з кукурузного стебля в беззубом рту, с
индейским одеялом хопи на плечах, о котором тоже можно рассказать
интересную историю, но теперь, к сожалению, уже никто ее не расскажет.
  - Да, вубхчкин, - говорила она (на это ласкательное слово были
особенно щедры индейцы навахо в Южном Форке). Братья Хитрецы - недобрые
божества, и, если бы не одно обстоятельство, наш мир был бы совершенно
беспомощен перед тем злом, которое они творят.
  - Что такое обштоятельштво? - спросил он, шепелявя (в том возрасте он
сильно шепелявил).
  - Есть такая молчаливая вещь, известная как Слушающий Камень, -
сказала ему бабушка, поправляя ленту на тряпичной кукле, которую мастерила
для вечерней бандерильи. - Куда бы Хитрецы не пошли, за ними всегда следил
Слушающий Камень.
  - И что он делал? - спросил Дерринджер.
  - Он слушал, что говорят братья. А когда к Камню приближался простой
смертный и почтительно обращался к нему, он рассказывал все, что услышал.
  Тут воспоминания внезапно оборвались. Но и этого было достаточно.
  - Я все понял! - воскликнул Дерринджер, спрыгнув с койки, и стал
поспешно одеваться.
  Рядом проснулся и сердито проворчал Эбен:
  - Что случилось? Куда ты собрался?
  - К Слушающему Камню.
  - Не можешь подождать до утра?
  - Нельзя терять ни минуты.
  С этими словами Дерринджер покинул корабль.



  ГЛАВА 77

  Солнце едва показалось из-за ранней тучки, когда Дерринджер был уже у
Слушающего Камня. Он быстро спустился с его вершины почти к основанию (ибо
ночью Камень изменил свое положение) и стоял прямо перед ним, похожим на
огромную ушную раковину. Дерринджер отдал Камню почести и произнес все
слова почтения, уважения и поклонения, каким только его научили. У него не
было лишь обычного в таких случаях приношения - фаршированной рыбы. Но он
надеялся, что и без этого обойдется. Твердым голосом он наконец произнес:
  - О, Слушающий Камень, слышал ли ты в последнее время хорошие новости?
  - Это была принятая форма древнего обращения.
  - Да, слышал, - ответил Камень. - Вскоре после вашего приезда в эти
места два Брата Хитреца побывали здесь. Один из них - Койот, а другой -
Таинственный Клоун. Оба, осмотрев все, разговорились. Койот сказал Клоуну:
  - Все идет здесь слишком ладно.
  - Я того же мнения, брат.
  - Предлагаю вмешаться и кое-что потрясти.
  - Идея мне нравится.
  Поэтому они решили немного поиграть здесь с естественными законами
природы. Эта забава им больше всего по вкусу. Главным козырем в своей игре
они сделали некоего Дерринджера, новичка в этих местах. На него они и
собираются свалить всю вину.
  Дерринджер, не теряя времени, связался с третейским судьей и попросил
Слушающий Камень повторить все еще раз.
  Выслушав рассказ Камня, судья призадумался.
  - Это козни Койота, потому что Клоун сейчас находится в другом
секторе. Я прикажу ему исправить все, что он уже успел натворить. Пока я
введу лишь временные ограничительные меры против сил беспорядка, которые
делают это место непригодным для проживания не только людей, но и других
обитателей.
  Этим все и закончилось. Но главное было в том, что Дерринджер, Эбен и
Такис наконец смогут благополучно покинуть Силовое Поле и вернуться к
своим делам.



  ГЛАВА 78

  Увы, их неприятности на этом не закончились. Перед самым выходом в
космос они опустились к небольшой заправочной станции, чтобы подкрасить
кое-где корпус космического корабля. У Эбена на сей счет пунктик - всякие
там царапины и пятна на обшивке. Вот тогда-то друзья и заметили небольшой
квадратный предмет, прикрепленный к корпусу корабля.
  Собравшись вокруг загадочного предмета и с пристрастием его
разглядывая, они заметили надпись:
  "Служба таможенного автоматического контроля".
  - Что это такое? - спросил Дерринджер.
  - Я слышал о подобных контрольных "жучках". Давайте посмотрим, есть ли
у него программа с объяснением, - предложил Эбен.
  Он приблизил лицо к незваному "контролеру" и спросил:
  - Кто вы и что делаете здесь?
