- Хорошо, - сказал Маклорин, - что с ним поедет Уилер.  Очень  надежный
человек.
   При всей своей озабоченности Садлер с трудом сдержал улыбку. Он  ничуть
не сомневался,  что  доверие  профессора  к  Конраду  Уилеру  имеет  своим
источником   реабилитацию    Маклоринского    амплитудного    интегратора,
последовавшую за открытием Nova  Draconis.  Эмоции  зачастую  перевешивают
всякую логику, и в этом отношении  ученые  практически  не  отличаются  от
простых смертных.
   Коммутатор коротко загудел:
   - Трактор выезжает, сэр. Сейчас открываются наружные ворота шлюза.
   Маклорин бросил взгляд на стенные часы.
   - Быстро же управились, - пробормотал он, а затем посмотрел на Садлера:
   - Ладно, мистер Садлер, что сделано, то сделано. Надеюсь, мы об этом не
пожалеем.


   Зачастую забывают, что ездить по Луне днем неприятнее и  даже  опаснее,
чем   ночью.   Безжалостное   сияние   вынуждает   пользоваться   плотными
светофильтрами, в результате чего неизбежные - за исключением  тех  редких
случаев, когда солнце висит прямо в зените, - пятна густой,  непроницаемой
тени становятся еще опаснее. Зачастую в них прячутся трещины,  куда  легко
может провалиться трактор. Ночью же вождение не требует такой осторожности
и  неусыпного  внимания;  свет  Земли  гораздо  мягче,  не   дает   резких
контрастов.
   А для полной радости Джеймисону пришлось сегодня ехать на юг,  то  есть
почти прямо против солнца. Иногда условия становились настолько скверными,
что он был  вынужден  выписывать  нелепые  зигзаги  -  дабы  уберечься  от
нестерпимо ярких бликов,  отбрасываемых  обнаженными  скалами.  Засыпанные
пылью участки представляли  гораздо  меньше  трудностей,  однако  по  мере
подъема к подножию кольцевых гор участков таких становилось все  меньше  и
меньше.
   Уилер сидел, не раскрывая рта - он прекрасно сознавал, какого  внимания
требует от товарища эта часть пути. Затем пошел крутой подъем к перевалу -
бесконечное  петляние  по  растресканным,  усеянным  огромными   каменными
обломками склонам. Сзади расстилалась равнина;  на  самом  ее  краю  из-за
горизонта  выглядывали  хрупкие,   словно   игрушечные,   фермы   огромных
телескопов. А ведь в  них,  с  горечью  подумал  Уилер,  вбуханы  миллионы
человеко-часов труда. И какой же результат? Обсерватория простаивает, теша
себя надеждой на некое отдаленное будущее, когда эти великолепные  приборы
снова начнут прощупывать дали Вселенной.
   Равнина  исчезла  из  виду,  заслоненная  скальной  грядой,  и  тут  же
Джеймисон круто свернул направо, в узкое ущелье. Теперь, посмотрев наверх,
можно  было  различить  сверкающую  паутинку  рельса,  огромными  прыжками
спускавшуюся по склону горы. Здесь трасса совершенно  недосягаема,  однако
после перевала к ней можно будет приблизиться практически вплотную. Дорога
стала еще хуже, трещина  на  трещине;  правда,  водители,  проходившие  ее
прежде, оставили кое-где отметки, в  помощь  своим  последователям.  Часто
приходилось двигаться сквозь тень, и Джеймисон почти не выключал  фары.  В
целом он даже  предпочитал  эти  мощные  поворотные  прожекторы  слепящему
сиянию Солнца - в  их  свете  дорога  различалась  гораздо  лучше.  Вскоре
управление прожекторами взял на себя Уилер, которого буквально  заворожили
прыгающие по камням овалы света. Полная невидимость самих лучей  придавала
зрелищу какой-то мистический характер.  Казалось,  что  свет  приходит  из
ниоткуда, не имеет ровно никакого отношения к трактору.
   Они поднялись на Перспективу через пятьдесят минут после выезда и сразу
же сообщили об этом в Обсерваторию. До намеченной точки встречи оставалось
несколько километров спуска. Трасса монорельса постепенно сближалась с  их
маршрутом; дальше она уходила на юг, в сторону Пико - серебряная  ниточка,
теряющаяся в просторах Луны.
   - Ну что ж, - удовлетворенно заметил Уилер, - мы не заставили их  долго
ждать. Вот только хотел бы я знать, что все это такое и зачем.
