же, что мистер влюбился в нее.
     Все начали подниматься со своих мест. Главный тихо приказал:
     - Заберите книги, которые он унес с собой.
     Потом  они  направились  к  двери,  и  вскоре  Стивенс  услышал,  как
одновременно заводятся несколько машин, а через мгновение шум  их  растаял
вдали. Адвокат осмотрел замок двери. Сначала Мистра открыла его без труда,
а потом - эти люди. "Нужно заменить замок, - подумал он,  -  хотя  неплохо
было бы узнать, откуда у них взялся ключ". Стивенс вернулся в  спальню,  и
тут ему пришло в голову, что  их  телепатка  упустила  одну  очень  важную
деталь. Она не поняла, что Стивенс узнал о том, где живет Тезла, из  бумаг
"Мексиканской импортирующей компании". Допустив эту серьезную  оплошность,
женщина оставила ему возможность проверить другие адреса,  по  которым  он
непременно поедет завтра утром. Может, по одному из них проживает  Мистра.
Такая перспектива очень обрадовала его, и, засыпая,  Стивенс  думал:  "Она
прекрасна... прекрасна... прекрасна..."
     В девять часов утра адвокат уже  подъезжал  к  дому,  адрес  которого
выписал первым. Это был небольшой особняк, находившийся довольно далеко от
шоссе и огороженный  высоким  металлическим  забором.  Маленький  мальчик,
проходивший мимо, сказал, что это  дом  судьи  Адамса.  "Судьи  Адамса?  -
озадаченно подумал Стивенс. - Но это же смешно!  Судья  Адамс  никогда  бы
не..."
     До одиннадцати часов утра адвокат объехал уже все двенадцать адресов.
Люди, проживавшие по ним, были все без  исключения  наиболее  влиятельными
гражданами Альмиранта: судья  Уильям  Адамс,  судья  Альден  Портер,  Джон
Кареуэл и Мартин Гран - владельцы двух ежедневных газет, затем - владельцы
трех  строительных  концернов,   Маделин   Мэлори,   которой   принадлежал
единственный частный банк в Альмиранте, две очень  известные  общественные
деятельницы и один крупный импортер. Последней, но не  менее  значительной
фигурой был Дж. Ансуэлл Дорди, владелец большой сталелитейной компании  на
востоке страны; еще молодой, но уже очень уважаемый человек, переехавший в
Альмирант по причинам, связанным со здоровьем.
     Список был  впечатляющим,  у  Стивенса  возникло  убеждение,  что  он
потревожил осиное гнездо. Его первой мыслью  было  попытаться  разоблачить
этих людей, если они возьмутся  преследовать  Таннахила,  но  по  трезвому
размышлению он понял, что  лучше  затаиться:  город  явно  контролировался
какой-то сильной группировкой.  Он  поехал  в  библиотеку  одной  из  двух
крупнейших газет города  и  провел  там  более  часа,  внимательно  изучая
фотографии знатных альмирантцев. Стивенс не  запрашивал  никаких  снимков,
сделанных по особым случаям, и обнаружил  только  семь  фотографий  людей,
которые стали объектами его расследования.
     Стивенс рассмотрел эти лица, пытаясь понять, могли ли  они  в  масках
превратиться в лица тех, кто проник в его дом прошлой ночью.  Если  бы  он
мог увидеть их воочию и услышать их  голоса...  Впрочем,  очевидно,  этого
тоже было бы недостаточно. Один  актер  рассказывал  Стивенсу,  что  голос
имитировать  очень  легко.  Что  же  касается  внешности,  то,   не   имея
возможности сравнивать лица,  одного  человека  можно  вполне  принять  за
другого, если это люди одного телосложения.
     Стивенс вышел из библиотеки,  раздумывая  над  тем,  что  ему  делать
дальше. Было 24 декабря - не самый удачный день  для  получения  сведений.
Магазины будут работать до девяти часов вечера, но большинство офисов  уже
закрыто. Стивенсу не терпелось начать поиски  отпечатков  пальцев  Ньютона
Таннахила, хотя он плохо  представлял,  как  их  можно  найти  без  помощи
полиции. Сразу после праздника Стивенс попросит  мисс  Чейнер  внимательно
изучить  документы,  подписанные  старшим  Таннахилом.  Может,  ему  также
удастся снять с них отпечатки пальцев,  хотя  выделить  нужные  ему  будет
нелегко, вероятнее всего, даже невозможно. И все же он сделает первый шаг.
