му. Даже смертельно раненные, они, шипя и плюясь, кидались на стены, чтобы в следующий момент умереть. В этой ярости было что-то противоестественное. До сих пор, хотя с момента окончания атаки прошло уже полтора часа, никто из экипажа не высказал ни одной более или менее здравой гипотезы, оправдывающей поведение тварей.
     Вернувшись к воротам, они остановились.
     - Что будем делать? - спросил коммуникатор голосом Семена.
     - Возвращайтесь, - сухо приказал Антон. - Я задержусь, может быть, что-нибудь придумаю, пока осматриваю вышки.
     Они подчинились. Семен нехотя, а Андрей с явным облегчением.
     Вернувшись на корабль, он прямиком прошел в свою каюту, стянул защитный комбинезон и уселся к терминалу компьютера. Спору нет, - он не обладал железными нервами Антона, не умел стрелять из автомата, но с логикой у навигатора "Кривича" все обстояло нормально. Он не верил в сверхъестественные силы и был убежден, что законы развития живых существ, так же как и физики, едины для всей Вселенной, а значит, сейчас перед ними не стояло невыполнимой задачи...
     Размышляя таким образом, он вызвал на связь оставленный на орбите спутник и углубился в изучение снимков, сделанных из точки геостационарной орбиты, расположенной точно над колонией.

***

     Отослав Семена и Андрея, Антон действительно поднялся на вышку. Это была та злополучная третья башня, с которой несколько часов назад началась атака колонии.
     Как и остальные, он мог думать в этот момент только об одном - почему? Металлические конструкции вышки были испачканы черной слизью. Вокруг по-прежнему смердело. Поднявшись наверх, Антон положил руку в перчатке на ствол автоматической турели, ощущая сквозь защитную ткань ноющий холод металла.
     "Мы обязаны выжить. Иначе зачем мы прилетели сюда?" Эта мысль не требовала доказательств...
     Взгляд Антона скользил по темному горизонту, где в темной воде залива пламенели столбы алого света.
     Разгадка таилась там, в этом сержант не сомневался ни на секунду.
     Он еще немного постоял рядом с орудием, поправил покосившийся прожектор и, спустившись вниз, вышел за ворота. Отключив коммуникатор, он перехватил автомат за цевье и уверенно зашагал в сторону океана.
     В голове сержанта роились невеселые мысли. В отличие от Андрея и других членов экипажа, он не боялся, напротив, трудности он воспринимал спокойно, а смертельный риск был ему не в новинку. Причина его замкнутости крылась совсем в другом. Антоном владело самое тривиальное разочарование. Не так, совершенно не так представлялась ему колонизация чуждой планеты.
     Он с отвращением вспомнил растерянность, царящую на борту "Кривича". Сержанту было трудно смириться с тем, что его окружают обычные люди, волею судьбы заброшенные на окраину Вселенной... Он отвечает за их жизни, лезет из кожи вон, а большинство экипажа считает его по меньшей мере кровожадным психом, он чувствовал это... Конечно, было глупо ждать большего, ведь никого из них не готовили к этой борьбе, просто судьба по странной прихоти свела их вместе, впихнула в корабль и отправила в неизвестность, что называется "творить историю"...
     А ведь так оно и будет. Антон был равнодушен к регалиям, почестям и мишурному блеску, но странно было думать, что сменится несколько поколений и о них будут вспоминать, как о героях-первопроходцах... обо всех без исключения, даже об этом сосунке Сереже, который либо гадит в штаны при первых признаках опасности, либо очертя голову, не соображая, кидается вперед.
     Антон поднял забрало, остановился и прикурил. При вспышке огня впереди послышалось заполошное хлопанье крыльев.
     "Черт с ним..." - подумал он, жадно затягиваясь. Автомат он держал одной рукой, готовый мгновенно открыть огонь навскидку. В конце концов, никто из них не виноват, что попал на "Кривич". И ребята возмужают, был бы срок... Просто ему было бы куда спокойнее, окажись за спиной взвод спецназа, из тех парней, с которыми бились и замерзали насмерть в аммиачных ледниках спутников Юпитера. Команда из солдат и ученых, спаянных воедино волей к победе и дисциплиной, бросила бы эту планету к ногам спящих колонистов, как свежесорванный плод...
