оставить картину  Л.М.  У  дверей  его  кабинета  я  встречаю
прежнего себя, достаю из бумажника чертеж и передаю его себе, чтобы он был
положен в бумажник, и так далее. Вы видите в этом какой-нибудь смысл?
     - Конечно. Мне кажется, нет никаких оснований для беспокойства.
     - Ах, никаких оснований? Но ведь если все это так, значит,  никто  не
делал чертежа! Он просто путешествует в моем бумажнике, и  я  передаю  его
самому себе. Ну-ка, объясните это! - закончил он, торжествуя.
     - В этом  нет  никакой  необходимости,  объяснение  кроется  в  самом
чертеже. Этот лист бумаги представляет собой  самостоятельно  существующее
временное кольцо. Никто не делал этого чертежа. Он существует потому,  что
существует, и это вполне достаточное объяснение. Если  вы  хотите  понять,
что к чему, позвольте проиллюстрировать на примере. Вам  известно,  что  у
любой бумаги есть две стороны. Однако  если  вы  возьмете  полосу  бумаги,
повернете один ее конец на 180^ и соедините концы, то перед вами  окажется
кольцо Мебиуса - полоска только с одной стороной. Она существует.  Сколько
бы мы не твердили, что это невозможно, ничего не изменится.  Факт  налицо.
То же самое можно сказать о вашем чертеже - он существует.
     - Но... откуда он взялся?
     - Если вам так уж нужно это знать, то можно сказать, что он взялся из
того самого места, куда делась пропавшая сторона кольца Мебиуса.
     В мозгу Барни мысли завязались в  тугой  узел  и  концы  их  свободно
болтались. Он смотрел на  чертеж  до  тех  пор,  пока  у  него  не  начали
слезиться глаза. Кто-то ДОЛЖЕН БЫЛ сделать  его.  И  каждый  кусок  бумаги
ДОЛЖЕН  иметь  две  стороны...  Дрожащими  пальцами  он  уложил  чертеж  в
бумажник, спрятал его в карман и подумал, что,  может  быть,  ему  удастся
забыть обо всем, что произошло.


     - Мы готовы к прыжку во времени, как только  будет  дана  команда,  -
сказал Даллас.
     - К какому прыжку во времени? - спросил Барни и, моргая, уставился на
стоящего перед ним трюкача.
     - Прыжку в следующую весну, 1006 года, о котором мы говорили  полчаса
назад. Продукты переданы Оттару, группа все упаковала и готова  сняться  с
места, как только последует команда. - И  он  указал  на  длинную  цепочку
грузовиков и трейлеров.
     - Ах да, в следующую весну, ты прав. Скажи, Даллас,  ты  знаешь,  что
такое парадокс?
     - Испанский цирюльник бреет всех мужчин в городе, которые не  бреются
сами. А кто же тогда бреет самого цирюльника?
     - Примерно в этом духе, только еще похлеще.
     Внезапно Барни вспомнил о забинтованной  руке.  Подняв  к  лицу  свою
правую верхнюю конечность, он внимательно осмотрел ее с обеих сторон.
     - Что случилось с моей рукой?
     - Мне кажется, она в  полном  порядке,  -  сказал  Даллас.  -  Может,
хлебнешь глоточек?
     - Это не поможет. Я только что встретил самого себя  с  окровавленной
повязкой на руке, и этот "я" не хотел даже сказать, как  это  произошло  и
серьезно ли это. Ты понимаешь, что это значит?
     - Конечно. Очевидно, тебе нужно приложиться разочка два.
     - Независимо от того, что думаешь ты  или  твой  кореш  из  каменного
века, алкоголь не разрешает всех вопросов. Значит, я - уникальное  явление
в  природе,  ибо  я  -  садомазохист.  Все  остальные,   жалкие   кретины,
ограничиваются тем, что являются садистами по отношению к другим. А вот  я
получаю удовольствие от того, что являюсь садистом  по  отношению  к  себе
самому. Ни один нервнобольной не может похвастаться подобным заявлением. -
Он  вздрогнул.  -  Пожалуй,  мне  стоит   промочить   горло   каким-нибудь
горячительным.
     - Бутылка у меня с собой.
     Горячительное оказалось  рыночным  сортом  дешевого  виски,  на  вкус
напоминало муравьиную кислоту,  и  его  струя  настолько  обожгла  пищевод
Барни, что заставила его  забыть  о  временных  парадоксах  и  собственных
садомазохистских наклонностях.
