прихватив с  собой
часть сонливости.
     Она  поторопилась  дать  согласие.  Альбине  не   хотелось   в   этом
сознаваться, но это было так. Кто просил  ее  говорить  "да"  человеку,  с
которым ей всегда придется  следить  за  собой,  как  разведчику  в  чужой
стране, чтобы не оттолкнуть, не разочаровать?
     - Сейчас уберу, - глупо хихикнул "братишка". -  Понимаешь  там  такой
прикол: пациент из "дурки" мотанул... Вон ловят!
     И в самом деле - возле подъезда виднелось столпотворение  медицинских
халатов и шапочек. Между ними мелькала традиционная синяя пижама, на  этот
раз   подкрашенная   красноватыми    пятнами    неясного    происхождения.
Примечательней всего в ЧП гляделось то, что санитары медлили  наваливаться
на "синего" всем скопом - держась осторонь, вроде как уступая ему  дорогу,
но в то же время  сохраняя  вокруг  него  кольцо,  предотвращая  полное  и
безостановочное бегство.
     - Ну и что? - со скучным видом отвернулась от стекла Альбина: за пару
секунд зрелище успело ей наскучить: кроме того, ее ждали не сваренный  еще
кофе и больные, которые вот-вот должны были начать просыпаться.
     - Да так, - снова сплющился, прижимаясь к  окну,  нос  "братишки".  -
Люблю приколы...
     - Ну-ну, - Альбина отпихнула ногой рукоятку швабры и продолжила  свой
путь.
     С кофе следовало поспешить - среди пациентов случались и "жаворонки",
готовые в срочном порядке написать жалобу главному врачу,  если  медсестры
нет на месте хотя бы несколько минут.
     Тем временем развивались события во дворе.
     В какой-то момент "синяя пижама" выхватил из  круга  за  белый  халат
санитара и подмял беднягу под себя.  Он  передвигался  неторопливо,  будто
страдал от редкостной лени, и неясно было, почему никто  из  санитаров  не
воспользовался моментом и не прыгнул на него сзади.  Когда  среди  младшей
медицинской братии нашелся такой смельчак, "синяя пижама" уже разгибался.
     Два цветных пятна смешались на миг, потом синее попятилось, и под его
ногами осталось нечто бесформенное  и  пестрое,  кажущееся  издали  скорее
розовым чем красно-белым.
     "Братишка" на подоконнике только ахнул от потрясения, и  от  чувства,
близкого к странному восторгу: ему не приходилось раньше бывать свидетелем
настоящего убийства.
     Побуревшая от крови синяя пижама двинулась обратно, к выходу, и вновь
за ней потянулось белое человеческое кольцо, водоворотом огибая  поалевшие
тела коллег.
     - Ни хера себе... - просипел наверху паренек.
     - Что случилось? - замерла у порога "сестринской" Альбина и в тот  же
миг что-то гулко ударилось  в  металлическую  дверь  примыкающей  к  лифту
служебной лестницы.
     - Там... там... - нелепо затряс головой "братишка", показывая жестами
за окно. Хоть и с опозданием, ужас происходящего дошел-таки до него.
     - Что?
     Новый удар по железу получился еще сильней; из ближайших палат  стали
доноситься возмущенные голоса.
     - Никакого покоя, а еще больница!
     - В такую рань... ну и порядки!
     - Что это за шум?
     - Прекратите безобразие - люди спят!
     "Началось", - разочарованно отметила Альбина. О кофе теперь следовало
забыть.
     - Сейча-ас! - протяжно отозвалась она, и  разочарования  поубавилось:
произошел редкий случай, когда голос Альбины звучал  на  удивление  чисто,
как у профессиональной певицы. - Иду-у!
     Дверь палаты распахнулась, выпуская наружу мужчину с седым ежиком  на
голове. Это был человек из тех, одно только присутствие  которых  способно
испортить другим настроение как минимум на день. Эта его особенность  была
заметна уже по тому, с каким высокомерием смотрел он на девушку: оно  было
уместно на лице  большого  начальника  или  миллионера,  но  уж  никак  не
пациента бесплатной государственной лечебницы для малоимущих.
     - Вы ответите за эти  безобразия!  -  зашипел  он,  тряся  в  воздухе
пальцем и багровея. - Вы что, не понимаете, что  это  действует  людям  на
нервы?
     - Тише, папаша, - совсем уж некстати встрял "братишка".  -  Все  идет
как надо.
