у из кухни голосам двух сыновей и
их приятелей, игравших в "Драконы и демоны".
   - Да, ты добрался до конца леса, но сделал идиотскую ошибку, так что  я
вызываю Блуждающих Чудовищ.
   "Блуждающие  Чудовища,  их  только  не  хватало",  -  подумала  Мэри  и
развернула газету.
   А  как  насчет  страдающих  матерей?  Разведенных,  получающих   жалкие
алименты.  Живущих  в  одном  доме  с  детьми,  которые   изъясняются   на
тарабарском языке.
   - Неужели можно вызывать Блуждающих Чудовищ лишь за  то,  что  я  помог
гоблину?
   - Гоблин был наемником у воров, так что  радуйся,  что  придется  иметь
дело только с Блуждающими Чудовищами.
   Мэри со вздохом  сложила  газету.  Гоблины,  наемники,  орки  и  прочая
немыслимая нечисть - все они обитали из вечера в вечер  у  нее  на  кухне,
приобретавшей после этого вид развалин  с  беспорядочными  нагромождениями
бутылок из-под соков, пакетиков чипсов, книжек, калькуляторов и леденящими
душу прозвищами на приколотых  к  грифельной  доске  бумажках.  Знай  люди
заранее, каково воспитывать детей, ни за что не стали бы их заводить.
   Вот орда разразилась песней:

   Ей было лишь двенадцать, когда сорвался он -
   Глотал по горсти "красненьких" и запивал вином...

   "Ну и прелестная песня", -  подумала  Мэри,  теряя  сознание  от  одной
мысли,  что  кто-то  из  ее  любимцев  в  один  ужасный  вечер   попробует
"красненьких", или, чего доброго, ЛСД, ДМТ [наркотические средства] -  кто
знает, что они в следующий раз приволокут домой? Орка, быть может?
   - Стив - Властелин Преисподней. Он получает Абсолютную Власть.
   Абсолютная Власть. Мэри вытянула гудящие от усталости ноги и пошевелила
пальцами. Как главе дома ей бы полагалось обладать Абсолютной Властью.  Но
она не могла заставить их и тарелку вымыть.
   "Я превращаюсь в орка".
   Мэри лишь смутно представляла это чудище,  но  определенно  чувствовала
себя, как орк. Или по-орковски. Оркообразно.
   Загробные голоса внизу, под ее спальней, продолжали обсуждать  бредовые
фантазии.
   - А как выглядят Блуждающие Чудовища?
   - Как люди, - авторитетно заявил Властелин Преисподней.
   - Ха! Хуже всех. Вот их приметы:  мегаломания,  паранойя,  клептомания,
дерьмотит...
   "Дерматит, - машинально поправила Мэри, глядя  на  обои.  -  Подумаешь,
дерматит, тут вообще скоро свихнешься. Неужто я растила детей,  чтобы  они
становились Властелинами Преисподней? Ради этого я  надрываюсь  по  восемь
часов в день? Если бы еще моя жизнь была столь непредсказуемой, как у них.
Чтобы звонили нежданные поклонники". Мысленно перебрав своих  вздыхателей,
Мэри нашла, что все они похожи на орков.
   - Ну ладно, тогда я бегу впереди этих людей и выпускаю в них  свинцовые
стрелы, чтобы они гнались за мной. Мои свинцовые стрелы...
   "Мой младший сын, - думала Мэри, прислушиваясь  к  тонкому,  визгливому
голосу Эллиота. - Чадо мое. Мечет свинцовые стрелы". Мэри казалось,  будто
свинцовая стрела пронзила ей щитовидную железу  или  другой  орган,  из-за
чего ее настроение окончательно упало, глубоко-глубоко,  в  ямы,  служащие
пристанищем для орков. Боже, как ей выйти из этого состояния...
