Я   обязан  самостоятельно
доставить тебя на Родину.  Если ты дашь иные распоряжения,  я  вправе не
подчиняться._
   -- Я ничего иного не хочу!  -- какое-то раздражение возникло у меня к
послушной и преданной, и одновременно -- туповатой машине. -- Я ведь это
и приказывал!
   _Предупреждение о временном ограничении прав было сделано._
   -- Ну и вези!
   Я вырвал руки из чмокнувшей жидкости,  оглядел кабину. Неужели это --
место моей  _работы-для-родины_?  Как  я  смогу приносить пользу дальше,
если память не восстановится?
   Нет,  мне помогут.  Обязательно помогут. Ведь я сделал так много -- в
беспамятстве,  не имея оружия,  выбрался из плена,  а теперь направляюсь
домой,  везу  ценнейшую информацию.  Пусть  я  немногое помню,  корабль,
наверняка, сохраняет все важные данные.
   Есть еще  и  вещественные трофеи.  Точнее --  подарки.  Нож,  куртка,
ботинки, брюки... проявления чужой культуры, такого близкого нам мира...
   Я опустил левую кисть в воронку терминала. Только одну руку -- словно
сам себе напоминая, что не собираюсь вступать в полный контакт.
   -- Сколько продлится полет?
   _Около четырех часов._
   -- А сколько это?
   _Ты утратил чувство времени?_
   -- Да!
   _Вывожу на экран._
   Засветились оба экрана.  На том,  что против свободного кресла,  была
лишь  серая мгла.  А  передо мной  квадратный циферблат,  разделенный на
десять  секторов.   По  циферблату  скользила  стрелка,   еще  две  были
неподвижны.
   _Сутки --  это  период обращения Родины вокруг оси.  Сутки состоят из
десяти часов.  Час --  из  ста минут.  Минута --  из ста секунд.  Полный
оборот зеленой стрелки --  сто секунд. Полный оборот синей -- сто минут.
Полный оборот красной -- десять часов._
   Как все просто и естественно. Иного и быть не может. Но ведь даже это
-- забыто!
   Выдернув руку из воронки я  закрыл лицо ладонями.  Нет,  мне не стать
теперь нормальным.  Никогда.  Я больной,  неполноценный, урод, достойный
лишь  жалости товарищей.  Пусть  я  вернусь домой,  мне  уже  не  узнать
знакомых лиц.  Я  буду открывать свой мир  заново.  Искать новое место в
жизни.
   Может быть через годы...  год  --  это период обращения Родины вокруг
Матушки...  вспомнил,  надо же...  через годы я научусь быть нормальным.
Точнее --  казаться.  Потому что  всегда буду помнить этот миг,  когда я
смотрел на  циферблат часов,  и  мне казалось смешным и  нелепым,  что в
сутках десять часов, а в часе сто минут...
   Я опустил руку в терминал.
   -- У меня серьезные расстройства памяти и восприятия, -- сказал я. --
Правильно,  что ты не будешь подчиняться моим приказам,  борт-партнер. Я
буду ждать помощи специалистов.
   _Мужественное и мудрое решение._
   -- Я  хочу вспомнить как можно больше,  борт-партнер.  Сообщи мне,  с
какой целью я находился в космосе?
   _Дальняя разведка._
   -- Существа, у которых мы были в плену -- они известны на Родине?
   _Данные отсутствуют. Предполагаю, что нет._
   -- Как я попал в плен?
   _Мы  встретили  их  малые  корабли.   Ты  решил  произвести  контакт,
захватить один из кораблей и  доставить на Родину,  с целью установления
дружественных отношений._
   -- Это... правильное решение?
   _Да.  Рекомендованная процедура первого контакта -- захват единичного
представителя чужой расы._
   -- А почему же мы попали в плен?
   _Появились новые корабли.  Высокая огневая мощь.  Условий для бегства
не  было.  Энергия истощилась.  Мы были поглощены самым большим кораблем
чужой эскадры._
   -- Что дальше?
