йшему лесу и возвращались, нагруженные сучьями.
     - Неужели они хотят проломить стену? - спросил Барни.
     - Наверно, еще  хуже,  -  задумчиво  ответил  Даллас.  -  Скажи,  эти
дорсетские парни знакомы с огнем?
     - Должно быть. Йенс говорил мне,  что  в  развалинах  их  домов  были
найдены очаги и зола.
     - Именно этого я и боялся,  -  мрачно  заметил  Даллас  и  указал  на
основание стены, где уже возвышалась гора сухих веток и сучьев.
     Все копья, мечи и топоры викингов оказались совершенно  бесполезными;
гора продолжала расти. Еще через минуту из группы вождей в  тылу  вырвался
человек и побежал через кричащую толпу воинов с горящим  факелом  в  руке.
Копья, бросаемые викингами, градом сыпались вокруг него, но, приблизившись
к горе из сучьев,  он  размахнулся  и  швырнул  факел.  Описав  в  воздухе
огненную дугу, пылающий факел упал на  вершину  сушняка,  тот  затрещал  и
вспыхнул.
     - Я  могу  положить  конец  этому  прямо  сейчас,  -  сказал  Даллас,
наклоняясь, чтобы открыть стальные ящики, стоявшие перед ним.
     - Нет, - сказал Оттар, опустив руку ему на плечо. - Они хотят драться
- пожалуйста. Мы сами справимся с костром.
     - Может быть, но при этом вас всех прикончат.
     - Ну что ж, мы тоже кое-кого прикончим, - сказал Оттар,  со  зловещей
улыбкой спрыгнув с подмостков. - Кроме того, Барни  нужны  кадры  битвы  с
индейцами.
     Барни  заколебался,  однако  он  не  мог  не  обратить  внимания   на
спокойный, невозмутимый взгляд Далласа.
     - Конечно, мне нужна картина, - выпалил  он.  -  Но  не  ценой  жизни
людей. Пусть Даллас прекратит все это.
     - Нет, - твердо сказал Оттар. - У тебя будет хорошая битва для твоего
фильма. - Он громко рассмеялся. - Не будь таким грустным, мой старый друг,
мы сразимся и за себя тоже. Скоро вы уедете, и, когда мы  останемся  здесь
одни, нам хочется, чтобы эти варвары уже знали, что такое викинги в бою.
     В следующее мгновение он исчез.
     - Он прав, - заметил Даллас. - Но если дела у них  пойдут  плохо,  мы
должны быть готовы прийти на помощью. - Он открыл  самый  большой  ящик  и
достал оттуда громкоговоритель и моток изоляционного  провода.  -  Я  хочу
установить эту штуку вдоль  стены,  как  можно  дальше  отсюда,  насколько
хватит провода.
     - Что это?
     - Громкоговоритель для кердлерной  установки.  Посмотрим,  как  будут
чувствовать себя индейцы, когда услышат этот рев.


     Оттар собрал всех своих воинов перед воротами,  доверив  охрану  стен
женщинам и подросткам. Две женщины стали у ворот, готовые распахнуть их по
сигналу Оттара, и Барни, потрясенный, увидел, что  одной  из  этих  женщин
была Слайти. А он-то думал, что Слайти находится в безопасности, в лагере!
Он крикнул, чтобы она вернулась, в то самое мгновение, когда Оттар  поднял
над головой топор, и его слова потонули  в  реве  сотни  глоток  викингов.
Ворота широко распахнулись, и из них  вырвался  отряд  норвежских  воинов.
Женщины поспешно заперли ворота на засов.
     Это была схватка, которую  викинги  больше  всего  любили  и  которой
больше всего наслаждались. Ревущей компактной массой они рванулись  вперед
и врезались в ряды дорсетских индейцев. Огромное  численное  превосходство
индейцев не имело значения, потому что они  не  могли  сражаться  с  этими
северными  мясниками,  защищенными  щитами   и   металлическими   шлемами.
Действительно, схватка походила на бойню - короткие мечи и  боевые  топоры
викингов разили индейцев направо и налево.
     Дорсетские воины повернулись и обратились в бегство: им больше ничего
не оставалось. Они бежали под неумолимым натиском  залитых  кровью  убийц.