   - Я бегу  по  дороге.  Они  гонятся  за  мной.  Когда  они  уже  вконец
рассвирепели и готовы вот-вот схватить меня, я швыряю складную пещеру...
   Складную пещеру?
   Мэри свесилась с кровати, чтобы  побольше  услышать  еще  и  об  _этом_
новшестве.
   - Я залезаю в пещеру и захлопываю крышку. Гопля - и меня как не бывало!
   "Жаль, у меня нет такой штуковины,  -  подумала  Мэри.  -  Каждый  день
отсиживалась бы в ней с половины пятого".
   -  Эллиот,  в  складной  пещере  можно  оставаться  не  больше   десяти
миллираундов.
   "На работе мне Хватило бы ее и на десять минут, - мечтала Мэри. - И еще
чуть-чуть потом, в случае автомобильной пробки".
   Она рывком спустила ноги с кровати, твердо намереваясь встретить  вечер
лицом к лицу, не проявляя волнения.
   Где же романтика?
   Где настоящий мужчина, который вдохнет в нее новую жизнь?


   Он ковылял вниз по просеке. Дорога наконец  обезлюдела,  преследователи
убрались восвояси,  но  долго  в  такой  атмосфере  не  протянуть.  Земная
гравитация  его  доконает,  позвоночник  не  выдержит   тяготения,   мышцы
размякнут, а потом в какой-нибудь канаве найдут его  останки,  похожие  на
раздавленный кабачок. Достойный конец для межгалактического ботаника.
   Просека круто пошла под  уклон  по  направлению  к  огням  городка.  Он
проклинал эти огни, так фатально заманившие его и  продолжавшие  манить  и
теперь. Почему он  спускается  к  ним?  Почему  зудят  кончики  пальцев  и
трепещет сердце-фонарик? Кто ему может там помочь, в чуждом окружении?
   Просека  кончилась,  уткнувшись   в   мелкую   поросль   и   кустарник.
Инопланетянин крадучись пробирался сквозь кусты, низко  пригнув  голову  и
прикрывая рукой сердце-фонарик.  Сердце  оживленно  вспыхивало.  Ему  тоже
досталось на орехи:
   - Фонарик, - сурово закончил отповедь на своем языке  инопланетянин,  -
тебе только на велосипеде место, и то сзади.
   До странных сооружений землян было уже рукой подать.  Они  удерживались
благодаря гравитации в отличие от милых его сердцу плавучих террасок...
   Не стоило пускаться в воспоминания. Мысли о доме причиняли  мучительную
боль.
   Стремление заглянуть  в  окна-огоньки  становилось  вконец  неодолимым.
Инопланетянин выбрался из кустов, преодолел песчаный откос и направился по
извилистой  дорожке  к  домам,  нащупывая  длинными  пальцами  лап   следы
причудливой формы.
   Перед ним вырос забор, который  предстояло  преодолеть.  Такие  длинные
пальцы на руках и ногах очень хороши, чтобы цепляться за... препятствия...
   Инопланетянин, словно лиана, вполз на забор, но  потерял  равновесие  и
полетел спиной вниз, нелепо размахивая  руками.  Он  шлепнулся  по  другую
сторону забора, неуклюже разметав конечности, и покатился,  словно  тыква,
по подстриженному газону.
   "Что я здесь делаю? Совсем из ума выжил..."
   Он сумел затормозить и замер  как  вкопанный.  Дом  высился  устрашающе
близко, огни и тени  плясали  перед  глазами  испуганного  ученого.  Зачем
сердце-фонарик  завлекло  его  сюда?  Дома   у   землян   такие   нелепые,
карикатурные...
   Но что-то во дворе посылало ему слабые сигналы.
   Он обернулся и увидел небольшой огород.
   Листья и стебли смущенно подавали приветливые  знаки;  жалобно  стеная,
инопланетянин устремился к растениям и обнял артишок.
   Спрятавшись на грядке, он провел совещание с овощами. Совет заглянуть в
кухонное окно не пришелся ему по душе.
