простота, доброта, ясность, воля,
честность,  уравновешенность,  здоровье  -  математически  дифференциалы
низших  порядков...  что  же  в  них низшего-то?!. Из глупости претензий
этой  дамы  ясно, что транслировать ее по третьему классу - в самый раз.
А  на  пятый  она потратилась, чтобы потом морально уничтожать знакомых:
"Вот я в Кассиопею летала по пятому!.."

-   Ваша  склонность  украшать  себя,  Мариам  Автандиловна,-  корректно
объяснял  между  тем  красавец  регистратор,-  учтена вот в этом столбце
пси-карты.  Видите  вереницу  дырочек  вплоть до уровня в 12 баллов? Эта
информация  будет  передана  вместе  с  другими вашими сутями, на каждой
планете  вам  подберут обменницу с аналогичными наклонностями. Например,
у  Веги на планете завро-сапиэнсов вы будете носить красное целлулоидное
кольцо  в  носу  и  ярко  начищенный медный таз на животе; впереди будет
шествовать  юный  завр и ударять хоботом в бубен. У двоякодышащих Денеба
чешую  вам раскрасят во все цвета радуги от жабр до хвоста...- В очереди
захихикали;  у дамы медленно отваливалась челюсть.- Когда вы окажетесь у
"весельчаков"  Альдебарана, каждую веточку ваших рогов украсит отдельный
микротранзистор,   и   все   ,они   будут   исполнять   разные  мелодии.
Драгоценности  же, если они у вас настоящие, вам лучше сдать на хранение
в  банк.  Ближайшие  - на Привокзальной площади. Очень сожалею, но...- и
он  изящно указал на плакат над стойкой: "К- сведению обессучиваемых: за
сохранность    драгпредметов,    оставшихся   на   обессученных   телах,
администрация ответственности не несет".

-  Если...  настоящие?! Это про мои-то кровные!..- пришла наконец в себя
дама,  забушевала  в  полный  голос.-  Ах  ты, молокосос! Я этого так не
оставлю, я тебе покажу рога и медный таз!

Мегре бросил на регистратора сочувственный взгляд, двинулся дальше вниз.

Студент  и  поджарый  брюнет,  забегающий то справа, то слева, шагали по
спирали витком ниже. Комиссар хорошо слышал разговор.

-  Слушай,  я  же  серьезную сумму предлагаю,- напористо частил брюнет.-
Продашь  -  и тебе хорошо, и мне хорошо. Сможешь летать даже по пятому и
гораздо дальше. Ну?

-  Сейчас  хорошо  - а потом?- флегматично возразил студент.- Ты за меня
будешь физхимию долбать, экзамены сдавать?

-  Да  отрастет  она  у тебя, эта способность, отрасте-ет! - почти запел
брюнет.-  Ты  же  молодой, у молодых сути восстанавливаются, как хвост у
ящерицы, чтоб я так жил! Хорошо, набавлю еще сотню галактов - по рукам?

- Катись-ка ты знаешь куда... Отрастет! Нашел дурачка. Сдам вот тебя внизу.

-  Ну-ну-ну,  зачем  же ж так? У нас же ж полюбовная беседа. Не желаешь,
не надо, исчезаю.

Когда  Мегре,  перегнувшись  через  перила,  взглянул  вниз, веснушчатый
юноша  шагал  один.  Учащенная  походка его собеседника слышалась ярусом
ниже. Комиссар запомнил диалог.



Круг  второго  яруса,  где  расположился  самый  ходовой для межзвездных
пси-полетов  III  класс,  имел  в  диаметре метров пятьдесят. Здесь было
суетно,  шумно,  душновато;  "ковровые дорожки сменил потертый линолеум.
Граждане  земного  вида  (хотя  многие,  по существу, жители иных миров)
табунились   у  стоек,  кассовых  окошек.  Кабины,  к  которым  тянулись
очереди,   здесь   были  упрощены  до  уровня  пляжных:  виднелись  ноги
раздевающихся,  над  перегородками возвышались их головы. Стены украшали
плакаты   с   грудастыми  пси-стюардессами  и  -  помимо  уже  знакомого
комиссару    воззвания    насчет   драгпредметов   -   многие   лозунги:
"Провожающие,  проверьте,  не  остались ли у вас пси-карты отбывающих!",
"Купля-продажа  сутей  категорически  запрещена!",  "Не  приближайтесь к
телам ваших обессученных родственников, это опасно!" и т. д.

