Эллиоту казалось, что его собственное тело заковано  в  железные  цепи,
которые тянут вниз. Он изнемогал от тяжкого бремени; голова  кружилась,  и
беспросветное отчаяние повисало на нем непосильным грузом.  Когда  наконец
наступил тусклый рассвет, Эллиот с трудом поднялся и  подошел  к  Ипу.  Он
увидел, что Ип ссохся, посветлел и превратился в белого карлика.
   Едва передвигая ноги, Эллиот потащился в коридор и доплелся до  комнаты
Мэри. Подавленность и чувство одиночества овладели  им.  Он  казался  себе
внеземным существом, чуждым самому себе, и это пугало его.
   - Что случилось? - встревожилась Мэри.
   - Все потеряло смысл, -  сказал  Эллиот,  чувствуя,  что  проваливается
куда-то, лишается сознания.
   - Нельзя так, мой мальчик, - сказала Мэри, хотя сама  чувствовала  себя
ужасно, всю ночь ее мучил кошмарный сон - она  тонула  и  никак  не  могла
выплыть.
   - У меня есть что-то чудесное, - бормотал Эллиот, - но по моей вине оно
затосковало.
   - Это бывает со всеми, - изрекла Мэри подходящую случаю банальность. Ей
самой банальности никогда  не  помогали,  почему  же  помогут  сыну?  Мэри
похлопала по постели, приглашая сына прилечь  рядом.  Тепло  человеческого
тела успокаивает лучше всяких слов, но в это серое раннее утро ее пробирал
холод одиночества, и ей не стало легче, когда Эллиот прикорнул под боком.
   Что творится в доме?.. Она чувствовала - происходит что-то ужасное, все
засасывающее в себя.
   - Расскажи мне, - попросила она.
   - Потом... - Эллиот прижался к матери, но  его  не  оставляло  ощущение
полета куда-то вниз, в водоворот, туда, где ничьи  руки  не  могли  спасти
его, ибо там никого не было.
   - Спи, - сказала Мэри, гладя его лоб. - Спи...


   Эллиот заснул. Ему снилось чугунное ядро, которое  то  расширялось,  то
становилось все меньше и меньше, и он летел на нем сквозь небытие.


   Когда в семь тридцать заверещал будильник,  Мэри  осторожно  сползла  с
постели,  чтобы  не  потревожить  сына.  Она  знала,  что   тот   способен
симулировать лихорадку, но сейчас это было не притворство.  Она  набросила
на себя халат, прикрыла заспанные глаза, но тут же  встряхнулась,  отгоняя
сон, и посмотрела на Эллиота. Что с мальчиком? Уж не отведал ли  он  чего?
Неужели ее ребенок пойдет по  стопам  отца?  Там  на  кухне  шесть  пустых
бутылок из-под пива...
   Дверь отворилась и вошел Майкл.
   - Где Эллиот?
   - Не буди его, - зашептала Мэри, выталкивая старшего сына в коридор.  -
Ты не знаешь, что с ним? - запахивая потуже  халат,  спросила  она.  -  Он
чем-то угнетен...
   - Наверно, школой, - предположил Майкл. - Школа очень угнетает.
   Обернувшись, он окинул взглядом коридор. Что-то неладно с Ипом, неладно
с Эллиотом, да и у него самого голова раскалывается.
   - Пусть поспит, - сказала Мэри.
   - Позволь мне остаться с ним, - попросил Майкл. - У меня  сегодня  мало
уроков. Прошу тебя, мам...
   Мэри вынула из кармана халата таблетку аспирина.
   - Ладно, - разрешила она. - Может, тебе удастся вывести  его  из  этого
состояния.
   Она пошла к лестнице, пытаясь стряхнуть с себя оцепенение. Может  быть,
перед сном она приняла по ошибке валиум? Голова была свинцовой...



15

   - Проснись,  Эллиот,  проснись!  -  Майкл  присел  на  край  постели  и
приподнял брату веко. В глазах Эллиота не  было  ничего  похожего  на  его
обычный взгляд. На Майкла смотрел камень.
   Он принялся трясти мальчика.
   - Пожалуйста, Эллиот, прошу тебя, проснись!
   Сознание не сразу вернулось к  Эллиоту,  и  Майкл,  поддерживая  брата,
помог ему дойти до его комнаты. Майклу казалось, что он  тащит  тяжеленный
булыжник. Что за странная сила тянула его вниз? Что случилось с  Эллиотом?
Что происходит с их домом? Рушится?..
   Майкл потрогал стену, желая удостовериться, что это не  так,  но  стена
шевельнулась в каком-то ином измерении, и комната на  мгновение  озарилась
мрачным сиянием.