   "Всеми своими злоключениями я обязан стремлению подглядеть  в  окна,  -
телепатически  передал   ботаник.   -   Недопустимо   повторять   подобное
безрассудство".
   Но артишок стоял на своем, тихо увещевая его, и  старый  путешественник
уступил; вращая по сторонам глазами, он пополз к кухне.
   Свет из оконного квадрата лился  наружу  -  зловещий,  как  космическая
черная дыра. Весь дрожа, инопланетянин бросился в этот  ужасный  водоворот
на краю Вселенной. Задрав голову, он увидел флюгер,  изображавший  мышь  и
утку. Утка прогуливалась под зонтиком.
   За  столом  посреди  комнаты  сидели  пятеро  землян,   погруженных   в
загадочный ритуал. Они что-то выкрикивали и передвигали по  столу  фигурки
крохотных  идолов.  На  сложенных  листах  бумаги  виднелись  таинственные
письмена, которые каждый из землян пытался скрыть от остальных.
   Затем гремел и взлетал в  воздух  магический  кубик,  и  все  участники
обряда внимательно следили за падением этого  шестигранного  объекта.  При
этом  раздавались  новые  возгласы,  земляне  сверялись  с  табличками   и
передвигали идолов, все время переговариваясь на непонятном языке.
   - Надеюсь, ты задохнешься в своей складной пещере.
   - Послушай, вот еще: невменяемость, галлюцинаторный бред...
   - Угу, читай дальше.
   - При этом недуге больной видит, слышит  и  ощущает  вещи,  которых  не
существует.
   Инопланетянин отпрянул от окна в Темноту.
   На редкость загадочная планета.
   Допустят ли его к этому таинственному ритуалу,  если  он  научится  сам
бросать шестигранный кубик?
   Он  уловил  исходившие   из   дома   вибрации   немыслимой   сложности,
замысловатые сигналы и шифрованные послания. За десять  миллионов  лет  он
побывал в великом множестве мест,  но  никогда  не  сталкивался  с  такими
трудностями, как здесь.
   Ошеломленный, он пополз прочь, чтобы мозг смог передохнуть  на  овощной
грядке. Ему и прежде случалось заглядывать в окна к землянам, но не  столь
близко чтобы принять участие в причудливой работе их мысли.
   - Но они только дети, - пояснил случившийся рядом огурец.
   Древний ботаник тихо застонал. Если  это  сейчас  были  волны  мышления
детей, то каковы же они у взрослых? Какие непреодолимые сложности  ожидают
его там?
   Обессиленный, он опустился рядом с кочаном капусты и понурил голову.
   Все кончено. Пусть приходят утром и набивают из него чучело.


   Мэри приняла душ, чтобы взбодриться.  Обернув  голову  полотенцем,  она
ступила на остатки банного коврика, изжеванного псом Гарви.
   Измочаленная бахрома путалась  между  пальцами,  пока  она  вытиралась.
Облачившись в халат из искусственного шелка, Мэри повернулась к зеркалу.
   Какую новую морщинку, складочку или другой ужасный изъян обнаружит  она
на лице этим вечером в довершение депрессии?
   На первый взгляд потери казались невелики. Но  нельзя  быть  уверенной,
невозможно предвосхитить ребячьи злодейства, которые могут  разразиться  в
любой момент и ускорят ее моральный и физический распад. Наложив  на  лицо
возмутительно дорогой увлажняющий крем, Мэри взмолилась о тишине и покое.
   Покой в ту же секунду нарушил пес Гарви, который  буквально  надрывался
от лая на заднем крыльце, куда был сослан.
   - Гарви! - крикнула она из окна ванной. - Заткнись!
