очти готовое
строение ветвями и пошли к темневшей неподалеку лесной поляне.
     Мужчины уже заканчивали внешнюю отделку фасада, когда услышали истошный
женский  вопль.  Завизжали, заметались  в  поисках  спасения  малыши  пэлла.
Схватив  оружие,  все  бросились  навстречу  женщине,  бежавшей  из  леса  с
искаженным от страха лицом. Не добежав до них нескольких шагов, она лишилась
сил  и  в  изнеможении опустилась на непросохшую проталину. На  посыпавшиеся
вопросы: что же все-таки произошло, она не могла даже  ответить. В ее глазах
застыл неподдельньш страх и ужас, она  только  мычала  и показывала  рукой в
сторону леса,  откуда выбежала. Наконец, выдавив из себя: "Скорее, скорее...
спасите ее..." - потеряла сознание.
     Пастт Коргг  немедленно распорядился  привести беременную  в чувство  и
отнести в лейерр, а заодно отправить туда  под усиленной охраной и остальных
женщин. Сам минкетт с оставшимися вооруженными мужчинами двинулся в  сторону
леса  на  поиски  пропавшей.  Шли  медленно,   плотной  толпой,   пристально
вглядываясь  в надвигающиеся черные стволы деревьев. Только пилот вихролета,
муж исчезнувшей  женщины, белый от возбуждения, озираясь,  как  затравленный
зверь, отделился от группы и метался по сторонам, подгоняя товарищей.
     Уже  вошли  под  кроны  ближайших   деревьев,  но  никаких  следов   не
обнаружили.  Кругом  стояла   тягостная   тишина,  нарушаемая  лишь  шорохом
осторожных  шагов. Вдруг  шедший  впереди Пастт  Коргг  поднял вверх  руку -
группа  остановилась  - и  указал на зацепившийся за куст чуть  покачиваемый
ветром женский меховой капюшон.
     Увидев  его, пилот  закричал: "Это ее... ее... ее.. Она где-то здесь...
совсем близко!" - и  рванулся  вперед. В этот момент раздался  треск ветвей,
все замерли. На них с воинственным видом  надвигались два огромных спонтсса.
Раньше эти маленькие, безобидные шестиногие насекомые, обитавшие в  лесистых
местностях  Уоллы, считались  санитарами  лесов. Из мусора,  мелких веточек,
остатков  листьев  они возводили  многоэтажные,  с бесчисленным  количеством
ходов жилища  и трудолюбиво тащили туда все, что попадет,  для питания своих
прожорливых личинок.
     Оба  спонтсса медленно,  не торопясь,  покачивая  темносерой громадиной
голов с  выпуклыми  фасетчатыми  глазами и раздвигая наводящие ужас челюсти,
ползли на людей. Перед  одним  из них вырос ствол довольно толстого дерева -
легкий взмах челюстей и оно,  как  подкошенное, рухнуло,  освободив чудовищу
дорогу.  Одновременно  раздалось  несколько  выстрелов.  Прошитые  очередями
спонтссы  забились в предсмертных судорогах,  с корнями  выворачивая ближние
деревья.
     Минкетт скомандовал:  "Бегом!" И  все бросились  в  направлении, откуда
выползли эти гиганты.
     Вскоре перед ними выросло циклопическое сооружение.  Высоченной горой с
множеством  отверстий  возвышался  над  лесом  завал  из  стволов  трухлявых
деревьев, ветвей и кустарников. Вокруг него суетилось несколько монстров.
     Увидав людей, они  двинулись, шевеля канатами  усов. Расстреляв  в упор
насекомоподобных страшилищ, люди наткнулись  на  проем,  прямо перед которым
лежал  обрывок шарфа жены пилота. Тот, обезумев от горя, не обращая внимания
на предостережения товарищей, ринулся  внутрь. Минкетт, дав указание поджечь
завал с нескольких сторон, бросился за ним.
     Изнутри пахнуло теплом,  сыростью  и  тошнотворным смрадом.  В  темноте
широкого, плотно утоптанного  тоннеля замелькали бесформенные тени, раздался
топот  могучих  лап. Открыв  беспорядочную  стрельбу, пилот и минкетт  сразу
спохватились, что  так можно задеть и женщину. Тогда минкетт, схватив первый
попавшийся сук,  сорвал с  себя  меховой  головной убор,  обмотал  им палку,
поджег и, размахивая тлеющим факелом, бросился вперед. Следом за ним, тяжело
дыша, бежал  пилот.  Через несколько мгновений их догнали еще двое, успев на
ходу сообщить, что завал полыхает с четырех сторон.
