рики людей, зазвучал безликий, записанный в память бортового компьютера голос:
     - Вниманию экипажа! На борту аварийная ситуация! Поврежден трубопровод системы рециркуляции воздуха. Утечка токсичных газов из охлаждающей магистрали ходового реактора! Всем укрыться в аварийном модуле! Смертельный уровень загазованности будет достигнут через три минуты... Повторяю...
     Разворачиваясь в тесном проходе перед медленно открывающейся дверью, он успел заметить, как часть колонистов, отпихивая друг друга, бросились в узкий тамбур, ведущий к люку аварийного модуля, но двое метнулись вперед по проходу.
     Антон думал, что они от отчаянья решили все же покончить с пилотами; впихнув бесчувственное тело Берга в полуоткрывшуюся дверь, он развернулся, готовый драться, но двое колонистов, подхватив под руки окровавленное тело Эндрю Гейтса, уже бежали назад, к шлюзовой камере аварийного модуля. Им было совершенно наплевать, что станет с Антоном и Виктором.
     Он ввалился в отсек, уже чувствуя, как першит в горле от проникших в атмосферу корабля ядовитых испарений из поврежденной системы охлаждения реактора. Учитывая отрубившуюся рециркуляцию воздуха, это была серьезная, практически непоправимая поломка...
     Дверь отсека наконец встала на свое место. Антону было некогда заниматься приборами, нажав кнопки с надписями "герметизация помещения" и "аварийный режим", он склонился над распластавшимся на полу телом навигатора.
     Рана была неглубокой, но длинной и сильно кровоточила. Нож скользнул по ребрам, не задев жизненно важных органов, но болевой шок и большая потеря крови, в условиях аварии на корабле и невозможности принятия каких-то мер делали эту рану смертельно опасной.
     Вскрыв индивидуальный пакет, Антон обработал рану, стянув ее края специальными хирургическими скрепками. С трудом поместив бесчувственное тело навигатора в кресло, он пристегнул его ремнями, и в этот момент корабль ощутимо качнуло...
     Антону не было необходимости смотреть на экраны или приборы - он прекрасно знал причину толчка, - это аварийный модуль выстрелило из пусковой шахты.
     Колонисты бежали, бросив их на борту корабля.
     Виктор глухо застонал, приходя в сознание. В его широко раскрытых глазах застыли ужас и боль. Он несколько раз открыл рот, пытаясь не то вздохнуть полной грудью, не то закричать...
     На обзорных экранах разведывательного корабля уже был виден небольшой, величиной с горошину, шарик той планеты, к которой они прорывались сквозь миллиарды километров пустоты.
     Яркая искорка аварийного модуля, покинув корабль, неслась прямо к нему...

Глава 3

ОБРАТНЫЙ ОТСЧЕТ

     В каюте Галанина горел приглушенный свет настольной лампы, да тускло светились в половину обычной яркости мониторы персонального компьютера.
     Константин Эрнестович по привычке ходил из угла в угол, меряя шагами тесное помещение.
     - Значит, ты считаешь, что поступил правильно? Антон поднял глаза и угрюмо посмотрел на командира.
     - Понимаю, Антон, - ответил Галанин на этот взгляд. - Но ты ошибался, если думал, что я дам какую-то иную оценку твоим действиям!
     - Константин Эрнестович, при всем моем уважении к вам я не намерен выслушивать упреки, - с вызовом ответил Антон. - Подчиненная мне группа колонистов отказалась выполнять мои приказы, они бежали, бросив меня и раненого Виктора на поврежденном корабле!
     - Они не бросили вас... - прервал его Галанин. - Что мы с тобой крутим вокруг да около... Давай называть вещи своими именами. Да, относительно инструкций и прочих бумажек ты действовал разумно, но по-человечески ты ведь понимал, что эти ребята обезумели от страха и очертя голову ринулись туда, где их наверняка ожидает смерть! Ты ведь мог их подобрать, Антон... Мог... Но не стал!
     Константин Эрнестович остановился и посмотрел на сержанта.
