как будто ожидали, что через
минуту-другую пустые  черные  глазницы его  маски  оживут, и в  них сверкнет
грозный сверлящий взгляд.
     Я не смел шелохнуться. Я уже ни о чем не думал.
     Потом один из нас шевельнулся. Это был Брэггс.  Он спокойно и  не спеша
приблизился   к  самому  трону,   к   ногам   этого   немыслимого  человека,
превращенного  (когда?  сколько  веков тому назад?) в  идола. Я  понял,  что
настает момент наивысшей победы профессора. Брэггс стоял и смотрел на своего
побежденного  соперника.  Мы  по-прежнему  не  двигались  с места.  Раздался
удивительно спокойный голос профессора:
     -- Он знал все. Это был человек, которому  были доверены все  тайны. Он
дождался последнего большого отлива,  убедился,  что закрылась первая дверь,
спустился  в  колодец  ступенька  за ступенькой,  спокойно  прошел  по  всем
пещерам, спустился по  крутому  откосу,  миновал узкий  туннель, прошел  под
маятником  и вошел в этот  камень.  Надел золотую  маску. Сел  и стал  ждать
смерти...
     -- Илк!  -- крикнул я,  и  индеец  бросился  вперед,  успев  подхватить
Брэггса, который от огромного волнения едва  не потерял сознание. Мы уложили
его на холодный каменный пол. Илк достал фляжку с ромом.
     -- Дайте ему выпить, мисс Линда, -- велел я, -- а я пойду посмотрю, что
тут творится.
     Я осветил  комнату. Кроме каменного трона в ней больше ничего  не было.
Но  вдоль  стен,  грубо  обработанных  резцом,  стояло  множество  небольших
цилиндрических сосудов, а за троном лежало несколько отполированных камней с
какими-то   неведомыми  знаками.  Меня  вдруг  охватило  прежде   совершенно
незнакомое, необыкновенное  волнение,  и  вновь  возникло  ощущение  сильной
опасности -- громко зазвенели колокольчики тревоги. Я вернулся к Брэггсу.
     -- Как вы себя чувствуете? -- спросил я, наклонившись к нему.
     -- Хорошо, Мартин, хорошо... Я немного устал, вот..
     -- Можете подняться?
     -- Зачем? Вы хотите... хотите уйти?
     -- Нет, хочу спросить вас, что это такое?
     Он приподнялся с помощью  мисс Линды  и обвел помещение глазами.  Илк и
Дег освещали длинные ряды цилиндрических сосудов. Я спросил:
     -- В них хранятся свитки папируса или пергамента, не так ли, профессор?
Или, во всяком случае, мне кажется...
     Брэггс стиснул зубы и с огромным усилием попытался сесть.
     --  Да,   --   проговорил   он,   --  да,  это   нечто   вроде  римских
"капсул"-шкатулок... Помогите мне подняться, прошу вас...
     Мы поддержали его, и он сделал несколько неуверенных шагов.
     --   Да,   --   продолжал  он,  --  в   этих   цилиндрах   находятся...
свидетельства.... Иначе  и быть не может... В этой комнате,  в этом камне...
--  он  помолчал  и  выпалил  одним  духом:  --  в этом  святилище  хранится
свидетельство...  какой-то  великой  цивилизации... --  Он  метнул  на  меня
горящий  взгляд  и  громко  провозгласил:  --  Атлантиды!  --  Этот  возглас
неожиданно придал ему  силы. -- Впрочем, -- продолжал он, -- какое это имеет
значение -- Атлантида или не Атлантида! -- Отстранив нас, он шагнул  вперед.
-- А этот  человек -- хранитель  истории народа, жившего и  исчезнувшего Бог
знает когда... Народа,  оставившего нам  открытой дорогу и... --  Силы снова
покинули профессора, но он удержался на ногах. Тогда я показал ему  один  из
гравированных камней, которые  нашел за  троном.  Он  всмотрелся  в  него. Я
никогда не видел лица бледнее, чем у Брэггса, каким оно стало в этот момент.
