Я даже подумал о
практическом использовании подобного явления, но тут же отбросил эту
мысль. Мне так же, как и Андрею, тогда было не до технических проблем.
   Наша находка говорила о том, что под землей была либо Валя, либо
человек, взявший у нее аппарат. Андрей побледнел, лицо, освещенное
зеленоватым отблеском, сделалось буквально страшным.
   Да и было отчего. На экране появился силуэт медленно плывущего кольца.
Вдруг кольцо метнулось в сторону и замерло.
   - Она! - услышал я шепот Андрея. - Ее часы с браслеткой.
   Он с трудом удерживал аппарат, чтобы тот не дрожал.
   В зеленоватом тумане на стекле я различал крючки, еле заметные шпильки,
кнопки. Помню, что было видно особенно четко - это силуэт комсомольского
значка.
   - Я пойду к ней? - вдруг твердо заявил Андрей, торопливо отстегивая
пряжки и передавая мне аппарат.
   Мне пришлось доказывать абсолютную нелепость его намерения. Ясно, что
Валю он бы не нашел, а заблудился бы сам в бесчисленных ходах. Я убеждал
его подождать Колоскова, он должен приехать с рабочими. Они выроют здесь
проход, тогда мы спустимся вниз.
   Однако Андрея трудно было уговорить. Он даже рассердился.
   - Как так? - чуть ли не кричал он. - Человек заживо погребен под
землей. Ему нужна помощь, а ты говоришь - ждать!..
   Не помню, что еще он кричал. Я никогда не видел Андрея в таком
состоянии.
   Куда девались его благоразумие, точный расчет и осторожность! В те
минуты, о которых я рассказываю, он мог броситься в подземелье только
затем, чтобы там встретиться с Валей. Нельзя было допустить такой
опрометчивости, и в то же время мы никак не могли сообщить Вале о близкой
помощи. Я вспоминаю этот момент. Валя была неподвижна, лишь тень браслета
дрожала на экране.
   Не знаю, чем бы кончились мои споры с Андреем, но вдруг вмешался
лейтенант.
   За все время нашего разговора он не отрывал взгляда от экрана.
   - Смотрите, что-то здесь движется!
   Я взглянул на светящееся поле, куда ткнул пальцем лейтенант, и
вздрогнул.
   Почему-то я никак не мог привыкнуть к столь знакомому мне сочетанию
теней, которые видел тогда уже в четвертый раз.
   По экрану ползли тени очков, зубных протезов, застежки "молния",
пуговиц, связки ключей, железной трости...
   Лейтенант ожидал ответа, но мне было не до него. Я видел, что тени
приближались к силуэту аппарата. Они подплывали к часам с браслеткой...
   Сжимая кулаки, Андрей с отчаянием смотрел на ползущие тени. Да и что он
мог тогда сделать? Между ним и Валей - почти три метра каменистой породы...
   Глухая толстая стена...
   Я все себе представлял иначе. Мое воображение дополняло виденное на
экране.
   Вот по зеленому полю ползет паук. Это - тень запонки. Паук приближается
к браслету. Браслет вздрагивает. Похоже на то, что там, внизу, завязалась
борьба.
   Беззвучно мечутся запонки, очки, извивающаяся "молния". Движутся зубные
протезы: человек что-то говорит. Часы с браслетом поднимаются вверх...
   Должен сознаться, тогда я представлял себе Валину руку, поднятую как в
последней мольбе о помощи.
   Думаю, что в подобном случае мои предположения могли иметь все
основания, особенно если учесть волнение Андрея, который буквально повис
на мне и задыхался. Я просто не знал, что делать.
   Вдруг тени предметов стали отползать в сторону. Надо было скорее
переключить аппарат на общий план, что я и сделал. Тени быстро скользили
по стеклу. Я понял, что Валя побежала и старик преследует ее. Я бежал
поверху, перепрыгивая через колючие кусты и камни, стараясь не отстать.
   Экран неожиданно потемнел, словно закрыла его плотная дымовая завеса.
   Зеленоватые искорки вспыхивали на черном поле, как бы прорываясь
откуда-то из глубины...
   Аппарат был исправен, в этом я сразу убедился, - значит, радиолуч
упирался в препятствие. Такой случай, как вы помните, уже встречался нам
при испытаниях на городской площади. Там луч не мог пройти сквозь чугунные
тюбинги. Я не мог предполагать, что в холме, под нами, находились
какие-нибудь металлические постройки, созданные руками человека.
