нулся.
   - Я стал  им  потому,  что  я  был  умный,  находчивый,  смелый  и  очень
деятельный. Понятно? А теперь я плевал на  все  это.  Покажите-ка  мне  свою
бутыль.
   Кромптон протянул ему флакончик, завидуя про себя темпераменту  Рутински.
Когда-нибудь, после ре-интеграции, он тоже будет ошеломительно поп sequitors
<Непоследовательным (лат.)>.
   Молча, молниеносным движением  Рутински  достал  из  кармана  миниатюрный
ольфактометр и прижал его  к  флакону.  Для  начала  он  убедился,  что  это
действительно люристия.  Затем,  удовлетворенный  результатом,  приступил  к
измерению интенсивности, чтобы  увериться,  что  Кромптон  не  добавил  туда
никакого желе или жидкости.
   Стрелка на шкале описала полный круг и уперлась в последнюю точку.
   - Н-да, вот это вещь! - благоговейно протянул  Рутински  и  посмотрел  на
Кромптона увлажнившимися глазами. - Друг мой, вы  просто  не  представляете,
что вы сделали для нас!  С  помощью  этой  маленькой  бутылочки  я  освобожу
свободных нюхальщиков от всех проблем.  От  имени  святого  Эдвина  Паджера,
седовласого  главы  нашей  организации,  благодарю  вас  за  услугу,  мистер
Кромптон!
   - Никакая это не услуга, это криминальная сделка. Короче, давайте деньги!
   - Само собой. - Рутински достал  из  кармана  набитый  бумажник  и  начал
отсчитывать банкноты. - Так, посмотрим... Мы  договаривались  на  сумму  800
тысяч СВУ в валюте Эйи и Йигги поровну. По нынешнему курсу это составляет 18
276 эйянских проников и 420 087 йигганских дранмушек. Вот. Надеюсь, тут  все
правильно.
   Элистер распихал деньги по карманам - и остолбенел, услышав пронзительный
свист, доносившийся откуда-то из живота Рутински.
   - Что это? - спросил он.
   - Радиосигнал, - сказал Рутински, вынимая  из  кармана  жилета  крошечный
радиоприемник,  размером  и  формой  напоминавший  додеканесскую  <Додеканес
(Спорады Южные) - острова в Эгейском  море>  табакерку.  -  Это  специальная
передача ССКО. Без нее никак нельзя.
   - Бога ради, что это еще за ССКО? - спросил Кромптон.
   - Служба скорого криминального оповещения, - объяснил Рутински. -  Вы  не
слыхали о ней? Давайте послушаем, что они скажут.
   "Добрый   день,   друзья-преступники,   -   раздался   из    миниатюрного
квадрафонического динамика веселый голос диктора. - Ваш старый приятель Джек
Потрошитель  вещает   на   секретных   частотах   с   подпольной   мобильной
радиостанции, запрятанной в  горах  Сангре-де-Кристо  в  старой  романтичной
Мексике. У нас есть о чем рассказать  вам,  ребята:  вы  услышите  последние
известия  об  ограблениях  банков,  а  наше  справочное  бюро,  как  всегда,
предоставит  вам  ежедневный  список  переполненных  богатыми   простофилями
городов,  в  которых  законы  наиболее  снисходительны,  а  то  и  вовсе  не
существуют. Сегодняшнюю передачу подготовили для вас "Разбойничьи Портные" -
изобретатели  пальто  с  тысячью  карманов,  фирма  "Мартин   энд   Мишкин",
специализирующаяся на инструментах для медвежатников, и  "Олд  Гейдельберг",
выпускающая таблетки цианида для тех, у кого не клеится с делами.  Обо  всем
этом и о других превосходных изделиях вы услышите в нашей  передаче  немного
позже. А сейчас самая свежая новость, с пылу с жару: из надежных  источников
нам стало известно, что фирму "Сайкосмелл, Инк.", этого спрута-монополиста в
мире  запахов,  накололи  на  девятнадцать   граммов   люристии   -   самого
драгоценного субстрата во всей Галактике! Имя подозреваемого уже  объявлено,
так что мы не раскрываем никаких тайн: это Элистер  Кромптон!  Если  вы  нас
слышите - значит, успели смыться не так уж далеко. Удачи, Элистер!  Она  вам
скоро очень понадобится! А теперь несколько отрывков из "Оперы нищих"..."
   Рутински выключил радио.
   - Рухнули планчики, а?
   - Это невозможно! - пробормотал Кромптон. - Еще  две  недели  все  должно
было оставаться шито-крыто. Меня же никто не проверяет! Не понимаю...
   - Понимание для вас сейчас - непозволительная роскошь, - изрек  Рутински.
- Прощайте, Кромптон! Если вас схватят, скажите, что Рутински смеется  им  в
лицо.
   С этими словами он  вытащил  из  кармана  нуль-гиперэнергетический  плащ,
быстро расправил складки украденного одеяния (по  закону  носить  его  имели
право только сотрудники ФБР высочайшей категории), набросил его на  плечи  и
мгновенно исчез. Только красноватая шляпа пирожком осталась лежать на стойке
бара. Знак Рутински!
   Кромптон расплатился и устремился наружу, во враждебный и ничего хорошего
не предвещающий мир.
 