Он прошептал:
     --    Неизвестные   письмена...   Неизвестные...   Смотрите...    Знаки
повторяются...  -- Ученый задрожал, и Илк  подошел  ближе,  готовый удержать
его,  если  тот  снова  вздумает  убежать. --  Это ключ ко  всему...  Трудно
разобрать, трудно связать эти письмена, но я сумею расшифровать, я уверен...
уверен...
     -- Прекрасно! --  согласился я. -- Следующая экспедиция все прояснит. А
пока сними-ка все это, Дег, и пошли!
     Готовя свою кинокамеру, Дег спросил:
     Можно открыть одну из этих емкостей, профессор?
     --  Ни  в  коем  случае!  -- вскричал Брэггс, бросаясь  между  Дегом  и
сосудами. -- Вы что, с ума сошли! Это же все может превратиться в  пыль! Они
стоят тут многие тысячелетия! Это несомненно! Сумасшедший!
     Напуганный едва  ли не до смерти, Дег попятился, потом принялся снимать
все вокруг. Брэггс взял один из сосудов -- он был легким.
     -- Да, -- сказал он,  -- письменные свидетельствуя уверен в этом. -- Он
восторженно посмотрел меня:  -- Здесь, Мартин, заключен секрет цивилизации и
человечества.
     -- А теперь пойдемте, профессор, -- сказал я.
     Снова загремели колокольчики тревоги. Брэггс заколебался,  оглядел  все
вокруг и опять устремил  взгляд на недвижно сидящего на  троне человека, и я
увидел, как пальцы профессора крепко сжимают сосуд. Илк готов был подхватить
его... Но нет, профессор взял себя в руки.  Он сумел это сделать. В ответ на
мое предложение он кивнул в знак согласия,  но еще ближе  подошел к человеку
на троне.
     -- У тебя, --  прошептал он, -- было неимоверное терпение, брат мой!  И
клянусь -- у меня его тоже хватит. Идемте, Мартин! -- решительно сказал  он,
оборачиваясь ко мне. -- Идемте!
     В обратный путь мы пустились едва ли не бегом, как будто за нами кто-то
гнался. Линда старалась не отставать от меня, и я видел, что она вся дрожит.
Когда мы выбежали из-под башни, она воскликнула:
     -- Не надо оборачиваться! Ради Бога, не оглядывайтесь!
     Я поторопил:
     -- Скорее наверх! Как можно скорее!
     Мы пробежали еще совсем немного, как вдруг Дег остановил меня:
     -- Эй, Мартин! Посмотрите сюда!


Глава 18. БЕСКОНЕЧНО КРОХОТНЫЙ

     -- Что еще. Дег? -- недовольно спросил я, оборачиваясь к нему.
     Он направил свой фонарь в сторону одной из гигантских опор башни.
     -- Ничего страшного... Только вот какие странные гвозди, видите?
     Мы  остановились,  и  Брэггс даже  вскрикнул  от  удивления.  На высоте
примерно двух метров массивные,  балки  были пробиты сотнями гвоздей, причем
размещены они  были так ровно и симметрично, что казалось, это было  сделано
какой-нибудь современной машиной. Гвозди выступали  над поверхностью крепких
старых балок сантиметров на пять или шесть и, похоже, были даже не вбиты,  а
вставлены  в заранее подготовленные отверстия, как  это делают, когда крепят
обшивку на старых парусниках. Шляпки  гвоздей были по  крайней мере в ладонь
шириной,  и на них были  выгравированы какие-то знаки. Брэггс сравнил  их со
старинными   письменами  на  камне,  который  подобрал  в  саркофаге   возле
трона.[
     ]--  Интересно,  --  проговорил  он,  --  те  же   знаки,  те  же
письмена... Может  быть,  это  нечто  вроде календаря.  Либо  тут  заключены
какие-то сведения о  конструкции  маятника...  Смотрите,  --  продолжал  он,
трогая   своим  тонким  указательным  пальцем  одну   из   шляпок,   --  она
поворачивается...