   Надо было узнать: где же кончается эта черная завеса? Через двадцать
шагов экран снова вспыхнул, но на нем уже не было никаких теней.
   Валя и человек с тростью исчезли, будто растаяли в густом дыму...
 
 
 
   К подножью холма подъехала машина. Из нее вышли рабочие с лопатами.
Впереди бежал торжествующий Колосков.
   - Где это место? - закричал он еще издали.
   Занятый мыслями о сейфе, он не заметил нашей тревоги и тут же отдал
приказание рабочим рыть в очерченном нами круге. Сам он тоже взялся за
лопату.
   Андрей попросил у кого-то лом и с ожесточением принялся долбить
каменистый грунт.
   - Без привычки я, конечно, не могу понять, что сейчас видел ваш
аппарат, .
   тихо сказал мне лейтенант. - Какие-то кружки да палочки. Это так и
должно быть?
   Мне пришлось сознаться:
   - Мы с вами видели того человека, о котором я уже рассказывал.
   Лейтенант недоверчиво взглянул на меня.
   - По каким же приметам вы его узнали? - заинтересовался он.
   Мне было как-то неловко рассказывать о пустяках, о всяких пуговицах,
которые я видел на экране. И, кроме того, было обидно за наше детище, что
мы его используем далеко не по назначению. Но, вспомнив, как он помог
найти Валю и сейф, я поборол это чувство и решил поделиться с лейтенантом
своим открытием в области неожиданного применения "Всевидящего глаза". За
Валю я был относительно спокоен. Она исчезла под темной завесой, которая
занимала небольшой участок. Мы спустимся вниз и несомненно найдем ее.
   - Прошу не принимать моих наблюдений всерьез, - прежде всего
предупредил я лейтенанта. - Во многом я, наверное, ошибаюсь, но думаю, что
вы сразу это определите. Зрительная память у меня скверная. Но, глядя на
экран "Всевидящего глаза", я невольно фиксировал каждую мелочь. Ведь это
же технические испытания. Человека, которого мы сейчас обнаружили под
землей, я видел позавчера вечером за дверью. По мелким деталям на экране
мне удалось представить себе его внешний облик. Например, по очкам. Они
находились не очень высоко, и я понял, что рост у него ниже среднего. Что
он худощав, показали близко расположенные пуговицы на двубортном плаще.
Запонки с камнями нетрудно было определить по лапкам, удерживающим камни.
   Искусственные зубы, застежка "молния", кольцо, металлическая трость
дополняли мое представление об этом человеке.
   Лейтенант слушал с интересом, но по его губам скользила улыбка
недоверия.
   Гора известковой породы росла. Была выкопана уже порядочная яма. Андрей
работал без устали. Голова его то появлялась над землей, то исчезала.
   Видимо, лейтенанту захотелось узнать дальнейшие подробности.
   - Все это очень тонко подмечено, - похвалил он меня. - Но каким образом
вы узнали, что этот человек одинок, что у него отдельная квартира, что он
был ранен, занимается фотографией, и даже определили, что у него больной
желудок? Вы сказали, что он посещает рентгеновский кабинет. Неужели и эти
подробности видит ваш "зеленый глаз"?
   Мне и самому не терпелось кому-нибудь рассказать о своих
предположениях, домыслах и наблюдениях, о необыкновенной зоркости
"зеленого глаза", поэтому я постарался удовлетворить любопытство
лейтенанта.
   - По большой связке ключей от квартиры, от комнат и шкафов я догадался,
что он, вероятно, одинок, - продолжал я свои объяснения. - Ранение в ногу
подтверждалось застрявшим в ней осколком. Что касается занятия
фотографией, то догадаться об этом труднее всего. Я заметил, что примерно
на высоте жилетного кармана у человека, которого я рассматривал через
дверь, находится кольцо. Сначала я не мог понять, для чего оно
предназначалось, но потом заметил небольшой кружок в центре кольца. Мне
было ясно, что это светофильтр в кожаном кармашке с кнопкой. Отсюда я
сделал вывод, что человек занимается фотографией.
   - Ну, а насчет больного желудка? - не унимался лейтенант.
   - Я увидел, правда, довольно расплывчатое изображение его желудка на
экране.