Глава 6 
 
   "Наконец-то я с тобой наедине, моя капризуля! Итак - пену, пожалуйста!"
   - Если не трудно, выключите приемник, - попросил Кромптон.
   - Черта с два, приятель, - прорычал обливающийся потом водитель велокеба.
- Я постоянно слушаю "Шагреневый дом", это моя любимая передача.
   "Разрешите мне показать вам, как  это  делается  в  Джибути,  -  щебетало
радио, - с бабочками..."
   Кромптон откинулся на спинку сиденья,  стараясь  сохранить  хладнокровие.
Что случилось? Как они сумели выйти на него? Сможет ли  он  выкрутиться?  Он
направлялся  в  нью-йоркский  космопорт,  расположенный  на  месте   бывшего
Бруклина. Велокеб уже проехал Стоун-стрит и Джей-авеню - погони не было.  До
космопорта оставалось совсем немного.
   "Дитмас, во имя лакмусовой бумажки, убери руку с  моей  задней  ноги!"  -
продолжал верещать приемник.
   Теперь такси огибало памятник Уильяму Бендиксу.  Впереди  показались  две
выпуклые  башни  космопорта.  Машина  еле  двигалась  в  дорожной  сутолоке:
велосипеды, велокебы, трехколесные велосипеды, мужчины на  роликах,  женщины
на  ходулях  с  пружинками,  люди  на  трясучках  -   именно   из-за,   этих
разнообразных средств  передвижения  Нью-Йорк  и  прозвали  "Городом  потных
ляжек". Наконец велокеб добрался до главных ворот космопорта.
   "Рутабага? - вопрошало радио. -  Само  собой,  этому  есть  объяснение  и
попроще..."
   - Водитель, остановите, я схожу, - сказал Кромптон.
   - С вас пять шестьдесят. "Гроутстак? Полагаю, нет..."
   - У вас нет более мелких?
   - Сдачу оставьте себе!
   "Диффамация, моя бедная Сильвия, это для новичков, а человеку искушенному
нравится его mot juste <Меткое словечко (фр.)>..."
   Спрыгнув с велокеба, чуть не угодив  при  этом  под  телегу,  запряженную
волами, которой управлял усатый возница, Кромптон  проскочил  через  главные
ворота  с  видом  человека,   опаздывающего   на   корабль,   что,   кстати,
соответствовало действительности.
   Он  пробежал  мимо  Дисней-стенда,  миновал  продавца   сильнодействующих
"колес", модную лавку "Наказание" и, задыхаясь, подошел к стойке "Транс  Пан
Интерстеллар Спейсвейс Систем" (ТПИСС) с гордым девизом: "Non est  ad  astra
mollis e terria via" <Нет на земле дороги к звездам мягче (лат.)>.
   Робот, очень, кстати, похожий на Альберта Деккера, взял у него  талон  на
зарезервированное место.
   - Ага, осень холосо, - сказал андроид с дурно налаженным произношением. -
Но, Дзек, пьидеса запласить! Не заплатис - не поедис! Ни билета, ни полета!
   - Конечно, я заплачу, -  сказал  Кромптон.  -  Как  лучше  -  в  эйянских