     Он отшвырнул окурок, прочертивший во тьме длинную дугу, и захлопнул забрало шлема.
     Ничего. Все сложится... Вот только обидно будет опять же, когда разбудят колонистов. Не поймут они, как все это было, какова она, эта неизведанная тьма, и сосущее чувство близкой, кружащей совсем рядом смерти... Будут смотреть на них, как на врагов, которые завезли их неведомо куда... Такова она, человеческая натура...
     Под ногами тихо заскрипел прибрежный песок. Антон достал из-за спины телескопический шест, включил питание разрядника и положил его на землю. Затем, отойдя на несколько шагов, он вытащил из подсумка светотермическую шашку и, сломав капсюль, швырнул ее на песок.
     Ослепительно вспыхнуло холодное пламя. И почти тотчас же со стороны ближайших к берегу раворов, прямо на него устремились зловещие крылатые тени. Антон недобро усмехнулся, ничком падая на песок. "Будет Светлане долгожданная тварь, целая и невредимая", - подумал он, уперев автомат магазином в песок. Во второй руке он сжимал заряженный шест.
     Существа приближались. Они были теплокровными. На лицевом щитке его шлема, работающем в режиме инфракрасной оптики, четко прорисовывались семь зловещих силуэтов. Взмахи кожистых крыльев были неторопливы, существа словно бы присматривались к источнику ослепительного света, решая, нападать или нет...
     Наконец головная тварь издала резкий призывный клекот и ринулась вниз, прямо на Антона. Электронный прицел шлема, связанный с оружием тонким оптико-волоконным кабелем, запульсировал, поймав цель.
     Антон откатился, поражая атакующих короткими очередями. Он бил без суеты, наверняка, машинально задерживая дыхание, потому что его страх умер давным-давно, еще среди ледяных расселин Ио и Ганимеда. Тогда, когда десять лет назад он полз по торосам аммиачного ледника, а сверху на него пикировал истребитель противника, раз за разом пытаясь поразить одинокую фигуру. Форсажные сопла его двигателей заливали мертвую безвоздушную пустыню призрачно-голубым светом, а вакуумные орудия рисовали строчки бегущих по льду разрывов...
     Когда его подобрали и в полубессознательном состоянии привезли на базу, он сам добрался до камеры утилизации и содрал с себя скафандр. Никому и никогда не рассказывал он о том случае, когда полуживой, едва двигая руками, он сдирал с себя вонючую гермоэкипировку и вздрагивал, если в коридоре звучали шаги. Никто на свете так и не узнал, как умер его страх, скормленный утилизатору вместе с частями обгаженного скафандра.
     ... Когти твари чиркнули по песку всего в нескольких сантиметрах от плеча Антона. Он отшвырнул автомат, откатился в сторону и, схватив шест, рывком вскочил на ноги.
     Шесть изувеченных тел были разбросаны по песку вокруг погасшей термитной шашки. Седьмая тварь, выйдя из неудачного пике, вновь разворачивалась, чтобы ринуться в очередную атаку.
     Антон задрал голову. Крылатая тень пикировала на него из поднебесья. Он ждал, широко расставив ноги и чуть приподняв полутораметровый шест. В блеклом свете фосфоресцирующих деревьев, до ближайшего из которых было не больше тридцати метров, его фигура, затянутая в гермопластик, увенчанная продолговатым шлемом с дымчатым забралом, была похожа на иллюстрацию к древним фантастическим книгам...
     Тварь целила когтями в голову Антона. Он не стал отпрыгивать, а резко отклонил туловище, запрокинув голову, и клекочущая смерть пронеслась мимо.
     У самой земли твари пришлось широко расправить крылья, и в этот момент ударил Антон. Конец шеста ткнул точно в затылок зверя. Сумрак осветили голубые искры электрического разряда, и тварь рухнула на песок, издавая жалобные вопли. Ее тело сотрясали конвульсии, кожистые крылья хлопали, загребая песок, три глаза горели бешеным огнем. Не теряя ни секунды, Антон еще раз ткнул ее шестом и выхватил из подсумка аэрозольный баллончик. Пока тварь не опомнилась от шока, он, бегая вокруг, полил ее из баллона быстротвердеющей массой, которую обычно использовали в походных условиях для фиксации сломанных конечностей. Это было нечто аналогичное давно забытым гипсовым повязкам, но намного более совершенное и эффективное. Пластик, распыленный на кожу, твердел на глазах, приобретая прочность металла. Через минуту тварь уже была не в состоянии пошевелиться.