     - Я понимаю, что в глазах других ты герой! Как же... На поврежденном корабле, с тяжело раненным навигатором ты сумел запустить зонды, разведать атмосферу планеты и вернуться обратно... Все это так... - вздохнул Галанин. - И будь на твоем месте кто-то другой, то я бы молчал...
     - Константин Эрнестович!...
     - Что, Антон? - Галанин сел в кресло напротив и попробовал заглянуть в глаза сержанта. - Давай начистоту! - предложил он. - Поломка ведь была пустячной. Она никак не повлияла на ходовые качества корабля! И если бы ты задержался еще на двадцать минут на орбите планеты, то Витя не умер бы от такой задержки. Ты мог подобрать модуль с колонистами, но не захотел. Ты счел себя судьей над ними...
     - Хватит! - Антон встал. - Думайте, что хотите, но там была банда отпетых ублюдков! Они получили по заслугам!
     - Возможно! Возможно, что на Земле мы могли бы причислить их к подобной категории, но не здесь, Антон! Плохие или хорошие, но они ЛЮДИ!
     Антон, забыв о субординации, круто развернулся. Уже в дверях он обернулся и посмотрел на Галанина.
     - О Земле пора забыть, Константин Эрнестович, - с горькой усмешкой проговорил он. - Жесток я или нет - то решать не вам. Но поберегитесь бросаться людьми, вставая на сторону разного сброда, потому что, проповедуя им идеи гуманизма, вы получите не новый мир, а нож в спину!...
     Он круто развернулся и вышел.
     Галанин долго смотрел на закрывшуюся дверь. Наконец он вздохнул и встал. Возможно, он и не прав, но в одном Константин Эрнестович был уверен вполне: если они - он имел в виду себя и остатки своего экипажа - потеряют человечность, возомнят себя богами и судьями, то их труд будет обречен...
     Он подошел к столу и, опершись руками о пластик столешницы, долго смотрел в мерцающую пустоту монитора.
     Из трех кораблей вернулись только два...
     Бесследно пропала команда во главе с Ургеймом, а вместе с ними и Ольга...
     Команда Андрея Вербицкого впустую сожгла драгоценное топливо разведывательного корабля. Три прозондированные ими планеты оказались не пригодны для жизни...
     И только Антон и Виктор нашли искомое, хотя наличие в атмосфере планеты свободного кислорода в достаточном для дыхания человека процентном соотношении еще не говорило о том, что данная планета пригодна для жизни и колонизации.
     И все же выбора у Галанина не было. Учитывая перелет до найденного Антоном мира, ресурсов у "Кривича" останется на две недели автономного полета. Этого не хватит даже для орбитальной разведки... Выход был очевиден. Они должны лететь туда и посадить корабль. Бросить на карту все, потому что это, похоже, их единственный шанс выжить самим и сохранить жизни тем, кто лежал сейчас внутри криогенных камер...

***

     "Не приведи нас, Господи, туда, где нам нельзя быть, где разверзнуты врата Ада и исключен всякий выбор, - то будет наш последний путь, последнее место для любви и ненависти, и лишь немногие отыщут дорогу назад..."
     Огромный колониальный транспорт, частичка разума целой планеты, внутри которого теплились хрупкие жизни, приближался к избранной волею обстоятельств планете, сверкая в лучах незнакомой и потому кажущейся холодной, негостеприимной и чужой звезды.
     Андрей не зря вспомнил этот отрывок молитвы, слышанный им в детстве от своей матери, - перед ним лежал мир, откуда им уже не будет возврата... Он остро осознавал это и мучился, страшась предугадывать, что ждет их впереди. Сам не отдавая себе отчета, он в эти минуты мысленно прощался со всем, что любил на далекой, навсегда потерянной Земле...
     Они молча вели корабль - каждый за своей консолью управления, но и состав экипажа уже был не тот, что месяц назад... Место Ольги занял Семен Кречетов - один из разбуженных колонистов, с которым Андрей успел сдружиться за время совместной разведки планет. Виктор все еще не оправился от раны, и его место за пультами управления занял Антон.
     Планета росла.