прониках или йигганских дран-мушках?
   - Мы только полусить бетельгейзенские фьовики, улановых не нада,  а  есе,
позалуста, амеликанские секи на эксплес-путесествие. У вас нету? Бланк мозет
поменять, о'кей, Дзо?
   Кромптон кинулся в  банк,  где  пышная  красотка  с  Друмгеры  IV  своими
выгнутыми губами ловко поменяла ему деньги. Он  поспешил  обратно  к  стойке
ТПИСС и протянул банкноты андроиду.
   - Прекрасно, сэр, - сказал андроид. - Прошу  прощения  за  свое  недавнее
псевдокитайское произношение. В моей схеме нарушилась система  самоконтроля,
а я никак не мог найти электронщиков. Эти ребята обходятся в целое состояние
и в конце концов все равно отсылают вас к специалисту. Приходятся терпеть, а
что я могу поделать, при  моем-то  жалованье?  Обычно  все  было  о'кэй,  но
сегодня - сплошное невезенье: цикл солнечных пятен совпал с показом  картины
Фу Манху в верхней комнате отдыха, а фотосинтетическая  дифракция  довершила
дело, и в результате остался я дурак-дураком...
   - Билет! - выдохнул Кромптон.
   - Вот он, сэр, -  сказал  андроид.  -  Первая  остановка  на  Эйе.  Билет
действителен в течение десяти лет, со всеми остановками. В  пути  вас  будут
кормить обедом, а в космосе вы сможете приобрести  психоделики.  Приходилось
вам видеть фильмы Альберта Деккера? Сейчас в южной комнате  отдыха  проходит
его фестиваль, от всего сердца советую посмотре...
   Но когда андроид с лицом контрабандиста  (свое  он  одолжил  антрепренеру
Альберта Деккера, за что  мог  бы  поплатиться  работой,  если  бы  закон  о
"собственном обличье" строго соблюдался) повернулся  к  своему  собеседнику,
перед ним никого не оказалось: Кромптон сбежал.
   - Кромптон, Кромптон, - сказал андроид, и  от  напряжения  брови  у  него
встали уголками. -  Ах  да!  Рифмуется  с  Помптоном!  -  И  он  отвернулся,
успокоенный. Андроиды никогда не горюют подолгу.
 
*** 
 
   Люди, особенно относящиеся к категории Кромптонов, часто  чувствуют  себя
несчастными и запуганными. Бледный, задыхающийся, с потными ляжками (как и у
всех Нью-Йоркцев), Кромптон добежал до выхода на взлетное поле,  и  тут  его
сжали железной хваткой чьи-то руки. Кромптон  поднял  голову  и  увидел  над
собой плоское желтое лицо огромного андроида, похожего на маньяка-убийцу.
   Надтреснутый, дрожащий голос произнес:
   - Хорошо, Тото, держи его, но смотри не сломай. Мне еще надо поговорить с
парнем, хи-хи-хи!
   Сердце Кромптона провалилось в бесконечную пустоту, куда-то вниз  живота.
В отчаянии он повернулся и столкнулся взглядом с древними глазами,  сиявшими
на молодом лице Джона Блаунта.
 