   _Ты прервал слияние и  вышел наружу,  с  целью начать мирный процесс.
Тебя атаковали.  Ты утратил сознание.  Нестандартное применение бортовых
средств привело бы к твоей гибели._
   -- А дальше?
   _Ничего   не   происходило.   Поскольку   данные   о   твоей   гибели
отсутствовали, я продолжал функционировать. Семь полных суток и четыре с
половиной часа ты отсутствовал._
   -- В тебя пытались проникнуть?
   _Нет_.
   -- Значит у _не-друзей_ нет данных о Родине? Угроза отсутствует?
   _Достаточно вероятно._
   -- Я буду ждать, -- сказал я. -- Дома мне помогут. Обязательно.
   _Отдыхай. Тебе необходим отдых для восстановления организма._
   Я потрогал лицо --  раны уже не кровоточили, затянулись как-то совсем
незаметно. Зато сильно хотелось есть.
   _Пища находится в контейнере между креслами. Открываю._
   Овальный выступ  между  креслами разошелся лепестками,  так  же,  как
открывалась обшивка корабля.  Внутри  оказалось несколько цилиндрических
контейнеров.  Выслушав инструкцию борт-партнера я открыл один,  сорвав с
торца герметизирующую пленку.
   В цилиндре оказалась густая,  комковатая жидкость.  И еда, и питье...
Правда вкус получше, чем у той гадости, которой меня кормили Алари.
   Я поел,  опустил порожний контейнер в другой люк,  который открыл мне
борт-партнер.  Очень хотелось самому разобраться во  всем  оборудовании,
ведь семь с половиной суток назад я был настоящим пилотом корабля...
   -- Как я тебя называл раньше, борт-партнер?
   _"Партнер". Просто -- партнер. Это принятая форма.._
   -- Я восстановлюсь, партнер, -- пообещал я. -- Все будет хорошо.
   _Да. Теперь отдыхай. Это медицинская рекомендация._
   -- Расскажи мне о Родине. Я ничего не помню.
   _Это не рекомендуется. Лечение будут проводить специалисты. Спи._
   -- Не смогу я сейчас уснуть, -- пожаловался я. -- Никак.
   _Я помогу. Закрой глаза и расслабься-бди. Руку оставь в терминале._

   Уснуть  я  старался.  Честно  держал в  теплой упругой жидкости руку,
перебирал в памяти то немногое,  что знал. Как младенец, играющий яркими
погремушками --  тем немногим,  что есть в  доступном ему мире.  Космос,
корабли, Родина, Алари, так похожие на меня эксперты, борт-партнер...
   -- Я не могу уснуть, партнер, -- сказал я, открывая глаза.
   _Ты только что проснулся. Мы подходим к системе._
   -- Что?!
   _Экран_.
   Самая большая в мире погремушка --  солнечная система сверкала передо
мной. Теплый желтый огонь Матушки, полузакрытой диском Родины.
   -- Дом... -- прошептал я. -- Дом...
   Нет, я ничего не мог вспомнить. Кроме ощущения, что это уже бывало со
мной:  такой  вот  взгляд  на  приближающуюся планету.  Грядущая радость
встреч, покой, безопасность. Свет, который не гаснет.
   Я сглотнул,  приникая к экрану. Ведь все будет хорошо! Мне помогут, я
вспомню все,  еще посмеюсь над своими страхами,  над побегом...  Глупые,
агрессивные Алари станут нашими друзьями -- так всегда бывает. Мы с ними
посмеемся вместе над ошибками первой встречи.
   _Комитет Дальней Разведки оповещен.  Прикосновение к Родине состоится
у главного Рекреационного Центра. Тебя встретят, Ник._
   -- Спасибо тебе огромное,  партнер!  --  сказал я. -- Мы еще полетаем
вместе!
   Он не сразу ответил.