Здесь   работал   конвейер.  Обессучиваемых  укладывали  лицом  вниз  на
движущуюся  черную  ленту,  двухметровые  секции которой были отгорожены
бортиками.  Служители  в  доспехах,  напоминающих  хоккейные, закрепляли
руки  и  ноги пассажиров ремнями, одним ловким движением настилали вдоль
позвоночника   спинную   контактку,   надевали  и  обжимали  на  головах
решетчатые  шлемы  со  жгутами  проводов,  щелкали тумблерами - и дальше
действовала электроника.

Момент   считывания  многим  давался  нелегко:  вздыбливались  волосы  в
ячейках  шлема,  по  телу волнами пробегала дрожь и сокращения мышц, пот
выступал  на  шее  и  спине (у иных же, напротив, мурашки). А некоторые,
как  ни  сдерживались,  вскидывали  голову  и  испускали идущий от самых
глубин  стон  или вопль... и затем обмякали. Неохотно - пусть и на время
- расставалась душа с телом.

Эта  лента  уносила  тела  вниз,  в  подвал, на анабиотическое хранение.
Другая  двигалась  навстречу  и  выносила  оттуда  тела  на  всучивание,
введение  в  них  обменных  личностей  из кассет. Это делалось в дальней
части  зала.  Оттуда  до  комиссара Мегре тоже доносились стоны и клики"
свидетельствовавшие,   что   и   всучивание   было  для  многих  сильным
переживанием.  Но  эти  клики  и  стоны  имели  иную,  жизнеутверждающую
окраску:  то  были  звуки  облегчения удовлетворенной страсти, восторга.
Горестно  отделялась  душа  от,  тела,  но радостно соединялась с ним. И
неважно, что это была уже не та душа.

...Лозунг  об  опасности приближения к обессученным телам был не лишним,
и  не  напрасно  служители  одевались,  как  хоккейные вратари. Комиссар
видел,  как  два  приятеля  -  один  рослый,  другой  пониже  - сердечно
распростились  у  соседних  кабин  и даже из них, разоблачаясь, посылали
друг  другу  кивки  и  улыбки;  затем  их  обессученные тела оказались в
соседних   секциях  ленты.  Долговязый  впереди,  его  приятель  позади.
Первого  положили неудачно, ступня перевесилась через бортик перед лицом
второго.  И  тот,  повернув  голову,  принялся  грызть  ее повыше пятки.
Длинный   задергался,   загыкал,   сипло  взвыл.  Пока  дюжие  служители
разнимали   этих   двоих,   заволновался   весь  конвейер:  обессученные
дергались,  мычали, завывали, зал наполнился ужасными звуками; на минуту
прекратили операции. Но порядок был восстановлен, конвейер тронулся.

Агент 7012 наблюдал подобное и в иных мирах, суть дела, была ему понятна.

Дифференциальное   считывание  забирает  из  тела  избыток  психического
заряда,  который  выражает себя индивидуальными чертами, разумом, личной
памятью,  но оставляет нетронутым то, что равно есть у всех существ, чем
обмениваться   нет  смысла:  животную  составляющую  психики.  Первичную
"Ы-активность"  -  по  терминологии  теоретиков.  Высшие  черты личности
смиряют,  сдерживают  ее - но, освободившись от опеки, Ы-активность иной
раз  проявляет  себя  мощно  и  без  затей.  Уровень ее у разных существ
различен,  думал  агент,  каков он здесь? Кусать только потому, что есть
возможность укусить... ох, кажется, велик.



                                   4

Последний  виток  -  и  он  опустился  в основание башни. Здесь, в круге
первом,  находилось  то,  что  соотносилось с межзвездными пси-полетами,
как  в  обычном  сообщении  с  дальними рейсами соотносятся пригородные:
система   массовой   пси-транспортировки   в   пределах   Солнечной,   в
просторечии "электричка".

...Неутоленные   желания   побуждают   нас   искать  новые  возможности.
Найденные  же  возможности, в свою очередь, порождают новые потребности.
И  у  многих  людей  (а  равно  и жителей соседних планет) потребность в
пси-перебросах  из одного мира в другие стала теперь столь же обыденной,
как  прежде  -  в  поездке  на  дачу,  в ближний город за продуктами или
дефицитом,  на  село к родичам и так далее. До ближних планет минуты, до
дальних, начиная от Юпитера, часы, о чем говорить! Пригородное сообщение.