Глава 7 
 
   - Ну-с, Элистер, что вы можете  сказать  в  свое  оправдание?  -  спросил
Блаунт.
   Кромптон пожал плечами. Космический корабль находился в  каких-то  жалких
двадцати ярдах от него, дразня своей близостью - и, увы! - недостижимостью.
   - Почти ничего, -  сказал  он.  -  Как  вы  узнали?  Блаунт  сочувственно
улыбнулся.
   - Только административная верхушка фирмы  имеет  полное  представление  о
нашей  системе  безопасности,  Элистер.  Специальные  сенсорные   установки,
расположенные в погребах, регистрируют количество наиболее ценных субстанций
на каждый данный  момент.  Эти  сведения  передаются  в  компьютер,  который
соотносит  их  с  точными,  официально  подтвержденными  данными  и   выдает
результат. Расхождение на один грамм сразу  же  по  тревоге  поднимает  силы
безопасности,  и  одновременно  об  этом   сообщают   мне.   Проанализировав
обстоятельства пропажи, я сразу понял, что винить в ней можно только вас,  и
решил собственноручно заняться этим делом.
   - Это очень интересно, я не  сомневаюсь,  -  сказал  Кромптон.  -  И  что
теперь?
   Старый Джон Блаунт осклабился своей мерзкой мертвецкой ухмылкой.
   - А теперь, Элистер, вам придется целиком положиться на мое милосердие.
   Элистера начало трясти. Заметив, что дрожит,  он  озадаченно  нахмурился.
Выглядело так, будто он боится этого человека, от  которого  теперь  зависит
его жизнь, хотя на самом  деле  страха  он  не  испытывал.  Потому  что  его
поступок был поступком настоящего мужчины. Даже поражение, в конечном счете,
ничего не меняло. Главное - он сделал все, что мог.
   - Очень сомневаюсь в вашем милосердии, - произнес он ровным голосом. -  И
полагаться на него я не собираюсь. Лучше я пошлю вас куда подальше,  и  будь
что будет. Идите-ка вы на хрен, мистер Блаунт!
   Лицо Блаунта,  не  поверившего  своим  ушам,  исказила  гримаса  крайнего
изумления, превратившая его на миг в слабоумного  старого  маразматика.  Как
слепой, он вытянул руку вперед  и  заорал,  задыхаясь  от  гнева  и  брызгая
слюной:
   - Ты.., ты...
   - Хи-хи-хи, - передразнил его Кромптон. Тото реагировал  на  расстройство
хозяина поднятием огромного кулака  и  готовностью  размазать  Кромптона  по
стенке. Кромптон вздрогнул, но даже бровью не повел.
   Блаунт выкрикнул:
   - Нет, не бей его!
   Тото  успел  отвести  удар,  правда,  ценой  двойного  перенапряжения   -
физического и морального.
   - Кромптон, -  проворковал  старик  легким  и  нежным  голосом,  подобным
дуновению  летнего  ветерка,  -  вы   знаете,   что   полагается   за   ваше
преступление?
   - Не имею ни малейшего представления, - сказал Кромптон.