   _Возможно,  но маловероятно.  Очень сомнительно.  Есть лишь маленький
шанс, что я буду адаптирован к другому пилоту. Выздоровления и успехов в
труде, Ник._
   Диск Родины превратился в  полусферу,  потом в  шар.  Я  увидел Круг,
почти не затянутый облаками, и обрадовался, что так легко узнал материк.
Ракурс  изображения не  менялся,  изменений гравитации не  было,  словно
корабль мчался на одной и той же скорости,  одним курсом.  Но скорее, он
просто хорошо контролировал внутренние гравитационные поля.
   -- Родина... -- сказал я. -- Родина, я вернулся!

   С  момента когда я  пришел в  себя,  и до посадки прошло меньше часа.
Вначале  изображение затянуло легкой  мутью,  потом  она  превратилась в
огненную пелену. Мы продирались сквозь атмосферу.
   Как все будет?
   Может быть мне хватит одного взгляда на знакомые прежде лица -- чтобы
рухнул  барьер,  чтобы  через  пропасть в  сознании перекинулся надежный
мост. Может быть...
   Утихла огненная буря вокруг корабля.  Мы  летели --  еще  высоко,  на
самой грани атмосферы,  но  уже дома.  Далеко внизу стлались белые гряды
_облаков-сельских_,       орошающих      поля,      ажурные      полоски
_облаков-декоративных_,      радующих     глаз,      темные     грозовые
_тучи-для-романтического-настроения._
   Узнаю, узнаю ведь Родину! Пусть не все сразу!
   Все-таки -- мы вернулись, и вернулись с победой!
   _Приготовься, Ник. Успехов и здоровья._
   Мы пошли вниз очень резко.  Это было даже не падение,  полет вниз,  с
огромным ускорением.  Я  выдернул руку из терминала,  вцепился в кресло.
Чуть-чуть страшно стало.
   Словно я уже падал когда-то,  давным-давно,  но без всякой надежды на
спасение,  в реальности или в воображении,  неважно, это почти одинаково
страшно...
   Скользнув сквозь тучи корабль немного замедлился.  На экране я увидел
город     --      белые     уступы     зданий,      идеально     ровную,
_очень-хорошо-выправленную_ реку. Жаль, что экран такой маленький, очень
жаль...
   Корпус корабля стал  прозрачным.  Меня окружали едва заметные контуры
стен --  да и то,  оставленные, скорее, для психологического комфорта. Я
ахнул, вжимаясь в кресло, в единственное, что сохранило видимость.
   Так что же, корабль меня слышит постоянно? Терминал -- фикция?
   _Традиция._
   Город был чуть в стороне, в двадцати-тридцати _килошагах_. Я с трудом
отвел взгляд --  так он был красив.  Посмотрел вниз,  на огромное ровное
поле,  заросшее зеленой травой,  усыпанное серебристыми линзами.  Мы уже
были  так  низко,  что  я  видел  фигурки  людей,  стоящих с  задранными
головами.
   Меня встречали.
   Кораблик опустился на траву,  шагах в десяти от людей. Так мягко, что
я  даже не  почувствовал касания.  Впрочем,  а  почему я  должен был его
почувствовать, в поле искусственной гравитации?
   Купол над головой стал раскрываться. Экран погас.
   Я  еще  помедлил,  прежде чем выбраться.  Посидел,  нежась под теплым
светом Матушки. Ведь именно об этом я мечтал?
   Может быть, попрощаться с кораблем?
   Ладно, будем считать, что все пожелания сказаны...
   Я  встал,  шагнул  на  выгнутый венчиком колпак кабины.  Посмотрел на
людей, неуверенно улыбнулся.
   -- Ник! -- крикнули мне. -- С возвращением, Ник!
   _Прощай._


Глава 3.

   Их было четверо. Впереди -- высокий, сухонький, с залысинкой старик в
измятом белом  костюме.  Смотрел он  на  меня  задумчиво и  без  улыбки.