Среди  людей,  четырьмя  потоками  втекавшими  в  башню через стеклянные
двери  западной  стороны и такого же количества, выходивших наружу через
восточные,-  были  преподаватели  и  студенты,  разочарованные  мужья  и
брошенные  жены,  археологи,  ведущие  раскопки  на  Марсе,  и  искатели
приключений  на  четыре  отпускные недели, планетологи, дипломаты мелких
рангов,  сезонные  рабочие,  любовники, решившие продолжить связь в иных
воплощениях,    туристы,    ищущие   новизны,   и   пенсионеры,   ищущие
справедливости,  литераторы и репортеры, телепаты и иллюзионисты, сыщики
и  укрывающиеся преступники, художники, чиновники, композиторы, толкачи,
коллекционеры,  пси-фарцовщики,  проповедники,  искатели истин, любители
по-новому  "вздрогнуть",  изыскатели, проектировщики, наладчики, физики,
лирики,  философы... и бог знает кто еще. Некоторым так часто доводилось
менять  планету,  среду  обитания, облик, что им нелегко было вспомнить,
кем     они     были     первоначально,    до    пси-полетов:    людьми,
самоперекатывающимися    шарами-меркурианцами,   стратозаврами   Венеры,
энергетическими  вихрями-марсианами,  облакинями  в  атмосфере  Юпитера,
объемнорешеточниками  Нептуна  или  кем-то  еще?  Разумными  обитателями
Солнечной - вот главное.

-  Отбывающие  в  сторону  Марса,  Юпитера  со  спутниками,  Сатурна  со
спутниками  и  далее,  ваши  турникеты  от  1-го  по  4-й!  -  объявляли
громкоговорители.-  Отбывающие  к  Венере  и Меркурию проходят через 5-й
б-й  турникеты.  К  сведению  новоприбывших  инопланетян: все справки на
Привокзальной   площади.   Не   скапливайтесь   здесь,   пожалуйста,  не
создавайте заторов!

Здесь царило самообслуживание.

Отбывавшие  просовывали  в  щели турникетов свои пси-карты. Раскрывались
пропускные  скобы,  вспыхивали  указатели:  женщинам  направо,  мужчинам
налево.    Пассажиры    ступали    на    эскалаторы,   отличавшиеся   от
метрополитеновских  лишь тем, что рядом со ступенькой находилось сиденье
с  подлокотниками,  эластично-упругой  спинкой-контакткой  и  шлемом  на
рейке.  Пока  лента  возносила  людей по крутому участку "горки", каждый
успевал  снять  рубашку  (или  свитер,  куртку  -  у  кого  что  было) -
некоторые   расстегивали   и  приспускали  брюки  до  полного  обнажения
позвоночника  -  сесть, плотно прижаться к спинной контактке (загоралась
зеленая  лампочка),  нажать  кнопку-по  рейке  на голову мягко опускался
решетчатый  шлем  (загоралась  другая  зеленая  лампочка) - и замереть в
предстартовой готовности.

Считывание-обессучивание  происходило  при  выходе эскалаторной горки на
горизонталь.

Этот  момент  и  здесь  угадывался  по  тому, как у пассажиров судорожно
напрягались  тела  и лица, дыбом поднимались выпростанные из шлема пряди
волос...  а  многие,  не  удержавшись,  издавали стон, крик или рычание.
Затем   тела   расслаблялись,   лица   делались  упрощенно  сглаженными,
идиотическими и такими следовали по горизонтальному участку.

На   спуске  шло  всучивание  обменных  личностей.  Снова  вздыбливались
волосы,  судороги проходили по лицу и телу, раздавались стоны и возгласы
(теперь   не   скорбного,   а  удовлетворенно-ликующего  оттенка).  Лица
опускающихся  по  эскалатору приобретали осмысленное выражение, но часто
не то, какое имели две минуты назад.

Шлемы   подскакивали   вверх  по  рейкам,  контрольные  лампочки  гасли.
Пассажиры  -  теперь  уже  прибывшие  -  поднимались с сидений, опускали
завернутые  рубашки, застегивали штаны и по выровнявшейся на горизонталь
ленте  направлялись  к  выходам,  исчезали  в них - всяк по своим делам.
Редко  кто останавливался, остолбенело смотрел по сторонам, щупал себя -
новичок, приходящий в норму.

А   сути  считанных  личностей  в  это  время  были  уже  рассортированы
вычислительной  (пси)-машиной  по  порядкам дифференциалов, по индексам,
раскалиброваны   с   точностью  до  ‰0,5  балла,  собраны  в  группы  по
направлениям,    промодулированы   несущими   радиочастотами,   излучены
вихревыми  антеннами  пси-башни  -  и  мчались,  балдея  от космического
экстаза,  к  своим  планетам.  В  точках  ветвления трасс их захватывали
многокилометровые  параболические  решетки  ретрансляторов,  подпитывали
энергией, фильтровали от помех, посылали дальше.

