и внимательно всматривался в горизонт, как дозорный на корабле.
   Время тянулось медленно. Катю совсем разморило, и она, склонив голову  на
руки, уснула.
   Было уже далеко за  полдень,  когда  она  открыла  глаза.  С  недоумением
оглянулась, не сообразив сразу, где она. Ах да, кувшинка... Они ждут  пчелу.
Тима здесь, сидит наверху. Оглядывает горизонт в свой уменьшитель.
   - Тимочка, а я спала. - Катя встала, сладко потянулась.
   - Я видел, - отозвался Тима, не отрывая глаз от уменьшителя. - Понимаешь,
я тоже вздремнул. Боюсь, уж не пропустили ли мы пчелу. Впрочем,  нет,  я  бы
услышал гудение.
   - А может, она и вовсе не прилетит сегодня, эта пчела?
   - Все может быть. - Тима пожал плечами. - У нее нет расписания. Да  и  не
так уж часто пчелы навещают кувшинку.
   - Да, да, надо быть ко всему готовым. Не знаешь, что с тобой стрясется  в
следующую минуту...
   И, как бы в ответ на  эти  слова,  цветок  сильно  покачнулся.  Поднялось
волнение, хотя ветра не было. Волны с шумом ударялись о  кувшинку.  Катя  от
неожиданности упала. Тима быстро слез со своего возвышения.  Катя  вскочила,
пытаясь устоять на ногах,  кое-как  сохраняя  равновесие,  нелепо  вскидывая
руки. Качка с каждой секундой увеличивалась.
   Казалось, будто  внезапно  налетевшая  туча  заволокла  небо  Наступившая
темнота была зловещей.
   - Тима, мы гибнем!.. - закричала Катя и в ужасе закрыла лицо руками.

   Сергей  Петрович  растерянно  смотрел  на  жалкий,  искалеченный  листок,
лежащий перед ним на черной плите. Он не знал, радоваться ли ему, что найден
этот лист, или, напротив, приходить  в  отчаяние.  Ведь  Кати  и  Тимы  нет.
Возможно, что они выпали из него в то время, когда лист несло  ветром.  Или,
может быть, Маша  с  Дашей  потеряли  именно  тот  кусочек,  где  находились
несчастные странники.
   Во всяком случае, надо начать поиски в том месте, где лежал лист. Но  где
он был? Где его нашли девочки?
   Сергей Петрович  оглянулся.  Девочек  в  аппаратной  не  оказалось  Ушли,
убежали! Вот несносные!
   - Виктор! - крикнул Сергей Петрович, задыхаясь от волнения. -  Девочки...
Где они? Скорей беги за ними!
   Виктор снялся с места как безумный.  Вылетел  во  двор.  Там  Машенька  и
Дашенька мирно играли. Не говоря ни слова, он схватил их за руки, потащил за
собой. Девочки испуганно упирались, но Виктор безжалостно волок ребятишек за
собой.
   В аппаратной они так и кинулись к Сергею Петровичу.
   - Девоньки, милые! - Сергей  Петрович  ласково  гладил  их  головенки.  -
Скажите, где  вы  нашли  лист?  Ласковый  голос  Сергея  Петровича  успокоил
девочек.
   - На пруду, - сказала Дашенька.
   - Возле камышей, - прибавила Машенька.
   - Когда? - сдавленным от волнения голосом спросил Виктор.
   - Вчера утром, - испуганно покосившись на Виктора, ответили девочки.
   Виктор схватился за голову,
   - Почему же вы его сразу не принесли?! - закричал он, не помня себя.
   Дашенька, прижав к плечу розовую щечку, долго смотрела на Виктора.
   - Я не знаю, - сказала она.
   - Я не знаю, - повторила за ней Машенька.
   - Хорошо, хорошо! - нетерпеливо сказал Сергей  Петрович.  -  Постарайтесь
вспомнить, как все было.
   Он задавал  вопросы,  девочки  разговорились.  И  вскоре  выяснилась  вся
картина.