     - А ну-ка, Даллас, отправляйся и посмотри,  ладно?  -  сказал  он.  -
Прыгни в март 1006 года и узнай, появились  ли  уже  индейцы.  Если  Оттар
скажет, что еще не появились, то прыгай на неделю вперед,  и  так  до  тех
пор, пока не увидишь их, а тогда сообщи мне.
     Барни отошел в сторону, платформа на  неуловимое  мгновение  исчезла,
затем снова опустилась на траву в нескольких футах поодаль. С нее спрыгнул
Даллас и подошел к Барни, проведя ладонью по черной щетине бороды.
     - Проф считает, что мы отсутствовали десять часов, - сказал Даллас. -
Это значит, сверхурочные после...
     - Ну ладно, ладно! Что вы узнали?
     - Они возвели стену из бревен и получилось  точь-в-точь  как  форд  в
картине про индейцев. В начале марта все было спокойно, но во время  нашей
последней остановки, двадцать первого, они заметили пару индейских лодок.
     -  Неплохо.  Ну  что  же,  давайте  тронемся.  Скажи   профу,   пусть
принимается за переброску всей съемочной группы в двадцать  второе  марта.
Все готовы? Все налицо?
     - Бетти проверила списки и  говорит,  что  все  о'кей.  Мы  с  Тексом
устроили поголовную проверку, все здесь, сидят в трейлерах, кроме шоферов,
конечно.
     - Какая там погода?
     - Солнечная, но прохладная.
     - Сообщи об этом людям, пусть оденутся потеплее. Я не хочу, чтобы вся
группа схватила насморк.


     Барни пошел к своему  трейлеру  за  пальто  и  перчатками.  Когда  он
вернулся к головной машине, началась переброска. Он поднялся на  платформу
и оказался  в  1006  году.  Стояла  великолепная  северная  весна.  Слабый
солнечный свет не мог справиться с холодом, и  в  низинах  и  на  северной
стороне бревенчатой стены в долине лежал снег. Поселение  викингов  теперь
ничем не отличалось от форта в одном  из  вестернов.  Барни  подал  сигнал
водителю пикапа, который только что приехал на машине времени.
     - Подбрось-ка меня к ним, - попросил он.
     - Следующая остановка - форт Апачей, - сострил шофер.
     Несколько викингов уже шли к холму,  куда  прибыли  машины  съемочной
группы. Пикап проехал мимо них и остановился около узкого  входа,  где  из
стены было вытащено бревно и образовалась щель, в которую мог протиснуться
человек. Когда пикап затормозил, из щели вылез Оттар.
     - Придется сделать ворота в этом месте, - сказал ему Барни. - Большие
двойные ворота с деревянным брусом внутри вместо засова.
     - Никуда не годится, слишком широко, слишком легко пробраться внутрь.
Вот как надо пролезать.
     - Эх, не видел ты хороших фильмов...
     Но Барни вдруг осекся при виде Слайти, которая  протиснулась  в  щель
вслед за Оттаром. Она  была  не  подкрашена,  одета  в  платье  не  первой
свежести, на плечи ее была накинута шкура Карибу. В руках  Слайти  держала
ребенка.
     - Что ты здесь делаешь? - раздраженно спросил  Барни,  чувствуя,  что
количество сюрпризов, выпавших на его долю за один день,  было  более  чем
достаточно.
     - Я провела здесь  некоторое  время,  -  ответила  Слайти  и  всунула
собственный палец в рот младенца, а тот стал причмокивать.
     - Послушай, ведь мы только что прибыли, откуда же взялся ребенок?
     - И впрямь чудно! - начала она, хихикнув в подтверждение своих  слов.
- После того как мы прошлым летом приготовились к отъезду, я почувствовала
себя в трейлере такой одинокой, что решила отправиться на прогулку. Знаешь
ли, подышать свежим вечерним воздухом.
     - Нет, не знаю и, кажется, не желаю знать.  Ты  хочешь  сказать,  что
вместо того, чтобы вернуться со всей группой, ты провела весь год здесь?
     - Именно это и произошло, я  так  удивилась.  Я  пошла  на  прогулку,
встретила там Оттара, одно за другим, сам знаешь.
     - На этот раз знаю.
     - И не успела я  понять,  что  случилось,  как  все  уже  исчезли.  Я
перепугалась. Сказать по совести, я плакала, наверно, несколько  недель  и
забеременела, потому что у меня не было с собой противозачаточных пилюль.
     - Значит, это твой? - спросил Барни, указывая на младенца.