     Андрей успевал бросать взгляды на обзорные экраны. Данные орбитальной навигации, выраженные цифрами и символами, занимали лишь часть его сознания - как раз ту, что была предназначена для дела. Андрей заметил, что с каждым разом ему все легче дается решение сложных задач, и он уже не напрягался, как бывало раньше. Довлевший над ним страх перед принятием неверного решения, которое может оказаться роковым для всего корабля, постепенно проходил, по мере того как он обретал опыт практической навигации. Наступил тот момент, когда Андрей с удивлением заметил, что больше не ощущает себя и бортовой компьютер отдельными частями системы управления, - они наконец научились понимать друг друга и составили то единство, которое только и может обеспечить успех.
     Планета приближалась.
     Она была повернута к "Кривичу" своей дневной стороной. Ее вращение было медленным, и один оборот вокруг своей оси она совершала за двое земных суток. "Трудно будет привыкать... - думал Андрей. - А адаптировать, наши растения к такому световому дню будет еще более сложно, чем привыкнуть к нему самим..."
     Антон дал предупреждающий сигнал, начиная маневр сближения.
     "Кривич" был слишком велик и неуклюж для обычной посадки, да и бесценный груз человеческих жизней не давал им права на ошибки. Хотя если они все же ошибутся, то мертвым уже будет все равно... Пальцы Антона непроизвольно впились в рули. Он искоса посмотрел на Сергея, занявшего соседнее с ним кресло. Положа руку на сердце, он не мог не признать, что тот отлично справляется с обязанностями второго пилота, но все же Антон предпочел бы видеть рядом с собой кого-нибудь с более крепкими нервами...
     - Поправка! - сообщил Андрей. - Маневр правого борта. Дюзы один, четыре, шесть - трехсекундное включение!
     Сергей в точности выполнил маневр, и корабль повернулся, изменив угол наклона своей оси. Медленный дрейф звезд на обзорных экранах закончился яркой вспышкой компенсирующих дюз.
     - Ориентация окончена, - доложил Антон. - Мы на орбите.
     Константин Эрнестович пробежал глазами по цифрам.
     - Отлично. Переходим в геостационарный режим!
     Говоря это, Галанин заметно нервничал. Он немало полетал на своем веку, но одно дело внутрисистемные планетолеты, а посадка колониального транспорта на планету - это нечто совершенно иное. Она должна быть филигранной, - иного слова просто не подберешь, когда вес корабля составляет сотни тысяч тонн, а его крепления в стыках модулей не рассчитаны на резкие маневры в атмосфере. При таких условиях ни о какой пологой траектории снижения не могло быть и речи. Корабль должен зависнуть, заняв точку геостационарной орбиты точно над избранным для посадки местом, уравнять свою скорость со скоростью вращения планеты... При выполнении этих условий посадка транспорта превратится в вертикальный спуск, как у орбитального лифта, с той лишь разницей, что тот скользит по мономолекулярному тросу, а им придется сообщить кораблю импульс ускорения, который толкнет "Кривич" вертикально вниз, и потом осторожно гасить его...
     Колониальный транспорт, постоянно маневрируя двигателями, пересек терминатор и начал входить в тень планеты.
     Несмотря на ощутимое напряжение, царящее в рубке, все члены экипажа то и дело бросали короткие взгляды на экраны внешнего обзора, - внизу под "Кривичем" лежал неизведанный мир, призванный стать их новой родиной, и никто не мог относиться к этому равнодушно, тем более что редкие кучевые облака не препятствовали обзору. Четко были видны моря и континенты, незнакомые очертания которых пугали и будоражили воображение. Водная гладь была черной, с непонятными бурыми вкраплениями, континенты и острова - серо-желто-коричневые, с редкими пятнами синего и лилового цветов.
     Только один Антон не смотрел вниз. Он уже побывал тут и имел возможность разглядеть планету.
     Поверхность внизу быстро погружалась в ночь.
     - Может быть, стоит подождать? - спросил Сергей. Место посадки приближалось, и две точки на его дисплее двигались навстречу друг другу. - Садиться в темноте - это дополнительный риск... - напомнил он.
     - Включим прожектора, - предложил Антон. - Все равно ведь придется идти по приборам.