     Испугавшись  пламени  факела,  спонтссы бросились  врассыпную,  уступив
дорогу Пастт  Корггу  и  его  товарищам. Едкий дым  от вспыхнувших в  разных
концах   пожаров   уже   заползал   в   тоннель.  Задыхаясь  и  кашляя,   не
останавливаясь,  люди  продолжали  бег.  Неожиданно  перед   ними  появилась
огромная  яма,  почти доверху заполненная бело-желтыми  червями  - личинками
спонтссов.  Волнообразно  изгибаясь, сегментарные туловища, шевеля короткими
отростками усов  и  взмахивая зазубренными серпами  челюстей,  устремились к
брошенному  сверху  полуобнаженному   женскому  телу.  Мерзкие   твари   уже
развернули  свои  безглазые  морды  и  выпускали  ядовитую  слюну,  готовясь
присосаться к живой человеческой плоти. С края ямы свешивалась полуистлевшая
шкура  большого  пэлла, рядом валялись  тщательно вылизанные и очищенные  от
остатков  мякоти  череп  и кости.  Видимо, это все,  что  осталось от матери
маленьких  пэллов, найденных  у  лейерра. Минкетт вместе  с мужем несчастной
спрыгнули в  яму,  полоснули очередями по ближайшим  личинкам, схватили тело
женщины и с  помощью  оставшихся  на  краю  ямы друзей  быстро  выбрались из
отвратительного  месива. Размахивая  факелом, минкетт бросился обратно, а за
ним,  прижимая  к  груди  драгоценную  ношу,  несся  пилот. Двое оставшихся,
выпустив  тем  временем  несколько очередей по содержимому  ямы,  прикрывали
отход товарищей. Несмотря на бушующее пламя разгоревшегося пожара, множество
спонтссов,  почуяв угрозу  своему будущему поколению,  устремилось в погоню.
Отстреливаясь, всем  пятерым удалось благополучно выбраться из  исполинского
костра.  Едва последний  переступил порог,  как стены проема  обрушились,  и
преследователи  оказались  погребенными   под  охваченными  огнем  стволами.
Остальные  спонтссы,  не  обращая  на  них  внимания,  растаскивали  горящие
деревья, пытаясь хоть что-нибудь сохранить от своего жилища.
     После возвращения всей группы в лейерр женщины долго пытались  привести
спасенную в чувство. Когда  все  методы  были  исчерпаны,  несчастная  вдруг
приоткрыла  глаза, из ее груди вырвался дикий вопль, тело свела  судорога и,
скорчившись на ложе, не  приходя в  сознание, она  скончалась.  Ее  подруга,
видимо, на нервной почве, лишилась рассудка. Она постоянно плакала, пугалась
всякого шороха. Полуодетая, держась руками за живот, она бродила по салонам,
непрестанно повторяя одну и ту же фразу: "Где они! Где? Я боюсь! Где они?"
     Чтобы  обезопасить  лагерь  от  незваных  гостей, Пастт Коргг  приказал
удвоить караулы и обнести территорию туго натянутым канатом с прикрепленными
к  нему  пустыми  металлическими  банками   от   пищевых  концентратов.  При
прикосновении  к  канату   раздавался  такой  грохот  и   звон,  что  всякое
неожиданное нападение практически исключалось.
     Некоторое  время  спустя под  утро раздался  перезвон  пустых  банок  и
выстрелы.  На  том  месте  были  обнаружены  трупы трех  убитых  караульными
спонтссов,   остальные   ушли   или   затаились.   Это  было   очень  плохим
предзнаменованием.  Похоже,  что  монстры  ни  коим  образом  не  собирались
оставлять их в покое.
     Пастт Коргг решил на вихролете обследовать всю лесную полосу. Вдоль нее
было обнаружено  еще несколько исполинских завалов. Пожар на  соседнем,  где
они  обнаружили  пропавшую женщину,  был  потушен. На его месте  зияла  лишь
огромная  яма, чуть тлеющая, почти до  половины заполненная пеплом.  Никаких
признаков  движения  вокруг   не  обнаруживалось,   скорее   всего  спонтссы
перебрались на новое жительство.
     Становилось  очевидным,  что радиация, обычно уничтожающая  все  живое,
благотворно  сказалась на  этом  виде насекомых. Они  выросли до  гигантских
размеров и вскоре, пожалуй, останутся единственными обитателями Уоллы.
