од нервные 
ткани человека, но и собрали эти ткани в мыслящие мозги, и эти 
мыслящие мозги одержали верх над мыслящими мозгами их хозяев. Это - 
сплошные домыслы... И это граничит с невероятным.
	- Как домысел, - возразил Натан, - это невероятно. Но это не 
домысел. Это то, что мы видим. Даже без свидетельства Мариэль у нас 
достаточно материала для такого вывода. Эго выказал крайнюю 
враждебность по отношению к идее генной инженерии - безусловно, это 
может быть своего рода экологической моралью, но мне это показалось 
проявлением прорвавшейся обеспокоенности. Эго сам не принимает 
никаких решений - они должны быть согласованны с чем-то, 
называющимся "Сам". Даже наименования являются показательными - 
~эго~ - всего лишь часть психики, ~сам~ - это вс„. Как если бы его разум 
существовал паралельно с другим.
	- Паралельно, - прервал я, - не обязательно означает под 
контролем. Возможно выросший паразит развил свой собственный мозг, 
сво„ собственное сознание... Но даже это не означает, что один должен 
доминировать над другим. Это может быть своего рода сотрудничество - 
симбиоз. Этот паразит является осмотрительным, не забывайте этого... 
Он старается избегать снижения эффективности организма своих хозяев.
	- Но есть ещ„ одна вещь, которую он сказал, - продолжал Натан. - 
Быть может самая показательная. Он сказал: "~Наша Нация не уждается 
в автократии, а Бог не нуждается ни в каких жрецах~". А теперь 
подумайте, почему Нация не нуждается в автократии или Бог - ни в 
каких жрецах? Может быть, потому, что Нация управляется снаружи, и 
е„ Бог сидит на плечах каждого отдельного мужчины, женщины или 
реб„нка. И я заметил, что забота паразита о своих хозяевах принимает 
довольно таки станные формы - вроде лишение пола касты воинов и 
гражданских служащих, например.
	- Он сказал и другое, - напомнил я Натану. - Он сказал, что Сам 
является коллективной волей... быть может, коллективной волей 
человеческого разума и разума пасажира.
	- Поставил бы ты на кон свою жизнь в таком споре? Или свой 
разум?
	- Они уже на столе, - заметил я. - Таковы ставки, нравится нам это 
или нет.
	Аргумент не был жестоким - мы пытались прояснить положение 
вещей, а не разорвать друг другу глотки. Но комната каким-то образом 
создавала напряж„нную обстановку. Мы все были почти на пределе. И 
все напуганны, не смотря на то, что Натан сказал нашему любезному 
хозяину.
	Я открыл дверь на балкон и вышел наружу. Я надеялся, что мне 
удасться посмотреть вниз и увидеть весь город, раскинувшийся подо 
мной, расходящийся во все стороны. Но внутренняя стена была слишком 
высокой. Вс„, что я смог увидеть, это затен„нные сады и несколько 
смутных огоньков в строениях внутри последней стены. Слабые звуки 
города по-прежнему ничего мне не говорили.
	Здесь мы, подумалось мне, торчим, словно на вершине 
муравейника. Посторонние в чужом гнезде. Пленники воинской касты. 
Другие касты должны быть различными категориями рабочих. 
Различающихся цветом своей одежды. Но каких рабочих? Рабов? 
Автоматов? Сколько из них относятся к среднему роду? В конце концов, 
в этом есть смысл... так же, как есть смысл в муравейнике. Несколько 
трутней могут обеспечить необходимое количество спермы для 
поодержания роста общества. Конечно, нельзя иметь человеческую 
матку, которая откладывает за раз тысячу яиц, поэтому должен 
существовать определ„нный источник воспроизводства - или особая 
каста женщин, или же все женщины определ„нной возрастной группы. 
Просто, эффективно... Одним словом - Утопия.
	Внизу открылась дверь, и с пол дюжины человек вышло на 
дорожку и направилось к воротам. Они делали это молча, словно один 
человек. В свете, который просочился через дверь, покак она была 
открыта, я увидел, что они были одеты, как и темнокожий человек, 
бывший нашим сопровождающим, странную серебристую одежду. 
Другие представители его ранга - вероятно, он был с ними. Слуги, как он 
охарактеризовал их.
