сталось тесто, -  сказала  Райла.  -  Я  сейчас  приготовлю
горяченьких.
     - Ты никогда не пропускал возможности посидеть со мной за  столом,  -
подзадорил я. - Не сосчитать, сколько раз мы завтракали вместе. Не изменяй
этому обыкновению из-за Райлы. Ей останется.
     - Ага, тогда все в порядке, - обрадовался Хайрам. -  Я  неравнодушен,
мисс Райла, к оладьям с сиропом.
     Райла пошла к плите и залила тесто на сковородку.
     -  По  правде  говоря,  мистер  Стил,  я   не   чувствую   дружеского
расположения к этому созданию  с  кошачьей  мордой.  По  временам  я  даже
немного боюсь его. Он так странно выглядит, без  тела.  Кажется,  что  его
голова нарисована на воздушном  шарике.  Он  никогда  не  отводит  глаз  и
никогда не мигает.
     - Понимаешь, нам с мисс Райлой нужно  с  ним  поговорить,  но  мы  не
можем. Ты - единственный, кто может это сделать.
     - Вы имеете в виду, что никто с ним не умеет говорить?
     - И с Боусером тоже.
     - Но если ты согласишься поговорить с Кошариком, - сказала  Райла,  -
то это нужно держать в тайне. Никто не должен  даже  и  знать,  о  чем  вы
говорили.
     - Но Боусер, - запротестовал Хайрам, - от  него  я  не  могу  хранить
секретов. Он мой лучший друг. Я должен рассказать ему.
     - Ну, ладно, - сказала Райла. - Боусеру  можно.  От  этого  вреда  не
будет.
     - Могу обещать вам, что он никому не скажет.
     Райла посмотрела на меня:
     - Ты не возражаешь, если он расскажет Боусеру?
     - Не возражаю. Боусер никому не расскажет.
     - О, нет, - пообещал Хайрам, - я предупрежу его, чтобы  он  этого  не
делал. - И, сказав это, он занялся оладьями, набив полный рот  и  выпачкав
щеки сиропом.
     Девятью оладьями позже он вернулся к разговору.
     - Вы говорите, что я должен о чем-то поговорить с этим Кошариком?
     - Именно так, - сказала Райла, - но мне трудно объяснить тебе, о  чем
пойдет речь.
     - Вы хотите, чтобы я передал ему что-то, что  вы  задумали,  а  затем
передал вам его ответ. И знать будем только мы четверо.
     - Четверо?
     - Боусер, - вмешался я. - Ты забываешь, что четвертый - Боусер.
     - О, да, - вздохнула Райла, - мы не должны забывать старину Боусера.
     - Это должно быть нашей тайной?
     - Правильно.
     - Мне нравятся тайны, - сказал Хайрам восторженно. -  Они  заставляют
меня чувствовать себя важной шишкой.
     - Хайрам, - начала Райла, - что ты знаешь о времени?
     - Время - это то, что вы видите,  глядя  на  часы.  Тогда  вы  можете
сказать, полдень, или три часа, или шесть.
     - Это верно, - сказала Райла. - Но время - нечто большее. Знаешь  ли,
мы живем в настоящем, а когда время проходит, оно становится прошлым.
     - Как вчера, - подсказал Хайрам. - Вчера - это прошлое.
     - Да, так. И сто лет назад - прошлое, и миллион лет.
     - Не вижу разницы, - сказал Хайрам. - Все это - прошлое.
     - А ты никогда не думал, как было бы  интересно,  если  бы  мы  могли
путешествовать в прошлое? Вернуться назад, в то время, когда белый человек
еще не появился, когда здесь были только индейцы. Или в те времена,  когда
человека еще вообще не было.
     - Я никогда  не  думал  об  этом,  потому  что  сомневаюсь,  что  это
возможно.
