я один должен все помнить? Часы долго молчали.
   - Я не знаю, - сказали они наконец.
   - Я ведь только привез тебя и ни во что нe совался, - прохныкало деревце.
- Думал, ты сумеешь помочь Кэйлу. Мне  нет  дела  до  планов  Илфорда.  Я  и
терпел-то все ради Кэйла. А тебе, наверное, на него  плевать.  Ты  ведь  его
даже не помнишь, он тебе никто...
   - Кое-что помню. Да и кассету смотрел...
   - Кассета - фигня, - буркнуло деревце. - Я помню прошлое. Когда Кэйл  был
настоящим.
   - Но он и сейчас здесь, - сказали часы. - В твоем холодильнике.
   - Кэйл был сильным. Когда все переменилось.., когда Илфорд все переменил,
Кэйл выжил. Ваял всякую  муру  виртуальную,  потому  и  выжил.  Спрятался  в
компьютере. Вот откуда вся эта хрень взялась, строительство миров... А потом
Илфорд сломал компьютер.
   - Ну а наркотик откуда? Деревце замялось.
   - Это, наверное, из моих желаний, - смущенно проговорило оно. - Иногда  и
у меня получается...
   Компьютеры и наркотики. Часы вспомнили первые сны  Хаоса  на  автостраде,
когда он вышел из радиуса действия Келлога. С домом  у  озера.  Его  желания
тоже находили лазейки.
   - И теперь Кэйл прячется здесь, - сказали часы. - В твоем холодильнике.
   - В холодильнике... Илфорд не додумался отобрать. И часто  оставлял  меня
надолго одного. Наверное, потому что я такой безобидный придурок.
   - Но Кэйл и в Илфорде.
   - - Это не Кэйл! - рассердилось деревце Только  часть  Кэйла.  Илфорд  ее
украл. А Гвен?
   Гвен была слабее, чем Кэйл. Часы подумали и решили, что о  Гвен  и  Кэйле
знают уже достаточно.
   - А со мной что было? - спросили они. - Как я в Вайоминге очутился?
   - Когда начались перемены, ты тут был. Помнишь?
   Часы, пытаясь отрицательно покачать головой, чуть не вытряхнули маятник.
   - Нет, - произнесли они.
   - Илфорд хотел, чтобы ты вместе с ним работал.  Из-за  тебя  постоянно  с
Кэйлом цапался. Потом  вы  с  Гвен  собрались  уезжать,  вот  тут-то  все  и
случилось. - Деревце снова заплакало. - Даже Кэйл не помнит. Только я.
   - Ты хочешь сказать, это Илфорд все изменил?
   Деревце утвердительно всхлипнуло.
   - И как же я вырвался?
   - Тебе такое приснилось...  У  нас  у  всех  крыша  съехала,  -  пискляво
ответило деревце. - Когда очухались, ты уже исчез. В Вайоминг, должно  быть,
смылся. Мирки шизовые в пустыне лепить.
   Похоже на правду, решили часы. Эверетт бежал, пока не добрался  до  Малой
Америки, а там встретил того, кто мог развеять его сны. Келлога.
   И Келлог довершил  начатое  Илфордом.  Постарался,  чтобы  Эверетт  забыл
прошлое.
   - А ты всегда оставался, - сказали часы. - Ни разу не сбежал.
   - Да, - подтвердило деревце.
   - Ты предан Кэйлу.
   - Я думал, Кэйл, может, вернется, когда Илфорд получит все, чего хочет. А
после думал, ты сумеешь его вернуть.
   - Увы.
   - Почему?
   - Не могу, и все. Даже если б мог, как бы  это  выглядело,  по-твоему?  В
точности как Кэйл возвращал Гвен.
   - Ну, раз не хочешь помочь, проваливай, - смирилось с поражением деревце.
И добавило:
   - Если сумеешь.
   Часы посмотрели на Илфорда, замершего на одной ноге, на окно, за  которым
застыли дождь и туман. По-прежнему трудно было поверить,  что  за  пределами
этой комнаты - мир. Что вещи вокруг - не просто вещи. Что Илфорд - не просто
Илфорд.