	Меня заинтересовало, куда они направлялись. В город, чтобы 
провести плебисцит, вероятно. Натан вышел, чтобы присоединиться ко 
мне, и увидел их, скрывающихся среди деревьев.
	- Нежели, вс„ уже решено? - Спросил он. - Я думал, что это 
расписанно так, чтобы занять всю ночь.
	- Возможно, вс„ ещ„ только начинается, - сказал я.
	- Никакой возможности положить эому конец, - проворчал он.
	- А если бы мы и могли? - Возразил я. - Если бы мы смогли 
добраться обратно до корабля? Что тогда? Убираться на Землю и 
просить их прислать военную силу?
	- Мы не пожем воевать с этой штукой сами, - сказал он. - Разве не 
так?
	- Не знаю, - ответил я. - Слишком многого я не знаю. Мне не 
нравится мысль удирать от этой ситуации, не узнав ничего больше.
	- Узнавание ещ„ немногого может стоить Земле всего, что мы уже 
знаем, - напомнил он мне. - Мы и так уже совершили преступную 
глупость - мы должны были захватить с собой радио, чтобы иметь 
возможность передавать вс„ Конраду.
	- Если бы мы только подумали, - произн„с я с иронией, - мы могли 
бы оставить ему запечатанный приказ, который должен был быть 
открыт только в том случае, если бы мы не вернулись. Так всегда 
поступают в мелодрамах.
	Он грустно посмотрел на меня. - Если бы это была мелодрама, - 
проговорил он, - тогда стратегия паразита состояла бы в том, чтобы 
захватить тебя, меня и Мариэль, заставить нас принести его на корабль, 
затем захватить всех остальных. Затем он направил бы корабль обратно 
к Земле и начал бы заво„вывать всю человеческую расу. Если бы это 
была мелодрама.
	- А это...? - Спросил я его.
	Он повернулся и вош„л обратно внутрь. Я последовал за ним, 
закрывая за собой дверь. Мариэль по прежнему сидела на кровати, 
привалившись спиной к стене, пристально следя за нами. Она слыхала 
каждое слово.
	- В мелодрамах, - сказала она, - враждебные чудовища не проводят 
всю ночь, принимая решение. Они всегда знают, что делать.
	Она была права. Сам решал. Это означало, что имелась некоторая 
неопредел„нность в ситуации.
	Я ул„гся на дну из гигантских кушеток и вытянулся на спине. Она 
была не слишком удобной - конечно же, не было никаких внутренних 
пружин. Натан последовал моему примеру, и мы все в течение 
нескольких минут делали вид, что собираемся заснуть. Нам не нужно 
было пользоваться туалетом - костюмы имели обрудование на подобный 
случай - и никому из нас не пришла в голову фантазия умыться.
	- Если не появятся никакие новые обстоятельства, - голос Натана 
звучал не слишком бодро, - это может может сделать нашу миссию 
сомнительной, без всякой надежды на исправление положения. Если, 
только, нам как-нибудь не удасться совершить чудо.
	Он имел в виду, что наш доклад оо этом мире - если мы когда-либо 
сможем его сделать - должен был затронуть массу людей. Мы 
обнаружили колонии на Флории и Вфйлдбладе, которые, по крайней 
мере, добились частичного успеха, и до сих пор мы могли в общем 
сделать заключение о целесообразности возобновления космической 
программы. Но если мы раскажем историю о ч„рных празитах, 
захватывающих человеческие существа, лишающие человека его 
человеческой индивидуальности и преврашщающей целую колонию в 
колосальный муравейник... перспективы не стали бы казаться такими 
радужными. По сути, у нас, вероятно, не было бы ни малейшего шанса 
убедить ОН убеждать отдельные нации в том, что стоило бы вкладывать 
средства в подобный проект.
	- Даже в случае катастрофы, - сказал Натан, бормоча ради 
поддержания разговора, - можно было бы придумать достаточно 
приемлемую историю. Можно было бы рассказать сказочку о героизме и 
борьбе с огомными трудностями, и можно было бы привести массу 
душещипательных примеров завоевания зв„здных миров даже перед 
лицом огромных трудностей. Но с чем-то вроде этого ничего нельзя 
поделать. Оно диктует свои собственные законы. Сплошной роман 
ужасов. Отпугивающая сенсация. Даже без адвоката дьявола среди нас 
это вызовет массу голосов против.
	- Что ещ„ за адвокат дьявола? - Спросил я.