   - А разве не ясно? -  пожал  плечами  Джеймисон.  -  Стеффансон  -  наш
крупнейший специалист по радиационной  физике.  А  если  война  и  вправду
начнется, можешь  себе  представить,  какое  в  ней  будет  использоваться
оружие.
   - Я как-то об этом не задумывался - да я и  не  верил,  что  это  может
начаться. Ракеты какие-нибудь, наверное.
   -  Вполне  возможно.  Но  будет,  пожалуй,  и  что-нибудь  посерьезнее.
Разговоры о лучевом оружии идут уже не первую сотню лет. И вот теперь  оно
стало возможным.
   - Ты что, веришь во всякие там лучи смерти?
   - А почему бы и не верить?  Вспомни  учебник  историй:  разве  не  лучи
смерти убили тысячи жителей Хиросимы? И это - двести лет тому назад.
   - Да, но защита от таких штук не представляет ровно никаких трудностей.
А вот настоящее, механическое повреждение, нанесенное лучом, -  вот  такое
ты можешь себе представить?
   - Все зависит от расстояния. Если на нескольких километрах, то да. Ведь
мы можем распоряжаться практически неограниченными мощностями, Думаю, есть
и способы сжать энергию в пучок  и  послать  ее  в  желаемом  направлении.
Просто до настоящего момента в этом не  было  особой  необходимости.  Зато
теперь... откуда нам знать, чем там занимались в  секретных  лабораториях,
рассыпанных по всей Солнечной системе?
   Прежде чем Уилер успел ответить, он увидел  сверкающую  точку.  Вылетев
подобно метеору из-за горизонта,  она  с  ошеломляющей  скоростью  неслась
прямо на них и через  несколько  минут  превратилась  в  тупоносую  сигару
монорельсового вагона, тесно прижавшегося к единственному своему рельсу.
   - Схожу-ка я помогу, -  сказал  Джеймисон.  -  Он  же  скорее  всего  и
скафандром-то никогда не пользовался. Да и багаж,  наверное,  какой-нибудь
есть.
   Перебравшийся  на  водительское  место  Уилер  с  интересом  следил  за
товарищем,  шагающим  по  пологому  каменистому  склону.  Едва   Джеймисон
приблизился к вагону, как открылся аварийный шлюз, и на  поверхность  Луны
вышел  человек,  совершенно  -  судя  по  неуверенности  его  движений   -
непривычный к низкой гравитации.
   Стеффансон передал Джеймисону  свою  сумку,  однако  наотрез  отказался
расстаться с раздутым портфелем и большим  деревянным  ящиком,  в  котором
явно находилось что-то хрупкое; другого багажа у физика не было.
   Две одетые в скафандры фигуры шли торопливо, почти бежали; Уилер открыл
наружный люк и впустил их в шлюз. Тем  временем  выполнивший  свою  работу
монорельсовый вагон сорвался с места и быстро исчез за горизонтом.  Словно
кто за ним гонится, мелькнуло в голове  Уилера,  никак  не  ожидавшего  от
этого серебристого  цилиндрика  такой  прыти.  У  него  появилось  смутное
опасение,  что  над  мирной,  выжженной  солнцем  равниной   Моря   Дождей
скапливаются грозовые тучи, и что не только "Фердинанд"  спешит  сейчас  к
стальному яйцу "Проекта Тор".
   Уилер не ошибался. В свободном космосе, вдали от  плоскости  эклиптики,
по которой кружат и Земля, и остальные планеты,  командующий  вооруженными
силами Федерации строил свой крошечный  флот  в  боевой  порядок.  Подобно
ястребу, кружащему  над  жертвой,  прежде  чем  сложить  крылья  и  камнем
рвануться  вниз,  коммодор   Бреннан,   в   недавнем   прошлом   профессор
электротехники Гесперского университета, собрал свои корабли над Луной.
   Он ждал сигнала - в отчаянной надежде, что сигнала этого не будет.



15

   Доктор Карл Стеффансон даже не задумывался, храбрый он человек или нет.
Никогда в жизни не испытавший нужды в таком примитивном  достоинстве,  как
физическая - в отличие от интеллектуальной - отвага, он был слегка удивлен
своим  спокойствием  в  критический  момент,  но  не  более  того.  Вполне
возможно, что через несколько часов его не будет в живых -  эта  мысль  не
столько пугала, сколько раздражала; ведь остается так много  невыполненной
работы, непроверенных теорий. Каким счастьем было  бы  вернуться  от  всей
этой суеты, на которую угроблены два года, к нормальной  исследовательской
работе. Мечты, пустые мечты; сейчас нужно думать о том, как бы выжить.
