глое пятно  -  посадочное  поле  муниципального  космодрома;  над  ним,
поднимаясь вертикально в небо, таял столб зеленого пламени -  это  дневная
пассажирская ракета уходила к Над-Анджелесу, вращавшемуся над планетой  на
высоте, равной трем земным диаметрам.
   Зейн Горт вел коптер в зоне частного движения на высоте семисот  футов.
Встречный ветер хлестал  Гаспара  по  лицу,  и  он  старательно  натягивал
капюшон   на   лоб.   Искоса,   незаметно   Гаспар   рассматривал   своего
металлического друга.
   На голове у Зейна возвышался странный тускло-черный цилиндр фута в  два
высотой.  Зейн  заметил  взгляд  Гаспара  и  крикнул,  перекрывая  гудение
моторов:
   - Это мой радиолокатор! Я предвидел возможность похищений  и  несколько
дней  назад  снабдил  мини-сигнализаторами   весь   персонал   Детской   и
"Рокет-Хауса". У  тебя  сигнализатор  в  часах.  Не  трудись,  я  его  уже
выключил. У Флаксмена - в бандаже, у Каллингема - в карманной  аптечке,  и
так далее. Полпинте я тоже встроил сигнализатор, благодарение святым  Жюлю
и Герберту! Беда в том, что я не предвидел множественного похищения  и  не
стал разнообразить сигналы. Придется вылавливать их по очереди, каждый раз
выбирая самый сильный сигнал. Ага, ужо!
   Гаспар едва успел уцепиться за  сиденье,  когда  коптер  сделал  крутой
вираж и  с  бешеной  скоростью  понесся  вниз,  к  грязному,  облупленному
старинному небоскребу.  На  его  плоской  крыше  стояло  несколько  пустых
коптеров; за ними поднималась двухэтажная жилая надстройка.
   - Мансарда во вкусе Гомера Дос-Пассоса! - прокричал Гаспар. - А вон тот
фиолетовый с серебром коптер - в точности коптер Элоизы Ибсен!
   - Десять против одного, что это Каллингем, - согласился Зейн.  -  Я  бы
пролетел мимо, по необходимо точно удостовериться, что это не Полпинты.
   Коптер опустился на крышу.
   - Сигнал действительно доносится  из  надстройки!  -  воскликнул  Зейн,
выпрыгивая из машины.
   Тут дверь надстройки распахнулась, и оттуда вышел  Гомер  Дос-Пассос  в
спортивных брюках, спортивном бумажном свитере,  с  длинным  плащом  через
плечо, таща два огромных чемодана. Его губы обиженно кривились.
   - Опять ты! - воскликнул он, увидев Зейна с Гаспаром, и остановился, по
не опустил чемоданы. - Ничтожество Гаспар и его жестяной братец! Да  будет
тебе известно, Гаспар, что ты мне противен и я отделал бы тебя невзирая на
это чучело, однако воздержусь, чтобы не доставлять ей удовольствия.  Когда
подруга писателя броваст его ради похищенного издателя, утверждая, что это
чисто деловой ход, тогда Гомер Дос-Пассос говорит:  хватит!  Да,  господа!
Идите к ней и скажите ей, что  я  нанимаюсь  в  упаковщики  хлореллы.  Да,
господа, это более благородный труд, чем литература! А теперь - прощайте!
   И,  вперив  отрешенный   взгляд   в   пространство,   бывший   писатель
величественно направился к бело-голубому коптеру.
   А Зейн и Гаспар скользнули в распахнутую дверь  и  оказались  в  холле,
куда выходило сразу шесть дверей. На каждой большими позолоченными буквами
было   написано:   "Массажная",   "Лечебная",   "Трофейная",   "Столовая",
"Туалетная" и "Опиумная". Все двери были закрыты. Зейн задумчиво переводил
взгляд с одной на другую. Потом он шагнул к двери с надписью "Опиумная"  и
постучал.