     Стивенс поехал было домой, но в последний момент свернул на дорогу  в
сторону  Вальдорф  Армс.  Он   подумал,   что   может   припарковаться   в
пятидесяти-шестидесяти ярдах от  здания  и  понаблюдать  за  входом  будет
небесполезно.
     Он просидел в машине минут десять, когда дверца внезапно распахнулась
и рядом с ним, тяжело дыша, плюхнулась Мистра Ланет.
     - Проводите меня домой, - попросила она. - Я не отваживаюсь  вступать
в борьбу одна.



                                    7

     Стивенс  сидел,  не  шелохнувшись.  Его  охватило  смешанное  чувство
радости и злости. Ему, конечно, приятно было видеть  ее,  но  одновременно
его раздражала ее бесцеремонная манера вторгаться в его жизнь. Отчасти  ее
оправдывало лишь то, что в прошлый раз у нее не было другого выхода.
     - Как ваш бок? - поинтересовался он,  стараясь  придать  своему  тону
выражение равнодушия.
     Мистра отмахнулась:
     - Ерунда, все уже прошло.
     На девушке был зеленый костюм, который удивительно шел ей,  сочетаясь
с цветом глаз. Эффект был потрясающим: от Мистры словно исходило  какое-то
особое тепло. Стивенс с трудом сдержался, чтобы не  сказать  ей  об  этом.
Вслух он произнес:
     - Надеюсь, вы прежде всего объяснитесь.
     Девушка внимательно смотрела в сторону  входа  в  здание.  Так  и  не
взглянув на него, она сказала:
     - Мы сможем поговорить, когда войдем внутрь. Пожалуйста,  давайте  не
будем терять время.
     - Вы хотите сказать, что кто-то не дает вам войти в вашу  собственную
квартиру?
     - Мне нужно, чтобы со мной был  мужчина.  -  Она  проворно  вышла  из
машины. - Идемте же!
     Никто не пытался остановить их. Стивенс, который  был  слишком  занят
прошлой ночью, чтобы рассматривать интерьер, поразился увиденному. Высокие
потолки с искусной отделкой, на полу - ковры, стоившие тысячи долларов.
     Лифт  остановился  на  третьем  этаже,  и  они  пошли  по   коридору,
освещенному роскошными  светильниками,  отбрасывавшими  голубые  блики  на
стены и потолок. Мистра остановилась у прозрачной стеклянной двери. За ней
находилась другая дверь -  металлическая  и  непрозрачная.  Ключ  бесшумно
вошел  в  незаметный  с  первого  взгляда  замок  наружной  двери,  и  она
открылась, издав свистящий звук. Мистра вошла первой. Она  остановилась  в
проеме, подождала, пока войдет Стивенс, и проследила, чтобы  он  захлопнул
наружную дверь. Потом девушка отперла внутреннюю дверь. Стивенс последовал
за ней и увидел коридор с необычайно высоким потолком - пятнадцать  ярдов,
не меньше. Высота комнаты, последовавшей  за  коридором,  была  такой  же.
Мистра бросила свою сумку и меховую накидку на стул и подошла  к  чему-то,
похожему на встроенный бар. Стивенс достал свой пистолет:
     - Может, лучше осмотреть квартиру?
     - В этом  нет  необходимости,  -  ответила  девушка.  -  Здесь  мы  в
безопасности.
     Но Стивенс не  разделял  ее  уверенности.  Он  стремительно  вышел  в
коридор и устремился в две спальни, к каждой из которых  примыкали  ванные
комнаты. В конце холла находилась лестница. Он быстро поднялся  по  ней  и
наткнулся  на  массивную  металлическую  дверь,  которая   была   заперта.
Вернувшись в гостиную, адвокат вышел  через  дверь,  за  которой  оказался
второй коридор, а  потом  очутился  в  комнате,  являвшейся,  по-видимому,
музыкальным салоном. У  стен  стояли  стеллажи  с  пластинками.  Ими  было
уставлено все пространство до  потолка.  Справа  от  Стивенса  размещалась
встроенная электронная аппаратура: проигрыватель, телевизор, радио - он не
сразу это заметил - устройства для радиовещания: трансформаторы  и  панель
управления. Адвокат покачал головой, повернулся и увидел по левую  сторону
от себя шкафы с многочисленными рядами книг. Ему стало  интересно:  каковы
читательские  интересы  Мистры?  На  ближайших  к   нему   полках   стояла
техническая научная литература - сотни томов. Потом  он  увидел  книги  по
истории, половина из  них  -  на  испанском  языке:  "История  испанцев  в
Америке", "Популь Вух", "Испанское влияние на  древнюю  Мексику",  "Начало
Альмиранта", "Танекила Отважный", "История Грэнд Хауза"...