     Одновременно Пастт Коргг  хотел долететь до хранилища, где неизвестными
лицами  был  обстрелян  их  вихролет,  чтобы  установить,  насколько  далеко
распространились владения исполинских спонтссов.
     Уже при подлете к строению они увидели уллеход, остановившейся у ворот.
Едва  вышедшие  из  него  люди  приблизились  к  зданию, как  целое  полчище
спонтссов  набросилось  на  них. Твари  обхватили,  как  соломинки, людей  и
ринулись   в  сторону  завалов.  Прекратить  это  насилие  не  было  никакой
возможности: людей  всего  несколько  человек,  а  спонтссов  - бесчисленное
количество.  Минкетт и его  товарищи  могли  лишь  наблюдать,  как  спонтссы
сцеплялись  друг  с  другом  в  смертельной  схватке,  борясь  за  обладание
человеческой плотью.
     Когда   один  из  них   разжимал   страшные   челюсти,  чтобы  отогнать
бросившегося  на  него  противника,   ношу   подхватывали  другие,  тут   же
устремляясь прочь,  -  кормить  прожорливое  потомство. Погибших в  схватках
сородичей они также растаскивали, стремясь урвать кусок лакомой добычи.
     Минкетт приказал облететь  все  обнаруженные завалы,  облить топливом и
поджечь, чтобы хоть таким образом остановить нашествие ненасытных чудовищ.
     Вскоре опять  резко  похолодало,  завыли  ветры  со снежными  метелями.
Теплый период, так и не начавшись, отступил перед натиском свирепых морозов.
С  наступлением  холодов  прекратились  и  нападения  на  лагерь  спонтссов.
По-видимому, стужа оказалась для них более опасной, чем радиация, хотя вовсе
не исключалось, что они также успешно приспособятся и к морозам.
     Несмотря  на  окончание строительства жилища для семей,  никто не хотел
туда переселяться. Все продолжали  тесниться в узких салонах  лейерра. Люди,
так привыкшие друг к другу, за это тяжелое время почти сроднились.
     Как-то под вечер  в сильных мучениях, при преждевременных родах, умерла
подруга  жены  пилота.  Уже  перед  смертью  .в  какой-то  момент  ее  разум
просветлел, она слабым  голосом подозвала мужа,  взяла его руку,  прижала  к
груди, взглянула  с укоризной и, прошептав: "Что же ты  меня не  уберег?"  -
скончалась.  К  счастью,  она не  видела родившихся близнецов,  Это были два
сросшиеся  спинами  урода  -  со  звериным  оскалом и скрюченными  мохнатыми
конечностями. Но  они ненадолго пережили мать. Утром не стало и их.  Мать  и
детей хоронили вместе.
     Так в трудах и заботах прошло еще несколько периодов.
     Однажды  тягостную  атмосферу их бытия  ненадолго  разрядил  неизвестно
откуда появившийся шейбб. Он принялся прыгать, лизать всех  в лицо. Особенно
обрадовались  дети,  каждый стремился  приласкать  его,  погладить  лохматый
загривок,  а  то  и поцеловать в мокрый холодный  нос. Шейбб  прожил  у  них
немного и вскоре также неожиданно, как и появился, исчез.
     В  то  утро  минкетт  решил  устроить  для своего маленького  гарнизона
необычную трапезу.  К лагерю прибилось несколько чаххов и тушу одного из них
целиком зажарили на костре.
     Услышав  гул мотора,  он  дал  указание  женщинам  и  детям  скрыться в
лейерре. Несколько человек заняли позиции, удобные для обстрела, а сам Пастт
Коргг с шестью солдатами ожидал  незваных гостей.  Это и  были Ленн и Кидд с
Мизз Терр Соллом.
     Если бы не шейбб, неизвестно, чем могла бы закончиться встреча.
     Только  сейчас, после рассказа минкетта, Ленн Кидд  смог  по-настоящему
почувствовать  и  оценить  размеры  происшедшей  на  Уолле  катастрофы. Ему,
видному ученому, особенно были известны все  последствия  применения  оружия
массового поражения.
     Планета  обречена.  Пока  неизвестно,  сколько  времени смогут  прожить
оставшиеся в живых люди, но их смерть будет мучительна и ужасна.
     Пастт Коргг  пригласил Ленн Кидда  и его  товарищей ,  присоединиться к
ним. После недолгого колебания ученый согласился и,  усевшись  вместе с Мизз
Терр Соллом в уллеход, они двинулись обратно к озеру забрать оставшегося там
товарища. Шейбб  за  ними не последовал,  как будто понимая, что они  должны
скоро вернуться.