  - Я таможенная единица контроля и приставлен наблюдать за вашим
кораблем.
  - С какой целью?
  - Если вы попробуете изменить заявленный курс и направите корабль в
любом неизвестном направлении, у меня инструкция обыскать вас по форме три
нуля, что означает "прочесать", то есть провести досмотр по первому
классу, чтобы удостовериться, что у вас на борту нет ничего
недозволенного, например, контрабанды.
  - Это нарушение нормальной таможенной процедуры, - возразил Эбен.
  - Отнюдь нет. Это решение Начальника Таможни, который приветствует вас
и обещает, что рано или поздно, тем или иным способом, он все же отплатит
вам за нанесенное оскорбление.
  - Возмутительно! - не выдержал Эбен. Что-то похожее на рябь на воде
промелькнуло по темной матовой поверхности "контролера" и тут же исчезло.
  - Что это? - спросил Эбен.
  - По-вашему это означает, что я пожал плечами, - ответил "жучок". -
Что там у вас произошло с Начальником Таможни, меня не касается. У меня
есть своя работа, и я намерен выполнить ее.
  Ситуация складывалась, прямо сказать, неординарная. Эбен, Дерринджер и
Такис собрались в салоне корабля, чтобы обсудить, что делать дальше.
  Такис, со свойственной крабообразным бесшабашностью, предложил
взлететь, а если таможенный "жучок" увяжется за ними, применить лазерное
оружие. Эбен, сам сторонник смелых решений, все же напрочь отверг это
предложение.
  - Можно было бы и удрать от него, - подумав, сказал он. - Но тогда нам
никогда не попасть больше в Зону Развлечений или в любое другое место на
Земле. Наши фотографии будут развешаны повсюду. Мы потеряем возможность
торговать на Земле, самом большом и богатом рынке в Галактике.
  -Так дело не пойдет! - согласился Такис. - Земля - отличный рынок. Мы
не можем его потерять.
  Позднее в баре трое друзей, лакомясь гамбургерами, продолжили
разговор, уединившись в самой дальней кабинке, почти у кухонной плиты.
Перед ними стояли три бутылки голландского светлого пива. Пахло чадом
кухни, громыхала посудомоечная машина, а они все обсуждали свою судьбу.
  Возможно, следует написать официальную жалобу на Начальника Таможни?
Нет, ничего из этого не выйдет. А если бы и вышло, то пришлось бы ждать
годы, пока вынесут решение, да и то не в их пользу. Что же потом?
  Такис, самый нетерпеливый и горячий из них, предложил убить Начальника
Таможни, сделав это собственными силами или наняв профессионала.
Дерринджер и Эбен, тоже отчаянно хотевшие сдвинуться с мертвой точки,
однако наложили вето на экстремистские замыслы Такиса. Они понимали,
какими неприятностями это им грозит, к тому же подобный поступок
недопустим с точки зрения морали.
  Но тогда что же?
  В молчаливых раздумьях минуло не менее часа. Наконец Дерринджер
нерешительно подал голос:
  - Я подумал, может, мы что-нибудь найдем в его прошлом?
  - Чтобы шантажировать его, ты хочешь сказать? - тут же повеселел Эбен.
  - Если будет нужно, то и шантажировать. Я не очень уверен, но все же.
  - Можно попробовать, - согласился Эбен.
  - А как нам раздобыть его дело? - спросил Дерринджер. - Оно хранится
где-нибудь в Центральном Архиве. Мы даже не знаем, где искать.
  Эбен выпрямился, глаза у него засверкали решимостью.
  - Мы можем найти его дело, не покидая нашего корабля. Все данные о нем
записаны электронным способом. А у меня есть компьютер и модем.
  - Я не умею искать по компьютеру, - признался Дерринджер.
  - Зато я отлично это умею, - заверил Эбен. - А Такис даже меня за пояс
заткнет.
  Они тут же покинули кафе и направились к стоянке корабля, где хотя бы
можно было вкусно поесть чего-нибудь из собственных запасов.
  Затем наступило время браться за работу. Эбен, сопровождаемый Такисом,
уселся перед компьютером.
  Дерринджер так толком и не разобрался, что делают волшебник Эбен и его
помощник Такис. Но, начав с имени Монровия и чина таможенника, они менее
чем за час сумели добраться до его досье.
