Андрей ЛИВАДНЫЙ
   ЗНАК БЛИЗНЕЦОВ

OCR and Spellcheck: Andy Kay


Анонс

     Для кого-то заблудиться в космосе - значит отчаяться и погибнуть. Но если душа тверда, сердце горячо, а мозг способен решать сложнейшие задачи - есть надежда на успех. И тогда дикая планета пусть нехотя, пусть за высокую плату, но покоряется человеку и становится его новым домом. И остается им, пока злой рок не приносит туда войну и смерть.



     Тем, кто не вернется из БЕЗДНЫ...

Глава 1

ЭКИПАЖ

     Костер весело трещал, пожирая сухие ветки и озаряя небольшую поляну дрожащими сполохами света. Языки пламени рвались вверх и, словно забавляясь, выхватывали из мрака лица людей.
     Пахло соснами...
     Антон поднял с земли гитару и стал задумчиво перебирать струны, заворожено глядя в огонь. Стальные нити под его пальцами зазвучали, жалобно и тихо, вторя шуму ветра и шороху ветвей.
     Светлана поежилась и придвинулась ближе к Андрею.
     Он положил руку ей на плечо. Достал зажигалку, прикурил и глубоко затянулся. Языки пламени отражались в его зрачках, и огонек сигареты то разгорался, то угасал, освещая его лицо.
     Ольга встала и посмотрела на собравшихся у костра.
     - Ребята, кто идет купаться? - спросила она, собирая волосы в хвост.
     Сергей исподлобья посмотрел на нее и, хмыкнув, отвернулся. Андрей задумчиво глядел в огонь.
     Из окружающего поляну мрака вынырнула темная фигура. Виктор Берг вошел в свет костра. В руках он сжимал бумажный пакет.
     - Оля, ты куда? - осведомился он.
     - Купаться... - без энтузиазма ответила она, уже пожалев о своем предложении. Сергей сидел хмурый и ни с кем не разговаривал, думая о своем, а идти одной или в компании с Бергом ей не хотелось...
     Казалось, воздух сгущается вокруг каждого из шестерых ребят, самому старшему из которых было чуть больше тридцати, образуя странные коконы отчуждения... Все они были такими разными, что собрать их вместе могли лишь необходимость и обстоятельства.
     И все же они были одной командой, по крайней мере формально.
     Пальцы Антона сменили ритм движений, и гитара вдруг отозвалась резким, дрожащим аккордом...

     Нам сказали, - вы боги...
     И послали к чертям...
     Покорять льдисто-звездные дали...
     Но на этой дороге
     Без конца и начал...

     - Слушай, Антон, заткнись, а?!
     Тот поднял голову.
     - А что, Сереж? - Его пальцы вновь извлекали мягкие звуки, словно лаская струны. - Не нравится?
     Сергей вздохнул, запахнув полы куртки, и угрюмо уставился в огонь.
     - Действительно, "к чертям"... - произнес Андрей, повернувшись к Виктору. - Есть новости, Берг?
     - Не-а...

     ... И закончится все
     На задворках Вселенной...

     Голос Антона окреп.

     И чужие миры, с ярко-синей травой...

