аже тогда, когда увидел в белесом небе рой черных точек. Константин показал на них пальцем и для чего-то объяснил продавцу, что это такое. Тому было не до точек - он собирал товар.
     А Виктор все смеялся и повторял:
     - Наши-то раньше долетели!..

Глава 6

     - Тазик рядом, - сказал кто-то, и Мухин, оторвав голову от подушки, выплеснул все, что в нем было.
     Константин обошелся без этого, но едва ли он чувствовал себя лучше. Медленно, враскачку поднявшись, он сел за стол и обхватил голову руками. Немаляев поставил перед ним стакан воды и протянул маленькую таблетку. Константин с хрустом ее разжевал и лишь потом запил.
     - Возьми тоже, - сказал он Виктору.
     Мухин замычал и снова склонился над тазиком.
     - Да пошли вы со своей наркотой...
     - Бери, бери, а то до завтра не очухаешься.
     - Это обычная, тетратрамал, - пояснил Немаляев. - Снимает все, от боли до зуда. Ну, как тебе впечатление? - спросил он, когда Мухин проглотил таблетку.
     - Как вы и обещали. Пиво с водкой...
     - Я не о том. Экскурсия понравилась? Как тебе слой?
     - Как везде, - ответил Виктор, пересаживаясь на стул. - Дерьмо полное.
     - Но-но, не обобщай! - сказал Константин. - Я там героин в клозетах не толкаю.
     - Тебе и не нужно. Дилеры тебе сами долю отписывают - и бабками, и герычом, если захочешь... Ладно!.. - Мухин провел по лицу ладонью и, заметив на холодильнике пачку сигарет, нетвердо встал. Прикурив, он машинально протянул руку к форточке и наткнулся на стену. - Эх-х-х... Хорошо, что ты туда успел. Ну, в сортир в этот. Еще пара ударов по черепу, и я бы уже ничего не увидел. Еле дождался. Мне там твои пятнадцать минут часом показались. Как бывает у космонавтов - один к четырем...
     - Мои пятнадцать минут?.. Какие пятнадцать минут? С чего ты взял?
     - Ты же сам сказал, что тебе понадобится минут пятнадцать.
     - Серьезно?
     - И еще спросил, ошалел я или нет.
     - Ну...
     - Я сказал, что ошалел. Не помнишь?
     - Погоди... Где это мы с тобой разговаривали? Когда к машине шли?
     - К какой машине? - разозлился Мухин. - Это уж потом было! А еще до того, как я очнулся, ты меня спросил!
     -Да?..
     - Да! А я ответил: ошалел.
     Константин прочистил горло и, допив воду, посмотрел на Немаляева. Тот пожал плечами.
     - Правда, - подтвердил Виктор. - Я разговаривал с кем-то... Между слоями.
     - Между слоями разговаривать нельзя, - возразил Немаляев. - То есть не запрещено, а просто там нечем это делать. Ни рта, ни ушей... Даже перемигиваться затруднительно. Глаз у тебя там тоже нет.
     - Сан Саныч, где наши колеса? - простонали за дверью.
     На кухню, еле перебирая ногами, ввалился человек в таких же шортах, как на Константине. Они были похожи: одного роста, одного телосложения и с одинаковыми прическами - нейтральными, неприметными.
     - Я сюда их принес, - ответил Немаляев. - Угощайся. А это наше пополнение. Виктор, Сапер, - представил он.
     - Виктор, - повторил Мухин, протягивая через стол руку.
     - Сапер, - сказал мужчина. - Это не профессия, это вроде имени.
     - Ага, понятно...
     - Как там у тебя? - спросил Немаляев.
     - Движется потихоньку, - ответил Сапер, закидывая в рот таблетку. - Нормально. Сегодня подвели итоги опроса. У нас двадцать процентов.
     - Двадцать - мало.
     - Сан Саныч, я не волшебник. Народ жаждет бухла, женщин и чудес. Где я им возьму чудеса?
     - Витя, пойдем, это скучно, - буркнул Константин. - Тебе еще кое с кем познакомиться надо.
     - Тоже ваши? - спросил Мухин, выходя в коридор.
     - Наши, - выразительно произнес Константин, и Виктор уловил в его голосе то ли досаду, то ли обиду.
     Колени и кончики пальцев еще подрагивали, но тиски, сдавившие голову, уже разжимались - постепенно, позволяя ощутить сам процесс выздоровления и в полной мере им насладиться. Мухин не знал, что бы он делал без таблетки - не первой, капсулы в пищевой оболочке, а этой, тетра... или макро-.. хрен запомнишь.