   Будто он питается железными опилками.
   Лейтенант вежливо рассмеялся.
   - А на самом деле? - спросил он.
   - Я предположил, что утром он был в рентгеновском кабинете, где перед
просвечиванием желудка обычно дают питье с окисью бария. Следы этого
металла я видел на экране. Все вместе взятое дало мне возможность так
подробно описать человека, и если бы не наш аппарат, то я бы не заметил не
только, какие у этого человека зубы или запонки, но не обратил бы на него
никакого внимания. А сейчас я его прекрасно представляю, он передо мной
стоит как живой.
   - Охотно верю, - загадочно усмехнулся лейтенант. - Вы удивительно точно
определили его внешность, - и указал на тропинку среди кустарника.
   Я посмотрел туда и замер от неожиданности.
   Раздвигая кусты, тяжело опираясь на блестящую металлическую трость и
сверкая на солнце стеклами больших круглых очков, к нам поднимался
человек, которого я видел на экране "Всевидящего глаза".
   В этом я не мог сомневаться.
   Он снял шляпу и, вытирая платком мокрый лоб, обратился к лейтенанту:
   - Операция закончена. Я очень рад исполнить вашу просьбу. Чернихова
внизу...
   Отдыхает...
   Он посмотрел на меня и пожевал губами. Протягивая руку, представился:
   - Будем знакомы, молодой человек. Фамилия моя - Никитченко, археолог.
   Я машинально пожал ему руку, все еще не веря, что передо мной человек,
которого я видел только как тень на экране. Все у него было на месте: и
трость, и очки, и застежка "молния", и пуговицы на плаще. Мне даже
показалось, что в кармане у него звенели ключи.
   - Вы уж извините за беспокойство. Из-за нас вы отложили свою поездку, .
с улыбкой проговорил лейтенант, поклонившись Никитченко. - Но я рад, что
наконец-то вам удалось встретиться с изобретателем "зеленого глаза".
   - Так это вы? - взглянул на меня поверх очков Никитченко.
   - Я пойду предупредить товарища Ярцева, - сказал лейтенант, - чтобы он
больше ни о чем не беспокоился. Потом я прошу извинения, - и смущенно
признался мне: - Вы бы могли раньше узнать о том, что я попросил товарища
Никитченко найти вашу сотрудницу, но, сами понимаете, у нас не было
уверенности, что она обязательно пошла в катакомбы. Я не хотел говорить об
этом преждевременно. Зачем тревожить вас понапрасну.
   Лейтенант отошел, а Никитченко начал восторгаться нашим аппаратом.
   - Прошу понять меня, - говорил он, пытаясь открутить пуговицу на моем
пиджаке. - Нам, археологам, совершенно необходим такой аппарат. Ваш
"зеленый глаз", как называет его лейтенант, сразу определит, где нужно
производить раскопки. У меня, правда, несколько другая специальность. Мои
коллеги интересуются глубокой стариной, - они изучают далекое прошлое
человеческой культуры, отыскивают ее следы в пещерах доисторических
времен. А вот я изучаю совсем иное. Меня интересует не культура вообще, а
люди, которые ее защищали и спасли от гибели. Я говорю о тех героях,
которые жили и боролись в этих подземельях. Вы там не были?
   Я отрицательно покачал головой.
   - Обязательно покажу, - пообещал Никитченко. - Там каждая надпись на
стене, каждый оставленный партизанами предмет, будь то самодельная кружка
или радиостанция, собранная из трофейных деталей, говорят о великих делах.
И как хотите, дорогой друг, меня больше волнуют эти вещи, чем каменные
топоры неандертальцев... - Он замолчал, и лицо его сделалось суровым.
   - Но как же вы один находите там дорогу? - удивился я.
   - Я там часто бываю. У меня составлена карта этого района катакомб. Мне
знакома каждая отметка на стене. По ним я нахожу подземные лагери партизан.
   Вчера вот отвез целый ящик исторических предметов для местного музея.
   Он задумался, словно что-то припоминая.
   - Видите ли, мне очень недостает вашего "Всевидящего глаза". Я еще
многого не знаю. Убедительный пример: я был уверен, что сейф находится в
катакомбах.
   Мне даже было известно, через какой вход его туда внесли, но я ничем не
мог помочь в поисках.
   - Но почему же вы не сказали об этом раньше? - удивился я. - Этот сейф
искали несколько лет, и ваши указания были бы очень полезны.