Однако когда противники разделились на две группы, между ними образовалось
свободное пространство, и характер битвы  изменился.  Дротики  полетели  в
толпу викингов, и стрелы градом посыпались  на  их  щиты.  Вот  упал  один
северянин - копье пронзило ему ногу,  -  за  ним  другой.  Индейцы  начали
понимать, что происходит,  и  держались  на  расстоянии,  осыпая  викингов
дождем дротиков и стрел. Викинги не могли приблизиться к противнику, а они
умели драться  только  лицом  к  лицу.  Было  ясно,  что  через  несколько
мгновений положение северных воинов станет безнадежным. Они будут окружены
и перебиты один за другим.
     - Если ты можешь что-то сделать, - сказал Барни, -  то  сейчас  самое
время, Даллас.
     - Ясно. У меня только одна пара затычек для ушей, так  что  я  бы  на
твоем месте заткнул уши пальцами.
     Барни открыл рот, чтобы ответить, но в это мгновение Даллас  повернул
выключатель, и его голос и все остальные звуки были моментально  поглощены
совершенно невообразимым, убийственным ревом, который внезапно вырвался из
громкоговорителя. Барни инстинктивно заткнул уши и прижал ладони к голове.
Даллас, удовлетворенно кивнув, извлек из второго ящика дымовые  гранаты  и
гранаты со слезоточивым газом и начал с профессиональной меткостью бросать
их в индейцев.
     По-прежнему крепко  прижимая  ладони  к  ушам,  с  лицом,  искаженным
болезненной гримасой, Барни поднял голову и посмотрел вниз.  За  несколько
секунд положение на поле боя резко изменилось. Кердлер и гранаты были  так
же незнакомы викингам, как и индейцам, однако викинги при этом  тотчас  же
собрались в еще более тесную группу и ощетинились  мечами  и  копьями  для
круговой обороны. Реакция дорсетских индейцев была  совершенно  иной.  Ими
овладела паника. Ужасающий рев разрывал им  барабанные  перепонки.  Столбы
удушающего дыма вырастали вокруг них, они ничего  не  видели  и  не  могли
дышать. Забыв обо всем, они обратились в паническое бегство. Всего  минуту
назад они были атакующей  армией.  Теперь  же  берег  был  усыпан  сотнями
бегущих фигур и темными точками трупов, лежащих  здесь  и  там.  Все  было
кончено. Отталкивая друг друга, индейцы прыгали в лодки. Только  несколько
оставшихся индейцев бродили среди облаков слезоточивых газов на берегу.
     Воины Оттара стояли плечом к плечу, готовые сразиться с любым врагом,
будь то люди или сверхъестественные силы. Даже те, кого ослепили бомбы  со
слезоточивым газом, были готовы к бою, как и их товарищи. Храбрые  викинги
представляли поистине внушительное зрелище.
     Когда Даллас выключил кердлер, тишина, казалось, запульсировала.  Уши
Барни онемели, все еще наполненные  невероятным,  убийственным  ревом.  Он
медленно уронил руки и выпрямился. Дорсетские индейцы побеждены и обращены
в бегство, в этом не было сомнения. Викинги опустили щиты  и  с  победными
криками размахивали оружием. Голос  Далласа,  стоявшего  рядом,  доносился
откуда-то издалека, как будто сквозь несколько слоев ваты. Даллас  пальцем
указывал на грузовик, все еще стоявший на вершине холма.
     - Они даже не подумали напасть на грузовик или  на  лагерь,  так  что
Джино, наверно, крутил свою машину не переставая. - Затем  взгляд  Далласа
упал на ликующих северян, которые оттаскивали горящий сушняк от  стены.  -
Ну, вот тебе и битва с индейцами, вот тебе и твой фильм.
     Барни отвернулся от убитых и раненых и начал спускаться с холма.
     - Вот закат, которого мы ждали, Барни, - сказал Чарли Чанг. -  Только
взгляни на эти краски!
     - Тогда снимаем, - сказал Барни, глядя на своих людей, собравшихся на
склоне холма. - Ты готов, Джино?
     - Еще минутки две-три, -  попросил  оператор,  глядя  в  видоискатель
съемочной камеры. - Как только облака немного отнесет в сторону и я  смогу
снимать прямо на солнце.