   Часы возненавидели  Илфорда.  И  эту  комнату,  сотворенную  им,  и  свое
нынешнее обличье. Возненавидели так люто, что им  приснился  сон  наяву.  Им
приснилось пробуждение.
   И раздался грохот...

***

   Что было похоже на взрыв. Гостиная провалилась в подвал. Эверетт, Фолт  и
Илфорд дождем посыпались в  комнату  Кэйла,  вместе  со  стульями,  лампами,
буфетами, картинами, растениями  и  стеклянным  кофейным  столиком,  который
вдребезги разлетелся посреди комнаты, ударясь о старенькую  кушетку.  Бонсай
превратился в груду земли, черепков и корней, на  него  упал  Фолт.  Золотые
часы  грянулись  о  бетон  подле  головы  Эверетта  и  развалились,  щелкнув
напоследок, словно хотели доложить, что связь времен восстановлена и  они  с
честью погибают на боевом посту. Илфорд, не выпуская из руки стакан  скотча,
обрушился на старенький холодильник и съехал на пол. Осколок стакана вспорол
ему ладонь. Потекла кровь. С рубашки капало виски.
   Эверетт  посмотрел  вверх,  в  гостиную.  Пол  исчез,  обиталище  Илфорда
соединилось с  логовом  Фолта.  Стены  были  ободраны  подчистую,  неведомая
катастрофическая сила увлекла вниз все без остатка. Даже мраморная  каминная
доска валялась, расколотая, перед дверью. Картину Илфорда - величавый залив,
устланный туманом, - проткнула, точно кол, лампа Фолта.
   Снаружи ровно шумел дождь, шевелил листья на деревьях, бился о  булыжники
дорожек.
   Илфорд и  Фолт  выбрались  из-под  обломков  и  теперь,  тряся  головами,
ощупывали ушибы и рассматривали ссадины.
   Эверетт не стал себя ощупывать.
   - Билли, убирайся, - велел он.
   - Чего?
   - Уходи. Беги.
   - Куда?
   Илфорд обморочно пошатывался возле холодильника.
   - А что, некуда? - спросил Эверетт. - Не к кому?
   - У меня был Кэйл.
   - Понятно. Беги на юг, в армию Вэнса. Там тебя увидят  сверху,  подберут.
Билли, куда хочешь беги, только здесь не оставайся. Но сначала дай  ключ  от
мотоцикла.
   - Чего?
   - Ключ от мотоцикла. Он мне нужен.
   - Бежать? - переспросил Фолт. - Ты это всерьез?
   Эверетт взял ключ. Фолт переступил через разбитую каминную доску и  вышел
под дождь. В дверях он обернулся, и Эверетт махнул рукой -  иди,  мол.  Фолт
пересек лужайку, пустился бегом и исчез на туманном краю соседского сада.
   - А теперь уйду я,  -  сказал  Эверетт.  Правой  ладонью  Илфорд  зажимал
кровоточащую ссадину на левой руке. На его лице бушевало  сражение.  Он  был
гораздо старше, чем казался раньше, и теперь, в борьбе с украденной у  Кэйла
молодостью, уже не мог скрывать свой возраст.
   - Ты разрушил мой дом, - процедил он.
   - Я рад, - сказал Эверетт.
   - Никуда от нас не денешься, - посулил Илфорд.  -  Едва  заснешь,  будешь
делать сны. Мы тебя найдем и притащим назад.
   - Лучше Бога моли, чтобы я никогда  больше  не  заснул,  -  зло  произнес
Эверетт. - Есть у меня один сон в запасе. Специально для тебя.
   - Ты не властен над тем, что ночью вытворяешь.
   - Ничего, я упражняюсь, - сказал Эверетт. - Когда в последний раз  был  в
Хэтфорке, для  меня  там  несколько  недель  прошло.  Вволю  времени,  чтобы
отшлифовать талант.
   Он блефовал, но не сомневался, что это подействует. Чувствовал, что берет
верх.