     - Ну хватит! - Сергей внезапно вскочил и со злостью пнул ногой костер. - Надоело!
     Тлеющие головни разлетелись по сторонам, тут же погаснув. Обнажился тусклый металл каркаса с прожилками оптико-волоконных кабелей, которые и были источником "пламени". Сергей с ненавистью посмотрел на это нехитрое приспособление.
     - Чертов эрзац! - выдохнул он, переведя взгляд с псевдокостра на лица товарищей. - Ну что уставились? Так и будем сидеть вокруг ламп, воображая себя на Земле?! Сколько можно обманывать самих себя?! Мы потерялись! ПОТЕРЯЛИСЬ! - выкрикнул он.
     - Ладно, Сережа, кончай истерику, - примирительно сказала Ольга, подбирая бутафорские пластиковые поленья.
     - А ты бы шла поплескалась в своей луже! - Он схватил полено и со злостью швырнул его во мрак.
     Раздался треск, и иллюзия исчезла, истаяла, словно несуществующий дым искусственного костра. Исчезли запахи и звуки, отключилась голограмма леса, мрак сменился ослепительным светом оранжереи. Вокруг, образуя стены и потолок относительно небольшого отсека, возвышались прозрачные гидропонные баки, где в мутной жиже плавали зеленые водоросли - один из существенных источников пищи и регенерации драгоценного кислорода.
     - Чертов дурак!... - не выдержала Светлана.
     Сергей застыл с очередным куском пластика в руках. Его лицо внезапно стало растерянным.
     Антон отложил гитару и встал.
     - Слушай, Серега, ты надоел! - угрожающе проговорил он, сверля пилота холодным немигающим взглядом. - Сейчас получишь по морде и сразу поправишься. Говорят, хорошее средство при клаустрофобии!...
     - Тихо! Не заводитесь! - Берг втиснулся между ними, примирительно подняв руки. - Друзья мои...
     - А пошли вы все!... - Сергей оттолкнул Виктора и не оглянувшись выскочил из отсека.
     - Молодец!... Испортил вечер и убежал... - грустно вздохнула Ольга.
     Вечер действительно был испорчен, хотя и без этой сцены никто не чувствовал себя спокойно. Нервы у присутствующих были напряжены, и на молодых лицах нет-нет да и проскальзывала неуловимая тень страха и беспокойства.
     - Так что, Витя? - Андрей встал. - Ничего нового?
     - Определяемся... - вздохнул Берг. - Константин Эрнестович корпит в рубке. Весь зеленый уже...
     - Короче, заблудились окончательно?
     - Не знаю. Ядро Галактики. Какое-то шаровое скопление.
     Андрей погасил окурок.
     - Ладно, мне через полчаса на вахту, - проговорил он, посмотрев на часы. - Увидимся.
     Антон посмотрел ему вслед и криво усмехнулся.
     - Артист... А куда же мы денемся отсюда? - крикнул он Андрею. - Конечно, увидимся...