   Открыв свой портфель, Стеффансон извлек кипу монтажных  схем  и  список
комплектующих деталей. Заметив, с каким откровенным  любопытством  косится
на бумаги, помеченные  грифом  "СЕКРЕТНО",  Уилер,  он  слегка  улыбнулся.
Сейчас осторожность уже ни к чему, да  и  кто  может  разобраться  в  этих
головоломных цепях, кроме их автора?
   Он снова оглянулся, проверяя, надежно  ли  привязан  драгоценный  груз.
Вполне возможно, что содержимое этого невзрачного ящичка определит  судьбу
не только Земли, но  и  других  миров.  Многим  ли  людям  выпадала  такая
ответственная миссия? Стеффансон припомнил  только  два  случая,  оба  они
относились ко временам второй мировой войны.  Британский  ученый,  который
перевез через Атлантику небольшой ящик с самым, как потом говорили, важным
грузом, доставленным  когда-либо  в  Соединенные  Штаты.  Это  был  первый
магнетрон, главный элемент радара - оружия, сокрушившего воздушные  армады
Гитлера. А затем, несколькими годами спустя - самолет, летевший над  Тихим
океаном на остров Тиниан с грузом почти  всего  имевшегося  в  тот  момент
чистого урана-235.
   Однако ни в одной из этих миссий - при всей их важности - счет  времени
не шел на минуты.
   До  сих  пор  все  общение  Стеффансона   с   Уилером   и   Джеймисоном
ограничивалось несколькими словами  благодарности  за  помощь.  Однако  он
знал, что эти молодые ребята  -  астрономы  из  Обсерватории,  добровольно
вызвавшиеся в опасную поездку, понимал, насколько им  любопытно,  с  какой
целью прибыл на Луну знаменитый физик, а потому совсем не удивился,  когда
Джеймисон передал управление товарищу, а сам прошел из кабины  трактора  в
салон.
   - Дальше трясти не будет, - сообщил он. - До "Тора" доберемся минут  за
двадцать. Как, устраивает?
   - Вполне, - кивнул Стеффансон. - Когда этот чертов корабль сломался, мы
сперва даже и не надеялись, что  я  успею  вообще.  Вам,  наверное,  дадут
теперь какую-нибудь медаль.
   - Меня это не интересует, - холодно ответил Джеймисон. - Я хочу  только
одного - знать, что действую во имя добра. А вот вы - вы  вполне  уверены,
что действуете во имя добра?
   Стеффансон удивленно вскинул глаза, но тут  же  все  понял.  Среди  его
собственных сотрудников тоже попадались молодые люди, подобные Джеймисону,
и все эти  идеалисты  терзались  одними  и  теми  же  сомнениями.  Ничего,
подрастут и образумятся, хотя как знать - благо это или трагедия.
   - Фактически вы хотите, - спокойно ответил он,  -  чтобы  я  предугадал
будущее. Если рассматривать далекую перспективу, ни один  человек  никогда
не может сказать, послужат его действия добру или злу.  Но  я  работаю  на
оборону Земли и при этом уверен, что мы войну не  начнем,  первый  удар  -
если он будет нанесен - совершит Федерация.
   - А вам не кажется, что мы их провоцируем?
   - В какой-то степени - да, но разве они лучше?  Вы  считаете  федералов
этакими гордыми и мужественными  первопроходцами,  строящими  на  планетах
новую и прекрасную цивилизацию, совершенно забывая при этом, насколько они
бывают жесткими и неразборчивыми в средствах. Припомните хотя бы, как  эти
люди буквально выжили нас с астероидов, заломив  за  снабжение  наших  баз
бешеные, ни с чем не соразмерные цены.  И  насколько  это  затруднило  нам
отправление кораблей  за  пределы  орбиты  Юпитера  -  они  же  фактически
повесили знак  "вход  воспрещен"  на  трех  четвертях  Солнечной  системы!
Получив все, что им нужно, они обнаглеют окончательно. Так что ребята  эти
давно напрашивались на хорошую порку, и - надеюсь - они ее вскоре получат.
Жаль, конечно, что все так получается, но лично я не вижу  никаких  других
вариантов.
   Он взглянул на часы и добавил:
   - Вы не могли  бы  включить  радио?  Сейчас  как  раз  будут  последние
известия, хотелось бы послушать, что там делается.