Серьезно очень смотрел, и я торопливо отвел взгляд.
   Зато остальные трое улыбались,  приветливо и  радостно.  Двое молодых
темноволосых парней, моих ровесников, похожие, наверное -- братья. Оба в
серебристых шортах,  свободных рубашках и босиком. У того, что постарше,
шея  была  повязана цветастым платком.  Чуть  в  стороне от  них  стояла
девушка,  в отличии от парней --  коротко,  под щетинку подстриженная, в
узкой  длинной юбке,  с  едва  прикрытой лентой грудью.  Ее  улыбка была
какой-то смущенной, растерянной.
   -- Ник! -- укоризненно сказал парень с платком на шее. -- Что же ты?
   Я  спрыгнул на траву,  мягко спружинившую под ногами и  пошел к  ним.
Сказал:
   -- Здравствуйте.
   Этих слов они  не  ожидали.  Может быть,  кроме девушки,  ее  лицо не
изменилось. Старик покачал головой, юноши растерянно переглянулись.
   -- Ник,  Ник...  --  сказал старик,  подходя вплотную. Заглянул мне в
глаза: -- Ты меня не узнаешь?
   Я покачал головой. Кто он мне? Дед, отец?
   -- Никки,  это же Наставник,  --  вполголоса сказала девушка. -- Твой
Наставник!
   -- Ничего не помню,  --  я почувствовал,  как на глаза наворачиваются
слезы. -- Простите. Я никого не узнаю.
   -- У тебя был контакт с чужими? -- строго спросил старик.
   -- Да.
   Старик взял меня за подбородок,  очень внимательно посмотрел в  лицо.
Вздохнул.
   -- Мы  слишком беспечны.  Слишком открыты.  Космос слишком часто стал
давать нам уроки,  жестокие уроки...  У тебя на лице следы ран,  мальчик
мой.
   -- Я сражался.
   -- Ты всегда был импульсивен и безрассуден... -- старик потрепал меня
по щеке.  --  Помню... прости, Ник. Все будет в порядке. Главное, что ты
вернулся. Я твой Наставник, Ник. Меня зовут Пер.
   Он вдруг перешел на заговорщицкий шепот:
   -- В детстве ты с ребятами прозвал меня Перо.  Вы думали, что я этого
не знаю...
   -- Тоже не помню, -- вполголоса ответил я.
   Старик кивнул.
   -- Все будет нормально, мальчик...
   Он  взял меня за  руку и  повел к  терпеливо ждущим молодым людям.  Я
понимал,  что правильнее было бы называть их друзьями, но лица ничего не
будили в душе.
   -- Это твои друзья, -- сказал Наставник. -- Ган.
   Тот  парень,   который  не  обвязывал  шею  платком,  развел  руками.
Виновато,  словно это  его вина была в  том,  что приходится знакомиться
заново.
   -- Ник, -- машинально представился я. Зачем-то потянул вперед руку --
все недоуменно уставились на раскрытую ладонь.
   Что-то странное со мной происходит...
   Я неуклюже повторил жест Гана и развел руками.
   -- Таг. Тагги, -- сказал второй парень.
   -- Ник. Да ты-то помнишь...
   Ребята  засмеялись.  Слегка принужденно,  но  с  облегчением,  как  у
постели больного, вдруг обнаружившего в себе силы шутить.
   -- Я --  Катти,  -- сказала девушка. Помедлив, спросила: -- Ты и меня
не помнишь?
   Мне очень хотелось вспомнить!
   Я смотрел на Катти,  на ее тонкое,  нежное лицо,  коротенькую щетинку
темных волос,  хрупкую фигурку.  На нее было куда приятнее смотреть, чем
на всех остальных.  Даже приятнее,  чем на женщину чужих людей,  которая
осталась на корабле Алари...
   -- Не помню, -- признался я. -- Мне кажется, что я тебя знал. Прости.
   -- Ничего, Никки, -- она кивнула, но в глазах появилась тоска. -- Все
вернется.