     Дело было сделано. Антон отшвырнул пустой баллон, подобрал автомат и присел на корточки, пытаясь отдышаться. Сердце сержанта бешено колотилось.
     Немного придя в себя, он обвел взглядом ближайшие деревья, но инфракрасная оптика не обнаружила ни одной цели. Отлично... Антон откинул забрало и сел, вытянув ноги. Две минуты отдыха он заслужил... Достав сигареты, он прикурил, продолжая шарить глазами по далекой линии темного океанского горизонта.
     Дыхание понемногу унялось, и рука сержанта потянулась было к тумблеру коммуникатора, вмонтированного в окантовку забрала, но так и застыла на полпути, когда взгляд Антона случайно упал на яркое, опалесцирующее пятно, поднимавшееся из черных океанских глубин всего в какой-то сотне метров от берега. Инфракрасная оптика усиливала эффект, делая контур пятна почти что ослепительным.
     Он вскочил на ноги.
     Пятно разрасталось, с каждой секундой увеличиваясь в размерах и меняя интенсивность свечения. Теперь его можно было различить невооруженным взглядом безо всякой оптики.
     Антон невольно задержал дыхание, чувствуя, что на его глазах происходит что-то очень и очень важное. Подняв автомат, он сделал шаг к воде.
     Маслянистая жидкость лизнула высокие сапоги, не оставив на них следа. По оценкам Антона, площадь пятна составляла никак не меньше квадратного километра, и его температура превышала тридцать градусов по шкале Цельсия!
     Несомненно, оно представляло из себя некое органическое образование и стремилось к одному из гигантских раворов...
     Рука сержанта легла на стальное кольцо, соединяющее шлем с защитным костюмом. Два тихих щелчка нарушили сторожкую тишину. Тихо зажужжал движок закрепленной на шлеме видеокамеры, и одновременно в наушниках шлема возник далекий встревоженный голос:
     - Здесь База-1, вызываю Эйкона... Антон, ответь!... Мы потеряли тебя пятнадцать минут назад... Антон, ответь! Если ты не можешь связаться, то обозначь себя любым доступным тебе способом... - В голосе Сергея звучала неподдельная тревога. - Повторяю, Антон, если ты нас слышишь, обозначь свое местоположение, у нас активирована спутниковая система контроля, мы увидим тебя...
     - Тихо, Сережа... - как можно спокойнее оборвал его Антон, не желая поднимать излишней трескотни в эфире.
     По связи донеслось бессвязное восклицание, и тотчас возник голос Галанина:
     - Антон, ты где? Почему не отвечал?!
     - Спокойно, Константин Эрнестович, я на берегу. Поговорим потом. Запеленгуйте меня и передайте пеленг на спутник. Как только будете готовы, начинайте прием моего видеосигнала... Здесь происходит что-то странное...
     - Антон, что ты задумал? Я запрещаю тебе рисковать!
     - Извините, Константин Эрнестович... Я уже вляпался по самые уши... Думаю, пререкаться нет смысла... - Произнеся это, Антон сделал первый шаг в воду. До ближайшего дерева, полыхавшего как воткнутый в стоячую воду факел, было не больше тридцати метров. Пятно, разлившееся уже в половину бухты, явно стремилось к следующему равору, отстоящему от берега на добрую сотню метров.
     За что Антон не переставал уважать командира "Кривича", так это за его здравомыслие. Другой на месте Галанина уже орал бы на весь эфир о субординации и уставе, он же если и нервничал, то ничем не показывал этого Антону.
     Сухой щелчок...
     - Антон, видео пошло. Вижу все объективом твоей камеры. Включи автоматическую фокусировку. Мы ведем запись. Ты безумец, но все равно... с Богом!... На берегу тебя будет ждать вездеход...