	- Я не знаю, кто это, конечно, - сказал Натан. - но такой ~должен 
быть~. Конечно же, ты должен это понимать? Наша миссия не 
претендует на то, чтобы быть непредвзятой собирательницей фактов. 
Лично я здесь для того, чтобы собрать аргументы в войне идей - 
попытаться снабдить Питерсанта фактами, которые ему требуются для 
возобновления колониальной программы. Это не значит, что оппозиция 
не послала бы мужчину - или женщину - чтобы подготовить 
противоположные материалы.
	- Но как бы они устроили это, минуя Питерсанта? - Спросил я. Эта 
мысль действительно была нова для меня. Я просто не задумывался над 
этим раньше.
	- Им и не надо было, - ответил Натан. - Питерсант вынуждерн был 
бы согласиться. Ты знаешь, как работают комитеты, Алекс. Лавирование 
и компромиссы... Никогда не принимать одно или другое решение, если 
можно поддержать оба. Он знает, что на борту есть представитель 
оппозиции, но для него это привычное явление.
	- Кто это? - Спросил я.
	- Не знаю. И не думаю, что Мариэль скажет.
	Нельзя скрыть секреты от телепата. Можно только убедить его 
держать их при себе. И, конечно, она так и поступит. Ни один чтец 
мыслей не мог бы преуспеть в жизни, не обладая крайней 
осмотрительностью. "Дедал" был благополучным корабл„м до 
настоящего момента - мы все привыкли к присутствию Мариэль на 
борту. Но это благополучие зависело от осмотрительности Мариэль. 
Если бы мы только заподозрили, что хоть что-нибудь из того, что она 
походя узн„т о каждом из нас, могло бы стать общим достоянием...
	Я не стал ставить е„ в неловкое положение вопросом, кто был 
адвокатом дьявола. Теперь, когда я взглянул на ситуацию хладнокровно, 
то понял, что в действительности это не имело значения. Это вообще не 
составляло никакой разницы.
	Где-то в глубине души я ощутил страх, который охватил меня - 
страх перед паразитом остался - но он слегка ослабел, когда появился 
новый. Даже, если мы убер„мся прочь... миссия провалилась. То, что мы 
уже сделали, было достаточно существенным, но высшая цель... то, что 
действительно имело значение, по крайней мере для меня, не была 
достигнута.
	Если исключить возможность чуда.
	Я непроизвольно прикрыл веки, пытаясь убедить даже самого 
себя, что можно было заснуть. Но я знал, что даже если бы мне и удалось 
заснуть, меня ждали отнюдь не приятные сновидения.



Глава 7

	Мы не видели и не слышали, как слуги вернулись в пирамиду, но 
когда мы снова спустились по лестнице, восьмеро из них ожидало в 
огромноми зале. Эго тоже был там. Настало время официальной речи.
	Ожидая, пока он начн„т говорить, я ощущал комок в горле.
	Это ощущение быстро рассеялось, и я ощутил облегчение, 
неожиданное, если учитывать степень предыдущей напряж„нности, ещ„ 
до того, как он добрался до середины. Однако, оно вернулось до того, 
как он закончил.
	- Было решено, - сказал он, - что вы можете остаться здесь. Мы 
считаем, что это хорошо, что вы изучите нас и попытаетесь понять наш 
образ жизни. Мы сомневаемся, что вы можете предложить нам какую-
либо помощь, но если мы обнаружим какую-либо почву для 
сотрудничества, тогда мы с удовольствием примем вашу помощь.
	- Имеются однако определ„нные условия, которыми мы должны 
дополнить данное решение. Мы чувствуем, что и для Нации, и для вас 
жизненно важно, чтобы ваше понимание того, что происходило и 
происходит на Аркадии, было бы полным и точным. Мы предлагаем вам 
двадцать дней для предварительного ознакомления, но за это время вы 
не должны причинять какой-либо вред любому животному, которое 
сопровождается ч„рным компаньоном, которого вы ошибочно называете 
паразитом. Вы также не должны проводить никаких экспериментов на 
каких-либо клетках этого компаньона.
	- По истечению двадцати дней один из вас должен сам - или сама - 
добровольно принять компаньона. Только на личном опыте возможно 
истинное понимание. Объединение с ним должно быть только 
временным, если таково будет ваше желание. Таково решение Самого. 
Вы согласны?