     - У вас тут летальных исходов еще не было? - осведомился он.
     - Это несмертельно. Сапер сразу по две-три штуки заглатывает.
     В желудке у Виктора что-то взбрыкнуло, и он прислонился к книжному шкафу.
     - А если б мы там не... Короче, на сколько ее хватает этой вашей отравы?
     - Одна доза держит в трансе часа четыре. Две - около семи. Три никто, кроме Сапера, не пробовал.
     - Блин... "доза"! - скривился Виктор. - Вашему Саперу не позавидуешь. Чем же он там занят? Коллекционирует концы света?
     Он намеренно сказал "вашему Саперу", давая понять, что пока в это дело не впрягается. И Константин его прекрасно понял.
     - Конец света Сапер ни разу не застал. Он бывает только в одном слое. Старается организовать то, о чем я тебе говорил. Воплощает нашу мечту.
     - Мечту о диктатуре?
     - О сильной власти, которая удержит страну от психоза и самоубийства. По-моему, оно того стоит.
     Виктор отклеился от шкафа и дошел до поворота. За углом оказалась узкая кишка с одной дверью.
     - Ну, воплощает... А когда он сюда возвращается, тот Сапер, который там живет, он ведь все забывает. Так?
     - Так. В том слое он никакой не Сапер, а Гена Павлушкин. Сапер пишет ему подробные инструкции.
     - Инструкции, как стать вождем? - удивился Мухин. - Этому можно научить?
     - Сапера Сан Саныч консультирует, а у него опыт большой. И к тому же вождем Саперу не надо, он только готовит почву. Чего мнешься-то? - Константин распахнул дверь. - Милости просим!
     Комната была вся пепельно-серая и до отвращения казенная. Вдоль стены стоял строгий стол с десятком мониторов. Клавиатура оказалась одна, она лежала ровно посередине, а системного блока не было и вовсе.
     - И кто же вас спонсирует? Сколько барыг на паяльник посадили, чтобы все это оборудовать?
     - Барыга у нас свой, он и без паяльника счета оплачивает. Тоже перекинутый.
     - Н-да... - проронил Виктор, еще раз оглядываясь. - Торгаш, гэбэшный начальник, мент-маньяк, бомж-политолог... пардон, бич. И как его... Гена Камушкин, да? Отщепенцы спасают мир. При помощи подземного Интернет-кафе. Для полного счастья им не хватает только порнографа...
     - Ты можешь в это не верить, - холодно произнес Константин. - Тебя никто не заставляет.
     - Да с радостью! - воскликнул Виктор. - Я бы с радостью поверил! Но ты же помнишь Воробьевы горы? Наши приветы долетели раньше. И что? Оттуда тоже приветики пришли. Какая разница, кто первый? Если уж в Америке противоракетная оборона не сработала, нам-то куда? У нас всей ПРО - три кольца вокруг Москвы. Москва - это еще не Россия.
     - Три кольца не везде, в некоторых слоях и того нет. Фокус не в том, чтобы суметь защититься, а в том, чтоб друг на друга не напасть.
     - "Фокус"!.. Для этого надо столковаться с американским президентом, ни много ни мало. Но если он - чурбан с лассо?!
     - Есть у нас перекинутый... Перед массовой миграцией он туда отправится и не нажмет на кнопку. Больше от него ничего не требуется.
     - Вы... у вас есть президент США?!
     - В отдельно взятом слое. Там он стал президентом, да. И без всяких лассо, между прочим. Но это наш секрет, - сказал Константин, отыгрываясь за "вашего Сапера".
     Выдержав взгляд, он придвинул к себе клавиатуру и начал что-то быстро натюкивать.
     Один из мониторов ожил, и в нем запрыгало нутро дорогого автомобиля. С краю, в затемненном и явно бронированном окне, пронеслась серая глыба Госдумы. Затем возник мягкий кожаный потолок, и на его фоне выплыло лицо - приветливое, как у всех гэбистов.
     Шибанову было под пятьдесят. Кажется, он собрался лысеть, но потом раздумал: волосы лишь слегка отступили назад, оставив между двумя проталинами закругленный мыс. То же было и с сединой: виски отливали сталью, - но не более. Точно Председатель ГБ чего-то сильно испугался один-единственный раз и после этого разучился бояться навсегда.