   Джеймисон включил приемник и развернул  антенну.  Несмотря  на  сильные
помехи - ведь Земля висела сейчас в небе совсем рядом с Солнцем - мощность
радиостанции позволяла слышать передачу совершенно отчетливо, без малейших
замираний.
   Стеффансон с удивлением обнаружил, что часы трактора спешат  -  хотя  и
немного, примерно на секунду. Затем он понял, что они установлены по этому
странному гибриду - лунному гринвичскому времени; сигнал, прозвучавший  из
динамика, пролетел почти четыреста тысяч километров  -  кидающее  в  озноб
напоминание, как далеко они находятся от дома.
   Затем последовала пауза, такая долгая, что Джеймисон вывел громкость на
максимум,  начиная  уже  сомневаться  в  исправности   приемника.   Диктор
заговорил только через минуту; отчетливо чувствовалось, как трудно  дается
ему сегодня обычная бесстрастность голоса.
   - Говорит Земля. Мы только что получили из Гааги следующее заявление:
   "...Трипланетарная Федерация сообщила правительству Земли, что намерена
захватить некоторые районы Луны и что любая попытка воспрепятствовать этой
акции будет подавлена силой.
   Правительство заявляет о необходимости сохранить целостность Луны и уже
предприняло все необходимые для этого меры.  Вскоре  будет  сделано  новое
заявление.  Следует  подчеркнуть,  что  в  настоящий   момент   какая-либо
опасность отсутствует, так как в  пределах  двенадцатичасового  полета  от
Земли нет ни одного враждебного корабля.
   Говорит Земля. Ожидайте дальнейших сообщений".
   И снова полная тишина, нарушаемая  только  негромким  шипением  несущей
частоты  да  потрескиванием  солнечных  помех.  Слушая  заявление,   Уилер
остановил трактор; сейчас он повернулся и посмотрел  на  своих  спутников.
Стеффансон склонился над разложенными по столику схемами, но  явно  их  не
видит. Замерший после первых донесшихся из динамика слов, Джеймисон так  и
стоит, держась рукой за регулятор громкости. Затем он  пошевелился,  молча
вернулся в кабину и снова занял водительское место.
   Стеффансону  показалось,  что  прошли  долгие  годы,   пока   раздалось
восклицание Уилера:
   - Почти приехали! Смотрите прямо по курсу!
   Он прошел вперед и взглянул на  изрытую  трещинами,  усыпанную  камнями
равнину. Да уж, мелькнула мысль,  не  очень  похоже,  чтобы  из-за  такого
местечка стоило устраивать войну. Но вся эта метеоритная пыль и  застывшая
лава - только камуфляж, прячущий сокровища природы, на поиски которых люди
потратили двести лет. А  может,  лучше  бы  эти  сокровища  так  и  лежали
ненайденными...
   Впереди, на расстоянии двух-трех километров  в  ярком  солнечном  свете
сверкал купол "Проекта Тор". С этой стороны  он  выглядел  очень  странно,
словно огромное металлическое яйцо, рассеченное ножом какого-то великана -
густая тень, окутывавшая половину купола, делала ее почти невидимой. И  ни
одного человека, ни малейшего признака жизни. Хотя внутри его кипит сейчас
лихорадочная деятельность. Стеффансон страстно  надеялся,  что  приехавшие
раньше  помощники   успели   уже   управиться   с   монтажом   силовых   и
субмодуляторных цепей.
   Он приладил шлем к так и не снятому за все это время скафандру, а затем
подошел к Джеймисону, придерживаясь для равновесия за грузовые полки.
   - Раз уж вы меня довезли, - сказал физик, - хотелось бы в благодарность
хотя бы объяснить вам, как все произошло. Вот эта штука, -  он  указал  на
быстро увеличивающийся в размерах купол, - начиналась как шахта, да она  и
теперь шахта. Мы сумели сделать  невиданную  доселе  вещь  -  пробурили  в
лунной коре стокилометровую скважину, добрались до богатых рудных залежей.
   - Сто километров? - пораженно воскликнул Уилер. - Но это же невозможно!
Такого давления не выдержит никакая дырка!