   Археолог нетерпеливо махнул рукой:
   - О том, что ищут сейф архитектора Бродова, мне стало известно только
после вашего приезда. Узнал я об этом от одного из моих знакомых. Он
сказал, что в наш город прибыла группа инженеров, которые будут искать
сейф с помощью особого аппарата. Тогда-то я и вспомнил, что еще осенью
сорок первого года видел, как поздним вечером ко входу в катакомбы, то
есть вот сюда... - он указал вниз, - два человека привезли на тележке
какую-то круглую железную коробку. Я тогда должен был встретиться с
представителем партизанского штаба, чтобы передать ему некоторые сведения
из города. Пока я его дожидался, сидя в кустах, люди с железной коробкой
скрылись в подземелье.
   Через полчаса они вышли обратно и направились в город. При свидании я,
конечно, сообщил о сейфе, но тогда не придал этому большого значения. У
входа в катакомбы всегда дежурил кто-нибудь из партизан. Если он пропустил
людей с ящиком, значит все в порядке. Я совершенно забыл обо всем этом и,
только узнав о ваших поисках, решил сообщить вам, так сказать, свои
наблюдения. Позавчера вечером отправился в старую гостиницу. Мне сказали,
что вы дома, но в номере было темно, и я не решился вас беспокоить. Вчера
искал вас на строительстве, но мне удалось познакомиться только с вашей
сотрудницей. Узнав о сейфе, она забросала меня вопросами и так деятельно
принялась за поиски исчезнувших чертежей, что, как я полагаю, - он пожевал
губами и насмешливо взглянул на меня поверх очков, - доставила вам немало
тревожных минут. - Но, поверьте, я никак не мог предвидеть, что эта
девушка решится на столь рискованное путешествие. Я торопился к врачу, а
она захотела остаться и вызвать вас по телефону.
   - Да, вы были у врача, - подтвердил я. - Видел вас сквозь стену в его
кабинете. А потом случайно заметил под городской площадью, на
строительстве подземного перехода. Но что вы там делали, не понял.
   - Там попадаются довольно интересные вещи! Возвращаясь домой, я
заглянул туда. Пришлось немного поползать. Зато нашел оружие времен
Пугачева... Но что же это?.. - Он удивленно взглянул на меня, приподняв
очки. .
   Оказывается, от "Всевидящего глаза" и под землей не спрячешься?
   - Выходит, что так, - сказал подошедший к нам лейтенант. - Мы прекрасно
видели, как вы встретились под землей с молодой девушкой, нежно взяли ее
за руку и пошли к выходу.
   Археолог сердито фыркнул.
   - Да, представьте себе, этот молодой человек, - он указал на
лейтенанта, .
   предъявил мне вполне основательное обвинение в злоумышленном похищении
юной лаборантки. До этого я предполагал, что мои почтенные седины
исключают такие подозрения. Я меньше всего похож на лермонтовских героев.
Лейтенант следовал за мной по пятам, и не успел я прибыть на место обвала,
где вчера обнаружили пещеру с оружием партизан, как он остановил меня и
категорически потребовал, чтобы я в два счета отыскал вашу неосторожную
сотрудницу. Ну, это куда ни шло. Поиски - моя специальность.
   - Так оно и есть, - добродушно подтвердил лейтенант. - Я был уверен,
что вам это удастся сделать скорее, чем кому-либо другому. Удивительно,
как быстро вы ее нашли.
   - Дело пустяковое. Я заметил ее следы в известковой пыли. Кроме того,
мне хорошо известен этот участок катакомб. - Никитченко сочувственно
покачал головой: - Бедная девушка! Она совсем измучилась и почти потеряла
надежду выбраться на свободу. Ничего. Впредь не будет поступать так
опрометчиво.
   Я не мог не возразить:
   - Ну нет! Плохо вы ее знаете. Она всегда будет делать по-своему.
   - Пожалуй, это верно. Она даже там поспорила со мной, утверждая, что
идем неправильно. Чуть ли не силой пришлось вести ее.
   - Куда же вы потом исчезли? - поинтересовался я. - Аппарат перестал вас
видеть, словно вы скрылись под железным куполом. Там имеются какие-нибудь
сооружения.
   - Насколько мне известно, нет. Зачем они?