     - Мы думаем, что Кошарик, быть может, знает, как это сделать. Нам  бы
хотелось поговорить с ним, чтобы выяснить это. Или  попросить  его  помочь
нам.
     Хайрам посидел немного молча, видимо, уясняя все это.
     - Вы хотите путешествовать в прошлое? А зачем вам это нужно?
     - Знаешь ли ты об истории?
     - Конечно. Меня пытались учить ей, когда ходил в  школу,  но  больших
успехов у меня не было. Я никак не мог запомнить все даты. Какие-то войны,
сражения, кто был президентом и масса тому подобных пустяков.
     - Есть  люди,  -  сказала  Райла,  -  которые  всю  жизнь  занимаются
изучением истории. Их зовут историками.  Но  они  во  многом  не  уверены,
потому что люди, которые писали о событиях, написали неточно. Если бы  они
могли отправиться назад, в прошлое, и  увидеть,  что  случилось  на  самом
деле, поговорить с людьми, которые жили тогда,  они  бы  поняли  все  куда
лучше. И могли бы правильнее писать историю.
     - Вы хотите сказать, что мы можем отправиться назад и увидеть что-то,
случившееся очень-очень давно? Действительно пойти и увидеть это?
     - Я об этом и говорю. Хотелось бы тебе этого, Хайрам?
     - Мне это не очень понятно. Боюсь,  что  так  можно  получить  всякие
неприятности.
     Я перебил:
     - На самом деле ты можешь и не переходить, если не  хочешь.  От  тебя
требуется только, чтобы ты выяснил, знает ли Кошарик, как  это  делают,  и
захочет ли он нам показать, как.
     Хайрам пожал плечами.
     - Мне придется побродить по округе ночью. Может быть, не здесь, не во
фруктовом саду. Он показывается иногда и днем, но в основном ночью.
     - Тогда днем тебе надо поспать.
     - А можно мне взять с собой Боусера? Ночь - одинокое время, но с  ним
я не чувствовал бы себя таким одиноким.
     - Это - пожалуйста, - сказал я, - только возьми его на поводок  и  не
отпускай. И  еще  вот  что:  когда  увидишь  Кошарика,  стой  на  месте  и
разговаривай с ним, но ни в коем случае не подходи к нему.
     - Мистер Стил, а почему?
     - Не могу тебе объяснить. Ты должен  мне  просто  поверить.  Мы  ведь
давно знаем друг друга. Ты знаешь, что я не посоветую тебе плохого.
     - Что бы вы ни сказали, - ответил Хайрам, - вам не нужно  давать  мне
объяснения. Раз вы так считаете, значит, так и  надо.  Мы  с  Боусером  не
станем к нему подходить.
     - Ты сделаешь это? - спросила Райла. - Ты с ним поговоришь?
     - Я сделаю все, что смогу, - ответил Хайрам.
 
 
 
                                    10 
 
     Уиллоу-Бенд - маленький городок, его  деловая  часть  занимает  всего
квартал. На одном его конце  находится  маленький  универмаг,  напротив  -
аптечный киоск. Далее по улице расположены: магазинчик  скобяных  товаров,
парикмахерская,  обувной  магазин,  пекарня,   магазин   верхней   одежды,
объединенное бюро  недвижимости  и  путешествий,  магазин  электротоваров,
ремонтная мастерская, почта, кинотеатр, банк и пивной ларек.
     Мне удалось припарковать  машину  перед  аптечным  киоском,  затем  я
обошел ее, чтобы открыть дверь Райле. Бен Пейдж уже спешил через  улицу  к
нам.
     - Эйса, - сказал он, - я  так  давно  тебя  не  видел.  Ты  не  часто
наезжаешь сюда. - Он протянул руку для рукопожатия.
     - Приезжаю, когда нужно,  -  ответил  я.  И,  повернувшись  к  Райле,
сказал: - Мисс Эллиот, познакомьтесь с Беном  Пейджем.  Он  -  наш  мэр  и
банкир.