     Дег осматривал другие балки.
     -- Здесь тоже все утыкано гвоздями, -- сообщил он.
     Брэггс был абсолютно спокоен и превосходно владел собой.
     --  Очевидно,  они хотели получше  укрепить эти  опоры,  потому что они
центральные, -- заметил он. -- Или, возможно, это только украшение.
     -- Сфотографируй все это.  Дег,  и пошли  отсюда.  Профессор,  положите
сосуд в рюкзак. Не стоит нести его в руках всю дорогу.
     Вы правы, -- согласился Брэггс и спрятал сосуд в рюкзак.
     Мы тронулись дальше, едва Дег закончил съемку. сделав несколько  шагов,
Брэггс вдруг остановился
     --  Боже мой! --  закричал он. --  Да ведь это... Египетские иероглифы!
Иероглифы, Мартин! Надпись сделана на двух языках!
     И профессор показал нам шляпку одного из гвоздей и то, что на ней  было
выгравировано. Действительно, поначалу шел ряд каких-то загадочных знаков, а
потом -- иероглифы. Брэггс посмотрел на меня блестящими глазами:
     --  Это...  это невероятно,  --  прошептал  он и,  обернувшись  к Илку,
попросил: -- Пожалуйста, Илк, дайте мне ваш нож.
     Но  Илк,   прежде  чем  исполнить  просьбу   профессора,  вопросительно
посмотрел на меня. Я  не  возражал. И нож оказался в руках  Брэггса. Похоже,
судьба разыгрывала с нами жуткую шутку.

     Брэггс принялся возиться с гвоздем, пытаясь извлечь его.
     --  Минутку, Мартин,  всего  минутку! --  торопливо  говорил он. --  Вы
понимаете, это может стать  ключом ко  всему!  Двуязычная надпись! С помощью
такой  двуязычной  надписи  можно, к  примеру,  было  бы  расшифровать  язык
этрусков...
     Я прервал его:
     -- Бог с ним,  с  языком этрусков! Если  вам  действительно  нужен этот
гвоздь, скажите, и вам помогут. Илк, помоги ему.
     Но  в  этом не  было никакой необходимости. Раздался  какой-то странный
металлический  звук,  казалось,  он  донесся откуда-то  очень  издалека,  из
какой-то  немыслимой  глубины, и гвоздь оказался в руках Брэггса -- он легко
вышел из дерева, словно выскользнул из  балки, в которую  был  вставлен. Это
был  железный  стержень  толщиной  в  палец,  длиной,  как  мне  показалось,
сантиметров в тридцать. Брэггс с волнением обратился ко мне
     -- С его помощью, Мартин, мы наверняка сможем расшифровать.
     -- Отлично, но сейчас нам надо спешить...
     Никто не возражал. Мы сделали,  вероятно, шагов пятнадцать,  не больше,
как вдруг...
     У  нас за  спиной  внезапно раздались какие-то странные  звуки,  словно
что-то лопалось.  Казалось,  крушатся огромные  льдины, только во много  раз
громче, или отчаянно стреляет  пылающее сухое дерево. Звуки эти таяли где-то
на  самом  верху невероятной  башни,  которая  вдруг вся  завибрировала.  Мы
остановились, задрав  головы. Помимо скрипа, скрежета, треска и свиста ветра
мы услышали еще и другой звук -- резкий и немощный одновременно. Затем снова
возобновился прежний треск, только на этот  раз  нам  показалось,  будто  он
исходит с еще большей глубины...
     --  Что  происходит,  черт возьми?  -- в недоумении воскликнул  Дег.  Я
поднял руку. Опять звонили колокольчики тревоги.