   - Десять лет тюрьмы.
   - Я их запросто могу простоять на голове, - отпарировал Кромптон.
   - Не сомневаюсь, что можете, - сказал  Блаунт.  -  Именно  поэтому  я  не
собираюсь арестовывать вас.
   - Не собираетесь?
   Старик покачал головой и ехидно хихикнул.
   - Вы свободны и можете отправляться в любой  конец  Галактики  в  поисках
своих ненаглядных компонентов.
   - Вы и об этом знали!
   - А как же! Это входит в  мои  обязанности  -  знать  обо  всех  уродцах,
работающих у меня на фирме. Говорю  вам,  Кромптон,  отправляйтесь  на  свои
продолжительные и безнадежные поиски. Десять лет в кутузке - слишком  легкое
наказание для вас, однако это  все,  что  наше  коррумпированное  мягкотелое
правосудие воздаст вам за воровство, предательство и дурные манеры.  Я  хочу
большего! Я сам хочу расплатиться с вами. Так что отправляйтесь,  бегите  от
земных законов. Я найду вас.  У  меня  длинные  руки,  бессчетное  множество
агентов, и месть моя вам гарантирована.
   - Что вы собираетесь сделать со мной? - спросил Кромптон.
   - Мое наказание будет достойно  если  не  преступления,  то  преступника.
Кромптон, вы когда-нибудь думали об асномии?
   - Вы не сделаете этого, - сказал Кромптон, чувствуя, как начинают сдавать
нервы.
   - А по-моему, это превосходная идея - вывести из  строя  ваш  драгоценный
нос! - прокудахтал старый Основатель. - Можно ли придумать более  изысканную
месть: вы, обладатель самого тонкого обоняния на планете, больше не ощущаете
никаких запахов, а?
   - Да я скорее умру, - сказал Кромптон.
   - Умрете, конечно, - всему свое  время!  Но  сначала  я  лишу  вас  самой
большой вашей ценности - несравненного обонятельного дара. Я  отниму  у  вас
запах морского прибоя на заре, креозота и махорки,  бекона,  шкворчащего  на
сковородке, тумана в осеннем лесу и аромат молодой женской  груди!  Все  это
станет вам недоступно, Кромптон! Вот оно, проклятие асномиков, и я  вам  его
обещаю!
   Кромптон повернулся и  пошел  прочь,  онемев  от  страшных,  но  каких-то
ребяческих угроз  этого  "юноши".  Он  вручил  свой  билет  контролеру,  тот
прокомпостировал  его  в  правом  верхнем  углу,   и   Кромптон   прошел   в
оранжево-серый модуль, который доставлял пассажиров на орбиту за много  миль
от Земли, где их ждал космический корабль.
   Оцепенение Кромптона  прошло,  как  только  модуль  устремился  вверх,  к
золотому  солнечному  сиянию.  Даже  мысли  о  смерти  и  асномии  не  могут
расстроить человека, впервые в жизни оказавшегося в космосе.  Путешествие  в
неизведанное как рукой снимает все тревоги, по крайней мере на время.
 