     - Да, правда симпатичный? Мы даже еще не придумали ему  имени,  но  я
его назову Снорри-Храпун, как того гнома в  "Белоснежке",  потому  что  во
время сна он вечно храпит.
     - Никакого гнома с именем Снорри не было, - сказал  Барни,  мгновенно
оценив ситуацию. - Послушай, Слайти, теперь уже назад не  поедешь,  ничего
не переменишь, я имею в виду ребенка и все остальное, и в конце концов  ты
сама виновата, что не осталась в трейлере.
     - Что ты, я никого не виню, - сказала она. - Когда я попривыкла,  все
это оказалось не так уж плохо, да и Оттар все время говорил  мне,  что  вы
вернетесь  следующей  весной,  и  оказался  прав.  Единственное,  что  мне
хочется, так это поесть как следует. Здесь едят так, что боже  упаси!  Мне
кажется, большую часть зимы я питалась исключительно виски и бисквитами.
     - Сегодня вечером у нас будет большая вечеринка в честь тебя,  Оттара
и ребенка. Бифштексы и вино, полный комплект.
     Снорри поднял рев.
     - Сейчас же посажу Чарли Чанга  за  работу,  -  сказал  Барни.  -  Мы
включим ребенка в сценарий. Этот фильм будет полон сюрпризов.
     Собственное замечание напомнило ему о раненой руке, он  посмотрел  на
нее,  еще  раз  подивился,  где  это   могло   случиться   и   при   каких
обстоятельствах,  затем  засунул  ее  глубоко   в   карман   для   большей
безопасности.
     Барни стиснул пальцами лист бумаги.



                                   17

     Копье с каменным наконечником пробило насквозь борт моторной лодки  и
вонзилось в деревянный настил на дне.
     - Я так и оставил его здесь, чтобы не затыкать дыру, - объяснил Текс.
- Еще несколько дротиков упало рядом с ним, но мы уже отплыли от берега.
     - Они, наверно, были уж очень поражены или что-нибудь вроде этого,  -
сказал Барни. - Может быть, их напугал звук мотора.
     - Мы подходили на веслах.
     - Все равно, должна быть какая-то причина. Дорсетские индейцы - очень
миролюбивое племя, вы сами могли в этом убедиться прошлый раз.
     - Может быть, им не понравилось, что  их  родственников  порубили  на
куски,  когда  они  прибыли  с  миролюбивыми   намерениями,   -   высказал
предположение Даллас. - На этот раз мы не стремились  к  драке,  а  они  с
самого начала встретили нас копьями. Если бы мотор не  завелся  с  первого
раза, нам пришлось бы организовывать похороны на море, или попасть в котел
к туземцам, или что-нибудь в этом же духе. Мы с Тексом  на  обратном  пути
обсудили этот вопрос и решили, что  должны  получить  за  битву  фронтовую
прибавку...
     - Отметьте это в своих табелях, и я постараюсь сделать, что смогу, но
сейчас не приставайте ко  мне  с  такими  глупостями.  -  Барни  попытался
выдернуть копье из лодки, но  оно  засело  крепко.  -  У  меня  есть  дела
поважнее.  Картину  почти  закончили  кроме  совершенно   необходимого   и
исключительно важного эпизода - битвы с индейцами.  Мы  должны  снять  эту
битву, и, согласитесь, будет  несколько  затруднительно  снимать  битву  с
индейцами без индейцев. В нескольких милях от берега, на  льду,  находится
две тысячи индейцев, я посылаю вас с товарами, подарками и бисером,  чтобы
вы могли нанять эти две тысячи, а что от вас получаю? Одни оправдания!
     Доводы Барни не произвели  сколько-нибудь  заметного  впечатления  на
трюкачей, и Даллас кивнул на копье. Вдруг воздух огласился медным воплем.
     - Почему им надо завывать обязательно здесь? - рявкнул Барни.
     - Насколько я помню, это ваше собственное распоряжение, - сказал  ему
Текс. - Насчет того, что берег - единственное  место,  где  они  не  будут
мешать людям своим дуденьем.
     Одетая в черное процессия гуськом, под грохот барабана спустилась  на
берег. Впереди шел Спайдермэн. Музыканты держали  в  руках  инструменты  и
складные стулья и были закутаны в экзотические шарфы, оленьи меха и  шкуры
карибу.
     - Вытаскивайте лодку на берег и пошли отсюда, - распорядился Барни.