     Звон бокалов со стороны гостиной  прервал  его  осмотр.  Он  напомнил
Стивенсу о том, что красивую женщину нельзя оставлять надолго одну, потому
что ее  интерес  к  нему  может  ослабеть.  Мистра  стояла  возле  бара  и
расставляла бутылки.
     - Вы предпочитаете сначала выпить или лечь в  постель?  -  дружелюбно
спросила она.
     Стивенс вновь поразился ее чрезмерной раскованности.  Он  осведомился
дрогнувшим голосом:
     - А что, вы снова у меня в долгу?
     - Просто я вижу, что в данный момент  спиртное  не  очень  привлекает
вас. - Она пошла навстречу ему. - Надеюсь, что  мы  выпьем  позже.  Вы  же
останетесь со мной на Рождество? - Она потянула его за руку: - Пойдемте  в
мою спальню.
     Позднее, в постели женщина прошептала:
     - Все мои синяки уже исчезли, так что не нужно  обращаться  со  мной,
как с фарфоровой чашкой, которая может разбиться.
     Стивенс с досадой произнес:
     - Почему бы тебе не оставаться женщиной, вместо того, чтобы  отдавать
мне приказы? Ты отлично  чувствуешь,  что  я  стараюсь,  чтобы  тебе  было
хорошо.
     - Да, ты специалист, - признала она после короткой паузы. -  У  тебя,
наверняка, большой опыт.
     - Не такой большой, как мне бы хотелось, - сказал он. -  Я  так  рад,
что мы встретились сегодня.
     - Надеюсь, что я и дальше не разочарую тебя. - Это было сказано таким
серьезным тоном, что Стивенс подумал: "Она позволяет мне ласкать ее только
потому, что не хочет оставаться одна". Сам же он не был уверен, что  помог
бы ей сегодня, если бы не воспоминание об их первой ночи и не  надежда  на
повторение сладостной любви.
     - Не одевайся. Надень только халат.
     Сама она скользнула в  легкий  голубой  пеньюар,  который  отнюдь  не
скрывал ее формы. Вернувшись к бару, Мистра налила  в  два  бокала  темную
коричневую жидкость и спросила:
     - Ты хочешь сказать, что в Альмиранте я единственная женщина, которая
была удостоена твоей любви?
     Это была не вполне правда, но в то мгновение Стивенсу  казалось,  что
так оно и есть. У него был роман с одной женщиной, которая ушла от мужа  и
детей, узнав, что у ее супруга  есть  любовница.  Она  стала  возлюбленной
Стивенса вскоре после того, как он  приехал  в  Альмирант.  Женщина  очень
заботилась о том, чтобы скрыть их  отношения,  и  при  встречах  постоянно
рассказывала о своей  семье.  За  две  недели  до  Рождества  она  сказала
Стивенсу, что муж просит ее вернуться и что она больше не может  жить  без
своих детей. У Стивенса было ощущение, что за все то время, пока они  жили
вместе, она ни разу серьезно не подумала о нем.
     Мистра подала Стивенсу один из бокалов.
     - Выпей это, - предложила она.  -  Ты  ничего  подобного  никогда  не
пробовал.
     Стивенс присел на табурет и внимательно рассмотрел бокал. Напиток был
похож на плохо обесцвеченную воду.
     - Что это?
     - Попробуй.
     Когда Стивенс сделал первый глоток, у него возникло ощущение, что  во
рту зажгли спичку. Потом огонь обжег горло и переместился в  пищевод.  Ему
пришлось поставить бокал, глотая ртом воздух. Из глаз полились слезы.
     Стивенс сидел неподвижно, испытывая чувство стыда.  Напиток  чуть  не
лишил его сознания, в то время как на Мистру он, казалось, не произвел  ни
малейшего впечатления!
     - Не сдавайся, - сказала она ободряюще. - У него же вкус классической
музыки. Хорошо снимает напряжение. - Она улыбнулась. -  Лучше,  чем  любой
другой напиток.
     Стивенс сделал еще одни глоток и снова  почувствовал  жжение.  Но  на
этот раз он никак не выдал себя и, глянув Мистре в глаза, заметил:
     - Я не сдался. Так все-таки что это?
     -  Октли.  Древний  напиток  майя.  Конечно,   версия   рецепта   моя
собственная.
     Слово "майя" напомнило  Стивенсу  о  книгах,  которые  он  так  и  не
рассмотрел. Он сделал еще один глоток, снова едва не поперхнулся, а  потом
медленно спросил:
     - Что это все за история? Кто эти люди, которые били тебя?