     - Кто там? - сглотнув, Альбина повернулась в сторону двери.
     Ответом  ей   послужил   новый   стук,   сопровождавшийся   шуршанием
обвалившейся побелки.
     - Похоже, это  тот  самый  псих,  -  забыв  про  багрового  пациента,
предположил "братишка" и от волнения укусил себя за указательный палец.  -
Может, звякнуть вниз?
     - Нет, вы мне за это ответите! - не унимался.
     - Тише, гражданин! - неожиданно для себя рявкнула Альбина.  -  Вы  бы
хоть сами не шумели, а с остальным мы разберемся!
     - Сознательности в вас нет и милосердия - вот что! Здесь  же  больные
люди!
     - Кто там? Да потише, вы!!!  -  голос  в  самом  деле  подчинился  ей
сегодня даже слишком хорошо:  собственная  барабанная  перепонка  чуть  не
заболела от этого крика. - Какого черта вы стучите?
     - Головой постучи! - присоединился "братишка". - Ала,  иди,  позвони,
лучше...
     - Вы все здесь... - просипел неразборчиво багровый пациент. - Все!..
     -  Да  погодите!  -  нервно  хлопнув  дверью,  Альбина   скрылась   в
"сестринской",  досадливо  поморщилась,  когда   на   глаза   ей   попался
вожделенный электрочайник, и подсела к телефону.
     Грохот, на  порядок  более  гулкий  и  долгий,  чем  стук  до  этого,
возвестил, что дверь не выдержала - слетела с петель. Альбина вздохнула, и
принялась нажимать на кнопки с цифрами.
     Ей снова везло. Она не догадалась об этом, но любому другому человеку
и меньшего числа счастливых совпадений (пусть даже  проявившихся  на  фоне
чужого несчастья) хватило бы, чтоб он уверовал в своего ангела  хранителя:
из пролома в коридор шагнул человек в окровавленной футболке с  восходящим
солнцем - закрытая дверь вторично позволила Альбине с ним разминуться.
     Он прибыл сюда на санитарной  машине  всего  несколько  часов  назад,
связанный и вроде бы утихомиренный, но не  успел  еще  сменить  одежду  на
традиционную для психиатрических отделений  синюю  пижаму:  задержался  на
пропускнике, чтобы уже оттуда  начать  свой  совершенно  незапланированный
руководством больницы путь по этажам.
     Завидя  кровь  на  волосатых  ручищах  гостя,   "братишка"   завопили
припустился по коридору, будя последних, особо крепко спавших,  пациентов.
Тотчас двери палат начали открываться,  выпуская  в  коридор  разодетую  в
одноцветные, чаще - клетчатые пижамы толпу.
     -  Позвольте  мне  вас  спросить,  -  шагнул   на   встречу   безумцу
возмущенный, но на свою беду подслеповатый скандалист. - Что вы меня...
     "Хватаете", - так  должен  был  закончиться  его  резко  прервавшийся
протест: душителю удалось поймать его за  багровую  шею,  и  та  мгновенно
сломалась, не позволив ему даже  вскрикнуть,  как  следует.  Вместо  резко
сменившей цвет  лица  жертвы  закричали  другие;  заслышав  поднявшийся  в
коридоре вой. Альбина выронила трубку из рук, метнулась к двери,  и  снова
захлопнула ее с визгом: следующую жертву пустоглазый схватил  прямо  перед
"сестринской" и в лицо Альбине попало несколько капель кровяных брызг.
     Следующий свой поступок Альбине так и не удалось  простить  себе,  да
она и сама плохо понимала, что делает,  запирая  за  собой  замок,  пробуя
сдвинуть тяжелый лаборантский стол, и  подтаскивая  вместо  него  к  двери
прозрачный медицинский шкафчик. Сквозь полузабытье она  запомнила  только,
как валились из него пузырьки и ампулы, и  от  возникшей  на  полу  лужицы
поднялся резкий запах  нашатыря  -  отрезвляющий,  но  все  же  бессильный
привести ее сейчас в чувство. Затем Альбина что-то считала,  и  сидела  на
подоконнике раскрытого окна, подставляя спину под холодный утренний ветер.
     Крики были разными - то долгими, воющими, стонущими, протяжными,  как
сами страх и смертная тоска, то короткими, похожими на  короткие  звуковые
взрывы: взлетел в воздух и стих совсем... Довольно быстро Альбина  сбилась
со счета, она не ставила перед собой сознательную задачу запомнить их  все
- просто так получилось само по себе, что ее пальцы начали загибаться, а в
голове замелькали цифры, обдавая съежившееся тело то холодом, то жаром...