     - Спасибо...
     Вода уже доходила ему до пояса, и Антон шел, слегка наклонившись вперед. Автомат он держал над головой.
     За десять метров до светящегося дерева дно начало подниматься. Опалесцирующее пятно внезапно распалось на множество отдельных сияющих образований. К этому моменту Антон уже подошел вплотную к стволу равора. Прислонившись плечом к темно-бордовой фосфоресцирующей коре, Антон сосредоточился на пятнах, окруживших соседнее дерево. Включив всю имевшуюся в его распоряжении оптику, он наконец при максимальном увеличении смог различить стремительно проносящиеся под водой контуры.
     Их были сотни... Сотни существ, еще более отвратительных, чем атаковавшие базу крылатые твари, скользили в толще темной полупрозрачной воды, описывая концентрические окружности, в центре которых находилось дерево.
     Еще секунда, и, словно подчиняясь неведомой команде, десяток похожих на земных осьминогов существ выпрыгнули из воды, мгновенно присосавшись к стволу равора. Видимо, их щупальца были снабжены когтями или присосками.
     Как зачарованный, Антон смотрел на эту картину, чувствуя, как холод пробирается по позвоночнику и по спине бегут мурашки.
     Однако это было только начало. Первые существа, присосавшиеся к стволу, образовали нечто наподобие уступа или балкона, расположенного точно между поверхностью воды и нижними ветвями дерева.
     В следующую секунду вся поверхность бухты вскипела, и сотни светящихся тварей, словно выброшенные из воды пружинами, взвились вверх, цепляясь щупальцами за своих собратьев, образовавших подобие живой, шевелящейся лестницы, ведущей от воды к нижним ветвям...
     Антон непроизвольно прижался к стволу, наблюдая, как колышущаяся масса осклизлых тел целеустремленно прет вверх, оккупируя громадное дерево. Прошло не больше чем несколько минут, а оно уже все извивалось, словно в агонии; ствол и ветви, облепленные глубинными тварями, казались живыми, в воздухе стоял несмолкающий писк, сквозь который, как показалось Антону, ясно прослушивалось отвратительное чавканье...
     От этих картин ему уже давно было не по себе, и все инстинкты сержанта буквально выли, требуя одного: бежать, добраться до берега, пока эта отвратительная чавкающая масса не перекинулась на то дерево, о ствол которого он опирался в данный момент...
     Антону очень хотелось внять этим внутренним воплям, но вместо этого он сделал то, что подсказывал разум и любопытство, - стараясь производить как можно меньше шума, он достал нож, вытянул вверх руку и всадил его в кору дерева. Повесив автомат на шею, он подтянулся, используя рукоять ножа как опору, и, раскачавшись, закинул ноги на нижнюю ветвь своего дерева.
     За это время ни один звук не нарушил царящую в эфире тишину. За ним наблюдали, но, слава Богу, никто не пытался лезть с дурацкими советами.
     Совершив великолепный переворот, он ухватился руками за ветку и оказался верхом на развилке.
     Его любопытство было вознаграждено с лихвой. На ветке дерева, по которой при желании мог бы пройти человек, чуть дальше развилки было устроено гнездо. В отличие от подобных сооружений земных птиц оно было воистину чудовищных размеров, но главное, оно не было свито из отдельных прутиков, а создавалось полное впечатление, что оно выросло здесь. Так на коре некоторых земных деревьев вырастают грибы-паразиты...
     Антон осторожно прополз по стволу и заглянул за приподнятый край гнезда. Теперь у него не оставалось сомнений: гнездо и дерево соединялись воедино, вернее сказать, трехметровая чаша с ворсистым дном попросту выросла на ветке, по крайней мере ее края мало чем отличались от древесной коры, которую он видел внизу. Но самое удивительное располагалось внутри. Полуметровые образования, ровными рядами уложенные на ворсистом дне, нельзя было назвать яйцами, скорее это было похоже на коконы... Антон насчитал четыре десятка округлых кожистых вздутий, из каждого из которых торчала маленькая сморщенная головка с горящими глазами и голодной разинутой пастью...
