Как
министр колоний, я не могу не оценить его, хотя оно и лишает меня общества
Вашего Превосходительства. Поверьте, мне, право же, очень жаль. Кстати...
Этот Каюзак пишет о каком-то бриге... У вас ведь, кажется, был некоторый
опыт кораблевождения? Дело в том, что ближайший военный корабль в колонии
отходит только через полтора месяца, и я искренне не советую вам столько
ждать.

  Эпилог.

  - Ты будешь смеяться, Джереми, но это капер, - сказал капитан Блад.
  Несколько минут назад он приказал сменить галс и теперь смотрел, что будет
делать тот, в ком он заподозрил преследователя.
  - Его ман„вры слишком очевидны. Прикажи прибавить парусов.
  - Надо показать ему, что мы - англичане, - сказал Джереми Питт.
  Блад опустил подзорную трубу и насмешливо улыбнулся.
  - Ну, нет. Это может быть французский или даже испанский капер, а может,
он из тех, что поднимают свой собственный флаг. Я предпочту сохранять
дистанцию как можно дольше.
  Повернувшись к Диего, Блад добавил: - Мы несколько обросли, пересекая
океан, да и потрепало нас изрядно, и я боюсь, что он догонит нас ещ„ до
вечера. Жаль, ночью бы мы ушли.
  Вероятность подобной встречи тревожила Блада с тех самых пор, как
"Дельфин" покинул Англию со спешно доукомплектованной командой, и два
учения, провед„нные в пути, конечно же, не заменяли истинного опыта. Он
попытался пойти не самым торным путем и попасть в Карибское море, обойдя
цепочку Антильских островов с юга, надеясь, что там никто не будет стеречь
проливы, но Фортуна вновь подмигнула ему не тем глазом. Блад понимал, что
с имеющейся у него полусотней человек ему не выдержать абордажа.
  Если бы на борту не было его детей... Капитан посмотрел на Диего. Парень
снова начал разговаривать с Бесс ещ„ до того, как заявил, что нанимался на
судно не для того, чтобы покинуть его, едва начав путь. Пусть даже в
испанских водах. Он-де привык держать сво„ слово. Общаясь с капитаном,
Диего по-прежнему подчеркивал, что он здесь юнга, и только, - но
постепенно перестал сидеть за обедом, как застывший клинок. И у него
как-то чаще стали возникать дела вблизи мостика. Бладу даже иногда
начинало казаться... Но сейчас об этом нельзя. Как нельзя даже вспоминать,
что с ними, на этом корабле, плывет Бесс. С такими мыслями нельзя
рассчитывать ман„вры и верно оценивать риск.
  Корабли сближались. В течение четыр„х часов Блад расхаживал по юту или
сидел в кресле, вынесенном для него. Команде раздали обед - сухари,
солонину, немного разбавленного водой рома.
  - С твоими неофитами мне придется подпустить их для залпа гораздо ближе,
чем хотелось бы, - задумчиво сказал Блад подошедшему Оглу. - Он нас
накроет. Много времени для прицела я вам дать не могу, так и передай своим
ребятам. Изворачивайтесь, как сумеете. Он будет заходить для залпа бакштаг
правого галса, - продолжил он, жестом обозначив предполагаемый курс. -
Паруса будут для вас более удобной мишенью, чем корпус. Если удастся
повредить его оснастку, мы от него оторв„мся, а большего нам и не надо.
Картечь, двойные ядра. Иди, готовься.
  Полчаса спустя ударила носовая пушка капера.
  - Слишком далеко, - сказал Блад. - Подожд„м ещ„.
  - Стемнеет часа через два, - сказал Джереми. - Мы продержимся?
  - Почему бы и нет, если повез„т, - ответил Блад.
  Лишние паруса убирали. Над палубой натянули сеть, долженствующую
удерживать падающие обломки, и вс„, что возможно, щедро облили водой.
  Ещ„ через некоторое время капер отклонился в сторону.
  - Смотри, Диего, - он начинает. Теперь главное - не зевать и не
подставлять ему борт. Теперь... Пора!
  Бриг начал плавно разворачиваться. Над водой раздался гулкий удар, и левый
борт капера затянуло дымом. Бриг немедленно развернулся снова, перемещаясь
так, чтобы оставить противника с наветренной стороны, и ответил правым
бортом. Палуба вздрогнула. Резко потянуло пороховой гарью и уксусом,
которым спешно остужали пушечные стволы.
  - К повороту оверштаг приготовиться. Орудиям левого борта - готовиться.
Поворот. - скомандовал Блад. - Огонь.
  Не ожидавший такой прыти капер только начинал поворот фордевинд, и
несколько порций картечи попали в цель, оставив дыры в его парусах.
  - Отходим, - сказал Блад. Он внимательно разглядывал противника. Результат
был не так уж и плох, учитывая не вполне удобную позицию брига. Следующий
заход мог оказаться более удачным.
  Бриг уже развернулся, чтобы отойти и подготовиться к новому залпу, когда
вдогонку ударили пушки капера. Такая стрельба вслед практически
бесполезна, и капитан Блад успел подумать, что капер понапрасну тратит
порох, когда "Дельфин", вдруг содрогнувшись, тяжело вильнул в сторону и
потерял ветер.
  - Капитан, руль выведен из строя! - крикнул Джереми.
  Это была случайность, почти невероятная.
  - Sic transit gloria mundi38 - пробормотал Блад. - Господи, до чего же
глупо!
  Капер переменил галс и теперь приближался.
  - Алан! - крикнул Блад. - Уберите раненых с палубы. Мушкет„рам -
приготовиться. Всем свободным - перезаряжать мушкеты. Огла - ко мне.
Скотт! Выдай всем рому.
  - Почему мы не стреляем? - спросил Диего.
  - Чтобы перезарядить такие пушки, как наши, требуется не меньше получаса,
- ответил Блад. - Они успеют подойти раньше. Наши мушкет„ры будут
стрелять, как только мы сблизимся достаточно. Правда, есть ещ„ л„гкие
орудия на корме...
  Огл поднялся на ют. Корабли сближались.
  - Нет смысла стрелять из кормового калибра по подводной части - сказал
Блад. - Даже если нам повез„т, он добер„тся до нас прежде, чем затонет.