***

     Константин Эрнестович Галанин, командир колониального транспорта "Кривич", тяжело переживал бремя своей ответственности. Ему уже было далеко за пятьдесят, и Галанин чувствовал, что его организм не справляется с теми нагрузками, которые выпали ему за последние несколько суток...
     - Константин Эрнестович! - раздался за спиной голос навигатора корабля, Андрея Вербицкого.
     Он потер красные от хронического недосыпания глаза и повернулся.
     В рубке управления основного модуля "Кривича" было трудно пройти из-за переизбытка аппаратуры. Консоли управления, пульты, компьютерные терминалы громоздились один над другим, изредка перемежаясь экранами обзора и контрольными мониторами. Все это работало: лениво подрагивали стрелки индикаторов, вспыхивали и гасли искорки контрольных сигналов, автоматически щелкали переключатели, тихо шуршали приводы дисководов и вентиляторы.
     Вербицкий сидел за своей консолью. На экране перед ним сменяли друг друга какие-то графики и уравнения.
     Галанин умудрился протиснуться между двумя блоками навигационной системы и сел в соседнее с Андреем кресло.
     - Что у тебя, Андрюша?
     Это отеческое отношение изобличало в нем человека пожилого и интеллигентного, и, глядя на усталое лицо командира, с отеками под глазами, чуть виноватой добродушной улыбкой, трудно было представить, что этот человек налетал больше пяти тысяч часов по Солнечной системе, участвовал в двух марсианских войнах и служил в спецвойсках...
     - Взгляните, что я нашел! - проговорил Андрей, вместе с креслом отъехав от рабочей панели компьютера, чтобы командир тоже мог взглянуть на экран. Он достал сигарету и мял ее в пальцах, не решаясь закурить в присутствии Галанина.
     Константин Эрнестович некоторое время критически разглядывал уравнения.
     - Интересно... - наконец произнес он. - Но требует пояснений.
     - Это доказательство нашей ошибки, командир, - твердо сказал Андрей, уже дважды перепроверивший результат. Он констатировал факт, и от этого ему было не по себе. - Мы вошли в гиперсферу в указанной точке, пробыли в ней ровно столько, сколько пробыл "Ванкор", но вышли Бог весть где, несмотря на полное совпадение векторов входа.
     Он вздохнул и посмотрел на Галанина.
     - Я искал разумное объяснение, - продолжил он, все-таки не выдержав и прикурив. Дым сизой струйкой потянулся к раструбу регенератора воздуха, но Константин Эрнестович, казалось, не обратил внимания на эту вольность.
     - Ну, ну, продолжай, я слушаю.
     - Так вот, я пришел к выводу, что причина в массе "Кривича", которая в шесть раз превышает массу "Ванкора". В соответствии с указаниями предшественников мы изначально настроили генераторы на напряжение в шесть раз большее, чем это делал разведчик. В этом была ошибка. Видимо, критическая энергия, необходимая для перехода в пространственную аномалию, должна была быть одинаковой в обоих случаях...
     Галанин некоторое время смотрел на уравнения.
     - "Ванкор", попав в гиперсферу, испытывал постоянное воздействие некоего энергетического поля с напряжением в двадцать единиц... - размышляя вслух, произнес он. - Наш показатель - сто семнадцать... - Он повернулся к навигатору. - Создается такое впечатление, будто мы попали в какое-то иное пространство гиперсферы!
     Андрей отрицательно покачал головой. Он уже обдумывал этот вопрос и пришел к определенному выводу.
     - Немного не так, - ответил он. - Аномалия одна и та же, просто мы проникли в нее глубже, ровно в шесть раз. Отсюда и возрастание сопутствующего поля. По-видимому, его напряжение увеличивается пропорционально глубине проникновения в аномалию. Никто ведь толком еще не вывел теории гиперсферы, - напомнил он, вновь придвигаясь к компьютерной панели. - Мы разгоняемся до скорости света, а потом резко пытаемся пересечь этот потолок. Физика трехмерного космоса не допускает субсветовой скорости, и что?... Мы перестаем существовать в нормальном космосе и попадаем в область аномалии, где действуют иные физические законы. - Он нажал кнопку, и уравнения на экране сменились графиками. - Вот взгляните. Если бы мы затратили столько же энергии на переход, сколько затратил ее "Ванкор", то оказались бы у цели, а так...
     - Мы оказались в шесть раз дальше!
     - Почти, - кивнул Андрей. - Я понял приблизительно следующее: чем больше энергии тело затратит на субсветовой переход, тем глубже оно проникнет в аномалию, но при этом оно столкнется с большим напряжением сопутствующих полей...
     - И тем меньше времени понадобится ему на преодоление определенного расстояния! - подхватил его мысль Галанин. Он подался к экрану, жадно разглядывая графики. - Но ведь из твоих расчетов следует, что с "глубиной" проникновения в гиперсферу время должно стремиться к нулю! Есть возможность мгновенного перемещения!
     - Да, - ответил Андрей. - Но это будет слишком высокий энергетический уровень! Корабль сгорит!
     - Ты хоть понимаешь, что происходит, Андрюша?! - Константин Эрнестович повернулся и посмотрел на Вербицкого. - Мы пишем историю! Законы гиперсферы!...
     - Я понимаю, что мы заблудились, - покачав головой, проговорил Андрей. - И вряд ли когда-нибудь вновь увидим Землю, даже если каким-то чудом определим свое точное местоположение. - От собственных слов предательский холодок пробежал по спине навигатора Он мрачно взглянул на монитор и добавил: - Боюсь, что мы - "невозвращенцы"...
     - Ну почему?! - взволнованно спросил Галанин. - Почему они так поступили, ведь на Земле не могли не догадываться... - Он внезапно осекся и замолчал.
     Андрею страшно не хотелось продолжать этот разговор. Нужно было время, чтобы смириться, принять очевидное положение вещей и найти новые силы...
     Конечно, на Земле догадывались. Гиперсфера была открыта совсем недавно, но сотни кораблей уже канули в ее глубины, в надежде на новую жизнь, райские планеты, простор...
     Праматерь человечества, загаженная и перенаселенная, исторгла их в пучину неведомого, снабдив только неистовой надеждой. Крупицы знаний добывались по ходу дела, ценой великих потерь, и от мысли: сколько подобных "Кривичу" кораблей шагнуло в неизвестность - становилось по-настоящему страшно...
     Собственно, Андрею сейчас было глубоко наплевать на уравнения и историю, - сердце навигатора сжимала мучительная тоска.
     Надежда умирает последней...
     Он устало сжал ладонями виски и отвернулся, чтобы не видеть этих цифр, которые командир назвал историей...