   А дело было так. Обе подружки с  воодушевлением  стали  подбирать  листья
вместе со школьниками. Но скоро  им  это  надоело,  и  они  занялись  своими
играми. Вчера утром они собирались ловить бабочек. Взяли  сачки  и  пошли  в
поле. Прыгали, скакали, гонялись за бабочками и  стрекозами  и  прибежали  в
конце концов на пруд. Там они увидели великолепную стрекозу  с  темно-синими
крыльями Она летала не  как  обычные  стрекозы  с  прозрачными  крыльями,  а
порхала,  словно  бабочка.  Дашенька  взмахнула  сачком,  не  удержалась   и
растянулась как раз возле воды. Она уже собралась  зареветь,  как  вдруг  ее
внимание привлек лист клена. Его прибило к самому берегу. Дашенька раздумала
плакать.
   - Смотри, Маша, лист, - сказала она.
   - Ну и пусть.
   - А нам велели подбирать.
   Машенька вспомнила: верно, велели. Она кинулась за ним.
   - Не смей! - кричала Даша. - Это мой лист - я его нашла!
   - А я первая подняла! - Маша зажала лист в кулачке.
   Девчушки едва не подрались. Но тут они опять увидели  красивую  стрекозу,
порхавшую над камышом, и кинулись обе за ней
   Дашенька засунула лист в карман своих трусиков. Ни она, ни Маша больше  о
нем не вспоминали.
   Только сегодня утром, когда Машина мама  стала  вытряхивать  из  кармашка
трусиков мусор, Маша вдруг испуганно закричала:
   - Ой, мамочка, это Тимин лист, не выбрасывай!
   Машина мама  задумчиво  посмотрела  на  листок,  осторожно  положила  его
обратно, вздохнула, с сомнением покачав головой:
   - Ну, беги скорей к дяде Сереже, отдай ему. Смотри, дочка, не потеряй.
   Она была уверена, что в этом полуувядшем листе ничего не  может  быть.  И
только так, для порядка, велела Маше отнести его.
   Маша, конечно, забежала за своей  подружкой.  И  обе  они  отправились  в
лабораторию.
   Все это девочки рассказывали сбивчиво и бестолково. Но в конце концов  не
это важно. Главное -  выяснить,  где  именно  лежал  лист.  Сергей  Петрович
соединился по радиотелефону  с  Вадой  и  Кривошеиным,  которые  исследовали
шестой квадрат.
   - Найден лист на пруду, - сказал Сергей  Петрович.  -  Потом,  потом  все
объясню. Отправляйтесь туда. Я тоже сейчас приеду.
   Сергей Петрович вызвал из института машину и попросил  прислать  ему  две
стеклянные банки с крышками.
   В ожидании он взволнованно шагал по аппаратной. Ван и Виктор в нетерпении
выскочили во двор.
   Машенька и Дашенька, ничего не понимая, смотрели на всех круглыми глазами
и не двигались с места.
   Общее волнение им тоже передалось.
   - Сергей Петрович, скорей! - услышал он голос Виктора.  Взяв  девочек  за
руки, он вышел за ворота.
   У калитки стояла машина. В ней уже сидели Ван  и  Виктор  со  стеклянными
банками в руках.
   Сергей Петрович занял место рядом с водителем. Машеньку и Дашеньку  взяли
к себе Ван и Виктор.
   Машина помчалась на берег пруда. Она так быстро оказалась на  месте,  что
девочки были разочарованы. Им хотелось еще покататься.
   - Потом, потом! - нервно говорил Сергей Петрович. -  А  сейчас,  девчушки
милые, показывайте, где вы нашли лист.
   Приехал на берег пруда и грузовик с высокой башней. Машину вел Борис.  Он
ни за что не соглашался уступить свое место кому-нибудь  другому  и  работал
вместе с инженерами чуть ли не круглые сутки.
   Девочки нашли то место, где увидели лист возле камышей.