   - Встряхнись, Эллиот!
   Эллиот окоченел, тело его было твердым, словно из железа.
   А Ип, покрытый простыней, стал белым, как мел.
   Майкл опустил брата на диван, страх обуял  его,  тысячи  темных  мыслей
сходились в какой-то отдаленной точке.
   Ип дышал неровно и тяжело, энергия покидала его. Небожитель должен  был
уйти в небытие. Он больше не владел собой.
   "Спаси меня!.. - молил он своего Капитана, ведущего корабль  где-то  во
тьме,  в  далеком-далеке  отсюда.  -  Вернись,  мой  Капитан,  вернись  за
погибающим ботаником первого класса...  Мои  растения  увядают...  И  я  с
ними..."
   -  Нужно  позвать  кого-нибудь,  -  тревожно  произнес  Майкл,  -   нам
необходима помощь...
   Эллиот обернулся к Майклу,  глаза  его  походили  на  щупальца  медузы,
спасающиеся от опасности.
   - Нет, Майкл, не вздумай... Не надо...
   Эллиот знал, что никого нельзя посвящать в их тайну. Армия  не  поймет.
Не поймет и правительство. Они схватят чудесного пришельца  из  космоса  и
подвергнут всяким экспериментам.
   - Я согласен на совместное  владение...  Пополам...  -  глухо  произнес
Эллиот. - Согласен. Но больше ни на что...
   Майкл вытер вспотевшее лицо,  соображая,  что  в  их  игре  "Драконы  и
пещеры" означает совместное владение.  Волны,  исходившие  от  постели,  в
которой лежал Ип, качали его из стороны  в  сторону,  бросали  по  комнате
словно куклу, и Майкл понимал, что справиться с этим он  не  в  состоянии.
Волны превосходили его силу. Стены зловеще пульсировали, и Майклу виделись
тысячи  маленьких  образов   инопланетянина,   позади   которых   полыхало
космическое  пламя...  Уж  не  собирается  ли  звездный  пришелец  поджечь
Землю?..
   - Эллиот... - Майкл отошел в сторону, думая защитить себя этим от дикой
пляски взбесившихся атомов. - Эллиот, мы потеряем его, если не позовем  на
помощь... И тебя потеряем, Эллиот...
   В глазах Эллиота  метались  красные  щупальца,  в  них  была  сила,  не
постижимая Землей. Эллиот пылал, как железо в горне.
   Майкл подхватил Эллиота одной  рукой,  инопланетянина  другой.  Он  был
здоровым и рослым, но ноша оказалась не по нему... Он  напрягал  все  свои
силы.  Энергия  Ипа  будто  помогала   ему,   двигала   руками   мальчика.
Прикосновение инопланетянина рождало электрическое чудо, результат  десяти
миллионов лет познания звездной науки. Результат полетов в  могущественные
далекие миры, где он столькому научился.
   Майкл дотащил их до ванной, открыл душ. Нужно охладить пламя, сжигавшее
Эллиота.
   Хлынули струи воды.  Старый  путешественник  шевельнулся  под  льющимся
потоком; когда-то на него  низвергался  водопад  на  Венере,  в  потаенном
гроте, где во мраке пляшут невидимые реки. Ип закрыл глаза, подставив тело
венерианской влаге. Все, все, что он любил и куда стремился, исчезнет  для
него навсегда. Нет, надо отбросить эти мысли. Он сам, глупец,  лишил  себя
бессмертия. Отмерил сотни тысяч звездных миль, и вот оступился...
   И теперь - последний душ...
   ...который одни принимают на Венере, а другие - на Марсе...
   ...но только космический безумец дал поймать себя на Земле...
   Он осел в ванную, колени его  подогнулись,  словно  тонны  свинца  были
запрессованы в них.
   Эллиот, притянутый на дно ванны, опустился вместе с ним.
   Внизу отворилась дверь, и в дом вошли Мэри и Герти.
   - Пойди, навести братика, он захворал, - сказала Мэри.
   Она поставила на пол сумку с покупками, головная боль вернулась к ней в
ту же секунду, как она переступила порог дома. Словно лезвие ножа  вонзили
в темя и безжалостно поворачивают.
   Мэри повела головой из стороны в сторону, пытаясь избавиться  от  боли,
потерла виски. Не иначе, врач прописывает  ей  не  те  лекарства,  которые
надо.
   С прытью молодости Майкл сбежал по лестнице, топоча, словно ноги у него
были из чугуна.
   - Тише, дорогой, - взмолилась Мэри. - Проломишь пол...
   - Мама, мне надо тебе кое-что сообщить... Только сядь...