...Целеустремленные  потоки  пассажиров. Молодецкий перещелк турникетов.
Непрерывное  движение  эскалаторов.  Единообразные, как ружейные приемы,
стартовые  действия. Мерцание сигнальных лампочек, шмыгание импульсов по
электронным схемам, бурление электромагнитной энергии в СВЧ-кабелях...

И  только  звуки,  издаваемые  пассажирами  в моменты старта и прибытия,
вносили  в  этот  технический апофеоз какие-то своеобразные ноты - не то
коллективного покаяния, не то массового распутства.



                                   5

Комиссар  тоже  вышел  из  пси-вокзала в деловом настроении. Поэтому его
внимание  привлекла  не  площадь  с  вихревым  движением машин и толпами
людей,   не   здания  вокруг  и  даже  не  красивая  река  за  парапетом
набережной,-  а  листочки  бумаги,  налепленные всюду возле выходов и на
окрестных столбах. Это были объявления.

"Меняю  десятибалльное  здоровье  на  способности  в  точных  науках б-7
баллов. Доплата по соглашению. Звонить..." - телефон был оторван.

"В  связи с отлетом по годичному контракту на Ганимед сдаю напрокат тело
- мол. муж. в хор. сост. Обращаться..."

"Миняю   холиричиский   тимпираминт   на   муз.  спасобнасти  жилатильно
испальнительские  для эстрады. В придачу даю кафейно-музикальный канбайн
"Икспресия", пачти новый".

Мегре  переходил  от  столба  к  столбу, читал, заложив руки за спину, и
чувствовал  на  себе  взгляд плешивого брюнета, который склонял к сделке
веснушчатого  студента  с недюжинными способностями. Брюнет прогуливался
с  независимым  видом.  Вот  оказался  рядом,  склонился  к  объявлению,
которое читал комиссар, произнес тихо и как бы в сторону:

- Продам сути, куплю сути...

- А что у вас есть?- так же не глядя в его сторону, отозвался комиссар.

- А что бы вы хотели: отдельные или блок?

- Лучше блок.

-  Имею  характер  -  женственный,  любящий,  скромный, снисходительный.
Верность  девять  баллов, доброта восемь. Если у вас молодая жена, он ей
очень не повредит.

- Не интересует.

- А какой надо?

-  Мужской, сильный. Воля 12 баллов, симметричная в активной и пассивной
составляющих,  гордость - одиннадцать, отвага - десять, принципиальность
- шесть, щедрость - двенадцать, темперамент сангвинический - одиннадцать...

Брюнет, не дослушав, присвистнул:

-  Ну,  папаша,  вы даете! Такой характер это все равно что бриллиант на
тыщу  карат.  Его,  может,  и в природе нет, а уж на толчке... Я лично о
таком  не  слышал.  И  вообще  такие  баллы  только очень состоятельному
человеку под силу.

-  Скажите,  а  интеллектуальные  сути  у  вас имеются?- раздался позади
женский голос.

Оба  быстро  обернулись.  Рядом  стояла молодая женщина. Она была хороша
собой  -  не  только  округлым  чистым  лицом  с  широким  лбом и прямым
носиком,  ясными  карими  глазами,  густыми  пепельными  волосами,  но и
налетом  интеллигентности  и небрежного изыска в облике и одежде. Взгляд
сейчас  был  холодным  и несколько брезгливым; чувствовалось, что только
крайняя нужда заставила ее обратиться к таким людям.

- Какие, что вас интересует?- брюнет поправил синие очки.

-  Поэтический  дар  одиннадцати...  ну,  на худой конец, десяти баллов.
Лирико-философский  с креном в космичность, с мягким юмором и с чувством
новизны.

-  О!  - спекулянт возвел брови.- Я бы и сам не прочь заиметь такой. Это
вам самой?

-  Мне,  не  мне,  какое это имеет значение! - женщина повела плечиком.-
Нужна кассета. Заплачу хорошо. Так у вас есть?

-  Сейчас  нет,  но...  для  вас я переворошу весь черный рынок и найду!
Слово чести. И в цене сойдемся.

Брюнет  пытался  "кадрить"  приглянувшуюся женщину настолько примитивно,
что та только поморщилась, повернулась к Мегре:

- Может быть, у вас что-то есть на примете?