   Отсюда и решили начать поиски.
   Сергей Петрович так и взлетел на  башню.  Ван  и  Виктор  остались  внизу
вместе с девочками.
   Сергей Петрович включил аппарат и  стал  медленно  поворачивать  антенну.
Останавливался,  менял  наклон   и   снова   медленно   поворачивал.   Опять
останавливался и снова переводил рычажок. Сергей Петрович боялся  пропустить
необследованным самый малый кусочек лежащего перед  ним  квадрата  и  потому
работал не торопясь, тщательно, едва сдерживая  охватившее  его  нетерпение.
Здесь ли они? Не унесло ли их отсюда куда-либо еще?  Не  бродят  ли  они  по
берегу, пока их ищут на воде?
   Прошло больше часа. Сигналов не поступало. Машина тронулась дальше  вдоль
берега. Пруд был невелик. Но, для того чтобы "прощупать" его,  "просмотреть"
весь, требовалось много времени.
   Виктор и Ван то смотрели, задрав голову, на вершину башни, то садились на
траву,  то  вскакивали  и  начинали  ходить  взад  и  вперед.  Они  отчаянно
волновались, сердце то колотилось, то замирало. Скорей, ах, скорей бы!..
   А пруд расстилался перед ними  безмятежно  спокойный.  Над  водой  летали
стрекозы. Тоненько пели  комары.  В  траве  под  ногами  трещали  кузнечики.
Поодаль мирно играли девочки.
   Ван то и дело поглядывал на  часы.  Что  это?  Может,  они  остановились?
Стрелки двигались так лениво, как будто бы раздумывали: а  не  отдохнуть  ли
нам, не постоять ли спокойненько?
   Вдруг с башни раздался сдавленный крик:
   - Сигнал! Есть сигнал!!!
   У Вана подкосились ноги. Виктор бросился к машине.  Он  видел,  что  трое
инженеров склонились над аппаратом.
   Ему хотелось подняться туда. Посмотреть своими глазами. Но он не смел...
   Сергей Петрович поспешно спустился вниз.
   - От кувшинки! - коротко бросил он Виктору. - Сигнал от  кувшинки...  Где
банки? Ван подбежал с банками.
   - Совсем близко! - говорил Сергей Петрович. - Вторая справа?.  -  крикнул
он наверх товарищам.
   Те подтвердили.
   Сергей Петрович как был, не сняв даже ботинок,  вошел  в  воду,  держа  в
руках стеклянную банку. Мальчики пошли за ним.
   Пруд был мелкий, но дно илистое. Увязая чуть  ли  не  по  пояс  в  топкой
грязи, трое направились к кувшинкам.
   Сергей Петрович подошел первый. Он склонился над  цветком  и  накрыл  его
стеклянной банкой. Только после этого  он  вырвал  ее  длинный  стебель.  На
всякий  случай  сорвали  еще  несколько  кувшинок.  Их  положили  в   другую
стеклянную банку.
   - Владимир, - крикнул Сергей Петрович, - откуда идут сигналы?
   - Прямо из твоих рук! - услышал он взволнованный голос Вады.
   Сергей Петрович отошел от Вана и Виктора и снова попросил проверить.
   Сигналы шли от того цветка, который он держал в своих руках. Ошибки  быть
не могло!
   Мокрые, грязные,  все  трое  вошли  в  машину.  К  ним  присоединились  и
Кривошеин с Вадой. Ван помог забраться в машину девочкам.
   Машина помчалась в лабораторию.

   Цветы бережно вынули из банки прямо над плитой. Тотчас же  вспыхнули  два
красных сигнальных глазка.
   - Неужели же мы нашли их?.. - бормотал Сергей Петрович.  -  Не  верю!  Не
поверю, пока не увижу их собственными глазами.
   - Сбегать за Марией Николаевной? - предложил Ван.
   - Да, да... Нет, постой... Подожди!