   - Ты же знаешь, я тебя не отпущу.  -  Ил-форд  двинулся  к  двери,  чтобы
заслонить Эверетту проход. Под ногами хрустели обломки  роскоши.  -  Сначала
здесь надо закончить все дела. - В его голосе слабым эхом  звучала  риторика
Гарримана Крэша. И самого Илфорда.
   - Здесь все кончено, - сказал Эверетт. - Я знаю, что ты натворил.
   - Что я натворил? - резко произнес Илфорд.
   - Фолт мне рассказал.
   - Что он тебе рассказал?
   - Прочь с дороги, - рявкнул Эверетт.
   - Ты умеешь только бегать, - сказал Илфорд. - Мы с тобой из одного  теста
слеплены, разница лишь в том, что я остаюсь  и  пытаюсь  созидать,  а  ты  -
только убегаешь.
   - Если бы я сделал то, что сделал ты, я бы тем более  убежал.  Бегство  -
самое лучшее дело для таких, как я.
   - Но не век же ты будешь бегать.
   - Сколько получится. Все лучше, чем стать таким, как ты.
   Эверетту вдруг подумалось, что у него талант беглеца. Талант, быть может,
даже ярче выраженный, чем сновидческий. Когда-то  он  пригодился  Мелинде  в
Хэтфорке. А теперь, возможно, он пригодится Иди.
   - Ты меня не удержишь, - сказал Эверетт. - Я сильнее. Я остановил часы.
   - А на Кэйла тебе, выходит, плевать, - упрекнул  Илфорд.  -  Бросаешь  на
произвол судьбы.
   - Илфорд, Кэйл мертв. Ты его убил. Илфорд оглянулся на холодильник.
   - Эверетт, я знаю про наркотик. Думаешь, Билли мог от меня что-то скрыть?
Думаешь, я не вижу, что творится под носом?
   Эверетт промолчал.
   - Я ведь его на самом деле убью, если сбежишь.
   Эверетт подошел к холодильнику. Фолт так и не удосужился его  запереть  с
тех пор, как Эверетт выкрал дозу Кэйла.
   Эверетт открыл холодильник, достал лоток с пробирками.  От  них  осталась
лишь горсть мокрого битого стекла, наркотик закапал на осколки  горшков,  на
землю, на спутанные корни миниатюрных  деревьев,  на  пружины  и  шестеренки
часов.
   Илфорд равнодушно следил за Ним.
   - Я другое имел в виду, - сказал он. - Этого Кэйла только  что  уничтожил
Билли. Он предпочел наркотик - не смог смириться с  тем,  что  произошло  на
самом деле. Легче во всем винить меня, считать, что я просто стер Кэйла...
   - О чем это ты?
   - О том, что случилось на самом деле, Эверетт. Кэйл  тяжело  заболел.  Но
моей вины тут нет.
   - Заболел?
   - Смотри.
   Эверетт обернулся. У противоположной  стены,  около  узкого  окна,  сидел
человек в инвалидной коляске и смотрел  на  дождь.  Сморщенная  сухая  кожа,
кривой позвоночник,  впалая  грудь,  тонкие  кисти,  безвольно  свисающие  с
подлокотников. Голова слегка повернута к Эверетту. В комнате было темно,  но
из окна падал мягкий свет, позволяя разглядеть знакомые черты.
   Кэйл. Не тот, что обращался к Эверетту с видеопленки, и не  наркотический
Кэйл, и не Кэйл с лица Илфорда. Настоящий  Кэйл.  Сломленный  болезнью.  Еле
живой. Жалкий.
   Эверетт почувствовал, как его покидает уверенность, утекает,  точно  вода
между булыжниками мостовой. Решимость и гнев сгинули без следа,  их  сменили
усталость и сомнения. Он должен остаться...
   Он двинулся к калеке и задел ногой сломанный маятник.
   - Не надо, - тихо проговорил Илфорд. - Он слишком слаб. Беспомощен против
инфекции. Нельзя дотрагиваться.
   Пока Эверетт пробирался по обломкам  к  темному  силуэту  калеки,  что-то
изменилось.
   - Не подходи так близко! - В голосе Илфорда всколыхнулся страх.