     Никогда  прежде  ей  не  приходилось  встречаться  с  таким  страхом,
лишающим даже способности мыслить,  лишь  бессмысленные  числа  роились  у
девушки в голове, да и еще работала память, срисовывая  зачем-то  во  всех
невероятных подробностях замершую за шкафчиком дверь:  вот  облупилась  на
уголке  масляная  краска,  вот  желтое  пятно  осталось   от   брызнувшего
лекарства...
     Крики и топот  за  дверью  то  исчезали,  то  возобновлялись;  кто-то
выпрыгивал через разбитые в панике  окна,  чтобы  врезаться  в  асфальт  и
замолчать уже внизу, кто-то беспорядочно метался, сбивая с ног  остальных,
кто-то  пробовал  заклинить  двери  в  палаты  изнутри...  Альбина  и   не
догадывалась, что положение сильно  усложнилось  еще  и  тем,  что  "синяя
пижама", орудовавший внизу, ненароком угодил  в  лифт  и  присоединился  к
первому неторопливому убийце; теперь они по очереди  подходили  к  дверям,
срывали их с петель, если те не были открыты, и  с  заданностью  автоматов
принимались за свое страшное дело.
     Альбина не видела ничего, но она не смогла  бы  ничего  увидеть  даже
оказавшись в коридоре - в такое странное состояние ее  ввел  страх,  лишив
способности воспринимать реальность... Она просто сидела и ждала, не зная,
чего, ни живая, ни мертвая.  Да  и  сам  страх,  достигнув  своего  апогея
потерял остроту, быть может - из огромности, и вместо того, чтобы жечь или
колоть изнутри, тяжелым ватным комом повис на плечах, пригибая их к земле.
     Когда дверь дрогнула под ударом, Альбина  была  уже  готова  к  этому
почти равнодушно от безысходности, наблюдая за тем,  как  шкафчик  дрожит,
как открывается его стеклянная дверца, как вновь начинают сыпаться из него
уцелевшие до сих пор лекарства, и как красные  руки  впихиваются  в  щель,
упираются в стеклянный угол, и все ее  сооружение  начинает  падать,  тоже
медленно и лениво, будто переняв неторопливость у странных душителей...


     @
     Этого Альбина не знала...
     Из истории болезни М. (до сих пор он фигурировал в повествовании, как
"человек в синей пижаме"):
     "Больной М., 29 лет. На учет  в  психоневрологическом  диспансере  не
состоит, в возрасте 6 лет была зафиксирована незначительная травма черепа,
военнообязанный. Алкоголизм. Наркомания - отрицается. Женат, дочери четыре
года.
     26 июля 20... года утром жена М. отметила, что движения и реакции  М.
замедлились, (со слов провожавшей ее на работу соседки), по  ее  настоянию
М. на работу не вышел, пообещав вызвать врача.  Утром  был  вменяем,  хотя
членораздельность речи была  несколько  нарушена.  В  дальнейшем  признаки
болезни нарастали. Оставшись один, М. позвонил любовнице, сообщившей своим
соседкам по общежитию, что его голос "звучал несколько странно". Когда  Т.
приехала к М. на дом, хозяин отпер  сам;  через  несколько  минут  молодая
женщина была задушена."
     Так было написано в истории  его  болезни  -  первой  из  посвященных
констрикторизму, еще не получившему тогда это название.
     На самом  деле,  женщина  пробыла  в  квартире  М.  некоторое  время:
прибывший на место наряд уголовной полиции  нашел  ее  тело  на  диване  -
волосы   оказались   влажными,   накинутый   кое-как   халат   подтверждал
предположение  о  том,  что   перед   смертью   молодая   женщина   успела
воспользоваться ванной. Возле дивана, на полу, был обнаружен перевернутый,
теплый еще кофейник.
     "Это надо было видеть, - рассказывал  потом  в  участке  старшина,  -
лежит она: ноги голые, живые совсем, такие ножки - что все... а кровь  все
капает на пол - и прямо в кофе. Такая лужа  набежала  -  думали,  зарезали
девку... а это просто у костей края острые  -  вот  кожа  и  порвалась,  а
настоящей то крови совсем не много было...  У  него  сила  ненормальная  -
факт. Может, он и сумасшедший,  только  по-моему,  это  зомби  или  мутант
какой: откуда бы взялась  в  человеке  вдруг  такая  силища,  чтобы  кости
ломать? На вид-то он - хлюпик..."