   В лаборатории воцарилась тишина. Все молча смотрели на  цветок.  Стукнула
входная дверь. Это  был  Борис.  Он  осторожно,  на  цыпочках,  точно  боясь
разбудить кого-то, вошел в лабораторию. Остановился возле дверей.  Никто  не
оглянулся. Все смотрели на черную плиту. Вот в глубине цветка стали  заметны
две точечки. Они росли,  увеличивались...  Вот  они  приняли  уже  очертания
человеческих фигурок.
   - Шевелятся... - прошептал Сергей Петрович. - Значит, живы!
   И, наконец, они выросли настолько, что  были  ясно  видны  два  маленьких
человечка. Они стояли в цветке, как сказочные андерсеновские Дюймовочки...
   Мария  Николаевна  вбежала   в   лабораторию,   когда   превращение   уже
закончилось. Тима обнимал отца. Катя сначала бросилась к  Виктору,  поискала
кого-то глазами, не нашла и стала поочередно протягивать руки всем, кто  был
в лаборатории. Следом за Марией Николаевной появился Ван. Катя  с  радостным
криком бросилась к нему.
   Мария Николаевна крепко обхватила шею Тимы, как  будто  боялась,  что  он
ускользнет от нее, исчезнет, испарится в воздухе.

   - Гадкий, дрянной мальчишка! Как напугал, как напугал... - твердила она.
   - Мамочка, мама! - радостно говорил Тима. - Какая ты большая! Я раньше не
замечал...
   - Я-то большая! А вот когда ты наконец  станешь  взрослым  и  перестанешь
выкидывать всякие штуки, от которых можно с ума сойти?..
   Так же быстро, как разнеслась по Джохору печальная весть об  исчезновении
Тимы и Кати, облетела поселок и радостная новость:
   - Нашлись! Они нашлись!
   На улице, в учреждениях, всюду, где бы люди ни встречались, они только об
этом и говорили, радуясь так, словно это были их собственные дети.
   В домике Долинских, печальном и тихом в эти последние  дни,  снова  стало
оживленно и весело.
   Вся семья сидела на террасе. Мария Николаевна приготовила отличный  ужин.
Катя и Тима с аппетитом уплетали все, что им давали, и требовали прибавки.
   - Ох,  вкусно!  -  облизывался  Тима.  -  Вот  вкуснота!  -  Он  подчищал
оставшийся на тарелке мясной соус. - Не то что наши крахмальные булочки,  а,
ребята?
   Тима хитро подмигнул.
   Катя и Ван расхохотались. Виктор  силился  улыбнуться.  У  него  на  душе
скребли кошки...
   За столом сидели долго.
   Катя и Тима наперебой рассказывали о своих приключениях, особенно о  том,
как они испугались, когда Сергей Петрович подошел к  кувшинке,  подняв,  как
показалось тогда путешественникам, огромную волну  и  заслонив  своей  рукой
солнце.
   - Я думала - ну, теперь все, конец! - возбужденно говорила Катя.
   - Это и был  конец...  -  улыбнулась  Мария  Николаевна,  -  конец  вашим
скитаниям.
   - Ну да! Но мы не сразу поняли, в чем дело.
   - А потом что вы подумали? - спрашивал Ван.
   - Тима догадался посмотреть через уменьшитель.
   Ну, и все стало ясно. Невозможно рассказать, как мы были счастливы!  Ведь
мы хотели лететь на пчеле, понимаете? Нет, неужели это был не сон?!
   Катя даже глаза стала протирать.
   Мария Николаевна ласково погладила ее по голове!
   - Сон, девочка, конечно, сон!.. Я тоже как будто сейчас проснулась.
   Виктор сидел молча. Он почти ни о чем не спрашивал, Он  только  переводил
взгляд от Тимы к Кате, точно желая еще и еще раз  убедиться,  что  они  тут,
рядом, и не собираются исчезнуть.
   Тима, улучив удобную минуту, позвал отца и мать в другую комнату и сказал
серьезно и просто:
   - Я виноват! Не знаю, сможете ли вы простить меня? Но я клянусь, папа...