     Однако судьба распорядилась совсем по-другому.
     Прибыв на озеро, Ленн Кидд обо всем рассказал ожидавшему их другу и тот
с удовольствием принял приглашение присоединиться к минкетту и его группе.
     Ученые поужинали и пораньше легли спать, чтобы  наутро собрать  вещи  и
двинуться к лагерю Пастт Коргга.
     5
     Ленн Кидд проснулся от стука в люк корабля. Сначала стучали тихо, потом
все громче и громче, наконец, кто-то  устроил такой  шум и гам, что стало не
до сна.
     Когда  полусонный  Ленн  Кидд  открыл люк  и выглянул  наружу,  то  был
настолько удивлен появлением детей, что чуть не закрыл люк обратно, подумав,
что все это  ему приснилось. Но нет, около  люка действительно стояли пятеро
детей, одна из них девочка-подросток.
     Увидев незнакомого бородатого человека, дети собрались убегать, но Ленн
Кидд улыбнулся и поманил их рукой. Первой несмело приблизилась девочка. Ленн
Кидд спросил: "Кто  они и откуда?"  Девочка  молчала. Тогда  Ленн Кидд задал
вопрос  на всех языках,  которые  знал.  Девочка  закивала  головой и что-то
ответила,  но этот  гортанный, со  щелкающими звуками язык был ему незнаком,
хотя скорее всего походил  на таннейский. Это  сравнительно небольшое горное
государство  хотя  и  граничило  с  Сиеттой, но благодаря  своему  правителю
Зорнерру,  известному на  Уолле  диктаторскими  замашками и  претензиями  на
мировое  господство,  практически  не   поддерживало  контактов   с  другими
странами.
     Зорнерр установил  на Тайнее режим террора и насилия. Это  было одно из
немногих государств, не вступивших в Сообщество.
     Девочка  выразительными  жестами дала Ленн Кидду понять, что есть люди,
нуждающиеся в срочной помощи.
     Долг  лечителя звал, а нравственные и  моральные принципы Ленн Кидда не
позволили ему остаться равнодушным к молящим  глазам и просьбам  ребенка. Он
предложил  товарищам самим  принять  решение: перебраться  в лагерь  к Пастт
Корггу, или идти с ним.
     Оба ученых, не сговариваясь, решили следовать за ним.
     Девочка сразу поняла, что они  согласились,  захлопала в ладоши, что-то
сказала детям и жестами показала, что надо торопиться.
     Шли  долго,  с  остановками на  отдых. Впереди  шла  девочка, определяя
дорогу по только ей известным приметам. Пришлось преодолевать многочисленные
наледи,  валуны,  глубокие сугробы. Наконец,  достигли  заветной трещины.  С
большим трудом, помогая друг другу, все спустились вниз.
     Весть  о прибытии  гостей быстро разнеслась по подземелью. Все, кто мог
стоять на ногах, пошли встречать вновь прибывших.
     Усталых, измученных  длительным переходом ученых, под предводительством
Дзентты и мальчиков провели в помещение, где лежал горнерр  Олтофф. Он сразу
оживился, воспрял духом и пытался задавать вопросы.
     Находящиеся рядом подгорнерр Крингг и другие  наперебой  пытались  хоть
как-то объясниться с Ленн Киддом и его спутниками. Переговоров не получилось
- они не понимали друг друга! Взволнованный Крингг, сидя  у стола, рассеянно
забарабанил по нему пальцами. Вдруг Ленн Кидд вскочил и принялся выстукивать
по  столу общепринятую  на Уолле азбуку  звуковых  сигналов, используемых  в
приемо-передающих устройствах.
     Крингг мгновенно среагировал и сначала неуверенно, затем все быстрее  и
быстрее застучал костяшками пальцев по  столу,  передавая свои вопросы. Ленн
Кидд отвечал. Все, как завороженные, следили за этим своеобразным диалогом.
     Для Олтоффа и других офицеров не было необходимости в каком-то переводе
- изучение этой азбуки входило в программу обучения в военных заведениях.
     Когда переговоры окончились, Крингг  поведал остальным присутствующим о
страшной трагедии Уоллы.
     Гнетущую, тягостную тишину, воцарившуюся в комнате, прервал слабый стук
пальцев по стене.  Это Олтофф попросил прибывших остаться  и по  возможности
помочь  вымирающему  населению  базы.  Ленн Кидд  тут  же простучал по столу
согласие.