     - А!.. - она пожала плечами. - Члены клуба.
     - Какого клуба?
     -  Самого  невероятного  клуба  на  свете,  -  ответила  она  и  тихо
засмеялась.
     - Кто же может вступить в него? - настаивал Стивенс, хотя у него было
ощущение, что девушка смеется над ним.
     - Для этого нужно быть бессмертным. -  Мистра  снова  засмеялась.  Ее
глаза вспыхнули зелеными огнями, лицо заискрилось весельем.
     Стивенс понял, что он не получит удовлетворительного ответа, если сам
не станет более искренним с ней.
     - Послушай, о чем все эти твои книги? В чем тайна Грэнд Хауз?
     Мистра долго смотрела на него, не  мигая.  Глаза  ее  стали  особенно
лучистыми. Наконец она произнесла:
     - Так ты был в библиотеке. И много ты прочитал?
     - Ничего. Послушай меня.
     И Стивенс  рассказал  ей  о  книгах,  которые  обнаружил  в  квартире
Тезлакодонала.  Мистра  понимающе  кивнула,  и  на   ее   лице   появилось
озабоченное выражение.
     - Эти страницы, - сказала она, - в моих экземплярах отсутствуют тоже.
     - А вымаранные слова есть?
     Она кивнула. Минуту они молча пили, и у Стивенса появилось  ощущение,
что девушка собирается сказать ему что-то еще.
     - Мне случайно известны вымаранные имена, - решилась наконец  она.  -
Это имена, которые приняли люди из нашего маленького... - она  улыбнулась,
лукаво посмотрела на него и закончила: - ...клуба.
     Стивенс кивнул. Внезапно он почувствовал, что голова его отяжелела.
     - Вот как, - пробормотал  он,  увидев,  что  Мистра  вновь  наполняет
бокалы.
     Сделав первый глоток, он снова пришел в себя и воскликнул:
     - Что, черт возьми, происходит с Калифорнией? Куда  ни  глянь,  везде
эти идиотские культы... так называемых  ранних  мексиканских  цивилизаций.
Мексиканцы словно утратили свою душу и теперь судорожно пытаются найти ее.
     Глаза Мистры зажглись, как два ярких бриллианта, но очертания ее лица
стали расплываться, как будто у Стивенса внезапно испортилось  зрение.  Он
мрачно продолжил:
     - Из всех кровожадных народов древние мексиканцы - самые кровожадные.
Ежегодно они приносили в жертву своим отвратительным богам и богиням более
пятидесяти  тысяч  человеческих   жизней.   Дьяволы   проклятые!   Больные
ненавидящие умы! Позор земли.
     Стивенс вдруг обратил внимание на то, что его бокал как-то  незаметно
опустел. Он, шатаясь, встал на ноги и сказал:
     - Ладно, давай не будем говорить об этом. Поговорим о тебе. И  больше
не наливай мне, пожалуйста. Еще один глоток - и я свалюсь с ног.
     Стивенс подошел к Мистре  и  обнял  ее.  Она  не  сопротивлялась  его
поцелуям и, спустя мгновение, начала отвечать на них,  они  долго  стояли,
обнявшись, и целовались. Потом он отпустил ее и отступил на шаг.
     - Ты самая прекрасная женщина, которую я когда-либо встречал.
     Стивенс увидел, что она смотрит на него пристальным взглядом,  словно
ждет он него чего-то. Внезапно Стивенс покачнулся,  и  комната  поплыла  у
него перед глазами. Он оперся рукой на бар и в замешательстве произнес:
     - Я пьян.
     Он вдруг оказался  в  центре  комнаты,  покачиваясь,  уставившись  на
девушку сквозь странную дымку, застилавшую ему глаза.
     - Я подмешала кое-что в напиток, - призналась Мистра.
     Стивенс неуклюже сделал шаг к ней навстречу, и  ему  показалось,  что
пол сильно качнулся под ним. Шок от падения на мгновение отрезвил его:
     - Но почему? Что...
     Это было не последнее, что он помнил. Но это было последнее,  что  он
помнил отчетливо.



                                    8

     Когда Стивенс проснулся, было уже светло. Он долго лежал, уставившись
затуманенными  глазами  в  потолок  незнакомой  комнаты,  пока  память  не
вернулась к нему. Вскочив с кровати, он на мгновение  почувствовал  страх,
но постепенно успокоился. Он был жив. И что бы  она  ни  подсыпала  ему  в
бокал, это не было ядом.