     Антон отшатнулся... Без сомнения, это были детеныши тех самых летучих тварей, что несколько часов назад атаковали их базу.
     Его передернуло. Вот, оказывается, чем лакомились на ветвях соседнего дерева пришельцы из океанских глубин!...
     На него словно снизошло озарение. Антон едва не свалился с ветки, когда в его голове все связалось воедино: неистовые атаки на базу, эти брошенные гнезда, поднимающееся из глубин океана опалесцирующее пятно...
     Он хотел позвать Галанина, но в этот момент в сумеречном ночном небе внезапно послышался неясный шум, и, посмотрев туда, он увидел черную как смоль тучу, приближающуюся к берегу со стороны дальних скоплений гигантских деревьев. Ему не нужен был инфракрасный визор, чтобы узнать в надвигающейся по воздуху массе те самые зловещие крылатые контуры.
     По воздуху прямо на него неслась неумолимая смерть, облеченная в форму праведного родительского гнева.
     Вот он, тот самый инстинкт, который превосходит по своей силе инстинкт самосохранения!
     Ни секунды не раздумывая, он прыгнул вниз, и в этот самый миг передовые твари достигли оккупированного осьминогами дерева.
     Пир моментально превратился в бойню. Воздух огласили душераздирающие вопли, шипение и клекот. Падая в темную, маслянистую воду залива, Антон успел заметить, что битва на соседнем дереве вовсе не напоминает избиение младенцев, наоборот, похожие на осьминогов обитатели глубин прекрасно чувствовали себя на открытом воздухе. В неровном свете раворов было отчетливо видно, как взлетают вверх длинные щупальца, обвивая атакующих. С тихим, почти нежным свистом открывались похожие на дыры безгубые и беззубые пасти. По-видимому, рацион океанских хищников включал в себя не только детенышей, но и взрослых особей...
     Антон плюхнулся в воду и побежал к берегу, преодолевая сопротивление воды. Видеокамеру он выключил, записей, сделанных бортовым компьютером "Кривича", было больше чем достаточно для полноценного анализа новой жизненно важной информации.
     В десяти метрах от берега он оглянулся. От стаи летающих тварей отделилась небольшая группа. Заложив широкий круг, расправив полутораметровые крылья, удивительно напоминая звено черных пикировщиков, твари бесшумно обогнули "дерево боя" и вдруг ринулись вперед, прямо на него.
     Антон впервые воочию наблюдал эффект от их реактивных водородных ускорителей, они неслись на распростертых крыльях, не делая ими ни одного взмаха, что еще больше увеличивало их сходство с человеческими машинами, но в данный момент сержанту было не до аналогий.
     Принять бой, стоя по колено в воде, на зыбком илистом грунте, где ноги постоянно засасывало, было бы безумием, и он побежал, стремясь достичь твердой земли раньше, чем атакующие твари выйдут из смертельного пике.
     Он не успел. Шелестящий и воющий смерч настиг его в двух шагах от спасительных камней. Страшный удар в спину швырнул сержанта вперед и вверх, его перевернуло в воздухе, он попытался сгруппироваться, прижав автомат к груди, и это отчасти удалось...
     Удар головой о камни вышиб из него сознание.
     Ослепительная сверкающая спираль вкручивалась в его мозг на фоне вселенского мрака...
     Жуткий гогот чудовищ звучал как набат...
     Антон рвался вскочить, но не мог, стремительно проваливаясь в безгубую пасть океанского монстра...
     Тихий нежный посвист баюкал его волю...
     ... Антон открыл глаза, не соображая, где он и что случилось.
     В голове стоял протяжный, иссушающий звон...
     Сквозь паутину трещин, покрывающую забрало его шлема, он видел острый край каменного обломка, алый факел равора и черные тени, разворачивающиеся в призрачном свете его кроны...
     Он шевельнулся, едва не заорав от пронзившей все тело боли. В глазах на секунду помутнело.
     Вставай!
     Он, скрипя зубами, перевернулся и встал на четвереньки, раздирая гермопластик перчаток об острые сколотые края камней.
     Атакующая семерка входила в пике...
     Антон с трудом удерживал зыбкое сознание на грани реальности. Глаза застилал кровавый туман. Подтянув автомат к груди, о