***

     Через полчаса они собрались в центральном отсеке корабля.
     Командир встал и осмотрел шестерых членов экипажа, расположившихся в креслах вокруг овального стола совещаний. Бледные, усталые, они пытались держаться, но получалось это не у всех. За напускным безразличием таился страх.
     Лучше всех держался Антон Эйкон. Сержанту уже перевалило за тридцать, он успел отслужить в войсках ООН и имел боевой опыт пилота тактических кораблей.
     "Идиотизм!..." - с необъяснимой злостью подумал Галанин. Он не сомневался в своем экипаже, напротив, Константин Эрнестович знал, что эти ребята, внешне такие разные, испуганные, сомневаются только до того момента, как грянет посланное им испытание. Они будут бороться, и не только потому, что на карту брошены их собственные жизни...
     - Итак, не будем тянуть время, - произнес командир.
     Приглушенный шум голосов моментально стих. Все повернулись.
     - Нас семь человек - основных членов экипажа, - начал Галанин. - Ситуация сложная. Мы совершили прыжок через гиперсферу, полностью повторив маневры разведывательного корабля "Ванкор", но вместо Альфы Близнецов, в системе которой была обнаружена пригодная для жизни планета, наш корабль по ряду причин оказался в неизвестной точке космического пространства. - Он откашлялся и потянулся к панели управления, щелкнув клавишей. На двухметровом обзорном экране появилось изображение, транслируемое с внешних видеокамер "Кривича".
     Окрестный космос мало было назвать неизвестным. Такой картины воочию еще, наверное, не наблюдал ни один человек.
     Море звездного огня. Десятки тысяч солнц были разбросаны вокруг колониального транспорта, они текли искрящимися лентами, сбегались вместе в плотные сгустки шаровых скоплений или же просто величественно полыхали в относительной близости от крохотного корабля людей.
     Ближе всего к "Кривичу" расположилось огромное шаровое скопление - ослепительное ядро, в котором было невозможно различить составляющие его звезды, в окружении целого сонма отдельных ярких пылинок, часть из которых за два последних дня приблизилась, и отдельные звезды начали отрываться от общей массы, разбегаясь в разные стороны, по мере того как колониальный транспорт входил в границы этого великолепного звездного сообщества.
     - Нам крупно повезло, что судьба забросила нас именно сюда... - продолжил командир. - По некоторым признакам можно предположить, что мы вышли в трехмерный космос у одного из периферийных шаровых скоплений ядра Галактики. - Он молча прошелся вдоль экрана, - три шага до одной стены, разворот и столько же обратно. - Все вы знаете, какой груз на борту "Кривича", и потому должны понимать - операцию "Знак Близнецов" никто не отменял. Промах сделал задачу более трудной, но нужно смотреть на это без паники. Я понимаю, какой удар для вас, и для меня тоже, тот факт, что "Кривич" не в состоянии совершить обратный прыжок. Даже если бы мы пришли к такому сумасшедшему решению, то не смогли бы его реализовать. Во-первых, нам неизвестны координаты точки выхода из аномалии, а во-вторых, активного вещества на прыжок с полными грузовыми и анабиозными модулями у нас попросту не хватит. Обратной дороги нет, и нам вольно или невольно придется принять именно такое положение вещей.
     Он замолчал, давая им время усвоить сказанное, а затем продолжил ровным, твердым голосом:
     - Мы должны отыскать пригодную для колонизации планету, разгрузиться, высадить колонистов, и только тогда мы сможем начать поиск путей возвращения домой. Уравнения, выведенные Вербицким, дают некоторую надежду на то, что в конце концов удастся определить координаты Земли и совершить удачный обратный прыжок, но лично я склонен относиться к этому как к перспективе далекого будущего. Реально же ситуация такова - при полной загрузке анабиозных модулей энергетических ресурсов корабля хватит на пять стандартных месяцев. Поэтому кислородная планета - это не просто наш долг перед ничего не подозревающими людьми, она и наше с вами спасение. Третьего, увы, не дано: либо мы найдем ее, либо погибнем.