     - Здравствуй, Костя, - произнес он доброжелательно. - Мухин уже с нами? Здравствуй, Мухин.
     - Здрасьте... - ответил Виктор. Ни камер, ни микрофонов он в комнате не нашел, но по реакции понял, что его видят и слышат.
     - Значит, вот какими кадрами мы пополняемся. Творческая интеллигенция... - заметил Шибанов с усмешкой. Он не поворачивал головы, но обращался, понятно, уже не к Виктору.
     - А также научная, - в тон ему добавил Мухин. - Я был ботаником. Вернее, зоологом.
     - Ботаник - это хорошо... Что ж, работайте, - сказал Шибанов и без предупреждения отключился.
     Константин снова защелкал клавишами. После хлопка по "Энтеру" монитор, стоявший левее, сразу показал чью-то морду.
     - Он?.. - Пухлые губы брезгливо сморщились. - Этот оборванец? Ну-у, Костя...
     - А ты-то кто? - резко спросил Мухин. Он допускал, что пиджак, купленный на вещевом рынке, вызывает зависть не у всех, однако оборванцы одевались гораздо хуже.
     - Я Юрий Макаров! - объявил мужчина с таким апломбом, будто его звали по меньшей мере Вильям Шекспир.
     Коммерсант носил мелкие очочки в золотой оправе, и сам он был весь какой-то золотой, светящийся, с бледной кожей, светло-серыми глазами и желтым цыплячьим пухом на голове. Выглядел он лет на сорок и принадлежал к тому типу честных меценатов, что восстанавливают церквушку, а после ежедневно проезжают мимо и сами себе говорят: "Это я ремонт проплатил. Это я разрешил им тут молиться".
     - Дело твое. Костя... - изрек Макаров.
     Виктор уже собрался ответить, но Константин стиснул кулак и махал им до тех пор, пока коммерсант не исчез с экрана.
     - Смотрины окончены, - проговорил он с облегчением. - А то кормильцы обижаются, когда мимо них что-то проходит. Они же все-таки кормильцы...
     - Президент США, - напомнил Мухин. - Он тоже тут бывает, в подвале?
     - Нет, Президент - он в Белом доме, - отшутился Константин. Получилось довольно коряво, но сглаживать он и не собирался. - Пойдем на кухню, поешь по-человечески. Или, может, после?
     - После чего?
     - Я подумал, тебе еще раз прогуляться захочется - самому, без проводника.
     - Чтоб эти уроды меня совсем уделали?..
     - Там, где мы с тобой побывали, все закончилось, и ты туда уже не вернешься. Нужно тело, твое собственное тело, иначе во что тебя перекинет?
     - Не знаю... Тебе видней.
     - Это был риторический вопрос, - пояснил Константин, выходя в коридор. - Мы без оболочки существовать не можем.
     - Оболочки?! - Виктор с сомнением посмотрел ему в затылок. - Ты что... ты не считаешь себя человеком?
     - Если человек - это личность, то считаю. Если мясо и кости - то нет, - спокойно ответил Константин. - Тебя только что били, правильно? Попробуй найти синяки...
     Мухин машинально провел языком по зубам. Крыть было нечем.
     - Синяки остались на мясе, - продолжал Константин. - Мясо осталось в том слое. А здесь оно у тебя другое. И, кстати, тоже не твое.
     - Почему же оно...
     - Не надо спорить, мне это неинтересно. Все, что тебе дано понять, ты поймешь сам. Что не дано - не поймешь никогда. А я этим сыт по горло. Два года уже...
     - Ты говорил, в апреле сюда попал.
     - Сюда - в апреле, - подтвердил Константин. - Но на этом слое свет клином не сошелся. Были и лучше, просто здесь совпало удачно: и Шибанов, и Макаров, и яы с Немаляевым. И еще, кроме нас, люди кой-какие...
     - А тот слой, где вы э-э... почву готовите, - он какой?
     - Обыкновенный. Макдоналдс, Большой театр - все как везде. Мрази всякой тоже хватает.
     -А Сапер?..
     - Да?..
     - Что там делает наш Сапер? - спросил Виктор. Константин остановился и, медленно обернувшись, положил руку ему на плечо.
     - Все-таки "наш"?
     - Я ведь сам пришел, - усмехнулся Мухин. - Просто никак не соображу, что от меня требуется. Чем я могу быть полезен президенту, миллионеру и Председателю ГБ?