     - О'кей, - сказал Барни и повернулся к  Оттару  и  Слайти,  одетым  в
лучшие костюмы викингов.  На  щеке  Оттара  был  резиновый  шрам  и  виски
покрашены в  седой  цвет.  -  Итак,  это  последняя  сцена  фильма,  самая
последняя сцена. Я все время ждал, чтобы появились необходимые краски. Все
остальное уже готово и уложено в коробки. Эта сцена будет показана в таком
порядке: первый эпизод, второй, третий, но  мы  будем  снимать  ее  иначе:
первый, третий и второй. В самом конце ваши силуэты должны быть  видны  на
багровом фоне заката. В первом эпизоде вы поднимаетесь  по  склону  холма,
медленно, рука об руку, и останавливаетесь на вершине  в  том  месте,  где
прочерчена линия. Вы стоите на вершине холма и смотрите в море до тех пор,
пока я не крикну: "Дальше!" Тогда Слайти кладет руку на плечо Оттара.  Это
конец первого эпизода. Затем Оттар обнимает Слайти за талию и держит  руку
на талии, пока мы не отступим назад и не снимем  ваши  фигуры  вдалеке  на
фоне заката. Понятно?
     Оба кивнули.
     - Готово, - крикнул Джино.
     - Одну секундочку. Когда я крикну "стоп", вы остаетесь на  холме,  мы
подкатываем камеру и снимаем следующий эпизод,  который  весь  состоит  из
разговора. Тоже понятно?
     Все прошло без сучка без задоринки. К тому времени Оттар  стал  почти
профессионалом  -  по  крайней  мере  он  выполнял  указания   Барни   без
пререканий. Они рука об руку поднялись на вершину  холма  и  остановились,
глядя на закат.  По  склону  холма  были  проложены  доски,  чтобы  камера
двигалась  медленно  и  плавно,  и  рабочие,  подгоняемые  криками  Барни,
осторожно откатили камеру от вершины холма, так  чтобы  фигуры  влюбленных
постепенно исчезали на багровом фоне.
     - Стоп! - крикнул Барни, когда тележка с  камерой  уперлась  в  конец
дорожки. - Главным героям оставаться на месте. Снимаем дальше, пока еще не
стемнело.
     Все забегали туда-сюда, но без суеты, каждый знал свое  дело.  Камеру
перекатили обратно к вершине холма, где звукооператоры  уже  устанавливали
магнитофон и микрофоны. Слайти,  нахмурившись,  зубрила  свои  реплики,  а
девушка из сценарного отдела читала Оттару его  слова.  Солнце  уже  почти
касалось поверхности моря, и небо окрасилось ярким пламенем.
     - Готово, - сказал Джино.
     - Камера! - скомандовал Барни. - И чтобы никто не произнес ни  звука,
ни единого звука!
     - Вон там, - сказал Оттар, протягивая руку вперед, - там, за океаном,
наш дом. Ты не скучаешь по нему, Гудрид?
     - Долго я скучала по нему, но больше не думаю об этом. Мы боролись  и
умирали за эту землю, и теперь она наша. Винланд...  этот  новый  мир,  он
стал нашим домом.
     - Стоп. Отлично, начинайте печатать. По-моему, на этом мы кончили.
     Все восторженно закричали, Слайти поцеловала Барни, а  Оттар  стиснул
его руку своей лапой. Это был волнующий момент, потому что картина была  в
основном кончена, оставалось только проявить,  отпечатать  и  смонтировать
заключительные сцены - и фильм будет готов. Вечеринка, намеченная  на  тот
же день, обещала стать настоящим большим праздником.
     Так оно и случилось. Даже погода пошла им навстречу и  позволила,  не
включая электронагревателей, поднять одну из брезентовых стен столовой. На
столе были индейка и шампанское, четыре  сорта  десерта  и  неограниченное
количество алкогольных напитков Все члены съемочной группы, большая  часть
викингов и несколько норвежских женщин приняли участие  в  празднике.  Да,
это была веселая вечеринка.
     - Я не хочу уезжать, - рыдала Слайти, роняя слезы в шампанское.
     Барни успокаивающе похлопал ее по свободной руке, а Оттар с  чувством
стиснул ей бедро.
     - По сути дела ты никуда не уезжаешь, и не оставляешь своего ребенка,
- в сотый раз объяснял Барни. Он сам удивился собственному терпению, но  в
этот вечер все было необычно. - Ты знаешь, что Кирстен сойдет с ума,  если
ты будешь отсутствовать даже короткое время, но в этом нет  необходимости.
Кроме того, согласись,  что  появление  ребенка  в  Калифорнии,  когда  на
прошлой неделе ты даже не была беременна, будет трудно объяснить. Особенно
во время рекламной кампании, которая будет организована для фильма.  Таким
образом, все, что от тебя требуется, - это подождать до выхода  фильма  на
экраны. К этому времени ты  решишь,  что  делать  со  своим  ребенком.  Не
забудь, что в Калифорнии ты даже не замужем, а у них  для  таких  ситуаций
особо строгие законы. Как только ты  решишь  вернуться,  профессор  обещал
доставить тебя обратно. После твоего отъезда пройдет не больше минуты. Что
может быть проще?