	Я почувствовал, что слегка задыхаюсь, но Натан даже не стал 
колебаться. - Мы также являемся частью коллективной воли, - сказал он. 
- Мы трое не можем решить здесь и сейчас. Мы должны вернуться на 
корабль, чтобы обсудить вс„ с остальными.
	- Слуга проводит вас, - сказал Эго с полным спокойствием. - Когда 
мы можем ожидать вашего решения.
	- Сегодня вечером, - уверенно ответил Натан.
	Когда мы двинулись, я немного отстал, но садясь верхом - на этот 
раз каждый на сво„ животное - в том же месте, где спешились прошлой 
ночью, я начал переосмыслевать ситуацию. Нам была предоставлена 
возможность бежать, если бы мы захотели. Мы могли привести сво„ 
поспешное заключение на Землю. Но нам также предоставлялась 
возможность остаться, имея двадцать свободных дней перед тем, как нас 
схарчат. Если они готовились предложить нам вер„вку по-длинее, могли 
ли они быть чудовищами, которых забавляли наши страхи? Или они 
просто пытались предоставить нам возможность повесится самим?
	Мы спусткались с холма при раннем утреннем движении. Людей 
было едва ли больше, чем предыдущим вечером, но теперь было дневное 
освещение, и белые и ж„лтые туники казались очень яркими. Впереди и 
позади нас было больше запряж„нных быками повозок, некоторые были 
пусты, но некоторые везли группы рабочих с сельскохозяйственными 
инструментами. Инструменты по большей части были деревянными - 
только некоторые имели металлические лезвия и зубья.
	То ли потому, что мы спускались с холма, то ли потому, что 
животные непроизвольно шагали бытрее, но у нас не заняло много 
времени выбраться из города. Я извл„к не слишком много нового, 
разглядывая удивительные стены, поскольку оглядывался через плечо, 
чтобы рассмотреть пиктограммы, проезжая через каждые ворота 
накануне.
	Сразу за городом быки были переведены на шаг, который должно 
быть был их вариантом рыси, и мы стали покрывать расстояние 
значительно быстрее, чем до этого. Но даже теперь я не сомневался, 
чтоживотные могли бы бежать значительнобыстрее, если бы их 
подогнали. На меня произвело впечатление их сила и готовность к 
послушанию, но несколько беспокоило то, каким образом это было 
достигнуто. До какой степени паразит изменил их поведение? И до какой 
степени "компаньон", едущий на шее моего скакуна взаимодействовал - и 
возможно управлялся - с другими компаньонами других хозяев? Похоже, 
что это трудно будет выяснить, если и паразит и его хозяева являлись 
табу.
	Т„мный человек терпеливо сопровождал нас. Он не произносил ни 
слова, а Натан не пытался задавать ему какие-либо вопросы. Возможно 
потому, что все его мысли были сосредоточенны на возвращении на 
корабль и ни нач„м другом, или потому, что он не мог вести своего 
скакуна достаточно близко к животному темнокожего человека, чтобы 
легко было поддерживать беседу.
	Когда мы добрались домой, Карен, Конрад и Линда все спали. у 
них не было наших проблем, если не считать того, что они могли бы 
быть так любезны, чтобы лишиться сна от беспокойства за нашу судьбу. 
Мы не стали сразу будить их немедленно, а сперва достали несколько 
тюбиков с жидкой пищей, чтобы выдавить их сквозь фильтры. Мариэль 
повезло - после внешнего обеззараживания она смогла снять свой 
костюм и поесть немного настоящей пищи.
	Я предоставил Натану вс„ рассказать остальным. Он изложил вс„ 
по пунктам, не слишком утруждая себя коментариями и отступлениями.
	Закончил он словами: - Очевидно они не опасаются нас. Они дают 
нам возможность улететь, не смотря на то, чтодолжны хорошо себе 
представлять, как эта ситуация видится нам. Они просят возможности 
объяснить... И я не совсем уверен, относится ли "они" к людям или к 
штукам, сидящим на их спинах. В любом случае, мы, возможно, 
предоставим им этот шанс. Нам нужно узнать больше. Мы должны 
остаться... по крайней мере, на двадцать дней.
	- А затем? - Спросил Конрад.
	Я огляделся, чтобы посмотреть не станет ли кто-нибудь спорить. 
Никто не стал.
	- Это зависит от того, что мы выясним за это время, - сказал я.