     - Здесь - ничем, конечно. Но ты же не только оператор или ботаник, как я не только мент или осужденный убийца. У нас может быть столько ролей и столько жизненного опыта, сколько мы захотим. Пока все миры не выгорели дотла... А чем конкретно заниматься - сейчас мы тебе расскажем. Сан Саныч!.. - позвал Константин.
     - Да слышали мы все. Идите сюда!
     Мухин отодвинул стеклянную перегородку - при этом ему показалось, что в одной из пяти закрытых комнат раздался какой-то шорох, но Немаляев заглушил его своим голосом:
     - Знакомство с шефами подействовало, или это под впечатлением от экскурсии? Или заранее был согласен?
     - Витя сомневается, что у нас получится создать островок безопасности. И еще он хочет знать, что ему придется делать.
     - А что мы делаем?.. - поднял брови Сапер. - Мотаемся туда-сюда...
     - Разыскиваем разных людей, собираем информацию, - добавил Константин. - Вроде курьеров. В общем, по обстоятельствам.
     Последняя фраза Мухину не понравилась - она напомнила то, что говорил Петр, но цепляться за слова он не стал. В конце концов, при нем расстреляли троих подонков, и он не слишком о них горевал. Да его и самого вчера вечером убили... Не так уж это и страшно.
     - Пока полностью не освоишься, никаких заданий для тебя не будет, - сказал Немаляев. - Костя, на каком перебросе ты научился выбирать?
     - Где-то на десятом.
     - Я примерно на пятнадцатом, - подал голос Сапер.
     - Во-о! А у тебя их сколько? Четыре?
     - По-моему, да...
     - Практикуйся. Нам для этого надо было в каждом слое подыхать, а у тебя такой замечательный шанс.
     - А что, если у меня не получится? - спросил Виктор.
     - Со временем это дается все легче и легче, - возразил Константин. - Дело в тренировке. Ну а если все же не научишься, мы тебя сами отсюда заберем. В конце, когда эвакуироваться будем. Одного тут не бросим, не волнуйся. Нас слишком мало. Перед эвакуацией примешь капсулу, и я тебя направлю, куда надо. Только тело твое здесь придется... того. Иначе транс закончится и тебя выдавит обратно.
     - А когда надо будет... эвакуироваться?
     - Зависит от успехов Сапера.
     - Месяц, - бросил тот.
     - Сан Саныч, вы тоже летаете? - осведомился Виктор.
     - Летаю, а как же! - засмеялся Немаляев. - В тлеющих слоях много любопытного. Там за мешок муки можно все государственные тайны купить. Правда, этот мешок еще достать надо...
     - Тлеющие?..
     - Это те, которые погибают сами, без мировой войны. Где люди превращаются в скотов.
     - А которые не погибают?.. Есть такие слои?
     - Есть. Это миры, где миграции еще не было. А где уже была... Везде одно и то же. Государство исчезает, появляется полная свобода... Мнимая, - уточнил Немаляев. - Свобода взять чужое, изнасиловать, убить. Любое общество - это система ограничений. Какие уж там ограничения!.. Там и границ-то нет... Я думаю, если б люди просто лишились памяти, сразу все, - и то было бы лучше. Ну, слонялись бы идиотами, корешки бы съедобные выкапывали, на голубей охотились. Изобретали бы себе какие-нибудь правила - пусть дурацкие, но обязательные для всех... Но они же не дети, они же помнят. Человек с пистолетом становится хозяином, человек на танке становится богом. Пока солярка не кончится...
     Сапер покатал по столу белую капсулу и толкнул ее Мухину. Виктор накрыл ее рукой и долго не решался оторвать ладонь от теплого пластика. С того момента, как он очнулся в "девятке", прошло чуть больше суток. За это время он прожил три жизни: не буквально, но по тому опыту, что отложился в памяти, - да, прожил. И это были его собственные, настоящие жизни. И сейчас ему предлагали четвертую - сразу, без передыху. А потом будет пятая, шестая, седьмая - пока он не научится плевать на все эти условности. На все эти жизни, смерти и что там еще бывает?
     - Мозги у меня не выкипят? - спросил он.
     - Обязательно выкипят, - заверил Константин. - Соберем и засунем обратно. Погоди, не на кухне! Я тебя отведу. Тазик больше не понадобится - тебе вроде уже нечем...