   - Не клянись, сынок! - так же серьезно ответил ему  отец.  -  Все  и  так
понятно. Урок был достаточно суров.  Никто  из  нас  не  позабудет  то,  что
произошло. Я тоже виноват. Я слишком понадеялся на тебя, а воля твоя еще  не
окрепла, соблазн был велик. Мы оба виноваты перед твоей матерью!
   - Что было, то прошло... - сказала Мария Николаевна. - Не будем  об  этом
больше вспоминать!
   Тима стоял, опустив голову. Его душили слезы. Он махнул рукой  и  выбежал
из комнаты.

   На  следующий  день  с  утра  к  Долинским  явились  Анатолий  Степанович
Кривошеин и Владимир Яковлевич  Вада.  Они  сидели  на  террасе  в  плетеных
креслах. Мария Николаевна хлопотала на кухне. Молодежь была в саду.
   Сергей Петрович ходил взад и вперед по террасе.
   - Вот что, друзья! - сказал он. - Считайте, что мы  потерпели  неудачу  с
нашим аппаратом превращений. Сергей Петрович остановился возле Кривошеина.
   - Почему? Аппараты работают безотказно, - сказал Анатолий Степанович.
   - Да, конечно. Но не только в этом дело. Где  гарантия,  что  с  кем-либо
другим не произойдет того же, что и с нашими детьми?
   - Да, гарантировать трудно, хотя...
   - Никаких "хотя"!.. Придется нам доделывать наш  аппарат  так,  чтобы  не
было ни малейшей угрозы тому, кто  воспользуется  его  услугами.  Нужно  все
предусмотреть. Надеюсь, мы справимся с этой задачей, но  впереди  еще  очень
много работы.
   - Э, подумаешь! Голова есть, руки на месте!.. - сказал  Вада.  -  Знаешь,
что я тебе скажу, Сергей: мы столько пережили за эти дни,  что  у  меня  нет
решительно никакого желания когда-либо повторять все снова.
   - И черт меня понес на эту рыбалку! - сказал Кривошеин. - Будь  я  здесь,
ничего бы не случилось!
   - И ты виноват, но я больше других - незачем было оставлять  ключи.  Один
Владимир влип в эту историю, что называется, ни сном ни духом.
   -  Я  думаю  только  о  том,  что  все  хорошо  кончилось.  Этого  вполне
достаточно!
   Вошла Мария Николаевна, внесла вазу  с  фруктами.  Друзья  замолчали.  Не
хотелось при ней продолжать разговор о лаборатории.
   Хлопнула калитка. Пришел директор Института селекции. За  ним  потянулись
другие гости. В этот день у Долинских перебывал весь поселок. Всем  хотелось
выразить радость по поводу счастливого возвращения ребят.
   Ребята  сидели  в  саду.  Там  был  весь  Тимин  класс.   Все   наперебой
расспрашивали Тиму и Катю об их приключениях, ахали, охали, громко смеялись.
Потребовали, чтобы им рассказали еще с  самого  начала  -  о  путешествии  в
почве, внутри дерева.
   - Вот бы нам всем классом отправиться туда! - заявила Наташа.
   - Э, нет, не выйдет! - засмеялся Тима. - Нас теперь и близко не подпустят
к лаборатории.
   - Тимка, это не  по-товарищески!  -  объявила  Лиля.  -  Сам  побывал,  а
остальные как же?
   - Ну, знаешь ли... Я бы и рад... - развел Тима -руками.
   - А я вам завидую, ребята, - тихо сказала Ксения. - Такое  и  во  сне  не
приснится. Счастливые!..
   - Да, теперь счастливые, когда все кончилось, а  тогда  нам  с  Катей  не
очень-то было весело. Правда, Катя?
   Катя мотнула головой в знак согласия. Она уже со всеми перезнакомилась  и
щебетала так, словно знала их всю жизнь.  Виктор  был  молчалив  и  сдержан.