     Бен подал руку Райле.
     - Добро пожаловать в наш город. Вы погостите у нас?
     - Райла - мой друг, - пояснил  я.  -  Несколько  лет  назад  мы  вели
раскопки на Среднем Востоке.
     - Еще не знаю, надолго ли я останусь, - ответила Райла.
     - Вы из Нью-Йорка? Кто-то мне сказал, что вы оттуда.
     - Откуда, черт побери, кто-то мог узнать это? - спросил я.  -  Ты  же
первый, с кем мы встретились?
     - Кажется, это Хайрам, - ответил Бен. - Он говорил, что  водительская
карточка была нью-йоркской. Он еще  сказал,  что  кто-то  поранил  Боусера
стрелой. Это правда?
     - Да, все так и есть, - ввернула Райла.
     - Говорю вам, что надо нам что-то делать с  этими  детьми,  -  сказал
Бен. - Они распускаются. Они никого не уважают. Они дичают.
     - Может, это был не ребенок?
     - А кто же еще? Именно они это и делают. Это - орда монстров,  говорю
я вам!  Некоторые  из  них  прокалывают  по  ночам  мне  шины.  Выхожу  из
кинотеатра, а у меня вместо колес четыре плоскости.
     - Но почему они это делают? - спросила Райла.
     - Не знаю. Мне кажется, они просто ненавидят всех и каждого. Когда мы
были детьми, Эйса, мы никогда  не  занимались  такой  ерундой.  Мы  обычно
ходили рыбачить, помнишь, и ставили ловушки. И было время,  когда  мы  все
копались в том колодце.
     - Я до сих пор в нем копаюсь, - сказал я.
     - Знаю. Нашел что-нибудь?
     - Немного.
     - Я должен вернуться, - сказал Бен. - Ко мне приходят люди. Было  так
приятно познакомиться с вами, мисс Эллиот. Надеюсь, визит вам приятен.
     Мы смотрели, как он переходит дорогу обратно.
     - Приятель? - спросила Райла. - Один из твоей ватаги?
     - Да, один из них.
     Мы  перешли  улицу  и  вошли  в  магазин.  Я  взял  тележку  и  начал
поворачивать с ней в проход.
     - Нужна картошка, немного масла, суп и, как мне кажется, куча  других
вещей, - сказал я.
     - А где твой список?
     - Я - неорганизованный домохозяин, -  ответил  я,  -  и  пытаюсь  все
держать в уме, забывая то одно, то другое.
     - Ты наверное многих знаешь в городе?
     - Некоторых. Тех, кого я знал,  живя  здесь  еще  мальчишкой,  людей,
которые остались здесь и никуда не  уезжали.  Вернувшись,  я  завел  очень
немного новых знакомств.
     Мы медленно загружали тележку. Я, конечно, кое-что  забыл,  и  Райла,
пробежавшись по нашему мысленному списку, напомнила мне о забытом. Наконец
я выкатил тележку к кассе на противоположном конце зала.  Перед  нами  был
Херб Ливингстон с корзиной.
     - Эйса, - сказал он, как всегда, говоря так, будто у него перехватило
дух от восторга при виде нас, - я уж собирался звонить тебе. У  тебя,  как
говорят, появилась компания?
     - Райла, - сказал я, - познакомься с  Хербом  Ливингстоном.  Это  еще
один из нашей старой ватаги. Теперь он выпускает еженедельную газету.
     Херб лучился.
     - Я рад, что вы навестили нас, -  обратился  он  к  Райле.  -  Вы,  я
слышал, из Нью-Йорка? У нас бывает не так много гостей оттуда.
     Он вытащил записную книжку из кармана жилета и короткий карандашик из
кармана рубашки.
     - Могу ли я спросить, как вас зовут?
     - Эллиот, - ответила Райла. - Два "л" и одно "т".
     - И вы приехали к Эйсе? Это - цель вашего приезда?