   Дворняжка до смешного подозрительно реагировала на всякие  передвижения
во мраке;  Мэри  порой  мерещилось  из-за  этого,  что  окрестности  кишат
сексуальными  маньяками.  Если  бы  Гарви  лаял  _только_  на  сексуальных
маньяков, был бы толк. Но он облаивал пиццамобиль - фургончик,  развозящий
пиццу, самолеты, невидимые искусственные спутники и, как ей казалось, явно
страдал галлюцинаторным бредом.
   Не говоря уже о мании пожирания банных ковриков.
   Мэри снова рывком распахнула окно.
   - Гарви! Черт возьми, да замолчишь ты наконец?
   Она с треском захлопнула окно и поспешно вышла из ванной.
   То, что ожидало ее по другую сторону коридора, совсем  не  вдохновляло,
но выхода не было.
   Она открыла дверь в комнату Эллиота.
   Та  была  завалена  предметами  любой  степени  негодности,  вплоть  до
загнивания. Типичная комната мальчишки. Вот бы  запихнуть  ее  в  складную
пещеру.
   Мэри принялась за дело.
   Разбирала,  сбрасывала,  расставляла  по  местам...  Сняла  с   потолка
космические корабли, закатила баскетбольный мяч  в  чулан.  Предназначение
украденных уличных указателей было ей непонятно. Иногда Мэри казалось, что
у Эллиота не все дома. Легко объяснимо: безотцовщина,  унылое  детство  не
могли не  наложить  отпечаток  на  характер  ребенка,  да  еще  эта  дикая
склонность каждую свободную минуту шататься с  Блуждающими  Чудовищами.  И
вообще, он даже не положительный.
   Возможно, это пройдет.
   - Эллиот... - окликнула она маленького орка.
   Ответа, естественно, не последовало.
   - _Эллиот_! - завопила Мэри, повышая тем самым артериальное давление  и
углубляя морщинки вокруг рта.
   Шаги Эллиота затопали по ступенькам, потом загромыхали в  прихожей.  Он
ворвался в дверной проем и замер на  месте  во  весь  свой  четырехфутовый
рост, чем-то даже любимый и обожаемый, хотя сейчас Мэри так не казалось  -
с таким недоверием он смотрел на то, что сталось с его коллекцией хлама.
   - Эллиот, ты видишь, на что теперь похожа твоя комната?
   - Угу, я не смогу ничего найти.
   - Никаких грязных  тарелок,  одежда  убрана.  Кровать  застелена.  Стол
чистый...
   - О'кей, о'кей.
   - Так должна всегда выглядеть комната взрослого мужчины.
   - Зачем?
   - Чтобы мы не чувствовали, что живем в мусорной корзине. По рукам?
   - Ладно, по рукам.
   - Это письмо от твоего отца? - Мэри указала на стол, на знакомый почерк
на конверте, который так хорошо знала по бесчисленным кредитным счетам.  -
Что он пишет?
   - Ничего.
   - Понятно. - Она попыталась ненавязчиво сменить тему. -  Ты  не  хочешь
перекрасить комнату? А то здесь просто свинарник?
   - Хочу.
   - В какой цвет?
   - В черный.
   - Очень остроумно. Это здоровый признак.
   - Я люблю черный. Это мой любимый цвет.
   - Опять щуришься. Ты снимал очки?
   - Нет.
   - Мэри! - донесся снизу голос Властелина Преисподней.  -  Твоя  любимая
песня!
   - Ты уверен? - она высунула голову за дверь.
   - Твоя песня, мам, - сказал Эллиот. - Пойдем.
   Из кухни  и  впрямь  слышались  звуки  мелодии,  исполняемой  ансамблем
"Персвейженс". Мэри начала  спускаться  по  лестнице  вслед  за  Эллиотом,
стараясь ступать в такт ритмичной музыке.
   - А отец не написал, когда собирается навестить вас?
   - В День благодарения.
   - Благодарения? Разве он не знает, что этот день я провожу с вами?