     "...Затем больной М. проследовал на лестничную  площадку  и  принялся
взламывать дверь у соседа, который обратился за помощью в полицию.  В  его
квартире М. и был задержан  совместными  усилиями  полицейского  наряда  и
вызванной  ими  (кем  -  оставим  на  совести  врача,  отнюдь  не  бывшего
литератором), бригады скорой психиатрической помощи.
     При клиническом обследовании М. выявлено..."
     Здесь  снова  допущена   неточность,   точнее   -   потерян   эпизод,
несущественный для истории болезни конкретного человека по фамилии М.,  но
жизненно важный - и  вызвавший  полицию  сосед,  и  полицейский-практикант
успели расстаться с духом, прежде чем М. был связан.
     "...из чего можно сделать  вывод  о  наличии  у  М.  некой  инфекции,
возможно спровоцировавшей развитие психического заболевания.
     М. в настоящий момент помещен в отдельную палату;  взяты  анализы  на
бактериологический посев на среде, с целью выявления инфекции..."
     Дописано другим почерком:
     "26.07.20...  г.  супруга   М.   доставлена   в   женское   отделение
благотворительной городской больницы со сходными симптомами."
     ...Вначале у нее просто закружилась голова -  так  женщина  объяснила
свое самочувствие сослуживцам,  когда  кто-то  из  них  заметил,  что  она
печатает вдвое медленней обычного. Она стала двигаться  медленней,  как  с
полусне, подолгу шаря вокруг себя, прежде чем заправить  в  машинку  новый
лист. И никто не понял вначале, что произошло, когда  М.  вдруг  встала  с
места, шагнула  к  соседнему  столику  и  вцепилась  вдруг  в  шею  давней
приятельнице.  Вначале  поступок  вызвал  в  машбюро   только   оживление:
знакомство двух женщин всем было известно, а у двух подруг всегда найдутся
причины вцепиться друг другу если не в глаза, так в волосы или загривок...
Пожалуй, этому довольно логичному предположению противоречило лишь то, что
М. душила свою подругу молча, без ругани и визга.
     Ну а когда жертва захрипела...
     "Пользуясь паникой,  М.  успела  задушить  еще  троих  человек,  двух
машинисток и курьера, после чего в  оставшейся  в  живых  начальнице  бюро
удалось запереть ее снаружи на ключ, откуда (тоже оставим это выражение на
совести врача-нелитератора) М. извлекла  бригада  санитаров."  -  сообщает
запись в другой истории болезни и похожей и непохожей на предыдущую.
     В средствах  массовой  информации  сведения  об  этих  инцидентах  не
попали.
     Проявившая инициативу владелица машбюро за нее поплатилась  -  вскоре
ей пришлось присоединиться к  своей  подчиненной,  "в  состоянии  нервного
шока".
     Полицейским  было  предписано  "во  избежание  паники   и   шума   не
поднимать".
     Всего этого Альбина не знала.
     Всего этого Альбина еще никто. Почти - никто...
     История болезни М. так и осталась  недописанной;  попавшие  во  время
разгрома больницы алые капли потемнели на листах, а затем и покоричневели:
маленькие  бесформенные  печати,  подтверждающие  подлинность  случившейся
трагедии...


     ...У него было вполне нормальное человеческое лицо с тонкими чертами,
"характерными" для  интеллигенции  и  приписываемыми  ранее  аристократии,
полностью выведшейся за последние  полтора  века,  и  потому  пятна  крови
смотрелись на нем и вовсе уже противоестественно.
     Стеклянный застывший взгляд уперся в  девушку,  и  его  неподвижность
мешала утверждать наверняка, видел он ее или нет. Скорее  всего  -  видел,
потому  что  перешагнув  через  шкаф  с  поднимавшимся  от  него   вонючим
лекарственны облачком, он не стал не терять времени и направился  прямо  к
Альбине.
     "Мне все это снится... - тупо глядела на скрюченные пальцы девушка. -
Как медленно он идет... люди так не ходят..."
     Она начала раскачиваться на подоконнике как в гипнотическом сне -  да
в какой-то мере ее состояние можно было с таковым и сравнить: замедленные,
как при эффекте ускоренной  съемки  движения  убийцы  завораживали  ее,  и
вместе со страхом усиливали и без того овладевшее ею оцепенение.