   - Мистер Каллингем! - громко сказал он. - Имейте в  виду,  что  мы  вас
спасли.
   Секунды две-три за дверью царило молчание, а потом там раздался смех  -
низкий женский и высокий  мужской,  Когда  они  кончили  хохотать,  Элоиза
крикнула:
   - Не беспокойтесь, ребята! Послезавтра он будет в  конторе,  даже  если
мне придется  послать  его  туда  в  гробу  с  дырочками  и  надписью  "Не
кантовать!"
   - Мистер Каллингем, - сказал Зейн,  -  в  своей  карманной  аптечке  вы
найдете мини-сигнализатор, - пожалуйста, выключите его!
   Они вышли на крышу, и Зейн повернулся к Гаспару:
   - Ты умеешь управлять коптером?
   - Да, но...
   - Отлично. А как ты отнесешься к небольшой краже с благородной целью?
   - Ну...
   - Еще лучше! Будешь следовать за мной в коптере Элоизы Ибсен. Нам могут
понадобиться дополнительные  посадочные  места,  а  тебе  будет  теплее  в
закрытой машине. Вот ключи. Держи со мной связь.
   - Ладно, - нерешительно сказал Гаспар.
   - И гони на полную мощность. Время сейчас решает все.
   В закрытой машине было уютно, но слишком пахло Элоизой.
   - Второй сильнейший сигнал идет со стороны гор! - прозвучал в наушниках
голос робота. - Поддай жару. Через четыре часа Полпинты начнет задыхаться!
   Небоскребы нежной расцветки остались далеко позади, сменившись высокими
соснами. Коптер Зейна быстро несся прямо на восток. Поняв, что самому  ему
не справиться, Гаспар включил автопилот.  Открытый  коптер  со  сверкающим
синевато-стальным  пилотом  в  черном  цилиндре  продолжал  удаляться,  но
заметно медленнее.
   Гаспар вытащил из кармана книгу и углубился в нее. Ее ему тоже одолжила
няня Бишоп по рекомендации яйцеглавов - какой-то старинный детектив, "Дело
Маурициуса" некоего Якоба Вассермана. Сюжет  развивался  туго  и  довольно
странно, но Гаспар уже привык к этому.
   - Сюда, Гаспар!
   Настойчивый  призыв  Зейна  оторвал  Гаспара  от   угрюмого   семейства
Андергастов. Внизу сосны сменились рыжевато-коричневым песком.
   - Тебя понял, Зейн!
   Коптер Зейна казался крохотной точкой далеко впереди. А может быть, это
был и не его коптер - в той стороне виднелись еще три такие же точки.
   - Приближаюсь к зеленой надувной вилле... Рядом  коптер  в  черно-белую
клеточку... Сигнал номер два поступает оттуда. Полагаю,  это  мисс  Бишоп.
Следующий сигнал доносится из пустыни, миль за пятьдесят отсюда... Гаспар,
нужно разделить наши силы, иначе нам не успеть. Поручаю тебе сигнал  номер
два. Сейчас я выпущу над  этим  местом  сигнальную  ракету  пятисекундного
действия.
   Далеко на востоке коротко мигнула яркая вспышка, рядом со второй точкой
севернее той, которую Гаспар считал коптером Зейна.
   - Засек! - сообщил Гаспар, меняя курс.
   - Гаспар, не попросить ли мисс Бишоп, чтобы она выключила сигнализатор?
Он во второй пуговице ее блузки. Желаю удачи, старая кость!
   - Бывай, старая гайка! - бодро отозвался Гаспар.
   Однако никакой особой бодрости он не испытывал.  Судя  по  словам  няни
Джексон, ему предстояло  иметь  дело  с  самим  Гидом  Хартом,  о  котором
Каллингем рассказывал леденящие кровь истории. Ну, хотя бы о  том  случае,
когда Гил единолично разделался с  двумя  сталелитейщиками  и  роботом,  у
которого выдохся аккумулятор, и всех троих пришлось отправить в больницу.