	- Ты серь„зно рассматриваешь возможность подвергнуть одного из 
нас заражению этой штуки? - Спросила Линда.
	- А почему нет? - Ответил я. - Мы можем справиться с инфекцией, 
если потребуется. И их верховный прав. Единственным способом, каким 
мы, скорее всего, сможем понять, полностью и точно, что здесь 
произошло, это испытать это.
	- Надеюсь, ты вызываешься добровольцем? - Сказал Линда.
	- Возможно, - сказал я, не давая себя сбить. - Если ситуация 
покажется подходящей, возможно я и соглашусь.
	- Ты слишком торопишься, Алекс, - вмешался Натан. - Давайте не 
будем начинать карабкаться по короткой соломинке, пока не 
предоставится возможность. Нам нужно решить ещ„ кое-что кроме 
этого.
	- Но мы безусловно оста„мся, - сказал я. - Это уже решено.
	- Не то, - возразил он. - Что нам нужно обсудить, так это - как мы 
можем подступиться к выяснению того, что нас интересует. Говоря 
прямо, вопрос состоит в следующем: имеем ли мы дело с чужим разумом, 
манипулирующим человеческими телами, или с человеческим разумом, 
который был пасивно измен„н, или с человеческими разумами, котрые 
находятся в содружестве с чужим разумом, или что там ещ„? Я 
спрашиваю не то, с кем мы имеем дело... Я спрашиваю, как мы можем 
выяснить это.
	Последовало томительное молчание. Это был, конечно, 
определяющий вопрос. Как можно отличить марионетку от свободного 
агента? Как можно отличить пассивную модификацию от активного 
управления?
	- Нам не разрешается анализировать никакой материал паразита? - 
Сказала Линда, задавая вопрос для уточнения.
	- Никакого вреда ни одному из хозяев, - добавил я.
	- В таком случае, - сказал Конрад, - вс„, что мы имеем, это 
косвенные измерения и задаваемые вопросы. Можем мы использовать 
что-то вроде энцефалографа, чтобы обнаружить электрическую 
активность внешней массы паразита?
	Я пожал плечами. - Предположим, что это является псевдо-
нервной тканью... и обладает электрической активностью. Это не скажет 
нам, является ли оно независимым.
	- В такоми случае, - сказал Конрад, в свою очередь пожимая 
плечами, - нам оста„тся только предполагать... если только мы не 
приготовимся поверить в то, что они нам скажут.
	- Должен быть ~какой-нибудь~ способ, - сказал Натан.
	Мне думалось с трудом. Не было никакой начальной зацепки.
	- Не имея возможности вести прямые эксперименты... - начал я 
колеблясь, - ... думаю в этом случае Конрад прав. Мы должны 
прибегнуть к вопросам-ответам. И наш детектор лжи, на данный 
момент, похоже так же беспомощен, как и мы сами.
	- Быть может, их уступки не так уж и существенны, - сказал 
Конрад. - Они дают время ~нам~... но они дают время и ~себе~. Они 
знают, что мы останемся на двадцать дней - и это могло бы дать им 
двадцать дней на разработку метода проникновения на корабль, если в 
этом заключается их цель.
	Натан нахмурился, пытаясь сосредоточиться на хитросплетениях 
ситуации. - Могло быть, - сказал он, - что предоставление возможности 
нам троим вернуться сюда, было всего лишь отвлекающим маневром. 
Если бы они задержали нас, Пит поднял бы корабль - вполне вероятный 
ход событий - и они не добились бы никакой реальной цели. Таким же 
образом они дают себе возможность придумать что-нибудь гораздо 
более подходящее.
	Мне не нравилось направление, которое принял разговор. У 
Натана на уме были одни подозрения. Но в данных обстоятельствах, что 
ещ„ оставалось? До тех пор, пока мы не знали, что есть что, и не могли 
этого выяснить, мы должны были быть настороже от любых 
неожиданностей. Мы должны были предположить, что худшее было, по 
крайней мере, возможным, и разрабатывать свою стратегию в 
соответствии с этим.
	- Сколько информации по этому предмету содержится в докладах 
разведывательного отряда, Алекс? - Спросил Натан. - Предполагая, что 
ты правильно выбрал возможного кандидата.
	- Я уже сказал. Стандартные данные.
	- Вот что я имею в виду: достаточно ли там данн