   В кресле на колесиках лежала  груда  мяса,  лишь  отдаленно  напоминающая
человеческую фигуру. Замороженные антрекоты, бараньи котлеты, вырезка... Все
- с первого этажа. Из гигантского холодильника.
   Но не Кэйл.
   Эверетт толкнул кресло, и куски мяса  посыпались  в  пыль,  в  грязь,  на
обломки... Только самый тяжелый шмат - огромный кусок грудинки  -  удержался
на сиденье, оставив на кожаной спинке пятно жира и инея.
   "Очередная ловушка, - подумал Эверетт.  -  Всего-то  навсего.  Илфорд  ее
подстроил, пока я был в Хэтфорке. Просто на тот случай, если меня не удержат
часы".
   Или это нечто большее, нечто страшное? Эверетт повернулся к Илфорду.
   - Не надо было приближаться, - с горечью произнес  старик.  -  Издали  он
нормально  выглядел.  Когда  свет  подходящий,  его  можно   увидеть...   Он
возвращается...
   - Ты умеешь только делать вещи из людей, - сказал Эверетт. - А наоборот -
никак.
   Теперь Илфорд был заметно ниже ростом и дряхлее.  Голос  терялся  в  шуме
дождя.
   - Но я пытаюсь, - сказал он. - Все пытаюсь...
   - Ты сказал, что убьешь его, - напомнил Эверетт. - Но ведь его  тут  нет.
Тебе некого убивать. И ничто меня здесь не держит.
   - Неужели я могу убить собственного сына?  -  Голос  Илфорда  задрожал  и
почти сошел на нет. - Никогда. Как ты мог подумать?..
   Эверетт прошел мимо него к двери и лишь на  миг  задержался  в  проеме  -
убедился, что ключ от мотоцикла в кармане.
   В Прикрепленном районе в  переулке  возле  бульвара  он  увел  промокшего
телевангелиста под навес брошенной лавчонки.
   Проповедник недоуменно глядел на него с экрана.
   -  У  меня  есть  кое-что  для  тебя.  -  Эверетт  показал  пробирку   из
холодильника Фолта.
   - Что это?
   - По-моему, тот,  кого  ты  ищешь.  Бог.  -  Эверетт  вдавил  пробирку  в
ферропластмассовую ладонь телевангелиста. -  Поаккуратней  с  ним.  Храни  в
сухом, прохладном месте.
   - Из какой он категории? - спросил робот.
   - Из той, которая тебе нужна, - сказал Эверетт. - Из  категории  творцов.
Понимаю, о чем ты хочешь спросить. Да, он знает, как хочется быть настоящим,
а не запрограммированным. Впервые он доступен в таком виде.
   Видеолик нахмурился:
   - Впервые?
   - Да. В мире много ложных богов. Но этот - настоящий.
   - Как.., как мне прийти к этому Богу?
   - Проблема, -  согласился  Эверетт.  -  Придется  тебе  и  твоим  друзьям
хорошенько подумать. Надо его  как-нибудь  ввести.  Пусть  он  изменит  ваши
программы.
   Он посмотрел на  изображение  лица  и  представил  вместо  него  Кэйла  с
видеопленки, которую смотрел в Вакавилле. Круг замкнулся. И скоро Иди  будет
права на все сто, если повторит, что Кэйл существует только на экране.
   А вдруг роботы поднимутся на гору и убьют Илфорда, когда в  них  вселится
Кэйл?
   - Спасибо, - сказал телевангелист.
   - Пожалуйста.
   Робот твердым шагом ушел под  дождь.  Эверетт  проводил  его  взглядом  и
вернулся к мотоциклу.
   Через десять минут грандиозный мост остался позади, небоскребы близ  него
исчезли из виду. На оклендских холмах Эверетт выехал из-под  дождя.  Он  без
остановок несся по пустой автостраде, пока в нескольких милях  от  Вакавилля
не кончился бензин.
   Он бросил мотоцикл и пошел пешком. Как в прошлый раз.

***

   Все изменилось. Он сразу это заметил. Никто вокруг не выглядел нормально.