   Зеленая вилла стояла на пригорке, открытом со всех сторон. Единственная
подходящая тактика в этих  условиях  заключалась  в  быстроте  -  посадить
коптер как можно ближе к дому, прыгнуть  в  открытый  тамбур  и  ворваться
внутрь с револьвером в руках. У этого плана было еще  и  то  преимущество,
что времени, чтобы струсить, не оставалось совсем.
   Выпрыгнув из кабины в облако пыли, поднятой при посадке, Гаспар отважно
бросился к черному проему тамбура. В  тот  же  момент  с  заднего  сиденья
клетчатого коптера спрыгнул, сверкая  никелем,  автоматический  сторожевой
пес и помчался за Гаспаром,  жутко  завывая  сиреной  и  лязгая  стальными
челюстями. Гаспар нырнул в тамбур и захлопнул  за  собой  дверь.  Надувная
стена  прогнулась  внутрь  на  добрый  ярд,  но  пластик   выдержал   удар
металлического тела.
   Пес продолжал бесноваться снаружи, но  тут  автоматически  распахнулась
внутренняя дверь тамбура, и Гаспар шагнул вперед, размахивая револьвером с
тем же усердием, с каким Джо Вахтер имел обыкновение размахивать скунсовым
пистолетом. Он очутился в комнате с множеством низких столиков и  шелковых
диванов. Слева, полупригнувшись, стоял Гил Харт. В его  руке  была  зажата
большая металлическая никелированная  "кость",  которую  он,  по-видимому,
только что схватил. Справа стояла  няня  Бишоп,  одной  рукой  упираясь  в
бедро, а  в  другой  высоко  подняв  большой  бокал  с  коричневого  цвета
коктейлем. Она являла собой картину добродетели,  готовящейся  ступить  на
стезю порока.



31

   - Привет, Гаспар, - сказала няня Бишоп. - Гил, не входи в раж.
   - Я пришел вас спасти, - хмуро сообщил Гаспар.
   - А вдруг я не хочу спасаться? - хихикнула няня.
   Гил Харт отрывисто захохотал.
   - А ну, убирайся отсюда, щенок. Ты слышал, что сказала дама?
   Гаспар глубоко вздохнул, а потом еще и еще, причем каждый  новый  вздох
все больше походил на рычание.
   - Ну, погоди, мерзавка! - проскрежетал он. - Я тебя все равно спасу,  я
тебя так спасу, что на тебе живого места не останется!
   Он был зол на эту бессердечную кокетку, а  не  на  полосатую  обезьяну,
которая ее похитила, и, прикинув, как на его месте поступил бы Зейн  Гарт,
Гаспар выстрелил в воздух.
   Раздалось оглушительное "бум-м", револьвер  больно  ударил  Гаспара  по
пальцам, комнату заволокло вонючим дымом, а в потолке  образовалась  дыра,
из которой со свистом вырвался воздух. Вой  автоматического  пса  зазвучал
заметно громче.
   Гил Харт расхохотался, швырнул никелированную кость на пол и  подступил
к Гаспару.
   Гаспар судорожно ткнул его кулаком в синеватый подбородок, по  Гил,  не
обратив  на  это  ни  малейшего  внимания,  ударил  Гаспара  в   солнечное
сплетение. Гаспар охнул и сел на пол.
   - Вон отсюда, щенок! - проревел Гил, наклонившись и схватив Гаспара  за
шиворот.
   Но тут раздалось звонкое  мелодичное  "банг",  и  на  лице  Гила  Харта
появилось блаженно-задумчивое выражение, он перекувырнулся через Гаспара и
вытянулся на полу.
   Няня Бишоп радостно улыбалась, поигрывая металлической костью.
   - Мне давно хотелось узнать, - объяснила она мечтательно, - сумею ли  я
треснуть человека по голове так, чтобы он  потерял  сознание,  не  получив
серьезной травмы.