     - Андрей, твое мнение? - спросил Галанин.
     - Компьютеру все равно, - пожал плечами Вербицкий. - Антон прав, день внизу или ночь, а нам придется больше доверять приборам, чем зрению.
     - Мы можем подключить инфракрасное видение, - поддержал его Семен.
     Галанин кивнул.
     Последние вспышки корректирующих дюз окончательно уравняли скорость корабля со скоростью вращения планеты. Точки на дисплеях совместились. "Кривич" находился точно над местом посадки, застыв на орбите.
     - Посмотрите вниз! - внезапно воскликнул Семен.
     Экипаж на несколько секунд отвлекся от приборов. Они могли позволить себе эту короткую передышку: пока не начался процесс снижения, автопилот бортового компьютера прочно удерживал корабль в заданных параметрах геостационарной орбиты.
     - Похоже на город! - изумленно высказался Сергей.
     Андрей в растерянности смотрел на экран. Судя по показаниям приборов, под ними была прибрежная полоса. Справа от нее простирался океан, слева, в сотне километров от берега, - горы и несколько долин, которые разведка признала наиболее удобным местом для высадки. Но там, где раскинулась гладь океана, нацеленные вниз видеокамеры показывали невероятную картину - в ночи сияли сотни огней, видимых даже с орбиты!... Нельзя было с уверенностью сказать, что они образуют какое-то упорядоченное, геометрически верное построение, как у освещенных улиц ночного города, но ведь и на Земле города поначалу возникали стихийно и строились как попало, без четкого плана и предварительной разметки!...
     Хорошо было видно только одно: огни группировались, образуя скопления светящихся точек, и были неподвижны. То же самое подтверждали приборы. Город!... Не может быть!... Андрей находился в полном смятении, как, впрочем, и остальные.
     - Это не город, - внезапно проговорил Антон, когда всеобщее замешательство стало абсолютно полным и очевидным. - Мы бы отметили факт существования поселения в своем докладе!
     Галанин повернулся к нему и резко спросил:
     - Объясни, что это значит! И прекрати ломать тут комедию!
     Антон вздрогнул. Его лицо потемнело.
     - Это деревья, - сдерживая раздражение, ответил он. - Светящиеся древовидные образования, достигающие до пятидесяти метров в высоту, с тонкими длинными волокнами вместо листьев. Они растут прямо из воды и окружены островками фосфоресцирующих водорослей.
     - Почему же мы не видели их при предварительной съемке?!
     - Было светло, - предположил Сергей. - А они, похоже, светятся исключительно ночью.
     - Не очень-то умно, сержант! - Не выдержав, проговорил Семен, глядя на Эйкона.
     - Что ты имеешь в виду?! - вспыхнул Антон.
     - Не очень умно с твоей стороны устраивать розыгрыши перед посадкой, - повторил навигатор. - Ты должен был предупредить всех заранее!
     Антон зло посмотрел на второго навигатора, но промолчал, поймав неодобрительный взгляд командира.
     "Семен прав..." - подумал Андрей, заметив этот обмен взглядами. Кончики его пальцев слегка дрожали, когда он положил их на клавиатуру, приготовившись работать.
     - Все! Две минуты на отдых! - неожиданно приказал Галанин. - Всем расслабиться!
     Экипаж послушно затих. Каждый старался в эти минуты сбросить напряжение, выкинуть из головы все лишнее, еще раз представить порядок собственных действий...
     - Начинаем контроль систем!
     По рубке управления пробежал легкий вздох.
     Устройство колониальных транспортов предусматривало все наиболее вероятные нештатные ситуации, конечно, с точки зрения опыта, накопленного в Солнечной системе. Сейчас, перед началом посадки, в первую очередь тестировались и приводились в полную готовность именно аварийные системы.
     Монолитная с виду сфера, в которой располагались грузовые отсеки и криогенные модули с колонистами, на самом деле была собрана из множества отдельных секций. Технические описания "Кривича" предлагали цифру, свидетельствовавшую о наличии ста сорока автономных сегментов. В данный момент герметичные переборки между ними наглухо закрывались. Каждая автономная секция, в свою очередь, была снабжена собственной системой парашютов и амортизационными подвесками. В случае аварии при посадке колониальный транспорт должен был попросту рассыпаться в воздухе на полторы сотни отдельных частей, и большинство из них наверняка бы уцелело...