  Эбен и стоявший за его спиной Дерринджер быстро пробежали глазами
строки с первичными сведениями: родители, когда родился, где работал.
Ничего, что могло бы вызвать интерес.
  Затем Эбен вдруг заметил, что Начальник Таможни зачастил к психиатрам.
Он несколько раз проходил обследование, а затем какое-то время посещал
консультанта-психолога.
  Понадобились дополнительные манипуляции с компьютером, чтобы добраться
до нужных файлов, однако Такис все же достал их, и все трое уселись, чтобы
тщательно изучить психологический портрет Начальника Таможни. Им
понадобилось совсем немного времени, чтобы понять, что тревожит этого
человека.



  ГЛАВА 79

  Получив доступ к дневнику таможенника, поиграв с ключевыми словами
"женщины" и "желание", Эбен наконец нашел следующую запись: "Я отдал бы
все в мире за уик-энд с по-настоящему красивой женщиной".
  Эти слова были написаны собственной рукой Начальника Таможни в
дневнике и повторены несколько раз в других фразах с некоторыми
изменениями. Таких повторений Эбен насчитал не менее десятка.
  У бедняги таможенника, очевидно, было достаточно поводов подозревать,
что он не нравится женщинам. Он был женат однажды, но все кончилось
разводом. С тех пор он жил один. Ему не повезло не только с женитьбой, но,
очевидно, и со свиданиями.
  - Вот за что мы должны ухватиться, - заключил Эбен. - Нам нет
необходимости убивать его.
  У Такиса был несколько разочарованный вид, однако он покорно
согласился.
  - Что ты предлагаешь?
  - Этот тип явно помешан на девочках. Он сам признается, что за уик-энд
с привлекательной леди он отдал бы все на свете. Предлагаю найти ему такую
леди и организовать им встречу, при условии, что он откажется от дурацкого
осмотра моего корабля.
  - Но какая леди согласится? - усомнился Такис.
  - Думаю, можно нанять и профессионалку, - предложил Дерринджер. - Мне
кажется, что их можно найти в Зоне Развлечений.
  - Нет, это не подходит, - возразил Такис. - Разве ты не читал, что он
пишет в дневнике? Вот заголовок: "Проститутки, шлюхи, профессиональные
соблазнительницы". Он испытывает к ним отвращение и сам же утверждает, что
у него безошибочное чутье и он сразу понимает, когда женщина делает это
ради денег. Он никогда не согласится на свидание с профессионалкой.
  - Черт побери, неужели, когда мы подошли к нашей цели так близко, мы
не сможем что-нибудь придумать? - сердито воскликнул Дерринджер. - Три
такие головы? Кого из женщин мы лично знаем?
  - Вообще, - спросил Эбен, - или здесь, на Земле?
  - Конечно, на Земле, поскольку в настоящее время, судя по нашим делам,
мы никуда отсюда не выберемся.
  - Да, это верно, - согласился Эбен.
  В эту минуту Такис вдруг взволнованно что-то затараторил на своем
языке, но Эбен тут же его оборвал:
  - Нет, Такис, нас интересуют только здешние, земные девушки. Я знаю, у
тебя есть подружка, работающая в морском мире, но, поверь мне, она никак
не подходит, хотя, возможно, она и классная девица.
  - Черт побери, а вот я лично не знаю ни одной девицы, - сокрушенно
произнес Дерринджер. - Последние десять лет я был Спартанцем. В нашу
подготовку не входило ничего, что могло быть связано с женщинами.
Разумеется, мы все были без каких-либо отклонений, сами понимаете.
  - Конечно, я тебя понимаю, - успокоил его Эбен. - Я тоже мало бывал на
Земле в последние несколько лет. На память мне приходит лишь одна
привлекательная женщина, о которой я могу сказать, что знаком с ней.
  - И я тоже, - встрепенулся Дерринджер. Они оба посмотрели друг на
друга.
  - Элея?
  - Да, Элея.
  - Но Элея не из тех женщин, которые пойдут на что-либо подобное! -
вступился за девушку Дерринджер.
  - Согласен с тобой на все сто процентов, - подтвердил Эбен. - При
обычных обстоятельствах это действительно так. Но, возможно, у Элеи есть
какое-то заветное желание. Чтобы добиться его исполнения, можно ведь
провести пару деньков с этим типом. В конце концов, она не должна спать с
ним. В его дневнике это ясно оговорено. Ему нужна спутница на уик-энд,
только и всего. Он ни словом не обмолвился о сексе.