   Мэри оторопела. О боже, не обрушивай  на  меня  очередное  несчастье  с
детьми, только не сегодня, никаких  укусов,  вывихов  или  других  ужасных
последствий мальчишеских баталий...
   Она тяжело  опустилась  на  стул,  который  жалобно  заскрипел,  словно
готовые вот-вот лопнуть сухожилия.
   - Что-нибудь серьезное?
   - Даже не представляешь насколько...
   Она резко вскочила, так что закружилась голова.
   - Помнишь гоблина?
   "Лишь бы не какой-нибудь сексуальный маньяк", - промелькнуло  в  голове
Мэри. Что творится в семье?..
   В глазах у Майкла плясали медузы.
   На лестнице послышались  шаги  Герти,  и  Мэри  поразилась,  как  ходят
ходуном ступеньки под ногами пятилетней девочки.
   - Мама! - закричала Герти. - Они исчезли! Их нет в чулане!
   - Кого это "их"? - Мэри недоуменно взглянула на сына.
   - Пойдем, я покажу тебе, так будет лучше, - сказал Майкл.
   Он повел мать наверх к ванной комнате.
   - Дай самую торжественную клятву...
   - Майкл... - Мэри ничего не могла понять, а Майкл, как  назло,  говорил
так, словно играл в "Драконов и демонов". - Что случилось?
   Майкл открыл дверь в ванную и отдернул занавеску душа.  Мэри  замигала,
на какую-то долю секунды зажмурившись от ужаса, - ей  показалось,  что  на
дне ванны корчится какая-то  рептилия.  Но,  раскрыв  глаза,  она  увидела
Эллиота и...
   - Мы заболели, - Эллиот протянул к ней руку. - Мы умираем...
   Вода лилась на них, на Эллиота и на  жуткое  исчадие  ночных  кошмаров.
Губы ужасающего монстра зашевелились, и Мэри услышала прерывистые,  словно
доносившиеся из пещерных пустот, слова: "и... иво... вое... создание..."
   - Он с Луны, мама, - пояснила Герти.
   Мэри подхватила Эллиота и  вытащила  из-под  душа.  Как  убежать,  куда
скрыться от этой пленившей Эллиота мокрой рептилии?
   - Скорее вниз! - закричала  она,  набрасывая  на  Эллиота  полотенце  и
подталкивая  перед  собой  детей.  Гонимая  страхом,   Мэри   бежала,   не
задумываясь куда. Лишь бы подальше от чудовища.
   - Нельзя оставлять его одного, - запротестовал Эллиот.
   Но Мэри обладала сейчас Абсолютной Властью, рожденной страхом за детей.
Подгоняя перед собой ребят, она распахнула дверь - и тут рассудок и  вовсе
покинул ее. На пороге стоял астронавт.
   Он смотрел на нее сквозь стекла скафандра. Захлопнув у него перед носом
дверь, Мэри бросилась к двери, ведущей на задний двор. Но и оттуда  в  дом
входил астронавт...
   Мэри судорожно метнулась к окну. Пластиковое  полотнище  вдруг  закрыло
его, и здесь она тоже увидела человека в  космическом  скафандре,  который
крепил полотнище к оконной раме.
   Несколько мгновений спустя огромный пластиковый колпак накрыл весь дом.


   Все   жилище   Мэри   было   укрыто   воздухонепроницаемым   прозрачным
хлорвиниловым шатром. Воздух в помещение поступал по  пластиковым  трубам,
перекинутым  через  крышу  и  опоясывающим  весь  дом.  Яркие  прожекторы,
установленные на высоких помостах, освещали строение со всех сторон. Улицу
перекрыли трайлеры и грузовики, повсюду сновали люди в синих комбинезонах.
   Войти  в  дом  можно  было  только  через  пластиковую  трубу  большого
диаметра, конец которой был закреплен в кузове автофургона.
   Ключник натянул  на  себя  комбинезон,  надел  скафандр,  и  прошел  по
пластиковой трубе  к  переходной  камере.  Он  расстегнул  замок-молнию  и
оказался в карантинном отсеке.
   -  Потрясающе...  просто  потрясающе...  -  бормотал   себе   под   нос
скептически настроенный микробиолог. Голос  его  из  герметического  шлема
звучал  глухо,  лицо  напоминало  золотую  рыбку  с  выпученными  глазами,
томящуюся в зоомагазине в маленькой стеклянной банке. Ошеломленный,  стоял
он посреди комнаты, которую отвели ему и группе специалистов, занимавшихся
исследованием тканей  инопланетянина.  Внутреннее  строение  пришельца  из
космоса  повергло  ученых  мужей  в  шоковое  состояние  -  лишь  наиболее
хладнокровные  вышли  из  оцепенения,   тщетно   пытаясь   разобраться   в
невероятной головоломке.