     - Пройдет  много  месяцев,  -  рыдала  Слайти,  и  Барни  начал  было
объяснять ей в сто первый раз, когда Чарли  Чанг  тронул  его  за  руку  и
передал еще один коктейль.
     - Я только что беседовал с профом о природе времени, - сказал Чарли.
     - Не желаю говорить о природе времени, - сказал ему  Барни.  -  После
всего, что случилось за последние две недели, я бы с  радостью  согласился
совсем забыть о времени.
     Для всех них это было нелегко. Немногим более четырех дней  прошло  в
Калифорнии - по часам на контрольной панели  времеатрона  сейчас  там  был
вечер четверга - и это были действительно трудные дни.
     Все  это  время  они  мотались  туда-сюда  из  одиннадцатого  века  в
двадцатый, монтируя фильм  и  производя  его  озвучивание  в  лабораториях
студии. Спайдермэн со своими ребятами записывал музыкальное  сопровождение
в одном из павильонов. То и дело приходилось перепрыгивать назад в прошлое
на один-два дня, чтобы использовать студийное  оборудование  чуть  не  все
двадцать четыре часа в сутки, и не раз случалось, что одни и  те  же  люди
пересекали собственные временные траектории. Барни, сколько  ни  старался,
никак не мог забыть трех профессоров Хьюиттов, оживленно беседующих друг с
другом. Он отхлебнул из стакана.
     - Нет, ты послушай, - настаивал Чарли Чанг. -  Я  знаю,  что  все  мы
немного чокнутые оттого, что нам то и дело приходится пожимать руки  самим
себе, но я не это имею в виду. Я хочу спросить, почему  мы  снимаем  фильм
именно в этом месте Лабрадора?
     - Потому что именно сюда нас доставил профессор.
     - Совершенно верно. А почему профессор доставил нас именно сюда?
     - Потому что это одно из тех мест, которые они с Йенсом осматривали в
поисках поселений, - медленно ответил Барни. Сегодня вечером его  терпение
было поистине безгранично.
     - Тоже верно. А теперь скажи, ты когда-нибудь  задумывался  над  тем,
почему Йенсу пришло в голову искать следы поселений именно  здесь?  Ну-ка,
ответьте ему, профессор!
     Хьюитт поставил на стол свой стакан и промокнул губы салфеткой.
     - Мы решили осмотреть это место из-за раскопок, которые в начале 60-х
годов проводил в этом месте Хельге Ингстад. Он  обнаружил  остатки  девяти
строений, и радиоактивный анализ древесного угля  показал,  что  поселение
существовало в самом начале одиннадцатого века, примерно в 1000 году.
     - Теперь ты понимаешь, что это значит? - спросил Чарли.
     - Объясни мне, - рассеянно ответил Барни, мурлыча  про  себя  песенку
"Викинги  всегда  идут  вперед"  -  музыкальную  шапку   фильма,   которую
Спайдермэн наигрывал где-то за их спинами.
     - Сейчас 1006 год, - сказал Чарли. - И в поселении  Оттара  построено
девять зданий, причем два из них - всего лишь бревенчатые коробки,  мы  их
сожгли для съемки фильма. Итак,  здесь,  в  Эпавесском  заливе,  находится
поселение  норвежцев  одиннадцатого  столетия,  потому  что  следы   этого
поселения были обнаружены в двадцатом веке. Таким образом, можно  сказать,
что во времени существует кольцо без начала и без конца. Мы прибыли  сюда,
чтобы оставить следы, находка которых заставит  нас  прибыть  сюда,  чтобы
оставить следы, находка которых...
     - Достаточно, - сказал Барни, поднимая руку. - Я уже слышал  об  этих
кольцах времени. Через минуту ты  будешь  говорить  мне,  что  все  старые
норвежские саги о викингах - сущая правда именно благодаря  нашему  фильму
или что Оттар не кто иной, как Торфинн Карлсефни, викинг, который  основал
первое норвежское поселение в Винланде.
     - Конечно, - раздался голос Оттара. - Это я и есть.
     - Что ты хочешь этим сказать? - быстро мигая, спросил Барни.
     - Я и  есть  Торфинн  Карлсефни,  сын  Торда  Лошадиная  Голова,  сын
Торхильда Рупа, дочери Торда...
     - Тебя зовут Оттар.