  - Я думаю, мы можем позвонить ей, - успокоился Дерринджер.
  Эбен с насмешливым сочувствием посмотрел на него.
  - Это не та тема, которую обсуждают по телефону. Советую вернуться в
Зону Развлечений и самим найти ее там.
  - А это безопасно для тебя? - спросил Дерринджер.
  - Думаю, вполне. Начальник Таможни устроит досмотр лишь в том случае,
если мы попытаемся покинуть Землю. А так, на Земле, я могу лететь
беспрепятственно куда хочу.



  ГЛАВА 80

  Элея, объект их размышлений и планов, работала днем в кафе, где
обслуживала шоферов грузовиков дальнего следования, а по вечерам подавала
напитки в баре. Кафе находилось по соседству с Зоной Развлечений, и все
приезжающие сюда, как андроиды со своим электронным разумом, так и
туристы-земляне в собственной плоти, начинали обычно с него. Им всем
хотелось освежиться, а, выпив пивка или чего-нибудь еще, те, кто был
настоящим туристом, а не виртуальностью, спешили к Арене, занимали свои
места и смотрели представление или игры. Живая земная публика делала их
увлекательным отдыхом, но атмосферу все же определяло присутствие
электронных зрителей, настроенных, все как один, на единую волну Всемирной
сети, этого памятника и символа. Он пережил все невзгоды и катастрофы
нескольких столетий с тех пор, как был увековечен в последние дни
уходящего двадцатого века.
  Благодаря чудесам голографии и виртуальной реальности электронных
зрителей иногда даже привлекали к состязаниям и играм. Когда хотелось
оживить представление, их делали двойниками настоящих героев и игроков и
этим вносили веселую путаницу и замешательство в ряды живых участников,
которые в поединках были вынуждены куда больше думать о риске, чем о
победе, состязаясь с бесплотными соперниками, действующими бездумно и
безоглядно.
  Элея видела их всех, когда они приезжали и уезжали. Хотя для водителей
дальних рейсов кафе стало любимым местом в Зоне, они лишь изредка
флиртовали с Элеей, и дальше ухаживаний дело не заходило. Элея уделяла
внимание своей внешности. Для всех она была красивой блондинкой, чуть
старше своих юных подружек, но от этого еще более привлекательной, как уже
понимающая в любви. Она была трудолюбива, веселого нрава, остра на язык,
достаточно умна, но не гениальна и умела за себя постоять. У нее было свое
снисходительно-насмешливое веселое отношение к людям вообще, что не только
не лишало ее привлекательности, а, наоборот, усиливало ее.
  Такой знали Элею все. Однако на самом деле она была совсем другой. В
своей тайной жизни, о которой не подозревали даже ее подруги по общежитию,
главное было скрывать, кто она на самом деле. Спрятать это так глубоко,
что самой забыть об этом. Все, что было на поверхности и открыто взору,
являлось лишь верхушкой того айсберга, каким стала Элея. Никто не знал о
долгих часах тренировок с боевым оружием в руках под неусыпным надзором
женщин-инструкторов с суровыми недобрыми лицами (Богиня не потерпела бы
здесь мужского присутствия), заставлявших стройную девушку с дерзко
завязанным хвостом белокурых волос повторять все еще и еще раз, в
нарастающем темпе и с возрастающей силой, на пределе физических
возможностей, которые зачастую оказывались недооцененными самой Элеей и
могли быть превзойдены. Были и другие формы обучения, позволявшие Элее
меняться подобно хамелеону, достаточно опасные в мире, которым правил
Вишну, ориентированном на господство мужчин. Хамелеону с мощными ляжками и
внушительным бюстом, способному при удобном случае принять позу и сделать
роковое движение, могущее пробить брешь в устоях мира, который так упорно
пытался построить Вишну. А пробив ее, сделать этот мир открытым влиянию
того, что многим казалось давно забытым и похороненным, - влиянию Богини
Дианы, испокон веков властвовавшей над жизнями мужчин и женщин.