     Комната Мухина находилась посередине - квадратов пятнадцать, немаленькая, с кремовыми стенами. Цвет Виктору не понравился, но он решил не придираться. Обстановка была примерно такой, как он и ожидал: полуторная кровать, телевизор, гардероб с пустыми вешалками и кондиционер.
     - Бритву и зубную щетку найдешь в ванной, - сказал Константин. - Будут еще пожелания - запишешь, охрана доставит.
     - Какие тут пожелания?..
     - Ну, не знаю. Один... член нашего коллектива, например, повесил у себя шторы. В пику Сан Санычу.
     - Разве бабу попросить...
     - Это пожалуйста, через полчаса привезут.
     - Надувную? - хмыкнул Мухин.
     - Естественно. Все, не буду мешать. Да!.. Снадобья щибановские вон там. - Он показал на тумбу под телевизором. - Но это потом, у тебя уже есть. Расслабляйся.
     Виктор прилег на кровать и повертел во рту капсулу. Закрыв глаза, он попытался представить себе слой, в который сейчас попадет. Он мечтал перенестись в какую-нибудь утопию, где женщины играют на арфах, мужчины пьют из золотых кубков, а дети не умеют плакать. Где никто не снимает порнуху, потому что любовь - это не ремесло, а искусство. Где никто не нюхает "снежок", потому что всем и так весело. Где никто не стреляет, потому что негодяй сам в отчаянии посыпает голову пеплом и удаляется в пустыню...
     Виктора устроил бы вариант и попроще, без кубков и арф, но ничего, кроме трех лесбиянок, он так и не придумал.
     Вскоре безвкусная скорлупка начала растворяться, и на язык попало что-то сладкое. Мухину захотелось выплюнуть.
     Он проглотил.

Глава 7

     Виктор приподнял горелое одеяло и, убедившись, что муравьев нет, откинул его в сторону. Под сырой ватой оказался темный щебень, не сильно утрамбованный. Ковырнув его лыжной палкой, Мухин увидел почерневшую книжку, тоже сырую, и какие-то облупленные железки. Культурный слой здесь был неглубоко, и поиски определенно имели смысл.
     - Сука!..
     Мухин копнул еще и наткнулся на синий закругленный бок - не то кастрюлька, не то жестяная коробочка. Встав на колени, он разгреб мелкую бетонную крошку и достал будильник. Стряхивая налипший песок, Виктор повертел находку в руках и чуть не закричал от радости - будильник был механический. Электронный тоже мог бы сгодиться, но это товар на любителя, а механический, да если еще и работает...
     Он тронул заводную ручку и, прижав часы к уху, прислушался. Внутри тикало. Не веря такой удаче, Мухин чуть-чуть, на пол-оборота, повернул второе колесико и медленно совместил стрелки. Над кучей обломков разнесся пронзительный звонок. Виктор вскочил и, потрясая будильником, исполнил победный танец. Два-три дня он будет сыт, а если хорошенько поторговаться, то пожалуй, что и четыре.
     - Сука!! - крикнули сзади, и Мухин наконец сообразил, что его кто-то зовет. - Ты оглох?!
     На тротуаре стоял дюжий мужик - по пояс голый, в блестящих хромовых сапогах и с пустыми пулеметными лентами крест-накрест. Виктор его, кажется, не знал - по крайней мере не помнил. Он привык не различать людей - они узнавали его сами. Когда им было нужно.
     - Сука, бегом сюда!
     Мухин сунул будильник за пазуху и, спрыгнув с треснутой плиты, поскакал по кочкам.
     Мужик в лентах не носил бороды, и это, бесспорно, свидетельствовало о его высоком статусе. Если человек имеет возможность бриться, то у него наверняка есть еда, а может, и еще что-нибудь полезное.
     - Курить хочешь?
     Виктор часто закивал.
     - А я тоже кой-чего хочу, - сказал бритый, доставая из-за спины майонезную банку.
     Про майонез все давно забыли, и удобные маленькие банки с крышечкой использовали для хранения окурков, но называли их по-прежнему - майонезными. Кроме того, банки были стеклянные, и любой сразу видел, сколько в них курева и какого оно качества.
     Мужик с лентами держал почти полную. Там были бычки и с фильтром и без, но главное - не было папиросных гильз. На этом Виктор уже попался: однажды ему насыпали целый кулек, он думал, что хватит на неделю, но все место в пакете занимали мундштуки от папирос, никчемные бумажные трубочки. Табака он с них не натряс и на затяжку, а гильзы случайно промочил под дождем