     Но вокруг все затихло. Мы в растерянности смотрели вверх.
     -- Черт возьми... -- повторил Дег, но голос  его перекрыла новая череда
оглушительных взрывов. В башне ничего не  изменилось, мы  это поняли. Просто
почему-то  заскрипели эти вековые стволы, словно  внезапно  устав  от  своих
вековых трудов.
     -- Надо уходить отсюда? -- сказал я. Но не сдвинулся с места. Остальные
тоже не шелохнулись
     Мы  недвижно стояли,  тревожно  прислушиваясь,  как  затихают  все  эти
странные звуки.  Теперь слышен  был  один лишь посвист воздуха, рассекаемого
гигантским маятником. Только  это. Наконец окончательно установилась тишина,
пугающая, невероятная. Брэггс поднял руку, сжимавшую гвоздь, и проговорил:
     -- Но... это... -- и умолк.
     Тысячи мыслей мгновенно  пронеслись  в моей  голове,  но все  вытеснила
только одна, и я крикнул:
     -- Бежим, ребята, скорее! Как можно скорее!
     --  Мы бросились бежать по этому окаменевшему лесу  и  вскоре выбрались
из-под основания  башни. Маятник уходил от нас вправо. Мисс  Линда взглянула
наверх:
     --  Мне кажется,  -- сказала  она,  подавляя  волнение, что света стало
меньше.
     Я тоже заметил это и крикнул еще громче:
     -- Скорее, ребята! -- И направился к железной двери, в которую мы вошли
примерно  час  назад  я  которая теперь,  казалось,  была так  далеко, почти
недосягаемо далеко. Пока  мы приближались к ней, становилось все темнее. Все
тише рассекал воздух маятник.
     --  Идите   вперед!  --   приказал  я,  пропуская  своих  спутников.  Я
осмотрелся. Да, так и есть. Маятник  словно устал. Он терял  силу,  двигался
все  медленнее и медленнее.  Я видел, как груз  приближается, проходит через
вертикаль,  направляется вправо, но уже  с трудом.  Я посмотрел на башню.  В
своей грандиозной неподвижности она была словно окутана каким-то зеленоватым
туманом. Свет меркнул все быстрее.
     Я  хотел было поспешить  вслед за моими товарищами,  как вдруг  услышал
какое-то странное глухое бормотание. Земля словно  бы  задрожала,  и с этого
мгновения уже не прекращался грозный рокот, с  каким текут горные  реки. Илк
бросился ко мне:
     -- Лейтенант! -- крикнул он, показывая в сторону пропасти. Мы бросились
туда,  и  все  смешалось  в моей голове: в жутком кошмаре переплелись тысячи
вопросов,  ни на один  из которых  я  не  мог дать  ответа.  Подбежав к краю
пропасти,  мы легли  на  землю,  и нас  тут  же  обволокло туманом,  окатило
брызгами да так, что на какой-то миг перехватило дыхание.
     Грохот все нарастал. Илк быстро зарядил ракетницы  и  выстрелил сначала
вверх,  а потом вниз. Мы  невольно вскрикнули от  удивления. Не  было больше
поразительного  каскада,  не   было   черных   отверстий  каналов,  пропасть
заполнялась серой  пенящейся  водой. Бурля и завихряясь, она поднималась нам
навстречу.  Мы  смотрели на все  это, словно  завороженные взглядом гремучей
змея. А вода между тем прибывала все быстрее и быстрее, обдавая нас  могучим
фонтаном брызг.
     -- Она заполняется, Илк! -- ужаснулся я. -- Бежим!
     Мы  бросились догонять товарищей,  которые уже приближались  к  двери и
махали  нам  фонарями, чтобы мы  видели,  куда  бежать,  потому  что  вокруг
становилось все темнее и темнее. Я почувствовал, что  дышать стало  труднее,
но вовсе не оттого, что мы бежали.