     У Сергея вырвался сдавленный, непроизвольный вздох.
     Берг судорожно сглотнул. "Говорила мне мама, - не ходи, сынок, в армию", - с тоской подумал он.
     - Постойте, Константин Эрнестович, как же так?! - не выдержав, запротестовала Светлана. Ее лицо побледнело. - Нам ведь говорили, что трасса проверена "Ванкором"!...
     "Обратной дороги нет..." Эти три слова таили в себе страшный смысл.
     Дело в том, что основной экипаж "Кривича" не относился к категории "колонистов". Никто из шестерых ребят, за исключением разве что Антона, никогда не собирался оставаться в дальнем внеземелье больше, чем того требовали условия полета... Все они так или иначе не были готовы к подобному повороту событий, хотя подспудно, еще на Земле в период подготовки, каждый из них ощущал искусственный информационный вакуум вокруг вопросов о судьбе их предшественников...
     Гнетущая тишина, слишком затянувшаяся после вопроса, заданного Светланой, внезапно была нарушена Антоном.
     Он встал, хмуро посмотрел на собравшихся и проговорил:
     - Давайте рассуждать здраво. То, что сказал Константин Эрнестович, - голая правда, без всяких прикрас. Она горька, но в нашей ситуации лучше не тешить себя иллюзиями относительно будущего. В нашем распоряжении слишком мало времени, чтобы позволить себе душевные муки и моральный разброд.
     - Черт побери, Антон, перед стартом мы подписывали контракты, где четко оговорена ответственность сторон! Нас уверяли, что маршрут безопасен!
     - Сергей, ты что, малый ребенок? - Эйкон насмешливо прищурился и посмотрел на кибернетика. - Неужели ты не видишь разницы между пропагандой и статистикой? Нам по двадцать четыре часа в сутки пели о райских планетах, а сколько кораблей, подобных нашему, вернулись обратно?
     Никто не ответил. Все было слишком очевидно. Аргумент про задержку времени в условиях аномального полета оказался мыльным пузырем. Корабли не возвращались только потому, что не могли найти дорогу назад...
     - Что такое гиперсферный полет? - продолжил Антон. - По-моему - это "русская рулетка", чистейшей воды. Шансов вернуться назад - ноль целых, фиг десятых! Никто еще не вывел более или менее жизнеспособной теории гиперсферы, и потому каждый первый корабль - это потенциальный невозвращенец. И мы не исключение, а лишь частность, продолжение общего списка! - жестко заключил он.
     - И ты полетел? - глухо спросил Берг.
     - А что?! - встрепенулся Антон. - Да, полетел! Только я с самого начала смотрел правде в глаза, а ты - нет! Гораздо приятнее жить в сладкой надежде: вот вернусь, получу кучу денег... - в голосе сержанта прорвалось раздражение. - Ты знал, на что шел, выбирая альтернативную службу. Так что нечего теперь закатывать истерики!...
     Константин Эрнестович, не принимавший участия в споре, сидел за столом сцепив пальцы и слушал. Все, о чем говорил Антон, было правдой, нравилась она кому-нибудь или нет... К сожалению, двадцать пятый век от рождества Христова выдался далеко не лучшим в развитии Человечества. Можно было даже сказать больше, - к 2217 году Солнечная система оказалась на грани тотальной катастрофы. Перенаселение Земли поставило цивилизацию на грань самоуничтожения. От него не спасла ни колонизация Марса, ни постройка внеземных городов-станций, ни запоздалые законы о контроле рождаемости, принятые уже после демографического взрыва начала века.
     "Планету спасет только пятая мировая война!" - так заявил Ред Новак, Генеральный секретарь Организации Объединенных Наций, прежде чем подать в отставку.
     К сожалению, он был не так уж далек от истины. Такой плотности населения и катастрофического падения уровня жизни во всех без исключения странах еще не было в истории Земли, и пятая мировая уже вставала над человечеством тяжким призраком, когда Иоганн Иванов-Шмидт сделал свое открытие...
     Сейчас Галанин отчетливо видел, насколько бездарна, лжива и порочна была колониальная политика Всемирного правительства, попросту превратившего совершенно неизученное явление в некий предохранительный клапан в паровом котле цивилизации, через который в неизвес