ЧАСТЬ II 
 
Глава 1 
 
   Пассажиры космического корабля, пристегнув ремни, потягивали апельсиновый
сок из бумажных пакетов. Им пришлось пережить не слишком приятные мгновения,
когда отключили генератор искусственной гравитации и  стюардессы,  продолжая
улыбаться, взмыли в воздух. Но скоро все пришло в  норму.  Зажглись  красные
лампочки старта.
   - С вами говорит капитан  Эдди  Ремонстратор,  -  раздался  из  динамиков
приятный голос с легким среднезападным акцентом. - Леди  и  джентльмены,  мы
находимся в предстартовом положении, и, возможно, вам  будет  небезынтересно
услышать  от  меня  описание   процедуры   старта,   поскольку   это   самый
захватывающий момент во всем путешествии. Так вот: поисковые  щупы  порта  и
корабля работают на полную мощь, охватывая девяносто градусов по кругу.  Как
вам, наверное, известно из журнальных публикаций, они исследуют  космическую
структуру, выискивая так называемые "области прорывов Фостера-Гарриса", или,
попросту говоря, ФГопы. Эти ФГопы, друзья мои,  представляют  собой  как  бы
дырки  в  космическом  пространстве,  которые  можно   сравнить   с   дырой,
проделанной насквозь в сложенном вдвойне куске материи. Видите ли, у космоса
нет субстанции,  но  есть  конфигурация.  Это  было  доказано  в  ..09  году
Эдквайзером и Брейнтри, что и  открыло  возможность  скоростных  межзвездных
перелетов.  Но  вы,  должно  быть,  помните,  что  космическая  конфигурация
существует только в величинах одного порядка.
   Так вот, обнаружив подходящий ФГоп... Извините, я на  минутку.  О'кей,  я
снова тут. Корабельный зонд нащупал жирный ФГоп, и мне  предстоит  запустить
нашу старенькую посудину в эту ФГоп-спираль,  потому  что,  друзья  мои,  на
самом деле это вовсе не дыра. Это скорее труба, закрученная спиралью,  и  мы
должны  пройти  через  нее.  Космические  конфигурации  всегда  имеют  форму
спирали, только не вблизи от серых звезд. Так гласит закон фон Грешама.
   О'кей, ребята, мы приближаемся. Скоро наш корабль мягко  проскользнет  по
спиральной  дорожке,  которая  в  п-дименсионном  пространстве  прочерчивает
прямую линию. Мы приближаемся...  Боцман,  выровнять  курс!  Так  держать...
Держись сигнальной линии по внешнему  отсеку...  Да  лево  же  руля!  Давай,
давай,  входи!..  Да  потише,  черт  тебя  дери!  Закрой  головные  клапаны!
Табулятор суммирующего устройства  -  на  девять  сотых!  Втягивай  наружную
антенну! Приоткрой на семь градусов заглушки на двухклапанном ремуладе! (Тут
голос капитана стал удаляться, речь сделалась прерывистой и  неразборчивой.)
О'кей, теперь этот болотный разрыв барабанных перепонок быстро закроется!  А
ну-ка на скрипочке сыграй! (Этого он не мог сказать, подумал  Кромптон,  мне
просто послышалось.) А теперь обернулись вокруг двух дядюшек  -  и  круши  к
черту эти размахавшиеся турникеты-роторы! А теперь поцелуй  старого  осла  в
зад и дуй прямиком сквозь тромбоновые запоры! (Нет, подумал Кромптон,  этого
он точно сказать не мог!) Смотри за тормозами - они то и дело дурака валяют.
Ну-ну, пошло-поехало! Кидай его в старую дыру, как коня в стог сена!  Теперь
застегни штаны, умерь свой пыл и - вперед, по наезженной дорожке! Воцарилась
тишина. Потом капитан сказал:
   - Ну что ж, братцы, теперь вы  более  или  менее  усекли,  каким  образом
корабль отправляется в путь. По этой  ФГоп-спирали  мы  будем  лететь  около
двадцати часов субъективного времени, так что расслабьтесь и чувствуйте себя
как дома. Наша стюардесса примет заказы на  психоделики  у  тех,  кто  хочет
вознестись к небесам, путешествуя в космосе. В носовой комнате отдыха крутят
кино, говорят, классное, что-то об Альберте Деккере.  Наслаждайтесь,  друзья
мои, капитан Ремонстратор заканчивает передачу.
 
*** 
 
   Кромптон энергично потер нос в сомнении, то ли он чего-то недослышал,  то
ли капитан Ремонстратор ведет себя несколько странно. Впрочем,  возможно,  и
то, и другое одинаково справедливо.
   - Да, так оно примерно и есть, - заметил  человек,  сидевший  в  соседнем
кресле.
   - Что, простите? - спросил Кромптон.
   - Справедливо и то, и другое.
   - О чем это вы? - изумился Кромптон.
   - Я имею в виду вашу мысль перед тем, как мы заговорили. Вы  раздумывали,
послышалось вам все это или капитан действительно вел себя  необычно.  Потом
вы решили, что, наверное, правильно и  то,  и  другое,  -  вывод  совершенно
справедливый и свидетельствующий о вашем интуитивном понимании вариативности
дихотомии наблюдателя-наблюдаемого.
   - Так вы читаете мои мысли, - сказал Кромптон и внимательно посмотрел  на
собеседника. Он увидел свежее лицо молодого человека, подстриженного ежиком,
в сером свитере, коричневых спортивных брюках и белых замшевых туфлях.
   - Если настроюсь соответственно, то читаю.
   - Но это же посягательство на мою личную жизнь, - заявил Кромптон.
   - Почему? Когда вы произносите вслух какие-то слова,  вы  в