Точно в зеркалах комнаты смеха - один длинный и тощий, как жердь,  другой  -
коротышка, этот - невероятный толстяк, тому не хватает конечности,  а  то  и
двух. Вон тот - альбинос, а там - карлик. И ни одного знакомого лица.  И  ни
одной  правильной  пропорции.  Даже  голова  разболелась  от   всего   этого
безобразия.
   Прохожие жались к стенам домов, словно сомневались, что имеют право здесь
находиться. Старались не смотреть в глаза друг другу. И Эверетту.
   Смеркалось. Он добрался до деловой части  города  и  обратился  к  жуткой
толстухе, сидевшей на скамье в сквере. Она глянула на него  поверх  комиксов
(с нормальными, прекрасно сложенными правительственными  звездами);  глазки,
утопленные в слое жира, тупо заморгали. Но все-таки она  показала  дорогу  к
зданию, где тестируют на везение.
   Он нашел офис Кули, но хозяина не  застал.  Его  встретила  секретарша  -
сложное сооружение из костей и кожи на тощих, ссохшихся ножках. Она  ощупала
его подозрительным взором, а когда он представился именем Хаос, у нее  брови
полезли на лоб.
   - Хочу спросить, куда переехала Иди Биттер, - сказал он. - Где она сейчас
живет.
   - Сначала надо поговорить с мистером Кули.  Ему  следует  знать,  что  вы
здесь.
   - С Йаном я после поговорю. Он сумеет меня разыскать.
   - Извините. - Она указала на дверь. - Подождите там, пожалуйста.
   Эверетт вышел в приемную, и на него уставился сморщенный человечек  -  он
ждал, робко примостясь на краю скамьи. Эверетт кивнул, человечек ответил тем
же. И улыбнулся.
   - Вы симпатичный, но я вас не люблю, - проговорил незнакомец.
   - Что? - опешил Эверетт.
   - Вы симпатичный, но я вас не люблю. Я вас даже не знаю. Почему?
   - Вы о чем? Не понимаю.
   - Вы пришли, потому что вас хотят сделать знаменитостью. Так?
   - Нет.
   - Ну, не будьте такой букой. Наверное, надо  попросить  у  вас  автограф.
Скоро вас начнут показывать по телевизору. И девушки будут от вас  без  ума.
Мы все вас полюбим.
   - Не полюбите. Вы ошиблись.
   - Ах вот как? В таком случае вас ожидают неприятности. Если вы  -  не  из
них, выглядеть так хорошо - против правил.
   Беседу  прервал  скрип  секретарских  костей  и  гулкий  стук   уродливых
ног-ходуль. Дама злобно посмотрела на Эверетта и карлика.
   - Держите. - Она сунула Эверетту лист  бумаги..  -  Я  позвонила  мистеру
Кули. Можете идти. Здесь адрес.  Мистер  Кули  сказал,  что  завтра  с  вами
увидится. После того, как вас приведут в норму.
   - В норму? Она насупилась:
   - Послушайте, мистер Хаос, я не знаю, кем вы себя мните. Но вы проявляете
очень мало уважения.., к нашим порядкам.
   - Я нездешний.
   - Вижу.
   - У меня к вам несколько вопросов...
   - Приберегите их для Йана. Всего хорошего. - Она повернулась и  удалилась
на негнущихся ногах.
   Он отправился на восточную окраину.  За  спиной  низко  висело  оранжевое
солнце, впереди в окнах полыхали его  отблески.  Он  шагал  по  спокойным  и
уютным улицам - чем дальше от центра, тем меньше административных  зданий  и
больше жилых. Он  нашел  указанный  на  бумажке  адрес  -  роскошный  дом  с
выступающим над парковочной площадкой вторым этажом. И  увидел  на  площадке
микроавтобус Иди.
   Женщина, отворившая дверь, потрясла его своим обликом. Перед  ним  стояла
Иди, но не та, с которой он расстался несколько дней назад. Эта  была  всего
четыре фута ростом. Повыше человечка, с которым Эверетт  беседовал  в  офисе
Кули, но ненамного. Впрочем, телосложение осталось прежним. Она не  карлица,
подумал Эверетт. Лилипутка. Вспомнилось, что это не одно и то же.