  Элея оказалась на переднем крае в этом тайном и беспрецедентном в
жизни человечества замысле, втянувшем как науку, так и сверхъестественные
силы, обычно далеко отстоявшие друг от друга, но сошедшиеся сейчас под
синтезирующим влиянием присутствия Вишну. Работа в ресторане и баре была
как бы стартовой площадкой, с которой Элея должна была двинуться дальше и
сделать то, к чему ее так тщательно готовили.
  Она ждала этого дня. А пока обслуживала столики, наливала в кружки
пиво.
  Однажды, только однажды, просто ради развлечения она ответила на
объявление в местной независимой газете. Оно заинтриговало ее. Объявление
было следующего содержания: "Человек, никогда не бывавший в этих местах,
да и во всех других, которые известны землянам, посетив в данный момент
планету Земля и Зону Развлечений, желал бы познакомиться с обитателем
Земли, предпочтительно женского пола. Я инопланетянин мужского пола,
внешностью не гуманоид, однако остроумен, общителен в компании, обладаю
достаточно прозорливым умом и интуицией. Ищу девушку широких взглядов,
блондинку, лет двадцати, со стройными ногами и высокой грудью, согласную
пообедать и побеседовать со мной. Все остальное только по взаимному
согласию". Далее были указаны номера почтового ящика и телефона.
  Заинтригованная и достаточно уставшая от однообразия своей жизни, Элея
позвонила и встретилась с Инопланетянином, как она его для себя назвала.
Они провели удивительный вечер в городе. Удивительный тем, что эти два
совершенно разных существа внезапно почувствовали взаимную симпатию.
Кончилось тем, что Инопланетянин сделал ей определенное предложение, а она
обещала подумать. Теперь же она понимала, что не сдержит своего обещания,
потому что твердо решила больше с ним не видеться. Она понимала, что
должна сказать ему об этом лично, хотя бы из уважения и симпатии.
  Но на этом не кончалась даже четвертая часть ее неприятностей. Она
только что обнаружила, что выполнение ее главной задачи сопряжено с
непреодолимыми трудностями, а ведь она только ради этого приехала в Зону
Развлечений.
  Она должна открыть некую Дверь. Легко сказать! Эта Дверь, как сейчас
узнала Элея, может оказаться столь же трудно достижимой целью, как
пустующее кресло за Круглым Столом короля Артура.
  Дело в том, что Элея столкнулась с чем-то, к чему оказалась совсем не
готова: если она откроет Дверь, это приведет к непоправимым изменениям в
ней самой и в мотивах ее действий, она или тут же забудет, зачем это
сделала, или вообще не откроет ее совсем, ибо к заманчиво блестящей ручке
прикоснется одна Элея, а повернет ее уже совсем другая.
  А между этими двумя осторожными жестами, возможно, лежит ужас, не
поддающийся пониманию. Вопреки воле Элеи в ее голову лезли мысли о том,
что в этот же момент между двумя вечностями тоже что-то произойдет. Она
представляла себе это с таким чувством, будто нарочно трогала болезненный
заусенец на ногте и наслаждалась этим неприятным ощущением.
  Нет, сейчас она перестанет об этом думать. Она вернется к этим мыслям
потом, когда останется одна в небольшой комнатушке под крышей, где
разложит коврик для молитвы, встанет на колени и крепко сложит перед собой
ладони, чтобы сосредоточиться.
  Тогда она снова сможет думать и, вероятно, найдет выход.
  А пока, позабыв о Богине, она будет наполнять кружки пивом для
грубиянов шоферов и туристов. И улыбаться.
  Она подошла к столику, который только что заняли двое мужчин и
крабовидное существо с другой планеты. Протянув им меню, она, как всегда,
спросила:
  - О'кей, джентльмены, что желаете?
  - Элея, - тотчас сказал краб-инопланетянин, - ты что, не узнаешь нас?
  Элея, приглядевшись, вскинула брови от удивления:
  - Такис! Ну конечно! А это Дерринджер и Эбен! Как чудесно снова видеть
вас! Что вам заказать?
  - Пару кружек пива для меня и для Дерринджера, - распорядился Эбен, -
и стакан морской воды без газа и рыбью икру для нашего друга. Захвати и
для себя что-нибудь выпить. Нам надо с тобой кое-что обсудить.
  - К счастью, скоро конец моей смены, - повеселела Элея. - Я только
договорюсь с Кленси и вернусь. Одна нога здесь, другая там.
  - Что это значит? - спросил Такис.
  - Это зна