   А в чем и когда он был последовательным? Разве что в последних строчках
кредитных расписок, на которые извел бездну  шариковых  ручек.  Приобретал
запчасти для мотоцикла.
   Представив, как он с ревом  проносится  где-то  в  лунном  свете,  Мэри
вздохнула. Ладно...
   В День благодарения  она  поужинает  в  кафе-автомате.  Или  закажет  в
китайском ресторанчике индейку, фаршированную гормонами для кожи.
   Эллиот незаметно удрал, а Гарви начал лаять на приближающуюся машину.
   Инопланетянин  рыбкой  нырнул  и  распластался  между  рядками  овощей,
пристроив несколько листьев над самыми выступающими участками тела.
   - Не бойся, - сказал помидор. - Это всего лишь пиццамобиль.
   Не  зная,  что  такое  пиццамобиль,  инопланетянин  счел  за  благо  не
высовываться из ботвы.
   Фургон остановился перед домом. Дверь дома отворилась, и  наружу  вышел
землянин.
   - Это Эллиот, - сказала зеленая фасоль. - Он здесь живет.
   Инопланетянин  осторожно  приподнял  голову.  Землянин  лишь  на  самую
малость превосходил его ростом. У землянина были смехотворно длинные  ноги
и  живот  его  не  волочился  по  траве,  в  элегантной  манере  некоторых
высокоорганизованных жизненных форм - вопреки  ожиданию  зрелище  не  было
чересчур отталкивающее.
   Мальчик пробежал по подъездной аллее и скрылся из вида.
   - Обогни дом, - советовал помидор. - Сможешь рассмотреть его, когда  он
станет возвращаться.
   - Но собака...
   - Собаку привязали, - терпеливо пояснил помидор. - Она  слопала  ботики
Мэри.
   Инопланетянин поспешно выбрался  из  грядки  и  повернул  за  угол.  Но
осветившие двор огни  внезапно  появившегося  пиццамобиля  ввергли  его  в
замешательство; резко повернувшись, он прыгнул к забору и стал карабкаться
наверх. Одним из длинных пальцев ноги он случайно надавил щеколду ворот  и
с ужасом осознал, что его уносит назад, во двор.
   А землянин был близко и смотрел в его сторону.
   Быстро прикрыв сердце-фонарик, инопланетянин спрыгнул со створки  ворот
и нырнул в сарайчик для инвентаря, где и  затаился  в  испуге,  окутавшись
облачком.
   Он оказался в западне, но  в  сарайчике  лежали  инструменты,  цапка  -
подходящее оружие, чтобы постоять за себя. Она напоминала  инструменты  на
корабле  -  садоводство  везде  садоводство.  Инопланетянин  крепко   сжал
рукоятку длинными пальцами и приготовился достойно встретить неприятеля. С
загнанным в угол межгалактическим ботаником шутки плохи.
   - Только не проткни ступню, - предупредил плющ.
   Он поспешил взять себя в руки. Из сада послышался доступный только  ему
вскрик апельсинового деревца, с которого земной детеныш сорвал плод.
   В следующее мгновение плод просвистел в воздухе, угодив прямо  в  грудь
инопланетянина.
   Маленький древний пришелец опрокинулся навзничь, плюхнувшись на широкий
приплюснутый  зад,  а  апельсин,  отлетев,  покатился  по  дощатому   полу
сарайчика.
   Какое унижение для ботаника его ранга - пострадать от спелого цитруса!
   Он гневно схватил апельсин, взмахнул мощной  длинной  рукой  и  швырнул
плод в темноту.
   Землянин испустил крик и умчался прочь.


   - Помогите! Мама! Помогите!
   Мэри похолодела. Какой очередном сюрприз для преждевременного  старения
уготован ей?
   - Там что-то прячется! - возбужденно вопил Эллиот, врываясь  на  кухню.
Он поспешно захлопнул за собой дверь и запер ее.