   Она нагнулась и профессиональным движением нащупала пульс Гила Харта.
   Гаспар, массируя брюшной пресс, огляделся по сторонам  и  заметил,  что
потолок  выгибается  уже  не  так  круто.  В  следующий  момент  он  резко
опустился, а вой и лязганье металлических зубов  раздались  совсем  рядом.
Автопес прогрыз утратившую упругость стену!
   Сверкающая  никелевая  молния  кинулась  на  Гаспара,  но  няня   Бишоп
стремительно рванулась наперерез, протягивая кость. Стальные челюсти жадно
схватили  ее,  и  пес  замер.  Вой  сирены  оборвался  так  внезапно,  что
наступившая тишина еще продолжала звенеть.
   - Эта кость замыкает цепь, - сказала  няня  Бишоп.  -  Гил  мне  трижды
показывал, как она действует - ему нравилось натравливать на  меня  пса  и
останавливать его в последний момент.
   Она поставила один столик на другой, чтобы поддержать падающий потолок,
и ласково улыбнулась Гаспару, который уже почти пришел в себя.
   - Ну, и как мы отсюда выберемся?
   - В коптере Элоизы Ибсен, который я украл.
   - В коптере вашей отставной подруги. Воображаю, что это за  безвкусица!
Уж, наверно, двухцветный? - презрительно спросила няня Бишоп.
   Гаспар кивнул.
   - С хромовой отделкой?
   - Да.
   - С роскошным холодильником, битком набитым бутылками и закусками?
   - Да.
   - С пошлыми широкими бархатными сиденьями, в которых тонешь?
   - Да.
   - И окна с односторонней прозрачностью?
   - Да.
   - И с автопилотом, который поведет коптер на запад к городу?
   - Да.
   И тут няня Бишоп широко улыбнулась.
   - Всю жизнь мечтала прокатиться на такой машине! - сообщила она.



32

   Четыре часа спустя в трехстах милях от берега Зейн Горт, который только
что спас Полпинты, обнаружил в небе фиолетовый с  серебром  коптер  Элоизы
Ибсен, летевший прямо на запад,  все  больше  удаляясь  от  Нью-Анджелеса.
Находчивый робот пустил ему вслед несколько шумовых снарядов из сигнальной
пушки десятиместного реактивного  административного  коптера,  который  на
последних  этапах  своей  спасательной  операции  он   экспроприировал   у
мертвецки пьяного конгрессмена, прихватив заодно и  его  самого.  Так  что
несколько минут спустя Гаспар и няня Бишоп вступили  на  борт  скоростного
коптера, где их радостно приветствовали Флаксмен, мисс Румянчик,  Полпинты
и конгрессмен, который недавно очнулся от хмельного забытья и  пребывал  в
благодушном настроении. Сообразительный и тактичный Зейн сообщил обществу,
что он назначил Гаспару встречу именно здесь, над океаном.
   Административный коптер повернул на восток к  берегам  Калифорнии,  уже
тонувшим в вечерних сумерках. Гаспар рассказал друзьям о том, как он  спас
няню Бишоп, и Флаксмен спросил у нее, упомянул ли Гил  Харт,  на  кого  он
работает и с какой целью похитил ее.
   - Да, он говорил о слиянии "Рокет-Хауса" с  "Протон-Пресс"  и  хвастал,
что будет вице-президентом новой компании. Кроме того, он  натравливал  на
меня своего  автопса  и  уговаривал  не  ломаться,  а  вести  себя  с  ним
по-хорошему. И предложил мне коктейль.
   - Вот такие злобные безмозглые автоматы, вроде этого пса, и  повинны  в
предубеждении, с которым люди все еще относятся к роботам, - заметил  Зейн
Горт и перешел к рассказу о собственных приключениях.