   В гостиной, превращенной в медпункт, бригада врачей обследовала  членов
семьи. У Мэри брали кровь на анализ:
   - Наблюдались ли изменения в доме с тех пор, как... это... появилось  у
вас? Температура, влажность, сила света?..
   Мэри глядела на врача, не в силах произнести ни слова, а  может,  и  не
желая отвечать. Другой врач измерял давление крови у Майкла.
   - Скажи, не менялся ли цвет кожи этого существа или его дыхание?  Может
быть, ты наблюдал выпадение волос, признаки потливости?
   - А у него не было никаких волос, - сказал Майкл.
   - Очевидно,  -  обратился  один  врач  к  другому,  -  дети  установили
примитивную  языковую  связь  для   общения   с   существом.   Семь-восемь
односложных слов.
   - Это я научила его говорить, - заявила Герти врачу, который  срезал  у
нее с головы прядь волос.
   К ней наклонился психиатр.
   - Ты научила его говорить?
   - Да. Моим "Скажи правильно".
   Вероятно, психиатр никогда не слыхал о такой игрушке.
   - А ты не видела, чтобы твой друг проявлял какие-нибудь чувства? Плакал
или смеялся?
   - Он плакал, - подтвердила Герти. - Он хотел домой.
   Застрельщик всей этой деятельности  прошел  в  столовую,  которая  была
отдана в распоряжение рентгенологов.  Разглядывая  снимки  инопланетянина,
они только почесывали затылки (если можно так выразиться, поскольку головы
у них были в  шлемах).  Ключник  расстегнул  молнию  пластиковой  двери  и
перешел в комнату, где карантин соблюдался особенно строго. Все стены  тут
были затянуты пластиком, а посреди разместился пластиковый бокс,  площадью
десять  на  десять  футов.  Внутри  бокса  на  столе   лежали   Эллиот   и
инопланетянин, окруженный бригадой медиков.
   - Электрокардиограмма совершенно не похожа на человеческую.
   - Ну хоть какие-нибудь зубцы есть?
   - Не знаю... Не могу понять...
   Кардиограммы, которую пытался расшифровать  кардиолог,  не  было  ни  в
одном учебнике. Но врачи забавный народ: только подпусти их к любой, самой
невероятной форме жизни, и они найдут, что обследовать  на  всех  мыслимых
приборах,  чтобы  с  уверенностью  выдать   внешне   вполне   обоснованное
заключение.
   - Странно... - причитал один из врачей, хотя на самом деле все обстояло
более чем странно. В существе,  распростертом  на  столе  перед  светилами
медицины, все противоречило этой науке - одни части тела пришельца  скорее
походили на овощи,  другие  были  твердыми  как  камень  и  совершенно  не
пропускали рентгеновские лучи.
   - Как с ультразвуком? Вы установили, где находится сердце?
   - Никак не найду.
   - А у него вообще есть сердце?
   - Светится весь экран.  Похоже,  что  его  грудная  клетка  -  сплошное
сердце...
   Они щупали и зондировали Ипа, сгибали и  разгибали  его  руки  и  ноги,
вонзали  иглы  в  поисках  венозных  сосудов,  проверяли  рефлексы.   Были
обнаружены   ушные    клапаны,    открыты    нежные    слуховые    каналы.
Сверхчувствительные  к  свету   глаза   Ипа   подвергались   безжалостному
воздействию ярчайших ламп. Ученые работали лихорадочно.
   Руководитель бригады медиков пытался  вытереть  пот  со  лба,  забыв  о
шлеме. Он был обескуражен, растерян и смущен. Он склонен был видеть в  Ипе
лишенное всяких  чувств  чудовище  океанских  глубин,  чьи  нечеловеческие
органы  и   их   функции   составляют   неразрешимую   загадку.   Уродство
инопланетянина повергало доктора в ужас, так что он забывал о  непременном
для  его  профессии  милосердии.  Распростертое  на  столе  создание  явно
принадлежало к существам, материализовавшимся из ночных кошмаров.
   - Оно живо, - пролепетал ассистент, - но я не прослушиваю дыхания.
   - ...Пульс ровный...
   Старый путешественник был недвижим. Ослепительный режущий свет,  жуткий
свет землян, больно бил по глазам, проникал  глубоко  внутрь.  Он  был  во
власти земных  врачевателей,  с  их  примитивной  аппаратурой,  которую  и
сравнить нельзя было с чувствительнейшими приборами на Великом Корабле.