   Старик кашлянул.
   -- Ример.
   -- Да? -- отозвался я.
   -- Нам  было разрешено встретить тебя.  Комитет Дальней Разведки ждет
подробного рапорта, так что пришлось мне вспомнить былое... и я вновь на
службе. С твоим кораблем все в порядке?
   -- Куда лучше, чем со мной самим.
   -- Это уже хорошо.  Он передал такое количество новой информации, что
все службы подняты на ноги.  Ган!  Займись машиной.  В бокс --  и полная
разборка.  Проверь, нет ли артефактов. Проверь, не было ли проникновения
в память борт-партнера.  Досконально! Если все будет в порядке -- машину
в переплавку. Все контактирующие с бортом тестеры -- тоже.
   -- Хорошо,  Наставник.  Все сделаем,  --  Ган улыбнулся, и двинулся к
кораблю. Я так растерялся, что не нашелся, что сказать.
   Вот что имел в  виду борт-партнер,  говоря о "маловероятном шансе" на
встречу!
   -- Вечером увидимся,  --  бросил Ган, проходя мимо. Почему-то я ждал,
что он  хлопнет меня по  плечу,  так или иначе коснется.  Но он этого не
сделал.
   -- Ты растерян?  --  спросил Пер. Он ни на секунду не отводил от меня
взгляда. И, похоже, хорошо умел читать мое лицо.
   -- Все новое, Наставник, -- сказал я. -- Как-то... совсем непривычно.
   -- Твоя одежда, Ник. Откуда она?
   -- Подарок чужой расы, похожей на нас. Их было трое, мужчина, женщина
и старик. Они помогли мне бежать, дали оружие и одежду.
   -- Корабль ничего не сообщал об этом.
   -- Он не знал.
   -- Идемте. Ник, ребятишки...
   Мы  двинулись  прочь  от  корабля.   А  тот  уже  сомкнул  купол  над
забравшимся в  кабину Ганом и  медленно,  невысоко полетел над полем.  Я
проводил его  взглядом,  потом снял куртку,  перекинул через руку.  Было
жарко,  над  посадочным полем  небо  оставалось безоблачным,  и  Матушка
светила вовсю.  Старик шел впереди, погруженный в свои мысли, мы трое --
вместе.
   -- Действительно похожие на нас? -- спросил Таг.
   Ему  было  очень интересно.  Он  прямо горел от  любопытства.  Катти,
похоже, больше беспокоило мое состояние, что волновало Пера -- неведомо.
А вот Таг больше всего заинтересовался новостью о чужих людях.
   -- Да. Здорово похожие.
   -- На уровне физиологии и  анатомии различия неизбежны,  --  вздохнул
Таг.  --  А уж на генном...  но все равно интересно.  Так это их одежда?
Можно?
   -- Конечно, -- я протянул ему куртку. Таг покрутил ее в руках, сделал
шутливый жест, словно собирался накинуть на плечи. Сунул палец в прорехи
на груди, оставленные зубами Алари.
   -- Очень неудобная,  -- решил он. -- Тяжелая, непрочная, из отдельных
кусков ткани.  Сплошные швы. Такая одежда была у наших предков. А как ты
ее порвал?
   -- На меня нападали.
   Таг прищелкнул языком, поправил платок на шее.
   -- Тебе не жарко в этих тряпках, Ник?
   -- Жарко, -- сказал я.
   Мы подошли к  низкой белой платформе.  Вначале мне казалась,  что она
стоит на траве,  потом я  заметил,  что между землей и  днищем платформы
остается узкая щель.  Все поднялись на  платформу и  уселись.  Старик на
корточки,  Катти -- полулежа, Таг сложив ноги под себя. Я тоже присел на
платформу.
   -- Сейчас мы отправимся к Тагу,  и посмотрим,  что с тобой стряслось,
-- Пер строго смотрел на меня. -- Не боишься?
   -- Чего? -- растерялся я.