     После сытного ужина -  надо  сказать, что Ленн Кидду  и его  друзьям не
приходилось  видеть такого великолепного стола  -  ученых  отвели  в большое
помещение.  Там  решили разместить госпиталь, так как Ленн Кидд сообщил, что
он лечитель и все ждали от него помощи.
     После тщательного медицинского осмотра вывод Ленн Кидда был однозначен:
практически все население  базы, включая детей и женщин, получило сильнейшую
дозу  радиации. Болезнь прогрессировала. Необходимо было срочное переливание
крови. К счастью, Олтофф вспомнил об одном, только ему известном складе. Там
обнаружилось  большое  количество самых  разнообразных медикаментов  и,  что
самое главное, сосуды с консервированной кровью.
     Из пятерых оставшихся  на базе в живых мужчин  больше всего нуждались в
переливании Олтофф и минкетт Сайдерр,
     Ленн Кидд  и его товарищи почти  без отдыха делали все возможное, чтобы
облегчить  участь  жителей подземелья. Они  производили  переливание  крови,
использовали другие методы лечения,  чтобы приостановить,  действие  лучевой
болезни и облегчить страдания людей.
     Постепенно  установился дружеский  контакт.  Особенным  расположением и
уважением пользовался лечитель Леш; Кидд.
     На  редкость  способная  Дзеитта быстро выучила сиеттский  язык. В свою
очередь ученые стали немного понимать по-таннейски.
     Когда Олтоффу после переливания крови полегчало  и он смог даже ходить,
горнерр предложил изолировать выход на площадку.
     Совершенно  очевидно, что  основную  дозу  радиации  люди  получили  на
площадке  для вихролетов.  Кроме того, постоянно  дующие в этом  направлении
ветры  через  ущелье  заносили  прямо  в  подземелье  дополнительные  порции
радиоактивных осадков.
     Было принято решение подготовить направленный  взрыв и с помощью горных
пород перекрыть выход.  Подготовка  к  взрыву велась очень  тщательно. Любая
неточность  могла   привести  к  самым  неожиданным  последствиям:  завалить
вентиляционные  отверстия,  а  что  еще  хуже -  не  исключалась вероятность
обрушения части свода пещеры.
     Крингг  и  уже  вполне хорошо себя чувствующий  Сайдерр помогли Олтоффу
выбраться  на поверхность,  чтобы последний  раз  попрощаться  со  светилом,
последний  раз  взглянуть  на  темнеющие  на горизонте горы,  последний  раз
вдохнуть свежего воздуха родной Таннеи. Несколько лишних доз радиации уже не
повлияют на состояние его здоровья. Олтофф, как и все  окружающие, прекрасно
понимал, что его дни сочтены.
     Пошатываясь, придерживаясь  за  выступы скал, горнерр добрался до  края
площадки. Несмотря на холод, долго стоял  и смотрел вдаль. Резкий порывистый
ветер трепал  лохмотья его военного  мундира, звенели награды, полученные на
полях сражений.  Скупая  слезинка, выкатившаяся  из  уголка глаза,  медленно
спускалась  по морщинистой щеке и невесомой, маленькой ледышкой  застыла  на
упрямом, почти квадратном подбородке.
     "Где-то там,  в том мире оставалось все... и первая жена, и бросившаяся
в пропасть вместе с  сыном Гелла. Там лежали в  руинах города и поселки  его
родины.  Там, только там оставалось его сердце. Ну  а тело...  что ж,  тело!
Тело может  остаться  и здесь, в этом сыром и мрачном  подземелье.  Пока  он
нужен соотечественникам,  пока они  нуждаются в  нем, в  его советах,  в его
интеллекте, в его разуме. Он останется с ними здесь".
     Взмахом руки Олтофф  подозвал друзей, чтобы они  помогли  ему вернуться
обратно.
     В этот момент со стороны ущелья послышался гул моторов вихролета. Все с
удивлением,  подняв  головы,  разглядывали боевую машину  с опознавательными
знаками армии Таннеи.
     Внезапно из вихролета ударили автоматные очереди. Горнерр Олтофф сделал
шаг  вперед  и заслонил своим телом подгорнерра Крингга. Прошитое пулей тело
Олтоффа тяжело рухнуло на усыпанную камнями, заснеженную площадку.  Это  был
последний подвиг горнерра.
     Крингг,  обхватив  руками  командира, попытался оттащить его  за выступ
скалы, но сердце старого солдата уже не билось.
     Пули свистели не переставая. Рядом, как подкошенный, упал окровавленный
минкетт  Сайдерр. Крингг подполз к нему,  пульс  не прощупывался.  Тогда