     - Я - за, - проворчал Даллас. - Их репетиции кого хочешь прикончат.
     Спайдермэн, заметив Барни,  затрусил  к  нему  по  песчаному  берегу,
прижимая  к  груди   трубу.   Его   красный   нос   резко   выделялся   на
болезненно-бледном лице.
     - Барни, нам необходим зал для репетиций!  -  взмолился  он.  -  Этот
свежий воздух угробит нас как пить дать. Кое-кто из моих парней не вылезал
из помещения по нескольку лет.
     - Ничего, пусть прочистят легкие.
     - Им больше нравятся прокуренные.
     - Ладно, попробую...
     - Враг на горизонте! - крикнул Текс. - Взгляните-ка -  отряд  особого
назначения!
     Это было удивительное зрелище. Из-за островов в устье залива одна  за
другой входили лодки дорсетских индейцев, все больше и больше,  пока  вода
не почернела от них. По мере того как лодки приближались, видно было,  как
под каждой лодкой что-то  мелькает  в  воздухе,  и  слышалось  нарастающее
гудение.
     - Не похоже на дружеский визит, - заметил Текс.
     - Может быть, у них мирные намерения, - сказал  Барни  без  малейшего
энтузиазма.
     - Хочешь пари? - презрительно предложил Даллас.
     -  Ну  хорошо,   тогда   мы   занимаем...   как   это   называется...
оборонительную позицию. Что вы предлагаете?
     Текс ткнул пальцем в Далласа:
     - Он старший, поэтому пусть отдает приказания.
     - Хорошо! - рявкнул Даллас.  -  Убрать  всех  гражданских  с  берега,
сообщить  Оттару,  чтобы  он  запер  свой  форт,  а  все  киношники  пусть
отправляются в лагерь. Там мы выстраиваем автомашины кольцом,  трейлеры  -
внутри и раздаем оружие всем мужчинам, которые  были  на  военной  службе.
Затем сидим и ждем. Текс, загоняй гражданских в лагерь.
     - Вроде неплохо, - согласился Барни. - Но вы, кажется, забыли, что мы
приехали сюда для съемки фильма? Пусть Джино со своей камерой расположится
на вершине вон того холма,  с  которого  видно  все  происходящее.  И  мне
понадобится другой оператор с ручной камерой внутри форта, который мог  бы
снять нападающих индейцев, когда они приблизятся вплотную. - Он перебрал в
уме всех возможных кандидатов на должность второго оператора  и  пришел  к
неизбежному, хотя и неприятному выводу, что он был единственным, кто мог с
этим справиться. - Наверно, мне придется остаться  там  с  Оттаром  и  его
молодчиками.
     - Если тебе так уж хочется, - сказал  Даллас,  задумчиво  глядя,  как
музыканты повернулись и быстрым шагом двинулись обратно. - Джино со  своей
камерой расположится в кузове  грузовика.  Грузовик  поставим  на  вершине
холма, и в кабине будет наготове шофер. Поскольку грузовик окажется  между
берегом и лагерем, его будет прикрывать Текс с дробовиком, я  поручаю  ему
командование. Если он скажет - отступать, грузовик  отъедет  в  тыл.  А  я
пойду с тобой в форт Оттара.
     - Ну что ж, неплохо придумано. Пошли.


     По мере того как все больше и больше лодок появлялось из-за  острова,
движение передних замедлялось, словно индейцы накапливали силы для  атаки.
Но так или иначе, а это дало возможность людям на берегу  подготовиться  к
обороне. Когда в лагере претворили в жизнь указания Далласа,  он  и  Барни
вскочили в джип и затряслись по кочкам, держа курс на поселение  викингов.
Даллас вооружился револьвером, за плечом у него был  пистолет,  на  ремнях
крест-накрест повесил гранаты, а на заднем сиденьи джипа  уложил  какие-то
зловещего вида металлические ящики. Как только джип въехал в форт, за ними
закрылись  огромные  двухстворчатые  ворота  и  длинный  деревянный  засов
опустился на место. Стоя на подмостках для стрельбы, Барни увидел, как  на
вершину холма задним ходом въехал грузовик.
     - Отчего такой шум? - спросил Оттар.
     - Не имею ни  малейшего  представления,  -  пожал  плечами  Барни.  -
Смотри, они наступают!
     По заливу будто волна прокатилась  -  это  лодки  из  кожи  сомкнутым
строем двинулись вперед.