   - Выдерживает, и прекрасно, - отмахнулся физик. - У меня нет времени на
подробности, да я не очень-то с ними и знаком. Не забывайте,  кстати,  что
при прочих равных условиях на Луне можно пробурить скважину  в  шесть  раз
более глубокую, чем на Земле. Но это - только часть дела. Основной  секрет
состоит в работе с противодавлением. По мере углубления скважина все время
заполняется  тяжелым  силиконовым  маслом,  плотность  которого   примерно
соответствует плотности  окружающей  породы.  Поэтому  при  любой  глубине
проходки давления внутри и снаружи  уравниваются,  скважина  не  стремится
схлопнуться. Есть стандартное правило - чем проще идея, тем больше труда и
изобретательности требует ее воплощение; так произошло и на этот раз.  Вся
техника  должна  работать  в  погруженном   состоянии,   под   невероятным
давлением, но эти проблемы были постепенно разрешены, и  теперь  мы  имеем
возможность извлекать руду в промышленных масштабах.
   Федерация узнала о происходящем здесь года два  назад.  Есть  основания
предполагать, что их инженеры пробовали сделать нечто аналогичное у  себя,
но безрезультатно.  Тогда  эти  герои  решили:  раз  уж  лунные  сокровища
проходят мимо нашего носа - пусть они вообще никому не  достанутся.  Хотят
силой вынудить нас на дележку, только ничего у них не выйдет.
   Но все это только предыстория, сейчас важнее другое. Здесь  установлено
оружие.  Кое-что  из  него  готово  и  опробовано,  кое-что  нуждается   в
окончательной доводке. Я везу с собой ключевые элементы  самой,  вероятно,
важной системы; именно поэтому Земля перед вами  в  неоплатном  долгу.  Не
перебивайте, пожалуйста, мы уже  почти  на  месте,  а  мне  нужно  сказать
кое-что еще. Двенадцать часов безопасности,  про  которые  вы  слышали  по
радио, - чистое вранье. Это то, в чем хотела бы убедить нас  Федерация,  а
мы просто делаем вид, что не имеем  никаких  сомнений.  Но  мы  обнаружили
корабли, приближающиеся  со  скоростью  в  десять  раз  большей,  чем  все
известное прежде. Похоже, их двигатели работают  по  какому-то  совершенно
новому принципу. Остается надеяться, что этот же принцип не привел  заодно
и к созданию нового оружия. Они появятся здесь часа через три  -  если  не
будут больше наращивать скорость. Можете, конечно, остаться с нами,  но  я
бы вам советовал развернуться и гнать изо всех сил в свою  Обсерваторию  -
так, пожалуй, надежнее. Если начало атаки застанет  вас  в  пути  -  ищите
укрытия. Забирайтесь в трещину - да,  собственно,  куда  угодно,  лишь  бы
спрятаться - и сидите там до самого конца. А теперь -  прощайте  и  всякой
вам удачи. Надеюсь, мы еще встретимся по окончании этих неприятностей.
   Прежде чем астрономы успели что-либо  ответить,  Стеффансон  вместе  со
своим загадочным ящиком исчез в люке шлюза.  Теперь  трактор  находился  в
тени купола; в поисках какого-нибудь отверстия Джеймисон  начал  объезжать
огромное металлическое яйцо вокруг. Через  некоторое  время  он  узнал  то
место, где входили они с Уилером, и затормозил. Хлопнула крышка  наружного
люка, и тут же на приборной панели вспыхнула надпись "Шлюз свободен".  Они
увидели, как Стеффансон подбегает к куполу, как он ныряет в открывшийся на
мгновение люк, как круглая крышка люка снова встает на место.
   Джеймисон с Уилером остались одни. Ничто вокруг не  подавало  признаков
жизни,  однако   неожиданно   металлический   остов   "Фердинанда"   начал
вибрировать со все возрастающей частотой. Стрелки установленных на  панели
управления приборов бешено заплясали, свет в кабине потускнел - и  тут  же
все снова пришло в норму; некое потрясающей  мощности  силовое  поле  ушло
дальше в космическое пространство,  оставив  после  себя  острое  ощущение
сжатой подобно пружине  энергии,  готовой  по  первому  сигналу  рвануться
наружу. Астрономы начали смутно  понимать  настойчивость  и  озабоченность
последних слов  Стеффансона;  весь  окружающий  ландшафт  словно  замер  в
напряженном ожидании.
   "Фердинанд" мчался по бесплодной равнине Моря  Дождей  к  спасительному
убежищу все еще далеких  гор.  Окажется  ли  оно  спасительным?  Джеймисон
сильно в этом сомневался. Какое страшное оружие сумела создать  наука  еще
два века назад, а ведь современное искусство войны пойдет