     Одежда Стивенса лежала на стуле.  Он  быстро  оделся  и  выглянул  за
дверь.  Насколько  он  помнил,  там,  по  коридору,  в  нескольких  ярдах,
находилась еще одна спальня. Стараясь не шуметь, он осторожно подкрался  к
ней, обнаружил, что дверь открыта, и заглянул внутрь.
     Несколько секунд он стоял  неподвижно,  рассматривая  спящую  Мистру.
Лицо ее во сне было удивительно молодым. Если бы ему не  был  известен  ее
возраст, он подумал бы, что  она  намного  моложе:  казалось,  что  ей  не
тридцать, а чуть больше двадцати.
     Стивенс смутно помнил, что ночью  он  слышал  ее  голос.  Он  не  мог
сказать наверняка, в какой комнате они находились, но он много раз  слышал
ее крики, а иногда она что-то шептала о Грэнд Хаузе. Многое из  того,  что
она говорила, Стивенс помнил плохо, но  кое-что  очень  отчетливо.  В  его
мозгу это запечатлелось так же ясно, как в  горле  -  ощущение  жжения  от
октли. Его коробило от воспоминаний, и он уже собрался выйти  из  спальни,
когда увидел, что глаза Мистры открыты, и она смотрит на него.
     Наблюдает за ним. Стивенс невольно отступил, заметив,  что  глаза  ее
вспыхнули, сделавшись яркими, как звезды. Он помнил  этот  странный  яркий
свет ее глаз, даже тогда, когда провалился в темноту.
     Неожиданно у него появилось ощущение, что этой женщине не  меньше,  а
гораздо больше тридцати. Он вспомнил, что  она  вчера  говорила  что-то  о
бессмертии. "Дом такой старый, - возбужденно шептала она в  темноте  ночи,
словно перед ее глазами вставали какие-то страшные образы древней жизни. -
Такой старый, такой старый..."
     Стоя теперь перед ней, Стивенс вдруг подумал,  что  уже  знает  тайну
Грэнд Хауза. Холодок пробежал у него  по  спине,  когда  в  ее  глазах  он
прочитал, что она поняла его догадку. Губы Мистры слегка  приоткрылись,  и
она приподнялась в кровати, как будто захотела быть ближе к нему. Ее глаза
напоминали горящие озера, а мышцы лица так напряглись, что черты  застыли,
как будто их изваяли из камня. Тело  ее  мгновенно  сделалось  некрасивым,
напряженным и скованным.
     Но через мгновение она уже была такой же, как и прежде. Потянувшись в
кровати, она улыбнулась и лениво произнесла:
     - В чем дело? Решил незаметно подкрасться ко мне?
     Видение  исчезло,   и   Стивенс,   вместо   фантастических   образов,
представил, что стоит посреди спальни девушки,  смущенный  ее  взглядом  и
словами.
     - Нет, - пробормотал он. - Я хочу побриться.
     Бритье было чем-то реальным, а ему хотелось сбежать  от  нее  хоть  в
какую-то реальность.
     - Принадлежности для бритья в ванной комнате.
     Бреясь, Стивенс вспомнил, что сегодня Рождество. Но его мысли недолго
задержались на  этом.  Он  снова  подумал  о  Мистре.  Из  ее  спальни  не
доносилось никаких звуков: вся квартира погрузилась в тишину, - и ему  был
слышен только звук собственного дыхания. Он думал о том, верна ли разгадка
тайны Грэнд Хауза. Закончив одеваться, он направился  в  библиотеку.  "Мне
нужно почитать эти книги", - решил он.
     "Истории Грэнд Хауза" на месте не оказалось, и, поискав ее на  других
полках, Стивенс понял,  что  она  исчезла.  Пропали  также  книги  "Начало
Альмиранта" и "Танекила Отважный". Ему показалось невероятным, что  Мистра
могла  спрятать  их.  Он  стоял  в  раздумье,  в  то  же  время   невольно
прислушиваясь к шуму воды в ванной наверху. Она была там.
     Стивенс поднялся в гостиную, а потом пошел в сторону спальни  Мистры.
Солнце сквозь все окна заливало квартиру, и от темных мыслей  Стивенса  не
осталось и следа. Он почувствовал себя идиотом: как  такие  фантазии,  как
бессмертие, могли прийти ему в голову?! Но  все-таки  ему  очень  хотелось
выяснить кое-что.
     Дверь в спальню была открыта. Стивенс постучался  достаточно  громко,
чтобы приличия были соблюдены, но не слишком громко,  чтобы  это  услышала
Мистра из-за шума льющейся воды. Заглянув в спальню, он ув