     - Мы очень давние друзья, -  ответила  Райла  коротко.  -  Мы  вместе
работали в Турции, на археологических раскопках в конце пятидесятых.
     Херб делал пометки в своей записной книжке.
     - А чем вы занимаетесь сейчас?
     - Бизнес. Экспорт - импорт.
     - Как я понимаю, - продолжал Херб, бешено царапая, - вы  остановились
у Эйсы, на ферме?
     - Правильно, - ответила Райла. - Я приехала к нему. И остановилась  у
него.
     Когда мы вернулись обратно в машину, Райла сказала:
     - Не уверена, что твои друзья мне нравятся.
     - Не обращай внимания на Херба, - отозвался я. -  Он  бестактен,  как
любой газетчик.
     - Не могу понять, почему он интересовался мной. Мое пребывание  здесь
- никакая не сенсация.
     - Для "Рекорда" нашего города это - новость. Здесь же никогда  ничего
не случается. Херб вынужден заполнять свою газету приездами  и  отъездами.
Миссис Рейдж дает карточный вечер с тремя столами -  и  это  уже  событие.
Херб распишет это в  подробностях.  Расскажет,  кто  присутствовал  и  кто
выиграл.
     - Эйса, ты не придаешь этому значения? А вдруг я уеду?
     - Нет, черт побери! Почему я должен придавать значение этому?  Бросим
вызов обычаям. Что бы мы здесь ни сделали,  все  будет  вызовом.  Если  ты
уедешь, это будет дезертирством по  отношению  к  бизнесу  путешествий  во
времени, к Хайраму, собирающемуся договориться с Кошариком... И ко мне. Ты
мне нужна.
     Она устроилась на сиденье и, как только я повернул назад, заговорила:
     - Я надеялась, что ты  это  скажешь.  Не  знаю,  как  насчет  бизнеса
путешествий во времени,  но  мне  хочется  остаться.  И  я  то  верю,  что
путешествия во времени возможны, то говорю себе: стой, Райла, прекрати, не
дури. Но расскажи мне о Хайраме. Просто Хайрам? И больше  ничего?  У  него
должна быть фамилия.
     - Его зовут Хайрам Биглоу, но большинство людей уже  забыли  это.  Он
просто Хайрам, вот и все. Он родился в Уиллоу-Бенде, у  него  был  старший
брат, который сбежал из дому и, насколько я знаю, с тех пор о  нем  ничего
не слышали. Хайрам происходит из старой семьи  первопоселенцев.  Отца  его
звали  Горацием,  он  был  единственным  потомком  одного  из  основателей
Уиллоу-Бенда. Семья жила в старом родовом доме,  в  одном  из  тех  старых
викторианских  домов,  что  разбросаны  по  улице,  с  железным   забором,
огораживающим лужайку и сад. Я помню, что ребенком вечно висел на заборе и
думал, как должно быть приятно жить в таком доме. В то  время  наша  семья
была сравнительно бедна и дом наш был совершенно  обычным,  а  дом  Биглоу
казался мне особняком.
     - Но ты говорил, что Хайрам живет в хижине ниже по реке.
     - Да, до этого мы еще дойдем. Отец Хайрама был городским банкиром,  а
его партнером был отец Бена Пейджа.
     - Бен мне понравился ничуть не больше Херба.
     - Тебе - как и почти всем. Люди такого сорта не вызывают ни  доверия,
ни восхищения, хотя в последние годы он  мог  и  измениться.  Теперь  есть
люди, преданные ему. Да, так вот, когда Хайраму было лет десять или  около
того, с его отцом на утиной охоте случилось несчастье. К этому времени его
брат, который был на семь или восемь лет старше Хайрама,  уже  пропал  без
вести, так что в семье остались лишь Хайрам и его мать. Старая леди жила с
тех пор уединенной жизнью. Она никогда не покидала дома  и  не  приглашала
никого к себе. Хайрам, который всегда был странным ребенком, ушел из школы
и не виделся с другими детьми,  но  никого  это  особенно  не  беспокоило.