   -- Что если все будет в порядке,  отправят в переплавку! -- с хохотом
предположил Таг.  Пер улыбнулся,  и  даже на лице Катти появилась слабая
улыбка.
   -- На  самом-то  деле я  не  знаю,  чего ждать,  --  сказал я.  --  Я
удивился,  услышав о  переплавке корабля.  Я  ведь и вправду _ничего_ не
помню.
   С лица старика первого сошла улыбка.
   -- Ник, все будет хорошо.
   Мне уже начало надоедать это заклинание...
   -- Ты ведь мне веришь?
   -- Наверное.
   Пер вздохнул:
   -- Наставник,   которому  говорят,   что  "наверное,  верят",  должен
заняться чисткой пляжа...  Но я не обижаюсь,  Ник. У тебя особый случай.
Верь мне.
   Платформа  тронулась,   наверное,   кто-то  отдал  мысленный  приказ.
Скорость  очень  быстро  была  набрана  порядочная,   но  какое-то  поле
ослабляло воздушный поток до слабого, приятного ветерка.
   -- Ган проверит твой корабль,  --  сказал Пер.  --  Он  очень хороший
специалист  по  интеллектуальным системам.  Ты  с  ним  никогда  не  мог
соревноваться...
   Я промолчал.
   -- А Таг проверит тебя.  Он специализируется на нечеловеческих формах
жизни.
   До меня не сразу дошел смысл этой фразы.
   -- Наставник...
   -- Ник, я почти уверен, что ты -- это ты. Я тебя знаю с шести лет. Но
ты должен понимать ситуацию. Мы оказались _здесь_, в чужом пространстве.
То,  что Матушка по прежнему светит на Родину и планеты Друзей --  факта
не меняет.  Мы в  чужом мире.  И  каков он будет...  добрее нашего,  или
безжалостнее --  неведомо.  Человечество должно  убедиться,  что  ты  не
чужак.  Прошла почти неделя,  как ты отправился в поиск. Девять дней! Ты
был в плену. И кто вернулся из плена, мы пока не знаем.
   -- Это Ник,  Наставник!  --  воскликнула Катти. -- Я могу это сказать
сама! Как врач... и как друг.
   -- Я почти уверен, -- согласился Пер. -- Почти.
   Меня словно ледяной водой обдало.
   Вернуться  домой  --   и  узнать,  что  в  тебе  подозревают  чужака.
_Не-дружеского_ регрессора!
   Я  откинулся на спину,  глядя в ровные полосы облаков.  Прищурился от
Матушкиного света. Летящая платформа слабо подрагивала подо мной.
   -- Не раскисай, Ример, -- строго сказал Наставник. -- Не раскисай!
   -- Никки, если я обнаружу, что ты чужой, то готов проглотить всю свою
коллекцию!  --  добавил Таг.  Он  сидел,  покусывая травинку,  сорванную
где-то по пути, и казался вполне спокойным.
   -- А что ты собираешь? -- спросил я.
   -- Минералы с других миров. Это невкусно, наверное... Да ты же сам их
мне привозил.
   Я  вздохнул,  роясь в  пустой кладовой своей памяти.  И  с  восторгом
обнаружил, что слова Тага чем-то отозвались во мне!
   -- Я помню! Кажется, помню!
   Катти облегченно вздохнула:
   -- Вот видишь. Все вернется... как раньше.
   -- Вероятно,  у тебя сработала психоблокировка,  -- сказал Пер. -- Ты
подвергался допросам, пыткам. Защита отключила память. Это очень удачно.
Я  никогда не  верил в  это до  конца,  но теперь...  Ник,  мальчик мой,
расскажи все, что ты помнишь.
   -- Я пришел в себя,  лежа на помосте,  -- сказал я. -- Вначале увидел
потолок,  и понял,  что это такое.  Потом повернул голову,  посмотрел на
стены. Так вот... по кусочкам. Что-то начало выстраиваться...