   Сигнал номер три  привел  его  к  заброшенной  хижине  в  пустыне,  где
Флаксмен томился в  плену  у  банды  робописателей,  возглавляемых  Каином
Бринксом. Спустившись под прикрытием дымовой  завесы,  имитирующей  низкие
дождевые  тучи,  Зейн  захватил  Сердитых  молодых  роботов   врасплох   и
парализовал их прежде, чем они успели схватиться за оружие. Перед тем  как
отбыть с Флаксменом, он потратил несколько драгоценных минут на то,  чтобы
понизить напряжение в нервных сетях этих металлических  гангстеров  -  это
лишило их возможности творить новые преступления, равно как и литературные
шедевры.
   - А как же вы говорили, Зейн, что нет преступления гнуснее, чем  менять
контуры робота? - перебила няня Бишоп.
   - Это значило бы посягнуть на саму личность робота, - объяснил Зейн.  -
Я же просто привил им некоторую ленцу. А роботы любят лениться  не  меньше
людей.
   Затем Зейн конфисковал административный коптер, в котором конгрессмен и
его  приятели  устроили  пирушку  прямо  на  взлетной  полосе   маленького
курортного городка в пустыне.
   - И очень хорошо! - задумчиво заметил хозяин коптера.  -  А  то  ребята
допились уже  до  того,  что  начали  драться,  потому  что  каждый  хотел
немедленно лететь в Париж к знакомым девочкам.
   Сигнал помер четыре привел Зейна и Флаксмена  в  имение,  расположенное
среди гор. Белоснежный дом с резными колоннами оказался  приютом  "Пишущей
Братии" и "Сынов Сивиллы" - ударного отряда  этого  общества.  Здесь-то  и
томилась в заключении мисс Фелисия Румянчик,  которая  теперь  призналась,
что они заманили ее в ловушку, обещав предоставить ей  для  редактирования
все свои стихи, а кроме того издать в роскошных  переплетах  назидательные
новеллы, которые она собиралась писать для юных и неопытных роботесс.
   Сигнал помер пять, который -  методом  исключения  -  мог  принадлежать
только Полпинте, повел спасательную экспедицию в пустынные просторы Тихого
океана, далеко за пределы последнего мелового поля хлореллы,  где  одиноко
крейсировало зловещее судно "Королева синдиката" - старейший  в  Солнечной
системе  плавучий  игорный  дом.  Оно  было  снабжено   всеми   средствами
противовоздушной  обороны,  а  потому  Зейн  Горт  решил   положиться   на
водонепроницаемость своей оболочки. В пяти милях от  "Королевы  синдиката"
он остановил коптер над самым морем, включил автопилот, прикрепил к своему
корпусу реактивный двигатель космического скафандра, прыгнул в волны и под
водой поплыл к судну. Добравшись до цели, он прорезал в  днище  "Королевы"
дыру точно рассчитанного размера, а затем, когда на борту началась паника,
взобрался на палубу - словно металлический Нептун в цилиндрической короне.
Локатор тотчас привел  Зейна  к  каюте,  где  гнусный  похититель  Филиппе
Феникья капал на Полпинты азотной кислотой,  требуя,  чтобы  тот  поклялся
честью своей матери верой и правдой служить игорному синдикату.
   - Он поставил меня в трудное положение! - сказал Полпинты. - Если бы  я
поклялся, я сдержал бы слово - за двести лет приобретаешь такую  привычку!
Но я задумался о том, когда именно я почувствую страх, и  как-то  забыл  о
происходящем. Тем более что кислота пока  не  причиняла  мне  ни  малейшей
боли, а только слегка щекотала.