Сегодня утром, увидев, что Тима проснулся, Виктор подошел к его  кровати  и,
не глядя на него, сказал:
   - Я был величайшим ослом! Вот и вс„!
   - Э, друг, - весело ответил Тима, - все мы хороши! Забудем то, что  было.
Так сказала мне вчера мама. Так говорю тебе и я.
   Виктор отвернулся к окну и долго смотрел в сад.
   Он не ожидал, что Тима так просто и искренне простит  его.  Ему  было  бы
легче, если бы он обрушился на него с упреками. А Катя?  Что  о  нем  думает
Катя? Он боялся к ней подойти, боялся взглянуть ей в глаза. Он думал об этом
неотступно...
   Между тем открылась калитка, и вошли Машенька с  Дашенькой.  Обе  были  в
нарядных платьицах, с большими букетами цветов.
   Катя кинулась к девочкам Стала их целовать.
   - Тима, Тима, это они! - смеялась она. - Это их я видела тогда на поле!
   - Папа, - крикнул Тима, - смотри, кто пришел!
   - А-а, подружки-неразлучницы, - приветствовал девочек Сергей Петрович.  -
Маша, тащи сюда конфет, да побольше! - обернулся  он  к  жене.  -  Вот  ведь
главные герои. Я тебе и рассказать не успел.  Это  они  принесли  лист.  Так
часто бывает: истинные герои остаются в тени! - смеялся он.
   Мария Николаевна поставила на стол огромную  коробку  шоколадных  конфет.
Девочки сидели на коленях у Сергея Петровича. Букеты лежали рядом с ними  на
столе. Они собирались торжественно вручить их Тиме и Кате,  но  девочек  так
стали  тискать  и  обнимать,  поднялся  такой  шум  вокруг  них,   что   они
растерялись. А  когда  появилась  коробка  с  шоколадом,  про  цветы  они  и
позабыли. Верные себе, они нацелились на одну и ту же конфетку и  чуть  было
из-за нее не подрались. Но Сергей Петрович,  смеясь,  примирил  их,  отыскав
вторую такую же.
   Между тем Тимины друзья собирались уже уходить. Наташа, перемигнувшись  с
подругами, сказала:
   -  Вечером  на  площадке  в  парке  мы  хотим  устроить  игры  и   танцы,
отпраздновать наше возвращение из похода. Приходите, когда  начнет  темнеть.
Ладно?
   - Обязательно придем, -  за  всех  ответила  Катя.  Мария  Николаевна  не
отпустила домой Вана. Родители его еще не вернулись из командировки, что ему
одному делать в пустом доме? Ван охотно остался у Долинских.  Только  сбегал
переодеться к вечеру и сейчас же вернулся.

   Пока у Долинских обедали, пока Катя помогала Марии Николаевне мыть посуду
и убирать со стола, пока все четверо наглаживали к вечеру нарядные  костюмы,
в парке шла подготовка. Школьники выпросили со склада разноцветные фонарики.
Мальчики повесили  и  протянули  электропроводку.  А  девочки  спешно  плели
гирлянды из цветов, чтобы по-праздничному украсить площадку.
   Когда стемнело, вспыхнули разноцветные фонарики. На фоне  темного  южного
неба они светились мягко, чуть таинственно.
   - Ой, как хорошо, ребята! - радовалась Катя, завидев праздничные огоньки.
- Красиво! Как в сказке!
   Кажется, никогда так не веселились школьники! На площадке собралась  чуть
ли не вся школа - и большие и маленькие. Кое у кого нашлось даже конфетти. и
целый дождь их обрушился на светлые волосы Кати.
   Тима и Ван, как  всегда,  не  танцевали.  Их  окружила  толпа  приятелей,
требуя, чтобы они рассказывали о своих приключениях со всеми подробностями,
   Сначала Тима и Ван охотно вспоминали свои приключения. но подходили новые
слушатели,  переспрашивали