Спустя несколько лет, я полагаю, его мать уже  знала,  что  он  не  вполне
нормален, и скрывалась вместе с ним. Гордость  -  везде  губительна,  а  в
маленьком городе она смертельна. Они вдвоем, таким  образом,  отстранились
от жизни, и хотя люди знали, конечно, что  они  живут  там,  но,  все  же,
основательно  их  забыли.  Мне  думается,  что  миссис  Биглоу  на  это  и
надеялась. О периоде, когда я отсутствовал, я  рассказываю  тебе  с  чужих
слов, мне это пересказали по возвращении.
     В конце концов, когда состояние было приведено в порядок,  оказалось,
что отец Хайрама не уделял должного внимания интересам банка. Нельзя этого
доказать, но люди, с которыми я позже разговаривал, делали вывод, что отец
Бена обхитрил отца Хайрама и выпихнул его  из  банка.  Очевидно,  в  семье
оставалось  сколько-то  денег,  но  не  много,  и  старая  леди  и  Хайрам
обходились ими до ее смерти. К этому времени Хайраму было  около  двадцати
пяти лет. Когда пришло время приводить в  порядок  состояние  его  матери,
оказалось, что дом Биглоу заложен. Банк, мотивируя это просрочкой, отказал
в выкупе закладной. К этому времени Бен взял банк в свои  руки,  его  отец
ушел в отставку. Бен пожертвовал немного денег, уговорил в  городе  других
людей, также внесших пожертвования, и они построили хижину ниже  по  реке,
подарили ее Хайраму, и с тех пор он там и живет.
     - То есть, город усыновил Хайрама, - сказала Райла, - принял на  себя
заботу о нем. И теперь он может получить помощь от любого человека. Или от
какого-то государственного учреждения.
     - Я так и думал, что ты скажешь это. Да, город присматривает за  ним,
но не чересчур добро.  Кое-кто  его  угощает,  но  он  стал  чем-то  вроде
городского козла отпущения, и  многие  смеются  над  ним  или  делают  его
смешным. Они думают, что Хайрам этого не понимает. Он знает своих друзей и
тех, кто над ним потешается. Он, быть может,  очень  странен,  но  не  так
глуп, как думает большинство.
     - Надеюсь, он поспал, - сказала Райла. - Нынче - первая  ночь,  когда
он будет дежурить.
     -  Возможно,  ему  придется  провести  несколько  ночей.  Кошарик  не
очень-то регулярно появляется.
     - Я вот еду и вслушиваюсь, как мы рассуждаем об этом. Мы уже говорили
на эту тему, но тогда я спрашивала себя - неужели все это на  самом  деле?
Это не нормально, Эйса. Все это дело. Люди в большинстве своем не могут  и
подумать  о  том,  о  чем  думаем  мы,  разговаривать  о  том,  о  чем  мы
разговариваем.
     - Понимаю, что ты имеешь в виду, - заметил я,  -  но  у  меня  больше
доказательств, чем у тебя. Я был в плейстоцене, и меня чуть  не  растоптал
мастодонт. А Боусер приносил домой те кости.
     - И все же мы позволяем себе заглядывать слишком далеко. У  нас  есть
кости динозавра, и наконечник  Фолсона,  и  мастодонт,  но  мы  прежде  не
заходили дальше этого. Мы  остерегались  говорить  вслух,  что  Кошарик  -
чуждое создание, что он  может  создавать  временные  туннели,  и  что  он
каким-то образом избежал гибели, когда чужой  космический  корабль  тысячи
лет тому назад потерпел здесь крушение.
     - Может быть, дойдет и  до  того,  -  сказал  я.  -  Нужно  ждать,  и
поглядим, чего добьется Хайрам.