   Зейн Горт ворвался в каюту и был бы тотчас парализован лучевой защитой,
если  б  не  держал  перед  собой  медную  сетку,  которая  сыграла   роль
электростатического экрана. Увидев пятна кислоты  на  оболочке  яйцеглава,
Зейн размахнулся и с возгласом "Лицо за яйцо!" нанес удар,  который  лишил
коварного гангстера половины зубов, части щеки, подбородка, верхней  губы,
а также кончика носа. Затем он быстро облил яйцо щелочью, которую  Гаррота
предусмотрительно приготовил. Зажав Полпинты под мышкой, Зейн выскочил  из
каюты, вихрем пронесся сквозь толпу суетящихся  гангстеров  и  бросился  в
воду. Не решаясь подвергать Полпинты давлению, он поднял его на  вытянутой
клешне над водой и на полной скорости устремился обратно к коптеру.
   - Ах, это была такая гонка! -  с  восторгом  воскликнул  Полпинты  и  с
легкой грустью добавил: - Я словно ощущал прикосновение воды!
   - Да, это, наверное, была удивительная картина! - согласился Зейн Горт.
- Серебристое яйцо, таинственно летящее над гребнями волн...
   -  Не  надо,  -  взмолился  Флаксмен,  зажмуривая  глаза.  -  Извините,
Полпинты, но у меня мурашки по спине забегали!
   Когда они поднялись в коптер, Зейн  Горт  немедленно  вставил  Полпинте
свежий диск.
   - В эти восемь часов  я  совершенно  не  верю!  -  заявил  Полпинты.  -
Насколько я помню, тогда мы просто притворились, будто лишаемся  сознания,
чтобы напугать няню.
   - Послушай, Зейн, - с любопытством спросил Гаспар, -  а  если  бы  твой
двигатель отказал?
   - Я бы камнем пошел ко дну, - ответил робот, - и сейчас лежал  бы  там,
созерцая красоты глубоководной жизни, в том случае, если бы мой  корпус  и
стекло прожектора выдержали давление. Впрочем, скорее всего, я не стал  бы
лежать, а пошел бы к берегу по дну.
   - То-то и оно! - назидательно заметил конгрессмен, который тем временем
усердно опохмелялся.
   - Ну, вот теперь ты можешь с чистой совестью  опять  заняться  проектом
"Эль", - заметил Гаспар.
   - Что такое проект "Эль"? - подозрительно спросил Флаксмен. - Он связан
с "Рокет-Хаусом"?
   - Некоторым образом, сэр, - ответил Зейн Горт. - Но сейчас я  не  хотел
бы говорить о нем.



33

   Предоставив  похищенному  конгрессмену  объяснять  пораженным  служащим
космодрома, каким образом он умудрился слетать на административном коптере
в игорный притон и  обратно  в  состоянии  самого  глубокого  алкогольного
опьянения, компания спасителей и спасенных  вернулась  в  "Рокет-Хаус"  на
такси.
   В конторе вновь все  было  перевернуто  вверх  днем.  По  разгромленным
комнатам в полном ошеломлении бродил  Джо  Вахтер.  Двадцать  мальчиков  в
голубых костюмах юных лунболистов чинно восседали среди руин вестибюля.
   Увидев Флаксмена, самый пухлый из них вскочил:
   -  Уважаемый  сэр,  мы,  преданные  болельщики  космического  спорта  и
постоянные читатели вашей серии...
   - Прекрасно, великолепно, замечательно, - перебил Флаксмен,  гладя  его
по голове от затылка ко лбу. - Гаспар, купите этим юным героям мороженого,
я поговорю с ними позже. Джо, очнитесь и доложите,  что  здесь  произошло.
Мисс Бишоп, немедленно позвоните в Детскую. Зейн, проверьте  склады.  Мисс
Румянчик, найдите мне сигару.
   - Форменное светопреставление, мистер Флаксмен, - скорбно сказал Джо. -
Налет властей. Ворвались во все двери и через крышу. Хватают  меня,  стало
быть, за глотку. "Где эти штучки,  которые  книги  пишут?"...  Толстопузый
такой, по кличке Мере... Я, значит, показываю  ему  этих,  яйцеголовых,  в
кабинете мистера Каллингема. "Эти мне не нужны", - говорит. "Про  этих,  -