     - Конечно, Оттар - имя, так меня зовут люди,  короткое  имя.  Но  мое
настоящее имя - Торфинн Карлсефни, сын Торда...
     - Я припоминаю некоторые саги о Карлсефни, - сказал Чарли. - Когда  я
работал над сценарием, мне пришлось перечитать целую  гору  материалов.  В
одной из саг сказано, что он прибыл в Винланд, по дороге  остановившись  в
Исландии, и женился на девушке по имени Гудрид.
     - Но ведь так зовут Слайти в нашей  картине!  -  с  трудом  выговорил
Барни.
     - Подождите, это еще не все, - продолжал Чарли глухим  голосом.  -  Я
вспоминаю, что у Гудрид в Винланде родился ребенок, которого  они  назвали
Снорри.
     - Снорри, - прошептал Барни и почувствовал, как у него волосы  встают
дыбом. - Один из семи гномов "Белоснежки"...
     - Я не понимаю, почему все вы так обеспокоены случившимся, -  заметил
профессор Хьюитт. - Вот уже несколько недель нам известно о  существовании
временных колец. То, что мы сейчас обсуждаем, это уже  детали,  речь  идет
всего лишь об одном таком кольце.
     - Но что  же  это  означает,  профессор,  что  все  это  означает?  -
воскликнул Барни. - Если это именно так, значит, единственная причина,  по
которой викинги решили поселиться в Винланде, заключается в  том,  что  мы
решили снять фильм, показывающий, как викинги поселились в Винланде.
     - Ну что ж, эта причина не хуже  любой  другой,  -  спокойно  заметил
профессор.
     - Пожалуй, только к этому нужно привыкнуть, - пробормотал Барни.
     Потом  все  говорили,  что  вечеринка  надолго  запомнится,   и   она
продолжалась всю ночь до  самого  рассвета,  так  что  на  следующий  день
удалось сделать очень немногое. Однако напряжение заметно упало, и уже  не
было необходимости в том, чтобы работали все до одного. Люди разбились  на
маленькие группы и двинулись  кто  куда.  Некоторые  решили  отдохнуть  на
Санта-Каталине, хотя  большая  часть  людей  хотела  поскорее  отправиться
домой. Они исчезли, радостно  размахивая  над  головой  табелями  рабочего
времени, и в бухгалтерии "Клаймэктик студиоз" свет горел всю ночь.
     Когда фильм был полностью окончен и была сделана копия, которую Барни
аккуратно уложил в металлические коробки, в лагере оставалась  всего  лишь
горстка людей - в основном шоферы, которые  должны  были  транспортировать
машины в двадцатое столетие.
     - Боюсь, что нам нескоро удастся подышать таким же свежим воздухом, -
сказал Даллас, глядя с холма на поселение викингов на берегу залива.
     - Пожалуй, я буду скучать о чем-то гораздо большем, - ответил  Барни.
- Только теперь начинаю понимать, что все это время  я  ни  о  чем,  кроме
картины, не думал, а сейчас, когда она готова, у меня такое  чувство,  что
произошло  что-то  намного  более  значительное,  чем  нам  представлялось
раньше, ты понимаешь, что я хочу сказать?
     - Понимаю. Но не забудь, что наши парни увидели Париж только  потому,
что правительство  послало  их  воевать  с  немцами.  Что  происходит,  то
происходит; вот и все.
     - Наверно, ты прав, - заметил Барни.  -  Только  не  говори  об  этом
вслух. Уж слишком это похоже на профессорские временные кольца.
     - Что случилось с твоей рукой? - внезапно спросил Даллас.
     - Похоже на занозу, - ответил Барни.
     - Я попрошу медсестру ее выдернуть, пока  она  еще  не  закрыла  свою
лавочку.
     - Ладно, только пусть поторопится, через десять минут трогаемся.
     Медсестра  с  шумом  распахнула  дверь   трейлера   и   подозрительно
огляделась.
     - Извините, но все уже заперто.
     - Вы меня тоже  извините,  -  твердо  сказал  Барни,  -  но  придется
отпереть. Необходима срочная медицинская помощь.
     Взглянув  на  руку,  сестра  презрительно  фыркнула,  однако  открыла
медицинский шкафчик.
     - Никак не могу подцепить занозу пинцетом, - сказала она  наконец  со
скрытым  злорадством  в  голосе,  -  поэтому  придется  немного  разрезать
скальпелем.
     Операция заняла всего минуту, и Барни, который думал о  более  важных
вещах, даже не почувствовал боли, пока сестр