   И - точная уменьшенная копия лица Иди.
   - Хаос? - спросила она тонким, но узнаваемым голосом.
   - Да. - Он не знал, что еще сказать.
   - Может, зайдешь?
   Он кивнул и прошел вслед за ней в гостиную.
   И увидел  жуткую  пародию  на  знакомую  картину:  два  мальчика  смотрят
телевизор, но Рэй чудовищно толст, буквально  поперек  себя  шире.  Он  один
занимал полдивана. Дэйв сидел на краешке.  Сначала  Эверетт  решил,  что  он
уступает место брату, затем обнаружил хвост - он торчал из дыры в  брюках  и
свисал около дивана.
   Из спальни  вышла  Мелинда.  Она  осталась  прежней.  Перевела  взгляд  с
Эверетта на Иди, затем с Иди на Эверетта. Бросилась к нему и обвила руками.
   - Я не знала, где ты был. - Она прижалась лицом к его боку.
   - Провозился дольше, чем рассчитывал. - Говоря  эти  слова,  он  встретил
взгляд Иди.
   Мелинда отступила на шаг.
   - Я тебя в Хэтфорке видела. Помнишь? Он удивился:
   - Да.
   - Думала, крыша едет.
   Иди на миниатюрных ножках просеменила  в  кухню.  Рэй  и  Дэйв  сидели  и
глядели на Эверетта, за ними мерцал телевизор.
   - Мелинда, - сказал Эверетт, - может, сходишь  вместе  с  Рэем  и  Дэйвом
погулять? Солнышко нынче - чудо.
   Она состроила гримаску, но повернулась и с безмерной усталостью в  голосе
позвала:
   - Ладно, айда, ребята.
   Она махнула рукой, и Дэйв с Рэем поспешили к выходу. Рэй  колыхался,  как
медуза.
   Эверетт прошел в кухню. Иди демонстративно возилась у мойки с  тарелками.
Но теперь ей для этого приходилось стоять на стуле.
   Подмывало приблизиться и, не теряя ни секунды, обнять ее, как обняла  его
Мелинда. Но он постеснялся. Так не  годится.  Нельзя.  Может,  поднять,  как
ребенка? Захотелось, чтобы она стала прежней, а еще жгуче захотелось,  чтобы
поняла: это не самое главное. Эти противоречивые желания боролись в  нем,  и
каждое силилось его пристыдить.
   Наконец она повернулась. В глазах - страх и смятение.
   - Иди, что случилось?
   - Ты ушел, - ответила она с неожиданной горечью.
   - Прости, - сказал он очень нежно.  -  Я  бы  остался,  если  б  мог.  Но
все-таки, что тут произошло?
   - Ничего,. - буркнула она. Сняла резиновые перчатки и села на стул. - Мы,
конечно, несколько раз переезжали. На этой неделе я  ходила  на  фабрику  по
переработке картона. Мелинда проверилась на везение, она  тебе  не  сказала?
Конечно, не сказала. В общем, все прекрасно, Йан очень доволен...
   - А что.., что здесь случилось? С Рэем и Дэйвом? - Он боялся сказать: "Ты
- лилипутка" - А чем тебе не нравятся Рэй и Дэйв? - зло спросила она.
   - Хорошо, не будем. Иди сюда. Просто посиди со мной на диване.
   Они вернулись в гостиную и сели. Он хотел дотронуться до нее и не мог,  и
не понимал почему. Ведь он ради этого вернулся. Об этом мечтал.
   - Хочешь забрать Мелинду? - спросила Иди. - Вот, значит, почему  все  это
началось... Что ж... Ты знаешь, мне тебя не остановить. Выбора у  меня  нет.
Но девочке нужны...
   Он поднял руку.
   - Иди, послушай меня. Я вернулся  из-за  тебя.  Не  из-за  Мелинды.  Хотя
Мелинда мне тоже нужна, вы обе нужны. Я хочу жить с