     А безумец-душитель шагал, шагал, шагал...
     Легкое прикосновение пронзило ее электрическим током  -  если  бы  не
чьи-то  руки,  загадочно  возникшие  за  ее  спиной,  девушка,   наверное,
выбросилась бы из окна.
     И все же...
     Пронзившая ее мысль ушибла не слабее: к ней  притронулся  не  ленивый
убийца, а третий совершенно посторонний невесть каким чудом оказавшийся на
карнизе, и силой поднимающий ее теперь за плечи.
     - Не бойтесь, я вам сейчас помогу, - услышала она не знакомый голос и
выпрямилась, вскакивая на подоконник. - Теперь  -  влево...  Держитесь  за
меня!
     Сон продолжался... если бы это было сном!
     Ступив на карниз, девушка слабо вскрикнула - распахнувшаяся перед ней
высота чуть не привела ее в чувство. Надо было уходить от окна, в  котором
уже ясно было заметно движение убийцы, и уходить  как  можно  быстрее,  но
карниз оказался не  много  шире  ее  ладони,  не  раз  удостаивавшейся  от
пациентов комплиментов за изящество.
     - Не смотри вниз, - негромко посоветовал  ей  незнакомец.  -  Я  тебя
подстрахую...
     Кажется, Альбина кивнула ему в ответ и под прикрытием его не надежной
в общем-то, но успокаивающе уверенной руки, сделала шаг в сторону, а затем
еще один, и еще...
     Она не видела  лица  неожиданного  спасителя;  как  недавно  дверь  в
"сестринской" все полнее ее занимал кирпич: ноздреватый,  старый,  кое-где
подзелененный городским мхом-недоростком.
     - Так, мадам... - вот мы и у цели, - сообщил ей незнакомец. -  Позади
вас лестница... Пожалуй, я перелезу на нее первым, а потом подсажу вас...
     Альбина кивнула, на этот раз уже  разборчивей.  Кое-какие  мысли  уже
ожили в ее голове, но по большей части бестолковые - ей вспомнилось вдруг,
что  Рудольф  каждое  лето  уходил  в  горы  с  гляциологами,  и  она  еще
поражалась, как это люди могут куда-то  лазать,  а  вот  теперь  ей  самой
приходиться пробираться к пожарной лестнице по не надежному карнизу...  Да
скажи ей кто о такой возможности пару часов назад, она подняла бы  его  на
смех!
     - Здесь есть перекладинка... Подними руку - вот так... так тебе будет
удобней держаться, - продолжал неизвестный друг, и  Альбина,  зажмурившись
на миг, чтобы ненароком не взглянуть вниз, выполнила его  приказание,  тот
час ощутив под своей ладонью прочный  рубчатый  штырь.  -  Все,  я  теперь
перелажу...
     Альбина едва ли не повисла на штыре (кажется,  он  являлся  подпоркой
самой лестницы), вцепившись в металл с какой-то  особенной  жадностью:  до
сих пор она держалась  не  понятно  за  что,  и  только  отупение  еще  не
прошедшее до конца, не позволило ей  испугаться  и  упасть.  А  еще  через
секунду эта железяка спасла ее от очень  вероятной  гибели:  совсем  рядом
послышался довольно выразительный  шум,  заставивший  девушку  дернутся  в
сторону  и  вскрикнуть  -  это  душитель,  не  рассчитав,   шагнул   через
подоконник, уже в воздухе попробовал ухватиться  за  раму,  но  опоздал  и
понесся к асфальту, разрывая воздух своим телом - факт, так и не  попавший
в его историю болезни.
     - Смелее, мадам, не смотрите по сторонам...  Ручку,  пожалуйста...  -
незнакомец говорил нарочито бодро и в  то  же  время  приглушенно,  словно
опасаясь, что его слова будут услышаны кем-то посторонним. - Нет, лучше не
так... Вы не возражаете, если я притронусь к вашей ножке, мэм? Ее придется
не много задрать, чтобы вы смогли встать на лестницу...
     Альбина попробовала сказать "да", издав  неопределенное  мычание,  и,
наконец, просто сильней обхватила штырь руками, отрывая от  карниза  левую
ногу.
     Через пару секунд девушка уже карабкалась вверх по пожарной лестнице,
попутно удивляясь, почему перекладины такие мокрые и холодные.
     - И снова я попрошу  у  вас  ручку,  мэм!  -  уже  громч