     Барни установил свою 35-миллиметровую  камеру  на  верху  бревенчатой
стены и начал снимать наступающие широким фронтом лодки. В  это  мгновение
облака разошлись и солнечные блики заиграли на лопастях бесчисленных весел
и на летящих брызгах. Это была мрачная, впечатляющая картина. Черные лодки
и одежды гребцов создавали впечатление армады тьмы. По мере того как лодки
приближались, какой-то  необычный,  внушающий  страх  шум  становился  все
сильнее и сильнее, и Барни прилип к камере и продолжал  снимать,  радуясь,
что он так сильно занят.  Он  был  уверен,  что  если  бы  не  работа,  он
обратился бы в паническое бегство.
     - Я когда-то уже слышал такой шум, - сказал Даллас.  -  Что-то  вроде
свиста, только не такой громкий.
     - Не припомнишь ли, где? - спросил Барни,  поворачивая  объективы  на
турели, чтобы снять крупным планом одну из лодок первого  ряда.  Она  была
уже очень близко.
     - Ну да,  в  Австралии.  У  них  там  есть  туземцы,  так  называемые
аборигены, и один из туземных шаманов вращал над головой жезл, привязанный
за веревку, и от этого получался такой шум.
     - А, конечно. Многие примитивные  племена  используют  подобный  бич.
Считается,  что  он  обладает  волшебными  свойствами.  Теперь  я  начинаю
понимать, почему при этом получается такой звук. Очевидно, в каждой  лодке
есть специальный индеец, который вращает бич над головой.
     - Мое волшебство одержит верх над их  волшебством,  -  сказал  Оттар,
взмахивая топором.
     - Не напрашивайся на неприятности, - предупредил Барни. - Мы  должны,
если это только возможно, избежать кровопролития.
     - Что?! - воскликнул потрясенный Оттар. Дух викинга взыграл в нем.  -
Они хотят воевать - пожалуйста. У нас нет трусов.
     Он свирепо уставился в лицо Барни, ожидая ответа.
     - Они высаживаются, - сказал Даллас, вставая между двумя мужчинами.
     Теперь все сомнения относительно враждебных целей визита исчезли. Как
только лодка касалась берега, гребцы вытаскивали ее на песок  и  брали  из
нее копья,  луки  и  мягкие  колчаны,  наполненные  короткими  стрелами  с
каменными   наконечниками.   Барни   сконцентрировал   все   внимание   на
крупноплановых съемках. Джино,  стоявший  на  холме,  должен  заснять  всю
панораму и все вооружение в деталях.
     - Оттар, - сказал  Даллас,  -  прикажи  своим  людям  укрыться  и  не
высовывать головы.
     Оттар  что-то  проворчал,  но  отдал  соответствующее   распоряжение.
Викингам было  нелегко  примириться  с  необходимостью  обороны,  но  даже
викинги не были самоубийцами. Количество  атакующих  превышало  количество
обороняющих форт по крайней мере в двадцать  раз,  и  драчливым  норвежцам
приходилось принимать в расчет такое превосходство.
     Над головой просвистели первые стрелы, и  дротик  воткнулся  в  стену
прямо под камерой Барни. Он быстро присел и просунул объектив в щель между
бревнами. Это значительно снизило его поле зрения, однако было несравненно
полезнее для здоровья.
     - Оружие трусов, - пробормотал Оттар. - Трусливые собаки.  Разве  так
сражаются?
     Со злости он грохнул топором о щит. Викинги презирали лук и стрелы  и
верили только в рукопашную схватку, которая наводила ужас на противников.


     Когда все лодки достигли берега и были  разгружены,  боевые  действия
зашли в тупик. Дорсетские  индейцы  окружили  бревенчатую  стену,  пытаясь
проникнуть внутрь. Некоторые из них пробовали карабкаться на стены, однако
смертоносные  топоры  викингов,  молниеносно  отсекавшие  головы  и  руки,
охладили  их  пыл.  Нападающие  размахивали  оружием  и  кричали   тонкими
пронзительными голосами, которые заглушали свист рассекающих воздух бичей.
За спинами воинов, в тылу, стояла маленькая группа индейцев. Даллас указал
на нее.
     - Кажется, это вожди или кто-то  вроде  этого.  Одеты  по-другому,  в
меховые куртки с лисьими хвостами.
     - Они больше смахивают на шаманов, - отозвался  Барни.  -  Интересно,
что они замышляют?
     Индейцы развили бурную деятельность, похоже было, что  они  выполняли
указания людей  в  меховых  одеждах.  По  их  требованию  воины  бежали  к
ближа