   "Ах, медицина!" - подумал он, мысленно взывая к Галактической Ночи, где
летали его врачи.
   - Телосложение марфановского типа.
   - Запишите - "относительный экзофтальм".
   - Положительный двусторонний рефлекс Бабинского.
   - ...Зарегистрировал дыхание... Один-единственный вдох...
   Ип  пытался  нащупать  путь  к  кораблю,  олицетворявшему   смысл   его
существования, его необходимости во Вселенной. Неужели он распрощается  со
всем этим?
   Железные цепи Земли сковывали  его  по  рукам  и  ногам.  Тяжесть  была
ужасающей, и силы покидали его.
   - Дал ли результаты изотопный метод?
   - Мы определили порог радиоактивности. Никаких костных  повреждений  не
обнаружено.
   - А как с эффектом Допплера? Не выявили ток крови?
   - Кажется, немного в паховой области.
   - На ЭКГ появились электросистолы, одновременно у объекта и у мальчика.
   И  снова  главный  медик  нервно  почесал  шлем.  Мальчик  и   чудовище
непонятным образом были связаны между собой, словно  невидимой  пуповиной,
через которую чудовище поддерживало жизнь ребенка, или  наоборот.  Мальчик
то  пребывал  в  бесчувственном  состоянии,  то   приходил   в   сознание,
галлюцинировал, что-то несвязно бормотал, и вновь проваливался в небытие.
   "Я бы перерезал эту пуповину,  если  бы  знал,  где  она  и  что  собой
представляет", - подумал врач.
   Он все глубже и глубже проникал в загадочный организм.  Было  очевидно,
что истерзанное существо умирает. Но тревожил ребенок. Сердце его работало
с перебоями, пульс едва прощупывался и был синхронным с пульсом чудовища.
   "Будь  оно  все  проклято",  -  подумал  врач,  бросив  взгляд   сквозь
прозрачную стенку бокса на соседей - может, хоть они  поняли,  в  чем  тут
дело?.. Он увидел склоненные над аппаратурой головы в шлемах, и ему  стало
ясно, что ответа нет и у них. Он перевел взгляд обратно на чудовище.  Вряд
ли существовало на  Земле  более  бесчувственное,  холодное  и  вызывающее
отвращение существо! Но ведь существо это разумное! Доказательство тому  -
космический корабль! Но кораблем могли управлять вовсе не его создатели!
   Игла шприца вонзилась в руку инопланетянина. Эллиот, лежавший рядом  на
столе, вздрогнул, словно укололи его. Мальчик открыл глаза и  обратился  к
тому, чье лицо ему было знакомо, к Ключнику:
   - Вы делаете ему больно... Вы убиваете нас...
   Ключник посмотрел на инопланетянина. Былая уверенность  в  благородстве
пришельцев из космоса оставила его при виде этого урода. И все же  он  еще
находился под влиянием исходящих от Ипа волн. Существо, лежавшее на столе,
при всей своей омерзительной наружности, явилось из корабля, а  корабль  -
предел совершенства и могущества. Служить ему - было целью жизни Ключника.
   - Мы хотим помочь ему, Эллиот. Ему необходима помощь.
   - Он хочет остаться со мной. Он не знает вас.
   - Эллиот, твой друг - уникальное и бесценное существо. Мы  хотим  ближе
познакомиться с ним. Тогда мы сможем многое познать о Вселенной и о  жизни
в ней. Ты спас его, был к нему добр. Позволь теперь нам  сделать  то,  что
повелевает наш долг.
   - Он хочет остаться со мной.
   - Так и будет. Куда бы он ни отправился, ты  будешь  сопровождать  его.
Обещаю тебе.
   Но никто не мог сопровождать инопланетянина туда, куда он  отправлялся.
Вихревые  силы  в  глубинах   его   организма   рвались   наружу.   Старый
путешественник ощущал грандиозность  этих  сил,  словно  они  принадлежали
могущественному древнему  дракону,  изрыгающему  пламя.  Но  сородичи  Ипа
обуздали это пламя... Неужели теперь все кончится катастрофой?! Неужели он
явится причиной гибели Земли?! Все кричало в нем - нет,  этого  не  должно
произойти! Что может быть  ужаснее,  чем  стать  виновником  гибели  такой
прекрасной планеты?! Вселенная проклянет меня навеки.
   Но дракон в нем продолжал плясать, глаза  дракона  горели,  как  тысячи
солнц,  пламенея  жаждой  террора  и  завоеваний.  Если  сверхмощная  сила
вырвется на волю, она сметет всех и вся - докторов, аппаратуру,  друзей  и
врагов.
   - Мальчи