   У Мэри  все  внутри  оборвалось.  Она  бросила  взгляд  на  разложенных
"Драконов и демонов", мечтая о складной пещере, достаточно  вместительной,
чтобы спрятаться там с детьми. Что ей теперь делать? Судом при разводе это
не предусматривалось.
   - Там,  в  сарайчике,  -  лепетал  Эллиот.  -  Оно  запузырило  в  меня
апельсином.
   - Уууууу, как страшно, - поддразнил Тайлер, Властелин Преисподней.
   Мальчики оторвались от игры и направились к двери, но  Мэри  решительно
загородила дорогу.
   - Стойте. Ни с места.
   - Это почему?
   - Потому что я так сказала, - она расправила плечи, отважно  встряхнула
головой  и  схватила  фонарик.  Если  там  и  в  самом  деле  какой-нибудь
сексуальный маньяк, она выйдет и как мать-куропатка попытается отвлечь его
на себя.
   В душе она надеялась, что это довольно симпатичный маньяк...
   - Стой здесь, ма, - решительно велел Майкл, ее старший сын.  -  Мы  все
разведаем.
   - Что это за покровительственный тон, молодой человек?
   Маленький Грег, из шайки, резавшейся в "Преисподнюю", схватил  нож  для
разделки мяса.
   - Положи на место! - грозно прикрикнула  Мэри,  присовокупив  к  словам
испепеляющий взгляд Абсолютной Власти. Дети бочком протиснулись мимо  нее,
открыли дверь и гурьбой высыпали наружу.
   Мэри выскочила следом, стараясь не отставать от Эллиота.
   - Что ты видел?
   - Оно там, - мальчик указал на сарай.
   Мэри посветила внутрь фонариком - горшочки, удобрения, мотыги, совки...
   - Там ничего нет.
   - Ворота открыты! - послышался голос Майкла с другого конца лужайки.
   - Смотрите, какие следы! - завопил Властелин Преисподней и со всех  ног
кинулся к забору.


   Нескладная, мудреная речь звучала абракадаброй для древнего  скитальца,
затаившегося в укромном убежище на песчаном склоне, но зато он мог их  как
следует рассмотреть. Так, пятеро детей и...
   Позвольте, а кто это экзотическое создание?
   Сердце-фонарик запылало. Он поспешил  прикрыть  его  рукой  и  проворно
заковылял по направлению к дому, чтобы лучше рассмотреть высокое, стройное
и гибкое как тростинка существо, сопровождавшее детей.
   Увы, ее нос не походил на смятую брюссельскую капусту, да и фигуре было
далеко до изящной формы мешка с картошкой, и все же...
   Он подполз еще ближе.
   - О'кей, нагулялись. Возвращайтесь домой. Грег, дай сюда нож.
   Хотя   пронзительно-рокочущие   звуки   языка   казались   ему   полной
тарабарщиной, ботаник догадался, что стройное существо - мать этих детей.
   А где отец, огромный и могучий?
   - Она его вышвырнула несколько лет назад, - пояснила зеленая фасоль.
   - Вот и пицца, - обрадовался Грег, подняв  что-то  с  земли.  -  Только
Эллиот наступил на нее.
   - Пицца? Кто  вам  разрешил  заказывать  пиццу?  -  Мэри  поднялась  на
освещенное крыльцо, и инопланетянин воззрился на нее, временно  позабыв  о
бегстве.


   Мэри загнала шумный выводок в  дом,  довольная,  что  худшее  миновало.
Очередные  бредовые  фантазии  Эллиота,  от  которых  на  лбу  его  матери
добавилось несколько морщинок. Пока она подождет  с  подмешиванием  в  его
пищу успокаивающих порошков. С возрастом он исправится.
   - Мам, честное слово, там что-то было!
   - Может, спринцовка, Эллиот? - поддразнил Тайлер.
   - Эй! - невольно вырвалось у Мэри. - Никаких спринцовок в моем доме!
   Дети стали