     -- Недостаток воздуха, Илк! -- крикнул я,  и голос мой прозвучал глухо,
отрывисто. Дег бросился нам навстречу. Он уже был в кислородной маске.
     --  Скорее  надевайте маски!  --  прокричал он. Мы  почувствовали,  что
легкие вот-вот  разорвутся, и поспешили  воспользоваться его советом. Дышать
сразу же стало легче.
     Я махнул рукой в сторону пропасти:
     -- Там поднимается вода, целое море. Еще немного, и здесь.. -- Я умолк,
обернувшись  к  башне,  словно  отвечая  на какой-то  неожиданный призыв.  Я
стиснул зубы: "Держись, Мартин!" -- приказал я самому себе и сумел сохранить
спокойствие.
     Маятник больше не двигался. Он висел неподвижно на своем мощном канате.
Мне показалось, что он умер.
     Мы  бросились к дверям. Я  увидел,  что Брэггс и Линда  стоят у входа в
огромную пещеру. Профессор был в необыкновенном волнении.
     -- Мартин, что мы сделали, скажите, ради Бога! --умолял он.
     Я грубо подтолкнул его вперед:
     --  Не  знаю,  что мы  сделали, зато знаю,  что сделаем! Прочь  отсюда,
прочь! -- Брэггс пытался возразить, но я вытолкнул  его за дверь. -- Бегите!
--крикнул я. -- Быстро! Быстро!
     Все повиновались.  Я заметил, что  каждый, прежде  чем выйти за  дверь,
оглянулся на башню. Ее вид,  вероятно, останется  у всех  самым впечатляющим
воспоминанием.
     А чудовищный грохот становился все сильнее. Вода заполняла пропасть так
стремительно, словно это  был небольшой  колодец. Еще несколько минут, и она
зальет все вокруг -- и бросится вслед за нами...
     -- Э-гей! -- закричал Дег. Тут я обнаружил, что все еще  стою на пороге
и всматриваюсь в этот громыхающий мрак.
     -- Я здесь! -- отозвался  я и, переступив порог, закрыл за собой дверь.
-- Вперед! -- скомандовал я. -- Вперед, и как можно быстрее!
     Мы  со всех ног  пустились бежать по  туннелю, по которому прежде шли с
такой осторожностью.  Брэггс что-то доказывал,  однако  его не было  слышно.
Несколько раз он пытался задержаться, но мы все  вместе увлекали его вперед.
На середине туннеля я остановился.
     -- Дег, -- сказал я, -- беги вместе с ними вперед изо всех сил!
     -- Хорошо! -- ответил он и сразу же скрылся во мраке.
     -- А  ты, Илк, останься. Нам  надо подорвать этот туннель  и преградить
путь воде!
     Илк снял свой рюкзак и напомнил:
     -- В вашем рюкзаке тоже  есть  взрывчатка, лейтенант! -- Я опустился на
колени, и мы быстро подготовили все необходимое. Я поджег бикфордов шнур.
     -- Бежим, Илк!
     Мы  помчались по пещере, наступая  на следы  босоногого  человека, мимо
останков Оливера Лемба,  торопясь  догнать  товарищей.  Грохота  мы  уже  не
слышали. Но мы  знали,  что ревущий  прилив  вот-вот перельется  через  край
пропасти. Мы догнали товарищей, которые остановились передохнуть.
     -- Что вы там делали? Что делали? -- с тревогой спросил Брэггс.
     -- Бежим дальше! -- скомандовал я. -- Через несколько мгновений туннель
будет взорван... Иначе вода хлынет сюда, и тогда...
     Брэггс испустил совершенно  безумный крик  и набросился на меня, словно
желая схватить за горло
     -- Что вы натворили? -- вскипел он. -- Безумцы! Безумцы!  -- и он хотел
было  броситься  назад.  Но  Илк подставил  ногу,  и профессор  упал. Индеец
схватил его за руку.