     - Приготовиться! - Галанин закрыл забрало своего гермошлема. - Начать обратный отсчет!
     На центральном дисплее бортовой хронометр высветил табло, где бежали, сменяя друг друга в обратном порядке, цифры.
     - Вектора двигателей совмещены!
     - Зажигание!
     Яростный выхлоп двенадцати сопел мягко подтолкнул корабль навстречу планете.
     - Отклонение от вектора 0,005!
     - Верхние локационные системы закрыты!
     Андрей ввел поправку. На экране перед Антоном вспыхнули цифры.
     Семьсот тонн пластика, легированной стали, электроники и человеческой плоти падали с равномерным ускорением навстречу необъятному шару планеты.
     - Пересекли условную границу стратосферы. Приборы показывают начало нагрева!
     Первая вспышка тормозных дюз осветила экраны обзора, вместе с ней пришла первая, пока еще слабая перегрузка.
     "Кривич" покачивало, двигатели ориентации плевались огнем, бортовой компьютер выбрасывал на контрольные дисплеи все больше и больше данных, отражающих тысячи различных параметров обстановки, начиная от плотности атмосферы, движения воздушных масс и кончая глубинной структурой рельефа того места, куда, по расчетам, должен был опуститься корабль.
     На высоте тысячи километров заработали расположенные по периметру сферы двенадцать двигательных установок планетарной тяги. Их сопла, направленные вертикально вниз, одновременно выпустили длинные струи пламени.
     Падение казалось бесконечным. Андрей взмок, ему страшно мешал гермошлем, по спине катились, неприятно щекоча кожу, крупные капли пота, но он старался не обращать внимания на эти неудобства. Грохот дюз теперь не смолкал ни на секунду, толчки и раскачивание заметно усилились. На дисплеях кружил калейдоскоп данных. Лазерные дальномеры каждую секунду проверяли пространственную ориентацию корабля и расстояние до поверхности. Зеркальное покрытие сферы уже потемнело, утратив свою отражающую способность, и начало плавиться.
     Внезапно отказала одна из двигательных секций.
     - Левый борт, крен десять градусов, теряем ориентацию!
     Пальцы Антона произвели быстрые манипуляции на пульте, и двигательная установка правого борта, симметричная вышедшей из строя, смолкла.
     Падение ускорилось.
     - Возвращаемся в вектор!
     220 километров... 150... 100...
     - Полная тяга!
     Струи пламени, расположенные по диаметру сферы, превратились в ревущие столбы огня. Корабль вздрогнул, вбирая полученный импульс торможения. Экипаж вдавило в кресла.
     - Двадцать километров до поверхности! Скорость снижения тридцать метров в секунду! Двадцать пять!.. Двадцать!..
     Огромный звездный корабль снижался, немного кренясь на правый борт и освещая просторы неизведанной планеты огнем своих двигателей, словно над прибрежной полосой, горами и океаном с небес сходило новое солнце. Обшивка "Кривича" почернела, она дымилась в некоторых местах, вспыхивая и отслаиваясь. Колониальный транспорт снижался над тем местом, где одна из трех широких долин выходила на побережье. В океане посадка вызвала огромную, направленную от берега волну. Несметные полчища каких-то крылатых существ тучами взлетали со светящихся океанских деревьев. Самое удивительное и парадоксальное было то, что они не бросались прочь от опускающегося на берег огненного чудовища, наоборот, с яростным клекотом сонмы звероподобных птиц с широкими кожистыми крыльями и отвратительными злобными мордами ринулись на земной корабль. Одни сгорали в огне его двигателей, вспыхивая в ночи яркими факелами. Другие, оглушенные, падали в маслянистые воды океана, но уцелевшие продолжали бессмысленную, но неистовую атаку на земной звездолет, подчиняясь каким-то необъяснимым инстинктам, выработанным местной эволюцией.