-  Очень  сожалею,-  мягко  улыбнулся  тот,-  но  у меня на примете пока
только  вы  двое...-  Комиссар  отвернул  лацкан  безразмерного пиджака,
показал  самосветящийся  знак  "ГУ  БХС"  . (спекулянт при виде его даже
присел)  и произнес формулу, которая в разных мирах выражалась различно,
но смысл всюду был одинаков:- Пройдемте!

И  повел  задержанных  через  площадь.  Порфирий  Петрович  был доволен:
все-таки явится не с пустыми руками.

Сворачивая  в  выгнутую  дугой  улицу,  где  в трех кварталах отсюда, он
знал,  расположен  Кимерсвильский  отдел  БХС,  новоприбывший оглянулся.
Башни   пси-вокзала   -   параболоид  вращения,  уходящий  к  облакам  и
расширенный  там,  под ними, тремя вихревыми антеннами,-. походил издали
на  гигантский  стетоскоп,  приложенный  к земной поверхности. Вселенная
будто выслушивала через него планету.

                              ГЛАВА ВТОРАЯ

                    ГОРОД КИМЕРСВИЛЬ И ЕГО ОБИТАТЕЛИ

Если   человек   духовно   стоит   на   четвереньках,  относительно  его
физического  прямохождения  лучше  не заблуждаться: это лишь хождение на
задний лапах.

                                          К. Прутков-инженер, мысль ‘ 50



                                   1

В  Кимерсвильском  ОБХС  - отделе борьбы с хищениями сутей - шел рабочий
день.  В  приемной под присмотром дежурного скучали трое подозреваемых в
незаконных  пси-операциях:  плотный,  элегантно  одетый  мужчина средних
лет,  темноволосый  молодой  человек  с тонкими чертами округлого лица и
самолюбивой   складкой   губ  и  старушка.  Они  прошли  обследование  в
лаборатории   и  теперь  с  контрольными  пси-картами  ждали  словесного
исследования  (кое  в иных делах называют упрощенно допросом). В комнате
для   исследований  двое:  начальник  ОБХС  Семен  Семенович  Звездарик,
плечистый  сорокалетний  землянин  с  покато  переходящим в лысину лбом,
синими  глазами  и  узкими  губами, над которыми саблей навис хрящеватый
нос,   и   его   помощник,  исследователь  I  класса  Витольд  Адамович,
добродушно   полненький,  коротко  постриженный,  с  темными  глазами  в
припухлых  веках  (а на самом деле марсианин Виа-Скрип с Большого Сырта,
постоянно   обменивающийся  с  вкалывающими  там  нашими  археологами  и
прибывающий  утром  на  работу  в  "электричке"),-  за  столами-пультами
вникали  в  сопутствующие  бумаги.  Звездарик  ближе  к  окнам,  Витольд
Адамович подальше.

За  окнами  набирает  силу  апрельский  день, размытые облака плывут над
крышами  домов,  голуби  томно курлычут на карнизах; липы вдоль тротуара
усеяны   зелеными   брызгами   распускающихся   почек.   Все   буднично,
обыкновенно  -  только  над  домами,  над  всем городом вздымается башня
пси-вокзала.  Вид ее - несмотря на ухищрения земных архитекторов создать
вокруг  надлежащий  ансамбль- своими параболами, спиралями и вихрями как
бы  бросает вызов плоскостям и прямым углам городских строений, обличает
вложенную  в  это  сооружение  чужую,  инопланетную  мысль. Она. такой и
была:   проект  пси-вокзала  -не  только  для  Земли,  для  многих  мест
Солнечной   и   примыкающей   части  Галактики  -  создали  кристаллоиды
Проксимы,  энтузиасты  пси-транспортировки.  Они  же  (точнее,  их сути)
обеспечивали и работу (пси)-машины.

По  другую  сторону  столов  Звездарика  и  Витольда  сверкали  никелем,
лоснились  пластмассами  и искусственной кожей зажимов два КПСа - кресла
принудительного    считывания;    в   верхней   части   они   напоминали
зубоврачебные,   в   нижней  -  гинекологические.  Над  спинками  кресел
нависали  все  те же шлемы головных контакток на зубчатых рейках. Именно
считывание-изъятие  чужих,  похищенных  или  иным  способом  присвоенных
психических  сутей  для  возвращения  таковых  владельцам  и  было,  как
правило, финалом собеседований в ОБХС.

Начальник отдела склонился к микрофону слева от себя, произнес сипловато:

- Давай бабусю.

Вошла  гражданка  Клюкина  Эротида Власьевна семидесяти двух лет, вдова,
пенсионерка,    психически   нормальная,   проживающая   в   Заречье   и
подозреваемая  в присво