     -- Вперед! --  приказал я. Но не успел  я произвести это слово,  как за
нашей  спиной  раздался  взрыв,  заполнивший  пещеру   чудовищным  грохотом.
Рушилась скала, блокируя туннель и тем самым  образуя преграду между  нами и
водой.
     "Как  долго продержится она?" -- спрашивал  я  себя, пока мы  двигались
дальше.


Глава 19. В БУТЫЛКЕ

     Мы приблизились к подножию крутого откоса и остановились шагах в десяти
от праха Оливера Лемба, чтобы отдышаться после долгого бега. Брэггс упал  на
землю.  Он  стонал, едва  ли  не  хрипел.  Линда бросилась  к нему и  что-то
зашептала.
     -- Мартин, -- сказала она, поднявшись, -- взгляните, достаточно ли  тут
воздуха?
     Я рывком снял маску, собираясь сразу же надеть ее, если почувствую, что
воздуха мало. Но кислорода было достаточно. Я набрал его полные легкие.
     --  Все  в порядке, мисс Линда,  -- успокоил я. Прежде  чем  снять свою
маску,  она  осторожно  помогла  освободиться  от  нее   Брэггсу.  Профессор
мучительно долго кашлял и выглядел еще более старым, нежели прежде.
     Илк и  Дег внимательно глядели в  ту сторону, откуда мы  пришли. Оттуда
доносился  мрачный,  глухой  рокот,  время от  времени  дополняемый  долгими
грохочущими раскатами. Что-то  обваливалось  по ту  сторону высокой каменной
стены, рушилось под яростным натиском воды. Я подумал, что там, в полумраке,
развалились башня и маятник,  и от этой мысли мне стало прямо-таки физически
больно. Мы, мы разрушили это грандиозное свидетельство ушедшей  цивилизации,
и мало утешительного в том, что сделали это непреднамеренно.
     -- Это я... -- воскликнул вдруг Брэггс, -- я...
     Мы все обернулись к нему.
     -- Это я, -- продолжал профессор, -- неосторожно взял гвоздь! А почему?
Потому что, восхищаясь этой башней, ее мощью, ее силой,  я смотрел на нее со
стороны, так сказать, в целом...  и совсем не  подумал, -- с горьким вздохом
добавил он,  -- что этот совершенный механизм состоял  из  тысячи деталей...
--Тут он поднял руку, сжимавшую гвоздь. --  Этот  кусочек металла -- одна из
них... Что-то очень важное, вставленное  на свое место каким-то гением.  Без
этого гвоздя маятник не мог двигаться.  Как  перестало бы работать  и  самое
совершенное электронное устройство, если вынуть из него даже самую крохотную
деталь...  Что толку,  --  заключил  он, --  от всех  моих знаний, если я не
сообразил, что делаю.... --  Он  закрыл лицо руками, и слезы потекли из  его
глаз. Отчаянное рыдание  профессора  звучало на  фоне  мрачного глухого шума
воды. Тогда я снял рюкзак.
     -- Илк, есть у нас что-нибудь на такой  случая? --спросил я. -- Глюкоза
или что-либо в этом роде?
     -- В каждом рюкзаке; лейтенант, -- ответил индеец.
     -- Вы слышали, -- громко сказал я, -- в рюкзаке у каждого. Дальше будет
еще труднее.
     Брэггс  посмотрел на  меня. Он выглядел  измученным,  с мокрым  от слез
лицом.
     -- Но я же вам сказал, Мартин, что это я...
     -- Да, я слышал, -- отрезал я, -- но вина не только ваша, профессор. Мы
все были там, под этой проклятой башней, вспомните.
     Брэггс сделал протестующий жест:
     -- Только я, -- проговорил он, -- я один.
     Мне пришлось достать из рюкзака таблетки глюкозы.
     -- Можете думать, как вам угодно, профессор, а пока проглотите вот это.
Мы должны идти дальше. И немедлен