   По тропинке, раздвигая ветки желтеющего кустарника, поднимались Андрей
и Валя. Она осунулась, побледнела. В ее темно-синий костюм глубоко въелась
известковая пыль.
   Валя еле шла. Андрей в одной руке нес аппарат, а другой поддерживал
нашу сумасбродную лаборантку. Мне было жаль Валю, но на ее измученном лице
я не заметил никаких признаков смущения и потому решил высказать ей то,
что полагалось.
   - Мне кажется, - начал я возможно строже, - ваш безрассудный поступок,
когда вы одна отправились в горящую тайгу отыскивать метеорит, ничему не
научил вас...
   Валя молчала. Андрей растерянно глядел на нее. Остальные
предусмотрительно отвернулись и отошли в сторону, не желая мешать нашему
разговору.
   - А все-таки мы его отыскали, - наконец сказала Валя, и в глазах ее
появилось выражение лукавого торжества.
   Я решил отложить этот бесполезный разговор. Не позволяла, если можно
так сказать, душевная мягкость. Девушка только что свет божий увидела, от
смерти была на волоске, а тут - с нотациями. К тому же Андрей смотрел на
меня такими умоляющими глазами, что я не выдержал и уже больше не стал
журить нашу упрямицу.
   К нам подошел Колосков и сказал, что все уже готово. Сейчас будут
доставать сейф.
   Мы подошли к глубокой яме. Я всматривался в зияющую пустоту, но ничего
не мог там разглядеть, как в бездонном колодце.
   - Разрешите, я спущусь, - попросила Валя, и глаза ее загорелись от
нетерпения. - Я знаю, в какой стороне сейф.
   Андрей безнадежно махнул рукой. Дескать, и этот урок не пошел ей на
пользу.
   По вырубленным ступенькам на стенках колодца я и Колосков спустились
вниз.
   Под землей нас встретила темнота, сырость, тяжелый, пахнущий плесенью
воздух.
   В узком отверстии светился ослепительно голубой кусок полуденного
осеннего неба. Я шагнул в сторону и включил фонарик. Передо мной открылась
пещера с очень низкими сводами.
   - Видишь его? - прошептал Колосков.
   Он опустился на колени рядом с большим железным цилиндром и, дрожа от
нетерпения, стал сбивать коротким ломиком заржавевший замок.
   С глухим стуком к нашим ногам упала тяжелая крышка. Луч карманного
фонарика осветил свернутые в трубки чертежи.
   С лихорадочной поспешностью Колосков схватил один из них и развернул
влажный от сырости лист.
   Я увидел тонкие линии высокого ажурного здания. Это были чертежи
"Воздушного дворца".
 
 
 
   Мы лежали на траве. Вдали шумело море, а мне казалось, что шелестят
сухие листья. Сквозь желтеющие ветви кустарника просвечивало солнце.
   Уже давно уехали в город счастливый Колосков с чертежами, Никитченко и
лейтенант. А мы все еще спорили, говорили, вспоминали неожиданности, с
которыми встретились во время испытаний. Мы в эти дни испытывали не только
аппараты, но и самих себя на новых, еще неведомых путях.
   Андрей протянул мне белый ноздреватый камень с тонкими блестящими
прожилками.
   - Смотри. Я нашел его на том месте, где аппарат ничего не видел. Мы
думали, что в земле скрыта металлическая преграда.
   Я долго вертел в руках белый камень, похожий на вулканический туф,
царапал его ногтем, стараясь определить твердость, и наконец сказал:
   - Похоже на то, что мы нашли руду какого-то неизвестного металла.
   Валя подложила руки под голову и смотрела на облака. Она молчала,
видимо думая о чем-то своем, и не слышала нашего разговора.
   - О чем задумались, Валентина Николаевна? - спросил Андрей.
   Валя встрепенулась, провела загорелой рукой по лбу, будто отгоняя
какую-то навязчивую мысль.
   - Я не знаю, как это объяснить... Вы мне сейчас рассказывали, что
видели прошлое родной земли, находили оружие отгремевших войн. Вы бродили
по городу и видели наше сегодня. Но как увидеть будущее? Какой для этого
нужно придумать аппарат? Я хочу посмотреть "Всевидящим глазом" на то, что
будет через десятки лет. Я хочу знать, как изменится лицо нашей страны,
лицо мира.
   - А я никогда об этом не думал, - с растерянной улыбкой пр