 
 
 
                                    11 
 
     Тремя ночами  позже  громкий  стук  в  дверь  спальни  заставил  меня
вскочить с постели,  одуревшего  со  сна,  удивляющегося,  что  чертовщина
продолжается. Рядом со мной протестующе зашевелилась Райла.
     - Что такое? - крикнул я. - Кто там?
     Если бы я дал себе время подумать, то понял бы, кто там.
     - Это я, Хайрам.
     - Это Хайрам, - сказал я Райле.
     Стук в дверь продолжался.
     - Прекрати стучать! - закричал я. - Я уже проснулся. Сейчас выйду  на
кухню.
     Вслепую пошарив вокруг, я нашел  шлепанцы,  попытался  найти  верхнюю
одежду, но не смог определить, где она, и вывалился на  кухню  в  пижамных
штанах и шлепанцах.
     - Что случилось, Хайрам? Надеюсь, что-то важное?
     - Это Кошарик, мистер Стил. Я разговаривал с ним. Он хочет поговорить
с вами.
     - Но я же не умею с ним разговаривать. Ты - единственный, кто может.
     - Он говорит,  но  я  не  понимаю  смысла.  Он  рад,  что  вы  хотите
поговорить с ним, но говорит, что не cможет разговаривать через меня.
     - Значит, он сейчас здесь?
     - Да, мистер Стил. Он сказал, что подождет, пока я  приведу  вас.  Он
говорит, что надеется, что вы сможете придать смысл моему сообщению.
     - Как ты думаешь, он подождет, пока я оденусь?
     - Думаю, да, мистер Стил. Он сказал, что будет ждать.
     - Оставайся тут, - сказал я, - не покидай  дома,  пока  мы  не  будем
готовы.
     Вернувшись в спальню, я ощупью нашел одежду.  Райла  сидела  на  краю
кровати.
     - Это Кошарик, - сказал я. - Он хочет поговорить с нами.
     - Через минуту я буду готова.
     Когда мы вышли из спальни, Хайрам сидел за кухонным столом.
     - Где Боусер? - спросила Райла.
     - Снаружи, с Кошариком. Мне думается, что  они  -  добрые  друзья,  -
ответил Хайрам. - Может быть, они и прежде были добрыми  друзьями,  только
мы не знали об этом.
     Я попросил:
     - Расскажи, как это случилось. Трудно было с ним разговаривать?
     - Так же, как и с Боусером. Легче, чем с малиновкой. С ней  временами
трудно разговаривать, порой она не хочет говорить. Кошарик хочет.
     - Ну и прекрасно, - сказала Райла. - Пошли к нему.
     - Но как мы будем с ним говорить? - спросил я.
     - Это легко, - ответил Хайрам. - Вы скажете мне все в  точности,  что
вам надо сказать, и я перескажу ему. Потом я расскажу вам, что говорит он.
Может быть, мне не все будет понятно.
     - Может быть, нам удастся понять больше, - сказала Райла.
     - Он вон на той яблоне, прямо за углом. Боусер наблюдает за ним.
     Я открыл заднюю дверь и подождал, пока выйдут остальные.
     Сразу же за углом, так что заметить его не составляло никакого труда,
расположился Кошарик, уставясь на нас из глубины  кроны  яблони.  В  свете
луны лицо его было ясно видно,  даже  усы  были  различимы.  Боусер  сидел
рядом, оберегая свою раненую ляжку, уставясь на это кошачье лицо.
     - Скажи ему, что мы здесь, - сказал я Хайраму,  -  и  что  мы  готовы
начать.
     - Он отвечает, что и он тоже.
     - Постой, постой. Разве тебе не нужно время, чтобы передать  ему  то,
что я говорю?
     - Не нужно, - отвечал Хайрам. - Он знает,  что  вы  говорите,  но  не
может разговаривать с вами, потому что вы не слышите его.